Текст книги "Божественные "кошмары", или живая легенда (СИ)"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
– К демонам Бездны, – в сердцах рыкнул мужчина. – Я снимаю с тебя все обязательства. Если можешь, действуй.
– Ладно, – с веселой бесшабашностью улыбнулась Элия.
Чуть откатившись в сторону от Колебателя Земли, она сделала маленьким кинжалом несколько быстрых надрезов и рванула платье. Материя расползлась именно так, как было задумано, сверху открывая восхитительный вид на совершенную грудь, а снизу на стройные ноги аж до самых бедер. Ослепительный алебастр на черном и серебре. Элия расстегнула заколку и водопад волос рассыпался по плечам. Несмотря на критическую ситуацию, Громердан едва сдержал восхищенный вздох. А эта безумная уже поднималась во весь рост, придерживая живописные ошметки платья рукой, поднималась с величественностью королевы, приветствующей подданного.
– Хватит, вы и так уже все здесь разгромили, уборщикам и за неделю не разгрести, – с властной, чуть насмешливой, чуть восхищенной капризностью бросила Элия звонким, пронзающим транс некроманта голосом.
Кружение замедлилось, тяжело дыша, тот вскинул голову и посмотрел прямо в серые ничуть не испуганные, скорее провоцирующие, уверенные звездные глаза богини. Безумие глядело на красоту, а красота разглядывала безумие. Багровый ореол все еще окружал тело некроманта, но становился тусклее и меньше, сделав свое дело, сила постепенно уходила, словно змея уползала в логово, чтобы, свернувшись в темных глубинах, под покровом плоти, тугим кольцом, поджидать следующую жертву.
– Хочешь править со мной? – резкий, требовательный вопрос прозвучал почти разумно, во всяком случае, с привычным богине самоуверенным апломбом, каковым зачастую обладали могущественные мужчины, считавшие Элию не более, чем красивой игрушкой и жаждавшие заполучить ее в свою коллекцию.
– Чем? – выгнула бровь принцесса.
– Мирами, Вселенной, – хвастливо пояснил безумец.
– Нет, власть вообще ноша не из приятных, куча обязанностей и минимум удовольствия. Что бы ты ни сделал, всегда найдется недовольный, а если по какой-то нелепой случайности довольны все, то никто и не запишет сотворенные в твои заслуги. А уж той Вселенной, какой она станет, если ты обретешь власть, и править с тобой вместе – тем паче совершенно неохота, – насмешливо фыркнула принцесса.
– Я могу заставить тебя, – пообещал некромант.
– Если только для начала убьешь и превратишь в зомби, – пожала плечами Элия с тем особенным презрением, каковое вызывало в ухажерах каскад бурных эмоций от растерянности до негодования, зато никого равнодушным не оставляло. – Только какой ты после этого мужчина, коль добровольно с тобой рядом никто быть не захочет?
– Врешь! – предсказуемо взъярился уязвленный некромант, как и тысячи до него. – И я заставлю тебя это понять, сука! – багровое пламя загадочного амулета вновь начало разгораться в его груди, распространяя искаженную силу, выкачанную из колодца жизни владельца.
– Ну вот, опять 'заставлю', – принцесса скучающе зевнула, с аккуратной элегантностью прикрывая рот ладошкой, и изумленно распахнула глаза, когда на плитах пола мастерски рассредоточившись по периметру залы в замке Лисьих Гор материализовались Джей, Ральд, Элегор и Лейм.
– Это еще кто? – одуревший, потерявший изрядную долю чувствительности от пляски извращенной силы, с усталым интересом вопросил едва держащийся на ногах Громердан, не надеясь ни на ответ, ни на благоприятный исход дела. – Еще охотники за жезлом?
Мэсслендец не собирался бежать, лишь готовился подороже продать жизнь и хотел бы знать с кем собственного будет 'торговаться'. Но тут он получил часть ответа на свой вопрос из уст Бога Воров.
– Эй, ты, маньяк несексуальный, оставь мою сестру в покое, – твердо, ровно и очень зло прошипел белобрысый вор и встряхнул головой, успевшей вернуть себе прежнюю роскошную шевелюру.
– Это помощь нам, – тихо уронила принцесса, гадая, каким ветром занесло сюда друзей.
– Ты ж вроде за жезлом пришел, так чего на дырки потянуло? – задиристо добавил Элегор, походя подколов и Элию.
– Он ведь сумасшедший, точно говорю, в Милего таких медяк за барак было. Никак не может определиться, чего ему точно надо, – с нахальной ленцой пояснил Ральд, тряхнув ночной гривой волос, и властно простер руки, охватывая нити реальности, как делал тогда, когда собирался рвать их в клочья в боевом безумии разрушения. Теперь же его неотмирная сила крепко вцепилась в звучащие в диссонансе струны Мироздания и налегла, точно опытный возница укрощал взбесившихся лошадей, заставляя их умерить колебания, возвращая миру привычные очертания.
– Мы объясним, – резюмировал Лейм, и зелень глаз бога стала медленно темнеть, плавиться в неумолимом безумии алого пламени, некогда заставлявшего жертв Красного Бога содрогаться от ужаса, в руке появился извлеченный из-за пояса кнут.
– О да, мы это хорошо умеем, – подтвердил Джей и улыбнулся привычной холодновато-веселой безжалостной улыбкой, сжимая пальцы на узких рукоятях метательных кинжалов.
Неуместно мелодичный музыкальный звук возвестил об извлечении из ножен тонкого меча – творения Звездного Тоннеля Межуровнья. Элегор не собирался упускать драки.
Почуяв, как что-то, кроме явления четырех нежданных свидетелей его триумфа меняется в зале, как скручивается, упрямо не желая разрастаться, вихрь силы, некромант резко обернулся к тому, кто внес разлад в ликующую песнь власти и оторопело выпалил:
– Ты? Ты жив?
– Я это я, ты верно заметил, – процедил сквозь зубы Разрушитель, прилагая неимоверные усилия, чтобы совладать с нитями Мироздания, рвущимися из его рук, как гигантские живые лианы. Жилы вспухали, бугрились мускулы, но Ральд держался.
– И он точно жив! – дерзко поддакнул Элегор. – А вот о тебе такого скоро не скажут!
Некромант, онемев от удивления, переводил взгляд с одного ненормального, а кто еще мог бы так с ним говорить, на другого, даже не зная, кого испепелить в первую очередь. Ситуацией воспользовался Громердан. Снова обретя, благодаря усилиям Разрушителя, власть над своей стихией, Колебатель заставил землю разверзнуться под ногами врага и тут же сомкнуться, цепко обхватив его до колен. Претендент на жезл злобно взревел по-звериному. Тут уж вся честная компания изготовилась ринуться на застигнутую врасплох дичь.
– Нет, – с каменным равнодушием уронил еще один незваный гость в сумрачно-сером тенистом плаще, выступая из бесшумно распахнувшихся и столь же неслышно сомкнувшихся у него за спиной огромных дверей залы, – оставьте, боги. Ему сужден иной суд. СУД РАВНОВЕСИЯ.
– Блин, вот так всегда, только соберешься развлечься, весь кайф обломают, – возмутился, но тихо, чтоб чего доброго не схлопотать по шее, Джей. Один кинжал, впрочем, на всякий случай все-таки оставил в руке.
Присутствующие покорно замерли, лишь некромант все пытался избегнуть неизбежного, выдрать ноги из камня, ударить заклятьем высокую фигуру в черном, приближающуюся неспешно и неотвратимо. И ничего, ничего не мог. Его чары гасли, бессильной волной разбиваясь о несокрушимый утес.
– Кто это? – шепнул Громердан, чуя, как пробирает его до костей дрожь при одном взгляде на явившееся создание.
Безотчетный благоговейный страх сковывал душу и леденил кровь. По сравнению с ЭТИМ некромант казался разыгравшимся испорченным подростком, а его черный плащ просто старой тряпкой перед словно скроенным из теней и ночного неба одеянием последнего гостя.
– Тот, кого мы ждали. Слуга Равновесия. ЖНЕЦ, – серьезно и строго просветила принцесса Колебателя Земли. – Ты просил правосудия у Сил, сейчас оно свершится. Смотри!
Жнец, не Моувэлль, а некто незнакомый, приблизился к жертве. Некромант еще пару раз дернулся и перестал шевелиться, уставившись под капюшон остекленевшим взором. Как кролик перед змеей. Рука, затянутая в черную, малость потертую, от этой обыденной детали делалось почему-то только более жутко, перчатку тяжело опустилась на левое плечо некроманта. Спустя пару секунд Жнец убрал руку, веско уронил:
– Приговор вынесен!
Судья и Палач в одном лице извлек из недр плаща здоровенный двуручный меч. Широкий клинок серой стали блеснул стыло, неумолимо. Лезвие взметнулось и бесшумно снесло с плеч голову. Крови не было. Только лишившаяся главной части фигура некроманта мешком осела на плиты. Он не дошел всего нескольких шагов до Жезла Бурь, к которому так стремился.
– Быстро, – хмыкнул побелевшими губами Джей, нервно крутя в пальцах кинжал. Принц даже умудрился порезать палец, но не заметил этого. Кровь рубиновой каплей повисла на моментально зажившей ранке.
– Вот и весь Справедливый Суд Равновесия, – храбрясь, согласился Ральд кан Раган, – никакого заседания, слушания дела, последнего слова подсудимого в свою защиту. Чик и готово. Конечно, тот был законченный говнюк, но чтоб так… – Разрушитель невольно примерил на себя судьбу чокнутого охотника за жезлом-артефактом.
– Почему? – громко, почти требовательно спросил Элегор у Жнеца. – Нас ты остановил, а сам? Почему?
– Неужто и Силы не видят иного способа наказания для безумца? Только смерть? – в свой черед поинтересовалась и принцесса, в более обтекаемой форме, но не менее настойчиво.
Проблема высокого правосудия всегда чрезвычайно увлекала богиню, в отличие от вспыльчивых братьев, она обыкновенно не спешила с расправой над виновным при помощи колюще-режущих инструментов, старалась подыскать кару равную преступлению, чтобы виновный не только хорошенько отплатил за содеянное, но и уяснил, за что и почему платит.
– Дерзкий вопрос, – капюшон повернулся в сторону герцога и Элии, постоял, будто прислушиваясь к чьему-то отдаленному голосу, выдающему инструкции, и промолвил: – Но вы заслужили ответ. Мне даровано видеть нарушение Равновесия и наилучший путь его исправления. Этот безумец в жажде власти и погоне за силой не только явился виновником гибели неисчислимого множества живых созданий и десятка миров, он источил и разрушил собственный рассудок. Черпая мощь дырявым решетом, не мог ее удержать и оттого жаждал все большей и большей, – рука в перчатке потянулась к опавшему телу, легко проникла в грудь и вырвала цепочку с куском амулета, похожим скорее не на изделие из металла, а паразита, погубившего хозяина. Сжала его в сильных пальцах и рассыпала крошевом ржавчины, поясняя: – Да еще эта дрянь – пиявка – помогла безумию захлестнуть его вконец. Уйти из инкарнации, покинув испорченное грязной силой тело, пока цело плетение души – наилучший выход. Иная кара не была бы справедливой. Мой меч направил душу на верный путь, где ее ждет очищение и искупление. То, что свершено, не простится, пока не будут оплачены все счета. Силы Судьбы и Силы Равновесия проследят, чтобы все было так, как должно. Вам же, боги, изъявляют они свою милость за помощь. И тебе, Разрушитель, тоже, – Жнец обернулся к настороженному Ральду. – Безумец искал сокрушительной силы, не делая выбора меж источниками, и отчаянно ненавидел тех, кто ею обладал. Он ведь пытался схватить тебя, – капюшон жнеца качнулся в сторону кан Рагана, – к счастью и, возможно, удаче миров, его план провалился, ты успел скрыться и теперь окончательно прощен, я не чувствую ЗОВА ДОЛГА.
Палач Сил Равновесия говорил спокойно, не то чтобы равнодушно, скорее невозмутимо, уж ему-то приходилось быть не только свидетелем, но и участником куда более драматичных событий. Может быть, оттого никто из присутствующих, исключая неистово любопытного Элегора и одержимую исследовательским интересом принцессу Элию, не пожалел, что жнец не опустил капюшона и нет никакой возможности лицезреть его загадочный лик. От своего-то родственничка Моувэлля временами пробирала дрожь, а уж чужой и вовсе нагонял неизъяснимый ужас и невольное побуждение покопаться в обширном перечне собственных грехов, чтобы убедиться, за душой нет ничего такого выдающегося, способного заставить жнеца извлечь из ножен меч, который легко разрубал узел любой проблемы.
– Так это он устроил на меня охоту, – помотал головой возмущенный Разрушитель, в эти мгновения очень жалея о том, что приговор уже приведен в исполнение и нельзя воскресить мерзавца, чтобы придушить его собственными руками, – а я то думал…
– Отохотился, красавчик, – злорадно ухмыльнулся Джей, только что не подошел попинать труп и попрыгать на нем, как на батуте.
– А откуда ты все это узнал, жнец? Неужто мысли читаешь? – насторожился Элегор.
– У приговоренного – да. Прощайте, – немногословно отозвался тот, и пока пронырливые боги не выудили из него какую-нибудь сверхсекретную тайну Мироздания, вылинял в тенях. Был, миг, и уже его нет, только мурашки по спине намекают, что стоял тут самый мрачный из Блюстителей Равновесия.
– Значит, то и был ЖНЕЦ, – выдохнул Громердан, умудрившись произнести последнее слово так, что всем было очевидно, буквы в нем большие и очень жирные. Колебатель Земли обвел разрушенную, засыпанную каменным крошевом, залитую кровью, разгромленную залу, в которой кроме него все еще находилась куча народа, и вскинулся с некоторой долей прежнего властного ехидства:
– А вы, что же, у него на посылках или в гонцах, боги Лоуленда?
– Нет, мы Элию спасать пришли, – небрежно отфутболил вопрос Элегор так, словно каждый день вместо зарядки спасал принцесс, вечно влипающих в неприятности.
– И каким же образом вы умудрились оказаться тут раньше призванного жнеца? – подивилась богиня, почему-то до сих пор не орошающая обильными слезами каждую из мужественных грудей спасителей. Добрая половина из них не отказалась бы от такой сцены, но, честно признаться, ни один на самом деле ее и не ожидал.
– Нас позвал и подбросил до места Связист, – пояснил кузине Лейм. – Он на уровне энергий отследил хаотичные возмущения, препятствующие перемещению посланцев Сил Равновесия в том регионе Мэссленда, где ты находилась, и забеспокоился.
– Да уж, этот во все дырки влезет, – свернула разговор о доступных Силам-Посланнику фокусах богиня, одной рукой выбирая из волос мелкие камешки, а второй придерживая живописные останки платья, – однако нам всем пора возвращаться, пока стража Мэсслендских границ не уловила иных возмущений энергий, свидетельствующих о присутствии гостей из Лоуленда. Иначе нашему гостеприимному хозяину придется долго отпираться от обвинений в шпионаже в пользу Лоуленда. Боюсь принц Дельен не из легковерных.
– Почему же долго, мне достаточно будет этот зал показать. Разок на него взглянув, даже подозрительный принц поймет, я защищал реликвию рода, сражался доблестно и противники, те, кто выжили, позорно бежали, – мрачновато усмехнулся Громердан, кивая на крошево из статуй, лужи крови, куски доспехов, плоти и собственный весьма пострадавший от визита некроманта наряд.
– Ты права, дорогая, нам надлежит как можно скорее покинуть пределы Мэссленда, – деловито согласился Лейм.
Теперь, когда опасность миновала, принц вновь был воплощением осмотрительной осторожности. Да и увести полуобнаженную сестру от посторонних не помешало бы. Вон как напряженно пялился на Элию Громердан.
– Я благодарен. Принцесса, вы всегда будете желанной гостьей в моих владениях и если понадобиться помощь, обращайтесь, – признал Колебатель Земли с легким кивком, равносильным для него глубокому поклону.
Хитрый мэсслендец сумел соблюсти хрупкое и наиболее выгодное для себя равновесие между признательностью и признанием долга благодарности. Мужчины, спасали не его, а принцессу, пусть и явились на помощь в самый нужный момент, и отвлекли внимание врага на себя. Отпустить их, незванных и нежданных визитеров, с миром из замка – вот и вся плата, весьма щедрая, между прочим, для Колебателя. Другое дело богиня. Она действительно спасла жизнь именно ему, прикрыв от смертоносного заклятья, кроме того, – ну это уже Громердан не продумывал столь отчетливо, – с такой красавицей не только врагов ловить, но и просто поболтать за бокалом вина – удовольствие.
– Непременно, – улыбнулась Элия, присев в легком реверансе. Сделать его по все форме, правда, мешала недостаточная целостность платья.
– Буду рад, – коротко отрубил Колебатель.
Компания спасателей подошла и встала за спиной богини, как только она закончила прощаться с лордом Мэссленда, две руки упали богине на плечи – Джея и Лейма. Группа исчезла из зала.
Громердан остался один. Еще несколько секунд он стоял неподвижно, среди разгрома, потом медленно пошел к Жезлу Бурь. Если бы кто-то еще сейчас шел рядом с мужчиной, он мог бы услышать его задумчивое бормотание:
'Интересно, на Сарионну тогда и впрямь разбойники напали или я попался на рваное платье, как сегодня этот чокнутый некромант…'
Если бы тот, кто слышал рассуждения Громердана, достаточно знал его биографию, то мог бы понять: лорд имеет в виду свою первую жену. Однако Колебателя Земли никто не подслушивал, да и первая, впрочем, как и четыре следующих жены герцога, давно уже перешла порог инкарнаций. А потому сомнениям мужчины не суждено было разрешиться.
Глава 28. Цепь событий или ловушка номер 2
В гостиной апартаментов принцессы Элии стало людно, или уж, если быть совсем точными, божно.
– Здорово! Хорошо все закончилось, – констатировал довольный Связист.
– А что же ты сам там не объявился? – вскинул голову к потолку Элегор.
– Ага, чтоб меня Силы Равновесия прижучили? Нетушки, – сходу открестился Связист, закрутив вихрь из тревожно лиловых энергетических шариков. – Я в их интриги влезать не собираюсь! Одно дело Элии подсобить, вас к ней перекинуть, на силу, как на маячок, нацелившись, а другое оправдываться, как и почему у меня это получилось, когда у них с крутым жнецом облом вышел. Ему своим ходом треть дороги по мирам чапать пришлось. Они ж, если бы в оборот взяли, все бы вытянули, и про Межуровнье и про Звездный Тоннель. А там и про все другое. Ну… сами понимаете, – не стал больше распространяться на запретные темы в присутствии Разрушителя Туз Сил.
– Да ладно, Гор, хватит придираться, помог он нам, так спасибо скажи! – вступился за благородные Силы Лейм, сам отвешивая благодарный поклон. Связист, смущенный похвалой, забормотал, что он ничего такого и не делал, просто за принцессу тревожился чуток, а сейчас ему срочно бежать пора подальше от Сил Равновесия с их въедливыми расспросами.
– И вообще, на Связиста успеешь наглядеться, вон пока на Элию полюбуйся. Когда еще увидишь скромный наряд по-мэсслендски, – ехидно вставил Джей.
– Да, такой скромный, что ничего только слепой не разглядел, – хохотнул Элегор, подхватывая остроту.
– Хотел бы я на какое-нибудь из вольных одеяний посмотреть, – прижмурившись, промурлыкал белобрысый бог, словно не замечая каким красноречивым взглядом прожигает его Лейм.
– А мне и это нравится, – простодушно поддакнул Ральд. – С такими формами как у Элии, любая рванина бальным платьем покажется.
– Хватит языком колотить, – рыкнула богиня, щелкая пальцами. Звездочки проворно закружились, приводя в порядок наряд госпожи и прическу, превращая живописные лохмотья в великолепное черное с инисто-серебряным узором платье, а запорошенные пылью и кровью волосы в пышный благоухающей свежестью каскад.
– Так ты ж ничем другим не даешь, – сострил Джей, изображая на подвижной физиономии бездну сожаления.
Лейм молча положил руку на кнутовище и подался к болтливому кузену, собираясь поучить его сдержанности.
– Так, Джей, полагаю, нам с тобой надо побеседовать, – тоном, способным заморозить до дна Океан Миров вместе со всей живностью, кораблями и русалками в придачу, констатировала Элия, разом охлаждая и гнев кузена.
– Обождите нас пару минут, лорды, – обратилась богиня к остальным мужчинам и, цепко ухватив брата за шиворот, выволокла его из гостиной в будуар.
– Обещанный разговор? – освободившись из железной хватки принцессы, уточнил Джей, привалившись к двери в позе столь же расслабленной, сколь велико было его внутреннее напряжение. Прижмурившись, он неотрывно следил за богиней разом выцветшими до бледно-голубого, почти белого цвета глазами.
– Именно, – деловито согласилась Элия, ни следа гнева в ее голосе не было, скорее малая примесь снисходительного сочувствия.
– Жаль, что ты уже переоделась, разговор мог бы быть еще более приятным… – протянул Джей, делая попытку обнять женщину и притянуть ее к себе.
Элия чуть качнулась в сторону, и заговорила так, словно не было между их последней беседой на щекотливую тему паузы в несколько весьма насыщенных событиями дней:
– Ты спрашивал: хочу ли я тебя? Отвечу – да. Да, Джей, я желаю тебя, как женщина может желать мужчину.
Принц застыл неподвижно, едва услышал 'ДА', и только взгляд и все более учащающееся дыхание говорило о том, что он жадно ловит каждое слово, слетающее с уст Богини Любви.
– Только в том разница между нами, что ты, дорогой, живешь своими желаниями и позволяешь им управлять собой, а я сама решаю, каким из своих желаний следует потакать, а каким нет. Заруби на своем остром носу, мой беспринципный братец, – рука Элии нежно коснулась вороха светлых волос и властно зарылась в них, запрокидывая голову Джея, – я не буду твоей любовницей, и дело вовсе не в родственных связях между нами и не в гневе Нрэна или Лейма, способных стереть тебя в порошок. Для тебя ведь риск в любовных делах лишь восхитительно острая приправа.
– Великолепнейшая из приправ, – выдохнул принц, не пытаясь освободиться, наслаждаясь откровенностью разговора и ощущением натянутых до предела нервов. – И я всегда думал, что для тебя также. В чем же дело?
– Твоя страсть к развлечениям велика, ты вор по божественной сути, всегда и всюду стремишься брать, ничего не давая взамен, стремишься избегать ответственности и не думаешь о последствиях. Тебе никогда не хватит ощущений близости плоти, ты ведь рвешься погрузиться в силу моей сути целиком. Ты жаждешь получить наслаждение, но не любить, – Элия шептала слово за словом, восхитительные губы двигались у самых губ Джея. – А так не бывает, мой дорогой пройдоха. От этого пирога нельзя откусить лишь кусочек, чтобы узнать вкус, нельзя испить из чаши лишь глоток. Можно только не касаться вовсе или пить до дна.
– Но другим-то можно, Рэт, Дарис, Итварт… а мне почему-то нет? – запальчиво выдохнул принц в ответ.
– Тебе нет. Потому что ты никогда не был мне безразличен, потому что ты бог и силы своей я сдержать в узде не смогу, да и ты не сможешь удержаться от того, чтобы не вызвать ее на танец, если соприкоснется плоть. Все потому, что я не приглянувшаяся девочка из борделя, для забавы на час, а Богиня Любви, – улыбнулась принцесса мудрой всезнающей улыбкой и повторила не без горечи: – Или не касаться вовсе или пить до дна, дорогой…
– Будто ты позволила бы мне пить?.. – недоверчиво хмыкнул бог.
– А это уже другой разговор, к которому не готов ты, – протянула богиня, пальцы ее по-прежнему крепко сжимали волосы Джея, не давая тому пошевелиться. А вторая рука скользящим движением прошлась по шее вниз до того места, где в широко распахнутом вороте рубашки проглядывала грудь, – может быть пока не готов, может быть, не будешь готов еще очень и очень долго, а может быть не будешь готов никогда… А сейчас не стоит наглеть, нахально требуя от меня того, что я не могу тебе дать, и что ты не захочешь принять, ибо слишком дорого придется платить.
– Я понял, – выдохнул принц и жадно попросил: – Поцелуй меня, это ведь такая малость, поцелуй. Только волосы не отпускай!
Мягкие, нежные, властные, такие желанные, такие жестокие губы, за прикосновение которых иногда хотелось отдать все, а иногда делалось невыносимо страшно от этих желаний, накрыли губы принца. И не осталось никаких мыслей…
Джей вернулся в комнату малость взъерошенным, задумчиво притихшим и одновременно не то чтобы довольным, скорее умиротворенным. Непривычно молча, без обычных колких шуточек, забрался на подоконник и затих, наполовину спрятавшись за плотной портьерой, будто хотел отгородиться от мира. Ночь за окном, сгустившаяся в Лоуленде, пока боги 'развлекались' во владениях Громердана, ничуть этому не мешала, укрывала плечи темной пелериной и шептала на ухо что-то умиротворяющее.
– Элия, ты ему там язык часом не откусила? – отвлекшись от беседы с Ральдом, проникновенно 'расхваливавшим' покойного некроманта, загнавшего его в урбо-мир, беспечно полюбопытствовал Элегор. Он никогда не рассматривал принцессу в качестве потенциальной сердечной подружки, а оттого не склонен был соболезновать кому-либо из влюбленных в богиню, за исключением Лейма. Ему, как лучшему другу, бог был способен сочувствовать даже в таких странных с его точки зрения терзаниях.
– Да вы форменный садист, герцог, – восхитилась принцесса, легко опускаясь на диван рядом с Леймом, тот мгновенно завладел рукой богини, – в ученики к Энтиору податься не думаете? После таких фантазий, можете смело рассчитывать на рекомендацию!
– Я учту, хотя вряд ли мои фантазии когда-либо примут столь извращенную форму! – фыркнул идейный бог, почему-то не испытывая энтузиазма от столь щедрого предложения, за которое палачи многих миров с охотой отдали бы полжизни.
– Здорово у вас. Даже жаль уходить будет, – не в тему, но в ее логическое продолжение, обобщающее впечатление от стиля общения богов, вздохнул Разрушитель.
– Куда это ты собрался? – со значительной долей прежней живости встрял Джей, опровергая живодерскую версию герцога об отсутствии языка.
– Куда-нибудь, – крутя 'саблезубый' перстень-печатку на пальце, 'конкретно' ответил кан Раган, заерзав в кресле.
– Поточнее, и хорошо бы еще узнать, почему ты намерен уйти? – педантично попросил Лейм.
С возвращением Элии и Джея он успел почти успокоиться. На лице белобрысого вора явного или скрытого ликования ревнивец не прочел, скорей уж там проглядывал глубоко скрытый процесс интенсивной работы мысли. Потому сын Моувэлля сделал вывод, что никаких авансов и обещаний ветреной Богини Любви кузен не получил, а значит и беситься не к чему. В отличие от воителя Нрэна молодой бог еще не успел овладеть тонким искусством беспочвенной ревности, как личного стиля бытия, и начинал переживать только тогда, когда принцесса давала весомый повод.
– Вам больше не нужно ручаться за изгоя, Силы Равновесия приняли меня на службу, значит, нужно будет подыскать какое-то место, где можно поселиться, наверное, поблизости от ИХ храма, – недоуменно нахмурился Ральд, отвечая принцам.
– Тяжелый случай, – констатировал Джей с усмешкой.
Элегор уставился на Ральда с неописуемо удивленным возмущением, потом перевел взгляд на Леди Ведьму, чтобы та облекла бурлящие чувства в осмысленные слова.
– Если ты хочешь уйти – уходи, мы не станем удерживать тебя против воли, но если пожелаешь остаться – будем только рады, – улыбнувшись всегдашней пылкости друга, размеренно заговорила богиня. – Вынуждать тебя жить на коврике у Храма никто не придет. Свободные Служители Сил Равновесия не связаны строгими обязательствами или правилами в выборе мира для поселения, если, конечно, речь не идет о жнецах. Вряд ли тебе захочется постоянно жить в бедламе, по недоразумению носящем высокое звание королевского замка. Но в городе легко можно подыскать жилье. Я даже почти уверена, корона будет настолько приветствовать твое желание поселиться в Лоуленде, что выделит из казны средства в кредит для приобретения дома. А пока суд, да дело, поживешь в замке.
Лоулендская казна не понесла бы никакого заметного урона, просто выделив деньги Ральду в виде безвозмездной субсидии, однако, гордый нравом бог никогда бы не принял подачки, вот ее и не стали предлагать.
– Эй, у меня вторая резиденция на Улице Бризов пустует, можешь пока пожить! – вмешался Элегор, и тут же, вспомнив недавнюю лекцию Элии о нежелательности для общественного спокойствия ассоциации своего имени с Разрушителем кан Раганом, поспешно поддакнул: – Хотя, как ни крути, свой дом лучше!
– Но я ведь Разрушитель, – как-то очень беспомощно напомнил Ральд, диву даваясь, как такой катастрофический факт мог улетучиться из сознаний богов.
– А то мы не знали, глаза раскрыл! – умилился Джей, всплеснув руками так темпераментно, что умудрился закрутить штору вокруг левой на манер защитного плаща для поединка.
– Именно в силу призвания ты являешься ценным приобретением для нашего государства и мира, – сжалившись над вконец запутавшимся мужчиной, снисходительно объяснила богиня. – Дело не только в субъективных симпатиях к тебе, Ральд, Объективно сам факт твоего благосклонного отношения к Лоуленду и присутствие в его пределах – неплохой козырь в любой политической игре, особенно если мы не станем на каждом углу афишировать принадлежности Разрушителя к Служителям Равновесия.
– Ты уже говорила с дядей? – восхитился Лейм прозорливости возлюбленной.
– Мы касались этой темы в нашей недавней беседе, – скромно призналась богиня.
– И он согласился? – удивился Ральд.
– Куда бы он делся, от Элии-то, она ка-а-ак взмахнет ресницами, ка-а-ак улыбнется, да так логическими аргументами, задолбает, на что угодно согласишься, – самодовольно похвалился сестрой Джей.
– Значит, остаешься? – настырно предложил Элегор своему бывшему протеже, пресекая пение дифирамбов талантам Леди Ведьмы. Ну и что, что она такая, нечего на каждом углу об этом трындеть, а то возгордится, никакого сладу с гордячкой не будет.
– Если все так, как сказала принцесса, – да, – не веря ушам, промолвил Ральд со странной для столь уверенного в себе типа робостью.
– Обыкновенно я не снисхожу до лжи, – с достоинством подтвердила богиня. – Слишком неудобное и опасное это оружие. Куда проще использовать правду, даже для того, чтобы обмануть, но сейчас такой цели я не преследовала. Давай мы с тобой завтра сходим в Лимберу и уточним все в деталях.
– А сегодня нельзя? – спросил Элегор.
– Лучше не надо, – обтекаемо отказал Лейм.
– А сегодня его величество либо все еще работает и тогда не может думать ни о чем другом, кроме стремления поскорее покончить с остатками работы, либо уже отдыхает и не порадуется попыткам навязать ему еще какую-то проблему в разгар отдыха. Тут уж маши ресницами, не маши, улыбайся, не улыбайся, толку не будет, ибо его величество к инцесту не склонен, – ухмыльнулся Джей, спрыгивая с подоконника.
– О-о, ага, – до Ральда наконец дошло о каком отдыхе распинается принц и мужчина широко заулыбался, разделяя мнение его величества о вреде прерывания таковых развлечений.
– Вот и ага, – поддакнул белобрысый остряк, плюхаясь на ковер у ног сестры и кладя голову ей на колени с такой небрежной привычностью, что у Элии не поднялась ни рука, ни нога отпихнуть Джея в сторону.
– Не переживай, сходим к папе завтра прямо с утра и все уладим, – предложила богиня кан Рагану, ободряюще подмигнув.
– Он как узнает, что ты не его очередной свеженайденный отпрыск, а всего лишь Разрушитель, враз подобреет! – подтвердил Лейм, нежно улыбнувшись находчивой возлюбленной.
