Текст книги "Мир, которого нет (СИ)"

Автор книги: Юлло Кан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

  К счастью в этот раз Лисичка ушла довольно быстро.

  "Мне соседка звонила, - призналась она. - Сказала, к вам приходил какой-то странный мужчина".

  - Не ко мне. Ваш бывший квартирант, дальнобойщик, столкнулись с ним в подъезде, спрашивал, не нужна ли мне помощь.

  - А, - удовлетворил ответ Лисичку.

  Всю ночь я набирала стихи и сразу же по одному пересылала их Лене.

  Но сначала я сбегала в магазин, купила мандаринов и шампанское, банку шпротов, батон и немного кошачьего корма для Крамского.

  Неделю я возвращалась домой без цветов, наверняка, он будет ждать. Я не ошиблась. Крамской заговорщицки поглядывал на меня и попросил чего-нибудь съестного.

  На улице было холодно, и я позвала его в дом. Он радостно разлегся на Лисичкином ковре.

  "Хорошие стихи. То что надо, - пришел ответ от Лены. - Кто автор?"

  - Александр Кроу, - ответила я.

  Открыла шампанское.

  Получилось беззвучно.

  Кот подкрепился и вожделенно косил глазами на пробку, и я отдала ее в его цепкие лапки.

  Он принялся катать ее по квартире Лисички.

  За стенкой недовольно завозилась соседка.

  Я налила шампанского в бокал и вспомнила, что в шкафу стоит еще одна бутылка, так и не открытая в Новый год.

  - Присылай еще, если есть, - написала мне Лена.

  - Много, - ответила я.

  - Отлично, - написала Лена. - Спокойной ночи!

  - Спокойной ночи! - ответила я.

  От мандаринов еще больше разыгрался аппетит, и мы с котом принялись за шпроты и батон. Я запила шампанским бутерброд и отправила бутылку на морозный подоконник. Поставила чай.

  Было холодно.

  Пузырьки весело лопались в бокале.

  Крамской, довольно мурлыча, запрыгнул на дубовый табурет.

  Кто-то сверху привычно гремел унитазом.

  Высоко, где-то там, где кончается Млечный Путь, в эту ночь загоралась новая звезда поэта Александра Кроу.

   5

  Мы были как будто вместе. Ночь напролет Саша читал мне стихи, которые никогда никому не показывал прежде. Время от времени на страницах мелькали призраки другой женщины или, может быть, разных женщин, это уже не имело большого значения. Мы никогда не будем вместе, и в то же время здесь и сейчас мы вместе навсегда, взявшись за руки, летим стремительно в Вечность.

  Я открыла последнюю страницу уже под утро. Странно, но я совершенно не чувствовала усталости. И это последнее стихотворение было адресовано мне, и не важно, что Саша еще ничего тогда не знал обо мне. Строки сами нашли адресата, пусть даже и шли ко мне несколько лет.

  Ты здесь и сейчас не случайно, поверь мне.

  Я встретил тебя по причине причин.

  Как будто открылись тяжелые двери.

  Я, узник, за ними дожил до седин.

  Я смыслом часы наполнял, как бокалы

  шампанским. Куранты пробьют Новый год.

  Добычу почуяв, секунды-шакалы

  задрали носы у высоких ворот.

  За ними вне времени в пику прогнозам

  я - раб, я - свободен, я - трус, я - герой.

  Растерзан, забыт и любовью воссоздан,

  я встану в свой час с Совершенствами в строй.

   6

  Говорят "любовь умирает", но то, что умирает, это что угодно, только не любовь. Любовь - тот единственный смысл, который все так отчаянно ищут, но все очень просто. Люби так сильно, как только можешь, все мы - фонари во Вселенной, и пусть сердца сияют на миллиарды киловатт и сильнее, сильнее и ярче - за гранью, где кончаются земные измерения и числа.

   7

  Нужно ли говорить о том, что я совершенно не представляла, что мне делать теперь в мире, который принято называть реальным. Как мне казалось, я безнадежно утратила к нему интерес, как будто какие-то злые дожди смыли вдруг с мира все краски разом. Остался только черный цвет. И белый. И как ни смешивай их, получатся лишь серые оттенки.

  Пустота наступала на меня изо всех углов. Бессмысленно спрашивать ее о чем-то. Комната незаметно покрылась слоем пыли. Я провожу пальцем по тумбочке, на которой стоит телевизор. И пишу букву С. И стираю ее, хватаюсь за тряпку. Делать хоть что-то. Хотя бы просто вытереть пыль. Просто вытереть. Неожиданно я нахожу в этом успокоение, попутно собирая в кулак ненужный хлам - какие-то колпачки от ручек, рекламные буклеты, какая-то свернутая бумажка...

  Скомкала и ее. Что-то посыпалось на ковер Лисички. Какие-то семечки... Собрала их. Что это? Откуда? Конечно же! Подарок Розы. Семена, которые привезли из экспедиции.

  Да. Да. Да. Посадить голубые меконопсисы. Это очень, очень важно, - услышала я свой собственный голос сквозь эту серую стену, намеревавшуюся раз и навсегда отгородить меня от всего остального мира.

  Да! Теперь я знала, что мне нужно делать. Как моя Джордана, я буду украшать землю и, как Роза, переносить быстротекущую красоту на полотна.

  Я привела себя в относительный порядок и почти бегом направилась в "Усадьбу". Сегодня же я посажу почти мифический цветок, пока не знаю, правда, где будут расти такие же голубые прекрасные маки, как в саду у Розы и на Голубом острове.

   8

  На обратном пути возле доме меня ждал еще один сюрприз.

  Художник с мольбертом на снегу. Признаться, не ожидала увидеть такую картину в нашем маленьком дворике, где нет ничего, кроме старых скамейки и столиков, каких-то сарайчиков и протянутой к ним от угла дома веревки с разноцветным бельем.

  Она-то и привлекла живописца, вдохновенно раскидывавшего на холсте разноцветные пятна.

  Я незаметно встала за его спиной, немного даже обиженная тем, что на меня не обращают никакого внимания.

  Так бы я, наверное, и осталась незамеченной и, может быть, даже не решилась бы нарушить вдохновенную тишину, если бы громко не отворилась дверь подъезда. На обледеневшем крыльце нарисовалась моя соседка, та самая, от которой меня отгораживала лишь тонкая фанерная перегородска.

  - Простите, молодой человек...

  (художник был уже не молод)

  ... что это вы здесь творите?

  - Творю, - эхом повторил живописец, что, впрочем, было итак очевидно.

  - В том-то и дело, что творите. Скажите, зачем вы рисуете мое белье?

  - С ним, вашим бельем, ничего не случится, - сочла я почему-то своим долгом вступиться за художника, ведь художника, как известно, может обидеть каждый.

  Мне жалко было недописанной работы, которая обещала быть трогательной и осязаемой. Проступающие на ней очертания создавали эффект, как будто белье покачивается на ветру.

  Было бы любопытно подсмотреть, с помощью каких приемов художник добивается такой поразительной сверхреалистичности. В общем, соседка вышла во двор совсем некстати.

  - Простите, - растерянно оправдывался художник, - я не знал, что это ваше белье.

  - Мое и моего внука, - важно уточнила соседка.

  - Никто не узнает, что это ваше белье и вашего внука, - привела я следующий довод. - Вам жалко что ли?

  - Все равно, - не сдавалась соседка, это вторжение на мою территорию в мою жизнь без моего разрешения.

  - Простите, я не знал, что это ваше белье, - повторил художник, продолжая рисовать.

  - Вот я сейчас возьму и сниму белье, тем более, что оно уже высохло, и рисуйте пустую веревку, - злорадно ухмыльнулась соседка.

  - Тамара Васильевна, - оторвался от мольберта художник, - повторяю, я не знал, что белье ваше и вашего внука, иначе обязательно спросил бы у вас разрешения.

  - Алик? - удивилась соседка. - А я тебя и не узнала. Богатым будешь. Постарел как... Сколько лет уже прошло...

  - Двадцать пять, Тамара Васильевна. Немудрено не узнать.

  - Женился? Дети есть?

  - Один живу. С матерью, - уточнил художник.

  - Правильно. За нами, стариками, ухаживать надо, если не дети, то кто? Ко мне вот тоже внук Максимка приезжает, каждые выходные живет у меня. Двенадцать лет уже ему. Говорит, у бабушки лучше. Как же время летит!

  - Летит, Тамара Васильевна.

  - Ну ладно, рисуй, рисуй, я тебе не мешаю, - соседка на цыпочках вернулась обратно в подъезд.

  Я хотела было сделать то же самое, но художник неожиданно обернулся, весело мне подмигнул.

  - Искал вот подходящий дворик, старинный, тихий, и память привела меня сюда. Когда-то давно я жил в этом доме.

  - По соседству с этой дамой, - догадалась я.

  - Теперь вы там живете?

  - Да. Мне нравятся ваши картины.

  - Они там по-прежнему висят?

  - Да. Вы ведь знаете, что ваши картины особенные?

  - Особенные? - искренне удивился художник. - Ничего особенного. Я вообще самоучка.

  - Особенные, - повторила я. - Особенно одна, с лилиями.

  Художник как-то странно усмехнулся.

  - Да, натюрморт совсем не удался. Лилии намного лучше.

  - А вы могли бы написать на заказ дельфина? - пришла мне в голову неожиданная идея, как помочь моей Джордане. Художнику, который раздвигает пространство, ничего не стоит создать на холсте живого дельфина для моей героини.

  - Я никогда не пишу на заказ, - отрезал он. - Сколько бы мне за это не предлагали. Недавно какая-то дама предложила мне написать какую-то дверь... странная такая особа... красивая такая брюнетка... Красивая, но неприятная. Очень настойчиво просила. Как-то насторожила меня эта настойчивость, но дело даже не в этом - я никогда не писал на заказ, думаю, даже вряд ли это у меня получится. Мне надо самому увидеть какой-то образ, а не так, чтобы кто-то мне сказал, как и что я должен изобразить. Мне это неинтересно. Я вообще люблю писать с натуры.

  - А лилии... написаны с натуры? - я старалась, чтобы мой голос звучал праздно-любопытно, но художник по-видимому обладал прекрасной способностью к эмпатии.

  - Почему вы спросили про лилии? - насторожился он и, как мне показалось, погрустнел.

  - Потому что я вижу их каждый день и пытаюсь разгадать, что хотел сказать художник...

  - Только то, что сказал.

  Взгляд художника вдруг стал угрюмым и сосредоточенным и, надвинув шапку на брови, он набрал на кисть зеленой краски, и футблока Максимки заколыхалась на картине на ветру.

   9

  Соседка. Она, похоже, была единственным человеком, который мог хоть что-то прояснить. Но я не представляла, как проникнуть к ней за тонкую перегородку.

  И не нашла ничего лучшего, кроме как снять с веревки бледно-розовую рубашку и постучаться с ней в дверь.

  Соседка мягко подкралась к дверному глазку и, увидев меня и рубашку, не сразу спросила "кто там".

  - Кажется, ваше упало с веревки. Вчера художник рисовал...

  Она быстро схватила рубашку, пробормотав "да, спасибо" и хотела закрыть дверь.

  - Подождите... - остановила я ее.

  - Что еще? - недовольно спросила соседка.

  - Вы не знаете, как фамилия того художника?

  - А зачем это вам? - стало любопытным лицо соседки.

  - Нравятся картины его, особенно одна - река и лилии. Он оставил ее в квартире.

  - Лилии... Знаю я эти лилии, - усмехнулась соседка. - Раньше песня была такая была "А я в пруду для Лилии нарвал три белых лилии" . Так и у него видно что-то с этими лилиями связано. Сколько его помню, все время грустный ходил и всегда один, как будто после тяжелой болезни.

  - А как же его фамилия? - повторила я.

  Соседка наморщила лоб.

  - Да откуда я знаю его фамилию, не такой уж он известный художник. А вот мать его знаю, но она не своим именем подписывает книги, а Марианна Рэйн.

  И соседка захлопнула дверь.

   10

  Ни-ког-да. Слово-слон в лавке хрусталя, мне даже хочется пририсовать ему огромные уши и хобот. Вдребезги люстры, бокалы, но совершенно точно знаешь - не склеить, не собрать, и находишь в этом неожиданное успокоение.

   11

  Дождь. Третьи сутки подряд. В небе много загадок. Но я не хочу больше читать по облакам. А может, оно оплакивает мои мечты?

  Я знаю одно: дождь неизбежно закончится. Не знаю, когда. Но дожди всегда рано или поздно заканчиваются, даже затяжные. Даже сезоны дождей.

  Будет и солнце, и радуга. Непременно.

  Барометр-радость приведет меня туда, где самые прекрасные полотна гениев выходят океанами из рам, стирая грань между реальностью и искусством.

  Я вернулась из своего путешествия со странным - горьким и приятным одновременно чувством, и с удивлением поняла - это определенность.

  Саша ждет по ту сторону картины не меня. Может быть, свою бывшую жену, может быть, кого-то еще, и это не означает, что я хуже или лучше, просто у меня другая судьба, и я сама могу раскрасить ее самыми яркими красками - кисти в моих руках. От этого тяжелого открытия на душе стало легче, тем более, что кисти и краски у меня есть и даже, возможно, талант. И Профессор, который поможет его развить.

   12

  Нужно ли говорить о том, что на занятиях живописью я абсолютно отключалась ото всего остального мира.

  И окружали меня такие же абоненты вне доступа. Только Женя как-то раз отличилась, пропустила занятие, перед самым его началом позвонила Марине Владимировне, сказала, что подобрала по дороге собачонку.

  - Причина уважительная, - ответила по телефону хозяйка студии.

  - Действительно, это уважительная причина, - согласился Профессор.

  Через час все же появилась и Женя, причем ни одна.

  С ней в помещенние, заставленное мольбертами, вбежала собачонка.

  - Это Мерфи. Он будет рисовать сегодня с нами, - безапелляционно сообщила Женя. - Я уже все объяснила вахтеру, и мы с ним поняли друг друга. Простите, если это милое создание причинит кому-то неудобство, но я не могла пропустить урок.

  Руслан засмеялся и зааплодировал

  Женя немного смутилась. В ней странно сочетались застенчивость и дерзость и даже как-то гармонировали друг с другом.

  Мерфи завилял хвостом всем сразу и тихо-мирно уселся у мольберта новообретенной хозяйки.

   13

  Да. Я ни на секунду не забывала об обещании, данном Джордане, что она увидит живого дельфина и все-таки без особого, правда, энтузиазма, но засела за продолжение истории.

  История, как я того, впрочем, и ожидала, никак не хотела повествоваться и сквозь строчки меня преследовала насмешливая улыбка Джорданы. Моя героиня как будто поддразнивала меня. Интересно, как ты будешь описывать дельфина, которого никогда не видела, не слышала, не трогала?

  В самом деле, как? Надо прочувствовать то, о чем рассказываешь другим, поверить самой в осязаемость происходящего на страницах романа, только тогда и другие поверят.

  Ради этого я отправилась даже в дельфинарий. В город как раз приехало шоу дельфинов. Шатер с бассейном, наполненным грязноватой водой, произвел на меня удручающее впечатление. В этой мути барахтались, неохотно исполняя трюки, два симпатяги полярных дельфина и морской кот. Они играли мячами, катали на надувной лодке детей, а дельфины, как водится, нарисовали цветами радости рисунок гуашью, который тут же был и продан на аукционе.

  Тренер дельфинов с телосложением тяжелоатлета оседлал двоих дельфинов сразу, поставив им на спинки свои мускулистые ножищи, и ехал так по кругу. Зрители аплодировали, а тренер жестами подбадривал их. Давайте, давайте, дельфинам нужны ваши аплодисменты.

  Долгожданная встреча с дельфинами получилась совсем не такой, как я ожидала.

  Нет, им были не нужны мои аплодисменты.

  Дельфин уже кружил с розой в руке, предназначавшей его подружке. И вдруг, отклонившись от заданной траектории, направился к краю бассейна, туда, где на первом ряду сидела я. Мне показалось, он видит мои мысли и поэтому в знак утешения ... да-да, дельфин потягивал мне розу.

  Я тоже протянула руку ему навстречу, это вышло как-то само собой, и, подпрыгнув, полярный артист коснулся моей ладони, что-то сказал в утешенье на своем языке.

  Дельфин был прохладным и мягким, каким-то скрипуче-мягким, как будто я ощущала под ладонью хруст тающего снега и могла бы даже уйти с головой, как в сугроб, в естество дельфина, и трогать его хотелось снова и снова.

  Роза упала на край бассейна.

  Тренер поспешил за ней - за этим представлением сразу же начиналось следующее, где также понадобится цветок.

  - Хватит, Вилли! - и снова сделал жест ладонью вверх, приглашая зал к аплодисментам.

  Дельфин сделал то, что не являлось частью шоу-программы. В голосе тренера недовольство смешивалось с беспокойством, но вскоре он снова зазвучал спокойно, ровно, а в бассейн снова полетели разноцветные мячи, которыми дельфины играли теперь не только друг с другом, но и со зрителями. На этом шоу и закончилось.

  Еще раз оглянувшись на Вилли, я понуро направлялась к выходу.

  - Что? Не так представляли себе встречу с дельфинами? - остановил меня у шатра одновременно насмешливым и понимающим взглядом мужчина лет сорока пяти в рабочей одежде. В руке у него догорала сигарета.

  - Как вы догадались?

  - Не надо быть психологом, чтобы увидеть ваши мысли на вашем лице, к тому же, у вас очень выразительная мимика, - он бросил окурок в урну. - Я думаю об этом уже пятнадцать лет, с тех пор, как работаю на этой дельфинобойне.

  - Дельфинобойне? - повторила я слово, которое резало мне слух наверняка и невзначай, как ровный край бумаги пальцы.

  - Иначе это все не назовешь. Именно поэтому я и написал сегодня заявление об увольнении, и, знаете, полегчало. Полегчало, и захотелось об всем об этом кому-то рассказать, а тут вы... Умел бы писать, написал бы об этом статью в газету или целую книгу, как издеваются в дельфинариях над бедными дельфинами, а то пишут сейчас одну ерунду.

  - Вы знаете, я как раз пишу книгу и обещала одному человеку познакомиться с дельфинами, буду очень рада, если вы расскажете мне о них...

  - Такой симпатичной даме с удовольствием...

  - Эй! - прервал его недовольный голос билетерши из окошка кассы. - Еще и уволиться не успел, а уже сор из избы выносить. Вы больше слушайте его, девушка! Дельфины - артисты, никто их ни к чему не принуждает. Он и не такого наплетет, лишь бы познакомиться с красивой девушкой.

  - Пойдемте-ка лучше отсюда, - мужчина достал из кармана на груди пачку сигарет. - Здесь через дорогу есть сквер, там я вам все и расскажу...

  В сквере, где мы опустились на скамью, было прохладно и пусто.

  - Артисты! Ишь, артисты! - покрутил мужчина в руках сигарету. - Но вы не слушайте Галю, она в дельфинарии недавно, и много еще не понимает. Я тоже когда-то думал, что они артисты, что нравится им все это - подбрасывать мяч, прыгать через обручи, как дрессированные тигры. Хотя, говорят, и тигры не очень-то счастливы в неволе, но дельфины особые создания. Они рождены на свободе и для свободы. Их нельзя держать в неволе!

  В дикой природе дельфины очень дружелюбны, вы и сами, наверное, не раз слышали истории о том, как они спасают людей, а в неволе дельфины становятся агрессивными и могут быть даже опасными.

  ... Дельфины... они ведь намного умнее людей... Я уже не говорю о том, что гораздо порядочнее. И они не могут жить по чьим-то правилам. Вы плавали когда-нибудь с дельфином?

  - Нет, - ответила я. Хотела было добавить "к сожалению", но мой собеседник так одобрительно закивал головой, что я передумала.

  - И правильно! Не плавайте с дельфином никогда, с дельфином, на котором люди зарабатывают деньги. Я видел не раз, как они травмировали людей - дельфины, доведенные до отчаяния, попросту начинают сходить с ума, когда вдруг осознают, что непонятно за какие грехи двуногие приговорили их к пожизненному заключению, и уже никогда не увидеть океан, не стать частью дельфиньей стаи... Да, о случаях нападения дельфинов, как правило, замалчивают. Владельцы дельфинариев чаще всего предпочитают замять эти истории, заплатив пострадавшему. Меня и самого однажды сильно укусил за плечо дельфин, и, да, мне оплатили лечение и еще сверх того - за молчание, но молчать я больше не могу. Понимаете, устал от человеческой глупости. Дельфинарии лишь жалкое искажение мечты человечества о прекрасных дельфинах.

  Разве такими затравленными существами, плескающимися в загаженном фекалиями бассейне, должны быть дельфины? Нет. Кстати, испаражняются дельфины довольно часто, вот и представьте, что такое плаванье с дельфинами. Романтично, правда?

  - Но если дельфины так несчастны в неволе... почему тогда они улыбаются?

  - Улыбка дельфина? - горько улыбнулся мужчина. - Вы далеко уже не ребенок, но верите в эту сказку - улыбку дельфина? А знаете ли вы, что дельфины вообще никогда не улыбаются или улыбаются всегда? Это одно и то же. У них такое строение черепа, из-за которого у дельфина всегда радостное выражение лица. Понимаете, всегда. Может быть, в процессе эволюции и мы придем к тому, что всегда, хотим мы того или нет, уголки наших губ будут немного приподняты, как бы мерзко при этом не было на душе. Даже умирая в муках, дельфины продолжают улыбаться...

  Увидев, что его слова произвели на меня достаточно сильное впечатление, мужчина выдохнул, молча докурил сигарету и бросил окурок в стоявшую поблизости урну. Резко поднялся.

  - Извините, что убил вашу мечту, но так лучше. Она слишком далека от реальности.

  Он улыбнулся, как дельфин, таинственно, дружелюбно и немного грустно, мне даже показалось на пару секунд, что он дельфином и был, перевоплотившемся на время для того, чтобы донести до меня какую-то важную истину.

  Прости, Джорданна, я так и не смогла тебе помочь, это была совершенно глупая идея отправиться в шатер, где мучают морских обитателей.

  Я поняла: бывший работник дельфинария обрел новый смысл жизни. Он станет разрушителем мечты. Мечты наивной, глупой и жестокой. Словно осознавая свою миссию, он расправил плечи и неспеша направился в сторону дельфинария.

   14

  Конец тетради - примерно то же самое, что конец эпохи. За ней наступит новая, конечно, но для этого нужно выбраться из дома в такую, как сегодня, моросящую погоду и зайти в магазин канцтоваров, тот самый, который мне снился и в котором теперь жили клоуны.

  По дороге за новой тетрадью я вспомнила радужный дождь.

  Неужели я, в самом деле, надеялась снова попасть под него здесь, на грешной земле, и поэтому (да, именно поэтому!) намеренно забыла зонт?

  Впрочем, дождь был не сильным, и я оказалась за стеклянными дверями с надписью "канцтовары" раньше, чем успела промокнуть.

  - Могу я вам чем-нибудь помочь? - как хищник, подошла со спины продавец-консультант.

  - Да, возможно, - я, наверное, с надеждой посмотрела на молодую женщину, потому что она как-то сразу еще больше приосанилась, всем своим видом выражая полнейшую готовность быть мне полезной.

  - Вы не знаете, что раньше находилось в этом доме?

  Заинтересованность сменилась на лице молодой женщины озадаченным выражением.

  - Не знаю, - пожала она плечами и больше не проявляла ко мне интереса, даже ушла в другой зал, так что я могла спокойно, так долго, как захочу, выбирать себе блокнот.

  Одни блокноты просились в руки, но их тотчас же хотелось поставить обратно на полку. Буквам как будто тесно под их привлекательной обложкой. На другие взгляд ложился невзначай, и хотелось погладить их шершавую бумажную кожу, под которой таятся еще не созданные чьим-то воображением миры, а может, созданы без нас давным-давно и только ждут-не дождутся своего воплощения, когда кто-то отыщет созвучный настрою блокнот.

  Я искала его среди ярких и неброских обложек старательно и неумолимо, как будто собиралась отыскать в магазине канцтоваров, захваченном в параллельном мире клоунами, свергнувшими мрачных гномов, не больше не меньше, чем счастье.

  "Счастье в мелочах", посияли мне как ответ на незаданный вопрос золотистые буквы из блокнотно-книжного умиротворенного полумрака. С обложки мне подмигивал черно-белый клоун с красным носом, жонглирующий разноцветными мячиками. Он как будто предлагал мне самой раскрасить этот мир.

  Я подмигнула клоуну в ответ.

  Направилась было к кассе с блокнотом, но вспомнила, что мне также нужны к следующему занятию жесткие кисти.

  - Здравствуйте, Вика, - вывел меня из задумчивости голос Полины Андреевны. - Вы тоже пришли за кистями? Вот как раз с жесткой щетиной, как говорил Профессор. Вы тоже живете здесь где-то рядом?

  - Нет, я живу далеко отсюда, но мне нравится этот магазин.

  - Да, здесь не так уж много покупателей, гораздо меньше, чем в центре, поэтому здесь часто бывают распродажи, недавно я купила здесь себе прекрасный ежедневник почти что даром и пару блокнотов, и внучке говорящую книжку. Очень удобно, когда магазин канцтоваров возле дома, а раньше, помню, здесь была огромная прачечная. Со всего города приезжали сюда за чистотой, да, интересно, сейчас где-то остались еще в городе прачечные или все стирают своими руками?

  Значит, прачечная... Неожиданным образом мое любопытство было удовлетворено, и мне стало от этого значительно легче и даже захотелось нарисовать красноносого клоуна под проливным разноцветным дождем.

  Может быть, нарисовать его акрилом?

  И я поехала за акриловыми красками в другой магазин, где не было никаких загадок, но было все, что нужно для творчества будущему великому живописцу.

   15

  Лена из тех людей, которые добавляют красок в мою жизнь, а я из тех людей, которые добавляют красок в жизнь Лены, поэтому ее звонку я рада почти всегда.

  - Меня тут посетила креативная мысль... - задумчиво начала Лена.

  - Разве у тебя бывают другие?

  - Да. Выпить кофе, например. Что скажешь насчет "Фонаря"?

  - Там уютно, - ответила я так, как всегда отвечаю на вопрос Лены "Что скажешь насчет "Фонаря"?".

  - Что ж, значит, в семь как обычно?

  В выборе кафе Лена и впрямь не блистала оригинальностью, раз за разом отдавая предпочтение тому, которое ближе к дому.

  В нем с каждым месяцем, а может, даже днем становилось все светлее и светлее. Хозяин непитейного заведения явно вознамерился перетащить сюда дачные фонари со всего пригорода. Излучающие мягкий таинственный свет по одиночке, все вместе они создавали несколько навязчивую иллюминацию, лично мне напоминавшую улицы, по крышам которых я бродила, когда была кошкой, и немного Новый год.

  От голоса, интонации Лены мне в душу, как с еловой ветки мандарин, упало предвкушение, и я чувствовала, каким-то образом эта цитрусовая радость связана с Джорданой.

  Я не ошиблась. Раньше, чем кофе появилось на столике, Лена поинтересовалась дальнейшей судьбой Джорданы, то есть пишу ли я продолжение книги, которую они готовы издать, или окончательно деградировала во фриланстера.