Текст книги "Знай, что я люблю тебя (СИ)"
Автор книги: Яна Мелевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Эпилог – Как пожениться, невзирая на бывших
Это должна была быть свадьба века. Сказочная, наполненная волшебством ожидания. Никаких поездок на экзотические острова, как в случае с Канарейкиными. Никаких пышных приемов, как у Радовых. Самая настоящая свадьба: выкуп, дурацкие шутки, тамада, лимузин, белое платье, Загс и фотосессия.
Но Ярослав Тасманов не был бы собой, если бы планы его что-то не нарушило. Все началось с заказа торта. Раиса хотела большой, красивый свадебный торт. Несмотря на то, что после приема их жизнь в какой-то мере стала публичной, все равно жаждала полного соблюдения традиций, пусть как это в прессе обзовут. Тем более в сентябре самое время устраивать свадьбы, пусть даже в конце. Еще ни холодно, но уже не жарко. Единственное, что омрачало – тяжело протекающая беременность девушки и постоянные наблюдения у врачей. Ни о какой работе судебным приставом тут уже речи не шло. Пришлось уволиться, попрощавшись с дружным коллективом, пригласив правда всех на свадьбу. Сам Тасманов, занятый теперь творчеством расстроился не сильно. Точнее он совсем не расстроился, после приема так вовсе, позволяя девушке полностью занять себя подготовкой к «ванильной» свадьбе, как ее называл Кенар. С последним им предстояло открытие под руководством Анны и Инги пункта помощи жертвам, пострадавшим от насилия. Одного из первых, способного дать кровь, обеспечить жильем и впоследствии работой да лечением тех, кому некуда идти. Идея принадлежала именно Ярославу, он озвучил ее сразу после празднования на торжественном ужине в ресторане Павла «Баболовский дворце», получив полную поддержку друзей да родных.
Хоть открещивался он занятостью, иногда приходилось терпеливо выбирать оформления, пытаясь понять разницу между салфетками цвета индиго и темно-фиолетовым пурпурным. Прямо, как сейчас торт. Жуткое чувство неловкости в одной из лучших кондитерских, особенно когда ее директор – одна из твоих бывших, сейчас смотрящая на него с улыбкой.
– Яросла-а-ав, – потянула сладким тоном, игнорируя намеренно стоящую рядом хмурую Раису. – Какая встреча, – она аккуратно оттеснила Коршкину, цепляясь ловко, точно обезьянка за лиану, своими пальцами с темным маникюром за руку Ярика.
– Привет Ольга, – буркнул, аккуратно высвобождая локоть из цепких пальцев удивленной женщины, обходя ту, притягивая к себе обратно невесту. – Мы тут к тебе пришли торт заказать.
А сам взгляд бросил на Раису, мол говорил же, пойдем в другое место. Ответом было, как обычно – фырканье.
– Т-торт? – непонимающе перевела с одного на другую взгляд, вскинув брови. – У твоей…эээ… сестры? День рождения? – сделала предположения, заметив зажегшийся синий огонь во взгляде шатенки.
– На свадьбу, – припечатала Рая с легким налетом агрессии. Рядом тихо вздохнул Ярослав, сделав вид, что он вообще тут стена. Или столик, или стойка. Что угодно, лишь бы без лишних нервов.
– А у нас все заказы расписаны, – тут же сориентировалась Ольга, гордо вскинув подбородок, – до конца года!
– Вот и отлично, – обрадовался Тасманов, попытавшись увести, вставшую точно баран перед воротами, Раису. – Все Рысь, пошли. Говорю же, Аллу попросим…
– Алла – одна из подружек невесты и занята организацией. На ней, итак, вся кухня почти. А торт хочу тут, – рыкнула Кошкина неожиданно заупрямившись. Ольга вновь открыла рот, дабы сообщить, что ничем помочь не может, однако Тасманов быстро сориентировался, подскочив к ней, дергая за локоток к себе.
– Живо найди место! – прошипел тихо, пока Рая сверлила его взглядом в спину.
– Еще чего, говорю же – занято все! – огрызнулась Ольга, попытавшись вырваться, но не тут-то было. Тасманов крепче сжал руку, заставляя засопеть от боли.
– Значит найди, – изрек, не давая возразить. – Если она расстроится, – кивнул в сторону разглядывающей уютный светлый интерьер кондитерской Раечке, – то расстроюсь я. Давай Оль, не кочевряжься.
– Козел ты Тасманов! – шикнула недовольно девушка, поймав на себе умоляющий взгляд, ощущая, как сдается. – Поверить не могу, что женишься. Мне вот хрен, а ей… – заворчала.
– Так, вот не надо тут. Никаких чихов, фырков, шипений в ее сторону. Поняла? Моя невеста – сокровище. Хочет торт – будет торт. Двухъярусный, трёхъярусный, хоть в пять этажей, розовый в крапинку из молока божьих коровок, надоенного муравьями! – навис угрожающе, заставляя сглотнуть.
– Поняла, – закивала, затем вырвалась, приняв самое, что ни на есть приветливое выражение лица, одергивая зеленый пиджак. – Пойдемте, посмотрим варианты? В конце концов, что такое найти для молодожёнов одно местечко? – сладко пропела, получив в ответ приветливую улыбку.
Платья Раисе тоже не нравились. То жмет, то колется, то в них толстая, то некрасивая. В одном из последних салонов, в окружении замученных подруг, разглядывала себя в зеркало, критично осматривая.
– А потом пошли в кафе, а там что? – возмущалась Рая, разглаживая легшие ровно юбки белого шелка.
– Тоже бывшая? – поинтересовалась Лана, зевнув.
– Вот именно! Официантка, а потом другая! И все глазки строят, улыбаются ему, смотрят так, словно ни кольца, ни меня не видят, – рычала, критично вертясь на месте.
– Ты сейчас опять накрутишь себя, снова тонус будет, – буркнула Кира. – Не знаю, что ты там за чудовище вынашиваешь, но уровень вредности у тебя зашкаливает. Весь день бурчишь. Мало ли чего там бывшие, на то они так и зовутся.
– Сказала баба, припоминающая мужу каждое восьмое марта всех его баб поименно, – скучающе разглядывая свой маникюр, заявила Кристина.
– Это для профилактики!
– Вот она тоже профилактирует, – хохотнула Алла, перелистывая журнальчик с моделями в платьях. – Зато Тасманов хоть завертелся, а то на первых парах не заставишь даже хоть какое-то участие к подготовке к свадьбе принять.
– Главное, чтобы не накосячил, – заявила Лана, а Раиса повернулась обратно к зеркалу, критично осматривая себя с ног до головы, мысленно мечтая о том, чтобы все прошло наконец гладко. Не может же череда неудачных встреч да проблем длиться почти месяц?
Если бы она только знала.
Ровно за день до свадьбы в одной из элитных квартир многоэтажного дома с охраняемым двором и парковкой, Ярослав Тасманов поддавался отчаянной панике. Он носился из угла в угол, переворачивал немногочисленные вещи, совсем недавно купленные подушки, свертки еще не развешанных штор и прочих приятных мелочей, создающих уют в доме. Пока его мать тяжело вздыхая, подбирала за сыном вещи, баба Варя гладила перепуганную Пусю, держа ту на руках – Тасманов метнулся к появившемуся в дверях Паше, схватив того за грудки.
– Аааа! Паша! Это катастрофа! Анархия! – Кенар, пыхтя, попытался отцепить Тасманова от своего пиджака, однако Ярослав только крепче сжал пальцы одной руки, второй тыча куда-то в сторону стола. Затем вдруг замер, успокоился и выдохнул:
– Кольца.
– Что «кольца»? – озадачился Канарейкин оглядываясь.
– Он их потерял, – отозвался вошедший в гостиную Сергей, качнув головой на умоляющий взор Ярика. – На кухне тоже нет.
– Ярик, вот я же говорила: убери коробочку в сейф! – возмутилась Инга, откладывая подушку, пока Тасманов сползая на пол, ерошил светлые волосы.
– Все, пипец. Рысенок из меня котлеты по-киевски сделает, – застонал страдальчески.
– Прекрати ныть, – рыкнул Паша, – ничего она не сделает.
– Сделает!
– Не сделает!
– Ну, может и сделает, – потянул Кенар, соглашаясь, ловя на себе возмущенный взгляд. – Что? Сам виноват, надо было спрятать сразу в сейф. Чего ты таскался с ними туда-сюда? До свадьбы 24 часа, где мы сейчас такое же найдем? Где оно было хоть?
– Здесь, – махнул рукой Тасманов в сторону журнального столика. – Вчера оставил тут, Рысенок мороженное банановое попросила, хотел потом убрать, а дальше не помню, – задумался.
– Не Пуся же их съела, в конце концов! – возмутилась баба Варя, а все взоры резко обратились в сторону беленького шпица. Недолго думая, Пуся обиженная до глубины души такими мыслями, выдала:
– Гав!
– Не-е, – потянул Сергей задумчиво, – не коробочку же она с ними сожрала, верно?
– Ой, все, – схватился за грудь Ярик со стоном. – Ща помру.
– Так, Ярик, а где твой костюм? – послышался голос его матери откуда-то издали. Мужчины переглянулись, баба Варя фыркнула, а Пуся спущенная на пол, в ворчании закрыла лапой глаза, когда Тасманов медленно произнес:
– Я его вчера испачкал, отдал в химчистку к знакомой и там были кольца… – выдохнул в ужасе осознавая, что натворил. Через секунду уже подорвался, бросаясь на выход, успев схватить Пашу за руку, и таща за собой, не обращая внимания на его возмущение. Инга озадаченно наклонила голову набок, затем вздохнула, опустившись на корточки и погладив по холке подобравшегося к ней шпица.
– Что за неугомонный ребенок, – невольно улыбнулась.
– Катя, кольца.
– Какие кольца?
– Обручальные. В кармане пиджака в синей бархатной коробочке! – прорычал Ярослав, опираясь о стойку. За спиной рыжеволосой грудастой девицы, надувшей розовый пузырь жвачки, стояла стойка с развешанными костюмами. То и дело она стреляла глазами в сторону Паши, затем Ярослава, наклонившись так, что в вырезе ее формы, расстегнутой на пару лишних пуговиц, мелькнули нехилые объёмы.
– Не видела, – отрезала рыжая, накручивая на палец прядь, игнорируя взгляд Ярика. Канарейкин недовольно наклонился, опираясь о деревянную лакированную поверхность ладонями.
– Слышь, рыжая, – потянул мрачно. – Нам сюда полицейских притащить?
Этого хватило, чтобы девчонка мгновенно поменялась в лице. Краска сошла с кожи, кокетливый взор пропал, уступив место панике. В конце концов она фыркнула, зло взглянула на Тасманова, резко произнеся:
– Жениться он собрался. Козел!
Гордо удалилась, отправившись за костюмом и кольцами, оставив мужчин вдвоем. Ярослав разлегся на стойке, услышав вкрадчивый голос Паши над головой:
– Вот скажи мне, долбодятел блондин, на всю страну такой один. Ты чем думал, когда соблазнял хозяйку химчистки что находится рядом с твоим домом?
– Что я идиот?
– Ой, гиена, – умилился Кенар, погладив друга по макушке. – На глазах умнеешь. Горжусь! И надеюсь, что нам не придется гонять еще и за новым смокингом.
– Вот щас сплюнь.
Из химчистки вышли с видом, будто нашли ответ к одной из неразрешимых задач математики. Лица сосредоточенные, во взгляде гордость. Смокинг, проверенный, чистый, без следов кофе, опрокинутого на него Тасмановым по запарке с утра. Кольца в руке Павла, шаг чеканный, а за ними женский вопль:
– И чтобы больше тут не появлялся! – крикнула хозяйка в ярости им в спину. Всего-то десять минут наедине, пока ждали Катю, а она уже маме пожаловаться успела «вот на того козла белобрысого, что ей сердце девичье разбил». Кенар даже приосанился, потянув:
– Делаем вид, что мы парочка геев на прогулке и это она не нам орет.
–… волосы тебе твои белобрысые сбрею и на одно место приклею…
– Канарейка, на нас смотрят, – вздохнул Тасманов, останавливаясь у пешеходного перехода, все еще слушая вопли им вслед.
– Молчи, сделай вид, что ты не белобрысый. Это все иллюзия. Магия наваждения.
–… дружок твой мудак такой же, да чтоб вас в одно место…
– Так, ну все, – зарычал паша, разворачиваясь уже, сжимая кулаки. – Че несет эта припадочная? Вконец страх потеряла что ли?! Я сейчас подойду и заткну ее!
– Кенар успокой свое эго! Нас опять загребут в отделение, а у меня завтра свадьба, – взвыл Тасманов, повиснув на друга, не давая ему и шанса сдвинуться в сторону женщины, яростно машущей им утюгом.
– Это ты все виноват! Зачем вообще в смокинг засунул кольца?!
– Чтоб не забыть!
– Тогда не надо было на него ничего проливать, – рычал Паша, пытаясь сбросить Тасманова с себя, но не тут-то было. Не успел встряхнуться, как услышал опять в их сторону:
– Люди добрые, че делается то! Два голубых болвана меня и мою дочь оскорбили среди бела дня…
И после этого Пашу не смог бы остановить даже танк. Одно дело шутить самому, совсем другое кому-то постороннему оскорблять его. Взревев точно разъярённый лев, бросился в бой на взвизгнувшую женщину, бросившуюся мигом внутрь. Добраться до дверей не успел, налетел на какого-то бритого парня, милующегося с девушкой. Слово за слово, началась драка. К лысому подскочили двое друзей, к Паше Ярослав. Не успели сцепиться, невесть откуда проезжающий мимо наряд полицейских.
– Гражданчики, – ехидно посмеивался Боря, когда всю компанию заводили в отделение. Так громко парень еще не смеялся, увидев два знакомых лица, уже изрядно знакомых половине полицейских города. – Вас двоих тут может уже прописать?
– Ха-ха, – потянул мрачно Ярик, пока один из сержантов вносил изрядно помятый, немного истерзанный человек с костюмом. Коробочку с кольцами бережно убрали в сейф, а сам Борис уселся составлять протокол, любое возмущение.
– Ничего поделать не могу, – разводил руками. – Правила, проверки, законы. Сами понимаете. Нечего было на улице драку устраивать!
– Да они первые начали! – возмущался Паша, используя звонок жене. Дозвонился только после пятого гудка, услышав вкрадчивое после краткого описания ситуации.
«Дорогой, но я не могу. У нас последний девичник. Ну, посидите там с мальчиками, все равно же мальчишник планировали, верно? Вот, сразу отпразднуете».
– Короли тупых ситуаций и идиотских выходок, – изрек Сергей, забирая парочку вместе с компанией бритого парня, по имени Иван, с которым успели подружиться за время посиделок в отделении. Паша пыхтел на заднем сидении автомобиля, обещая кары небесные своей жене. Успокоился только в баре, куда вся честная компания отправилась праздновать мальчишник, явившись домой и застав Киру, попивающую спокойно на кухне чай поздней ночью. Елисей спал в кроватке, дома тишина, Кенар устало сбросил ботинки, пройдя внутрь в помещение, падая на стул, напротив.
– Чего не спишь?
– Тебя жду, – отозвалась Канарейкина ехидно, глядя на мужа веселым взглядом. – Как родные пенаты?
– Издеваешься? – ухмыльнулся Паша, подтягивая к себе уже налитую кружку. Будто она уже знала точно, к какому времени готовить чай. Как всегда, обычная ситуация. Кира улыбнулась, качая головой.
– Ярик?
– Нормально с ним все, – усмехнулся Кенар. – Ему сейчас и бывшие жениться не помешают.
Выкуп не понадобился, потому что невесты попросту не оказалось на месте. Пока озадаченные гости вертели головами, искали под подушками и шкафах, полицейский «бобик» гнал на всех скоростях, украшенный ленточками, с криво приклеенной надписью «Молодожены».
– Кто-то хотел традиционную свадьбу. Не использовать служебное положение.
– Да меня пока выкупать будешь, из-за угла очередная твоя бывшая появится. Нет уж, Тасманов, давай лучше без происшествий распишемся, а там пусть хоть что творят, – промурлыкала Раиса, притянув Ярика за ворот смокинга, касаясь губами его губ. Стас закатил глаза, жалея, что в уазике не предусмотрена перегородка, зато жениха с невестой не смущали ничего. Даже в последствии немного испорченная прическа, помятый костюм и отпечаток помады на вороте белой ткани рубашки. Потом их обязательно будут журить за испорченный сценарий свадьбы, наверняка родители взбесятся. Друзья станут возмущаться, а люди вокруг судачить, как из уаза в сопровождении полицейского в форме на пороге Загса появилась невероятно красивая пара. Точно принц и принцесса, хоть немного без каноничной лошади, ровно в час дня по московскому времени объявленная мужем и женой в присутствии лишь поженившей их женщины да курящего у машины Стаса.
– Тасманов?
– Оу?
– Как тебе идея после рождения ребенка отпраздновать свадьбу где-нибудь на вершине Эвереста?
– Рысенок, – тяжелый вздох, а в ответ невинно заданный вопрос:
– Да?
– Ты лучше придумай, как будешь Лане объяснять, что прокатила ее с обещанной роли подружки невесты.
– Ох…
Бонус #3 – Родительские повинности, сыновьи будни
В этом году зима выдалась на редкость теплой и невероятно снежной. В преддверие каникул, несмотря на все попытки усадить детей за учебники, дабы подтянуть хвосты, они рвались на улицу, дабы слепить снежную бабу или барахтаться в снегу. Украшенные цветными гирляндами, елочными игрушками, имитационными подарками супермаркеты и гипермаркеты ждали своих покупателей, заманивая скидками. Если бы кто лет десять назад сказал Ярославу Тасманову, что он будет гордо вышагивать по магазину с игрушками, выбирая подарки детям – сам бы лично прописал в табло.
– Что, мать его, такое феи Мостряки? – вздыхая рядом Паша, оглядывая забитые мягкими и не очень игрушками полки, коробки с радиоуправляемыми самолетами, игрушечные смартфоны, железные дороги, замки с рыцарями. Он оперся о тележку, с грустью наблюдая, как снуют туда-сюда родители с детьми. Кто-то капризничал, кто-то не желал оторваться от новенького супер тонкого Айфона 15А с функцией 3D. Какие игрушки, когда там битва века в приложении, а мама настойчиво пытается впихнуть дочери какого-то там единорога?
– По-моему, это вон те страшные куклы с крыльями, – ткнул в сторону отдельного стенда Ярослав, где на экране бегала информационная строка прямо под потолком с рекламой мультфильма, захватившего разум всех детей современности.
– Моей дочери всего четыре, что за гадость она смотрит? Где старая добрая «Золушка» и «Красавица и чудовище»? – буркнул Павел, толкая тележку в нужном направлении, слушая хохот друга рядом.
– Кенар, так надо было третьего пацана заделывать, ща не пришлось бы мучиться с подарком, – фыркнул Ярик, задумчиво бросая робота на управлении через приложение, лего-замок, приглядываясь к железной дороге.
– Не-е, че это? Зачем мне еще пацан с двумя оболтусами? – хохотнул Паша, кривясь от вида жуткой куклы в коробке, бурча под нос:
– Господи, они еще и разные!
Оглянуться не успели, новомодный нынче робот консультант медленно подъехал, электронным голосом оповещая парочку:
– Отличная Модель. Имя – Дипси, фея дождя в школе Монстряк. Дочь вампира и вервольфа.
– Никак не привыкну к этой хрени будущего, – буркнул Паша, вздрагивая, косясь на груду металла с экраном, на котором высвечивалась полная информация по товару, которую при желании можно было прочитать.
– Хрень – цель и объект не обозначен, пожалуйста, повторите запрос, – проскандировал робот, а Тасманов закатил глаза, нажимая кнопку отбоя на панели. Удалившись злосчастная техника покатила доставать других покупателей, а Тасманов тем временем задумчиво положил железную дорогу в корзину под удивленный взор.
– Не дофига ли?
– У тебя три поросенка, у меня один. Должен же его кто-то баловать, – хмыкнул Ярик, весело подмигивая.
Марк Ярославович Тасманов родился преждевременно, едва способный дышать сам. Болезненный, недоношенный мальчик каждый свой новый день боролся за жизнь, как его мать, чуть не отправившаяся к праотцам после тяжелых родов. Врачи заявили четко – больше Раиса никогда не родит. Неприятно, больно, однако первым делом Ярослав взялся делать то, что делают все настоящие мужчины – он взвалил на себя ответственность, которой избегал всю жизнь. За жену, которую пришлось выхаживать, за сына, цепляющего болячки одна другой страшнее. От кори до краснухи, аллергии на все возможные продукты и постоянные бдения возле маленького существа превратили Тасманова если не в образец отцовской стойкости, то как минимум памятник ему бы при жизни поставить.
Марк рос, взрослел. Из худенького чахлого ребенка превращаясь в точную копию отца, становясь день ото дня краше, сильнее, здоровее. С материнским взглядом, иногда сменяющим цвет на отцовский при испытании сильных эмоций, железным дедовским характером и красотой, что подарила природа будто в благодарность за усилия обоих родителей. Потому Паша только рассмеялся, не став перечить. Разве можно, если один взгляд из-под ресниц еще маленького, но уже невероятно харизматичного парня, способен заставить любого делать то, что он хочет.
– Вертят они тобой с Раисой, – хрюкнул Паша, похлопывая друга по плечу. – Подкаблучник.
– Пусть вертят, – мурлыкнул Ярик, даже не обижаясь, сунув еще и вертолет.
Домой явился ближе к вечеру, ведь сегодня не надо было ни галерею, ни в фонд, которым теперь управляла его собственная жена. Уставшая от нахождения дома. Ярослав не возражал, он ей в принципе никогда не возражал, лишь изредка корректируя ее планы так, чтобы это проходило максимально незаметно. Все хорошо, пока она счастлива, так к чему лишние треволнения? Не успел переступить порог, из комнаты в начале немного прихрамывая выбралась уже постаревшая и сонная Пуся, только потом в проходе появилась точно такая же, как у него, светловолосая голова. Хотя нет, боле белая. Впрочем, как говорила Инга – Ярик тоже в детстве обладал почти платиновыми волосами.
– Мама еще не пришла, – потянул отпрыск семейства Тасмановых, перебираясь к отцу, вытягивая шею и заглядывая одним глазом в пакеты. – Чего принес? – нос оказался уже через секунду, просматривая купленные продукты. Тут же не успел ручки свои протянуть к коробке с тщательно уложенными киви, оказался оттащен за шкирку своей толстовки с супергероями.
– Бу-у, батюшка. Что за обращения с сыном твоим, плоть от плоти твоей? – заворчал, тяня руки по-прежнему к коробке, выглянувшей из завалившегося на бок пакета. Руки отца перехватили туловище сына поперек под веселый лай Пуси.
– Предательница, – проворчал Марк, оказавшись подмышкой Ярослава.
– Разговорчивый больно стал, – заявил Ярослав мрачно, принимаясь тискать визжащего сына. – К деду давно не ездил на военные сборы, а? Или по заднице не получал?
– Угрозы насилия, отец, как не стыдно! Это уголовная статья, да тебя соцопека замучает…
–…и обратно мне тебя с доплатой вернуть, любитель разрисовывать школьные стены, – буркнул Тасманов, уловив хитрый взгляд синих глаз, будто маленькая гиена, напакостившая втихомолку.
– Искусство требует жертв, даже бюджетных, – заявил невозмутимо и Ярослав внимательно присмотревшись к нему, вздохнул.
– Ну и во сколько мне в этот раз выльется ущерб?
Марк закатил глаза, фыркая, стоило отцу отпустить его, подхватил на руки Пусю, почесывая ту за ухом.
– Ты лучше скажи, где подарки новогодние? Я знаю, что купил, – потащился за отцом, отпуская сонную собаку и хватая второй пакет поменьше, внося в просторную кухню, ставя на стол. – Разговорчики ваши с дядей Пашей по душам Елисей уже слышал. Так что... – уселся на стул, поставив локти на стол, подпирая подбородок. – Где? Все равно найдем!
– Вы уже в прошлом году, и позапрошлом, и позапозапрошлом искали, – подколол недовольно сопящего Марка Ярослав, доставая фрукты и включая воду, покосившись с усмешкой. – Дед Мороз придет и все раздаст.
– Ой все, мне восемь, а не три, чтобы в сказочки эти верить, – возмутился в ответ, – в этом году дежурство установим!
– Ага, опять Антоху поставите? – заржал Ярик, поворачиваясь к сыну лицом, опираясь о тумбу подле плиты, закатывая рукава рубашки. – Он снова уснет и все. Печенье, молоко уйдет в никуда.
– Татоха больше сторожить не будет. Не украсть, ни покараулить, – заворчал, поймав брошенный в его сторону киви, принимаясь есть его прямо с кожурой, как любил делать всегда. – Сами будем сидеть. Спать с Елькой не ляжем, пока этого вашего «Деда Мороза» не выловим, – погрозил пальцем, наставляя тот на подобии дула пистолета. Всего на какую-то долю секунды в глубине души отозвался дикий страх, шрам, оставшийся после той аварии неприятно, закололо, а Марк, заметив перемену в отцовском настроении распахнул глаза.
– Паа? – когда Ярик потер глаз, отворачиваясь.
– Глаз зачесался, – фыркнул, собирая в кучу продукты для будущего яблочного штруделя. – С корицей или без корицы дела… – закончить не успел, почувствовал, как сын прижался к его боку, пробираясь под руку. Он ничего не говорил, только внимательно смотрел, хлопая глазами. И кажется видел больше, чем Ярик хотел бы показать.
– Хочешь покажу, как делать штрудель, чтобы он не разваливался? У бабушки вынюхал секретный ингредиент. Цени, – гордо заявил Марк, тем не менее ни отходя от отца ни на шаг. Ярослав только усмехнулся, обняв его крепко, зарываясь пальцами в светлые пряди. Коснулся губами макушки, не услышав ни одного возмущенного вскрика на тему взрослости или ворчания. Наоборот, пальцы на рубашке сжали ткань крепче.
– Отпрыск?
– Ась?
– Колись, чего там бабуля по секрету тебе поведала.
Раиса вошла приятно пахнущую выпечкой квартиру, устало сбрасывая верхнюю одежду, снимая сапоги, тихонько ставя сумку на антресоль. Никаких звуков, только запах яблок, смешанных с корицей, такой привычный и уютный, заставляющий невольно широко улыбнуться. На кухне ее ждали кусок пирога, заваренный душистый чай из собранных летом на огороде родителей трав да ягод, а в гостиной милейшая картина – уснувшие в обнимку отец с сыном. Очередная серия многосезонного сериала, пара кружек с недопитыми остатками уже холодного чая и Марк, свернувшийся под боком у отца, прижимающего его к себе одной рукой.
Подошла ближе, осторожно потрясся Ярика за плечо, с наслаждением проведя пальцами по мягкой ткани домашней клетчатой рубашки. Мужчина дернулся, открыв глаза, поначалу дезориентировано оглядываясь по сторонам, чуть приподнявшись, но так, чтобы не разбудить Марка и лишь потом заметил стоящую рядом жену.
– Вернулась? – спросил хрипло, сжав переносицу, пытаясь прийти в себя.
– Прихожу, а они тут парочкой сопят в подушки, не дождавшись матери, – хмыкнула Раиса, обойдя Ярика, дабы наклониться и поцеловать сына. – Директор школы звонил, до тебя не смог дозвониться, нас снова вызывают. Они разукрасили двери спортивного зала после уроков.
– Может их уже оставить на лето школу ремонтировать? – заворчал, аккуратно высвобождаясь, потянувшись и поднимаясь на ноги.
– Чтоб от здания вообще ничего не осталось? – ужаснулась притворно женщина, оказавшись в крепких объятиях. Пара осторожных, неспешных поцелуев.
– Подарки купили?
– Теперь надо придумать, как их под елку сунуть, – шепнул Ярик, когда они перенесли Марка в его комнату, отделанную под каюту капитана пиратского корабля и уложив в кровать, отправились в спальню. Строгая блузка полетела на пол следом за рубашкой Тасманова, а ладони Раисы скользнули по крепким мышцам, ниже, к ремню домашних джинсов.
– Не как в прошлый раз, – хмыкнула весело, закусив губу. – Когда Антон поинтересовался на следующее утро, почему Снегурочка разговаривала в его сне голосом Паши!
– Это месть Кенару за то дурацкое свадебное платье, – злорадно хихикнул Ярик, подхватывая жену на руки, падая на мягкую большую кровать, нависая над ней. – Предлагаю перейти сразу к действиям, потому что чудовище хоть спит, но может проснуться и решить поинтересоваться, чем заняты родители.
– Гены же. Твои, к слову сказать.
– Папы твоего там гены. Я эти замашки где угодно узнаю, – мурлыкнул, уткнувшись носом в шею, скользя по ногам Раисы, задирая выше юбку, стягивая колготки с бельем, заставляя обвить себя ногами, не давая больше произнести ни слова, ни себе, ни ей.
