Текст книги "Полеты богов и людей"
Автор книги: Юрий Никитин
Жанры:
Прочая научная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
В 1931 году сотрудником авиамедицинского отдела Ленинградского (Санкт-Петербургского) НИИ Гражданской авиации инженером Е. Е. Чертовским был сконструирован первый отечественный скафандр модели 4–1. Это был герметичный скафандр без шарниров. Условия пребывания в скафандре, мягко говоря, были не очень благоприятные. После заполнения скафандра воздухом требовались большие усилия для сгибания рук и ног.
В скафандре 4–2 (1932–1934) были введены шарниры, но вопросы жизнеобеспечения еще не были решены. Лишь в скафандре Ч-З (1935–1937) были заложены основные элементы будущих скафандров и учтены необходимые физиолого-гигиенические требования. Скафандр с избыточным давлением 0,1–0,15 кгс/см 2был построен в ИAM ВВС РККА. В 1937 году были проведены испытательные полеты. Вот как об этих испытаниях сообщала газета «Красная звезда» от 21 июля 1937 года; «Лейтенант Коробов закончил испытание первого советского скафандра конструкции инженера Чертовского. Товарищ Коробов испытал скафандр в барокамере и в воздухе, пробыв в нем в общей сложности до 70 часов. При испытании скафандра в барокамере летчик «поднимался» на высоту более 15 000 м (фактически 18 000 м), при испытании в воздухе достиг высоты 9020 м… Испытания проводились на двухместном самолете. Вел самолет капитан Емельянов. Коробов летал в скафандре, Емельянов – в кислородной маске… Затем состоялась проверка возможностей летчика, надевшего скафандр, управлять самолетом при взлете, в воздухе и при посадке. Такой полет состоялся. Машину вел Коробов (рис. 14). Была низкая облачность. Коробов хорошо произвел взлет, развернулся по кругу, сделал два виража с креном до 45° и, точно рассчитав, произвел отличную посадку»/36/.
Рис. 14. Летчик С. М. Коробов в скафандре Ч-З на самолете перед очередным испытательным полетом
В разработке скафандра Ч-З принимали участие авиационные физиологи В. А. Спасский и А. П. Аполлонов. В 1938 и 1939 годах Чертовский создает скафандры Ч-4 и Ч-5, в 1940 году – более усовершенствованные (рис. 15) скафандры Ч-6 и Ч-7.
В 1937 году Центральный совет Осовиахима провел конкурс на лучший скафандр. По этому конкурсу за полное конструктивное решение скафандра первая премия была присуждена Е. Е. Чертовскому (за построенный в ИАМ ВВС РККА скафандр Ч-З). Из осуществленных в СССР скафандров заслуживали в тот период времени внимания скафандры системы доктора Перескокова и Рапопорта и др.
Рис. 15. Схема скафандра регенеративного типа конструкции инженера Чертовского: 1 – воронка для воздуха, очищенного от избытка влаги и СО2; 2 – воронка, через которую засасывается воздух для очистки в поглотителях от СО2 (4) и влаги (5); 3 – трубопровод от кислородных баллонов (расположенных снаружи скафандра), снабженный краном для переключения на подачу О2 изнутри; 4 – патрон с поглотителем СО2; 5 – патрон с поглотителем влаги; 6 – кран для переключения на наружный воздух; 7 – кислородный баллончик, расположенный внутри скафандра; 8 – аварийный латрончик для поглощения СОг; 9 – вентилятор; 10 – электромотор; 11 – клапан, регулирующий внутреннее давление; 12 – распределительная доска с ручным регулятором подачи кислорода (а), манометром (б), показывающим давление в кислородном баллончике, лампочкой (в), показывающей работу моторчика вентилятора, и управлением электрообогревателем (г)
С 1936 по 1941 год высотные скафандры строились в Центральном аэрогидродинамическом институте ЦАГИ под руководством А. И. Бойко и А. И. Хромушкина, который руководил разработкой систем жизнеобеспечения скафандров. Первый опытный образец модели СК-ЦАГИ-1 был испытан в 1937 году. Он состоял из верхней и нижней частей, которые соединялись при помощи поясного металлического разъема. Оболочка скафандра изготовлялась из двухслойной прорезиненной ткани. Подвижность рук обеспечивали плечевые шарниры. В 1938 году были разработаны скафандры регенерационного типа, работающие под давлением 0,3 кг/см 2СК-ЦАГИ-2 и СК-ЦАГИ-4.
Автономная самолетная регенерационная система для них была рассчитана на работу в течение 6 часов. Дополнительно скафандры снабжались индивидуальной системой кислородного питания, позволявшей членам экипажа отсоединяться от системы самолета при переходе с одного места на другое или совершении прыжка с парашютом. Вот как описывает испытания первого отечественного скафандра регенерационного типа для высотных полетов парашютист-испытатель ЦАГИ им. Н. Е. Жуковского Яков Солодовник. Наземные испытания проводились в термобарокамере. «По толстому жгуту в костюм поступают кислород и электроэнергия для обогрева. Из камеры начинают выкачивать воздух – так меня поднимают на высоту 12 000 м, а затем 15 000 м. За мной наблюдают через маленький круглый глазок, снаружи есть и проводная связь. Температура минус шестьдесят градусов. Скафандр с «подъемом» по мере падения наружного давления раздувается все больше, становится все жестче. На меховых унтах и перчатках щетинится пушистый слой инея. Перехожу к имитации отделения от самолета. Включив вентиль своего автономного кислородного баллончика на ноге, я должен выдернуть рукоятку замка, связывающего меня со стационарной кислородной аппаратурой «самолета». Клапаны автоматически закрывают соответствующие отверстия: в скафандре сохраняется нужное давление. Так повторялось на высотах 8, 9, 10 и 11 тысяч метров. Жгут падал на пол, а костюм сохранял свое внутреннее давление, которое оставалось примерно вдвое меньшим, чем на достигнутой высоте. На высоте 12 000 м один из запорных клапанов закапризничал, скафандр пшикнул и стравил давление через незапертое отверстие, и я воспарил с 6 тысяч до 12 тысяч метров, побив все мировые рекорды прыжков в высоту. Успев нажать на аварийную кнопку, потерял сознание. Меня быстро спустили и привели в чувство. После устранения неполадок начались летные испытания. На самолете СБ летчик-испытатель Алексей Гринчик поднял меня на высоту 10 200 м. Макушкой гермошлема упираюсь в верхнюю обшивку бомболюка, а сижу на плоском срезе полуяйца-ранца моего основного парашюта, равновесие сохраняется за счет того, что я упираюсь обеими руками в борта бомболюка. На моих коленях ранец запасного парашюта Поверх него просматриваются очертания сигнального щитка на противоположной стенке отсека: на нем три лампочки. Белая загорится, когда самолет наберет предельную высоту. Я выдерну рукоятку замка, что связывает меня толстым жгутом со стационарной системой жизнеобеспечения самолета. Тем самым я отключусь от кислородного питания и электрообогрева. Обо мне с этого момента позаботится автономный кислородный баллончик на бедре. После сигнала зеленой лампочкой распахнутся створки бомболюка, приглашая меня к выходу, так сказать, в свет. Мне останется вывалиться в люк, раскрыть парашют и пройти 10 000 м под шелковым куполом. В наушниках голос Гринчика: «Высота 10 200 м. Самолет больше высоту не набирает. Приготовиться!» Вспышка белой лампочки. Берусь за ручку замка. Только бы опять не подвел клапан… Делаю рывок и с радостью ощущаю, что замок сработал. Зеленая вспышка! Створки бомболюка вываливаются наружу. Просовываю гермошлем наружу и смотрю на землю, залитую лучами утреннего солнца. Стекла шлема, лишенные электрообогрева, начинают туманиться. Отпускаю руками борта и соскальзываю с сиденья – скорость падения стремительно нарастает. Достигает 100 м/сек., да еще плюс такая же скорость самолета С раскрытием парашюта надо повременить, а не то купол может лопнуть, как мыльный пузырь. Стекло шлема совсем побелело, запотело и замерзло изнутри. Протираю носом и губами окошко – зеленый фон сменяется голубым – меня вращает. Принимаю позу ласточки и тянусь правой рукой к вытяжному кольцу. Костюм раздулся, и я в нем как в скорлупе. Да еще то ли комбинезон, то ли белье сбились в складку под локтевым суставом – не могу дотянуться. Тянусь к кольцу левой рукой, просовываю под него палец и выталкиваю кольцо, звездная россыпь перед глазами… Жгучая боль в паху от посадки на пластину жесткости… Прихожу в себя, усаживаюсь и опять протираю носом и губами окошко для обзора. Я спускаюсь, раскачиваясь, как огромный маятник. Высотомер показывает 7000 м. Земля приближается все быстрее. Подтягивая стропы парашюта, перемахиваю через овраг, разворачиваюсь в последний момент по ветру и, самортизировав удар о землю, делаю несколько сальто, пребольно ударившись лицом о стекло гермошлема. Сажусь и вижу – околица деревни, колодец и женщина с коромыслом и ведрами. Глаза ее выпучены, рот раскрыт в крике… Коромысло с ведрами летят на землю, мелькают в беге босые пятки… Из моих разбитых губ вырывается смех, но соображаю, что смеяться мне остается каких-нибудь 2–3 минуты – кислорода в баллончике осталось чуть-чуть. Снимаю шлем Растягиваю «молнии» на костюме и комбинезоне, рву пуговицы с белья и подставляю разгоряченную грудь теплому ласковому ветерку»/38/.
Но вернемся к богине Инанне (Иштар). Шумерам она, видимо, запомнилась в качестве пилота «божественной ветроптицы», что и нашло отражение в ее скульптурном изображении: на голове жесткий летный шлем, на теле род комбинезона. Иллюминатор в лицевой части шлема отсутствует, и это объяснимо. Выполненный из единой заготовки поделочного камня, он скрыл бы от взоров почитателей лицо богини, превратив ее в род безликого истукана. К задней части шлема подсоединена какая-то, видимо пустотелая, емкость коробчатого вида. К нижней ее части протянут род жгута трубчатого типа с наконечником Если «комбинезон» – род скафандра, то он должен был быть оборудован приспособлениями для вентиляции подскафандрового пространства. Приток воздуха внутрь необходим для удаления выделяемых человеком газообразных продуктов жизнедеятельности и влаги. Подаваемый под костюм воздух (или другие газы) должен защищать пилота от перегревай охлаждения. В современных скафандрах воздух (или его смесь с кислородом) подается по шлангу через патрубок герметичного ввода. Затем по сети трубок его подводят к различным участкам тела. При раздельной системе вентиляции в шлем для дыхания подается чистый кислород, а тело вентилируется воздухом или инертными газами. Кислородной маски на лице богини нет. Кислород, видимо, и не требовался. Комбинезон-скафандр у богини герметичным не был. Он был выполнен в виде узкой рубахи из плотного материала длиной до пола. В передней нижней части подола рубахи был выполнен треугольный отворот. Отворот позволял не видеть ее босые ноги. Воздух, подаваемый для дыхания и вентиляции по шлангу в шлем, выходил наррку через зазор между полом и нижним краем подола, а также через передний треугольный отворот, обогревая при этом ступни ног. Предположительно заранее отрегулированный по температуре (на горячих стенках котлов) атмосферный воздух по жгуту-шлангу подавался под давлением в емкость коробчатого типа в задней части шлема Емкость играла роль расширительной камеры. В ней снижались: скорость идущей по шлангу воздушной струи и ее скоростной напор. Из короба спокойным равномерным потоком, не создавая сквозняков, воздух поступал в полость самого шлема. Размещенные в шлеме направляющие устройства подводили его к органам дыхания, для подачи свежего воздуха на вдох и удаления продуктов дыхания, и к герметичному остеклению иллюминатора шлема для устранения запотевания стекол. Через горловину шейного разъема воздух из шлема опускался в мягкий скафандр-комбинезон, обдувая при этом со всех сторон тело пилота, и через открытую часть подола выходил в атмосферу. Для увеличения обзорности шлем, видимо, был поворотного типа Вместе с поворотом головы поворачивался и шлем. Для этих целей могли служить специально приспособленное поворотное шейное кольцо или легко поддающаяся деформации материя в районе шеи за счет складок или податливости материала горловины комбинезона растяжению. Как мы помним, «по степени кислородною обеспечения организма пилота высоты до 12 000 м (при дыхании кислородом) и 4000 м (при дыхании воздухом) примерно равноценны». То есть на высотах до 4000 м опасности, связанные со снижением парциальною давления кислорода в окружающей атмосфере, пилоту серьезно не угрожают. Следовательно, древняя «богиня» в свое время тоже имела возможность длительное время летать на этих относительно безопасных высотах. При этом в ее летном скафандре-комбинезоне на высотах до 4000 м создание механического или пневматического противодавления не требовалось. Ремни, как мы помним, на теле богини, «сжавшие ее», – противоперегрузочное устройство.
В книге В. Ю. Конелеса «Сошедшие с небес и сотворившие людей» приводятся два наскальных рисунка из Кимберли (Австралия). На рис. 16 под пунктом «в» числится «пещерный бог с кружочками». На наш взгляд это не «бог», а «богиня». На «богине» однотипный с Инанной (Иштар) летный костюм. На ее голове не «кружочки», а летный шлем со снятым иллюминатором и откинутым солнцезащитным щитком Во всяком случае, если подойти к изображению с простых житейских позиций, на фреске в пещере запечатлена весьма миловидная интеллигентного вида женщина У нее аристократические ручки с тонкими длинными пальчиками и маленькие, столь очаровательные для модницы, ножки. Через овал снятого иллюминатора нежно смотрят на вас широко раскрытые навстречу всему миру прекрасные глаза Перед нами по детски трогательный рисунок молодой женщины, трепетно внимающей всему живому. Как мы помним, Инанна «с легкостью воспаряла из своих владений…. Пересекала небеса, пересекала Землю». Допустимо, видимо, будет сделать предположение, что «богиня» из Австралии и «богиня Инанна» из Шумера – одно и тоже лицо.
Рис. 16. Наскальные рисунки и фреска из Кимберли, Австралия, а – «люди-молнии»; б – «богиня из пещеры»
Эти два артефакта разделяют тысячи километров, но обе богини в жестких однотипных летных шлемах и облачены в однотипное летное снаряжение. Если позволите себе и дальше «растекаться мыслью по древу» в этом направлении то расстояния между континентами, при наличии летательного аппарата, для пилотов не помеха При подготовке к дальнему перелету, как это делается и сегодня, учитывался, видимо, каждый лишний грамм Из-за жестких ограничений по грузоподъемности летательного аппарата лишних вещей и уж, безусловно, лишних людей-пассажиров на его борту не было. Кроме самой «богини», других, пусть и личных художников, прилетевших с ней неизвестно для чего в далекую Австралию, не могло быть. Предположительно в пещере перед нами – подлинный автопортрет, выполненный самой богиней Инанной. Вокруг художницы прыгают одни кенгуру; оценить по достоинству ее таланты, к сожалению, было некому. Пусть в романтическом несколько приподнятом стиле, но богиня грамотно со знанием дела изобразила и себе и детали своего летного снаряжения. Кроме Инанны на рис. 16 пункт «а» изображены так называемые «люди-молнии». Спутники Инанны по перелету, видимо, были не без чувства юмора Они тоже пожелали оставить на память кенгуру свои автографы – дружеские шаржи: «здесь и выпить-то не с кем – скорее назад в Шумер». Такую шутливую нагрузку, на мой взгляд, могли нести их автографы в противовес нешуточному изыску командира экипажа и богини по совместительству – вечно и во всем прекрасной Инанны.
В подвале одного разрушенного временем древнего храма в Индии была найдена пачка пакетов, перевязанных бечевкой и зажатых между двумя деревянными крышками. В 1943 году их содержание опубликовала Королевская санскритская библиотека города Майсура в Южной Индии. Манускрипт под названием «Вимаоанина Шастри» подразделялся на десять разделов. В них содержалось описание различных компонентов летательных аппаратов, методики летной подготовки и снаряжение их пилотов, различные виды приводных устройств, компоненты сплавов, поглощающих тепло, и зеркал, собирающих энергию. Сообщалось что летательные аппараты были снабжены молниеотводами, а скорость полетов некоторых видов виман достигала 5760 км/час. Одни аппараты имели колеса и были приспособлены для перемещения по земле, другие, подобно самолетам, летали в атмосфере. Но, судя по текстам, были и такие, которые отправлялись в космическое пространство/39/. В 1998 году американская исследовательница Рут Гувер, будучи в Египте, обратила внимание на странный рельеф на стене архаичного храма бога Амона-Ра в Карнаке. На нем отчетливо проступали вырезанные на камне сооружения, напоминающие современные летательные аппараты: небольшой «вертолет» с лопастями несущего винта соседствовал с «истребителем» и «тяжелым бомбардировщиком».
Космический рывок к другим планетам в СССР начинался в 30-е годы прошлого века с реактивных двигателей ОР-1 и ОР-2 Ф. А. Цандера (1928–1930), пороховых ускорителей В. И. Дудакова (1923) и жидкостной ракеты РНРД-09 М. К. Тихонравова (1933). В апреле 1924 года В Москве при Военно-научном обществе Академии воздушного флота организовалась секция реактивного движения. Ее целями были:
1. Объединение всех лиц, работающих в СССР по данному вопросу;
2. Получение возможно полной информации о проходящих на Западе работах;
3. Распространение правильных сведений о современном состоянии вопроса межпланетных сообщений и, в связи с этим, издательская деятельность;
4. Самостоятельная научно-исследовательская работа и, в частности, изучение вопроса о военном применении/41/.
В декабре 1921 года на Московской губернской конференции изобретателей с докладом о своем проекте корабля-аэроплана выступил Ф. А. Цандер. Среди слушателей доклада оказался В. И. Ленин. Цандер остановился, в частности, на весьма неблагоприятных условиях, в которых во время космического полета окажется экипаж, и специальных средствах по их преодолению: перегрузки, специальные костюмы, питание и т. д. После личной беседы с докладчиком Ленин спросил: «А вы полетите первым?» И после утвердительного ответа пожал ему руку. В июне 1924 года секция при Военно-научном обществе была преобразована в добровольное «Общество изучения межпланетных сообщений». Его почетными членами были избраны К. Э. Циолковский и Ф. Э. Дзержинский. Русская революция после изменения жизни на Земле предполагала начать преобразовывать ее и на других планетах Солнечной системы. На организационном собрании Общества Цандер избирается на должность Председателя научно-исследовательской ракетной секции. Свой рабочий день он обычно начинал со стандартного и неизменного приветствия сотрудников словами: «Вперед, на Марс». В 1928 году Цандер проектирует и изготавливает на базе паяльной лампы первый ракетный жидкостной двигатель ОР-1 (Опытный, реактивный, первый). Двигатель развивал тягу порядка 5 кг/42/. Осенью 1932 года под эгидой общественной и добровольной организации Осовиахим (Союз обществ друзей обороны и авиационно-химического строительства СССР) в Москве у ракетчиков сложился мозговой центр – «Группа изучения реактивного движения» – ГИРД.
В 1932 году его технический комитет возглавил выпускник МВТУ Королев С. П. Своей целью он ставит овладение стратосферой и околозвуковыми скоростями. У руля ГИРДа становится Цандер. Он работает над проектом ракетоплана РП-1, который состоял из бесхвостого планера (летающее крыло) БИЧ-11 конструкции Б. И. Черановского с реактивным двигателем ОР-2 конструкции Цандера. Руководящий пост во 2-й бригаде ГИРДа получает авиационный инженер Михаил Тихонравов, который работает над ракетами типа ГИРД. После ознакомления с двигателями, ракетопланами и ракетами, которые разрабатывались в ГИРДе, заместитель наркома обороны СССР Михаил Тухачевский отметил; «Работы интересные, и успехи есть. А с местом для проведения испытаний постараемся помочь». ГИРДу выделяется площадка под Москвой на инженерном полигоне в Нахабине. Он становится первым в СССР опытным ракетодромом/43/. Здесь 17 августа 1933 года и была запущена первая отечественная жидкостная ракета ГИРД-09 конструкции М. Тихонравова. Ее полет продолжался 18 сек. Она достигла высоты 400 м. После нее было запущено еще 6 ракет. Последняя из них достигла высоты около 1500 м. Помимо МосГИРДа и ЛенГИРДа ракетами занимается одно военное ленинградское учреждение: Газодинамическая лаборатория при Военно-научно-исследовательском комитете НВС Союза. Сокращенно эта лаборатория называлась ГРА. В 1933 году ГРЛ и МосГИРД объединяют в единую организацию– Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ). Здесь работы сосредотачиваются вокруг ракет М. Тихонравова и ЖРД В. Глушко. СП. Королев получает должность заместителя начальника, института 5 мая 1934 года РНИИ испытала первую крылатую ракету серии 06/1 инженера Е. Щегинкова. Она пролетела всего 200 м. К разработке крылатых ракет приступает СП. Королев. Ракета 06/4 (212) имела уже длину 3 м, размах крыльев 3 ми вес 200 кг, дальность полета 50 км. Весной 1937 года она прошла довольно успешные испытания. В 1934 году в Ленинграде на 1-й Всесоюзной конференции по изучению стратосферы Михаил Клавдиевич Тихонравов коснулся, в частности, проблемы неизбежного подъема человека при помощи ракет. Сергей Павлович Королев в своем выступлении остановился на жидкостных двигателях как сердцевине ракетных двигателей. Именно ЖРД он отводил главную роль на ракетных аппаратах для полета человека на большие высоты. Он привел примерные весовые характеристики подобного аппарата. По его мнению, они могли уложиться в 500 кг. В том же 1934 году он выпустил книгу «Ракетный полет в стратосфере». Здесь он более осторожен: «… полет человека в ракетном аппарате пока невозможен, но запуски в стратосферу беспилотных бескрылых радеет – задача сегодняшнего дня»/44/.
Будущий конструктор космических двигателей академик Валентин Петрович Глушко в 1925 году в Одессе еще школьником избирается действительным членом-сотрудником «Русского общества любителей мироведения» и получает официально оформленное удостоверение за подписью президента общества – Николая Александровича Морозова, того самого знаменитого народовольца, узника Петропавловской и Шлиссельбургской крепостей, широко известного своими работами в области физики, химии, математики, астрономии, лингвистики и истории религий. В 1921 году, по воспоминаниям самого В. П. Глушко, «…я прочел «Из пушки на Луну» (под таким названием в России была издана книга Ж. Верна «С Земли на Луну»), а затем «Вокруг Луны»…. Стало ясно, что осуществлению этих чудесных полетов я должен посвятить свою жизнь». В 1925 году В. П. Глушко поступает в Ленинградский Государственный университет на физико-математический факультет. Затем его принимают на работу в ГРЛ. В 1930 году он сосредотачивает внимание на разработке ЖРД. Он создает серию ЖРД от ОРМ-1 (Опытный ракетный мотор) до ОРМ-52. ОРМ-1 работал на окислителе – четырехокиси азота и горючем толуоле. Затем работы с монотопливом он прекращает и переходит на многокомпонентные топлива ГРЛ становится ведущей организацией в стране по исследованиям в области ракетных двигателей на жидком топливе. Глушко со своими ЖРД занимает Иоанновский равелин Петропавловской крепости/45/.
Вернемся немного к предыстории космонавтики. Одним из первых в России над теорией реактивного движения начал работать Иван Всеволодович Мещерский. В 1893 году в Петербургском математическом обществе он озвучивает доклад «Один частный случай теоремы Гюльдена». Выводы по теории движения переменных масс он затем публикует в работе «Динамика точки переменной массы» (1897), а в 1904 году свои исследования дополняет статьей «Уравнения движения точки переменной массы в общем случае». Свои уравнения в изданных при жизни работах он, однако, не связывает с космическими полетами/46/. Классик научной фантастики Жюль Верн в конце XIX века выпустил фантастическую дилогию «С Земли на Луну» (1865) и «Вокруг Луны» (1870). По их поводу К. Э. Циолковский написал следующее:»… Стремление к космическим путешествиям заложено во мне известным фантазером Ж Верном. Он пробудил работу мозга в этом направлении. Явились желания. За желаниями возникла деятельность ума. Конечно, она бы ни к чему бы ни привела, если бы не встретила помощь со стороны науки»/47/. По А. Первушину, К. Э. Циолковский – создатель философии космонавтики. «Он соединил воедино математическую теорию, инженерную практику и литературную популяризацию». В 1903 году он выпускает первую часть своего труда «Исследование мирового пространства реактивными приборами». Она была напечатана в Санкт-Петербургском научно-философском и литературном альманахе «Научное обозрение» № 5. В ней он дает конкретную формулу, позволяющую производить качественную оценку ракет для межпланетных перелетов. Эта работа закрепляет за ним «приоритет основоположника теории космического полета». В 1927 году в Москве на Тверской, 68 «Ассоциация изобретателей-инвестистов АИИЗ» (внеклассовая, аполитичная ассоциация космополитов Вселенной) организует выставку «Моделей и механизмов межпланетных аппаратов и конструкций изобретателей разных стран». Приглашения к сотрудничеству организаторы выставки направили: Америка – Роберту Годдарду, Франция – Эстно Пельтри, Германия – Максу Вальсу, Румыния – Герману Оберту, Англия – Уэльшу. Многие откликнулись. В частности, Р. Годдард ответил: «Я рад узнать, что в России создано общество по исследованию межпланетных связей, и я буду рад сотрудничать в этой области в пределах возможного. Однако печатный материал, касающейся проводимой сейчас работы или экспериментальных полетов, отсутствует. Благодарю за ознакомление меня с материалами. Искренне ваш, директор физической лаборатории РХ Годдард»/48/. В 1914 году Годдард получил патент на двухступенчатую составную ракету (номер 110265.3)/49/. 26 июля 2003 года группа специалистов Центра космических полетов им. Маршала (Холетсвил, штат Алабама) построила две копии ракеты Р. Годдарда с жидкостным двигателем. Подобная ракета 26 марта 1926 года, запущенная Годдардом, достигла высоты 12,5 м Ее полет продолжался 2,5 сек. Американцы полагают, что именно Годдард положил начало ракетно-космической техники/50/.
После Первой мировой войны, революции и Гражданской войны экономика России пребывала в разрушенном состоянии. Повальная национализация привела к смене собственников па землю, предприятия и недвижимость. По словам одного русского интеллигента (цитирую по памяти), «у нас при этом была отобрана любая возможность заниматься и думать о чем-либо своем, привычном – пусть суетном и мелочном. Ничего другого не оставалось делать, как вести философские рассуждения о вселенских и мировых проблемах». После поражения Германии в 1919 году, чтобы не дать возможности возродиться в будущем немецкому империализму, союзниками была создана куцая Веймарская республика. Ее гражданам практически было отказано в развитом, процветающем будущем. По Версальскому договору от 22 июня 1919 года Германия должна была возвратить Франции, Бельгии, Чехословакии, Польше спорные территории. Германия лишалась всех своих колоний и должна была выплачивать в форме репараций убытки, причиненные войной странам Антанты. В военном отношении она лишалась сколько-либо достаточных для обороны армии и флота Элита Германии жаждала реванша, народ подбадривал себя фантастикой.
В июне 1923 года из печати вышла книга Германа Оберта «Ракета в межпланетное пространство», а в 1929 году – «Пути осуществления космического полета». Спроектированная Обер-том для достижения в будущем подобных целей ракета имела внушительные размеры. Высота ракеты «Модель Е» «… соответствовала высоте 4-этажного дома, весила она 228 тонн». На активном участке полета, пока работали ее двигатели, за 332 секунды при ускорении 30 м/сек. она должна была набрать скорость 9960 м/сек. и достигнуть высоты 1653 км. Она состояла из двух ступеней: разгонной (спирт – жидкий кислород) и второй ступени (жидкий водород – жидкий кислород). Возвращение людей на землю в кабине предполагалось осуществлять с помощью парашюта При выходе в открытый космос человек в скафандре должен был быть связанным с корпусом ракеты канатом и снабжен телефоном. В 1927 году в Бреслау было создано «Немецкое ракетное общество». Его организаторами были профессор физики Герман Оберт, летчик-изобретатель Макс Вальс, инженер Эйген Зенгер и др. При обществе существовал фонд, который финансировал разработки и испытания. Денег катастрофически не хватало. Осенью 1928 года Оберт предлагает создателям фильма «Женщина на Луне» использовать для рекламы демонстрационный запуск настоящей ракеты. На полученные деньги Оберт делает ракету «Кегельдюзе» длиной около 1,8 м. Однако осуществить запуск ракеты после доработок оказалось возможным только 23 июня 1930 года. При запуске присутствует подающий надежды студент Вернер фон Браун. Как и многих пионеров космических исследований, его с детских лет вдохновила книга Жюля Верна «С Земли на Луну»/51/.
А в 1930 году возле Берлина был основан «Ракетный аэродром». К концу 1933 года на нем было осуществлено 87 пусков ракет. Модель ракеты «Мирак» 14 марта 1931 года достигла высоты приблизительно 500 м. Ракета «Репульсар» – 450 м. Последний проект «Пилот-ракета» должен был иметь высоту аппарата 7,62 м и мощный двигатель с тягой 600 кг. В одном отсеке – кабина с пассажиром, в другом – двигатель и парашют. Запуск непилотируемого образца этой ракеты был запланирован на 9 июня 1933 года. Предполагалось, что ракета достигнет высоты 1000 м. Однако на полигоне вскоре появились представители «Дойче люфтвахт» и сообщили, что «Ракетный аэродром» – их учебный плац. Как и для отечественного пионера космонавтики Константина Циолковского, роман Ж. Верна «С Земли на Луну» оказался внутренним побудительным импульсом и для пионера германской космонавтики Германа Оберта. После выхода в свет книги Оберта «Ракета в межпланетное пространство» К. Циолковский посылает ему напечатанную еще в 1903 году первую часть своей книги «Исследование мирового пространства реактивными приборами». Между провозвестниками грядущих космических полетов завязывается деловая переписка Ее ведет помощник Г. Оберта русский эмигрант Александр Шершевский. Оживленный обмен опытом прекращается только с приходом в Германии к власти А. Гитлера/51/.
