355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Виноградов » Операция 'Б' » Текст книги (страница 19)
Операция 'Б'
  • Текст добавлен: 25 сентября 2016, 22:45

Текст книги "Операция 'Б'"


Автор книги: Юрий Виноградов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Флагманский штурман полка Петр Ильич Хохлов до конца войны не расставался со своим талисманом – гаечным ключом. Даже когда их дальний бомбардировщик сгорел во время бомбардировки немцами аэродрома Кагул, ему посчастливилось отыскать ключ среди обломков. Удалось вырваться из плена и его жене Валентине Ивановне, оказавшейся на вокзале в Ростове-на-Дону, который взяли немецкие войска. Почти две недели ее с сынишкой Борькой на руках немцы держали в подвале, принимая за разведчицу. Освободили Валентину Ивановну ворвавшиеся в город советские танкисты. "...Петя,– писала она потом мужу,– я сберегла твой орден Ленина, а друзья твои вырвали у смерти нашего сына. Защищай нашу священную Родину! Не давай пощады врагам земли нашей и помни о тех ужасных страданиях, которые испытывает наш народ..." И Петр Хохлов навсегда запомнил наказ жены. С Балтики его вскоре перевели на Черное море, а в 1944 году – на Северное. За время войны лично совершил 192 боевых вылета. После войны закончил академию Генерального штаба, получив назначение на должность главного штурмана ВВС Военно-Морского Флота. С 1953 года переведен на должность начальника штаба ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Через семь лет он становится начальником штаба военно-воздушных сил ВМФ. В 1971 году генерал-лейтенант авиации Хохлов ушел в отставку. Им написана книга воспоминаний "Над тремя морями". Весной 1990 года Петр Ильич умер.

Стрелок-радист флагманского дальнего бомбардировщика сержант Владимир Макарович Кротенко, давший с борта самолета первую радиограмму "Мое место Берлин!", прошел всю войну, стал офицером. В настоящее время он живет в городе Гатчине Ленинградской области.

Командир 1-й эскадрильи Андрей Яковлевич Ефремов защищал небо Ленинграда, затем был переведен на Черноморский флот, где возглавил 36-й минно-торпедный авиационный полк. Со своим полком он участвовал в освобождении Советского Заполярья, а потом и в разгроме японской Квантунской армии на Дальнем Востоке. В звании полковника с должности начальника школы младших авиационных специалистов он ушел со службы в отставку, долгое время жил в Риге, в 1987 году его не стало.

Командир 3-й эскадрильи капитан Михаил Николаевич Плоткин был непревзойденным на Краснознаменном Балтийском флоте мастером по минированию рейдов немецких и финских военно-морских баз. Незаметно ночью он выводил свой ДБ-3 точно на вражеский порт, на предельно малой высоте сбрасывал на фарватеры плавающие морские мины и успевал уйти раньше, чем прожекторы начинали полосовать небо, а зенитные установки вести огонь.

В конце февраля 1942 года ставший уже майором Плоткин выполнял очередное задание по минированию одного из отдаленных портов Финляндии, на рейде которого скопилось много немецких военных кораблей.

Экипаж вылетел темной зимней ночью, осуществил постановку морских мин в акватории порта и повернул на обратный курс. Наводящие станции в тылу противника специальным шифром сообщали на командный пункт о возвращении дальнего бомбардировщика. В пять часов утра ДБ-3 пересек линию фронта. Оставалось меньше двадцати минут лета до аэродрома, как вахтенный радист командного пункта услышал в эфире взволнованный голос стрелка-радиста сержанта Кудряшова: "Прощайте, друзья-гвардейцы! Мы сделали все, что могли..."

Мужественный экипаж дальнего бомбардировщика в составе летчика Героя Советского Союза майора Плоткина, штурмана лейтенанта Рысенко и стрелка-радиста сержанта Кудряшова похоронили в Ленинграде в Александро-Невской лавре.

Командир звена Афанасий Иванович Фокин благополучно прошел всю войну. Успешно воевал на Черноморском флоте, за что ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Потом бомбил вражеские корабли в Заполярье и завершил свои боевые действия в разгроме японского военно-морского флота. В послевоенные годы он первым испытывал и осваивал новые типы реактивных самолетов-ракетоносцев. В одном из ночных полетов произошла катастрофа, и подполковник Фокин погиб.

Заместитель командира 2-й эскадрильи старший лейтенант Петр Николаевич Трычков со штурманом лейтенантом Швецовым и стрелком-радистом сержантом Несмеловым сразу же после возвращения с острова Сааремаа в Беззаботное 16 сентября 1941 года в составе эскадрильи наносил бомбовой удар по станции Кириши, на которой воздушной разведкой были обнаружены выгружавшиеся немецкие войска с боевой техникой. После выполнения задания при отходе на советские дальние бомбардировщики, идущие без прикрытия своих истребителей, налетела большая группа немецких истребителей Ме-109. Воздушный бой оказался трагическим для шести ДБ-3, все они были сбиты, правда, при этом были уничтожены и два "мессершмитта". Самолет старшего лейтенанта Трычкова пытался в отрыв уйти от Ме-109 в противоположном от Ленинграда юго-восточном направлении и довольно далеко ушел от станции Киряши, но был все же настигнут немецкими истребителями и подбит. Упал он в недоступное летом топкое болото недалеко от поселков Анциферово и Ракитино Хвойненского района Новгородской области, сумев поджечь и один "мессершмитт". И лишь через тридцать с лишним лет в январе 1972 года один из местных охотников случайно заметил на замерзшем болоте обломки хвостовой части самолета. На месте катастрофы вначале были обнаружены и точно установлены останки стрелка-радиста сержанта Несмелова, а когда была поднята из болота передняя часть бомбардировщика, то в ней оказались останки еще двух человек: летчика старшего лейтенанта Трычкова и штурмана лейтенанта Швецова.

Героев-летчиков захоронили в районном центре Хвойное.

Экипаж лейтенанта Юрина, самолет которого после возвращения из девятого налета на Берлин при неудачной посадке на аэродроме Кагул погнул винты, после исправления винтов все же прилетел в Беззаботное. В начале 1942 года лейтенант Юрин был переведен на Черноморский флот, защищал осажденный Севастополь и в одном из воздушных боев погиб.

Штурман звена Тихон Иванович Нечепоренко в 1942 году был переведен на Тихоокеанский флот на должность начальника воздушно-стрелковой службы авиационной дивизии, участвовал в разгроме Японии и освобождении Кореи. После войны служил на различных командных и штабных должностях. По состоянию здоровья в 1954 году уволился в запас. Им написана книга воспоминаний "Особое задание Родины". В настоящее время подполковник в отставке Нечепоренко живет в городе Пивденное Харьковской области.

В память о своем герое-земляке, бомбившем Берлин, лейтенанте Николае Феодосьевиче Дашковском в селе Лашевая Тальновского района Черкасской области названы его именем улица и восьмилетняя школа, в которой он учился.

В 1968 году в поселке Грузино Ленинградской области был установлен памятник морским летчикам, погибшим 24 октября 1941 года, командиру 2-й эскадрильи Герою Советского Союза капитану Василию Алексеевичу Гречишникову, штурману эскадрильи старшему лейтенанту Александру Ивановичу Власову, выполняющему обязанности стрелка-радиста начальнику связи эскадрильи лейтенанту Матвею Павловичу Семенкову и воздушному стрелку краснофлотцу Николаю Анисимовичу Буркову.

Подвиг экипажа младшего лейтенанта Петра Степановича Игашева, совершившего на дальнем бомбардировщике первым в истории авиации двойной таран 30 июня 1941 года над Даугавой, был отмечен лишь в 1970 году в дни празднования 25-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Указом Президиума Верховного Совета СССР летчик младший лейтенант Петр Степанович Игашев, штурман лейтенант Дмитрий Григорьевич Парфенов, стрелок-радист Александр Митрофанович Хохлачев и воздушный стрелок краснофлотец Василий Логинович Новиков посмертно были награждены орденом Отечественной войны I степени.

Юные следопыты города Даугавпилса на месте гибели экипажа младшего лейтенанта Игашева отыскали куски обгоревшего дюраля, обломки и детали от моторов дальнего бомбардировщика, передали их в местный краеведческий музей. На берегу Даугавы был поставлен обелиск морским летчикам. Продолжая начатый юными следопытами поиск героев минувшей войны, комсомольцы мебельного комбината Даугавпилса близ поселка Дубна нашли в лесу разбитый ДБ-3 с останками экипажа летчика командира звена 3-й эскадрильи старшего лейтенанта В. И. Борисенко, штурмана звена старшего лейтенанта Ф Ф. Копайгоры и стрелка-радиста сержанта И. П. Лейченкова. Их прах жителями города был перенесен в братскую могилу Науенского кладбища, установлены обелиск и мемориальная доска с именами погибших героев.

В городах Даугавпилсе и Светлогорске названы улицы в честь Петра Игашева, десятки пионерских отрядов в стране носят имена членов героического экипажа.

Герой Советского Союза Владимир Константинович Коккинаки во время войны был начальником Главной инспекции Наркомата авиационной промышленности и руководил летно-испытательной службой авиационной промышленности, в 1943 году получил воинское звание генерал-майора авиации. С 1947 года он становится летчиком-испытателем новейших машин, испытал лично 62 типа самолетов. В 1957 году стал дважды Героем Советского Союза, а через два года ему было присвоено почетное звание заслуженного летчика-испытателя СССР. Установил 22 мировых рекорда, стал Почетным президентом ФАИ. Умер Владимир Константинович Коккинаки в 1988 году в Москве.

Командир армейской авиагруппы особого назначения, бомбившей Берлин, Василий Иванович Щелкунов воевал до Победы. Осенью 1943 года, будучи заместителем командира авиационной дивизии, он возглавил группу дальних бомбардировщиков ДБ-3ф, осуществлявшую налеты на фашистские объекты на Баренцевом море. Летом 1944 года он – командир авиагруппы особого назначения на итальянском аэродроме Бари, выделенной в помощь Народно-освободительной армии Югославии, Закончил войну Василий Иванович командиром гвардейской ордена Красного Знамени Берлинской авиационной дивизии. Уйдя в запас, генерал-майор авиации Щелкунов поселился в Тамбове, где и умер в 1974 году.

Бывший командир эскадрильи Василий Гаврилович Тихонов закончил войну в Берлине, командовал гвардейской авиационной дивизией, стал генерал-лейтенантом авиации, продолжал службу в Москве.

В Москве живет и полковник в отставке Василий Иванович Малыгин.

Штурман лейтенант Вениамин Иванович Лаконин погиб 22 декабря 1941 года. Такая же судьба постигла и летчика капитана Николая Васильевича Крюкова: 20 мая 1942 года он вылетел на бомбардировку фашистской колонны танков и не вернулся на свой аэродром.

Артистке Валентине Николаевне Телегиной удалось в самый последний момент улететь с острова Сааремаа в Ленинград. Народная артистка СССР Валентина Телегина до последнего дня своей жизни радовала миллионы кинозрителей талантливой игрой. Ее подруга актриса Вера Яковлевна Богданова пережила все ужасы фашистских концлагерей: 29 сентября самолет, на котором она летела, был сбит над Финским заливом. Немцы вытащили из воды тонувшую советскую актрису... После войны заслуженная артистка РСФСР Вера Яковлевна Богданова длительное время работала в драмтеатре города Петрозаводска.

Руководитель фронтовой бригады артистов поэт Соломон Борисович Фогельсон живет в Ленинграде.

Остальные актеры из группы артистов драматического театра Краснознаменного Балтийского флота участвовали в боях за полуостров Сырве и погибли, как и пулеметная рога моряков-авиаторов майора Георгиади.

Начальник штаба Береговой обороны Балтийского района подполковник Алексей Иванович Охтинский пал в сражении возле пристани Куйвасту на острове Муху. При отражении немецкого морского десанта в проливе Муху-Вяйн 14 сентября 1941 года погиб расчет станкового пулемета, и тогда находящийся поблизости Алексей Иванович сам лег к "максиму". Его пулеметные очереди косили фашистских десантников до тех пор, пока вражеские пули не оборвали жизнь героя.

Начальник политотдела Береговой обороны Балтийского района полковой комиссар Лаврентий Егорович Копнов после Моонзунда возглавил политический отдел Кронштадтской крепости. После войны он длительное время был начальником политотдела Ленинградского высшего военно-морского училища. В настоящее время контр-адмирал в отставке Копнов ведет большую общественную работу, является председателем объединенного совета ветеранов войны дважды Краснознаменного Балтийского флота.

После захвата Сааремаа фашисты и их приспешники – местные националисты кайтселиты начали массовые аресты работников партийных и советских организаций уезда, эстонских патриотов. Неугодных новому режиму островитян сажали в тюрьмы, а наиболее опасных – расстреливали в дубовой роще Лоодэ, что веками красовалась вблизи Курессаре и служила местом отдыха горожан. Среди расстрелянных оказались и председатель Курессарского уездного исполкома депутатов трудящихся Иохан Эллам, члены исполкома Александр Ингальт и Борис Лейнер.

Почти семь тысяч островитян были уничтожены гитлеровцами и пять тысяч угнано в рабство. Такой неполный итог трехлетней оккупации Сааремаа.

Секретаря Курессарского уездного комитета партии Александра Михайловича Муя гитлеровцы с помощью кайтселитов выследили в одном из отдаленных хуторов в январе 1942 года. Они окружили дом, пытаясь взять Муя живым. Отважный эстонский коммунист открыл огонь из пистолета. Фашисты предложили ему сдаться, обещая сохранить жизнь. Муй, к их удивлению, принял предложение, попросив дать полчаса, чтобы написать письмо жене. Через полчаса гитлеровцы и кайтселиты хотели было стащить с чердака Муя, но в ответ раздались пистолетные выстрелы, два немецких солдата скатились с крутой лестницы. Обозленные неудачей гитлеровцы автоматными очередями начали прошивать потолок. Прекратили они стрельбу лишь после того, как в пулевых пробоинах показались капли крови...

В 1966 году посмертно Александр Михайлович Муй был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Лихой разведчик эстонского истребительного батальона Вольдемар Куйст в конце сентября был направлен на остров Муху с заданием взорвать склад боеприпасов и горючего, расположенный возле пристани Куйвасту. По дороге Вольдемар убил немецкого обер-лейтенанта, переоделся в его форму, вышел на дорогу, остановил первую же машину, идущую на Муху, и с шиком доехал до Куйвасту: немецкий язык он знал в совершенстве. С помощью своих друзей рыбаков-эстонцев Куйсту удалось взорвать немецкий склад с боеприпасами и горючим.

А вот со второго задания разведчик не вернулся. Вольдемар Куйст героически погиб на острове Кессулайд, расположенном в северной части пролива Муху-Вяйн, во время перестрелки с немецкими солдатами и кайтселитами.

Начальник инженерной службы Береговой обороны Балтийского района майор Сергей Сергеевич Навагин и начальник особого отдела старший политрук Михаил Петрович Павловский на "тузике" в бурную штормовую ночь ушли с острова Хиума. Им посчастливилось: в море их подобрал катер МО и доставил в Ханко. Полковник в отставке Сергей Сергеевич Навагин жил в Таллинне; майор запаса Михаил Петрович Павловский – в Москве. В 1963 году в Военном издательстве вышла книга его воспоминаний о Моонзунде "На островах".

Комендант Береговой обороны Балтийского района генерал-лейтенант береговой службы Алексей Борисович Елисеев, будучи помощником командующего Краснознаменным Балтийским флотом по береговой обороне, противовоздушной обороне и сухопутным войскам и одновременно комендантом Кронштадтской крепости, весь свой богатый опыт и талант отдавал делу защиты Ленинграда с моря. Однако нашлись завистники, которые поставили Елисееву в вину, что возглавляемая им Береговая оборона Балтийского района могла значительно дольше оборонять острова Моонзундского архипелага, вплоть до зимы, что он потерял весь 25-тысячный гарнизон. В пример приводилась военно-морская база Ханко, продержавшаяся на сорок четыре дня дольше и переправившая на защиту Ленинграда двадцать три тысячи бойцов из 28-тысячного гарнизона, стрелковое оружие, легкую и зенитную артиллерию, тысячу двести тонн продовольствия. При этом не учитывалось, что условия ведения боевых действий гарнизонов совершенно разные: при равенстве сил и средств Береговая оборона Балтийского района, находясь на более отдаленном от Ленинграда расстоянии, обороняла в пятьдесят раз большую территорию островов, разбросанных в Балтийском море почти на сто пятьдесят километров, отражала атаки имеющих большой боевой опыт численно в два раза превосходящих фашистских войск, поддержанных с моря военно-морскими силами (ханковцам противостояла лишь одна финская бригада), обеспечивала базирование кораблей Отряда легких сил и бригады подводных лодок и нанесение ударов морской и дальне-бомбардировочной авиацией по столице фашистской Германии Берлину. К тому же из состава Береговой обороны Балтийского района военно-морской базе Ханко был передан тысячный гарнизон острова Осмуссаар с двумя береговыми батареями, который до последнего дня надежно защищал южные подступы к Финскому заливу и самому полуострову Ханко.

Сыграло свою отрицательную роль и уязвленное самолюбие генерал-лейтенанта Елисеева: ханковцев в Ленинграде встречали героями-победителями, а о моонзундцах забыли, словно их и не было вовсе, хотя оба гарнизона с достоинством и честью до конца выполнили поставленную перед ними боевую задачу. Видимо, были и другие причины личного характера. Все это вместе резко сказалось на состоянии Алексея Борисовича Елисеева, и в октябре 1942 года он застрелился.

Наркому Военно-Морского Флота адмиралу Николаю Герасимовичу Кузнецову сразу же после окончания войны было присвоено звание Героя Советского Союза. Затем служебная карьера "строптивого" флотоводца стала резко меняться. Началось с возражения Сталину о разделении флотов, что стоило Кузнецову новой скромной должности начальника Управления военно-морских учебных заведений: Балтийский и Тихоокеанский флоты были разделены, заодно Сталин упразднил и наркомат Военно-Морского Флота.

В середине 1947 года на бывшего наркома ВМФ поступил донос с обвинением в подрыве оборонной мощи СССР, выразившийся в передаче союзникам во время войны советской сверхсекретной торпеды высотного торпедометания, документации по некоторым видам артиллерийского вооружения и дистанционной 130-миллиметровой гранаты. На самом же деле все это оружие не представляло уже строгой секретности, ибо еще при отступлении наших войск его образцы попали в руки гитлеровцев.

Фактически же передача информации о вооружении осуществлялась в соответствии с соглашением, достигнутым 30 сентября 1942 года между наркомом иностранных дел Молотовым и послом Великобритании в СССР Арчибальди К. Керру. Британское адмиралтейство первое передало наркомату ВМФ описания артиллерии главных калибров линкоров "Нельсон" и "Георг V", линейного крейсера "Ринаун" и крейсера "Ньюкасл", а также техническую документацию на производство отдельных артиллерийских приборов.

В январе 1948 года над Кузнецовым и его бывшими заместителями адмиралами Галлером, Алафузовым и Степановым состоялся вначале суд чести, а затем суд Военной коллегии Верхрвного суда Союза ССР под председательством Ульбриха. Адмирал флота Кузнецов был понижен в воинском звании до контр-адмирала, а его бывшие заместители осуждены на различные сроки тюремного заключения с лишением адмиральских званий.

Дальнейшая служба Кузнецова менялась как в калейдоскопе: заместитель главкома войск Дальнего Востока по Военно-Морским Силам, командующий Тихоокеанским флотом, министр Военно-морского министерства, главнокомандующий Военно-Морского Флота – первый заместитель министра обороны СССР. В марте 1955 года ему присваивается звание Адмирала Флота Советского Союза, а в декабре этого же года он снова вице-адмирал, уволен в отставку...

С Николаем Герасимовичем Кузнецовым судьба свела автора этой документальной повести в Институте военной истории Министерства обороны СССР, куда он был переведен из Риги и назначен на должность ответственного редактора "Ученых записок". Нас познакомил мой научный руководитель доктор исторических наук профессор капитан 1 ранга Василий Иванович Ачкасов. Николай Герасимович давал заключение на мою кандидатскую диссертацию, ибо в ней помимо исторических были и чисто военные аспекты, касающиеся опыта борьбы разнородных сил Краснознаменного Балтийского флота за передовые опорные пункты и места базирования кораблей в прошедшей войне.

Помогал мне советами Николай Герасимович и в работе над рукописью документального романа "Хроника расстрелянных островов" о героической обороне островов Моонзундского архипелага. В частности, объяснял, почему в предвоенные годы не было согласованности между Генеральным штабом и Главным морским штабом в вопросах ответственности за оборону военно-морских баз с суши. Данный вопрос решался уже в ходе боев, что отрицательно сказывалось на эффективности обороны Либавы, Таллинна и Моонзунда – на Балтике, Одессы, Севастополя, Новороссийска – на Черном море. Сюда же он относил и слабое взаимодействие в начале войны сил флота с частями и соединениями Красной Армии.

Николай Герасимович обладал исключительной памятью. При первой же нашей встрече, когда меня представлял мой научный руководитель капитан 1 ранга Ачкасов, он сказал, что мы давно знакомы, и спросил, по-прежнему ли я интересуюсь авианосцами. Действительно, мне довелось в 1948 году в Риге встречать начальника Управления военно-морских учебных заведений контр-адмирала Кузнецова, приезжавшего в наше военно-морское училище. После ознакомления с подведомственным ему учебным заведением следовал по обычаю опрос курсантов. Тут я и выскочил, к неудовольствию командования училища, с мучавшим почти всех курсантов вопросом: почему Советский Союз не строит авианосцы? Изучая иностранные флоты, мы, будущие офицеры Советского Военно-Морского Флота, видели, что США и Англия делают ставку на авианосные корабли; в СССР же по-прежнему строят линкоры и тяжелые крейсера, не оправдавшие себя в прошедшей войне. Преподаватели не давали нам вразумительного ответа, вот я по наивности и подумал, что бывший нарком ВМФ разъяснит всем нам истинное положение дел.

Впоследствии удалось узнать, о чем и сам потом говорил Николай Герасимович, что он как нарком ВМФ был всегда за создание советского авианосного военно-морского флота. Однако его взглядам противостоял наркомат судостроения, ведь ему удобнее и легче было строить по откорректированным довоенным проектам линкоры, крейсера и эсминцы. Сталин принял сторону наркомата судостроения, и Кузнецов еще больше навлек на себя его немилость.

В 1974 году Москва проводила в последний путь прославленного флагмана Советского Военно-Морскою Флота. Справедливость к нему была восстановлена лишь четырнадцать лет спустя. 27 июля 1988 года посмертно вернули Николаю Герасимовичу звание Адмирала Флота Советского Союза. Его именем названы ракетный крейсер и Военно-морская академия.

В память о беспримерном подвиге летчиков-балтийцев, наносивших бомбовые удары по столице фашистской Германии городу Берлину, жители острова Сааремаа поставили гранитный обелиск на месте бывшего старта аэродрома Кагул. Надписи на эстонском и русском языках: "Отсюда, с аэродрома Кагул, поднялись в воздух в 1941 г. летчики Краснознаменного Балтийского флота, первыми бомбившие Берлин".

Многие, кто проезжает по шоссе Курессаре – Кихельконна, обычно останавливаются на семнадцатом километре, откуда начинался бывший аэродром Кагул, летом кладут полевые цветы к подножию обелиска, а зимой – просто веточку ели или сосны. Почти каждую осень приезжали сюда ветераны 1-го гвардейского минно-торпедного авиационного полка, и в первую очередь те из них, кто был непосредственным участником бомбардировки Берлина.

Установлена мраморная мемориальная плита и на стене Паадлосской школы: "В этом здании жили летчики Краснознаменного Балтийского флота, первыми штурмовавшие с воздуха столицу фашистской Германии – Берлин в 1941 году с 7 августа по 5 сентября, под командованием Героев Советского Союза полковника Преображенского Евгения Николаевича и капитана Хохлова Петра Ильича".

Сооружен на Карлском кладбище гранитный памятник погибшим экипажам летчиков старшего лейтенанта Финягина, лейтенантов Александрова, Кравченко, Дашковского, Русакова и Мильгунова. Имена всех двадцати героев высечены на мраморе. У подножия, на братской могиле – цветы.

Мало, очень мало участников уникальной "Операции Б" осталось в живых. Всего несколько человек. И именно они сейчас олицетворяют собой величие подвига морских летчиков Балтики, совершенного во славу священного Отечества.

Москва – Малаховка

1979 – 1990 гг.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю