Текст книги "Любовь и Смерть. Убийство Курта Кобэйна (ЛП)"

Автор книги: Йэн Гальперин

Соавторы: Макс Уоллес
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

«Вы должны помнить одно по поводу всех этих разговоров о том, что Курт был склонен к самоубийству, – объясняет его сиэтлский приятель, с которым они вместе принимали наркотики, Питер Клири, – то, что все эти разговоры начались только тогда, когда Кортни выступила после его смерти и сказала, что в Риме была предпринята попытка самоубийства, и СМИ подхватили все её примеры того, что Курт хотел покончить с собой. Вот когда все эти люди начали говорить: «Конечно он был склонен к самоубийству, только послушайте его музыку». Но это – полная чушь. Безусловно, он был угрюмым парнем и довольно часто был подавлен. То же можно сказать об очень многих людях, включая и меня. Но никто никогда не говорил о том, что Курт хотел покончить с собой до того, как он умер. Никто. Как вы думаете, почему все, кто его знал, был так удивлены, когда Кортни сказала, что в Риме была предпринята попытка самоубийства? Я читал всю эту невежественную чушь в СМИ, указывающую на тот факт, что Курт хотел назвать «In Utero» «I Hate Myself and I Want to Die». Это была шутка, блин. Это было его извращённое чувство юмора. Он был самым саркастичным парнем из тех, кто вам встречался. Он не был склонен к самоубийству, по крайней мере, в то время, когда я его знал, а я его знал в течение последнего года его жизни».

Однако кто должен говорить? Возможно, это наивно – не придавать значения частым упоминаниям Курта о самоубийстве, считая их юмором висельника или своего рода рокерскими шуточами, вообще свойственными молодежи, которой всегда доставляют удовольствие будоражащие вещи. Была ли его смерть результатом убийства или самоубийства, трудно отрицать, что у Курта была мятежная душа, и не выходит за рамки возможного то, что, как и многие молодые американцы, он мог думать о самоубийстве в разные периоды своей жизни.

Одна из давних подруг Курта, фотограф из Сиэтла Элис Уилер, говорит, что она никогда не подозревала о том, что Курт был склонен к самоубийству. Однако в отличие от Питера Клири Уилер твёрдо уверена в том, что Курт покончил с собой. На самом деле, говорит она, многие из окружения Курта, «оглядываясь назад», заключили, что он был склонен к самоубийству.

«После поминальной службы по Курту я пошла на поминки к Кристу, – вспоминает она, – и все люди, которые там были, пытались осмыслить всё то, что относилось к самоубийству. Крист подошёл ко мне и спросил: «Как мы могли не заметить этих симптомов, Элис?». А потом он начал анализировать тексты Курта и повторять всё, что он когда-либо говорил, и сказал, что это должно было быть очевидным. Я думаю, он на самом деле чувствовал себя виноватым».

Однако действительно ли эти «признаки» указывали на самоубийство, или они оповещали о другом жизненно важном решении? Мы знаем, что Курт уже сказал своему адвокату 1 марта, что он решил развестись со своей женой. Джэнет Биллиг, представитель его управляющей компании, подтвердила, что на той же неделе он написал Кортни записку, объявив о своём намерении «убежать и исчезнуть». Крист впоследствии рассказал об этом периоде биографу Курта Чарлзу Кроссу, объяснив: «В его личной жизни с ним что-то происходило, и это его очень беспокоило. Вот примерно такая была ситуация». Таким образом, даже его самый давний друг был не в состоянии точно определить эмоциональное состояние Курта как суицидальное в последние недели его жизни, вместо этого ощущая, что не в порядке было что-то другое.

После римской передозировки Дилан Карлсон первым из друзей Курта виделся с ним, когда он вернулся в Сиэтл. Впоследствии он рассказал о настроении Курта в интервью «Seattle Post-Intelligencer»: «Курт столкнулся с большим количеством довольно тяжелых вещей, но он был на самом деле довольно оптимистично настроен. Он был готов иметь дело с тем, с чем он столкнулся».

После смерти Курта его друг Марк Лэйнган, лидер «Screaming Trees», сказал в интервью «Rolling Stone»: «Я никогда не подозревал, что [Курт] был склонен к самоубийству, я знал только, что он переживал очень трудные времена».

Ещё один друг Курта, музыкальный фотограф из Сиэтла Чарлз Петерсон, столкнулся с ним на улице «за неделю или полторы» до его смерти. Курт был явно в приподнятом настроении, вспоминает Петерсон: «Он показался мне очень счастливым, гораздо счастливее, чем за долгое время, когда я видел его; не то, что обычно он был несчастным, но он часто был в значительной степени нездоров, и он выглядел так, словно ему намного лучше. У меня только что вышла первая книга, и он очень хорошо о ней отзывался: я думаю, что он был искренне рад за меня. Он носил такое тяжёлое пальто и солнцезащитные очки, чтобы появляться инкогнито, но по иронии это даже делало его гораздо более заметным. Мы отправились в «Linda Tavern» и выпили немного пива, и он дал мне свой новый номер телефона. Насколько я могу судить, не было и намёка не то, что что-то не так».

Покойная бабушка Курта, Айрис Кобэйн, говорила с ним незадолго до того, как он покинул реабилитационный центр в конце марта, и сказала в интервью «Seattle Times», что «казалось, что всё прекрасно» и что «он казался счастливым». Единственное, что Курт сообщил ей о римском инциденте, сказала она, это то, что это был несчастный случай. В ходе этого телефонного разговора он планировал в апреле отправиться на рыбалку со своим дедушкой.

Во многих исследованиях по самоубийствам утверждается, что некоторые люди непосредственно перед тем, как совершить самоубийство, кажутся очень счастливыми и находятся в приподнятом настроении, потому что они приняли решение, и от этого испытывают облегчение. Однако исследования также показывают, что эти люди редко строят долгосрочные планы. Кроме того, настроение Курта не казалось внезапно меняющимся с подавленного до приподнятого только в последние дни и недели его жизни. Точнее, как утверждают его друзья, он изменился за несколько месяцев до смерти, когда его невыносимые боли в желудке были, наконец, диагностированы и вылечены. Именно осенью 1993 года он сказал в интервью «Rolling Stone»: «Я никогда в жизни не был так счастлив».

Случилось ли что-то между этим интервью и его уходом из реабилитационного центра «Эксодус» 1 апреля, что изменило его настроение? Внезапно возобновилась боль в желудке? Возможно, «интервенция» 25 марта вызвало что-то мрачное в характере Курта? Был ли он особенно подавлен, когда он обратился в «Эксодус» 30 марта? За те два дня, которые Курт провёл в «Эксодусе», он говорил там с несколькими штатными психологами, ни один из которых не посчитал, что он склонен к самоубийству. Кроме того, последний из тех, кто навещал Курта в «Эксодус» 1 апреля, старый друг-артист по имени Джо «Мама» Ницбург, сказал в интервью «Rolling Stone»: «Я ожидал увидеть, что он хреново выглядит и подавлен. Он выглядел так чертовски здорово».

Тогда, за несколько недель до его смерти, очевидно, что большинство его друзей, коллег и даже специалисты-психиатры, которые его лечили, не думали, что Курт склонен к самоубийству.

Теперь Том Грант ставит плёнку с записью удивительного разговора с Кортни, который он записал в конце апреля 1994 года, доказывающий, что она тоже полагала, что Курт не хочет покончить с собой после того, как он вернулся из Рима.

КОРТНИ: Люди с учёными степенями видели его в тот день, когда он ушёл [из реабилитационного центра] и никто, никто не ожидал, что он уйдёт, не говоря уж о том, что он может покончить с собой, – сказала она Гранту. – И я не думаю, что он действительно хотел покончить с собой, когда он приехал домой. Но он был с кем-то, кто довёл его до этого.

Это поразительное признание совершенно отличается от того, о чём Кортни публично говорила в СМИ через несколько месяцев после смерти Курта – о суицидальных тенденциях своего мужа, а также от того, что она сказала сиэтлской полиции 4 апреля, когда она сделала сообщение о пропаже человека. Это также полностью противоречит тому, что она сказала Тому Гранту 3 апреля, как только наняла его, чтобы найти своего мужа: «У него склонность к самоубийству…. Все думают, что он умер».

* * *

К тому времени, когда Кортни в 1999 году сблизилась с Чарлзом Кроссом, было ясно, что теория убийства Тома Гранта не прекратит своё существование. Хотя над ним когда-то насмехались как над теоретиком заговора, вебсайт Гранта теперь регистрировал более миллиона посещений в год. Кроме того, фильм Би-Би-Си Ника Брумфилда об этой истории стал одним из самых вызывающих документальных фильмов всех времён. Грант начал привлекать внимание ведущих СМИ, и многие заслуживающие доверия журналисты, казалось, впервые задумались о том, что в его обвинениях могло что-то быть. Сам Джин Сискэл «отверг» фильм Брумфилда, потому что, сетовал он, фильм не исследовал возможность убийства так глубоко, как должен был, и оставил многие зацепки нерасследованными. Что ещё хуже, теория убийства начала приносить Кортни потери чистой прибыли. Ожидалось, что альбом «Hole» 1998 года, «Celebrity Skin», будет одним из бестселлеров года. Вместо этого он стал огромным коммерческим разочарованием. Многие приписывали его относительный провал тысячам фэнов Кобэйна, которые клялись в Интернет-чатах бойкотировать альбом. Что-то надо было делать.

Чарлз Кросс долгое время был редактором уважаемого сиэтлского музыкального еженедельника «Rocket», одним из первых написавшего на своих страницах о «Нирване». Кросс был не то чтобы другом Кортни, они просто знали друг друга много лет и неплохо ладили друг с другом. К тому времени, как Кортни сблизилась с ним, он уже решил написать биографию Кобэйна, но он никак не мог найти издателя. Ситуация изменилась, когда Кортни сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться. Курт на протяжении многих лет поддерживал контакт с этим журналом, и теперь она предложила Кроссу исключительное право на чтение журнала и приведение выдержек из него в своей книге. Условия их соглашения, если таковые вообще имелись, никогда не раскрывались, и книга официально не характеризовалась как «авторизированная биография». Но когда она вышла осенью 2001 года, многие читатели были сразу же поражены тем, как тщательно книга адаптирована под версию событий, предлагаемую Кортни. Один рецензент на Amazon.com даже написал, что издатель «должен был указать, что автор – Кортни»».

В книге и в самом деле содержится множество фактов о смерти Курта, которые Кросс мог получить только от самой Кортни. Хотя он ни разу не упоминает о теории убийства Гранта, как будто книга в свою очередь исследует и опровергает каждое утверждение Гранта. Это было бы долгожданным вкладом в полемику, если бы Кросс признал это своим намерением, но он этого не делает. Вместо этого его книга является изящным сборником историй из частной жизни без ссылки на источник, которые приводились только для того, чтобы противоречить версии событий, предложенной Грантом. К сожалению, многие из этих историй явно ложны. Самый яркий пример имеет отношение к событиям 7 апреля, когда говорили, что Кэли в сумерках искал в доме Курта, хотя полицейские отчёты доказывают, что он поехал на такси в аэропорт в 16:00 того же дня, чтобы в Лос-Анджелесе присоединиться к Кортни. Аналогично Кортни была оправдана за то, что не сказала Гранту, что Курта видели в доме 2 апреля, потому что человек, который видел его там, сначала подумал, что это был «сон».

Хотя версия событий, предложенная Кортни, неустанно повторяется на протяжении всей книги, самый вопиющий пример подобострастия присутствует в заключительной главе, когда Кросс рассказывает о смерти Курта. Здесь Кросс пользуется тем образом, который нарисовала Кортни – своего мужа, одержимого самоубийством, и управляет им, придумав для Курта сцену почти в духе Нормы Десмонд:

Он закурил «Кэмел Лайт» и вернулся в кровать с блокнотом с листами бумаги стандартного размера, поставив его себе на грудь, и с остроконечной ручкой с красной пастой. Чистый лист бумаги ненадолго заворожил его, но не из-за творческого тупика: Он сочинял эти слова в течение многих недель, месяцев, лет, десятилетий. Он медлил, потому что даже стандартный лист бумаги казался таким маленьким, таким коротким…. Как он написал, когда солнце ещё всходило, большинство света давала иллюминация с «MTV»…. Он тихо спустился по лестнице из девятнадцати ступеней и с широкой лестницы. Он был в нескольких шагах от комнаты Кэли, и он не хотел, чтобы кто-то его заметил…. Подобно великому кинорежиссёру, он продумывал этот момент до мельчайших деталей, репетируя эту сцену и как режиссёр, и как актер…

Несколько рецензентов поинтересовались, как Кросс мог узнать, о чём думал и что делал Курт в последние минуты жизни. Кросс защищал свой повествовательный скачок, утверждая: «Любому, кто прочитал книгу до этого момента, ясно, что я провёл невероятно масштабное исследование, и что я не беру вещи с потолка. Я не создаю доказательства; я просто беру те доказательства, которые обнаружил … и соединяю их, чтобы попытаться рассказать о тех нескольких последних минутах.

Поскольку Кросс не подкрепляет свою точку зрения никакими доказательствами, это – в лучшем случае сомнительное истолкование, и есть фактическое доказательство того, что его рассказ противоречит тому, что произошло в последние мгновения жизни Курта. Например, Кросс рассказывает о том, что Курт взял «блокнот с листами бумаги стандартного размера», чтобы написать свою предсмертную записку. Однако на самом деле так называемая предсмертная записка была написана на обороте подставки для столовых приборов Международного Дома Оладий, как Кортни по секрету сообщила Тому Гранту в одном из разговоров, записанных на плёнку. Впоследствии полиция сделала фотокопию записки на бумаге стандартного размера, чем, возможно, и объясняется ошибка Кросса.

Тем не менее, Кросс – уважаемый музыкальный журналист, известный своей честностью, и его книга – это без прикрас его мнение, изобилующее ценным глубоким осмыслением детства, жизни и карьеры Курта – являющееся во многом лучшей и самой полной биографией, когда-либо написанной о рок-идоле. Кросс даже обнаружил одно важное новое доказательство, касающееся последних недель Курта, впервые рассказав о том, что Курт объявил о своём намерении развестись с Кортни за два дня до римской передозировки. По словам Элис Уилер, которая была одной из тех, кто помогал Кроссу в исследованиях, именно Кросс первым предложил Кортни опубликовать дневники Курта книгой. Уилер называет отношения Кросса и Кортни «тесными». Но нет никаких доказательств того, что Кросс просто действовал по указке Кортни или написал о том, что она ему рассказала. Вместо этого, он, кажется, принимает большую часть того, о чём она рассказала ему, за чистую монету, и позволяет манипулировать собой, чтобы написать о точке зрения, очень выгодной для Кортни.

В 1995 году музыкант «Nine Inch Nails» Трент Резнор, с которым у Кортни была непродолжительная связь годом ранее, сказал в интервью журналу «Details», что она – мастер по манипулированию прессой: «Она была одержима СМИ и тем, как её воспринимают. Чего я не понимал, так это то, что 95 % из них были редакторами, которые звонили непосредственно ей. У неё была целая действующая медиасеть».

Это отчасти объясняет, почему большинство СМИ отказалось реально смотреть на эти факты, вместо этого предпочитая одностороннюю версию событий, которую просто не стоит исследовать.

9

Лиланд Кобэйн только что сделал сенсационное заявление. Казалось бы, уже привыкнув к громким доказательствам и мнениям об этом деле, мы были, честно говоря, просто ошеломлены. В течение многих лет семья Кобэйна отказывалась публично говорить о смерти Курта, и никогда не было и намёка на то, что кто-то из его родственников подвергает сомнению заключение о самоубийстве. Защищаясь от назойливой прессы, они почти десятилетие хранили молчание. Отец Кортни, Хэнк Харрисон, уже давно объявил, что Курт был убит, но его убеждение в том, что это так, считали весьма сомнительным и, что более важно, он на самом деле никогда не был знаком со своим зятем. И вот теперь человек, утверждающий, что был ближе Курту, чем его собственные родители, говорит нам, что считает, что его внук стал жертвой преступления. Мы спросили Лиланда, как долго он испытывал подозрения.

«Я знал это почти с самого от начала, – заявил он. – Что-то мне сразу не понравилось в описании той винтовки».

Они узнали об этом утром в пятницу, 8 апреля, когда позвонила мать Курта, Венди. «Она сказала, что не хотела, чтобы мы включили телевизор и узнали об этом, – вспоминает Лиланд. – Это почти убило Айрис, мою жену. Она даже не смогла пойти на поминки. Я пошёл, а она – нет. Они с Куртом были очень близки».

Несколько дней спустя Лиланд видел в выпуске новостей описание места происшествия, где было найдено тело Курта. Когда он услышал описание тела, сказал он, он сразу же понял, что его внук не покончил с собой: «Сказали, что винтовка лежала у него на груди. Меня никогда не смогут убедить в том, что можно взять винтовку и положить себе на грудь таким образом, и затем положить её себе в рот, а потом спустить курок, потому что, как только вы это сделаете, вы не сможете держать оружие так, чтобы спустить курок. Как только вы вытягиваете руки так, чтобы достать до курка, и [оружие] стреляет, особенно если оно во рту, эта штука соскакивает прямо на тело. У меня тут есть винтовка, которая, если не держать её прямо у плеча, прострелит твою задницу».

Он указывает на свою коллекцию оружия, в которой есть винтовка 12 калибра, которую он использует для охоты на уток. «Винтовка всё ещё лежала у него на груди. Я не мог этого понять; в этом не было смысла. Все те, кто разбирался в оружии, с которыми я говорил, сказали, что они не тоже не могут этого понять. Знаете, есть много пуф, которые выходят из такой винтовки, и особенно когда она у него во рту, у винтовки происходит отдача и из его рта, и с его груди».

Бывалый охотник, Лиланд считает, что он в некотором роде разбирается в этом вопросе. Его доводы сосредотачиваются на «отдаче» ружья Курта, однако Лиланд признаёт, что он на самом деле никогда не стрелял из «Ремингтона» 20 калибра, того типа оружия, которое убило Курта. Чтобы проверить его теорию, мы решили пойти в тир и провести тест похожей винтовки самостоятельно. Результат был неубедительным. 20-калиберная винтовка на самом деле гораздо менее мощная, чем 12-калиберная, принадлежащая Лиланду. Хотя она производит ярко выраженную отдачу при стрельбе, она не кажется способной сшибить кого-нибудь с ног так, как может это сделать винтовка более мелкого калибра. Вот почему винтовка 20 калибра нравится охотникам-женщинам, а так же новичкам. Если бы Курт действительно совершил самоубийство, могло ли это оружие просто выскочить у него изо рта и вертикально уткнуться ему в грудь после того, как он выстрелил из него, как предлагается в официальном сценарии?

Это возможно, но маловероятно, говорит Дениз Маршалл, помощник коронера из Колорадо: «Я не буду говорить, что такого не может быть. Я видела много самоубийств с использованием винтовок, и обычно их очень хорошо закрепляют между ног, и вы на самом деле не увидите, что она лежит на груди, а увидите, что она стиснута у них между ног, и она упадёт на одну или на другую сторону. Я не видела фотографий по этому делу, но из-за того, что я прочла в полицейских отчётах, действительно, похоже, что это инсценировка».

В 1998 году, когда мы раскручивали свою первую книгу, мы выступали на национально синдицированном радиошоу, которое вёл рокер 70-х Тэд Наджент. Будучи членом правления Национальной стрелковой ассоциации с 1995 года, Наджент стал в последние годы более известен как консультант по оружию, чем как музыкант. Он также с подозрением отнёсся к описанию оружия Курта.

«Я – один из ведущих экспертов по оружию в этой стране, и я читал полицейские отчёты, описывающие данные об оружии, – сказал Наджент своим слушателям. – Я говорю вам прямо сейчас, что Курт Кобэйн не покончил с собой. Он был убит». Он не уточнял, что привело его к такому заключению.

Если Курт не совершал самоубийство, что же, по мнению Лиланда, случилось?

«Я думаю, что кто-то его убил. Знаете, он только что отклонил предложение за 9 миллионов $ по поводу Лоллапалузы. Честно говоря, я думаю, что Кортни имеет к этому какое-то отношение. Возможно, у меня будет много неприятностей, потому что я так говорю. Она, должна была иметь [какое-то отношение к этому], потому что у них было предсвадебное соглашение, по которому то, что было у неё, принадлежит ей, а то, что было у него, принадлежит ему, а в случае развода именно это они и получат. Они не получали ничего из того, что принадлежит другому. Но если один из них умрёт раньше, всё достаётся другому. Именно так Кортни получила всё. Я не слышал, как они вычислили то, что принадлежит Фрэнсис, положили ли они что-то для Фрэнсис на условное депонирование или нет. Они должны были это сделать».

Мы спрашиваем Лиланда, считает ли он, что преступление совершила сама Кортни.

«Нет, нет, я не думаю, что она на самом деле это сделала, но я думаю, что она сделала так, чтобы оно произошло».

Что заставляет его думать, что Кортни способна на такой поступок?

«Ну, она – манипулятор, это точно. Она добивается того, чего хочет. Она подсадила Курта на наркотики; он, возможно, уже принимал их до того, как с ней познакомился, но она сделала так, чтобы он подсел. Она способна на всё…. Почему она кремировала его тело так чертовски быстро? К тому времени, как мы пошли на ту заупокойную службу, его уже кремировали. Курт никогда не просил, чтобы его кремировали. Я думаю, что они избавлялись от улик, вот что я думаю».

Лиланд снова вспоминает недели, предшествующие смерти Курта, и говорит, что его внук казался очень счастливым, когда они говорили в последний раз: «У него было столько планов на будущее. Он сказал, что хочет приехать и пойти со мной на рыбалку. Мы раньше никогда не ходили рыбачить, но тогда у меня была лодка, и мы планировали пойти рыбачить. Я был в том доме в Сиэтле перед его последним туром, когда Айрис была там в больнице. Курт принес ей эту вазу, полную орхидей, когда ходил навещать её в больницу». Он указывает на вазу в буфете. «Потом мы вышли, чтобы пообедать, только я и он, а я только что купил себе новенький «Форд»-пикап, четыре на четыре. Когда мы возвращались домой, было темно, и я позволил ему сесть за руль. Ему очень понравился этот пикап. Когда я говорил с ним перед тем, как он умер, он сказал мне, что хочет приехать и пойти со мной на рыбалку, и он собирался покупать себе один из тех «Форд»-пикапов, как у меня; он очень ему понравился. Он хотел взять меня с собой, чтобы купить пикап».

Спустя несколько лет Лиланд полностью ознакомился с фактами по делу, исследуя полицейские отчёты и другие доказательства. Он говорит, что теперь он более чем когда-либо убеждён, что Курт был убит.

«Токсикологические исследования показали, что он был настолько накачен героином, что даже не смог бы поднять ту винтовку, – говорит он. – Есть много других вещей, которые вызывают подозрения. Курт не убивал себя».

Мы спрашиваем его, разделяет ли отец Курта его подозрения.

«Нет, он даже не говорит об этом. Он злится, когда я говорю об этом, – отвечает Лиланд. – Когда я говорю с ним о Курте, Донни всегда сердится на меня».

* * *

Отец Кортни, Хэнк Харрисон, также в течение нескольких лет пристально следил за этим делом, и он также более чем когда-либо убеждён, что Курт был убит, и что его дочь была к этому причастна. Но в отличие от Лиланда Кобэйна, теперь он утверждает, что у него есть доказательства для обоснования своей теории.

В 1996 году перед выходом нашей первой книги мы с Харрисоном выступали в общеканадском мультимедийном цикле лекций. Программа состояла из двух частей: в первой части презентации мы говорили о деле, а затем Харрисон с удовольствием рассказывал о жизни с Кортни, а также о своей собственной красочной карьере. На сцене он никогда на самом деле не обвинял свою дочь в соучастии в убийстве Курта. «Я никогда не говорил, что его убила Кортни. Я не знаю, убивала она его или нет», – не раз говорил он. Однако за кулисами он неоднократно выдвигал это обвинение. «Я, конечно, не удивился бы, если бы она убила Курта, – сказал он нам. – Согласитесь, она – психопатка». Когда мы спросили его, как отец может говорить такие вещи о своей собственной дочери, он отстаивал свою позицию, объясняя: «Я очень люблю свою дочь, хотите верьте, хотите нет. Именно поэтому это так трудно для меня».

В том же году он впервые выступил публично со своими обвинениями, сказав в интервью журналу «High Times»: «Я знаю наверняка, что [Курт] пытался развестись с [Кортни], а она не хотела развода, поэтому она устроила так, чтобы его убили, или знала, что это случится…. Я не хочу посадить свою дочь в тюрьму. Я попал в причудливую сеть событий, которая оказала влияние на мою жизнь. Это было очень похоже на то, как если бы ваш ребенок пришёл домой, строя планы относительно ядерного оружия в своём портфеле, и вы хотели бы знать, где он, чёрт возьми, его взял. Ну, моя дочь пришла домой с мёртвым мужем, и я, чёрт возьми, хочу знать, что произошло».

Два года спустя, не совсем уверенные в его искренности, мы выступили вместе с Харрисоном на телевизионном ток-шоу Мори Пович, где в эфире у нас произошла страстная пикировка с Харрисоном:

ХЭНК. Сначала, когда Курт умер, я инстинктивно чувствовал, что что-то не так, так же, как это чувствовали моя мать, её мать и другие люди в семье Курта и Кортни. Она однажды во дворе школы в Орегоне ударила ножом девочку, своего рода предвестие известных событий.

ЙЭН ГАЛЬПЕРИН. Каков ваш мотив, Хэнк? Любой отец, который открыто обвиняет свою дочь в убийстве, должен иметь скрытые намерения.

ХЭНК. Да нет никаких скрытых намерений. Я честен во всём. У меня есть серьёзный конфликт. Там 100 000 человек, принимающих наркотики из-за Кортни.

ЙЭН. Но вы не ответили на вопрос. Почему вы это делаете?

ХЭНК. Ну, а почему вы не спрашиваете брата Унабомбера?

МОРИ ПОВИЧ. Стоп, вы пытаетесь сказать мне, что вы ведёте себя так же, как и брат Тэда Казински в такой ситуации?

ХЭНК. Он был героем, потому что выдал Казински, а я здесь напоминаю придурка. Я просто хочу добраться до сути дела. В нашей семье нет никого, кому хватило бы мужества, чтобы выступить с заявлением.

Время от времени Харрисон может производить впечатление этакого шута, как тогда, когда он повернулся на камеру в документальном фильме Ника Брумфилда и сказал: «У меня есть её номер…. Я могу добиться того, чтобы её арестовали. Это – всё ещё жёсткая любовь, а я – всё ещё отец. Приезжай ко мне, и, возможно, мы сможем что-то решить, но если ты будешь продолжать критиковать меня, я буду продолжать драть тебе задницу. Кортни, не пытайся тягаться со мной, или я надеру твою задницу. Мне всё равно, насколько это крутое шоу, мне всё равно, что у неё 177 миллионов $».

Однако иногда он кажется заботливым отцом и дедушкой, который, по-видимому, сожалеет о долгом разрыве со своей дочерью и очень беспокоится о благосостоянии Фрэнсис Бин. Он боится, что девочка, которой в 2004 году исполнилось двенадцать, растёт в атмосфере наркотической и полной невоздержанности. Не раз мы видели, как он рыдал, рассказывая, что Кортни никогда не позволяла ему видеть свою внучку. Он также часто утверждает, что любит свою дочь.

Харрисон, который пишет биографию Курта Кобэйна, утверждает, что имел «мистическую связь» с зятем, с которым он никогда не встречался. Когда Курт умер, говорит он, как будто «моё сердце было вырвано из груди». На момент его смерти Харрисон не видел и не говорил с Кортни с ноября 1993 года, за пять месяцев до того, как умер Курт, когда она пригласила его на концерт в «Slim`s», музыкальный клуб Сан-Франциско, где «Hole» играли на разогреве у «Lemonheads». Давний любитель компьютеров, помогавший в создании первой версии формата «Acrobat PDF», когда он работал в «Adobe Systems», Харрисон рассказывает, как учил свою дочь пользоваться Интернетом на своём «Apple Powerbook», когда они с Кортни пили кофе в «Кафе Триест» перед вечерним концертом.

За кулисами Кортни представила его Эвану Дэндо из «Lemonheads», который попросил у него экземпляр его книги о «Grateful Dead» с автографом. Харрисон утверждает, что он видел, как Дэндо целовался с ней за кулисами, а на следующий день он снова увидел его голым в гостиничном номере в постели его дочери. (Спустя два месяца после смерти Курта по нескольким таблоидам гуляла фотография без даты с Кортни, которая выглядела опустошённой, в постели с Дэндо. Они целовались. Кортни впоследствии утверждала, что это был инсценированный «снимок для публики».

В вечер концерта в Сан-Франциско Кортни обещала своему отцу, что она с Куртом попытается вскоре приехать на ранчо с ребёнком. «Я всегда говорил ей, что хотел, чтобы [Курт] прыгнул с тарзанки, что является проверенным средством для лечения героиновой зависимости», – вспоминает он, объясняя, что в 1965 году он учредил первую в Америке телефонную интервенционную программу против ЛСД, отговаривающую людей от того, чтобы пробовать ЛСД. «Я уверен, что смог бы убедить Курта завязать с наркотиками. Она думала, что я – сумасшедший». Впоследствии Кортни подтвердила в интервью «San Francisco Chronicle», что она действительно пригласила своего отца за кулисы тем вечером, но «он интересовался только тем, чтобы разговаривать с людьми, более известными, чем я».

В течение нескольких месяцев после смерти Курта Харрисон заходил в Интернет, чтобы провести более двухсот онлайн-«интервенций» с подростками, которые выразили желание покончить с собой из-за смерти Курта. Примерно год спустя он впервые услышал о теории убийства Тома Гранта и стал подозревать, что Кортни имела отношение к смерти своего мужа, он проговорился об этом в своей будущей биографии. Адвокаты Кортни поспешно послали ему письмо, угрожая судом, если он не оставит своих планов относительно написания книги. Он игнорировал угрозы и нанёс ответный удар, написав письмо сам:

Дражайшая Кортни:

Поскольку ты отказываешься звонить или отвечать на мои письма, я должен предположить, что ты что-то скрываешь. Как там насчёт слухов о смерти Курта? Как ты знаешь, два года назад я начал писать книгу о Курте, но теперь ты настаиваешь, чтобы я прекратил работу над этим проектом. Почему? Ты не приводишь никаких достаточных для меня оснований, и, кроме того, порочишь мою репутацию и дискредитируешь меня при каждом удобном случае. Я не буду подавать на тебя в суд, однако отвечу на эти заявления в книге. Кроме того, я не могу не задаваться вопросом, почему ты хочешь, чтобы я не писал книгу об этом замечательном человеке. Я пожертвую весь свой гонорар на предотвращение самоубийств. Если ты настаиваешь, я немедленно остановлю работу и продолжу работу над книгой «Камни Древней Ирландии» и своим романом «Хранитель Пива», но я должен знать правду. Что происходит? Почему бы тебе просто не выступить и не пройти добровольно тест на детекторе лжи, чтобы раз и навсегда утихомирить критиков? Пожалуйста, сделай так, как я говорю. Я устроил для тебя экспертизу на детекторе лжи за свой счёт. Результаты, независимо от того, какими они будут, никогда не будут обнародованы. Если ты его пройдёшь, я прекращу писать книгу или буду сотрудничать с тобой, как ты сочтёшь нужным. Если ты не дашь о себе знать, я продолжу писать. Пройдя проверку и выдержав её, ты успокоишь свою бабушку. Я хотел бы, чтобы она увиделась с ребёнком, но это исключено, пока она, по крайней мере, не будет знать, что ты не имеешь никакого отношения к ужасной смерти Курта. В конечном счёте, у нас есть мёртвый поэт и множество подозрений, которые всегда будут обсуждаться публично. Если Курт не был убит, чего скрывать? Откуда это великое безмолвие? Почему бы ни открыть это дело официально и не добраться до его сути раз и навсегда?

Всегда любящий тебя,

Хэнк

Первоначальная версия книги под названием «Курт Кобэйн: Вне «Нирваны» была доступна на ныне не существующем вебсайте Харрисона несколько лет назад, но, поскольку его расследование смерти Курта продолжается, оно всё же должно быть издано в книжной форме. Теперь он утверждает, что его расследование почти завершено, и что книга, возможно, будет издана в 2005 году. Весь гонорар, по его настоянию, будет пожертвован на предотвращение самоубийств. Грант открещивается от Харрисона, полагая, что он только способствует дискредитации дела. В свою очередь, Харрисон увлечён исследованием Гранта, но думает, что оно недействительно, потому что «он не может приобрести квалификацию, тусуясь с героинщиками и наркоманами, а я могу».