Текст книги "Зазеркалье: авторитет законов или закон «авторитетов»"

Автор книги: Юрий Удовенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 2. ПЕРЕСТРОЙКА И БАНДИТИЗМ

Предельно лаконичное определение «бандитизм» (от итальянского bandito – разбойник, бандит) дано в статье 209 Уголовного кодекса России: создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой.

В советском уголовном праве бандитизм считался одним из наиболее опасных преступлений против основ государственного управления и общественной безопасности. После Октябрьской революции 1917 года враги молодой республики использовали бандитизм для достижения политических целей. Разгул бандитизма пришелся на 1918 – 1921 годы. Всплеск бандитизма отмечался и после Великой Отечественной войны. В 50-70 годы прошлого века бандитизм в СССР стал редкостью, и норма УК РСФСР 1961 года, предусматривающая ответственность за это преступление, практически не применялась [28]28
  Большая Советская энциклопедия, М-1970


[Закрыть].

На моей памяти в начале 80-х годов прошлого столетия за бандитизм были осуждены братья Т олстопятовы (в Ростове-на-Дону) и группировка «Тяп-ляп» (в Казани).

Конец восьмидесятых и девяностые годы прошлого столетия – лихие годы! Горбачевская «перестройка» и последующие ельцинская «демократизация» повлекли беспредельный разгул бандитизма, который, на мой взгляд, лишь немногим уступал масштабам бандитизма периода гражданской войны и послевоенных годов.

Обо всей России говорить не могу, а вот о Закамье есть что рассказать!

***

В Набережных Челнах, как и по всей стране, существовали дворовые ватаги [29]29
  Ватага – шумная толпа, сборище.


[Закрыть]пацанов, сформировавшиеся по территориальному принципу – по названию жилых комплексов. Эти «молодежные группировки антиобщественной направленности» в советские времена из озорства дрались между собою за звание самой «крутой» в городе. В Набережных Челнах традиционно наиболее дерзкими и доставляющими больше других хлопот милиции считались группировки 29, 30, 47, 48 комплексов, а также поселков ГЭС и ЗЯБ.

Во второй половине 80-х годов прошлого столетия эти «дворовые ватаги» стали преобразовываться в банды. Лидеры молодежных группировок начали использовать рядовых участников – «пехоту» или «торпед», как тогда модно было говорить – в криминальном бизнесе. И драки между пацанами стали проходить уже не из «спортивного интереса», а с целью установить право лидеров группировок обложить «данью» торговые точки, кооперативы, предприятия.

В те годы в дворовых бандах начала выстраиваться и иерархия организованных преступных группировок. «Молодые» образовывали так называемые «конторы» – от 10 до 30 человек. Командовали «молодыми» «середняки», которые в свою очередь подчинялись «старшакам» или «авторитетам» – главарям этих группировок. Для того чтобы «пехота» имела хорошую бойцовскую форму, «молодых» заставляли заниматься спортом, запрещали курить, употреблять спиртное и наркотики. Неповиновение жестоко наказывалось.

В эти «конторы» активно рекрутировались пацаны. Кто-то под влиянием «воровской романтики» шел в группировки добровольно. Кого-то вовлекали насильно. Заставляли платить деньги в так называемые «общаки». Тех, кто отказывался платить – избивали, издевались, «опускали» [30]30
  Опустить – насильственный акт мужеложства.


[Закрыть].

«Общаковскими деньгами», понятное дело, распоряжались авторитеты, которые тратили их в основном на свои личные нужды.

***

Тем временем Михаил Сергеевич Горбачев [31]31
  М. С. Горбачев – Генеральный секретарь ЦК КПСС, первый и последний Президент Советского Союза, 3 декабря 1991 г. подписал Закон «О реорганизации органов государственной безопасности», чем упразднил КГБ СССР, и на переходный период на его базе созданы Межреспубликанская служба безопасности и Центральная служба разведки СССР (в настоящее время – Служба внешней разведки РФ), «немец столетия» и кавалер высших наград: Большой крест «За заслуги» (Германия) и «Медаль Свободы» (США).


[Закрыть]затеял «перестройку». Одной из ключевых реформ стало развитие кооперации. В кооперативы в первую очередь кинулись вчерашние цеховики и спекулянты. Они «рубили» баснословные по тем временам деньги на хищениях, обвесах, обмерах и прочем обмишуривании советских граждан. Деятельность этой категории родоначальников российского бизнеса была откровенно криминальной, и немудрено, что тесно соприкасалась с уголовниками, которые промышляли банальным рэкетом. Если в условиях развитого социализма цеховиков и спекулянтов отправляли на нары, то новая экономическая политика Горбачева легализовала деятельность этих нэпманов... и фактически расширила «налогооблагаемую» бандитами базу, что в свою очередь привело к росту бандитских группировок, то есть организованной преступности. В таких условиях «наверху» было принято решение поручить органам КГБ СССР борьбу с этим «пережитком капитализма».

В Набережных Челнах эта работа была поручена нашему подразделению, состоявшему из двух человек – майора Зайцева Николая Егоровича и меня, в то время оперуполномоченного, старшего лейтенанта. Зайцев руководил подразделением и занимался контрразведывательным обеспечением органов милиции, я – бандитами.

Первым делом я установил рабочие контакты с руководителями и операми криминальной милиции. Благо мое милицейское прошлое позволяло достаточно легко развивать эти контакты и использовать их в служебных целях. С помощью милицейских коллег я установил всех более-менее авторитетных лидеров и активных участников молодежных группировок, стал приобретать в этой среде агентуру с тем, чтобы знать все, что там происходит, и влиять на эти процессы.

Отслеживать процессы, происходящие в молодежных группировках, было первостепенной задачей: уже начинался криминальный захват группировками сфер влияния, что приводило к серьезным конфликтам между авторитетами. Это позже спорные вопросы между главарями банд стали решать путем «цивилизованных заказных убийств», а в 80-х годах прошлого столетия такие «гордиевы узлы» развязывались банальными групповыми драками «стенка на стенку». Побеждал тот, у кого толпа была больше! Каждая группировка могла с легкостью выставить 200 – 300 пацанов, вооруженных арматурой, дубинками, ножами. Групповые драки – это уже предпосылки к массовым беспорядкам! Приходилось оперативно реагировать на каждое сообщение о конфликтах в уголовно-преступной среде города, которые могли привести к массовым дракам. А реагировали примитивно – вытаскивали в милицию лидеров и «профилактировали ситуацию», по сути, разруливая конфликт.

Криминализация города происходила на фоне роста «центробежных сил» и разнузданного национализма, которые в свою очередь стремительно развивались из-за разочарования татарстанцев в реформах и их неуверенностью в будущем.

Бывший руководитель пресс-центра президента Татарстана Ирек Муртазин в книге «Минтимер Шаймиев: последний президент Татарстана» утверждает, что национализм в республике взращивался искусственно.17-18 февраля 1989 года состоялся учредительный съезд Татарского общественного центра (ТОЦ), «за кулисами» которого стояли партийные функционеры самого высокого уровня. Руководством республики ТОЦ использовался в качестве тарана в «выбивании» различных преференций у федерального центра. «Многочисленные митинги националистов, в организации которых власть принимала самое активное участие, выделяя автобусы, свозя людей из районов – требования радикалов полного отделения республики от России, эскалация сепаратистских настроений стали хорошим подспорьем для политического торга с Москвой».

Известные в городе полукриминальные элементы захватили лидирующие позиции в челнинском отделении ТОЦ. В решении криминальных вопросов они использовали «политические» возможности этой общественной организации, ну а для «массовки» в проводимые Татарским общественным центом «политические» мероприятия рекрутировались участники криминальных группировок. Получилась националистическо-криминальная гремучая смесь.

В тот период антисоветские и националистические движения в различных регионах СССР набирали силу. Имели место факты нападений на здания органов КГБ СССР. Вот и наши доморощенные националисты стали вынашивать планы нападения на дислоцированную в городе войсковую часть железнодорожных войск и на Отдел КГБ ТАССР в городе Набережные Челны, чтобы захватить оружие. Эта информация была своевременно получена пятым подразделением Отдела, так называемым «политическим сыском». Были приняты превентивные меры, которые позволили локализовать угрозу.

Неординарным в этой ситуации, на мой взгляд, было то, что одновременно с пятым подразделением сведения о готовящемся нападении на Отдел были получены и мною от людей весьма авторитетных в уголовно-преступной среде города. Поделившись информацией, криминальные авторитеты попросили меня передать руководству КГБ ТАССР, что они поднимут братву и будут защищать здание Отдела КГБ от нападения националистов. Сейчас трудно судить и о мотивах уголовных авторитетов, и о том, действительно ли они были готовы выполнить свои обещания, если бы националисты напали на здание Отдела. Или это был всего лишь отвлекающий маневр, чтобы чекисты не досаждали браткам? Но факт остается фактом, как говорится, «из песни слов не выкинешь».

Криминальная обстановка в республике обострялась стремительно. Требовались неординарные меры, и в мае 1993 года Верховный Совет Татарстана был вынужден принять Закон «О чрезвычайных мерах по борьбе с преступностью», который стал предтечей Указа Президента России от 14 июня 1994 г. №1226 «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Эти нормативные акты, по сути попирали Конституцию, так как давали право милиционерам задержать любого человека сроком до 30 (!) суток на основании всего лишь оперативных данных о причастности к банде или организованной преступной группе, подозреваемой в совершении тяжких преступлений.

Много тогда «наломали дров». УВД ежедневно докладывало в МВД республики о количестве лиц, задержанных по этому Закону. В результате хватали всех, кто под руку подвернется. Стремительно росло и количество жалоб на действия милиции. Нетрудно догадаться, что под «шумок» кампании по борьбе с бандитизмом полукриминаль-ные коммерсанты, да и просто бандиты через коррумпированные связи в милиции не упускали возможности избавиться от конкурентов. Через тридцать суток, проведенных в камере, многие коммерсанты возвращались к «разбитым корытам», оставшимся от предприятий, которые всего месяц назад работали вполне успешно.

А между тем КГБ Татарстана по этим «законам» не «закрыл» ни одного человека. Но, тем не менее я не пропускал ни одной возможности пообщаться с «авторитетами», задержанными милицией.

***

В тот период «взрослые» гэсовские бандиты притащили в Челны уголовника по кличке Чиж и представили его местной братве как законника, [32]32
  Законник – вор в законе, принятый сходкой в преступную группу, обяз. собл. традиции.


[Закрыть]назначенного воровской сходкой «смотрящим» за нашим любимым городом. На что рассчитывали урки [33]33
  Урка (уркаган, уркач) – уголовник, дерзкий вор. Уркаган – в древнем Израиле лицо, осужденное к пожизненному заключению в форме работ на выгребных сооружениях.


[Закрыть]этой дезинформацией?! Было ясно, как белый день, что Чиж не вор, а самозванец. За это братва тоже может спросить.

Понятное дело, не успел Чиж осмотреться в городе, как мой друг Виктор Баженов [34]34
  Виктор Г енрихович Баженов прошел путь от милиционера Комсомольского РОВД города Набережные Челны до начальника милиции города Заинск.29 сентября 1999 года погиб при исполнении служебных обязанностей.


[Закрыть]«приземлил» его в Комсомольском РОВД, где и состоялось наше рандеву.

Представившись, я поинтересовался – действительно ли собеседник является «законником»? По-моему, Чиж был польщен вниманием чекистов к его персоне и без тени смущения подтвердил свой воровской статус.

После непродолжительной беседы на отвлеченные темы, убедившись в том, что психологический контакт установлен, я спросил Чижа:

– Ты на самом деле считаешь благом для нашего города установление здесь «воровских» порядков?

Будучи увлеченным своими бредовыми идеями о «воровском братстве», Чиж стал доказывать мне, что творящийся в городе беспредел молодежных группировок можно локализовать только «воровской справедливостью» и «житием по понятиям» [35]35
  Понятия – негласные воровские законы, правила, нарушение которых порой грозит виновнику смертью или большим штрафом. –жить по понятиям – соблюдать воровской кодекс; –фраер без понятий – отморозок; –не по понятиям – не по закону;


[Закрыть].

– Ну хорошо! Объясни, в чем преимущество твоих «понятий»?

– Да в том, что все будет по-честному, по-человечьи, по справедливости, по-божьему!

– Это как? Ну, растолкуй мне твои «понятия». Чтобы я мог понять, какая жизнь впереди маячит.

– Да все очень просто! Воровские понятия каждый босяк с малолетки знает как Отче наш: к «куму» [36]36
  Кум – оперратботник мест содержания арестованных и осужденных лиц.


[Закрыть] е ломиться, не петушиться [37]37
  Петух – пассивный гомосексуалист. Петушить – вступить в половую связь с пассивным гомосексуалистом.


[Закрыть], мужика [38]38
  Мужик – зек-работяга, не принадлежащий к касте воров.


[Закрыть]не обижать, с хаты [39]39
  Хата – 1. квартира; 2. камера в тюрьме; * битая хата – засвеченный притон.


[Закрыть]не бежать, у своих не крысятничать [40]40
  Крыса – человек, ворующий у своих. Крысятничать – воровать у сотоварищей (сленг).


[Закрыть], самому жить и другим не мешать! Братве на зону [41]41
  Зона – колония, тюрьма.


[Закрыть]грев [42]42
  Грев – материальная поддержка попавшему в трудное положение вору.


[Закрыть]гнать, ну и так далее! С чем вы не согласны?

– Да как сказать?! Нужно подвести все твои понятия под единый знаменатель, чтобы мы говорили на одном языке. Кстати, «куму стучать» – понятное дело. А вот как нужно поступить по твоим понятиям, если пацану станет известно, что жулик [43]43
  Жулик – начинающий вор.


[Закрыть]накосорезил [44]44
  Косорезить – грубо ошибаться.


[Закрыть]? Нужно об этом пахану [45]45
  Пахан – главарь преступной группы, старый вор, пользующийся авторитетом, содержатель притона, отец, начальник уголовного.


[Закрыть]стучать [46]46
  Стукануть – донести на кого-то.


[Закрыть]или нет? Как ни крути, а все равно «стук».

– По идее, конечно, пацан обязан рассказать все пахану. Если он утаит, то разделит косяк [47]47
  Косяк – 1. папироса с анашой; 2. неблаговидный поступок, нарушение воровских норм; * пороть (упороть) косяк – нарушать воровской кодекс.


[Закрыть]с провинившимся, и за это его спросят в полный рост.

– У вас все как в армии! – усмехнулся я.

Чиж не обратил внимания на эту остроту и продолжал:

– Тут многое зависит еще от того, как пацан преподнесет известные ему факты, и сможет ли он доказать свою предъяву [48]48
  Предъява – обвинение (сленг).


[Закрыть]. За необоснованные обвинения тоже спросят. И вообще: как пахан посмотрит. Даже если пацан скажет правду, пахан может посчитать, что сделано это не от чистого сердца, а как интрига. Разных заморочек много. Вор будет разбираться в каждом конкретном случае, мотивировать свое решение понятиями.

– Словом, если пацан, грубо говоря, хреново подстрижен, то даже если он пахану правду стукнет, с него могут спросить за интригу? А если промолчит – с него спросят за укрывательство косореза? Веселые у вас нравы!

– Туфта [49]49
  Туфта – вздор, ерунда, ложь; * гнать туфту – врать.


[Закрыть]все твои «понятия»! – продолжил я. – Возьмем, к примеру, «петухов». Педераст – каста презренная? Так?

– Ну, так, – ответил Чиж, не понимая в чем подвох.

– А на зоне в педерасты кто производит? Вертухаи [50]50
  Вертухай – конвоир в зоне, надзиратель или контролер в следственном изоляторе или исправительном учреждении.


[Закрыть]или опера? Или, может, сам «хозяин» [51]51
  Хозяин – начальник исправительно-трудового учреждения.


[Закрыть]в этом участие принимает? Сами же уркаганы педерастов производят! Или не так?

– Ну, так!

– Так вот и выходит, что все они педерасты, только одни активные, а другие – пассивные! Но те и другие – пе-де-рас-ты! А как же твой принцип «не петушись»? Вот и выходит: за один и тот же содомский грех один герой, а другой – презираемый! Как-то, любезный, нелогично получается. Вот и вся твоя воровская мораль. Не получается пока у нас общего знаменателя...

Немного помолчали. Чижу нечего было возразить.

– Вот ты говоришь, что мужика обижать нельзя. Так? – продолжал я, словно гвозди в крышку гроба, вколачивать в его башку свои доводы.

– Ну, так.

– И ты как «вор» будешь эту заповедь блюсти?

– Конечно, буду! Мужик – это святое! На нем – не только зона, на нем вся Рассея держится!

– Ха-ра-шо! Вот мужик-работяга с завода с получкой идет. Его пару твоих уркаганов на гоп-стоп [52]52
  Г оп-стоп – ограбление.


[Закрыть]поставили и карманы облегчили... По зоновским меркам урки у мужика его пайку честно заработанную отобрали и на голодуху обрекли... Разве это по понятиям? Мужик ведь! А урки его обидели. Что он жене с детями малыми скажет? Что ты, как «вор», можешь сделать?.. Построить уркаганов и сказать, чтобы они мужику свою файду [53]53
  Файда – преступно нажитое имущество (сленг).


[Закрыть]вернули? Они тебе скажут: «Ты че, мент, что ли? Мы, честные бродяги [54]54
  Бродяга – свой парень, с понятиями. (Краткий словарь криминального сленга)


[Закрыть], лоха [55]55
  Лох (лохушник) – человек, которого можно одурачить; потерпевший, жертва шулеров, разиня, бестолочь.


[Закрыть]«на гоп-стоп» взяли, в общак по понятиям доляну отстегнули. С какого боку мы должны бабки [56]56
  Бабки – деньги.


[Закрыть]мужику возвращать? А ту долю, что в общак сдали, мы как мужику возвращать будем? Ты, Чиж, нам ее вернешь, что ли?» Вот и все твои «воровские» понятия закончатся.

Чтобы восстановить справедливость, что ты можешь сделать? По понятиям – ничего! А по жизни – можешь мне шепнуть: «Начальник, вот эти вот воровайки у мужика пайку сперли. Отбери у них неправедно нажитое, верни мужику, восстанови справедливость».

– Так-то оно так, но что-то не так... По понятиям «куму» стучать – западло [57]57
  Западло – гpубое наpушение пpеступных обычаев.


[Закрыть]!

– Так я ж не «кум» ментовский, я чекист конторский! Рамсуй [58]58
  Рамс – азартная игра в карты.


[Закрыть]понятия!

Чиж криво усмехнулся:

– Вот вы говорите: «Я опер не ментовский, а конторский». А ведь все одно, со стукачами [59]59
  Стукач – осведомитель – лицо, которое осведомляет о чем-нибудь. Доносчик – человек, занимающийся доносами, тот, кто доносит.


[Закрыть]общаетесь. Сейчас в газетах и книжках пишут, как ваши «конторские стукачки» честный люд присаживали. Ментам до вашего – еще жить да жить! А ведь Иудин грех никто не отменял! Если «стукач» – Иуда, то опер кто?

– Уважаемый! Ты Иуду сюда не плети. В Евангелие от Матфея сказано, что Иисус Христос был послан Господом Богом нашим принести в мир искупление Греха через Покаяние, всеобщую Любовь, Равенство и Братство. Это учение Христа подрывало устои «богом избранного народа иудейского». «Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника по имени Каифы и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить. И тогда один из двенадцати апостолов, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников, и с того времени он искал удобного случая предать Его».

Улавливаешь разницу? Иуда за деньги! Сам вызвался предать Сына Божьего, который нес людям Любовь и Покаяние. Я не Каифа и тебе предлагаю бесплатно, подчеркиваю – бесплатно сдать мне урок, которые у мужика по беспределу пайку отобрали. Ну и где же здесь Иудин грех?

– Так-то оно так, опер! Но по понятиям – ты по-любому «Кум – Каифа», и сдавать тебе пацанов – западло! – отрезал Чиж.

– Слушай, Чиж, ты не гоношись! Я не первый день с братвой общаюсь, но что-то не встречал авторитетов, которые с операми дружбу не водят. Ну вот, как я узнал, что ты приехал в город воровские порядки устанавливать?

– Понятное дело, как! Стуканула какая-то сука [60]60
  Сука – предатель, бывший «вор в законе», отошедший от преступной деятельности, нарушивший понятия.


[Закрыть]! – в сердцах выругался Чиж.

– «Стуканула сука» – передразнил я самозванца, – а если я тебе привет передам от «кума» с твоей последней отсидки, тогда как? Я с ним давеча по телефону разговаривал, и он заверил меня, что на тебя можно рассчитывать в делах наших праведных!

Чиж насторожился:

– Фуфло [61]61
  Фуфло – заведомая ложь, человек, не заслуживающий доверия.


[Закрыть]это. Мы с «кумом» по другим делам дружили. Я помогал ему воровать!

– А «кум» говорит, что не воровал он вовсе, а грел тебя за то, что ты помогал ему «освещать обстановку среди контингента». Так это на зоне называется?

– Ментам веры нет, а «кумовским» – подавно. Это все интриги, чтобы честного жулика опозорить!

– Мне-то ты можешь чего хочешь лепить, но перед очами Господа Бога нашего не надо людей, тайно помогающих чекистам порядки наводить, иудами называть! Да и потом ты говоришь, что «куму» помогал воровать... А на зоне у кого можно украсть? У хозяина? Вряд ли ты к начальнику ИТК в квартиру или в карман залез. Воровал ты с кумом у своих же братков. То есть ты просто крысятничал!

– Я не крысятничал! – возмутился Чиж.

– Крысятничал-крысятничал, – тоном, не терпящим возражений, я осадил «законника». – Хочешь, я докажу тебе, что ты, Чиж, – «крыса»?!

– Давай попробуй! Я не один срок по каторгам отмотал, не раз зоновский общак держал и ни у кого и никогда не было оснований предъявить мне крысятничество.

– Чиж, не кипятись! Давай вещи называть своими именами! Ты себя дураком считаешь?

– С какого боку я дурак?!

– Вот и я говорю, ты – малый умный. А потому задачка тебе: стоит Березовский, с дворником разговаривает. У кого из них ты карман подломишь?

– Знамо дело, у Березы! – простодушно и недоуменно ответил Чиж.

– А Береза что?! От сохи свои миллионы заработал?! Нет, он украл их у моего народа! Вот и выходит, что ты, Чиж, – «крыса», потому что у своего же братка-воровайки Березы надумал карман облегчить. Да и у кого в России, как не у вора, можно украсть? Ты правильно смекнул – у дворника денег нет, вот и воровать у него нечего. А у кого в России деньги есть, эти деньги краденые. Вот и выходит, что все российские воры – крысятники, потому как воруют у себе подобных воров!

Чиж попытался что-то сказать, но я гнул свое:

– И только некоторые, наиболее подлые и трусливые, которые боятся на Березу замахнуться – потому, как он может накостылять так, что небо с овчинку покажется – вот эти у мужиков и воруют. Вот именно те, которые грабят мужиков – они не крысятники. Но опять-таки поступают они супротив твоих воровских понятий!

Чиж угрюмо молчал, соображая, как меня развести. А я после непродолжительной паузы продолжал вбивать в башку самозванца свои доводы:

– Вот ты намерен город сделать воровским, жить по понятиям, собирать общак и с блатными рулить жизнью челнинцев, чтобы она была человечьей и справедливой?!

Чиж молчал, ожидая очередного подвоха. Я продолжил:

– Начнем с общака. По-твоему, каждый честный жулик должен доляну от украденного сдать в общак. Тут арифметика простая. Чтобы, сдавая часть краденого в общак и жить на уровне, жулику надо чаще воровать, а, следовательно, и рисковать. Нашим жуликам это надо?

– В Рассее от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Если сядет – сам же из этого общака кормиться будет.

После короткой паузы Чиж съехидничал:

– Общак – это своего рода пенсионный фонд!

– Да, только ты забыл упомянуть, что с этого общака ты лично и твои приближенные тоже будут кормиться. Как директор и администрация «пенсионного фонда», и «зарплату» вы себе назначите недетскую! А честные жулики будут вынуждены работать на вас. И при таком раскладе – это не крысятничество?! И еще вопрос. Братве твоя обдираловка с общаком понравится?! То-то и оно, бабки, хоть и ворованные, а отдавать жалко. Отгадай с трех раз, что ждет тебя в ближайшей перспективе?

– И что же меня ждет? – нахмурился Чиж.

Но я, будто не слыша вопроса, продолжил:

– Правильно! Тебя братки либо ментам сдадут, либо просто прибьют!

– Юрий Александрович, вы к чему клоните? – заерзал на стуле Чиж.

– Да и ментам ты не нужен со своими понятиями. Сам посуди: менты тоже люди, и им нужно кушать каждый день, а зарплаты не хватает. Вот они и охраняют нуворишей [62]62
  Нувориш – (от франц. nouveau riche – букв. – новый богач), человек, быстро разбогатевший (как правило, во времена социальных перемен), пробившийся в высшие слои общества; богач-выскочка.


[Закрыть]– коммерсантов то бишь. У работяг украсть нечего, и твоя братва будет грабить коммерсантов, то есть бабки у ментов отбирать! Отгадай с трех раз, что менты с тобой сделают?! Правильно, в лучшем случае – честно посадят. Будет несколько обидно, если они подкинут тебе дури [63]63
  Дурь – наркотики.


[Закрыть]и по беспределу на нары пристроят. Ну и совсем обижаться не придется, если тебя с дыркой в башке возле подъезда найдут. Вот так, Чиж! Так что никому ты со своими понятиями в нашем городе не нужен. Да и понятия твои – лицемерные. Одну и ту же ситуацию ты разводишь по-разному: косореза пахану сдавать – интрига; мужика обижать – западло и пацанов сдавать – тоже западло! Да и по петушиному вопросу, – усмехнулся я, – не все ясно: который из двух педерастов правильный?! Тут, как говорят взрослые дядьки в Кремле – двойной стандарт получается!

– Ты, опер, не гони! Есть в понятиях такое понятие – вор ворует, когда захочет. Ну а если, по-вашему, по-мирскому, начальник всегда прав или прав тот, у кого больше прав?! Выбирай, что тебе больше нравится? Это не «двойной стандарт»?!

– Извини, уважаемый! Мирские понятия законами называются. И в законах этих, в отличие от твоих понятий, все написано, и каждый может прочитать: убивать – нельзя, красть – грешно, насильничать – Боже упаси! Ну и так далее. В другом законе, который называется Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации – ты с твоим стажем каторжанским должен его назубок знать – написано, как надо судить по-честному.

Чиж криво усмехнулся:

– Юрий Александрович! Побойся Бога! Мне ли выслушивать про вашу законность и справедливость?! Зайди в камеру, посмотри, кто там сидит. Пацан – за конфету из буфету да не видавшие месяцами зарплаты мужики – за гайку от «КамАЗу»! Что-то я, сколько по каторгам мыкался, а вот бывших директоров, министров, прокуроров и депутатов там не встречал! – выпалил единым залпом Чиж, жадно глотнул воздуха и продолжил, чуть не крича. – У нас в Рассее тому, кто украл мешок картошки с колхозного поля, злой дядя прокурор запросит пятилетку, а добрый, мудрый и справедливый судья войдет в его тяжелое материальное положение и с учетом пролетарского происхождения отмерит четыре года и двенадцать месяцев! А вот если ты из казны упер миллион – ты Герой Советского Союза! Тебе слава и почет! И прокурор тебе – не в счет!

Вон твои кенты [64]64
  Кент, Керя – друг, приятель.


[Закрыть]Гдлян и Иванов на всю страну кричали: «Коррупция... золото партии... приписки...» Ну и что? Многих они посадили? То-то и оно... чуть сами на нары не упали! А тех, кого они приземлили ненадолго, сейчас объявили борцами с коммунистической чумой и узниками совести. Их с почетом у тюремных ворот встретили, и деньги наворованные вернули!

– Извини, дорогой! А Чурбанов [65]65
  Чурбанов Юрий Михайлович. Род. 11.11. 1936 г. С 1971 г. зять Генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева Л. И., с 1977 г. заместитель министра внутренних дел СССР.14.01.1987 г. арестован по подозрению в коррупции по т. н. «узбекскому делу». 30.12.1988 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР приговорен к 12 годам лишения свободы. Отбывал наказание в УЩ 349/13 – Нижний Тагил(1989—1993 г.). Освобожден условно-досрочно.


[Закрыть]от звонка до звонка свой срок отмотал. – попытался я сбить темп Чижа, но тот даже глазом не моргнул и моментально парировал:

– А что Чурбанов? Чурбанов – жертва мести и дворцовых интриг. Что же ваш Андропов не трогал Чур-банова, пока его тесть Союзом рулил? Как только Леонида Ильича у кремлевской стены упокоили, так Чурбанов и остался в своем любимом МВД, только уже не заместителем министра, а заключенным за колючкой!

Да зэком он был не простым, кайлом не махал! Вот тебе, Юрий Александрович, и вся твоя справедливость! Как говорится, кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево!

– Извини, любезный, но Чурбанова судили в Верховном суде СССР! И по закону!

– А скольких мужиков тот же Верховный суд СССР по тому же закону к вышаку [66]66
  Вышка, вышак – высшая мера наказания.


[Закрыть]приговорил за убийства, которые совершил Чикотило?! И что-то я не слышал, чтобы кого-то наказали за этот беспредел!

Я тебе таких «законных» приговоров притараню [67]67
  Притаранить, притартанить – принести, притащить.


[Закрыть]вагон целый. Зайди в зону, поговори с каторжанами – мало кого по закону упаковали, и каждый найдет причину, что именно в его случае имеет место судебная ошибка. И они имеют на это моральное право, потому как Верховный суд СССР признался, что пяток мужиков безвинных к стенке прислонил за убийства, которые Чикотило совершил. А детям, матерям и женам этих мужиков стало легче от этого покаяния?!

Слышал такую побасенку: Верховный суд прав не потому, что он прав, а потому, что он последний, кто говорит: «Я ПРАВ!». Или, как Миша Задорнов баит: «У них там, в миру, как у нас здесь, на зоне – все по понятиям! Так что, опер, ты тоже живешь по понятиям, только по своим, по ментовским или, как ты выпячиваешь, конторским. Конторским, но все же понятиям! – довольно хмыкнул Чиж.

– Сильно сказано! – проворчал я, обдумывая ответ, однако Чиж, поняв, что опровергнуть его доводы нечем, продолжал:

– Это правда жизни, опер! Я Вор, и для братвы я всегда прав по определению. Потому что я последний, кто говорит «Я ПРАВ»! Имеет право воровское толковище [68]68
  Толковище – воровской самосуд.


[Закрыть]меня поправить. Может – но не поправит. Потому что я Вор! А ворон ворону глаз не выбьет. И если возникнут непонятки у другого Вора с братвой – я всегда поддержу Вора, прав он «по понятиям» или не прав. Принцип один: Вор, как и твой Верховный суд – всегда прав! Потому что он, по понятиям, последний, кто говорит: «Я ПРАВ!».

– Красиво развел. А прокурор? – попытался я сбить воровской напор.

– А что прокурор? По нашим понятиям, прокурор по сравнению с судом простой «смотрящий». И какие бы доводы ни приводил «смотрящий», решать будет Вор! И Вор будет всегда прав не потому, что он прав, а потому, что он последний, кто говорит: «Я ПРАВ!» Вот так, опер!

– Ладно, уболтал, черт красноречивый! – махнул я рукой. – Ворам – «воровское», «ментам – ментовское»?

– Выходит, так, – довольный удачной разводкой сказал Чиж.

– Только, любезный, здорово не взлетай, подумай над моим предложением!

– Это о каком таком предложении? Мучать на пацанов?

– Нет, стучать не надо, я сам стука не уважаю. Подлючное что-то в стукачестве есть, интригой и корыстью оно попахивает. А если дельное решишь шепнуть, буду признателен за секретное и безвозмездное содействие делу защиты государственной безопасности нашей Родины!

– Юрий Александрович! Вы извините за прямоту – кто о чем, а вшивый о бане. Так и вы: «Стучать не надо, потихонечку на ушко шепни». Так, что ли?!

– Понимай, как знаешь. А впрочем, как хочешь. Хочешь стучать – стучи, я стерплю, хочешь шепнуть – шепни, шуму будет меньше! Но я не об этом.

– А о чем?

– Валить тебе лучше из Челнов. Воровским наш город никогда не будет. Сам подумай: Тяга и Большак вроде бродяги <sup>[69]69
  Бродяга – воp.


[Закрыть]</sup> авторитетные, а вот смотрящими быть отказались. Почему? Да потому, что с головой дружат, и она, эта самая голова, им дорога. Сам подумай! Смотрящего либо пацаны челнинские сбагрят, либо менты на нары пристроят. Вот тебе и вся перспектива.

– Клясться не стану, но к совету прислушаюсь. А там время расставит все на свои места.

– Ну ладно, каторжанин, заболтался я с тобой. Тебе в камеру пора. На вот вместо «до свидания» номер моего телефона. Может быть, пригодится.

– Не пригодится, – буркнул Чиж, пряча визитку в карман.

А случилось все как по писаному. Примерно через неделю после выхода из Комсомольского РОВД Чиж собрал пацанов в ресторане «Татарстан» для беседы «за жисть». Лобызания кончились мордобоем. Причем морду били Чижу. Через месяц, не выдержав позора и ментовского проворства в борьбе с преступностью, Чиж отправился к очередному месту отсидки за совершение внеочередного преступления.

Больше с Чижом я не встречался, но его рассуждения о понятиях запомнил крепко.

***

Как-то Виктор Баженов «оформил» Рената Гиламова, криминального авторитета по кличке Ружье.

В то время я со всеми более-менее авторитетными уркага-нами знакомился, не миновал и Гиламова. Тот пожаловался:

– Юрий Александрович! Беспредел! Спокойно живу в Питере, никого не трогаю, к татарстанским делам отношения не имею. А меня по закону Татарстана, который в России не действует, взяли и «закрыли» на 30 суток!

– Ренат, прописан ты где?

– В Питере!

– А сидел последний раз где?

– В России!

– Ты татарин?

– Нет, по паспорту я русский! Чистокровный!

– А родился где?

– В Казани-и-и! – взвыл Ренат.

– Ну вот, видишь? Сам Аллах тебе велел по нашим законам отсидеть!

Долго мы с Ренатом говорили о жизни. И о воровской, и о ментовской. Ружье ничего нового мне о понятиях не сказал. Все одно и то же: вор ворует, когда захочет, а Верховный суд... ну, в общем, чего повторяться. Но я благодарен Гиламову. И вот за что.

Будучи относительно молодым оперативным работником, я для «солидности» в то время с бандитами не ругался матом, я с ними матом разговаривал. Когда с Ренатом «за жизнь» общались, он мне вдруг говорит:

– Юрий Александрович! Вот чем ты от меня отличаешься? Мы с тобою сидим в одной тюрьме, дышим одним воздухом, который парашей тянет, говорим на одном языке, обсуждаем одни проблемы. Разница-то небольшая: ты отсюда уйдешь прямо сейчас, ну а я чуть позже.

Эти слова буквально врезались в сознание. Действительно, чем я отличаюсь от профессионального уголовника Гиламова? После того разговора и до сегодняшнего дня я больше никогда не матерюсь. С урками говорю только на «Вы», чтобы лишний раз подчеркнуть, что оперработник, несмотря на общение с уголовником в тюремной камере, – свободный человек, в том числе свободный и от мата, а значит, совершенно не такой, как урка!

***

Аббас Хабибуллин – участник Великой Отечественной войны, судья военного трибунала – слишком много времени отдавал служению Фемиде. Настолько много, что своего родного сына Наиля обделил отцовским вниманием. Мальчишка от природы был крепок, занимался боксом и спортивные навыки применял не только на ринге. Начал верховодить в дворовой ватаге, обзавелся кличкой Тяга и очень скоро «попал на нары». Освободился – и снова на этап.