Текст книги "Особо опасен (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Я говорю правду. Это то, что я думаю. В моих словах нет двойного смысла, Койот Без Следа.

– Всё белые так говорят. А потом отбирают наши земли и выгоняют мой народ туда, где не хотят жить даже звери.

– Мне не нужна твоя земля, Джон. Я просто ехал мимо. Но, так случилось, что мне пришлось убить несколько человек. Я это делал не со зла. Я только защищался. Если их найдёт кто-то на вашей земле, у вашего народа возникнут проблемы?

– Их не найдут. Воины сиксика уже позаботились о трупах. Следов не осталось.

– Спасибо!

– Мы это сделали не для тебя. Если бы их нашли, всё равно бы подумали на нас.

– Извини, что я создал вам такие проблемы.

– Ты не виноват. Ты поступил, как воин.

– Меня этому учили.

– Но ты ещё так молод.

– В нашей стране во время большой войны воинами были все не взирая на возраст. Если мальчик мог держать в руках оружие, то он сражался не щадя своей жизни. Наша большая война закончилась почти двадцать лет назад. Но нам в школе рассказывают о подвиге наших сверстников. И мы всегда готовы взять в руки оружие, чтобы защищать нашу Родину.

– Ты говоришь, как настоящий индеец. Мы тоже с ранних лет учим нашу молодежь охотится и воевать. Но когда они вырастают, они стараются уехать жить к белым, пьют виски и позорят наш род.

– Среди нашей молодёжи тоже есть такие.

– Значит ты не такой, как многие из твоего народа.

– Я не могу хвалить сам себя. Пусть за меня говорят не слова, а мои дела.

– Это мудро. Но ты, там в горах, повёл себя, как настоящий воин. Мы ценим это. К тому же ты воевал за другого человека, которого знал всего лишь один день. Такие, как ты редкость среди белых людей.

– Но ведь и он тоже воевал за меня. И даже спас мне жизнь.

– Он просто отдал тебе свой долг крови. Ты же, когда решил ему помочь, не был ему ничего должен.

– Нельзя жить только по принципу долга. Так живут многие плохие люди. Их девиз: «Ты – мне. Я тебе.» Нельзя творить добро, только в надежде на ответную благодарность.

– Ты снова прав. – Джон сделал паузу, а после задал новый вопрос. – Куда лежит твой дальнейший путь?

– Я должен попасть на Западное побережье.

– Ты охотишься на людей?

Я замялся с ответом. Но, похоже, что здесь мне не удастся покривить душой.

– Да.

– Это плохой человек?

– Нет. Но он делает то, что принесёт людям зло потом, в будущем.

– Ты можешь видеть будущее.

– Все могут видеть будущее. Когда у бизонов начинается брачный сезон, ты же знаешь, что потом у них появятся телята. Телята вырастут и станут взрослыми бизонами, чтобы снова появились телята. Так что и ты знаешь, что будет в будущем.

– Телята могут погибнуть. А ещё могут приехать злые люди и убить всех бизонов.

– Это тоже один из вариантов будущего. И ты его видишь. Но ты так же можешь и исправить его. Позаботиться о телятах, чтобы они не погибли. Или не подпустить злых людей к бизонам.

– Ты прав.

– Вот так и с людьми бывает. Ты видишь, что человек залез на дерево и топором рубит ту ветку на которой он сидит. Ты же знаешь, что произойдёт дальше?

– Да. Ветка под ним сломается и он упадёт.

– То есть ты можешь видеть то, что с ним произойдёт в будущем.

Койот Без Следа всё подробно переводил для вождя. Старый Ворон смотрел на меня. Но на этот раз это не был взгляд каменной статуи. В его глазах был неподдельный интерес.

А потом он стал говорить…

* * *

Речь вождя очень напоминала выступление какого-нибудь функционера на партийном собрании. Он начал так издалека, что первую половину его речи можно было смело пропустить. Странно. Раньше у меня сложилось мнение, что все индейцы немногословны. Хотя, сёстры со мной болтали без умолку…

В словах вождя о величии древнего коренного народа, населяющего эти земли до прихода сюда лживых и коварных бледнолицых, прослеживалась такая неочевидная параллель с высокопарной речью прораба из фильма Леонида Гайдая о том, как наши космические корабли бороздят просторы Большого театра. Я с трудом не рассмеялся, глядя на торжественные лица Старого Ворона и Койота Без Следа.

Наконец-то вождь подошёл к более конкретному вопросу. Он стал рассказывать о бедственном положении его народа в настоящее время.

– Большинство наших людей живет лишь на пособие по бедности. Это всего лишь чуть больше ста долларов, и больше похожи на подачку, чтобы мы не сдохли с голоду. Нашим людям, чтобы найти себе хорошую высокооплачиваемую работу и уехать из резервации, нужно получить образование, а сделать это в резервации невозможно. Да, у нас есть школа, но преподавание в ней гораздо хуже, чем у белых. Есть за пределами резервации школы, где наши дети могут учиться. И за ними даже приезжает бесплатный автобус, но там на молодых индейцев смотрят, как на необразованных тупых дикарей и постоянно притесняют.

* * *

Я подумал, что это очень похоже на ситуацию, когда в нашей обычной школе учится часть детей из детского дома. Изгои – вот самое правильное название для таких учеников. Как бы они не старались, на них все смотрят, как на дерьмо.

* * *

Старый Ворон продолжал…

– А янки по-прежнему нас боятся. Несмотря на то, что загнали нас в резервации, отобрав наши земли, они всё равно опасаются нас. Особенно пугает янки пророчество местных шаманов о скором конце мира, опубликованное несколько лет назад: «На землю индейцев явится белый брат, но не тот белый, что злой и жадный, а тот, что вернет смысл утраченным текстам древних писаний и ознаменует своим возвращением начало конца».

* * *

Что это за хрень? Звучит прямо, как: «Да придёт Мессия!» К чему это он ведёт? Похоже, что они хотят возложить на меня какую-то миссию или квест…

Нет. Это всё хрень какая-то. Кругом реальная такая жизнь, хоть и на альтернативной земле. Это не игра. В этом я уже убедился. Люди тут умирают не понарошку, а в натуре. И убивать приходится со всеми необходимыми подробностями, в виде дерьма и крови.

Чего же им от меня надо?

* * *

– Койот! – обратился я к рейнджеру. – Тут, похоже, возникло какое-то недопонимание. Я не уверен в том, что именно я тот, кто вам нужен. Неужели ваши шаманы описали подробно такого бледнолицего парня, как я?

– В каком году ты родился, Айвен?

– В шестидесятом.

– Они написали, что появится белый брат ровно за год до твоего рождения.

– И всё равно, я не уверен, что являюсь тем самым «белым братом».

– Мы проверим тебя.

Этого мне только и не хватало. Сейчас устроят экзамен на выносливость и всё такое. Как тут у них мальчиков готовят и проверяют, перед тем, как назвать их воинами?

– Я всё равно не понимаю, почему вы выбрали именно меня. Просто случайно подвернулся под руку?

– Ты не хочешь нам помочь?

– Я всеми силами готов придти вам на помощь, но боюсь, что сил моих не хватит для того, чтобы выполнить возложенную на меня миссию. Я даже не понимаю, что вы вообще, от меня хотите… Там, в предсказаниях ваших шаманов, было какое-то конкретное указание на то, что должен сделать «белый брат»? Или были только общие слова?

– Этого я не знаю. – расстроено сообщил мне Джон Койот. – Но скоро уже прибудут сами шаманы и будут решать этот вопрос.

– «Скоро» – это сколько? День? Неделя? Год?

– Ты куда-то спешишь?

– В принципе, нет. Но…

– Тебе придётся задержаться у нас.

– Вы будете удерживать меня насильно, как пленника?

– Нет. Ты наш гость. Мы очень просим тебя остаться…

– Я вынужден это сделать. Не в моих привычках отвечать на добро злом. А вы мне ничего плохого пока не сделали.

– Тогда тебе придётся пока пожить у нас, Kowánn-máskwa.

– Кто?

– Вождь дал тебе новое имя – Белый Медведь.

– Белые медведи живут у нас на далёком севере и я их никогда не видел.

– Полное твоё имя теперь звучит: Napi-kowann-poi-yiksi-maskwa.

– И что оно означает целиком?

– Белый Человек Говорящий с Медведем.

«Хорошо ещё, что не Говорящий Медведь.» – подумалось мне. «А то можно было бы меня в цирке показывать… Сегодня и ежедневно, на арене цирка – Говорящий Медведь! О*уеть, как весело…»

– То есть теперь меня все будут называть – Белый Медведь?

– Тебя это так волнует? Ты же сказал, что у тебя много имён. Ты даже нам назвал не все свои имена.

– Ты прав, Койот Без Следа. И что я буду делать у вас всё это время?

– Отдохни! Впереди у тебя много дел.

Ночь с 13-го на 14-е сентября. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Сижу в деревянном шезлонге во дворе дома. Курю, пуская колечки дыма в сторону неба. Небо полное звёзд впечатляет. Луны почти не видно, лишь тоненький серп еле-еле светится на безоблачном небе. А я опухаю от скуки под этим, великолепно подсвеченным мириадами звёзд, небом.

Прошло уже десять дней с того разговора, когда меня «настоятельно уговорили» остаться погостить в индейской резервации Блэкфит. Как говаривал знаменитый дон Карлеоне, мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Причём, я тут всё-таки не пленник, а именно гость. Почётный гость. И меня не стерегут, а только охраняют. Так сказать, пылинки с меня сдувают, и кормят, как на убой. Надеюсь, что традиция съедать сердце сильного противника тут уже давно не практикуют.

* * *

Мои новые подруги, Ани и Туся, во всём мне потакают. Исполняют самые разные мои желания. И это совсем не то, о чём бы вы могли подумать. Хотя и с теми желаниями тоже всё в порядке.

Первым делом они изготовили для меня тот самый жилет, о котором я так долго мечтал. Жилет из тонкой кожи, приспособленные под ношение сразу шести моих пистолетов и двенадцати запасных магазинов к ним. Тяжеловатый жилетик получился, но я к нему уже начинаю привыкать. Ношу его периодически, чтобы приноровиться пользоваться оружием и перезаряжать его в разных положениях, стоя, лёжа, сидя…

Девчонки подгоняли жилет на мне несколько раз, пока он не стал мне, как вторая кожа. Я хорошо помню, как разгрузка с магазинами всё пыталась съехать в сторону более тяжёлого груза и висеть на теле немного сикось-накось. А мне не надо чтобы было так, сяк, наперекосяк. И в конце концов, моим подругам это удалось. Даже сейчас этот жилет не мне надет. Сижу и не испытываю никаких неудобств.

Теперь мои девочки трудятся над «лохматкой». Заказал им накидку типа «Лешего». Они нашли где-то сетку и начали вязать на неё всякие ленточки. На них ушла и форма Джека Прайора, и вьетнамский камуфляж, купленный в армейском магазине для Лолиты, много других тряпочек нужных расцветок.

Койот, периодически заходящий в гости, заинтересовался нашим творчеством. Понравилась ему моя идея. Хотя он и раньше знал как маскироваться. Но использование травы для маскировки – дело временное. Трава вянет, и перестаёт скрывать охотника. А такой вот костюм, как теперь будет у меня – это уже надёжная маскировка для длительного использования.

* * *

Я выдал своим девчонкам премию вечнозелёными портретами дохлых президентов. Примерно по пять тысяч каждой. Они приняли подарок от меня, как должное, и искренне обрадовались деньгам. Мы с ними даже съездили в ближайший город за пределами резервации на шопинг.

Пока мои девочки увлечённо примеряли разную одежду, я умудрился, незаметно для них, воспользоваться телефоном на местной почте.

Номер телефона в Нью-Йорке, по которому мне надо было позвонить, я помнил наизусть.

* * *

– Привет, Сандра! – вежливо поздоровался я, услышав знакомый голос на том конце провода.

Удивление и непонимание…

– Привет! Ты куда пропал? – наконец-то откликнулась, узнавшая меня девушка.

– Да, так… Путешествую по Дикому Западу. Мне тут нравится. Ненадолго обосновался я тут в Монтане. Живу в гостях у коренных обитателей Америки. Черноногие – очень гостеприимные люди. Так, что… Я тут задержусь ещё какое-то время. Как там у вас дела?

– Н-нормально… – немного недоумённо откликнулась, никогда не виденная мною Сандра.

– Передавай привет всем нашим! – сказал я и повесил трубку.

Дело сделано. Я вышел на связь. Отметился. Теперь пусть они сделают следующий шаг. Не думаю, что у них снова возникнет идея моего силового захвата. Тем более, что здесь, на территории сиксика, у них ничего не получится. Но связь надо налаживать. Моё автономное плавание уж больно затянулось.

Интерлюдия.

– Товарищ генерал! Тихий вышел на связь.

– Подробности!

– Он позвонил по известному ему номеру телефона и разговаривал с нашим агентом. В разговоре он сообщил, своё местонахождение и упомянул, что по неизвестной причине вынужден там задержаться на неопределённое время.

– Где он сейчас?

– С его слов, он находится в индейской резервации в штате Монтана.

– Там, что одна резервация?

– Нет. Но он уточнил, упомянув народ черноногих. Это резервация племени сиксика или Блэкфит.

– Что-нибудь ещё?

– Никак нет, товарищ генерал. Звонок оборвался.

– Думаете, что он звонил под контролем?

– Наши специалисты несколько раз прослушали запись. Голос был спокойным. Не похоже, что он говорил под чьим-то контролем. Похоже, что он просто постарался создать впечатление ничего не значащегося разговора. Разговор длился меньше минуты. Привет! Я тут в Монтане. Пока! И всё…

– Ясно. А что там его брат?

– Мы пытались с ним поговорить. Он ответил, что по его ощущениям, опасность Александру в данный момент не грозит, но помощь нужна.

– Вопрос с легализацией группы решён?

– Так точно, товарищ генерал. Можно в любой момент отправлять.

– А как там дела с готовностью группы?

– Тоже всё в порядке. Ребята усердно занимались всё это время, и вполне готовы к заданию. Легенду свою знают на зубок.

– А что там на месте? Их готовы принять? Оружие, снаряжение и прочее?

– Всё готово. Только…

– Что «только»?

– Есть сомнения…

– У кого?

– Куратор от ЦК КПСС сомневается в моральном облике группы.

– А он тут с какого боку объявился?

– Комитет партийного контроля…

– Я спрашиваю, какого хера он суёт свой нос куда не надо?

– Он не в курсе задания для группы, но он общался с ними…

– Кто разрешил? Почему мне не доложили?

– Виноват, товарищ генерал. Но…

– Никаких но. Больше его не подпускать к ним! Под любым предлогом. А я разберусь, кто его сюда направил. И. Кстати, в чём его сомнения?

– Моральный облик. Они все несовершеннолетние, но двое из них открыто сожительствуют, хотя и числятся у нас, как брат и сестра.

– А… Лёшка с Маринкой. Это нормально.

– Но с ними вместе проживает ещё одна несовершеннолетняя.

– Она, что, тоже сожительствует с Алексеем?

– Никак нет, товарищ генерал.

– Тогда, в чём проблема?

– Не могу знать.

– Я тут не вижу никаких проблем. Готовьте группу!

– Есть! Разрешите идти?

– Иди…

Глава 13

Глава тринадцатая.

– Может, бахнем?

– Обязательно бахнем! И не раз. Весь мир в труху. Но, потом…

К / ф ' ДМБ '

Середина сентября. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Вот уже целую неделю, резервация напоминает встревоженный посещением медведя улей. Постоянно подъезжают делегации из разных мест и располагаются на большом пустыре рядом с поселением. Едут на машинах, на автобусах, и даже на конных фургонах. А потом начинают ставить свои вигвамы. Хотя правильное название этих конических «палаток» из кожи и палок, вроде бы – типи. Но, как нам в детстве сказал Шарик из Простоквашино – «Фиг-вам – это индейское жилище.» Ну а мы верим нашим героям. Даже из мультиков.

Короче, большой шухер получился тут у них. Что-то среднее между переселением цыганского табора и пожаром в борделе во время наводнения.

Посредине большой поляны на которой по кругу установили эти самые типи-вигвамы, приезжие стали сооружать нечто напомнившее мне большой пионерский костёр, который нам обычно устраивали вожатые на окончание смены в лагере. Надеюсь, что это не тот костёр, на котором поджаривают еретиков и фальшивых «белых братьев» из шаманского пророчества.

* * *

Ну, а мне пока что заняться особо нечем. Мои девчонки уже сшили мне новую одежду из тонкой кожи. Та, которую я носил раньше, тоже была не такой уж и старой. Но мне сказали, что она была сшита не для меня. А это новое одеяние, сделанное лично мне, соответствует моему уровню.

Какому там уровню я так и не понял. Всё-таки эти возникающие трудности перевода с языка индейцев сиксика на плохой английский, а потом попытки перевести их на русский, немного искажали порою изначальный смысл сказанного. Но я уже начал привыкать к этому. И даже стараюсь не обращать внимание на некоторые нестыковки. Догоняю, додумываю, так сказать, по смыслу.

До кучи мне сотворили ещё одну накидку типа «Лешего». Я попытался спросить, зачем мне вторая, но они отговорились простым словом «надо». Ну, надо, так надо. Я же не против. Да и вышла вторая маскировочная одёжа лучше, чем первая. Наверное руку у же набили, и опыт появился. Глядишь, так откроют тут маленькую артель по производству лохматок. А что? Вещь полезная. И на войне, и на охоте.

* * *

Местная молодёжь тут ко мне приходила. Так сказать, проверить «на слабо́». Рослые парни. Крепкие такие. Видно, что молодые ещё. Но я и сам нынче такой же.

Общались мы с ними без переводчиков, на корявом английском. Ну, что же… Видны плоды цивилизации. Наверное, эти молодые черноногие всё же пару раз посещали школу.

В общем, мне сказали типа того: «Белые – говно! Индейцы рулят! Давай бороться!»

– А не боишься? – спросил я у самого смелого и рослого индивидуума, который, похоже, был у них заводилой.

– Орлиное Перо никого не боится. – смело ответил мне противник.

– Зря. – говорю я. – Только дурак никого не боится. Любого противника надо опасаться. А глупая бравада до добра не доводит.

Нашу беседу с ним слушали не только его малолетние недоросли, но и пара взрослых индейцев, проходящих мимо. Может поэтому он так возбудился на мои слова.

– Ты назвал меня дураком?

– Лично тебя нет. Дураком я назвал того, кто идёт навстречу своей смерти, не думая о том, как победить, надеясь на то, что он самый храбрый и сильный. Дурак не знает, что всегда может найтись тот, кто сильнее тебя.

– Твои слова, как и у всех белых лживы. У всех белых два языка, как у змеи.

– Люди бывают разные. И неважно, черный он, белый или красный. Ты сюда поболтать языком пришёл, или хочешь подраться?

Краснокожий мо́лодец покраснел ещё больше. Впору уже переименовать его в Сеньора Помидора. Или как он там назвался? Орлиное перо? Может, если я его назову Куриной Жопой, он вообще выйдет из себя? Молодой, горячий. Сразу видна большая разница между ним, и старым вождём.

А между тем, противник вынул откуда-то сзади из-за пояса нож.

– А без ножа ты на безоружного человека боишься нападать? – съязвил я.

– Это ты меня боишься, белый!

– Да. Я боюсь… – с усмешкой сказал ему я. – Боюсь, что ты можешь порезаться.

* * *

Народу вокруг небольшой полянки, на которой мы стояли друг напротив друга, уже собралось приличное количество. Ну, ещё бы… Телевизоров я тут что-то не видел в домах. А тут такое шоу. Бой молодых оленей во время гона, да и только. Правда только один олень молодой и горячий, а другой…

Ладно. Хватит болтать.

* * *

Он попёр на меня бу́ром. Никакой техники, никакой тактики. Просто желание нанизать меня на свою ржавую железяку.

Я давно заметил, что во время поединка, зрение становится в разы сильнее. И в доли секунды можно заметить царапину, на направленном тебе в голову стволе или следы ржавчины на плохо почищенном ноже.

Удар его ножа был направлен снизу вверх мне в район сердца. Парнишка явно не шутил, в отличие от меня.

Все остальные мои действия были произведены на автомате. Классический приём против ножа, который мы не раз отрабатывали на тренировках. Правда с небольшими дополнениями. Дело в том, что в милиции учили просто защититься от ножа, а в армии было всё иначе.

Захватываю его за запястье левой рукой, а правой, заламываю кисть его руки. Хреначу ему ногой в живот для расслабления организма. Его руку тяну вверх и влево, продолжая заламывать ему кисть внутрь, а локоть наружу, и с разворотом тела роняю его спиной оземь. Громко упал, подняв кучу пыли. Доламываю кисть, забирая нож, закручиваю его руку ему же за спину. И так получается, что его ножик уже у меня в руке и прижат к его горлу, а я сижу на нём сверху.

Блин горелый. Да я дольше рассказывал что делал. Кажется, что даже зрители были немного удивлены и недовольны таким быстрым развитием событий.

Тело подо мной даже не дёргалось. А чего дёргаться, если рука заломлена за спину, а к шее приставлен твой собственный нож? Какой смысл?

– Ты сдаёшься? – спросил я поверженного противника.

– Нет! – упрямо прохрипел индеец.

– Зря. Если будешь дёргаться, то можешь повредить себе руку. А рука – предмет нужный. Пригодится ещё.

– Я не сдамся! – прошипел сквозь зубы парень, пытаясь высвободить руку.

Куда там. Только себе же больнее и сделал. Умные люди много десятилетий изобретали этот приём, а потом только учили других. Из этого захвата не вырваться так просто. Есть способы, но ему я про них не расскажу.

– То, что я тебя сегодня поборол, говорит не о том, что ты слабак. Просто я оказался сильнее тебя. Завтра всё может измениться, если ты начнёшь тренироваться со мной.

– Ты сможешь научить меня?

– Чему-то я тебя научу, чему-то ты меня. А сейчас пора уже заканчивать валяться в пыли. Давай я тебя аккуратно отпущу, мы встанем с земли, отряхнёмся от пыли и пожмём друг другу руки.

– Отпускай!

Я осторожно отвёл нож от его шеи, и не спеша поднялся, отпуская руку индейца. Ножик, подкинув на руке, я метнул в сторону, и он воткнулся в землю метрах в двух от нас.

* * *

А вот расслабляться нельзя никогда, особенно с противником, которому не знакомы законы чести.

Ещё не поднявшись с земли, молодой индеец подсёк мои ноги. Не ожидавший этого, я валюсь плашмя на землю, а этот подлец умудряется запрыгнуть на меня сверху. Слегка оглушённый падением, я даже пропускаю пару его ударов, но тут же, прямо из партера, произвожу классический треугольник ногами. И через минуту или даже меньше, противник в отключке.

Я встал, отряхнул с себя пыль и пошёл в сторону дома.

– Он убил его! – послышались голоса. – Убил!

– Очнётся эта Куриная Жопа. – не сдержался я от оскорблений. – В следующий раз не будет нападать, как трусливый шакал.

– Он не дышит…

Я обернулся. Подошёл к противнику и похлопал его по щекам. С непонимающим взглядом, ещё не придя в себя, он снова попытался ударить меня кулаком в лицо. Но на этот раз я был к этому готов. Отбил его руку и коротким ударом разбил ему нос.

– Ну, вот. А говорили: не дышит. Я же сказал, что очнётся. Вот сейчас он зачем опять в драку полез? Я уже два раза ему показал, что не надо этого делать.

– Твои удары подлые! – заявил мне один из взрослых индейцев.

Я этого человека раньше не видел. Куча перьев на голове. какой-то вождь что ли? Похоже, что он из приезжих.

– Ты оскорбил моего сына!

Ах. Вот в чём дело. Обидели дитятку. Бедного ребятёночка побили…

– Не я напал первым. Я только защищался.

– Ты дерёшься, как трус… – кинул в меня оскорбление обиженный отец.

Не на того напал. Меня такими обзывалками не заведёшь.

– Ты в этом уверен? Как твоё имя? Я хочу знать, кто назвал меня трусом.

– Степной Орёл.

* * *

Да что же они, издеваются надо мной, что ли? То Белый Орёл из рекламы водки, то вот этот… Сразу на ум приходит:

Каким ты был, таким остался,

Орел Степной, казак лихой…

Зачем со мной ты повстречался?

Зачем нарушил мой покой?

(слова М. Исаковского)

* * *

– Послушай меня, Орёл Степной! Твой сын хотел со мной драки сам. Он напал на меня с ножом, когда у меня оружия никакого не было. Я отнял у него нож. Он сбил меня подлым приёмом, когда мы уже закончили поединок. Я снова его успокоил. Мне сказали, что он не дышит. Я привёл его в чувство, а он снова попытался меня ударить. Я бил в ответ. А теперь скажи мне, кто из нас двоих трус?

– Сразись со мной!

– Ты не боишься?

– Я ничего не боюсь.

– Я понял. Это у вас семейное. Ну, да ладно… Вот смотри! Мне четырнадцать лет, а ты взрослый воин. Если ты меня побьёшь, то про тебя скажут, что он побил ребёнка. Ну а если я тебя побью, то… Не боишься, что про тебя будут все говорить, что это тот, кого побил белый ребёнок?

Вот как удаётся краснокожим багроветь лицом во время гнева. Прям не краснокожий, а краснорожий. Во. Точно. Будет он теперь вождь краснорожих.

– Ты не ребёнок. Ты трус.

– А ты не мужчина. – кинул я ему в ответ.

Надоело мне слушать эту ахинею. Достали меня уже эти благородные воины с перьями в башке.

– За свои слова ты ответишь мне!

– Всегда пожалуйста! Как будем драться? Где и когда?

– Здесь и сейчас.

– Не вижу препятствий. Только мой тебе совет: Сними свою красивую одежду, а то она будет потом в пыли, как у твоего непутёвого сына.

– Я не нуждаюсь в советах от сопляка. – прорычал краснорожий Степной Орёл, и сжав кулаки, бросился на меня.

* * *

Когда я впервые попал в это молодое и гибкое тело Александра Тихого, я сразу понял, что мне теперь вполне доступны те приёмы, которые раньше не получались из-за того, что я слишком тяжёлый и мускулистый. Тренируясь, я на досуге освоил красивую «вертушку», в стиле Брюса Ли. Отрабатывал, правда, не на людях, а так, на подручных предметах. В лесу или в комнате.

Учитывая, что на мне вместо привычных индейцам мокасинов были надеты армейские берцы, то удар получился на славу. Челюсть в одну сторону полетела, а перья в другую. Когда я с разворота влепил ботинком в морду этому Степному Орлу, то он упал, как подкошенный, в стиле того индейца из рекламы водки.

– Ну, что? – спросил я у окружающей нас толпы индейцев. – Надеюсь на сегодня всё закончено? Если кому-то интересно, то с завтрашнего дня могу провести занятия с желающими научиться моим приёмам.

Не оглядываясь больше, я ушёл в дом, где с удовольствием напился какого-то ягодного напитка, приготовленного для меня Тусей.

* * *

– Ты зря оскорбил его. – с укоризной сказала мне Ани.

– Кого из них?

– Орлиное Перо. Ты назвал его Куриной Жопой. Я слышала, как другие уже повторяют твои слова. Боюсь, что теперь его зовут именно так.

– Туда ему и дорога. А его отец? Его я тоже оскорбил?

– Да. Ты сказал, что он не мужчина. А это значит, что ты назвал его женщиной. Такое оскорбление смывают кровью.

– Мне что, надо было убить там их обоих?

– И тогда целое племя инуксики стало бы охотиться за тобой.

– Как переводится это слово?

– Инуксики – Короткие Накидки.

– Но они же сами на меня первые полезли. Что же мне надо было делать?

– Ты всё правильно сделал. Они хотели драться с тобой. Ты их побил. Но зря говорил им при этом обидные слова.

– Не сдержался. Они ведь тоже меня оскорбляли.

– Ты не индеец. Они оскорбляли тебя перед поединком. Так принято. А ты назвал его Куриной Жопой, когда победил. Так нельзя.

– Да ну их! Они пришли к нам в дом и нарывались на драку. Вот как нарывались, так и нарвались. В следующий раз будут умнее.

– Да. В следующий раз они выстрелят тебе в спину из кустов.

– А?… У вас вот так принято обходиться с гостями? И что мне теперь делать?

– Убей их первым!

– Думаю, что так будет хуже.

– Будь хитрым, как лис. Сделай так, чтобы на тебя не подумали!

– Ты думаешь, что у меня получится. Койот Без Следа любые следы читает, как падре свою книгу.

– Койот не будет искать твои следы.

– Так найдутся и другие следопыты. Вон сколько понаехало гостей.

– Они не нападут до тех пор, пока не закончится общий сбор вождей и шаманов. Они сперва уедут, а потом начнут за тобой охотиться. Вот, когда они уедут, ты сможешь напасть на них.

– А если я не хочу на них нападать?

– Тогда они просто убьют тебя. А мы с сестрой будем по тебе плакать.

– Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого убьёт…

В тот же день, вечером. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Дом вождя.

– Он не должен был так поступать.

– Орлиное Перо пришёл к нему сам и вызвал на поединок.

– Да. И теперь его все называют не иначе, как Куриная Жопа. – усмехнулся Старый Ворон.

– Он был несдержан и вёл себя неподобающим образом, как и его отец. – возразил ему Койот.

– Инуксики всегда нападали из засады.

– Но они индейцы. А нас осталось так мало, что выбирать не приходится.

– Из-за таких, как они мы всегда проигрывали белым.

– Да. Они и на этот раз проиграли Белому Медведю.

– А он хорош в бою. Когда ты мне рассказал, что он один убил семерых, я сомневался.

– Ты мне не веришь, отец?

– Я только сомневался. А теперь уверен, что он не просто белый мальчик, которому повезло. В нём чувствуется присутствие духа. И это Дух Медведя.

– Хорошо бы, чтобы и у нас были такие воины…

– У нас будут такие воины. Уже две женщины из нашего племени понесли от него.

– Они тебе уже сказали об этом.

– Да. Луна пришла, а крови не было. Будут дети.

– Хорошо бы, чтобы родились мальчики.

– Всё во власти Солнца.

В тот же день, поздним вечером. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Я сидел во дворе дома и любовался небом. Оно ещё не почернело, как ночью, а было сочным тёмно-синим одеялом с рисунком из миллионов звёзд. Ещё не все созвездия были видны, но и это было красиво.

Уже не в первый раз я думал о том, чего от меня хотят добиться индейцы… Ну, какой из меня на хрен мессия и спаситель индейского народа? Что я им могу предложить? Вооружиться и пойти войной на белых? Не смешите мои мокасины! Они уже в прошлом году ходили «на войну». И чем всё закончилось? Побили их, как детей. А потом ещё больше закрутили гайки. Подумаешь, захватили деревушку в резервации и объявили себя независимым государством. Чепуха всё это. Вон у нас шахтёры тоже стучали касками по брусчатке на Красной площади. И чем это всё кончилось? А ничем. Пообещал им Боря Ельцин что-то и не сделал. Хотя клялся и божился, что ляжет на рельсы, если не сделает. Ну и что? Поезд с шахтёрами ушёл обратно, а Боря остался с головой на плечах.

Тут надо придумать что-нибудь такое, чтобы прогремело погромче.

А что у нас громко бахает?

Надо подумать…

* * *

Почему-то вспомнился Джек Прайор. Хоть мне с ним и недолго пришлось общаться, но наговорил он много чего интересного. Жаль, что я не смог его доставить для беседы к нашим. Они бы точно из него всё вытянули бы. На него и нажимать не надо было. Он же сам мне рассказывал и про самолёты, которые могут нести под крылом ядрён-батоны слаборазвитым странам, и про ракетные шахты поблизости от их авиабазы. Как он там называл ракеты? Минитманы? Минутмены? Да, хрен с ними. Всё равно я в них ни в зуб ногой. Причём в зуб ногой я дать могу. А вот в ракетах ни бум-бум не разбираюсь. Эх, служил бы я хотя бы в наших РВСН, то я бы знал, как поступить. А нас чему учили? Бей, круши, ломай!

Интересно, а что будет, если ракету с боевой головкой взорвать прямо в шахте, при этом не открывая верхнюю крышку? Хорошая мысль… Знать бы как, так я бы сделал. Ну, да ладно…

Я подумаю об этом завтра.

Глава 14

Глава четырнадцатая.

Планов громадьё…

17 сентября. 1974 год.