Текст книги "Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гродненщина"

Автор книги: Юрий Татаринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

В 1776 г. костел, по какой-то причине, переосвятили в честь Преображения Господнего. Это осуществил епископ Жуковский.

В 1799 г. в храме крестили Адама Мицкевича.

В 1857 г. костел закрыли, сославшись на его ветхость. Но в 1906 г. опять вернули католикам.

В 1921-23 гг. была проведена его основательная реставрация.

КОСТЕЛ И ШКОЛА ДОМИНИКАНЦЕВ

Т. В. Габрусь в книге «Мураваныя харалы» сообщает, что в 1624 г. воевода виленский Криштоф Хадкевич, желая внести свою лепту в развитие города, основал в Новогрудке доминиканский костел. Возведенное на его средства здание простояло 100 лет.

До 1724 г. на его месте доминиканцы построили новый храм – на этот раз из камня и в стиле барокко. В 1724 г. его освятили в честь Михаила Архангела. Это была трехнефная базилика с плоским, безбашенным фасадом.

С северной стороны к зданию костела примыкало двухэтажное П-образное здание монастыря. В нем в 1797–1831 гг. действовала школа, в которой в 1807-15 гг, учился Адам Мицкевич.

В 1823 г. во дворе костела возвели каменную двухъярусную колокольню.

В 1853 г. монастырь закрыли. Костел сделался парафиальным (приходским).

После Великой Отечественной войны использование храма по назначению долгое время запрещалось. Директор музея Адама Мицкевича Николай Гайба в районной газете «Новае жыцце» за 19 ноября 1997 г. сообщает, что во времена действия доминиканской школы другого учебного заведения в Новогрудке не было. Школа размещалась в здании доминиканского монастыря и являлась средним учебным заведением. Закончившие ее имели право поступать в Виленский университет.

Школа находилась в подчинении Виленской образовательной округи, тем не менее, монахи-доминиканцы сами разрабатывали программы обучения и методику преподавания. Срок обучения в ней составлял 6 лет. Работало 6–7 преподавателей. Основными предметами были польский и латинский языки, арифметика, математика, риторика, история и физика.

Большинство учащихся жило в интернате, который располагался в том же здании монастыря. Режим для них был следующим: в 6 утра – подъем, потом – молитва, завтрак, в 8 утра – начало первой части занятий, потом обед, с 14 до 16 занятия продолжались.

Отличники имели право носить на груди ленту определенного цвета: преуспевающий по математике – золотого, по религии – красного, по латинскому языку – голубого.

В школе занимались, в основном, дети привилегированного класса, дворян.

МОНАСТЫРЬ БОНИФРАТРОВ

Владимир Пашкевич в районной книге «Памяць» (1996) сообщает, что монастырь бонифратров в Новогрудке был основан в 1649 г. подканцлером Великого княжества Казимиром Сапегой (1609-56), младшим сыном известного канцлера Льва Сапеги. Это был первый монастырь бонифратров на территории Великого княжества.

Свою историю этот орден (с латинского – «братья милосердия») начал в Испании в середине XVI в. Впоследствии монастыри этого католического братства появились в 1700 г. в Минске (фундатор Антоний Ванькович), в 1785 г. в Высоком (фундатор Александр Сапега) и в Городне (Карл Панцежинский). Во главе монастырей стояли майоры. Они подчинялись провинциалу и генералу ордена. Статус ордена предписывал лечить больных без разницы веры и звания. По сути, монастыри бонифратров являлись первыми хорошо организованными бесплатными госпиталями наших городов.

В основном, монахи бонифратры занимались врачеванием. С середины XVII в. до 30-х гг. XIX в. в Новогрудке действовал их госпиталь, где оказывалась помощь, в основном, бездетным слоям населения. В те годы частыми были эпидемии. Так, в 1708 г. мор уничтожил половину жителей города.

ИЕЗУИТЫ В НОВОГРУДКЕ

Преподаватель Гродненского университета Тамара Борисовна Блинова в своей замечательной книге «Иезуиты в Белоруссии» (1990) сообщает, что иезуиты прибыли в Новогрудок из Несвижа в конце XVI в. В общем-то, целью их появления в городе стало искоренение «арианских заблуждений» (лютеранства, кальвинизма и т. д.). В 1612 г. благодаря пожертвованию новогрудского хорунжего Ежи Головни и его жены в городе была открыта миссия. Супруги обеспечили постоянное пребывание иезуитов в Новогрудке, выделив для них из своих наследных имений две деревни. Ян Мошинский передал миссии все свои владения, дом на рынке и 5000 злотых, а также построил костел.

В 1617 г. протестанты под нажимом иезуитов вынуждены были покинуть Новогрудок.

В 1631 г. миссия ордена была преобразована в Новогрудке в резиденцию. Ксендз Градовский пожаловал ей 3200 злотых.

Новогрудской иезуитской резиденции щедро жаловали феодалы. В 1700 г. супруги Варвара и Михаил Потоцкие предоставили ей во владение фольварк Почапов, в 1710 г. Варвара Потоцкая подарила иезуитам Бурдыковщину. В 1708 г. Вериго-Даровские выделили резиденции деревни Койдановщина и Лясковщина.

В 1714 г. Новогрудская иезуитская резиденция была преобразована в коллегию. Земельные и денежные богатства ее продолжали расти. Городничий Ян Бакановский пожаловал коллегии свои наследственные имения Остров, Буцевичи, Бакуново. Деревни Братянка, Лычицы были приобретены самими иезуитами.

В 1740 г. Ян Волчацкий подарил иезуитам дом в Новогрудке и 10 000 злотых. В 1749 г. Замойская предоставила в собственность коллегии имение Солодов. В это время иезуиты владели в городе юридикой (частью городского района), а за его пределами – деревнями Бенковичи, Каменка, Молодово, Котлово, Берковичи, Шикарское и Ляхово.

Новогрудские иезуиты известны своей ростовщической деятельностью, они одалживали деньги и за это брали в аренду имения.

Новогрудской коллегии подчинялись две миссии: в Мыши (основана в 1667 г. на пожалования каштеляна Миколая Владислава Юдицкого) и в уже упомянутых Городищах близ Новогрудка (организована в 1740 г. благодаря фундации Антонины Замойской).

АЗБУКА ИСТОРИИ ГОРОДА

Т.В. Габрусъ в районной книге «Памяць» сообщает, что в 1664 г. под ратушу в Новогрудке приспособили двухэтажное каменное прямоугольное в плане здание, которое стояло на торговой площади.

8 мая 1751 г. в городе случился пожар, и здание ратуши сгорело. Его восстановили. При этом к его торцу пристроили высокую четвериковую часовую башню, заканчивавшуюся флюгером с изображением Михаила Архангела, который еще со времен крестоносцев считался небесным покровителем здешнего города.

В 1818 г. ратушу перестроили в классических формах. К ее главному фасаду пристроили галерею. В 1862 г. здание опять сгорело.

Около 1900 г. на его месте возвели новое здание, которое официально стало носить уже другое название – городской магистрат.Это строение было уничтожено во время Великой Отечественной войны.

На торговой площади сходятся следующие улицы: Бернардинская (Гродненская), Базилианская (Почтовая), Троецкая (Минская), Слонимская (Мицкевича), Валевская (Ленина), Замковая.

В 1818 г. на торговой площади построили линию магазинов в классическом стиле – по типу так называемых торговых рядов. Это единое строение с галереей, которую создает строгая и монументальная колоннада.

Наиболее выдающимся сооружением из тех, что появились в городе в 1930-е гг., считается здание воеводского управления по улице Мицкевича.

И, наконец, о доме-музее Адама Мицкевича, который виден с площади как на ладони. Тот легендарный дом, который приобрел отец поэта Миколай Мицкевич, в 1804 г. сгорел.

На его месте в 1807 г. возвели каменный дом, который после смерти родителей перешел в собственность сыновьям Мицкевича-отца: Францу, Адаму, Александру, Георгу. После 1831 г. дом остался без хозяев и был продан на аукционе. В 1920 г. бывшая усадьба Мицкевичей была взята под охрану государства. В июне 1934 г. здесь торжественно открыли музей поэта. В декабре 1955 г. музей открыт повторно. А в 1980-м г. в нем была проведена тщательная реставрация.

МЕЧЕТЬ

(По материалам доклада преподавателя Гродненского государственного университета Юрия Гордеева на научно-практической конференции в городе Новогрудке 22 сентября 1995 г.)

Белорусские татары сохранили свою самобытность благодаря исламу, который не позволил им ассимилироваться в славянской массе.

Косвенно мечеть в Новогрудке впервые упоминается в письменных источниках в 1550 г. Ввиду того, что мечети, строившиеся на территории Великого княжества, значительно отличались от классических восточных узоров, можно предположить, что она была низкой, деревянной и без минаретов. Если учесть, что место проживания татар в этом городе не менялось, то эта мечеть XVI в. располагалась где-то в районе ныне существующего здания мечети XIX в.

В 1792 г., во времена болевшего за судьбу Великого княжества Станислава Августа Понятовского, новогрудские татары получили право на строительство новой мечети, которую возвели уже в 1796 г. Она получила прописку на Валевской улице (Ленина). Это было Т-образное по форме деревянное здание. Длина его по оси фасада составляла 11, 5 сажени. Позже к нему добавили специальную пристройку для входа женщин в мечеть.

В 1853 г. майор в отставке А. Асанович и хатыб мечети А. Богданович обратились с ходатайством о строительстве новой деревянной мечети в городе на площадке, которая принадлежала татарам. Строительство предполагалось провести за счет средств просителя.

Проект предоставил сам А. Асанович. И через год мечеть была построена. Официальная дата открытия ее – 8 июня 1855 г. Мечеть имела пристройку для входа женщин – с северной стороны и михраб – с южной. Она была поставлена на каменном фундаменте и покрыта гонтом. Над крышей ее возвышалась прямоугольная площадка с минаретом.

В 1934-35 гг. здание отремонтировали, по-видимому, за государственный счет. Крышу покрыли оцинкованной жестью. Полностью заменили обивку стен.

Зал Новогрудской мечети, по традиции, имел разделение на мужскую и женскую части. В разделявшей его перегородке было устроено окно, длинное, прямоугольной формы, завешанное тюлем. В мужской части размещался михраб с мумбиром. При этом над последним возвышалось конусоподобное перекрытие, украшенное полумесяцем. К мумбиру вела лестница с поручнями. Стены мужской части зала были украшены мухирами, а пол застелен коврами. Под потолком висели две позолоченные люстры. Над перегородкой возвышалась галерея, от которой с одной стороны шла лестница на минарет.

На улице на стене бокового фасада висела табличка, где имелась запись о том, что в 1889 г. Аминия (дочь Мустафы из рода Богдановичей) Мурза-Мурзич подарила мечети около 10 десятин земли. Кроме того, еще одна табличка (на польском) сообщала о факте строительства этой мечети в 1855 г.

В 1948 г. мечеть была закрыта и перестроена в жилой дом.

В начале 90-х гг. XX в. архитектором И. Дороховой (Минск) был создан проект реставрации здания мечети.

БЕЛОРУССКАЯ ГИМНАЗИЯ

(По материалам доклада преподавателя Брестского государственного педагогического университета А.Н. Вабишевича на научно-практической конференции в городе Новогрудке 22 сентября 1995 г.)

В 1919 г. родительский комитет города добился разрешения от польских властей на открытие 7-классной русско-белорусской школы. Уже в 1920 г. школа осуществила первый выпуск.

В 1922-23 гг. школа уже называлась 8-классной гимназией, и в ней обучалось 225 учащихся. Причем, большинство составляли еврейские дети. В этот период директором школы был Ян Техановский.

С 1925 г. в Новогрудке начала действовать частная еврейская школа. Это привело к тому, что количество учащихся в гимназии уменьшилось почти вдвое.

В 1925-26 гг. обучение проводилось в 1-5-х классах – на белорусском языке, в 6-8-х классах – на русском. Но изучались в гимназии и другие языки: польский, французский, немецкий, латинский. Директором в этот период был Петр Скрабец. Родительский комитет добивался от попечительства Белостоцкой школьной округи придания гимназии статуса государственного учебного заведения. Одним из преподавателей гимназии в этот период был художник Язеп Драздович, он вел уроки рисования. Хор и оркестр под управлением композитора Антона Волынчика выезжал с концертами по окрестным селам.

В 1929-30 гг. польский сейм выделил 200 тысяч злотых для строительства отдельного здания гимназии, а местными городскими властями была отведена для этого земельная площадь. Однако, как вскоре выяснилось, все это был лишь маневр – строительство не состоялось, а белорусская гимназия Новогрудка была переделана в филиал государственной польской гимназии, действовавшей в городе.

А в 1934 г. белорусскую гимназию и вовсе закрыли.

КЛАДБИЩА НОВОГРУДКА

(По материалам книги Николая Гайбы «Могiлкi i пахаваннi у Навагрудку», изданной в 2000 г.)

Следует сразу отметить, что основную массу населения Новогрудчины в древности составляли племена дреговичей. Представители этого народа пришли с юга по рекам.

До XI в. люди жили на территории Малого замка и не заселяли Замковую гору. По-видимому, последняя являлась для них, язычников, тем местом, где они поклонялись богам (капищем). Местом же захоронения в этот период для них служил курганный могильник, размещавшийся около современной деревни Братенка. Впрочем, курганных могильников вокруг Новогрудка выявлено немало. Как правило, все они располагаются на береговых возвышениях пойм. Все имеют полушарообразную форму диаметром от 5 до 12 метров и высотой от 0, 7 до 1, 5 метров. Захоронения около Братенки производились двумя способами: по обряду трупосожжения и по обряду трупоположения на уровне поверхности земли. Женские захоронения составлены исключительно из украшений (в основном колец), мужские – из орудий охотничьего промысла (ножей, топоров). Впрочем, и в тех и в других курганах присутствует керамика (осколки посуды).

После христианизации местного населения вокруг Замковой горы возвели деревянные стены. На ней образовался детинец (крепость). Недалеко от Малого замка начало заселяться еще одно возвышение. Изменился и обряд захоронения – от курганов перешли к земляным могилам. Первое христианское кладбище в Новогрудке было заложено в XII в. в малообжитой тогда южной части Малого замка. Археологи выявили в том месте 83 могилы, из которых 61 принадлежала взрослым и 22 детям.

В XIII в. кладбище возникло в центральной части Малого замка. Оно просуществовало до середины 1270-х гг. В это время в районе того места, где сегодня насыпной курган в честь Адама Мицкевича, размещалась еще и деревянная кладбищенская церковь.

Во второй половине XIII в. город значительно расширил свои рамки. Умножилось и его население. Предположительно, что в этот период его кладбище располагалось на территории современной городской площади, примерно в 300 м от замковых укреплений. На это место переместилась и кладбищенская часовня, обязательный атрибут городского места захоронения. На то, что хоронили именно в указанном месте, показывают многочисленные находки: в юго-западном углу площади во время строительства найдены захоронения в гробах. Рядом были выявлены и остатки строения из дуба (четыре венца) – возможно, часовни.

Городская площадь стала формироваться в конце XV-начале XVI вв. К тому времени (1507) город стал центром Новогрудского воеводства. Количество жителей на начало XVI в. составляло около 4 тысяч человек. В середине XVI в. в Новогрудке насчитывалось 10 православных церквей: Борисоглебская, Ивановская, Крестовоздвиженская, Николаевская, Покровская, Пятницкая, Симеоновская, Троицкая, Воскресенская и Успенская. В конце XVI в. начал действовать кальвинский сбор. Кроме фарного костела в XVII в. в городе осваиваются и строят свои храмы представители католических орденов: доминиканцы, доминиканки, иезуиты, бонифратры, францисканцы. Возле каждого храма имелись небольшие кладбища, где хоронили, в основном, священников. Чтобы хоронить умерших горожан, необходимо было устроить новое кладбище. И такое вскоре появилось – на окраине города.

Известно, что в XVII–XVIII вв. кладбище располагалось на так называемой Горе Миндовга. Самый старый надмогильный памятник там, из сохранившихся, датируется 1820 г. На Горе Миндовга хоронились как православные, так и католики, в продолжение всего XIX в. Это кладбище еще называют Старым.

Параллельно с функционированием кладбища на Горе Миндовга в начале XIX в. в Новогрудке с южной стороны города было заложено Новое христианское кладбище (при улице Советской). Оно было престижным. Об этом можно судить по тому, кто был похоронен здесь. Там располагается целый ряд могил военнослужащих – как русской армии, так и польской. Вероятно, этих людей похоронили родственники после того, когда тела покойных были доставлены на родину. Здесь же, с южной стороны Нового кладбища, есть участок, где похоронены убитые и умершие немецкие солдаты времен Первой мировой войны. От основной территории кладбища этот участок отделен каменной стеной, от которой до наших дней сохранился фрагмент. Когда-то на стене размещалось изображение герба Германии и стояла надпись на немецком: «Погибшим за Отечество храбрым товарищам». В середине 1950-х гг. это кладбище било закрыто для захоронений. В то время оно уже было окружено городскими кварталами и фактически оказалось в центральной части города. Последнее захоронение отмечено здесь 1961-м годом.

В середине 1950-х гг. было открыто новое Общегородское кладбище по дороге на поселок Любча, которое получило название «Городиловка», потому что размещалось недалеко от деревни с таким названием.

Отдельно в городе существовало еврейское кладбище. Оно образовано примерно в конце XV в. на одном из городских холмов. Кладбище сохранилось и занимает около 1, 5 га. Самые старые его могилы датируются XVIII в.

Татарское кладбище в Новогрудке образовалось примерно в начале XVI в. Оно не меняло своего месторасположения и находится в районе улиц Спортивная и Интернациональная (прежде – улица Татарская).

О ТОМ, КТО ДОБАВИЛ СЛАВЫ НОВОГРУДКУ (об Адаме Мицкевиче)

Для меня, по счастливой случайности, Адам Мицкевич – тот, у кого я учился. Поэтому писать про него мне легко. Делаю это по любви, а не по необходимости. Когда-то я сам выбрал его себе в учителя. Увидел в его творчестве то, что теплилось во мне с детства – любовь к белорусской земле. Мне не нужна была чужбина, какая-нибудь богатая страна – я полюбил эту и с самого начала знал, что буду верен ей до конца.

Есть у меня страна моих мечтаний,

Душа навеки породнилась с ней,

Всех этих мест – прекрасней и желанней,

Родства по крови – ближе и родней.

Когда моя мать принесла из библиотеки Минского завода Вавилова опубликованную в 1956 г. в издательстве «Художественная литература» книгу «Пан Тадеуш» на русском языке в изысканном, впечатляющем переводе С. Мар (Аксеновой), я, после прочтения первых же строк, сказал: «Вот мой поэт!» По существу, Адам Мицкевич указал мне направление жизни. Я избрал самую свободную, самую независимую профессию.

Покамест пел я дочке дифирамбы,

Мать слушала, а дядюшка читал.

Когда шепнул: «Вот пожениться нам бы», —

Весь дом я, оказалось, взволновал.

Мать говорит о душах, об именьях,

А дядя – о доходах и чинах,

Слугу служанка просит без стесненья

Узнать, каков в амурных я делах.

Мать! Дядюшка! Парнас – мое поместье.

Душой владею я всего одной.

Чины смогу в веках лишь приобресть я.

Доход? Перо – вот весь достаток мой.

Любовь? Нельзя ль, плутовка, без расспросов!

О ней скажу тебе наедине,

Когда ты своего лакея бросив,

Одна заглянешь вечерком ко мне.

В те дни, дни моей молодости, я еще застал хутора, крошечные села на Гродненщине и Витебщине. И можно говорить, что первые путешествия по Беларуси я делал под впечатлением от творчества Адама Мицкевича:

Где Неман льется, там путь мой вьется.

К селу от села шагаю

Через дубравы, через болотца

И песенки распеваю.

Это Адам Мицкевич привил мне любовь к белорусской старине. Я посещал, в основном, старинные усадьбы и особое удовольствие получал от прогулок в старых парках, которые будто бы для того и были посажены, чтобы через двести лет вызвать магическую страсть к старине и вообще к белорусскому прошлому именно во мне:

… бородатый

Пятисотлетний дуб от старости горбатый,

На предков оперся сухих, окаменелых,

Как на кресты могил давным-давно замшелых.

В таких строчках сокрыта сама Вечность. Когда знакомишься с ними, хочется работать так, чтобы и твое творчество оставалось полезным, современным всегда.

«Пан Тадеуш», ирония, которой пронизан этот «роман в стихах», стали для меня ключом к разгадке многих тайн, в том числе и тайны характеров старого поколения белорусских дворян – шляхты. Я увидел их незлобивую вспыльчивость, неусмиримую жажду деятельности. И еще я увидел глубокую устремленность этих людей к свободе. Они хотели быть свободными, и никакое давление не способно было загасить это желание.

Несутся шляхтичи потоком разъяренным;

Их не впускают в дом, спешат под сень фольварка,

Все ищут биться с кем? Но вот на кухне жаркой

Лихие шляхтичи носами потянули,

Благоухание кастрюль они вдохнули

И захотели есть; вражда была забыта,

Остыл горячий гнев во славу аппетита.

Что особенно импонировало мне, так это то, что поэт не философствовал, а занимался описательством, чтобы и через двести лет мы смогли живо увидеть картины прошлого. Я учился у него в том числе и словарному запасу. Для этого расписывал целые страницы по темам – звери, деревья, цветы, птицы, – изучал белорусскую природу. И еще искал в его творениях свой идеал любви, своего ангела:

Вспорхнула в комнатку с улыбкою лучистой,

Быстра, легка, светла, как месяц серебристый.

Схватила платьице и к зеркалу пустилась;

Увидев юношу, внезапно так смутилась…

Поэт родился на хуторе Заосье недалеко от Меденевичей 24 декабря 1798 г. 22 февраля 1799 г. священнослужитель новогрудского Фарного отметил это в метрической книге. Позже родители мальчика перебрались в Новогрудок. Теперь в том месте, где они жили, располагается усадьба-музей поэта.

С детства маленький Адам слышал польскую речь, учился в местной школе на польском. И стихи свои, естественно, он тоже писал на польском. Однако белорусы мудро называют его «своим» и преисполнены гордости за успехи земляка. Не важно, на каком языке пишет поэт – важно, о чем и как он пишет. И многие приезжают в Беларусь, чтобы посетить именно этот город. Жителям Новогрудка досталось богатое наследство. Остается одно – максимально позаботиться о нем.