Текст книги "Знай, что я люблю тебя (СИ)"

Автор книги: Яна Мелевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Бонус #4 – Все хорошие детки ездят в летний лагерь

– Ой, ужас какой. Что делается-то, люди просто не знают. Прямо из дома отец родной, кровиночек своих гонит и куда? В лагерь летний, нисколько не сомневаясь. Ни жалости, ни сомнений. Стыдно должно быть вообще – с детишками родными так поступать, – заливал с заднего сидения Елисей, пока его брат, уткнувшись в планшет гонял свинок по огороду в игре, а десятилетняя Настя, отвернувшись от окна, постучала кулачком по лбу.

– Совсем дурак стал. Пап, мам, неужели мальчишки все с возрастом так безбожно глупеют? Ну несерьезно прям, как вы вообще умудрились сделать одну нормальную и двух бракованных детей? – возмутилась, обращаясь с сидящим родителям впереди. Кира хмыкнула, покосившись на Пашу, как раз остановившего машину на сигнал светофора. Резко повернулся назад, глаз дергался, а в голосе слышались возмущенные нотки.

– Это кто тут кровиночка, которую куда-то сдают, а?! – взвился, глядя на старшего сына, скрестившего руки. – Так ноешь будто в колонию для малолетних сдаю! Или в ссылку в Сибирь.

– А что не ссылка? Целый месяц дома родного не увидим! – отозвался ему в тон Елисей.

– Так ты ж сам ныл, что в лагерь хочешь, – резонно заметила Кира, взглянув в зеркале заднего вида на детей. – Всю зиму и весну вопил, что без лагеря спортивного – жизнь не мила, хватит меня в клетке держать.

– Что теперь поныть нельзя? – заворчал Елисей, насупившись. – Вообще у меня помутнение разума было.

– Сейчас помутнится к бабушке на дачу отправлю! Будешь там три месяца воинскую повинность на грядке с помидорами исполнять, – рявкнул Паша, трогаясь с места и перестраиваясь в дороге.

– Не, пап, давай его таки сдадим куда-нибудь. А мне новенького брата подберем, модифицированного, с мозгами, – снова подала голос Настя.

– Настя, – строгий голос матери заставил девочку фыркнуть громко и показательно.

– Да сам через неделю заноешь, что сына родного не видишь совсем, – отозвался тут же Елисей, игнорируя шиканья матери. – Нечего мне картошкой в поле угрожать, чай мы в свободной стране живем, у детей есть права!

– Ремнем твои права прописать надо было, умник!

– Вот значит, как, сразу в крайности, да? Отец еще!

– Грр, вот попробуй только позвонить и начать клянчить, чтоб приехали, привезли чего. Не приеду, сиди до конца смены, – огрызнулся Паша в ответ.

– И не буду!

– И не надо!

– Ну и все.

– Да, пожалуйста.

– Ладно!

– Ладно! – гаркнули одновременно и снова тишина наступила в салоне, прерываемая лишь тихим хрюканьем свинок в наушниках Антона. Настя ткнула брата локтем в бок, заставив оторваться от игры и тот стянув наушник, озадаченно огляделся.

– Че уже разругались? Выехали только полчаса назад, – хмыкнул весело, Кира же прыснула от смеха, а Настя громко заворчала:

– Каждый год одно и тоже. Всю дорогу ругаются, хоть бы раз в тишине доехали.

– Это сбрасывание стресса, – зевнул Антон и девочка закатила глаза.

– Еще один брат с багом. Мам, чего вы их таких бракованных то наделали? В какой момент прошивка в их мозгу сбой дала?

– Ща договоришься, вирус залетевший из ниоткуда, снесу к чертям, – вяло рыкнул Антон, игнорируя шипение сестры рядом, заведшейся от одного только факта, что ей возразили.

– Че сказал?!

– А ну тихо! – голос Паши заставил детей примолкнуть, сам же Кенар хмуро глянул на свое семейство, потом взгляд метнулся к старшему, старательно сопящего в углу. – Лисеныш, придвинься.

– Чего? – отозвался недовольно, но уже не агрессивно, заинтересованно наклонившись к отцу, вытягивая шею, вглядываясь в следующий впереди и сбоку поток машин туда, куда показывал его отец.

– Смотри чего, – кивнул Павел, ткнув пальцем в раритетный каделак, зеленые глаза распахнулись от восторга, а рядом сидящие брат с сестрой заворчали:

– Каждый раз одно и тоже. Поссорились через три минуты помирились. Чего вообще ссорились?

Оставшийся путь до автовокзала прошел в мирной беседе без склоков и ссор. Едва выбрались из машины, каждый прильнул к родителю, покосившись на собравшуюся приличную толпу из взрослых и детей у большого двухъярусного синего автобуса, на автоматическом управлении без участия водителя за редким исключением. Он-то и должен был отвезти их всех в спортивный лагерь, находящегося в Подмосковье подальше от городской суеты и пыли.

– Конфеток привези, там вечно не додают. И Настя все сжирает, троглодит, – проговорил Елисей, выпутываясь из рук отца.

– Чего за слова такие про сестру родную? – шлепнул легкий подзатыльник сыну Паша, обнимая дочь, показавшую брату язык.

– Врет он все, сам сожрал, – задрала нос, в отличие от Антона с Елисеем не спеша расставаться с родителями. Антон заворочался, когда Кира в очередной поцеловала того в щеку.

– Ну маа, я уже взрослый. Чего за нежности, – бурчал, но не особо ретиво вырывался, скорее так. Для виду. Как и Елисей, обнявший Киру в ответ.

– Четыре недели не увижу, – произнесла она непримиримо, продолжая их обнимать. – Мать имеет право скучать, нечего тут характер показывать.

– А Тасмановы где? – оглянулся Паша, смотря на время, отпуская Настю. Услышав знакомое имя, девчонка навострила уши, цепко осматриваясь, пока не уцепила светлые макушки, выбиравшиеся из машины неподалеку.

– Ага! – заорала радостно, помчавшись к ним раньше всей остальной семьи. – Блондинчик, стой на месте, – бросаясь на Марка точно обезьянка на пальму, повиснув на нем. Паша засопел от недовольства, Елисей фыркнул, Антон хмыкнул, а Кира с Раисой весело переглянулись.

– Так, гиена, почему твой гиененок липнет к моей дочери? – мрачно изрек Паша, стоило Ярославу подойти ближе. Тот в ответ обиженно посмотрел на друга.

– Чего это мой гиененок сразу? За дочерью своей смотри, она моего сыну грозится ноги выдрать, если на ней не жениться!

– Не знаю ничего. В вашем семействе гиен все смазливые, вот у бедной девочки дезориентация…

– Пойдемте короче, пока мамуль, – послал воздушный поцелуй матери Елисей, уже приветливо улыбаясь стоящим чуть поодаль девчонкам, придерживая за лямку рюкзак. – До колонизации Марса сейчас спорить будут, а я уже в автобус хочу. Сестра. Оторвись от моего друга. Вот будет 18, тогда приставай на законном основании.

– А ты не лезь в наши отношения вообще, – надменно произнесла девчонка, правда от Тасманова отошла, перекидывая косу через плечо, замечая уже знакомые лица девочек, с которыми ей предстояло быть в группе. – Пока, красавчик. Сильно не загуливай, я все записываю, – подмигнула Марку, удаляясь к подружкам.

– Знаешь, о чем я думаю? – потянул Антон, похлопав Марка по плечу и хмыкнул. – Что таки она своего добьется, – шагнув в сторону группы помладше, оставляя парней вдвоем. Тасманов проводил брата Елисея задумчивым взглядом, затем повернулся к другу, покосившись по сторонам и прильнув ближе, мурлыкнул, кладя руку ему на плечо:

– Знаешь, Елька. У меня тут возникла гениальная мысль, пока сюда ехали.

Елисей улыбнулся в ответ, кивая.

– Мне нравится, куда ведут твои мысли, бро.

Провожая взглядом автобус, Паша с самым печальным видом махал рукой уезжавшим детям. Видел лица парней в окне, понимал по глазам, что скорей всего через два уже позвонит директор лагеря. На секунду загрустил, но не из-за расставания и почувствовал, как рядом встал такой же махающей автобусу Ярик.

– Как думаешь, сколько у нас есть времени? – поинтересовался Кенар задумчиво, глядя в удаляющийся синий хвост транспорта с детьми. Ярослав вздохнул, сцепив пальцы в замок перед собой, отозвавшись беспечно:

– Пара дней и нам их вернут?

– Даю полтора.

– Тогда надо поторопиться. Никаких мультиков с феями, фильмов Марвел по двадцатому кругу, разбросанных вещей и криков: «папа, мама» с утра. Предлагаю начать отмечать недолгие часы свободы прямо сейчас, – заявил Ярик, подскакивая, выбрасывая вверх кулак. – Свободу отцам!

– Свободу отцам! – вторил ему Паша. – Только взрослые, только хардкор!

– Ой, идиоты, – цокнула языком Кира, качая головой.

– Судя по Марку, недолго им радоваться. Через час автобус развернут, – хлопнула ее плечу Раиса, весело усмехаясь. – Разрушим надежды?

– Нет. Зачем? Пусть порадуются. Недолго.

Конец