Текст книги "Черное солнце"

Автор книги: Юрий Луговской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

11

Думала ли когда-нибудь Гульсум, что будет заниматься боевыми искусствами, синтезом ушу, каратэ, тэквондо? И что за такой короткий срок освоит основы рукопашного боя? Она всегда считала: чтобы в чем-то чего-нибудь достичь, нужны годы упорных занятий. И вот оказалось, что даже за несколько недель из девушки, которая видела каратэ только в кино и по телевизору, можно сделать бойца. Гульсум нисколько не опасалась, что пропустит удар от таких же, как она, даже от инструктора. Она не признавалась себе в своих эмоциях до конца, но в глубине души чувствовала, что занятие рукопашным боем ей доставляет удовольствие. Разминка разогревала мускулы, и Гульсум впервые ощущала мышечную радость. Отработка ударов с последующим боем делала ее сконцентрированной, полной энергии. И ей нравилось это ее состояние.

После традиционной разминки – раньше Гульсум казалось, что она ее так изматывает, что ничего потом не сделаешь, но она быстро привыкла, и разминка стала ей необходима, как воздух, – Хасан показывал удары ножом и способы, как от них защищаться. Гульсум стояла в паре с Суфией и выбивала ногой из ее рук нож. Потом они поменялись ролями. Потом приступили к спаррингу. Суфия атаковала, Гульсум четко и внимательно защищалась. Суфия неосторожно раскрылась и получила удар ногой в грудь. Охнула, отлетела и упала. Но быстро поднялась и опять бросилась на Гульсум. Гульсум видела, что Суфия еще не окончательно оправилась от пропущенного удара, и сделала ложное движение. Суфия отреагировала на него, ставя блок. И в этот момент Гульсум нанесла три быстрых удара кулаками: в грудь, в живот. А когда Суфия попыталась провести удар ногой, в этой ситуации совершенно не оправданный, Гульсум быстро подкосила левую ногу, на которой стояла Суфия, и та оказалась на земле. Гульсум тут же села на колени рядом с девушкой.

– Как ты? – спросила она Суфию.

Та тяжело дышала. В глазах стояли слезы, но Гульсум поняла, что это слезы не боли, а обиды поражения. Гульсум улыбнулась Суфии – у нее было задание смотреть в глаза всем и улыбаться. Суфия удивленно смотрела на Гульсум.

– Ты в порядке? – спросила Гульсум. – С тобой трудно драться.

– Ты меня успокаиваешь, – тяжело дыша, сказала Суфия. – Вон как ты меня легко отделала.

– Мне просто повезло, ты сильно открывалась. Не спеши – и у тебя все получится.

– Ты так думаешь? – Суфия тоже улыбнулась Гульсум.

– Уверена, – Гульсум протянула руку. – Вставай, продолжим, а то на нас уже подозрительно смотрит инструктор.

После обеда им дали полчаса на то, чтобы переодеться: они опять поедут к психологам. Все девушки обрадовались этому сообщению Хасана, все, кроме Гульсум. Ей не понравилось общение с Катрин. Поговорив с Гульсум всего один раз, психолог успела вывернуть ей душу наизнанку. Гульсум вовсе не хотела менять свое мрачное сосредоточенное состояние на более раскованное, открытое. И это был только первый день. Чего же нужно ожидать дальше?

Они опять приехали в этот фантастический городок. Девушки уже собрались направиться туда, где были вчера, в резиденцию психолога, но Хасан скомандовал идти совсем в другую сторону. Они прошли в другой корпус. Хасан провел их в комнату, где стояли письменные столы, как в школе. Этим комната напоминала ученический класс, только окон в ней не было. Девушки еще не успели рассесться по местам, как вошел мужчина, скомандовал «Садитесь!» и начал свой урок. Занятие посвящалось изучению взрывных механизмов.

Никаких записей, конспектов, блокнотов. Все надо запоминать. Вот эти провода сюда, эти сюда, если вынуть – разрядка, соединить – взрыв. Гульсум поняла, что им объясняли принцип. Специалистов из них все равно не сделают, да это и не нужно, главное – понять, как в случае необходимости воспользоваться взрывным устройством. Человек в зеленой защитной форме, по виду араб, продемонстрировал им несколько взрывных устройств, показав каждой из них вблизи. Знакомство с этими коробками с проводами и кнопками не вызвало у Гульсум никаких эмоций, она никак себя не ассоциировала с ними. И, выйдя из кабинета, она тут же обо всем забыла.

Они подошли к знакомому корпусу. Значит, занятия с психологом все же состоятся. Наивно рассчитывать, что их могли бы предоставить самим себе – впереди еще целый вечер, решила Гульсум.

Гульсум позвали первой. Остальных девушек пригласили в две другие комнаты. Гульсум вошла, и ее встретила улыбающаяся красивая Катрин, только на этот раз она была не в юбке, а в плотно обтягивающих белых джинсах, которые ей очень шли. Эти джинсы выглядят на ней не менее сексуально, чем короткая юбка, опять удивилась Гульсум, и как арабы позволяют ей так одеваться? Но, видно, здесь об этом не думают вообще – здесь все заняты только делом.

– Ты выполнила мое задание, Гульсум? – спросила Катрин, показывая девушке на кресло.

– Я старалась.

– Старалась? Интересно как? Расскажи.

Гульсум молчала.

– Вот именно. – Катрин взяла со стола ручку и сказала: – Ну-ка покажи, как ты будешь стараться взять ее.

Гульсум потянулась к ручке. Катрин отодвинула ее.

– А теперь возьми ее.

Гульсум протянула руку и взяла.

– Что ты сейчас сделала?

– Взяла ручку.

– Правильно. А перед этим?

– Старалась взять. – Гульсум поняла, куда клонит Катрин.

– Так вот, надо действовать, а не стараться. Как можно стараться улыбаться? Ну-ка покажи мне. – Гульсум опустила глаза. – То-то. «Стараться» в принципе это фикция, отговорки. Либо делаешь, либо нет, ясно?

Гульсум кивнула. Катрин сегодня была гораздо серьезнее, чем вчера, и настроена очень по-деловому. Она даже стала немного агрессивной. Такой стиль был больше по душе Гульсум, чем фамильярно-приветливый и псевдоприятельский.

– Откинься в кресле, как тебе удобно, и закрой глаза, – сказала Катрин, и сама, как будто показывая позу Гульсум, расслабленно расположилась в кресле и опустила голову на спинку. Гульсум подчинилась.

Когда она открыла глаза, то поняла, что прошло очень много времени. За окном было темно. Катрин смотрела на нее. Ее губы были раздвинуты в приветливой улыбке.

– На сегодня все, – сказала психолог. – Ты хорошо поработала. До завтра.

На следующий день Гульсум поехала к психологу с утра. После завтрака, когда все девушки собирались на урок рукопашного боя, Хасан вдруг подошел к Гульсум и сказал, что сегодня она едет в Центр – так он называл городок, похожий на декорацию к «Звездным войнам», – на целый день. Ей показали, что машина ждет ее. Гульсум села в джип. В машине, помимо водителя, находились еще двое мужчин: один арабской внешности, другой – европейской. Машина помчалась сквозь пустыню.

Гульсум стала обращать внимание на окружающую местность, природу. В первые дни она не видела ничего, и ей было абсолютно все равно, где она находится. Она долго смотрела на верблюда, спокойно прогуливающегося в загоне. Гульсум вспомнила детство, когда она с родителями месяц жила в Москве на Малой Бронной у двоюродной сестры мамы. Гуля, как звала ее тетя Зухра, микробиолог, успела тогда дважды посетить зоопарк. Почему-то вдруг вспомнилась одна из любимых в детстве книжек – «Алиса в стране чудес». Эту книжку она перечитывала и в десятом классе, и потом, в университете, и она даже не показалась ей детской, а, напротив, глубокой и философской. И сейчас Гульсум вдруг подумала, что она та самая Алиса, которая провалилась в другой, совершенно неведомый ей мир, мир со своими странными и жестокими правилами. Нет, провалилась она в него не тогда, когда оказалась в пустыне, а немного раньше, когда вернулась из Москвы домой и узнала страшную новость.

Джип подъезжал к городку, и Гульсум прогнала странные мысли, которые ей сейчас были совершенно не нужны. Надо не допускать сантиментов в свою голову, твердо решила Гульсум. Она не могла предвидеть, что на сеансах с Катрин она будет сегодня заниматься именно этим. И в том, что перед посещением Катрин она вспомнила Алису и зоопарк, было что-то мистическое, так ей вскоре показалось. В действительности же все объяснялось просто. Психология – это наука, которая направлена на изучение человеческой души, не случайно корень она имеет «психо», что означает – душа. И каким бы прикладным целям она ни была посвящена, как в случае с Катрин, психология так или иначе пробуждает к жизни деятельность этой самой души, а значит, обостряет и мировосприятие. Гульсум как раз и переживала по дороге к психологу один из таких моментов, когда разглядывала верблюда и пески, красота которых неожиданно открылась ей. Но впереди предстояла еще большая работа души Гульсум.

Катрин встретила Гульсум, как всегда, приветливо, причем ее улыбка не была похожа на безжизненный искусственный смайл, который надевают для приличия.

– Нам предстоят два долгих дня. Надеюсь, ты не очень расстроена этим?

Увидев удивленные глаза Гульсум, Катрин обняла ее за плечи:

– Да, да, Гульсум, ты поступила ко мне в распоряжение не на один день. Мы будем работать двое суток с перерывом на сон и еду. Одним словом, приготовься к полному погружению в сферы психологии. Думаю, что как человеку, изучающему литературу… Ведь ты училась на филологическом, да?

– На искусствоведческом.

– Ну, это близко. Так вот, как исследователю человеческой культуры тебе будут небезынтересны некоторые вещи, о которых ты сегодня узнаешь. В литературе об этом не говорится. – Посмотрев на Гульсум и не увидев в ее лице сильной заинтересованности, психолог решила закончить предисловие: – Ну, или почти не говорится. А сейчас пойдем. Для начала небольшая процедура, которая не потребует от тебя никаких усилий, – энцефалограмма.

Катрин провела Гульсум в кабинет, где ее усадили в кресло и к голове присоединили электроды. Перед компьютером сидел молодой человек в белом халате, который нажимал клавиши. Катрин кивнула ему и вышла, закрыв дверь. Молодой человек нажал кнопки на рядом лежащем пульте, и в глаза Гульсум ударил такой яркий свет, что она прищурилась. Но тут же закрыла глаза и представила, что она под ярким солнцем в пустыне. Так все болезненные ощущения от сверхъяркого света пропадали.

Свет выключили, и Гульсум показалось, что настали сумерки. Потом вдруг раздался резкий сигнал сирены. Он проникал как будто сквозь кожу головы прямо внутрь, отдаваясь в голове звоном. Но противный сигнал длился несколько секунд и тоже затих. Какая тишина, подумала Гульсум, как хорошо в тишине.

Молодой мужчина в белом халате еще какое-то время стучал по клавиатуре, Гульсум пыталась взглянуть на экран монитора, но ее положение ей этого не позволяло, она сидела вполоборота к компьютеру. Затем он подошел к Гульсум, отсоединил датчики от ее головы и показал ей на дверь: она может идти.

Не успела Гульсум выйти в коридор, как услышала голос Катрин:

– Заходи, я жду тебя.

Гульсум вошла в знакомую дверь. Она посмотрела на кресло и услышала:

– Сейчас тебе придется сесть за стол и поработать. А в кресле буду сидеть я и задавать тебе вопросы. Ты должна ни секунды не раздумывая, сразу отвечать на них. Вопросы простые, думать нечего, отвечать только «да» или «нет». «Да» – зеленая кнопка, «нет» – красная. Ясно?

Гульсум кивнула.

– Садись вот сюда, – Катрин провела Гульсум за стол, который соединялся боком со столом психолога.

– Вот кнопки, больше тебе ничего не нужно.

Катрин прошла в кресло, удобно села, положив голову на спинку и закрыв глаза. Гульсум обратила внимание на то, что Катрин каждый день одевается по-новому. Сегодня на ней были белые вельветовые джинсы в обтяжку, легкая полотняная рубашка светло-коричневого цвета, скорее мужская, чем женская. На ногах светло-коричневые босоножки, которые Катрин сбросила и расположилась в кресле с ногами, скрестив их по-турецки.

– Ты готова? – Гульсум кивнула. – Готова? Не слышу! – крикнула вдруг Катрин.

– Да, – твердо ответила Гульсум.

– Всегда говори ясно и четко, если решила объясниться. И свои желания выражай тоже четко и ясно, а то ведь не всегда окружающие тебя люди смогут сообразить, чего ты хочешь.

– Ничего не хочу, – спокойно сказала Гульсум.

– Об этом мы еще поговорим. А сейчас от тебя требуется, только не задумываясь, нажимать кнопки. Нажимать обязательно! Никаких промежуточных мнений быть не может. Если не знаешь, что ответить, нажимай ту, к какой тянется рука. Если не тянется ни к какой, все равно нажимай. Главное – нажать, ясно? Подсознание само решит за тебя. Я буду задавать вопросы в первом лице, чтобы тебе было легче. Готова?

– Готова.

– Тогда поехали. – Катрин с закрытыми глазами начала задавать вопросы:

– Мне трудно отказывать, отвечать «нет»?

– Задумываюсь ли я перед тем, как предпринять что-либо?

– Часто ли у меня бывают спады и подъемы настроения?

– Обычно я поступаю и говорю быстро, не раздумывая?

– Часто ли я чувствую себя несчастным человеком без достаточного на то основания?

– Выхожу ли из себя, злюсь ли?

– Часто ли я действую под влиянием минутного настроения?

– Предпочитаю ли книги встречам с людьми?

– Легко ли меня обидеть?

– Я вспоминаю бабушек?

– Часто ли меня беспокоит чувство вины?

– Считаю ли я себя человеком возбудимым?

– Чувствительным?

– Я больше молчу, когда нахожусь в обществе других людей?

– Волнуюсь ли я по поводу неприятных событий, которые могли бы произойти?

– Бывает ли у меня сердцебиение от волнений?

– Могу ли я назвать себя нервным человеком?

– Страдаю ли я от бессонницы?

Гульсум быстро отвечала на вопросы. Иногда у нее возникали сомнения, какую кнопку нажать, но она тут же вспоминала указание Катрин и нажимала, не думая. Вся процедура заняла около часа. Наконец Катрин замолчала, и Гульсум поняла, что прозвучал последний вопрос.

– Хорошо, – сказала Катрин, встала с кресла и заняла свое место у компьютера.

– Теперь садись в кресло. – Гульсум вышла из-за стола, прошла в кресло и расслабленно откинулась на спинке. В комнату вошел тот самый молодой мужчина в белом халате, который делал Гульсум энцефалограмму, подошел к столу Катрин, протянул ей листы и вышел. Катрин внимательно читала лист. Результаты моего обследования, поняла Гульсум.

– Очень хорошо, – сказала Катрин, – как я и предполагала, ты в полном порядке. Никаких отклонений, очагов возбуждения не видно, болезненные мозговые реакции отсутствуют. Замечательно. Ты довольна?

Гульсум пожала плечами. Почему она должна быть довольна или недовольна? Ей абсолютно все равно.

– Ну ладно. А теперь скажи мне, дорогая Гульсум, бывают ли в твоей жизни хорошие воспоминания? Я понимаю, что недавно ты перенесла большое горе и оно все заслонило от тебя, но ведь наверняка до него все было не так уж и плохо? Я права?

Гульсум кивнула.

– Вот видишь. Я знаю, что ты училась в университете, в Москве, все было не так уж и плохо. Но я сейчас прошу тебя рассказывать не о веселой студенческой жизни. Нет, я о другом. У каждого человека есть какое-то детское секретное воспоминание, которое он вспоминает в трудные минуты. Ваш или нет, извини, русский писатель Достоевский, говорил, что если оно у человека есть – а я верю, что оно у тебя есть, – то ему ничего не страшно в жизни.

Гульсум молчала.

– Тогда так. Видно, пока тебя не посвятишь в систему, от тебя ничего не добьешься. Я понимаю. Хорошо. Для чего я все это тебе говорю? Тебя будут испытывать на детекторе лжи. Ты наверняка слышала об этом. Ты ведь девушка образованная, с неоконченным университетским образованием. Слышала?

– Да.

– Так вот. Я тебя должна научить обманывать детектор лжи. О таком слышала?

– Нет.

– Однако его можно обмануть. Детектор лжи реагирует на любые изменения в организме и психике. Человек при вранье волнуется, как правило. У него повышается давление, учащается пульс, он потеет, даже температура тела повышается на доли градусов, не говоря уже о движениях глаз и вегетативных реакциях. Обмануть детектор лжи практически невозможно, потому что физиология почти не зависит от нашей воли. Но только почти. Если ввести себя в особое состояние, найти внутри себя некоторое психологическое убежище, непроницаемое для внешних воздействий, и научиться вовремя в него прятаться, то можно регулировать таким образом свои физиологические реакции. Это понятно?

– Да.

– Отлично. Но единого убежища для всех не существует. Тебе предстоит найти психологическое убежище в твоем подсознании, которое спрятано глубоко на его дне. Понимаешь?

– Да, понимаю. – Гульсум с трудом скрывала свой интерес.

– Ну вот, например, была у тебя любимая сказка в детстве?

– Была. «Алиса в стране чудес».

– Отлично. Ты часто о ней вспоминала?

– Часто. Я много раз перечитывала ее.

– Гульсум, это то, что надо. Я думаю, ты уже все поняла. Правда?

– Кажется, да. Я должна вспоминать эту сказку, когда хочу соврать?

– Почти. Вспоминать – это мало. Нужно полностью войти в нее. Стать Алисой. Ты наверняка не раз воображала себя Алисой.

– Да, такое было. Причем это было, когда я ехала к вам сегодня.

Катрин с интересом посмотрела на Гульсум.

– Не зря ко мне попала именно ты. Я в тебе не ошиблась. Так вот, Гульсум. Ты должна стать Алисой, провалиться в этот мир, в Зазеркалье, и полностью жить в этом мире. Из этого мира, издалека откуда-то тебе будут задавать вопросы, ты слушаешь их и отвечаешь наоборот, ты же в Зазеркалье. Поняла?

– Да.

– Что значит войти в мир Алисы? Надо представить себя на экране, обязательно цветном, как будто ты играешь Алису, нет, не играешь. Ты Алиса, и все. О том, что играешь, думать не надо. Просто живи Алисой, и все. Текст ты знаешь хорошо?

– Знаю почти наизусть.

– Если забудешь, придумывай свой. Но одного цвета не достаточно. Звук, обрати внимание на звук. Звук должен быть таким, как мы говорим в нашей жизни, но чуть погромче. Представь, что ты можешь настроить звук. Сделай его громче. Постарайся сделать это сейчас. Если это твоя любимая сказка, это не составит для тебя труда. Закрой глаза и делай, что я говорю.

Гульсум подчинилась. Ей было интересно. Она в первый раз в лагере чувствовала себя хорошо. Сказать, что у нее было хорошее настроение, она не могла, в этом она себе не признавалась. Ей было интересно, что там еще придумает эта психолог.

– Итак, ты разговариваешь с героями сказки достаточно громко, но не настолько, чтобы не слышать, что я тебе говорю. Теперь запах. Пахнет… Сама чувствуй запах. Травой, цветами, дождем. Пирогом.

Гульсум вспоминала Алису в Зазеркалье и видела себя в главной роли. Где-то играла тихая музыка. Алиса-Гульсум в Саду живых цветов. Пахнет розами. Роза и Львиный Зев спорят с Фиалкой. Алиса играет в шахматы с Шалтаем-Болтаем. Подходит Королева. Знакомит ее с Пудингом. Подползает Гусеница. Она спрашивает Алису: «Вы будете завтра на концерте у королевы?» – «Я бы с удовольствием, но меня пока не приглашали».

Гульсум открыла глаза. Перед ней в кресле сидела Катрин и улыбалась. Играла тихая фоновая музыка. Кажется, это Моцарт, сонно подумала Гульсум. Или Шопен? Она удивилась, что не смогла узнать музыку, хотя раньше узнавала классику с первых аккордов.

– Ну, как в Зазеркалье? Хорошо?

– Да, – Гульсум слегка покраснела.

– Давай попьем кофе, – сказала Катрин, встала, подошла к столу, нажала какую-то кнопку, и в комнату вошел охранник, которого Гульсум видела у входа. Он был одет в защитную форму зеленого цвета.

– Принесите нам, пожалуйста, кофе.

Через несколько минут у них на журнальном столике стоял поднос с двумя чашечками ароматного кофе. Катрин взяла чашку и, поймав взгляд Гульсум, показала ей на вторую. Гульсум взяла чашку, сахар класть не стала и сделала маленький глоток. Кофе был горячий и вкусный. Гульсум даже закрыла глаза от наслаждения. От Катрин не ускользнула мимика ее подопечной.

– Но вот что тебе надо знать еще. Когда человек врет, он всегда смотрит влево и вверх, обрати как-нибудь внимание. Детектор лжи, конечно, ничего не видит. Но зато тот, кто им руководит, внимательно следит за твоей мимикой. Так что, отвечая на вопросы, всегда смотри вверх и вправо, так смотрит тот, кто вспоминает. Таким образом, ты обманешь детектор лжи, а заодно и свое подсознание, что тебе облегчит задачу, когда ты будешь отвечать на следующие более трудные вопросы. Вот так, Гульсум. А теперь можешь отдохнуть, я провожу тебя в твою комнату. Когда нам надо будет продолжить, тебя позовут. Пойдем.

Катрин провела Гульсум по коридору, открыла комнату, вошла и пригласила войти Гульсум. В комнате стояли кресло, телевизор, небольшая кушетка. Все здесь было как в недорогом номере гостиницы. Можешь принять ванну, у тебя есть часа три. Отдыхай. Потом продолжим. Пока.

Она улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Гульсум осмотрела ванну, душ, разделась, пустила воду, закрыла затычкой ванну и впервые за месяц легла в теплую воду. Она закрыла глаза и оказалась в Зазеркалье. Шалтай-Болтай жаловался, что она не слушала его стихи, а между прочим, вся королевская конница и вся королевская рать проявляли к нему большое уважение. Гульсум нашла гель для душа, губку, шампунь, вымылась, помыла голову, вытерлась большим махровым полотенцем, надела свой костюм защитного цвета, думая о том, что хорошо бы уже сменить его на джинсы и какую-нибудь легкую майку. Как только вернется в Грозный, обязательно сделает это.

В Грозный… На глазах выступили слезы. Нет, в Грозный она не поедет. Ей все там напоминает о доме. Она поедет в Гудермес, к Марьям. И потом еще неизвестно, что за жизнь у нее начнется. Она должна отомстить за свою семью, она ведь решила. Как она это будет делать, Гульсум еще не знала. Но теперь ей помогут, не зря же ее отправили в такой лагерь.

В рубашке и брюках она легла на кровать и тут же уснула. Проснулась оттого, что кто-то мягко теребил ее за плечо и поглаживал по голове. Гульсум открыла глаза. Катрин.

– Отдохнула?

– Да, спасибо, я долго спала?

– Часа два, наверное. Ты готова к работе?

– Да, конечно.

– Тогда вперед.

Гульсум соскочила с постели, надела ботинки типа мокасин и пошла вслед за психологом по длинному коридору.

12

Это был настоящий рай. Домик в игрушечной деревеньке неподалеку от Турина в апельсиновом саду, в горах. Когда улетали из Москвы, в Шереметьеве шел дождь, было по-осеннему промозгло, противно, несмотря на разгар весны. А тут – солнце, лето, просто кайф. Еще в дороге Александр и три девушки – Маша, Настя и Аня – почувствовали, что они летят в другой мир. В самолете обхождение не как на внутренних рейсах (по России им приходилось летать немало), вино, вкусный обед. В аэропорту Милана их встретила милая девушка. «Симона», – представилась она и отрекомендовалась, как их сегодняшний гид. Она пригласила гостей в симпатичный маленький автобус. У водителя играла итальянская музыка 70-х годов.

И вот она – Италия, Милан, еще недавно казавшийся недостижимой мечтой. Вокруг Альпы. Все сверкает, переливается на солнце, красивые дома, машины. Саша вспомнил Жванецкого: «Как хорошо за границей: одни иномарки».

Они проехали через Турин и вскоре остановились у ограды, за которой были сад и двухэтажный коттедж.

– Вот здесь вы будете жить. Вам нравится? – спросила их гид Симона по-английски.

Нравится ли им? Они были в восторге. Но вежливо улыбнулись и кивнули Симоне.

– Вот машина. Подходит?

«Фиат» новой модели, в Москве таких нет. Вот это класс! Похоже, машина только из магазина, тут же оценил автомобиль Александр. Он даже забыл выразить благодарность Симоне. Саша с трудом удержался оттого, чтобы сразу не пойти и не сесть в машину.

Симона показывала дом. На первом этаже – кухня, столовая, лестница наверх. На втором этаже – четыре комнаты (каждому по комнате, круто! – отметили гости). У каждого в комнате ванная, душ, туалет. Все комнаты выходят на одну большую веранду, увитую плющом и виноградом. Они вышли на веранду и ахнули. Такую красоту видели только в кино. Красивый сад, вид на горы, вдалеке виден краешек Турина.

На веранде стол. Бутылка вина, бокалы, в вазе фрукты. Симона жестом пригласила всех сесть. У стола предусмотрительно поставлено пять плетеных стульев.

– Давайте отметим ваш приезд, – сказала она, не переставая улыбаться. Александр заметил, что и у девушек улыбки не сходят с лица, несмотря на то что они устали после перелета. В Москве они улыбались не так часто. Только Александр всегда старался удерживать на лице улыбку, что бы ни случилось. Он ведь знал, что его ждет большое европейское будущее.

Александр налил вино в бокалы – светлое, оно переливалось на солнце. Симона рассказала, что это за деревня, где магазины, где их клуб, в котором они будут выступать. Клуб находился на окраине Турина.

– Я покину вас, вы отдыхайте, а вечером за вами заедет синьор Ринато, вы с ним знакомы, и повезет вас показывать клуб, в котором завтра вы начнете работать.

Только завтра, как здорово, одновременно подумали девушки. А Александр даже слегка пожалел, ему не терпелось включиться в работу сегодня же – тогда можно лучше прочувствовать начинающуюся интересную жизнь. Ну ладно, завтра так завтра. Значит, сегодня будем отдыхать и наслаждаться жизнью. Александр окинул взглядом своих танцовщиц. Верить ли всему этому? Он на северо-западе Италии, в знаменитом Пьемонте, в коттедже, с автомобилем в личное пользование, с тремя лучшими танцовщицами, лучшими во всех отношениях – внешне девушки были просто безупречны, красивы каждая по-своему, нравились они ему и своим характером, легким и веселым, непритязательностью, умением заниматься любовью. Да и поговорить с ними было интересно, в отличие от большинства девушек в «Кошках».

Все три девушки относились к Саше с огромной симпатией, каждая, конечно, хотела, чтобы он принадлежал только ей, но они понимали, что ситуация, в которой они находились, этого не позволяла. Да и Саша был не тот человек, кто стал бы связывать себя крепкими узами с кем-нибудь из них. Он говорил, что любит их всех троих и не может обидеть двух других, выбрав одну.

Здесь, в Турине, я обязательно займусь с ними групповым сексом, решил Саша. С тремя сразу я еще не пробовал, они так здорово дополняют друг друга. Настя – настоящая русская девушка со светло-русыми длинными волосами, большой грудью, довольно крупными для танцовщицы ногами, но тонкая талия делает ее еще более женственной. Рыжая Машка – прелесть с элементами стервозности, но таких проявлений в ее характере совсем немного, и они придают ей особую пикантность. Умная, внимательная, чувственная, нимфоманка, может кончить от одного поглаживания по голове или легкого массажа, при этом закрывает глаза так, как будто переживает неописуемые ощущения. Астеническое сложение, невысокого роста, небольшая крепкая попка, маленькая грудь, но если уж взялся за эти прелести, выпустить их из рук невозможно. И Анька – высокая брюнетка, еврейка, но здесь все ее будут принимать за испанку. Широкие бедра, задница, вполне пропорциональная, не маленькая, в общем, как надо для такого сложения, узкая талия, широкие плечи, черные, как смоль, волосы вьются и ложатся на плечи. Черные большие глаза, толстые чувственные губы, над ними тоненькая, едва заметная полоска усиков, которая, впрочем, только придает ей шарм. Интеллигентна, из богемной семьи: отец – художник, мать – режиссер на телевидении. Немного себе на уме, но покладиста, в коллективе с ней проблем не возникает. Лидер, безусловно, Настя. Другие две с удовольствием отдают ей эту роль, не претендуя на негласное руководство. Машке не до этого, она нимфоманка, Анька еще до конца не разобралась, что ей конкретно нужно в жизни, она вся в раздумьях. Саше иногда кажется, что при всей ее любви к танцам она может неожиданно бросить все и уйти совершенно в другую область. Анастасия как будто лет на десять старше их, хотя они ровесницы. В постели хороши все, но каждая по-своему. Интересно, что получится, когда они окажутся в его кровати все втроем, подумал Саша, критически оглядев их. Он подмигнул Насте, которая внимательно смотрела на него. Саша понял, что она почти угадала его мысли. Он подмигнул ей, и она подмигнула в ответ.

Симона откланялась, и они разошлись по комнатам раскладывать вещи и принять с дороги душ. Решено было встретиться через час на веранде. Коттедж сделан для тех, кто любит переходить из комнаты в комнату не через дверь, а через окно, подумал Саша. Что ж, это очень удобно.

Синьор Ринато приехал, когда они были свежими, отдохнувшими и курили на веранде. Саша успел осмотреть новенький «Фиат» – у машины был такой вид, как будто на ней еще никто не ездил. Она сияла на солнце синим цветом и как будто говорила: «Прокатись». Саша хотел выехать на шоссе, но вспомнил, что они ждут синьора Ринато, и со вздохом отложил обкатку, поднявшись на веранду к девушкам.

Синьор Ринато приветствовал их снизу по-русски и по-итальянски и спросил, может ли он подняться. Они восторженно позвали его наверх.

– Ну, как вам у нас?

– Божественно, – сказала Настя. Александр сложил пальцы в кружок: о’кей.

– Ну что, отметим встречу? – Итальянец достал из портфеля бутылку красного сухого вина.

Девушки засмеялись, а Александр сказал:

– Да мы отметили с Симоной, синьор Ринато. Но с вами сам бог велел сделать это еще раз.

– Я рад вас приветствовать на итальянской земле, – торжественно произнес Ринато, подняв бокал. Все чокнулись и выпили. Синьор Ринато подмигнул Саше. – И сразу на ужин, нас ждут.

– В наш клуб? Где мы будем выступать? – спросила Аня.

– В клуб позже, он же ночной, успеем. Мы поедем в хороший итальянский ресторан, вы попробуете нашей национальной кухни. А потом прокатимся в клуб, где у вас уже завтра ангажемент. Согласны? Возражений против такой программы нет?

Возражений не было. После того как отметили приезд, на этот раз красным вином, синьор Ринато спустился вниз, а Александр и девушки разошлись по своим комнатам одеваться к ужину. Саша надел свой единственный, но очень модный и приличный костюм – сегодня он решил выглядеть почти официально, все-таки первый день. Пусть не думают, что мы нищая богема. Девушки надели вечерние платья, увидев которые Александр присвистнул от восхищения. В «Кошках» и на гастролях по России они так никогда не одевались, а помимо работы, даже когда они выезжали на гастроли, он их не видел.

Стол был накрыт около бассейна в дорогом отеле неподалеку от Турина. Играла тихая латиноамериканская музыка, и четыре официанта стояли наготове, чтобы начать подавать гостям изысканные блюда.

Девушки предпочли рыбу, а Александр попросил ассорти из морской еды, он знал, что она благотворно действует на потенцию, а он не собирался откладывать на потом осуществление желаний. Девушки в вечерних платьях были великолепны. И как у них все продуманно, все цвета. Маша надела зеленое, вырез на спине простирался вплоть до ягодиц, слегка открывая их. В таком хорошо танцевать латинос, подумал Саша, очень эффектно вертеть задом. Надо ей как-нибудь предложить. На Насте было более строгое темно-синее платье с воротником, чем-то напоминавшее моду XIX века. На Ане – совершенно оригинальное жатое красное платье. Красный цвет очень шел к ее черным волосам. Настоящая Кармен. Саша в своем крутом костюме смотрелся с ними очень органично. Этакий импресарио со своими девушками на отдыхе.