Текст книги "Дневник (не)любимой женщины (СИ)"

Автор книги: Юлия Огнева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Попросила.

Катя

Под пытливый взгляд секретарши я вхожу в свой рабочий кабинет и... крепче сжимаю сумочку в руках.

Неет. Только не сейчас. Не тогда, когда я собираюсь держаться от Димы подальше. Не тогда, когда мой план приобрел законченный вид. План, где моему мужу нет места.

Только вот... что делать с повсюду расставленными букетами моих любимых полевых цветов.

Он помнит. Он знает. Все-таки он замечал, какие цветы я люблю.

Сердце заходится в нежности, и я, протягивая руку, почти что касаясь лепестков белой ромашки, но тут же одергиваю себя.

Да очнись ты! Подарил цветы, и ты растаяла.

А ведь только сегодня утром сама себя настраивала на то, что буду игнорировать Диму. Что больше не допущу того, что чуть не произошло вчера!

Да это теперь касается не только тебя! Это, в первую очередь, угроза для твоего малыша!

Я решительно поворачиваюсь к секретарше:

– Виктория, я сейчас отлучусь ненадолго. И очень вас прошу – когда я вернусь, чтобы ни одного цветка в кабинете не было... И в коридоре тоже. И вообще нигде...

Секретарша бросает рассеянный взгляд в сторону открытой двери.

– Но – тихо произносит она – Ваш му...

– Вика – я делаю шаг в сторону выхода – ЭТО не обсуждается. Убрать!

И откуда у меня в голосе появляются эти командные ноты? Мне даже немного неудобно перед девушкой. Только... так надо. Это все ради малыша.

Я направляюсь во временный кабинет свекра. Если отец не захотел мне помочь, может быть, меня поймет папа Димы. По крайней мере, он мне ничего плохого никогда не делал.

Я стучу в дверь и дожидаюсь разрешения войти.

Вот уж действительно хозяин! У свекра совсем небольшой кабинет, но он восседает в своем кресле так, как будто сидит, по меньшей мере, в тронном зале. На троне.

Да уж, все-таки эту мощную царизму Дима унаследовал от отца.

– Здравствуйте – улыбаюсь я.

– Привет – мужчина на секунду отрывается от бумаг, кивая мне на стоящее около его стола кресло, и снова погружается в дела.

Я присаживаюсь, стараясь не издавать ни малейшего шума. И жду.

Проходит, наверное, минута, которая кажется мне вечностью, когда свекор наконец-то поднимает взгляд на меня.

– Я тебя слушаю – спокойно говорит он.

– Я насчет своего нахождения здесь – снова улыбаясь, начинаю я – Все-таки я думаю, что я здесь не нужна. Диму освободили и...

– Еще ничего не понятно – обрывает меня мужчина – Мой сын наворотил дел. Расследование еще не закончилось. Кто знает, может быть, его все же осудят.

Свекор говорит спокойно, а у меня волосы поднимаются дыбом. Как он может так? О своем собственном сыне? Неужели, он совсем не переживает о том, что Диму могут посадить. Это же ... жестоко.

– Ну что ты на меня смотришь, как на врага? – раздражается мужчина – Сейчас самое главное не потерять компанию! А уж Диму как-нибудь вытащить из тюрьмы я смогу. Поверь, если мы похерим бизнес, никто нам помочь не сможет.

Он замолкает ненадолго, осматривая мое тело с головы до ног.

– К тому же – останавливает он взгляд на моем животе – мой внук спасибо не скажет, если останется ни с чем.

– О чем вы? – я непроизвольно дергаюсь в кресле – Я не понимаю...

– Хватит – рявкает свекор и поднимается с кресла – Сказку об аборте можешь рассказывать моему сыну. А Я – он подходит ко мне сзади и кладет руки мне на плечи. Тяжелые стальные руки-тиски. – Привык проверять всю информацию. И поверь мне, может быть ты и смогла разжалобить врача и медсестру. Только вот деньги сильнее жалости.

Он водит руками по плечам, как будто делает массаж. А у меня ощущение, что он все сильнее вжимает меня в кресло.

– К тому же – свекор кладет одну ладонь мне на голову – я знаю, что нет никаких дальних родственников. Да тебе даже полиция не поверила. Только я заткнул им рты. Хочется тебе, чтобы все так думали – пусть так и будет. Не хочу, чтобы мать моего будущего наследника волновали. Это же МОЙ внук? – сжимая мне голову, спрашивает он.

– Ваш – испытывая небывалый страх, выпаливаю я – Но...

– Вот и хорошо – мужчина убирает руку и отходит от меня.

А мне хочется вскочить из кресла и бежать отсюда. От Димы. И еще дальше от свекра.

– В общем, Я решил так – свекор садится в кресло – Ты будешь здесь, в компании, под нашим присмотром. Пока я не узнаю, где ты пропадала. – прозвучало как угроза. – А потом решим, как быть дальше. Может быть, отправим вас с Димой в романтическое путешествие. Ты же хочешь в путешествие с Димой? Да? В Данию?

Он говорит, а у меня... У меня снова бегут мурашки по коже.

Откуда? Как?

Нееет! Мой дневник!

Свекор правильно понимает мой ошарашенный вид.

– Я привык быть в курсе ВСЕХ событий! Поверь мне! И возможно, ты мне потом спасибо скажешь.

Я отчаянно пытаюсь понять, как свекор мог найти мой дневник в таком надежном месте. Ведь о тайнике в моей мастерской не знал никто. Да туда никто и не заходил.

Блииин. У меня же там столько всего написано личного… хм, интимного.

Наверно, я становлюсь очень красной, потому что мужчина усмехается:

– Да не переживай, про ваш секс я не читал. – Вгоняет он меня в краску еще больше – У меня вообще было мало времени. Так перелистал слегка, почитал концовку. Хотелось узнать, куда ты делась.

– И… – кое-как заставляю свой язык шевелиться – Где мой дневник сейчас?

– Оо – свекор держит небольшую паузу – Он там, где и должен быть. У того, кому там посвящена каждая строчка.

– У… – чувствую, как у меня слипается горло. Наверно, так начинается паническая атака. – Димы? – хриплю я.

– Да – мужчина складывает руки на груди. – И, как я понимаю, это пошло на пользу вашим отношениям. Вчера я заметил, каким голодным взглядом следит за тобой сын. А сегодня в ход пошли цветочки.

Ничего ты не понимаешь – хотелось кричать мне. Свекор отдал мой дневник тому, кто хочет моей смерти. Вернее не так. Может быть, это не самое главное для Димы. Моя смерть – это сопутствующие потери в его желании получить нашего ребенка. А все эти взгляды, цветочки – все это для отвода глаз. Чтобы я быстрее забыла о предательстве мужа.

– И, кстати, Дима больше не встречается с Мариной. Это я тебе точно говорю. Так что, разрешаю тебе немного подуться на мужа, так сказать, проучить… Неделю даю. – приказным тоном говорит мужчина – А потом возвращайся домой. Ребенок должен расти в полной семье. Не хватало еще того, чтобы в моего внука тыкали пальцем.

Внук. Внук. То есть, я что, в принципе, не могу вынашивать девочку?

Что же это за семейка?

Неет. Бежать. И как можно дальше.

– И чтобы без глупостей – как будто читая мои мысли, произносит свекор. – Можешь идти.

Он снова берет документ в руки, как бы отгораживаясь им от меня.

Я понимаю, что разговор окончен. Но какое-то чувство протеста заставляет меня, гордо вздернув подбородок, прорычать – На этот раз, по вашему не будет. Я собираюсь развестись с вашим сыном.

– Тогда – мужчина даже не отстраняется от документа – останешься и без мужа, и без ребенка.

Я почти что вбегаю в свой кабинет и, бросаясь в кресло, хватаюсь за голову.

Что делать? Как избавиться от всех? Как? КАК?

Я должна что-то придумать.

Чувствую, как от безысходности к подбородку опускаются горячие капли.

Не хочу плакать. Не хочу! И вообще, мне нельзя волноваться.

Я, чтобы отвлечься, осматриваю кабинет

Вот все-таки хорошая секретарша у Димы! Все приказы выполняет молниеносно!

Ни одного цветка!

И от этого мне становится еще хуже.

Ну что мне эти цветы сделали? Они же такие... красивые. А вдруг их вообще, на помойку?

Слезы начинают течь еще сильнее. И теперь я даже не понимаю за что мне обиднее. За себя? Или за цветы?

Люблю.

С утра я посетил нескольких главных партнеров, поговорил об украденных схемах. Наши компании столько лет сотрудничали, но даже в этом случае их трудно было убедить в благополучном исходе дела.

Я понимал, что это деньги. Большие деньги. И большие риски. И тут не имеет значение, как к тебе относится партнер и сколько раз вы вместе гуляли с ним или вели задушевные беседы.

Нет, тут имело значение только одно – сколько приобретет или потеряет фирма.

И, конечно, всем хотелось крови. Каждый желал знать имя человека, совершившего это преступление. И еще больше партнеры хотели, чтобы я заверил их в том, что преступник получит по заслугам.

А я не мог им ничего обещать. НИ-ЧЕ-ГО! Потому что это был такой тупик – сдам Марину, неизвестно, как она все это обернет. К тому же, тогда мы точно потеряем все чертежи. А этого допускать никак нельзя. От такого ущерба фирма не оправится.

И поэтому мне приходилось отговариваться общими фразами – информация не распространяется в интересах следствия и что это было просто мелкое хулиганство, личные счеты. Никакого промышленного шпионажа.

Кто-то верил, кто-то ухмылялся. Но слушали. Бл…ь, слушали. И это самое главное.

В общем, с тремя партнерами удалось договориться. И это был большой прогресс.

Конечно, им выгоднее оставить все как есть. Ведь даже если учесть, что мы возместим весь ущерб, будет упущено много времени. А это тоже потери. И пусть не совсем материальные, но очень болезненные. Потому что в бизнесе самое важное это доверие. А если ты это доверие теряешь, можешь распрощаться с бизнесом.

И у моих партнеров были такие же партнеры – это будущие арендаторы, которые ждали, что строительство завершится в срок. Так что, как ни крути, всем было выгодно продолжать строительство.

Я с хорошим настроением заходил в здание своей фирмы. И даже что-то напевал, заходя в кабинет. Тем более, знал, что сейчас увижу Катю.

Вот только… почему в кабинете нет ни одного букета. Еще вчера заказал цветы для жены, и я просто уверен, что они здесь были. Потому что их аромат до сих пор витал в комнате. Значит, кто-то их убрал…

Катя. Я посмотрел на девушку, которая, как только я вошел, отошла к окну.

Не хочет разговаривать.

Я и не надеялся, что сегодня мы начнем с того, на чем остановились. Неет. Я прекрасно знал, что моя любимая успеет за ночь надумать себе что-нибудь. И не сильно удивился.

Но то, что она не приняла цветы, стало неприятной неожиданностью. Это же те самые цветы, которые Катя постоянно приносила в наш дом. Или я ошибся, выискивая их в каталоге?

Я сделал несколько шагов по направлению к жене и остановился. Чувствовал себя сапером, входящим на минное поле.

– Привет – хриплым от волнения голосом произнес я.

Одно простое слово, а я сказал его так, как будто просил Катиной руки. С дрожью в голосе. Как подросток, честное слово.

– Привет – спустя мгновение не менее хриплым голосом прошептала жена.

– Как дела? – стараясь говорить как можно более спокойно, спросил я.

Она молчала. А я смотрел на её вытянутую в струнку спину и понимал, что что-то не так. Так стоят только если хотят скрыть свои проблемы. Показать, что им хорошо, когда на самом деле хочется плакать.

– Каать – я сделал еще один шаг вперед. Но остановился, когда наткнулся на преграду из Катиных слов:

– Все у меня хорошо. – то ли ответила, то ли огрызнулась жена. – Что тебе только надо? Можно подумать, тебе это важно.

– Очень – не задумываясь над ответом, тут же выпалил я. – Мне очень важно.

Я подошел еще ближе.

– Не подходи – почти прокричала жена, так и не повернувшись ко мне. Катя буквально вжалась в большое панорамное окно, и я заметил, как она быстро провела рукой по глазам.

Не понял. Она что, плачет что ли?

Я в два шага преодолел разделяющее нас расстояние и, нежно схватив её за плечи, развернул к себе.

И тут же почувствовал болезненный укол в сердце.

По Катиному теперь уже красному, но такому прекрасному лицу текли слезы. Они как не засыхающий ручей скатывались к её подбородку и падали на мокрую от влаги блузку.

И на одну секунду я ощутил… беспомощность. Что делают в таких случаях? Чем помогают? Что говорят?

Но эта секунда растерянности прошла, и я, по инерции схватив её за руки, притянул чуть ближе к себе.

Хотелось крепче сжать её, успокоить. Но... нам надо поговорить.

– Катюш, что случилось? Тебя кто-то обидел?

Она подняла свой тоскливый взгляд на меня. И я утонул в её полных боли и слез глазах.

– Ты – теперь не пытаясь даже скрыть свои слезы, прохрипела моя жена. – Это ТЫ меня обидел.

– Каать. – я даже слегка наклонился вперед, чтобы заглянуть в её такие большие, красивые глаза – Я к твоему похищению не имею никакого отношения. Поверь мне. Это не я. Но я обязательно узнаю, кто это сделал.

Я продолжать держать её руки, при этом поглаживая большим пальцем нежную кожу под тонким шелком блузки.

– Хватит – даже не меняя выражения лица, прошептала жена – Хватит. Врать. Я все видела своими глазами. Теперь уже поздно что-то говорить…

Она еще что-то говорила, а я смотрел в её глаза и улетал, терялся в её этом пусть и не ласковом взгляде. Но таком родном, таком любимом. И как я только раньше не замечал её красоту? её эти большие, нежного голубого цвета глаза с густыми ресницами и тоской во взгляде. А ведь она, вот это стоящая рядом девушка меня любит… любила.

– Или ты хочешь сказать – краем уха улавливал я её слова – что Татьяна Анатольевна действовала не по твоему приказу, а?

И губы, у нее такие пух… Стоооп.

Причем здесь моя домработница?

Я снова возвращаюсь в реальность, сталкиваясь с выжидающим взглядом своей жены.

– Что, за столько-то дней не придумал еще объяснения? – усмехается она.

– Подожди – я даже отстраняюсь от нее. Может быть, мне просто послышалось – Ты говоришь о моей домработнице, о Татьяне Анатольевне?

– А о ком же еще. Ведь это она там руководила всеми. По твоему приказу.

– Бл…ь, – я хватаюсь за голову и отхожу от Кати – СУКА!

Все это время все фигуранты этого дела находились рядом, а я, я даже и не подозревал об этом. У меня и мысли не было о том, что в этом может быть замешан кто-то, кроме Марины и её брата.

– Кто еще там был? – снова подходя к жене, спрашиваю её я.

– Будто ты не знаешь? – скрестив руки на груди, зло бросает она.

– Каатя – предостерегаю я её. – Не надо. Сейчас не время. Просто скажи мне, кто там еще был. Потом… все потом.

Я найду эту суку, и она лично перед Катей подтвердит, что я не принимал участие в похищении жены.

Девушка несколько минут изучает меня, потом все-таки начинает говорить.

– В день похищения я видела брата Марины, того, который работает в больнице. Это он меня уколол чем-то. Еще там был Виктор – Катю слегка передергивает, а я сжимаю кулаки.

– Они… Они с тобой ничего не сделали?

– Тебе ли не знать? – жена со злостью смотрит на меня – Это же твой приказ не трогать меня. Иначе я не знаю, что бы там произошло – Катя обнимает себя руками, как будто защищаясь от чужого прикосновения.

БЛ….Ь. Если бы они её тронули, я бы убил их. ВСЕХ. КАЖДОГО.

– Катя – я снова сжимаю кулаки, стараясь успокоится. – Вчера Татьяна Анатольевна попросила расчет. Она уволилась. И я не знал, правда.

Катя, все еще обнимая себя, смотрит в мои глаза, и на миг я вижу в них… Что? Надежду? Веру?

Пожалуйста, родная, поверь мне. Прошу!

Но, взгляд моей любимой меняется, становясь холодным, и она вновь отворачивается к окну.

– Я. ТЕБЕ. НЕ. ВЕРЮ. – резко произносит она.

Я подхожу к ней и кладу руки ей на плечи. Катя пытается их скинуть, но я держу. Не отпускаю.

Наклонившись к уху, я тихо и очень медленно проговариваю:

– Катюш, я бы так никогда с тобой не поступил. Подумай сама, в случае твоего похищения, на кого бы подумали в первую очередь, а? Я итак был главным подозреваемым. К тому же, ну сколько я бы тебя там продержал? Рано или поздно, пришлось бы тебя выпустить. И тогда ты бы все рассказала.

Я говорю, а Катина шея покрывается гусиной кожей. И даже это кажется мне прекрасным в ней. Хочется целовать каждую клеточку её тела.

Я чувствую, как начинаю возбуждаться.

Неет. Сейчас не время – говорю я себе. Только организм думает по-другому.

А когда я слышу легкий вздох своей жены, кажется, что мой член рвет ткань брюк.

И даже её следующие слова ничего не могут поделать с моим этим состоянием.

– А вы и не собирались меня отпускать! Вы бы дождались, пока я рожу, чтобы выдать моего ребенка за Марининого. А меня ТЫ хотел, хотел… убить.

– Неет. – я притягиваю её к себе и обнимаю со спины, стараясь быть спокойным. Потом. Все потом. Я разберусь со всеми. С каждым. Но сейчас для меня самое важное – это держать в объятиях свою любимую жену. – Нет, Катюш. Я никогда не хотел тебя убить. Не любил? Да. Иногда даже ненавидел. Но… это все в прошлом.

Я чувствую, как напрягается моя жена. И еще крепче сжимаю её в своих объятиях.

– В прошлом? – хрипит Катя – ... А что сейчас?

– А сейчас – я легким касанием губ притрагиваюсь к её уху. – Я тебя люблю…

Домой.

Я бежала без оглядки. Именно бежала. Не видя дороги и не замечая удивленных взглядов сотрудников фирмы.

Мне было все равно, кто и что обо мне скажет.

Хочу вон из здания. На воздух. Подальше от Димы. И от его слов.

Нужно ли говорить, что его это "люблю" поселило в моей душе полную неразбериху.

Я не должна верить. Не должна. Все эти слова – прикрытие для его преступления. Он знает, что я к нему чувствую, и пользуется этим.

Да и не верю я, что домработница делала все за его спиной. Неет. Это был четко спланированный план. Только вот я его нарушила.

Мозг выдавал все больше и больше доказательств вины Димы, но что делать с сердцем?

Оно, глупое и влюбленное, верило. Заходилось от безмерной радости. Плясало в такт моим быстрым шагам. "Любит, Любит" – билось оно, неся вместе с кровью эту информацию по всему моему телу. "Любит, любит" – вторила ей каждая венка в теле. Даже пальцы на руках и ногах покалывало от этой новости.

Я выскочила на улицу. И остановилась. Куда идти?

Где можно будет переварить всю эту информацию, когда вокруг столько людей.

А надо ли думать над словами мужа? Если я начну думать, то, скорее всего, начну верить ему. Вспоминать каждый взгляд, каждый жест. А как он взбесился, когда узнал о Татьяне Анатольевне! Разве можно ТАК сыграть?

И еще. Когда он обнял меня, я почувствовала …его возбуждение. ОН хотел меня. Не знаю, врал ли он, когда говорил, что невиновен, но разве мужчины могут возбуждаться тогда, когда им это надо? Или у них это неконтролируемый процесс?

Боже, я так мало знаю о физиологии противоположного пола и спросить-то даже некого.

Может быть, вбить в Гугле?

Я вспоминаю, что телефон остался на столе в кабинете. Хорошо хоть, что он на блокировке. Там, конечно, нет ничего серьезного. Но все же, расписание вылетов самолетов первой страницей откроется в поисковике.

Впредь надо быть осторожней. Со следующего раза начну уничтожать всю историю.

– Каать – знакомый голос раздается совсем близко.

Я поворачиваюсь и вижу стоящего рядом мужчину.

– Стас – я практически бросаюсь к нему – Стас, пожалуйста, отвези меня домой.

Димин друг внимательно изучает и мое красное, распухшее лицо, и просвечивающую от моих слез блузку. Потом он кидает взгляд на вход в здание и на папку, находящуюся у него в руках.

– Ты занят? – разочарованно спрашиваю я.

– Нет – быстро отвечает мужчина – Это подождет. Пошли.

Стас берет меня за локоть и ведет к своей машине, стоящей недалеко от входа.

В машине я очень долго молчу.

– Это из-за Димы?– нарушает тишину мужчина – Ты плакала из-за него?

– Нет – мне не хочется впутывать его в наши разборки. – Не из-за него.

– Тогда кто тебя обидел? – мужчина бросает быстрый взгляд на боковое зеркало и снова смотрит на дорогу.

– Это не важно – отвечаю я и тут же перевожу разговор на другую тему – Ты должен был встретиться с моим мужем?

– Да – взгляд Стаса мечется между зеркалами и лобовым стеклом – У нас с Димкой…

Звук входящего звонка прерывает его. Он правой рукой берет с держателя телефон, и я краем глаза замечаю на дисплее фото мужа.

– Не бери – не зная зачем, тут же выпаливаю я.

Как будто, если Стас ответит на звонок, Дима сможет здесь каким-то образом материализоваться.

Мужчина кидает на меня обеспокоенный взгляд.

– Не бери – уже тише прошу я, и Стас, еще раз кинув тревожный взгляд на экран телефона, все же отклоняет вызов.

– Все-таки из-за него – констатирует он, спустя несколько секунд.

В этот момент экран снова загорается, и Стас тянется к телефону.

Я думаю, что он хочет ответить, но мужчина вновь сбрасывает звонок. А потом вообще отключает телефон.

– И что на этот раз он натворил? – Стас крепко сжимает руль.

– Ничего – бурчу я.

– Таак, нам надо поговорить. – мужчина резко поворачивает в первый попавшийся переулок и начинает набирать скорость.

– Что ты делаешь? – взволнованно спрашиваю я, схватившись за ручку двери.

– Ухожу от слежки. – улыбается он – Тебя, походу, пасут. Вот только кто?

Я оборачиваюсь назад и вижу неприметную серую машину, которая едет за нами.

И чувство страха поглощает меня. Неет. Неужели опять? Они снова хотят меня украсть? Это же они?

– Пожалуйста, пожалуйста – прошу я то ли Стаса, то ли Высшие силы.

– Не дрейфь, Катюха. Прорвемся. В нашу бесшабашную молодость мы с Димоном столько раз уходили от полиции, что и не сосчитать. Держись крепче.

Вскоре, сделав несколько немыслимых виражей, мы остаемся без преследователей.

– Что за херня происходит вокруг тебя, Катя? – ругается мужчина.

И я начинаю сомневаться. Может быть, мне стоит довериться ему? Я просто устала держать все в себе. Мне нужен человек, которому я смогу выговориться.

– Остановись где-нибудь, и я все тебе расскажу. – уверенно говорю я, и вскоре машина тормозит около какой-то подворотни.

И как только мы останавливаемся, я начинаю свой рассказ.

Я говорю, говорю, и, кажется, моим словам нет конца. Они льются из меня прорвавшимся сквозь плотину грязным потоком. Заставляя мужчину то сжимать кулаки, то бить по рулю.

Конечно, о том, что сохранила ребенка, я не говорю ни слова. Я доверяю Стасу, но все же… Даже у стен есть уши.

– Он не мог – дослушав мой рассказ, говорит мужчина.

– Невозможно быть таким актером – он разворачивается ко мне всем корпусом

– Димка искал тебя, Катя. Переживал. Он не мог.

Я пожимаю плечами.

Я уже вообще ни в чем не уверена. Иногда даже кажется, что все это похищение – лишь бред моей больной фантазии.

– Я не знаю, Стас. Не пойму, кому верить.

– Ты знаешь, что твой муж продает бойцовский клуб мне?

– Зачем? – удивляюсь я. – Хотя, продает и продает, что в этом такого?

– Ты не понимаешь – мужчина смотрит на меня со всей серьезностью – этот клуб очень важен для него. Важнее, чем ваша фирма со всеми филиалами вместе взятыми. Просто он хочет выкупить чертежи.

– Он знает, кто их украл? – ошарашено спрашиваю я – Почему тогда не идет в полицию?

– Там все сложно. Но я знаю, что Дима делает это ради тебя. Ради вашей семьи. И знаю, что во всем этом замешана Марина… с которой он расстался еще до того, как ты нашлась.

Я отворачиваюсь к окну. А вдруг муж делает все это специально, чтобы все поверили ему? Или... нет?

ААААА!!!

Во что верить? Кому?

Хочу ли я, чтобы Дима был не виновен? Конечно. Всем сердцем. Каждой его клеточкой.

Но могу ли я ТАК рисковать? Собой? Своим малышом?

НЕТ! Не могу. Даже если Дима прав, как он сможет мне это доказать? Как?

– Почему он не обращается в полицию? – снова спрашиваю я.

Разве не логично, если о том, что здесь замешана Марина, узнают в правоохранительных органах?

Стас пересказывает мне разговор Димы и Марины, и теперь уже я сжимаю кулаки.

Вот же… стерва! Хотя, если честно, где-то глубоко глубоко в душе я рада, что так все вышло. Пусть Дима узнает на собственной шкуре, что такое предательство. Пусть хоть немного прочувствует мою боль.

– Отвези меня домой – опустошенно прошу я. Хочу подумать обо всем, когда рядом никого не будет.

Стас послушно поворачивает ключ зажигания. И мы плавно выезжаем на дорогу.

Подъезжая к дому, я сразу замечаю машину Димы.

Оо, я узнаю её из тысячи. Сколько ночей провела я перед окнами, дожидаясь, когда он вернется от своей Марины. На этой самой машине.

Стас тормозит чуть поодаль.

– Сиди пока в машине – говорит он и выходит из машины.

Я вижу, как Дима открывает дверь своего авто и тоже выходит. И потом… он с такой силой хлопает дверью, что даже отсюда я вижу, как дрожат стекла на его машине.

Я всматриваюсь в него.

Хищник! Опасно! Беги!

Вот что приходит мне на ум, когда я вижу, с каким выражением лица он идет на Стаса. Его походка сейчас напоминает поступь опасного животного. И по шевелящимся губам Димы я понимаю, что они уже начали общаться, но мне не слышно ни слова.

Долбаная иномарка со своей хорошей звукоизоляцией!

Мне хочется выскочить из машины. И в то же время, остаться в ней.

Нет, я все же не самоубийца. Лучше посмотрю на все с задних рядов.

Дима так резко бросается на Стаса, что я подпрыгиваю на месте. Его первый удар попадает в челюсть друга. Стас пытается ответить, но муж блокирует удар.

Злость Димы добавляет ему силы, и он становится недосягаемым. И снова наносит удар.

Стас пытается ему что-то сказать, но еще один удар отправляет его на землю.

Только в этот раз Дима к нему не подходит. Он говорит, нет, я чувствую, как он выплевывает слова, обращаясь к мужчине.

И… Стас, садясь на землю, вдруг кивает головой. А потом происходит вообще немыслимое для меня. Дима подходит к лучшему другу и протягивает тому руку. Мужчина эту руку принимает и с её помощью встает с земли.

Стас начинает отряхиваться, а Дима… Дима разворачивается ко мне. Во взгляде пожар. Мне даже кажется, что он и меня сейчас ударит.

Я вжимаюсь в кресло. Но не могу отвести взгляд от идущего ко мне мужчины.

И он не отводит. Муж идет ко мне, как будто не замечая ничего. Как будто я – цель номер один. Его приоритет.

Он подходит ближе и открывает дверь.

– Ты, ох…ел? – спрашивает он, поворачиваясь к другу – Она что, была не пристегнута?

Стас кидает рассеянный взгляд на меня, а потом переводит его на Диму.

Я тоже осматриваю себя. Вот дура! За всеми этими переживаниями даже забыла пристегнуться!

– Извини! – говорит Стас не понятно кому.

– Еще раз увижу её в твоей машине – рычит мой муж – ты так легко не отделаешься.

Он хватает меня за руку и дергает на себя.

И по идее, я должна бы упасть. Но каким-то непонятным для меня образом я спустя пару секунд оказываюсь на руках у Димы.

– Что ты делаешь? – возмущаюсь я, пытаясь оттолкнуть мужа от себя.

– То, – Дима еще сильнее сжимает свои объятия – Что должен был сделать уже давно. Везу тебя домой.