Текст книги "Мир приключений 1984 г."

Автор книги: Юлиан Семенов

Соавторы: Георгий Гуревич,Александр Горбовский,Юрий Папоров,Владимир Фирсов,Абрам Палей,Ким Селихов,Е. Ефимов,Ирина Радунская,М. Андронов,Лев Минц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 54 страниц)

Механический человек

1246 год, Кельн На узких, мощенных плитами улицах редкие прохожие. Над городом плывет медленный гул колоколов. Со старой колокольни, расположенной рядом с собором, открывается вид на остроконечные черепичные крыши. Под одной из этих красных черепичных крыш в мансарде сидит, склонившись над трудами отцов церкви, молодой богослов Фома. Позднее он войдет в историю философии под именем Фомы Аквинского. Пройдут столетия, и разработанные им догмы лягут в основу философской школы. Но этого не знает и не может знать молодой студент Фома. Он смотрит в раскрытый фолиант, однако мысли его в эту минуту далеки от латинских периодов отцов церкви. Фома думает о своем учителе.

Странный и удивительный это человек. Говорят, сюда он приехал из Парижа, где был профессором университета. Там на его лекциях собиралось столько народу, что ни одна аудитория не могла вместить всех желающих. Поэтому чаще всего Альберту приходилось выступать под открытым небом. Что заставило его переехать в Кельн?

Конечно, Альберт – великий ученый и ревностный христианин, а познания его в богословии поистине безмерны. Но как удается ему совмещать служение делу Христа с занятиями черными науками? Фома видел книги в библиотеке своего учителя. Среди них было много непонятных рукописей, посвященных алхимии и магии.

В доме, где жил Альберт Великий, была большая комната, дверь в которую никогда не видели открытой, а ключи от нее учитель всегда носил с собой. Никто не знал, что находится за этой дверью. Окна комнаты были постоянно закрыты плотными ставнями, которые не открывали вот уже несколько лет.

Однажды Фома не удержался и спросил учителя, что скрывает он за закрытой дверью. Альберт поднял на пего усталый взгляд.

– Когда-нибудь узнаешь, Фома. – И добавил: – Теперь уже скоро.

Разговор происходил весной. Сейчас была уже осень. Но судьба, казалось, не спешила удовлетворить нетерпение молодого богослова.

На следующий день с утра он, как всегда, отправился к своему учителю. Остановившись у знакомых дверей, он взял чугунный молоток, висевший на ремне, и сделал три сильных удара. Это был его знак. Число три – число, угодное богу. За дверью послышались шаги.

Фома насторожился. Это была не Марта, старая служанка, которая постоянно впускала его. Неужели у учителя новая прислуга? Он услышал звук отодвигаемого засова. Дверь открылась.

– Доброе утро, фрау, – удивленно приветствовал он незнакомую женщину и прошел в прихожую.

– Доброе утро, – ответила она, закрывая дверь.

В голосе ее было что-то, что заставило Фому вздрогнуть и обернуться.

Странной, какой-то неестественной походкой женщина шла прямо на него. Фома едва успел сделать шаг в сторону, и она прошла мимо. Но он успел рассмотреть ее лицо – неподвижное, словно мертвое.

И в сердце его шевельнулась страшная догадка. Сотворив знак креста и повторяя про себя заклинания против дьявола, Фома приблизился к женщине.

Она уже сидела в кресле и делала размеренные движения рукой, в которой был веер. Вдруг рука ее замерла.

– Учитель ждет вас в библиотеке, – произнесла она все тем же безжизненным голосом.

В тот же миг Фома Аквинский прозрел окончательно.

Хотя женщина открывала и закрывала рот, он ясно видел, что эти движения не попадали в такт со звучанием слов. Голос раздавался откуда-то из ее груди или даже из живота. Говорила не она, а кто-то другой, кто сидел в ней. Фома сразу понял, кто был этот другой!

К сожалению, будущий философ оказался храбрым человеком. Он не бросился прочь, как сделал бы на его месте кто-нибудь еще.

Схватив стоявшую у камина палку, богослов вступил в единоборство с дьяволом…

Когда, заслышав шум, седой ученый вбежал в комнату, все было кончено. Железная женщина, разбитая и изуродованная, валялась на полу. Казалось, потрясенный Альберт сейчас рухнет с пей рядом.

– Несчастный! – закричал он. – Несчастный! Ты уничтожил труд тридцати лет моей жизни!

Тридцать лет жизни, тридцать лет работы – такова была цена создания первого механического человека, или, как говорили тогда, андроида. До нас дошло только упоминание об этом эпизоде. Ни расчетов, ни чертежей, которыми пользовался Альберт Великий, естественно, не сохранилось. Поэтому, кик это нередко бывает в истории науки, другим ученым, которые стремились построить механического человека, приходилось проделывать всю работу сначала.

Андроид появился снова только через четыреста лет после Альберта Великого. Его создателем был иезуитский миссионер Габриэль де Магеллан. Миссионер Магеллан, родственник знаменитого мореплавателя, видно, носил в крови такую же жажду дальних странствий. Он отправился в Китай.

Прожив в этой стране долгие годы, Габриэль де Магеллан однажды сделал императору удивительный подарок. Это был механический человек, который “приводился в движение скрытыми в нем пружинами. Он маршировал в течение четверти часа, держа в одной руке обнаженную шпагу, а в другой щит”.

Мы не знаем о дальнейшей судьбе этого андроида. Известно только то, что, несмотря на шпагу в руке, он оказался плохим защитником своего творца. Когда через несколько лет все миссионеры в Китае были схвачены и подвергнуты изощренным пыткам, Габриель де Магеллан не избежал этой участи. И в то солнечное утро базарного дня, когда Габриэля везли на казнь, по розовому мрамору дворцового зала все так же четко и размереино вышагивал железный человек, равнодушный к судьбе того, кто его построил.

Есть сведения о еще более ранних попытках создания механического человека. Так, Аристотель упоминает о статуе Венеры, которая могла передвигаться благодаря какому-то устройству, помещенному внутри нее и приводимому в действие ртутью.

Существуют предания, что император Священной Римской империи Карл V весьма любил подобного рода устройства. Отрекшись от престола, большую часть времени он проводил, созерцая, как механические пешие и конные рыцари маршировали или сражались между собой.

Трудные, казалось бы, неразрешимые проблемы вставали перед создателями первых роботов.[17]17
  Слово “робот” впервые было введено чешским писателем К.Чапеком в 1920 г. в его пьесе “R.U.R”, что означало “Россумские универсальные роботы”. К.Чапек обозначал этим словом механически людей. Затем уже как термин оно перешло в технику и науку.


[Закрыть] Прежде всего: где взять ту энергию, которая могла бы заменить силу человеческих мышц? Обычно пытались использовать системы пружин. Сжимаясь, закручиваясь, пружины становились аккумуляторами механической энергии Но этой энергии было явно недостаточно. Поэтому, как только появились паровые машины, век пара вторгся и в мастерские создателей роботов.

В конце прошлого века в Соединенных Штатах из города в город разъезжал некий Дж. Мор. Он путешествовал не один, а в компании с паровым человеком. Спутником Дж. Мора был двухметровый железный андроид, который приводился в движение скрытой внутри паровой машиной. Машина эта развивала мощность в половину лошадиной силы.

Необычное зрелище собирало много парода. Паровой человек сначала неуверенно, словно сомневаясь в своих способностях, переставлял одну ногу, потом другую… Сделав первые шаги, он начинал идти все быстрее и, двигаясь по кругу, развивал скорость до 7–8 километров в час. А в то время как он шел, изо рта у него, как на морозе, валил пар.

Но, увы, ни марширующий человек Магеллана, ни паровой человек не могли произносить слов, совершать разные действия. Они умели только ходить. Никому из конструкторов и ученых после Альберта Великого не удавалось повторить его шедевра.

В 1761 году известный математик Леонард Эйлер писал: “Когда удастся сконструировать машину, которая сможет воспроизводить все звуки наших слов со всеми их оттенками, – это будет величайшим открытием… Я не вижу в этом невозможного”. Леонард Эйлер мечтал об открытии, которое было сделано за много веков до того, как он написал эти строки.

В X веке жил крупнейший ученым своего времен”, профессор Рейнского университета Герберт-из-Орийеака. Есть предположение, что он совершил путешествие в страны Востока, в частности в Индию, где приобщился к каким-то высоким знаниям. Во всяком случае, познания Герберга-из-Орийака в математика, физике, механике намного превосходили уровень знаний ею ученых коллег. Хроники тех лет писали, что “Герберт построил в городе Рейн прекрасные фонтаны, струи которых, переливаясь в чаши, издавали гармонические звуки, напоминавшие какую-то мелодию”

Герберт-из-Орийака находился в самом зените своей научной деятельности, когда он был возведен в сан папы и принял имя Сильвестра II. Современники этого папы-ученого утверждали, что в его дворце была бронзовая голова, которая отвечала на вопросы, произнося два слова: “да” и “нет”. Сам Сильвестр II в дошедших до нас записях подтверждает это.

Нет сомнения, что интеллектуально пана Сильвестр II намного возвышался над тогдашним церковным миром. А превосходства обычно не протают Ученого неоднократно обвиняли в чернокнижничестве, лишь высокий церковный сан ограждает его от костра.

Хотя папа Сильвестр II умер своей смертью, во время последней исповеди его все же заставили признаться, что он был другом дьявола.

Через несколько дней после смерти папы состоялось его погребение. Но оно не походило на похороны высшего церковного сановника. По улицам Вечного города мимо притихших толп ехала никем не управляемая повозка с гробом. В нее были впряжены две лошади – белая и черная. В том месте, где они остановились, тело папы было предано земле. Так прощались с великим ученым его современники.

Имя Сильвестра II связано с первым, достаточно достоверным упоминанием о говорящем устройстве. К сожалению, о дальнейшей судьбе говорящей головы и связанного с ней устройства нам ничего не известно… Возможно, она была уничтожена. Не исключено и то, что до сих пор устройство это хранится где-нибудь в тайниках Ватикана

Есть любопытные сведения, которые относятся у же к XIII веку. Хроники сообщают, что Роберт Гроссетест, епископ Линкольнскнй, сконструировал бронзовую голову, способную произносить отдельные слова. На создание этой говорящей головы ушло сечь лет Как писал современник, бронзовая голова могла говорить благодаря устройству, через которое с силой продували воздух.

Нас не должно удивлять, что в средние века многие ученые были наделены высокими духовными званиями. Тогда Ватикан довольно охотно раздавал крупным ученым церковные должности. Сами ученые шли на это, чтобы обеспечить себе большую свободу научной деятельности. Нетрудно обвинить в ереси человека, проводящего все дни среди реторт и книг сомнительных авторов. Но не всякий посмеет возвести такое обвинение на человека, облеченного доверием церкви. Вот почему тот же Альберт Великий, несмотря на то что он пользовался в свое время славой чернокнижника и алхимика, стал епископом Регенсбургским.

Говорящая голова епископа Линкольнского ненадолго пережила своего создателя. Сменив нескольких владельцев, она затерялась в каких-то забытых коллекциях к кунсткамерах.

Минуло более четыреста лет, и в 1779 году Российская императорская Академия наук объявила конкурс на создание аппарата, который мог бы воспроиводить пять гласных звуков: “а”, “е”, “и”, “о”, “у”. Премия была присуждена С.Г.Кратзенштейну. Его устройство представляло собой систему трубок различной формы и длины. Когда через них с силой продували воздух, возникали звуки, имитирующие человеческий голос.

В июле 1783 года Французской академией паук было получено письмо за подписью некоего аббата Микеля. Он сообщал, что создал две искусственные человеческие головы, которые якобы могут произносить целые фразы. Изобретатель просил академию назначить компетентную комиссию.

Аббат Микель жил в монархической Франции. Поэтому фразы, которые он вложил в уста своих творений, полностью соответствовали и эпохе и месту, где они были созданы.

Первая голова: “О любимый король, отец народов, благополучие которых показывает всей Европе величие твоего трона!”, “Король даровал Европе мир!”

Вторая голова: “Мир венчает короля славой!”

После одобрения Академией наук говорящие головы были выставлены для всеобщего обозрения. Изобретатель стал центром внимания публики и журналистов. Успех следовал за ним по пятам. Микель был представлен самому королю Людовику XVI.

Английская пословица – “Чудо длится только три дня”, – к сожалению, часто справедлива. Вскоре мода на аббата Микеля и его говорящие головы прошла. “Невежество, – писал современник, не видело, чем может оно восхищаться в этих шедеврах, которые не имели ничего от шарлатанства, так необходимого в нашем веке, чтобы обрести симпатии толпы”.

Академия наук, желая помочь Микелю, предложила, чтобы правительство купило у него изобретение. Решение этого вопроса было передано в руки полицейского чиновника. Некий лейтенант полиции Ленуар счел покупку нецелесообразной. Бездумным росчерком пера была перечеркнута судьба открытия и жизнь изобретателя. Измученный безденежьем, преследуемый долгами, Микель в отчаянии швырнул бронзовые головы на пол и разбил их.

Умер он в нищете.

Нередко поиски говорящего устройства заводили конструкторов в тупик. Но некоторым тупики казались путями, ведущими к величайшим открытиям. В таком приятном заблуждении всю жизнь пребывал, например, некий исследователь эпохи Возрождения Гловани Батиста Порта. По его мысли, весь лексикон андроидов мог состоять из своего рода “звуковых консервов”. Если в свинцовую трубку, утверждал он, произнести фразу, а затем достаточно быстро закрыть отверстие, то звучание останется там, пока не откроют трубку… В XVIII веке нюрнбергский оптик Грундлер пытался “законсервировать” звук при помощи сосуда в форме замкнутой спирали. Он считал, что эхо должно будет без конца крутиться внутри этого сосуда, пока ему не будет дан выход наружу.

Человеческая мысль снопа и снова настойчиво возвращалась к вопросу создания говорящего робота. Когда Т.Эдисон изобрел фонограф, одним из первых его применений, которое пришло ему в голову, было изготовление говорящей модели человека! Но самому Эдисону не удалось воплотить свой замысел. Слабой тенью этой идеи явились говорящие куклы Эдисона, которые и большом количестве стали выпускаться некой расторопной американской компанией. В туловища их был вмонтирован фонограф, повторявший одни и те же затверженные фразы.

Конечно, этим беспомощным созданиям было далеко до механического человека, к которому стремились изобретатели и конструкторы в течение сотен лет. Они мечтали создать механизм, могущий максимально полно имитировать деятельность человека. Нередко лишь мечты и находили отклик в легендах. Так, предания рассказывают о механическом человеке раввина Реб Лоу из Праги. Этот андроид был якобы столь совершенен, что прислуживал раввину дома.

Андроиду Альберта Великого легенды приписывали способность не только произносить отдельные фразы, но и вести сложные богословские споры. А Фома Аквинский в ярости разбил искусственную женщину якобы именно потому, что не мог противостоять в диспуте ее знаниям к логике.

Иными словами, это были мечты о механическом человеке, который мог бы мыслить.

В один из дней 1809 года в штабе наполеоновской армии, расположенном во дворце Шенбрунн в Вене, царило оживление. Накануне сюда в большом закрытом фургоне привезли механического человека. Созданный рукам” искусного механика, этот андроид был якобы отличным игроком в шахматы. Узнав об этом, сам император изъявил желание сыграть партию с необычным партнером.

Вечером в большом зале дворца собрались все, кто в знак особого расположения был допущен присутствовать на этом сеансе. Человек против механизма, император против андроида. Высшие офицеры гвардии, маршалы с удивлением рассматривали неподвижную фигуру механического игрока. В чалме, с усами, одетый турком, андроид сидел перед доской, на которой уже выстроились массивные шахматные фигуры. Доска стояла на большом, похожем на ящик столе, закрытом с четырех сторон. Там находился механизм. Да, механизм, и ничего более. В подтверждение этого владелец андроида поочередно отворил дверцы стола. Взглядам присутствующих открылись какие-то колесики, сложные системы зубчатых рычажков…

Император не любил медлить. Он сел перед механическим человеком, и какую-то секунду казалось, что они смотрят друг на друга, словно раздумывая. Наполеон сделал первый стремительный ход.

Сидящая перед ним кукла пришла в движение. Почти человеческим движением она протянула руку и переставила фигуру. Наполеон, очевидно, чувствовал, что сегодня впервые центром внимания является не он. Чуть нахмурившись, император сделал второй ход.

Наполеон играл быстро. Комбинации мгновенно созревали в его уме, изощренном в других играх, игральной доской в которых ему служила Европа, а фигурами – армии и народы. И все же… И все же многие начали догадываться, что император проигрывает Раньше других понял это сам Наполеон.

Тогда, верный своей военной тактике, он делает неожиданный ход. Императорский ферзь бросился в атаку, перескочив с черной полосы на белую. Наполеон не раз во время сражений добивался удачи, отбрасывая каноны военной науки. Сейчас он решил пренебречь канонами игры.

Каверзность этого хода нельзя было не заметить. Но ропот придворного восхищения, пробежавший по залу, тут же смолк. Железный человек протянул руку к фигуре императора и поставил ферзя на место.

Это была дерзость. Наполеон закусил губу.

Через несколько ходов он снова попытался сделать неправильный ход, и снова андроид все так же бесстрастно поправил его. Но когда Наполеон, не раз испытывавший судьбу, повторил это в третий раз, он был наказан Андроид поднял руку и сбросил фигуры на пол.

Все замерли, ибо уже не раз видели императора в ярости.

Однако Наполеон умел сдерживать себя. Он обратил все в шутку. И действительно, на кого сердиться его императорскому величеству? На механизм, на это бездушное сочетание рычажков и колесиков?

Наполеон никогда так и не узнал, с кем играл он в тот вечер. Среди частей ложного механизма, в недрах шахматного стола, был скрыт человек – один из лучших венских шахматистов тою времени Альгайер. Как ни печально, автомат для игры в шахматы был мистификацией.

В течение десятков лет автомат, тайна которого тщательно скрывалась, объехал все европейские столицы Менялись его владельцы, менялись мастера игры. В конце прошлого века, когда секрет железного человека за шахматной доской был раскрыт, следы автомата теряются. Несколько лет назад автомат этот обнаружит в очной из антикварных лавок Парижа.

Механический игрок в шахматы породил целую литература Вокруг него создавались легенды. Ряд писателей посвятили ему свои рассказы. О механическом игроке шла пьеса и был поставлен фильм.

Эта ловкая подделка, бесспорно, являлась роизведением искусства. Ее автором был венский механик Вольфганг Кемпелен. Стремительная мысль конструктора не хотела следовать за медленной поступью науки его времени. Так творческая мечта обратилась в талантливую мистификацию. Впрочем, это была далеко не единственная мистификация в истории и в пачке.

Ложь в истории

Потерянные знания, уничтоженные рукописи и библиотеки породили великие провалы в памяти о минувшем. Не удивительно, что это отсутствие знаний вдохновляло не только исследователей, искателей истин, но и тех, кто готов был сам “творить прошлое” по собственному разумению и произволу. Разные люди предавались этому делу. Разные побуждения двигали ими. Но одному правилу были верны они все – домысливать, искажать историческую действительность нужно только в “лучшую сторону”, то есть создавать такую ложь, которая была бы приятна современникам. Мысль эта может быть проиллюстрирована примером из древних.

Древнегреческий историк Фукидид рассказывает, как однажды в Афины из Сицилии прибыл человек, который привез весть о поражении афинян. В городе об этом еще ничего не знали. Брадобрей, услышав эту весть от прибывшего, оставил его с намыленным лицом и бросился к архонтам. Город пришел в смятение. Архонты тут же созвали народное собрание. Несчастный чужестранец оказался лицом к лицу с разгневанной толпой Афиняне не могли поверить, чтобы их армия потерпела поражение! За распространение ложных сведений чужестранца решено было подвергнуть пытке на колесе.

Позднее прибыл гонец, который подтвердил весть о поражении. Чужестранец говорил правду. Неизвестно, однако, был ли он утешен этим, когда его снимали с колеса.

Другой, противоположный случай: Плутарх рассказывает о человеке по имени Стратоклес. Узнав, что флот афинян потерпел поражение и уничтожен, он скрыл это от своих сограждан Более того, Стратоклес радостно сообщил им о победе на море. Он заставил афинян принести торжественную жертву, и три дня в городе не смолкали звуки музыки и пения.

Когда же скрывать поражение оказалось больше невозможно и ложь открылась афиняне потребовали смерти обманщика.

Однако Стратоклес избежал не только казни, но и не был наказан.

– Афиняне, – воскликнул он. – Разве я причинил вам какое-нибудь горе? Разве не благодаря мне вы целых три дня радовались победе?

Один сообщил правду и был подвергнут пыткам. Другой обманул всех и не был даже наказан. Воистину, “тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”.

Недаром еще в XIII веке один из французских монахов-летописцев написал такие скорбные строки: “Те, кто пишут историю, – занимаются трудным делом. Если они пишут правду, они вызывают ненависть люден, а если неправду – гнев божий”. Нужно ли удивляться, что находились летописцы и историки, которые больше боялись прогневить земных владык, чем бога?

В 1834 году А.Тьер, тогда министр иностранных дел Франции, подавлял рабочие выступления в Париже и Лионе. Для обоснования репрессии ему нужны были доказательства. И вот 21 апреля того же года он пишет верному человеку, префекту Нижнего Рейна: “Я советую вам, приложив величайшую осторожность, подготовить вашу часть документов для предстоящих расследований. Из этих документов должно ясно следовать, что все анархисты переписываются между собой, что существует самая тесная связь между событиями в Париже, Лионе и Страсбурге, иными словами, что имеется широкий затвор, охвативший всю Францию”.

Документы эти были сфабрикованы и послужили поводом для целой волны казней, репрессии и террора.

Годы господства фашизма в Германии были в то же время годами массовой фальсификации исторической науки. Для этой цели был создан Имперский институт истории новой Германии. Задача его заключалась в том, чтобы доказывать, что в Европе всегда существовала некая нордическая раса, которой обязана якобы своим возникновением вся европейская культура. Исторические факты, как известно, не имеют ничего общего с этой схемой. Но тем хуже для фактов! Обращаясь к сотрудникам института, один из фашистских деятелей упрекал их за то, что они “не смогли создать ни одного нового факта”.

В гитлеровской Германии была переписана, по сути дела, вся история. Даже история древнего мира. Согласно новому варианту, во II тысячелетии до нашей эры появляются неведомо откуда взявшиеся германо-греческие цари и князья. Даже “Илиада” и “Одиссея”, оказалось, “имели” северогерманское и даже древнепрусское происхождение. Что же касается героев этого эпоса, то, естественно, они “принадлежали” к нордической расе или “являлись” древними пруссаками…

Ложь ничуть не смущала ее авторов. Верили ли они в нее сами? Неизвестно. Да, впрочем, и неважно. Важно, как начала действовать эта фальсифицированная история, когда ее вкладывали в умы и сердца солдат. Историческая ложь двигала армиями, опрокидывала границы, развязывала агрессию. Подобно наемнику-ландскнехту, фальсифицированная история служит любому, кто платит.

Нередко фальсификаторы руководствовались и “возвышенными”, патриотическими побуждениями. Так, некий шотландец Демистер, живший еще в XVI веке, составил список несуществующих книг шотландских авторов. А в 1817 году научный мир был ошеломлен известием об открытии древних рукописей чешского народного эпоса. Причем события, о которых повествовали эти произведения, уходили в прошлое на тысячу ль т. Десятилетия все пребывали в полнейшей уверенности, что рукописи подлинные. Отрывки из них цитировались в солидных научных трудах, крупнейшие исследователи писали к ним комментарии, та или иная строка из эпоса становилась решающим аргументом в научных спорах. Под впечатлением этой находки Гете перевел из нее “Песню о Вышеграде”.

Прошло почти полвека, прежде чем подделка была докатана. Некоторые грамматические формы и даже слова, которыми пользовался мистификатор, появились на сотни лет позднее. А под “древним” текстом оказался другой, относившийся к сравнительно недавнему времени.

В 1951 году в ФРГ отмечалось 700-летие церкви св. Марии в Любеке. На торжества прибыл сам канцлер Аденауэр. Ведущие специалисты по готике с восторгом демонстрировали ему фрески, обнаруженные при реставрации церкви. Ученый мир и искусствоведы восприняли находку “фресок периода ранней готики” как большое событие. Открытие это считалось повой страницей в истории средневековой живописи. Фрескам церкви св. Марии были посвящены многочисленные исследования и научные статьи.

Недавно решением магистрата города Любека “древние фрески” были стерты. Они оказались поддельными. Правда, когда реставратор-художник публично заявил об этом и признался в авторстве, ему никто не поверил. Только после того, как он представил фотографии разных этапов своей работы, когда он расписывал с гены, решено было назначить судебную экспертизу. “Патриотически настроенные” историки и искусствоведы никак не хотели расстаться с мыслью о подлинности этого шедевра. Но, увы, результаты экспертизы показали, что произведения “ранней готики” нанесены на штукатурку, которой стены церкви были покрыты всего несколько лет назад.

Существует выражение: “Коллекционеры – счастливые люди” Одним из самых счастливых коллекционеров всех времен был, очевидно, м шестым французский математик прошлого века Мишель Шаль. Он обладал письмами Рабле, Паскаля, Юлия Цезаря, Клеопатры и даже Александра Македонского. Правда, его несколько удивляло, что другие коллекционеры не выражают никаких признаков восторга по поводу его коллекции. Но он утешал себя мыслью, что причина тому – зависть. Может, это было и так. А возможно, многих смущало то обстоятельство, что Клеопатра, как, впрочем, и Юлий Цезарь из его коллекции, писали почему-то на французском языке XIX века и пользовались той же бумагой, что и современники Мишеля Шаля. Конечно, и Юлий Цезарь, и Клеопатра, как великие люди, имели право на некоторые странности. Но это было уже слишком.

Не один год во Французской академии наук, членом которой был и сам М.Шаль, шли бурные споры по поводу подлинности этих документов. И вот, когда большинство склонялось уже к тому, чтобы признать письма французских авторов подлинными, у Шаля появилось вдруг письмо Паскаля к Роберту Бойлю. Тому самому Бойлю. который известен каждому школьнику по физическому закону Бойля—Мариотта.

В этом письме Паскаль сообщал, что именно ему, а не Ньютону принадлежит честь открытия закона всемирного тяготения. Поскольку Паскаль был французом, такой документ весьма импонировал патриотическим чувствам членов Французской академии паук. Но, к сожалению, в том году, которым датировалось письмо, Ньютон не мог сделать этого открытия: ему было только десять лет.

Автором этих документов, которые чуть было не ввели в заблуждеиие Академию наук, был безвестный парижский клерк. Его искусство было щедро вознаграждено. В общей сложности он получил солидную сумму – свыше 30 тысяч долларов от М.Шаля, которому продавал свои произведения. За ошибку же, которая привлекла к нему внимание правосудия, клерк попал в тюрьму.

Подделка древних текстов была делом трудным и требовала величайших познаний, особенно в области стилистики. Искусство это бытовало в свое время на правах литературного жанра. Во Франции существовали даже школы этого жанра. Люди, посвящавшие себя нелегкому искусству фальсификации, нередко относились к этому как к своего рода спорту. Подобно шахматам, где один ошибочный ход приводит к проигрышу партии, здесь достаточно единственного неточного нюанса или неправильно употребленного слова, чтобы обман раскрылся.

Фальсификация текстов древних авторов продолжалась сотни лет. Известны подделки произведении Фемистокла и Пифагора, Платона и Демосфена. Существуют работы, авторами которых считаются псевдо-Цицерон и псевдо-Аристотель. Подделка Цицерона, в частности, была выполнена с таким мастерством, что обнаружилась совершенно случайно только века спустя.

Чему же верить? Какова вероятность, что и другие древние авторы, на свидетельства которых о прошлом мы полагаемся, не были созданы позднее руками умелых, но безответственных фальсификаторов? Историкам всегда необходимо вносить поправки на возможность фальсификации.

Еще в XVI веке Эразм Роттердамский сокрушался, что нет ни одного текста “отцов церкви”, который можно было бы бесспорно считать подлинным. Ему вторил ученый-иезуит Дж. Ардуин, который на основании скрупулезного изучения многих древних текстов пришел к выводам самым печальным. Он доказывал, что подлинные только Гомер, Геродот, Плинии и Цицерон. А также несколько произведений Горация и Виргилия. Все остальное, по его мнению, – плоды поздних фальсификаций.

Плутовское племя фальсификаторов прошлого не перевелось и в более близкое нам время.

Ночь на 14 февраля 1493 года была в Атлантике особенно бурной. Многотонные горы воды вздымались к самому небу, и начинали свои страшный бег от одного края горизонта к другому Конечно, такие штормы бывали здесь и раньше, но всякий раз лишь пустынные воды и небо были тому свидетелями. Но в ту ночь это безлюдие было нарушено. Волны качали и бросали из стороны в сторону два утлых суденышка, две каравеллы флотилии его величества короля Испании Фердинанда. На одной из каравелл находился человек, чье имя известно каждому. Его звали Христофор Колумб.

Открыв новый, неизведанный материк, корабли возвращались в Европу. Конец путешествия был уже близок, и вдруг ночью в открытом океане их настиг шторм. Какое-то время каравеллы подавали световые сигналы, но вскоре потеряли друг друга из виду. Когда шансов на спасение, казалось, уже не было, Колумб сделал то, что обычно делали в таких случаях капитаны гибнущих судов. Он собрал свои записи, письма, отчет о путешествии, завернул в пергамент, обернул сверху промасленным брезентом, поместил все это внутрь большого бревна и приказал бросить бревно в море.

Известен этот факт стал сравнительно недавно, только в конце прошлого века, когда в архиве Мадридского музея была обнаружена испанская рукопись, упоминавшая об этом. Вскоре рукопись эту перевели на английский и напечатали в Америке. Не прошло и нескольких недель после появления американского издания, как пропавшие путевые заметки Колумба нашлись! Какой-то человек принес их в музей города Сан-Франциско. Правда, специалистам не потребовалось особого труда, чтобы обнаружить подделку. Но это не огорчило владельца “находки”. И не переубедило некоего любителя автографов, который с готовностью купил “бесценную реликвию”.