Текст книги "Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гродненщина"

Автор книги: Юрий Татаринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

На улице Брестской (или Берестейской) стояла униатская церковь Ангелов-Хранителей. Деревянная, она перестала действовать после 1839 г. Здание же ее сгорело в 1944 г. при освобождении города.

ЕВРЕИ СВИСЛОЧИ

А.С. Полубинский в своем докладе на вышеуказанной конференции сообщает, что евреи появились в Свислочи в начале XVI в. Особенно много прибыло их при графе Винценте Тышкевиче, который специально приглашал их, чтобы дать развитие ремеслам и торговле в городе. Деятельность представителей этого народа способствовала настоящей популяризации свислочских ярмарок.

В 1848 г. в Свислочи проживало 485 евреев, а в 1890 г. – уже 1420.

При Польше с 1924 по 1939 гг. евреи начали выезжать. Эмигрировали, в основном, в США, Канаду, Палестину.

Немцы появились в Свислочи на третий день войны – 25 июня 1941 г. В ноябре 1941 г. от амсткомиссара города Свислочи поступило распоряжение: всем евреям переселиться в гетто. Для переезда было отведено 6 часов. Гетто сформировали в пределах современной улицы Масонова. Были созданы еврейский совет и еврейская полиция. В совете действовали отдел питания, отдел труда, ревизионный отдел, который занимался сбором и учетом ценностей.

1 ноября 1942 г. 1536 человек (в основном стариков, женщин и детей) фашисты перегнали из гетто в урочище Вешевник и расстреляли.

ВОЛКОВЫСК или ВОЛОКОВЫСК
(февраль, 2008)

О НАЗВАНИИ И НЕ ТОЛЬКО

С версией названия здешнего города пошли по линии наименьших затрат ума: Волковыск – значит, от слова «волк». Даже памятник волку поставили в центре…

Имя здешнего города происходит от названия реки Волковыи. В свою очередь, наименование реки этой происходит от двух славянских слов: волок и высь. Первое из них обозначает место сближения рек, через которое в древности перетаскивали («переволакивали») суда или грузы из одной речной системы в другую. У волоки, в непосредственной близости от нее или там, где это было удобнее (обычно, на возвышениях), возникали поселища, которые впоследствии становились городами (например, Волоколамск, Волочек и др. ). Здешний город был заложен на древнем волоковом пути, соединявшем Балтийскую и Черноморскую водные системы. Протекавшая рядом река Рось (куда впадает Волковыя) давала выход в Неман, а значит – в Балтийское море. В свою очередь, истоки Роси находятся рядом с верховьями Ясельды – водной дорогой в Черное море, и Наревом – притоком Западного Буга, по которому можно было попасть в западнославянские земли.

На карте видно, что город расположен не в низинных местах волока, где одни болота и нет населенных пунктов, а выше – на так называемых «волковыских холмах». Почему он возник именно в этом месте? Потому что место это не затапливалось водами Роси. Поэтому название местной реки Волковыи и здешнего поселища расшифровывается, как волок на высоком месте (или волок на возвышенности). Сначала на слиянии Волковыи и Роси построили хранилище и несколько жилых домов. Сюда с осени собирали товары для сплава. При этом река называлась Волоковыя. С течением лет сработало так называемое «разговорное упрощение» и буква «о» выпала. Поэтому изначально город назывался Волоковыск.

И еще, что касается версии, связанной со словом «волк». У древних славян волк являлся воплощением нечистой силы, беды. Язычники верили, что этого зверя сотворил сам черт. Поэтому назвать свой город в честь представителя этой силы они просто не могли.

«МУРАВЕЛЬНИК», «ЗАМЧИЩЕ», «ШВЕДСКАЯ ГОРА»

В путеводителе «Волковысский военно-исторический музей им. Багратиона», изданном в 1987 г., находим сведения ленинградского ученого Ф. Д. Гуревича, который в своей книге «Древние города белорусского Понеманья» сообщает, что заселение славянскими племенами дреговичей земель данного региона произошло в последние века I тысячелетия н. э. В этот период тут уже обитали племена ятвягов. Это была славянская колонизация земель верховьев Немана. Впоследствии эти земли вошли в состав Киевской Руси.

Естественно, без конфликтов не обходилось. Ятвяги нападали на мирных колонистов и вынуждали последних принимать меры защиты – строить укрепления. Эти укрепления и возникли на «волковыских холмах». Первоначально в качестве убежища использовалась местная гора «Муравельник». Позже построили крепость на «Шведской горе». В конце X в. надежную защиту этому укреплению обеспечивали крутые склоны, мощный земляной вал и деревянная ограда. Крепость к тому времени стала детинцем, под защитой которого находился весь неукрепленный посад.

И.П. Крень в своем докладе на научно-практической конференции проводившейся в Волковыске 22 декабря 1995 г., поясняет, что город имел два посада – верхний и нижний. Верхний размещался на возвышении, которое теперь называется «Замчищем», а нижний посад – так называемый «Окольный город» – примыкал к подножию «Шведской горы». В полукилометре от «Шведской горы», в заболоченной труднодоступной местности размещалось уже упомянутое мной городище «Муравельник» – поселение, принадлежавшее до появления славян ятвягам.

ВЛАДЕЛЬЦЫ

(По материалам В. Карпызы и Г. М. Семенчука из районной книги «Памяць» за 2004 г.)

В 2005 г. Волковыск с пышностью отпраздновал свое тысячелетие.

Первым среди его владельцев отмечен основатель Великого княжества Миндовг. Город в бытность этого правителя входил в общину Новоградской земли, как и Слоним, Городня, Туров.

В 1255 г. община перешла под власть Романа Даниловича, представителя Галицко-Волынского княжества. Этот в 1256 г. назначил княжить (править) Волковыском своего тестя Глеба. Таким образом, малоизвестный князь Глеб является первым правителем города, одновременно его можно назвать первым из известных волковычан.

В XIV и XV вв. город и сам повет принадлежали представителям семейной ветви Кейстута, а позже сделались собственностью великого князя. С этого времени ими управляли уже наместники (старосты) хозяйские, которые подчинялись непосредственно великому князю и им же назначались. Староста занимался судебными и административными делами города и повета. В основном это были представители элиты – бояре, дворяне. Вот перечень старост города Волковыска и его повета в XV–XVIII вв.

1481-94 гг. – Иван Довойнович. Великий князь Александр отдал ему в вечное пользование «огород в Волковыске» для постройки в том месте усадьбы.

1495–1505 гг. – Войцех Кучукович.

1506-09 гг. – Ян Заберезинский.

С 1511 г. старостой Волковыска становится Януш Александрович Гольшанский. После него старосты города и повета называются уже державцами.

1518-20 гг. – Юрий Глебович. Этот сам писал королю Сигизмунту Старому, просил, чтобы ему дали Волковыск. Из Привилея короля известно, что все имения Юрия Глебовича были захвачены неприятелем (московцами), а потому Сигизмунт Старый распорядился дать этому вельможе свой двор Волковыский с доходами от заезжих дворов, со складами для ржи и овса, с сеновалами, колодинами для меда и доходами урядников и дворян.

1522-43 гг. – Матей Войцехович Клочка.

1546-52 гг. – Василь Тишкевич, хозяин Логойска.

1556 г. – Миколай Нарушевич.

1557-75 гг. – Ян Тишкевич.

1576–1615 гг. – Миколай Дорогостайский.

С 1637 г. державцем повета был Миколай Кишка.

С 1604 г. для управления делами в Волковыск стал назначаться непосредственно староста города. До 1610 г. таковым являлся Януш Кишка.

1611 г. – Криштоф Дорогостайский.

1621 г. – Миколай Тризна.

1648 г. – Криштоф Пац.

1649 г. – Ян Тризна.

1650 г. – Станислав Тризна.

1674 г. – Александр Гиляри Полубинский.

1717-21 гг. – Юрий Сапега.

1740 г. – Александр Антоний Пацей.

1756-73 гг. – Михаил Масальский.

1773 г. – Михаил Бжастовский.

1780-83 гг. – Александр Бжастовский.

1783-86 гг. – Павел Грабовский.

АЗБУКА ИСТОРИИ ГОРОДА

Сотрудник музея Волковыска Алла Суета в районной газете «Наш час» 24 ноября 2004 г. сообщает, что в документах за 1513 г. упоминается 9 улиц этого города без их официального наименования.

В документе за 23 декабря 1671 г. перечислены улицы, названия которых говорят сами за себя: Рынок, Виленская, Кременицкая, Широкая, предместье Заполье.

В 1862 г. в городе зарегистрировано 3472 жителя. При этом инфраструктуру его составляли две школы, костел, церковь, 7 баптистских молитвенных домов, синагога, 2 мельницы, госпиталь и 58 магазинов.

В 1885 г. через Волковыск прошла железная дорога Барановичи – Белосток. К этому времени жителей уже перевалило за 10 тысяч, появились новые улицы: Рынковая, Чистая, Сеислочская, Костельная, Цагельная, Аптечная.

С 8 февраля 1919 г. и до 1939 г. город был в составе Польши. Вот некоторые названия улиц, сохранившиеся с того времени: Мицкевича, Реймонта, Сенкевича, Ожешко, Шопена. 26 улиц постановлением райисполкома от 1 февраля 1940 г. было переименовано: Кошарная стала Красноармейской, Магистратская – Интернациональной, Войтовская – Социалистической, Королевы Ядвиги – Клары Цеткин.

На момент моего посещения города в Волковыске насчитывалось 155 улиц и 28 переулков и проживало около 70-ти тысяч жителей.

КОСТЕЛ

(По материалам доклада Л. A. Корниловой (Гродно) на научно-практической конференции, проведенной в Волковыске 22 декабря 1995 г.)

Из этого города Ягайло в 1386 г. отправил своих послов в Польшу, ответив согласием на предложение жениться на Ядвиге и принять вместе со своим народом католическую веру, если его выберут королем Польши. Переговоры шли долго и весь их период Ягайло находился в Волковыском замке – ждал ответа на свое согласие. Здесь же, в Волковыске, на Замковой горе он принял послов Польши: Влодку, старосту любельского, Петра Шафранца, подстолия краковского, Миколая, каштеляна завихоского, и Кристана из Острова. В год (1386) он заключил договор о принятии Великим княжеством и его первой фигурой католического вероучения. Этот договор на латыни назывался так: «Nueiarum pegni pecognitia guod Jagellonem ad pegnum et conjugium Hedvigis invitarnut». Это был судьбоносный, переломный момент истории Великого княжества. По сути, тогда наше государство и наш народ потеряли настоящую независимость и на многие годы сделались вассалом от других государств, сначала – от соседки с запада, а позже – от могущественного соседа с востока.

После тех переговоров с послами, в Волковыск незамедлительно прибыли братья ордена францисканцев. Они устроили каплицу на замке и какое-то справляли службу в ней, ожидая того, когда в городе будет построен костел. В 1387 г. Ягайло основал Виленскую диацезию (католическую епархию), которая тогда охватывала всю территорию нынешней Беларуси. В 1388 г. Папа Урбан VI окончательно утвердил название этой римско-католической епархии. Свое слово, данное в Волковыске, король все-таки сдержал.

Что касается костела в этом городе, то его фундовал великий князь Витовт. Это случилось в 1430 г. Храм освятили в честь святого Миколая и наделили десятиной земли. В 1565 г. король Сигизмунт Август добавил волковыской плебании 10 волок земли.

В 1598 г. в городе была основана миссия ордена иезуитов, которая была подчинена гродненскому коллегиуму.

Основоположником ее стал иезуит Ежи Линовский, передавший ордену свою наследную деревню Крапивницу. Фольварок Дуниковка был приобретен самими иезуитами.

Непосредственно в Волковыске монахами-иезуитами с 1740 по 1764 гг. был приобретен 21 земельный участок, из которых 16 были подарены.

Во второй половине XVIII в. в городе действовала школа ордена пиаров. В этот период на замке был построен дом для монашек мариявиток и действовала их канцелярия.

В 1841-48 гг. в городе возвели каменный костел св. Вацлава в стиле позднего классицизма. Фундаторами его стали местный ксендз Ян Лениковский и местные парафияне. Освятил храм бискуп виленский Вацлав Жилинский.

ИЗ ИСТОРИИ МЕСТНОЙ ЦЕРКВИ

(По материалам доклада В.П. Коржича (Волковыск) на научно-практической конференции, проведенной в Волковыске 22 декабря 1995 г.)

Ленинградский археолог П.А. Раппопорт в 60-е гг. XX в. обследовал Замчище в Волковыске и нашел на нем фундаменты церкви XI–XII вв.

В старину в городе действовали две деревянные церкви: одна в предместье Заполье, другая в предместье Замостье. При этом в Замостье располагалось православное кладбище. Этот кладбищенский храм был уничтожен французами в 1812 г. В 1822 г. на том же месте соорудили скромную церковь в честь Воскресения Христова. Она просуществовала всего 40 лет.

В 1867 т. в самом центре города, где сейчас кинотеатр имени Жолудева, построили деревянную церковь, которую освятили во имя Первоверховных Апостолов Петра и Павла. Позже в ней был устроен придел во имя св. Алексия, митрополита Московского. Эта церковь сгорела в первые дни войны при бомбардировке города немцами. Сейчас на деньги добровольных жертвователей возвели здание нового каменного Свято-Петро-Павловского храма, который именуют уже собором.

В 1874 г. в предместье Замостье была построена небольшая каменная церковь. В 1875 г. благочинный Волковысского округа Климент Смольский торжественно освятил ее во имя святителя Николая. Строилась она на деньги, пожертвованные существовавшему в городе Петро-Павловскому братству, местными жителями и благотворителями из разных концов России. 4290 рублей 60 копеек выделило и государство. В то время местный причт насчитывал 1120 человек.

В 20-е гг. XX в. Свято-Николаевская церковь была обращена в гарнизонный католический костел. Его возвратили православным в 1941 г., когда сгорел местный Петро-Павловский храм.

ЧУГУНОЛИТЕЙНЫЙ ЗАВОД

(По материалам С.В. Бобайцевой, опубликованным в районной книге «Памяць» в 2004 г.)

Предприятие начало работать в октябре 1901 г. Его основателем является купец 2-й гильдии Шалон Бараш.

В 1902 г. на заводе работало 13 человек и общий объем выпускаемой продукции оценивался в 5 тысяч рублей. В месяц вырабатывалось 6 тонн литья.

В 1914 г. на заводе работало уже 24 рабочих и сумма выпускаемой продукции составляла 35 тысяч рублей. Известно, что официальный доход хозяина предприятия за тот год составил 3, 5 тысячи рублей. При этом средняя зарплата рабочих в то время составляла около 50 рублей в год.

В 1921-39 гг. предприятие успешно пережило кризис 30-х. В эти годы оно выпускало молотилки, культиваторы и сеялки. В годы Великой Отечественной войны на предприятии ремонтировали немецкую технику.

В 1946 г. завод ввели в систему Министерства местной промышленности БССР, а в 1976 г. – во Всесоюзное промышленное объединение по изготовлению литейного оборудования.

ВОЛКОВЫСКИЙ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ УЗЕЛ

(По материалам С.В. Бобайцевой, опубликованным в районной книге «Памяць»)

В 1886 г. в Волковыске построили первый железнодорожный вокзал, станция которого получила название Волковыск – Город. Это была станция на проложенном накануне (1885) железнодорожном участке Барановичи – Белосток.

На месте соединения этой дороги с другой линией путесообщения Бологое – Волковыск в 1905 г. был построен еще один железнодорожный вокзал – Волковыск-Центральный.

В 1914 г. железнодорожный узел в этом городе имел 5 направлений: на Белосток, Варшаву, Барановичи, Лиду, Гродно. В городе действовало паровозное депо.

МСТИБОВО или МСТИБОГОВ
(февраль, 2008)

О НАЗВАНИИ

(По материалам доклада С. А. Пивоварчика (Гродно) на научно-практической конференции, проведенной в Волковыске 22 декабря 1995 г.)

К расшифровке названия здешнего городка (12 км от Волковыска) следует подходить комплексно, разбирая каждое из обстоятельств.

В богатейшей и до сих пор несистематизированной славянской мифологии в среде множества богов встречаются такие, как Белбог, Чернобог, Стрибог. В некоторых же местностях веровали и в Мстибога. Единственное, что остается неизвестным, это за что отвечал этот таинственный бог.

Действительно, местное городище, о котором я еще буду рассказывать, имеет планировку, характерную для языческих капищ (размещено в труднодоступном месте, имеет мощные валы и маленькую верхнюю площадку). Возможно, в древние времена оно выполняло функции культового места, где поклонялись таинственному богу, а впоследствии имя этого бога получило поселение.

Подобное вполне вероятно, потому что название соседней деревни Яриловка (в 3-х км от Мстибова) происходит от тамошней горы (высокого холма), которую искони связывали с поклонением богу Яриле.

ВЛАДЕЛЬЦЫ

(По материалам С.А. Пивоварчика и районной книги «Памяць» за 2004 г.)

В 1451 г. великий князь Казимир подарил Мстибогов из владений казенных старосте жмудскому Яну Кежгайловичу. В 1473 г. к владениям мстибоговским присоединили двор Андрейковский, Русиновский и Хрустов.

До 1532 г. Мстибоговым владел внук Яна Кежгайловича – Станислав Кежгайла. Одну треть своих владений он завещал королю Сигизмунту Августу.

После смерти Станислава Кежгайлы (1532) Мстибов и Зельва отошли к королеве Боне (матери Сигизмунта Августа). Эта в 1533 г. создала здесь отдельную державу («староство негродовое»), независимую от поветового Волковыска. Известно несколько мстибовских державцев: с 1533 г. – Иван. Горностай; 1567 г. – Матей Жилинский; 1575-79 гг. – Ян Иероним Хадкевич; 1599–1615 гг. – Криштоф Манвид Дорогостайский. Кроме того, старостами мстибовскими в литературных источниках упоминаются представители следующих известных родов: Воловичи, Веселовские, Раковские, Глебовичи, Сапеги, Масальские, Бжастовские, Огинские.

В XVI–XVIII вв. Мстибогов упоминается как центр староства. В 1618 г. в Мстибовское староство входили Монтовцы, Дергели, Верабейки, Леоновичи, Бобровники, Бобровнички, Янисовичи, Рудавы, Бортники, Ятвезь, Алешишки.

ЗАМОК

(По материалам С.А. Пивоварчика)

Мстибовский замок был построен на возвышении, размещавшимся в пойме реки Ольшанки в полукилометре от поселения на том самом городище, где в древности совершали обряд жертвоприношения в честь божества, носившего имя Мстибог.

В древности городище представляло собой остров посреди поймы реки. Туда добирались на лодках. В средние века, когда река сильно обмелела, ниже по течению была построена длинная дамба, позволившая сохранить островное положение замка, при этом от дамбы до самых въездных ворот насыпали дорогу. Что касается замчища, то в центре его археологи выявили широкий средневековый колодец из бревен.

Усадьба феодала располагалась в центре современной деревни Мстибово. Что касается городища, окруженного водой (а нынче непроходимым болотом), то оно играло роль укрытия («схорона») Сооружение замкового типа могло появиться на нем еще в XII–XIII вв.[1]1
  См. мою книгу «Ятвяги» (2004).


[Закрыть] Позже, когда река обмелела, вокруг замка выкопали ров.

До середины XVII в. замок находился в хорошем состоянии и охранялся гарнизоном. Возможно, он выполнял функции казенной (королевской) тюрьмы, потому что известно, что в начале XVI в. здесь держали пленников, которые были захвачены еще во время битвы под Оршей. Причем, не простых пленников, а тех, кого можно было бы выгодно обменять или продать. Дмитрий и Андрей Растапчины и Сидор Савин – сын ростовского боярина. Возможно, они так и умерли в этом замке и похоронены где-то в Мстибове, потому что московские власти отказали в их обмене («если попали в плен – для нас умерли»).

События, подарившие известность этому поселению и этому замку, происходили в XVI и XVII вв.

Известно, что 13 января 1546 г. в Мстибовском замке ночевал король Сигизмунт Август. Он направлялся на охоту в Беловежскую пущу. (По легенде, его визит стал отправной точкой к появлению в соседнем Гнезно готического костела).

Во второй половине XVI в. Мстибовский замок стал местом проведения сеймов. Последовательно они проводились тут в 1572, 1576 и 1607 гг. Наиболее важным был сейм 1576 г. В Мстибогов тогда съехались литвины, чтобы выбрать короля. Ян Хадкевич, виленский каштелян, убеждал собравшихся, чтобы те провозгласили королем Стефана Батория, который не имеет «злого ока на Литву». Представители потерявшего еще при Ягайле независимость княжества желали иметь у власти объединенного государства своего человека. Соперником Батория был Максимильян Габсбург. Победила партия Батория. Прямо из Мстибогова к Баторию в Краков была отправлена делегация во главе с Яном Хадкевичем – с решением этого сейма, и, конечно, условиями, которые будущий король должен был исполнять. Баторий поблагодарил гостей за поддержку.

В 1664 г. Мстибовский замок посетил еще один король – Ян Казимир (Ян III Собесский). По крайней мере, именно в Мстибове 13 июля этого года государь подписал свое распоряжение (универсал) о том, что ввиду угрозы московского войска Черкасского и Баратынского пинское дворянство должно собраться под Долгиновом 17 июля.

АЗБУКА ИСТОРИИ ГОРОДА

(По материалам С.А. Пивоварчика)

Инвентарь за 1738 г. сообщает, что в местечке было три улицы: Волковыская, на которой располагались 55 домов и две мельницы, Вельская – с 39 домами и Гродненская – с 35. Что касается замка, то в нем в это время размещалась еврейская корчма, владельцами которой были Давид Абрамович, Абрам Мойхевич и Берка Борухович.

В 1744 г. король Август III дал местечку магдебургское право и соответствующие этому праву вольности.

По легенде, город в указываемое время имел четыре въезда, причем каждый украшала брама. На каждой браме были устроены часы. От прадедов здесь известно, что «до шведов только одних часовых мастеров в Мстибове было сорок человек».

В конце XIX в. в Мстибове насчитывалось 312 душ мужского пола и 297 женского. Местечко было целиком деревянное: 107 домов, две церкви, костел, синагога, почтовая станция, три хлебных магазина, шесть лавок, один постоялый двор. За год здесь проводилось три ярмарки.

КОСТЕЛ

(По материалам С.А. Пивоварчика)

Первый деревянный костел в Мстибове фундовал в 1485 г. Кежгайло. Этот костел сгорел в 1660 г. Вскоре Александр Катович выделил деньги на строительство нового. Эта святыня тоже была деревянной. Однако простояла не в пример меньше первой – сгорела в 1700 г.

В 1715 г. костел отстроил мстибовский староста Казимир Огинский. Однако в 1770 г. здание этого храма пришлось переделать, ибо оно оказалось ненадежным.

В 1849 г. храму нанесла урон буря. На средства парафии, в том числе главных вкладчиков панов Толочко из Вердомич и Ельских из Хатьковцев, он был обновлен в 1877-80 гг.

В 1910 г. на средства парафии начали строительство нового каменного костела. Для этого старый разобрали. А службу проводили в небольшом временном храме, сооруженном за территорией костельного двора. Новый костел решено было возвести из красного кирпича в неоготическом стиле. Главным фундатором его вызвался стать Эдвард Толочко из Вердомич, а к управлению строительством был привлечен инженер Дзеконский. Войны, революции затянули строительство. Храм был освящен в честь святого Иоанна Крестителя виленским арцибискупом Ялбжиковским лишь в 1922 г. С тех пор двери его для верующих не закрывались.

ЦЕРКОВЬ

(По материалам С.А. Пивоварчика)

В Мстибове было две церкви. Одна «существовала с давних времен». Другая была построена в 1871 г. на месте древнейшего, всеми забытого кладбища. В документах Гродненского губернского правления касательно ее имеется следующее прошение: «В расстоянии от 10 до 15 саженей от самого нового церковного здания расположено 6 грязных еврейских домиков. Просим снести их, так как в случае пожара существует опасность ее возгорания».

Церковь эта простояла до 70-х гг. XX в. Храм был разобран заключенными Волковыской колонии. Теперь на его месте магазин.

Кажется, приход в Мстибове был велик и две церкви не справлялись с желанием помолиться всех, ведь в городок на церковную службу приезжали с окрестных деревень и хуторов. По крайней мере, в Белорусском государственном архиве имеется документ, доказывающий, что в местечке планировалось строительство новой каменной церкви. 24 января 1914 г. Гродненский строительный комитет отправил в губернское правление на рассмотрение и утверждение проект на ее возведение. Общая стоимость храма, с учетом работ, должна была составить 14 тысяч 325 рублей 50 копеек. По цене можно судить о каком сооружении шла речь.

Думаю, в силу веяний, касающихся возрождения белорусских городов и деревень, теперь было бы просто справедливым осуществить задумку предков и построить в Мстибове храм, причем, по тому самому проекту. Это надо сделать хотя бы для того, чтобы исправить ошибку 70-х гг. Появление церкви здесь стало бы знаком нашей цивилизованности, нашего достойного отношения к своему прошлому.

ЕВРЕИ МСТИБОВА

(По материалам моей книги «По некоторым замечательным уголкам Беларуси», изданной в 1995 г.)

Кагал в Мстибове существовал уже в 1529 г. В Новогрудском воеводстве он представлял собой отдельную округу, которая так и называлась – мстибовская.

В XVIII в. эта округа состояла из кагалов Мстибова, Роси, Свислочи и Берестовицы.

Здание синагоги сгорело во время бурных событий XX в.

Более подробно о евреях в Мстибове можно прочесть в вышеуказанной книге. Я же воспроизведу из нее лишь несколько выписок, составленных, кстати, по рассказам местного жителя Франца Ивановича Окулинского.

В тридцатые годы многие евреи-торговцы в Мстибове стали разоряться – этому содействовала организованная местными поляками торговая кооперация. Иные даже вынуждены были продавать дома. Поляки скупали эти дома и использовали в своих целях (под магазины, кассу взаимопомощи, млечарню). Два дальновидных еврея, Кивель и Цимех, призывали сородичей распродать имущество и отправиться в Америку. Они предрекали скорую войну с Германией. В 1937 г. оба они, с семьями, выехали.

В сорок третьем году, осенью, мстибовская жандармерия получила приказ: доставить всех евреев в концлагерь в Волковыск. Старожилам навсегда запомнился день 2 ноября. День был хороший, солнечный. С утра евреи пошли по домам просить, чтобы люди взяли их вещи на временное хранение.

Они надеялись вернуться. Часам к двенадцати на площади перед костелом собралось около пятисот евреев. Среди них было много незнакомых – перебежчиков из Польши и Германии. Когда усаживали на подводы, послышались рыдания. Отъезжавшие тянули руки к тем, кто оставался, и просили с отчаянием:

– Братки, ратуйте!

Те, кто вышел проводить, понимали, зачем увозят этих людей. Многих отъезжавших они знали с детства: учились в одной школе, играли на одной улице. Их мучила глубочайшая неясность. Им было непонятно, почему один народ признавался хуже другого? Чем он был хуже?.. И еще их мучило собственное бессилие: они не могли помочь несчастным… Это был скорбный для мстибовцев день. Как только подводы скрылись из виду, городок словно опустел, оглох, – казалось, будто по нему прокатилась чума…

Нынче в Мстибове о евреях напоминает лишь их колоритное кладбище. Оно расположено на плоской вершине одного обширного кургана при въезде в деревню со стороны Гнезно.

Кажется, могилы на нем размещены по каким-то имеющим смысл и невероятное объяснение пересекающимся линиям. Разгадать этот секрет уже непросто, ибо много могил уничтожено. Тесаные камни разной формы, отделки и размеров с надписями и даже рисунками чем-то напоминают головы идолов с острова Пасхи. Надписями все они смотрят на юг. От их молчания и общей направленности веет суровым упрямством. Кажется, даже после смерти каждый из здесь погребенных продолжает верить в свою звезду…

КСЕНДЗ МАРК БУРАК

(Из книги «По некоторым замечательным уголкам Беларуси»)

С 1905 по 1943 гг. главным священнослужителем в Мстибовском костеле был Марк Бурак. С большим уважением вспоминают о нем старожилы Мстибова и близлежащих к этой деревне поселений – Огородников, Лесников, Олекшичей, Видеек, Ятвязи, Яриловки, территориально составляющих местную парафию. Этим человеком в 1910 г. была выдвинута идея построения в местечке нового каменного храма – идея, сразу нашедшая поддержку. Был создан специальный комитет, руководителем которого стал сам Марк Бурак. Помимо строительства, на комитет возлагалась обязанность помогать бедным. Святыню строили долго – мешали войны, не хватало средств. С 1914 по 1922 гг. строительство вовсе не велось. Потом работы возобновились. Тем не менее, шли они медленно, ибо нечем было платить каменщикам. Костел возводился на средства народа и силами народа. Поначалу, когда формировали фонд строительства, делали «раскладку» на каждого прихожанина – в зависимости, кто сколько имел земли. Вдобавок, каждый парафиянин отрабатывал на стройке определенные дни.

В 1922 г. на освящение храма приезжал арцибискуп из Гродно Ялбжиковский.

Марк Бурак был деятельным человеком. Рабочий день его начинался в костеле в восемь часов утра с утренней молитвы. Выходных не имел. В мае и в октябре служба проводилась дважды в день. По воскресеньям, как и положено, ксендз работал целый день. Кроме святой службы занимался хозяйством, так как имел 18 га земли. Доходы с земли целиком отдавал на нужды костела.

И все же активность мстибовского пастыря выплескивалась за рамки его обязательных деяний. Он был не просто альтруистом, но и человеком широкого размаха. Желал всюду успеть. В 1920 г. ушел добровольцем в армию. Служил в чине капитана. В 1922 г. баллотировался в депутаты сейма. В то время в возрождающейся Польше было зарегистрировано около двух десятков партий. И, естественно, победить на выборах было крайне непросто. Старожилы рассказывают, что иных народных депутатов и их агитаторов местные изгоняли из деревни палками. Стать депутатом Бураку не посчастливилось. Позже стал идейным вдохновителем создания в Мстибове сети торговой кооперации, в задачу которой входило сбить грабительские цены, устанавливаемые евреями.

Возможно, неудача на депутатском поприще поселила в душе Бурака разочарование. Он критически относился к Пилсудскому и его правительству и, как человек прямой, не скрывал этого. Как-то, направляясь домой, он взялся подвезти на своей коляске двух полицейских из Волковыска. По дороге зашел разговор о политике, и священнослужитель нелицеприятно отозвался о президенте и его ставленниках. Досталось от него и председателю местного уезда. Спустя несколько дней его попутчики и председатель подали на него в суд.

Суд, в свою очередь, вынес решение: полтора года тюрьмы. Тогда ксендз подал на обжалование в воеводский суд в Гродно. К тому времени решение уездного суда уже амнистировали. Но Бурак не пожелал отступить:

– Я не принимаю амнистии, – заявил он. – Пусть рассудит суд!

Его дело привлекло внимание главным образом потому, что председателем суда в Гродно был белорус. Противники ксендза очень надеялись, что представитель другой нации будет особенно придирчив к поляку, и они выиграют. Но все разрешилось самым неожиданным образом: председатель уездного суда… оправдал Бурака.

В 1939 г. в Мстибово пришла советская власть. Ксендза арестовали. В это время большую силу в местечке имели евреи, составлявшие половину его населения. Их община потребовала освободить ни в чем невиноватого священника. Бурака освободили. Это был уже убеленный сединой старец, мудрый и тонкий «дипломат». Даже находясь под арестом и зная о жестокости новых властей, он позволял себе подшучивать над ними. У красноармейцев считался за своего – те иначе, как «батя», его не величали.