Текст книги "Битва империй. Англия против России"

Автор книги: Ю. Порохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

XII. Первый жандарм Европы

Французским словом gendarme (дословно – человек с оружием), «жандарм» называли специально отобранных тяжеловооруженных рыцарей, составлявших личную охрану монархов и полководцев. Этот отряд благородных и неподкупных рыцарей вызывал неприязнь со стороны многочисленных внешних и внутренних врагов. Благодаря их совместным стараниям слово, означающее самых достойных людей, в русском языке постепенно обрело негативную окраску.

«Жандармом Европы» частенько называют Николая I в исторической литературе. И это название, как никакое другое, соответствует истине. Русский царь был действительно рыцарь и своим по благородством он на голову возвышался среди монархов Европы и ее политических лидеров. А ведь третий сын Павла I не предназначался для русского престола и должен был согласно традиции, как всякий великий князь избрать себе судьбу военного или флотского человека.

Николай I, очень скромно оценивая свои личные качества, никогда не стремился занять русский престол, надеясь на долгую жизнь старшего брата Александра I. Николай Павлович был большим знатоком военно-инженерного дела и был вполне удовлетворен службой в русской армии. Служба, которую он любил, выработала в нем те качества, которые позволили ему стать одним из самых замечательных императоров России.

Первый, кто правильно оценил выдающиеся личные качества великого князя Николая Павловича, был знаменитый английский утопист Роберт Оуэн. В 1816 году, по приказу Александра I великий князь посетил Оуэна и познакомился с его социальной деятельностью. Предприятие Оуэна было знаменито тем, что рабочие там не бастовали, машин не ломали. Более того, при нем была школа для детей рабочих и детский сад. На образцовое предприятие ехали посмотреть многие из путешествовавших по Англии.

Николай Павлович внимательно ознакомился с текстильным производством, выслушал утопического коммуниста и передал приглашение русского императора переехать в Россию. Роберта Оуэна, его рабочих и еще около миллиона англичан приглашали осваивать Сибирь. Таким образом, туда можно было доставить современное производство, технологию и организацию труда. Кстати, впоследствии, перед Крымской войной, Наполеон III припомнил этот эпизод Николаю I, обвинив того в том, что он являлся разносчиком коммунизма.

Оуэн предложение посланника русского императора отклонил, ответив, что свои производственные секреты и коммунистические идеи отдаст только американцам. Вместе с тем великий князь произвел большое впечатление на Роберта Оуэна. После того, как великий князь уехал, он сказал: «Этот юноша рожден повелевать».

Заглядывая в последующую историю русско-английских и русско-американских отношений заметим, что приглашение, переданное Николаем Павловичем, стало известно англичанам, многие из которых решили связать свою жизнь с далекой Россией. Среди этих людей был и прадед будущего президента США Никсона. Этот предприимчивый человек приехал в Новониколаевск, нынешний Новосибирск и построил там превосходный винокуренный завод. Дед и отец Никсона снабжали водкой чуть ли не всю Западную Сибирь. Но в 1907 году их предприятие разорилось. Это было связано с экономическим спадом после первой русской революцией. Семья уехала в Калифорнию, где вскоре родился Ричард Никсон. В 1961 году он в ранге вице-президента приезжал в Новосибирск. Об этом городе, о его убогости Ричард Никсон был наслышан от своих родственников. Он искал землянки, которые были во времена его родителей, и очень обрадовался, когда нашел несколько лачуг на окраине города. Никсон был крайне удивлен, когда узнал, что здесь имеется даже оперный театр. Чтобы удостовериться, что его не обманывают, он посетил два спектакля.

Когда Никсон решил выдвинуть себя кандидатом на пост президента США, то официально заявил, что он «рашен» – русский, хотя и не знает русского языка. Зато лучше других американцев знает русских, лучше знает русскую литературу – он действительно превосходно знал Достоевского и Толстого. Эта позиция Никсона позволили ему завоевать симпатии многих интеллигентов, людей, интересующихся славянской культурой. На выборах он победил. Надо полагать, «русскость» претендента на президента сыграла здесь свою роль.

Нужно заметить, своими познаниями истории России Никсон удивлял не только своих соотечественников. Во время посещения Павловска он рассказывал сопровождавшему его Брежневу о Павле I, о времени его правления. Этим будущий Президент США завоевал симпатии будущего Генсека ЦК КПСС. Может быть, СССР и США были на путях взаимопонимания и сотрудничества? И вероятно, это не устраивало некие влиятельные силы в Америке. Так не в этой ли «русскости» кроется объяснение того, что Никсон стал единственным из президентов США, которого попросили из Белого дома? Прочие президенты успешно продлевали свою деятельность на второй срок, а этому после «Уотергейтского дела» пришлось уйти в отставку.

Не правда ли замысловато переплетаются судьбы английского утопического коммуниста Оуэна, отъявленного антикоммуниста «рашен» Никсона и русского императора Николая I.

В первые годы своего правления Николай I особое внимание уделил Восточному вопросу. Еще при жизни Александра I турецкие войска заняли Молдавию и Валахию, зверски усмиряли восстания греков, грозили Сербии. Новый император потребовал очистить придунайские княжества от турецких войск, восстановив, таким образом, действие Бухарестского трактата 1812 года. Угроза начать военные действия вынудила султана заключить с Россией Аккерманскую конвенцию, признавшую справедливыми требования русских.

Однако примирения с греками турки не желали. Более того, овладев Афинами, они предались неслыханным жестокостям, заливая страну реками крови. Для решения этого вопрос военной силой Россия, Англия и Франция отправили Порте ультиматум – прекратить зверства и предоставить грекам автономию. В ответ на это соединенный турецко-египетский флот вошел в Наваринскую бухту и готовился нанести решительный удар издыхающей Греции. Соединенные русские, французские и английские эскадры истребили турецкий флот при Наварине 8 октября 1827 года. Большая часть турецкого флота была потоплена русскими моряками. Это вызвало взрыв русофобских чувств и султан Махмуд II провозгласил против России священную войну. Это привело Россию к войне с Турцией. Николай I предложил Англии и Франции вновь выступить совместными силами. Однако Англия предпочла остаться в стороне, не предвидя никаких выгод для себя от защиты турецко-подданных христиан. Франция ограничилась посылкой экспедиционного корпуса. При этом Франция и Англия добились у русского императора обещания не искать для России в этой войне никаких завоеваний и даже торговых и политических выгод. Они убедили императора, что России выгоднее иметь границу с единой Турецкой империей, чем непрерывно воевать с разрозненными и неуправляемыми государствами. Впрочем, русский император и сам понимал, что в случае крушения Османской империи России пришлось бы вместо «беспечных турок» иметь дело с европейскими державами, претендовавшими на господство в этом регионе и даже готовых ввести объединенный флот для защиты Константинополя.

Николай I был человеком слова. Россия, разгромившая турок и впервые со времен вещего Олега подступившая к вратам Царьграда, остановила свои войска в Адрианополе, в нескольких переходах от турецкой столицы. Император послал главнокомандующему И. И. Дибичу письмо, в котором предписывал кончить дело «прекрасным Адрианопольским миром». Для его заключения в Адрианополь прибыл граф А. Ф. Орлов.

По Адрианопольскому миру Россия получила только 9 миллионов червонцев в виде контрибуции, устье Дуная с несколькими островами и небольшие территории в Азии. Зато Молдавия и Валахия получили самостоятельность, Греция – независимость (правда, к 1832 году Англии удалось свести на нет русское влияние в Греции). Босфор и Дарданеллы были открыты для торговых судов всех наций.

После заключения мира ближайшей задачей русской внешней политики стало восстановление дружественных отношений с Османской империей. Николай I готов был пойти на определенные уступки с тем, чтобы устранить иностранное вмешательство в русско-турецкие отношения и создать условия для сближения с Портой. Русский император искренне примирился с Турцией, вскоре сбавил контрибуцию на 2 миллиона червонцев, даже дружески советовал султану принять православие. Более того, в феврале 1833 года в Босфор по просьбе турецкого правительства прибыла эскадра под командованием адмирала Лазарева и высадила 10-тысячный десант на подступах к турецкой столице. Константинополю угрожал египетский паша Мухамед-Али, начавший в 1831 году войну против Турции при поддержке Англии и Франции. Этим русский царь, по сути, второй раз спас Турецкую империю от окончательного развала. Впрочем, здесь был и свой расчет – победа египетского паши привела бы к усилению французского влияния на берегах Босфора и к утрате значительной части преимуществ по Адрианопольскому трактату.

Вместе с русскими войсками, а точнее – во главе этих войск, в Константинополь был направлен граф А. Ф. Орлов. Орлов был послан в турецкую столицу в качестве черезвычайного и полномочного посла при султане и главного начальника всех русских военных и морских сил в Турции. Основной задачей А. Ф. Орлова стало заключение союзного русско-турецкого договора, редакция которого была подготовлена в Петербурге и одобрена императором. Именно Орлов был наилучшим образом подготовлен для выполнения этого поручения, поскольку обладал достаточным опытом ведения переговоров с турками, пользовался большим авторитетом у членов османского правительства и доверием самого султана.

В письме императорского кабинета султану Махмуду II говорилось о том, что после двухмесячного пребывания русской эскадры в Босфоре пришло время подумать о заключении «прочного и почетного» соглашения. Ункяр-Искелесийский договор был подписан 26 июня 1833 года. По его условиям Россия обязывалась в случае необходимости прийти на помощь Турции, как это было в войне с египетским пашой. Секретная статья предусматривала вместо денежной компенсации за военную помощь закрытие Дарданелл для любых иностранных военных судов, кроме русских. Заключение этого договора считается вершиной успехов русской дипломатии в восточном вопросе. «Никогда ни одни переговоры ни велись в Константинополе с большею тайной, ни окончены с большей быстротой», – свидетельствовал российский дипломат Ф. И. Брунов. За успех в босфорской экспедиции граф Орлов был произведен в генералы от кавалерии и торжественно принят государем в Красном Селе при собрании гвардейских войск.

Не оставалось при Николае I без внимания и юго-восточное, среднеазиатское направление. Так, в сентябре 1836 года по особому указанию Николая I поручик Ян Виткевич, адъютант генерал-губернатора Оренбургского края В. Перовского получил задание сопровождать афганского посла, возвращающегося в Кабул. Посольство афганского эмира к русскому царю было направлено с просьбой помочь «против угрожающей кабульскому владельцу опасности от англичан… против Ренджит-Синга, владетеля Пенджаба». Поручику были даны полномочия для установления политических контактов между афганским эмиром и Россией. Министр иностранных дел предписывал русскому посланнику предложить Афганистану помощь России через посредничество Персии, а также содействовать установлению торговых контактов между двумя странами. Кроме того, офицер должен был собрать достоверные данные об Афганистане. Однако в дороге афганский посол заболел. Виткевич вынужден был самостоятельно добираться до Кабула.

Несмотря на все сложности, Ян Виткевич успешно выполнил все поручения, даже заключил договор с эмиром Дост-Мухаммедом. Открывались широкие возможности для русско-афганских отношений. Однако переговоры русского посланника вызвали негодование в Лондоне. Там миссия Виткевича была оценена как «угрожающая интересам Англии». Русский посол сообщал из Лондона, что столица Британии приходит в возбуждение при одном упоминании имени Виткевича. Приведен в действие был тайный механизм секретных служб. И в ночь накануне представления царю, где Виткевича ждала награда и повышение в чине, последовала его загадочная смерть. Исчезли все привезенные им материалы, включая и договор, заключенный с ханом Дост-Мохаммедом. Кто стоял за подобным итогом дипломатической миссии в Афганистан, так и осталось неизвестным. Но в чьих интересах осуществлено было устранение Виткевича и ликвидированы результаты его деятельности было понятно всем.

«Наказан» был за попытку установить с Россией дружественные отношения и афганский эмир Дост-Мухаммед. Несмотря на то, что Виткевич был уже отозван из Кабула, 1 октября 1838 года генерал-губернатором Индии была опубликована декларация, объявлявшая ему войну. Весной 1839 года англо-индийская армия вторглась в Афганистан, в августе того же года она вступила в Кабул. Эмир Дост-Мухаммед покинул столицу, и на престол был посажен английский ставленник Шах-Шуджа. Это вызвало ряд восстаний в стране. В ноябре 1841 года в воставшем Кабуле были убиты Шах-Шуджа и английские советники, был уничтожен и пытавшийся уйти через Хайберский перевал отряд генерала Эльфинстона. В 1842 году англичане предприняли еще одну карательную экспедицию на Кабул, но в Афганистане они уже удержаться не смогли и признали свое поражение.

XIII. Утрата инициативы в восточной политике

Между тем складывающуюся геополитическую ситуацию в европейских столицах оценивали настороженно. Сближение России и Турции возбудило там недовольство. Главнейшие европейские державы испугалась усиливавшегося влияния России на Константинополь и решили, во что бы то ни стало, разрушить эти отношения. Успеху этой европейской интриги способствовал сам Николай I, опрометчиво считавший Турцию «неизлечимым больным человеком», который без посторонней помощи не может существовать. Русский император стал готовиться к разделу турецкого наследства. Не замечая враждебного для России направления политики европейских держав, уверенный в чрезвычайной слабости Турции, он не сразу осознал, что между ними складывался союз, направленный против России.

Подобной слепоте есть свое объяснение. Николай I был человеком высочайшей порядочности и уже в силу этого заподозрить кого-либо, тем более союзников в лукавстве не мог. Он свято верил, что монархическое правление является благом для народов, самодержавие является лучшим способом правления для России. И уже с начала своего правления он проявил мужество в отстаивании своего убеждения. И этим своим убеждениям Николай I был верен до конца своей жизни.

Нужно подчеркнуть особо, что в традиции русского национального правления обязательно присутствуют такие понятия, как совесть и честь. Русские цари правили с оглядкой на нравственный закон и общественное мнение. Идея государевой службы, то есть служения всех общественных слоев Государству и Государю, была основой жизненной силы русского государства. «Положение крестьянина в Московской Руси напоминало положение казака в позднейшую эпоху. Поместье было как бы первичная ступень организации национальной армии, ведущей борьбу за национальную независимость. Крестьяне служили помещику – Государеву служилому человеку. Помещик – член сословия служилых людей, всю жизнь был обязан в той или иной форме нести государеву службу Царю. Царь всю жизнь нес свою «государскую службу» народу. Все должны служить государству, крестьянин, помещик, духовенство бояре, Царь. Служить «честно и грозно», не щадя «живота своего».[24]24
  Башилов Б. Русская Европия к началу царствования Николая I. Религиозные, политические и социальные результаты 125-летней европеизации России.


[Закрыть]

Крепостная зависимость, введенная в Московской Руси, вытекала из идей государева служения, из интересов борьбы за национальную независимость. Крестьяне должны жить в тех местах, где это необходимо государству и часть добываемых продуктов отдавать служилым государевым людям – помещикам. Помещики – потомственная каста воинов – должны поставлять в национальную армию известное количество воинов. После Петра I, идея «государевой службы» выродилась в примитивное рабство, в крепостное право. Помещики после знакомства с европейскими порядками начали из сословия воинов постепенно превращаются в сословие рабовладельцев, пользующихся трудом крестьян главным образом в своих личных интересах. При Екатерине II они получили вольность от обязательной службы России, но крестьяне, закрепленные за помещикам и дворянами лишь для того, чтобы государевы слуги не обременялись заботами о «кормлении», свободу не получили. Более того, дворянство выродилось в паразитирующий на теле народа слой. Если крепостная зависимость усиливала социальную организацию Московской Руси, то крепостное право в послепетровской России разлагало былое национальное единство, подрывало духовные силы народа.

За отмену крепостного права выступили в первую очередь монархи, хранящие единение с народом, но оказавшиеся, по сути, в заложниках у дворянства. Хорошо известно, что свержение и устранение царей становилось делом дворян и ближайшего окружения. И всякое движение дворянства – декабристы не исключение – заключалось в борьбе за собственные привилегии. Ни один декабрист, кажется, не освободил своих крепостных. Впрочем этого в их доктрине и не было. Пестель на допросах показал следующее «С самого начала говорено было о желании даровать свободу крепостным крестъянам и для того пригласить большую часть дворянства к поданию о том просьбы Государю Императору. О сем было неоднократно и в последствии повторяемо, но первоначальная мысль о сем была кратковременна: ибо скоро получили мы убеждение, что нельзя будет к тому дворянство склонить. В последствии времени были мы еще более в том убеждены, когда малороссийское дворянство совершенно отвергнуло похожее на то предположение своего военного губернатора».[25]25
  X. Показания полковника Вятского полка, Павла Ивановича Пестеля. – http://decemb. hobby. ru/v4/dec_doc. htm


[Закрыть]

А ведь еще Павел I, стремясь облегчить положение крестьян, запретил принуждать их к работе на помещика в воскресенье, а оставшиеся в неделе шесть рабочих дней должны были делиться между помещиком и его людьми поровну. Уже одно это вызвало негодование дворянчиков, которые подобного попрания их прав не могли извинить царю. Его сын Александр I в борьбе с крепостничеством что-то предпринимал, но проявил нерешительность и оставил решение вопроса своим потомкам. А вот Николай I положил начало комитетам по освобождению крестьян (комитеты были секретными, ибо от дворянства можно было ожидать всякого). Николай I был первым ниспровергателем крепостничества, ибо дал волю государственным крестьянам. Его наследник Александр II стал вводить на Руси либеральные нравы, и довел дело отца до логического завершения – отменил крепостное право вовсе.

Николай I, являясь рьяным сторонником охранения монархий, связал себя совсем ненужной для него и даже вредной конвенцией с Австрией и Пруссией, направленной против любых революций. Россия металась. Вместо того чтобы устраивать свою жизнь дома, она то бросалась освобождать армян и греков от турок, то усмиряла восстания в Венгрии. За чередой военных побед следовали дипломатические поражения. Русофобия в Европе получила заряд энергии, в ненависти к России были едины революционеры и монархи. С ними всеми России пришлось схлестнуться, в конце концов, не в дипломатической или «холодной» – в реальной войне.

Играя на ущемленном самолюбии турок, потерпевших поражение от России и потерявших все восточное побережье Черного моря, английские агенты настраивают их против России. С помощью турок англичане начинают свое проникновение на Кавказ, где пытаются использовать горские народы в своих захватнических целях.

В 1834 году к адыгам приезжал секретарь английского посольства в Константинополе Уркарт, обещавший им боевые припасы. А в ноябре 1836 года у берегов Кавказа на Черном море была задержана и конфискована английская шхуна «Виктория», доставлявшая оружие повстанцам из адыгейских племен, участвующих в восстании Шамиля. Разразился дипломатический скандал. В 1837–39 годах у адыгов жили Лонгуорт и Белль. Деятельность этих эмиссаров была направлена на подготовку подчинения адыгов Англии. Контакты англичан с мятежными горцами не прекращались и впоследствии. Доподлинно известно, что Ричарду Бертону, английскому исследователю-авантюристу и знатоку Востока, британский посол в Константинополе предложил тайно отправиться в Дагестан для встречи с Шамилем, сражавшимся против русских. Путешественник отказался, узнав, что его полномочия были слишком узки, он должен был лишь уточнить обстановку в мятежных районах Кавказа.

Закулисные шаги привели в сороковых года XIX века к возобновлению общеевропейской дискуссии о черноморских проливах. В ней, под угрозой изоляции, была вынуждена принять участие и Россия. Внешнеэкономические интересы западных государств были направлены на то, чтобы связать действия России на Ближнем Востоке, не допустить ее самостоятельного и независимого вмешательства в решение Восточного вопроса.

Вторая Лондонская конвенция была подписана в июле 1841 года и целиком посвящалась вопросу о режиме черноморских проливов. Она подтверждала, что Босфор и Дарданеллы будут закрыты для прохождения любых иностранных военных кораблей. Россия потеряла свое привилегированное положение, а русский флот оказался запертым в Черном море. Тем самым наносился ощутимый удар по суверенным правам и интересам России, устанавливался фактическая долгосрочная блокада российского флота, запертого в Черном море. Европейские державы, таким образом, обеспечили себе полный контроль над торговыми путями в регионе на многие десятилетия. Вплоть до окончания второй мировой войны Россия не имела права провода военных кораблей через проливы.

В России здравомыслящие люди прекрасно видели и осознавали политику Англии, направленную против России. Она «проиграла» Турцию, утратив свое влияние на нее. Могла потерять и большее. К примеру, через пятнадцать лет в докладе 1852 года о ревизии Западной Сибири роль региона, далекого от Британии и всех ее колоний, оценивалась, прежде всего, с точки зрения глобальной геополитики. При этом невольно сравнивалась колонизаторская деятельность Англии и России за истекшие десятилетия царствования Николая I. «Англия с двух сторон приблизилась к пределам нашим. Она, в последнее время, значительно усилила влияние свое на Китай и подвинула владения свои в Афганистан. Обладая обширною и изобильною Сибирью, мы имеем не только возможность, но и обязанность войти в соревнование с Англией, как в промышленном, так и в политическом отношениях. Правительство приняло уже в последнее время меры к обеспечению и расширению границ наших в некоторых пунктах; но состязательно с Англией, чтобы соответствовать усилиям этой страны, должно, по моему мнению, независимо от мер военных, преимущественно основываться на развитии сил промышленных и торговых. Устройство Сибири, умножение ее народонаселения и богатства суть естественные и верные средства противодействия англичанам».[26]26
  «Исторический архив», – № 5–6, 1996.


[Закрыть]

Сквозь эти строки видна обеспокоенность за судьбу Сибири, богатства которой тоже манят англичан. Только рациональное устройство этого края обеспечило бы его процветание в составе России. Сосредоточиться на своих внутренних делах – вот что требовалось тогда России для процветания.