Текст книги "Знай, что я люблю тебя (СИ)"
Автор книги: Яна Мелевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21 – Нарисуй любовь своей ладонью
В 7 утра ты будишь меня, в час составляешь компанию за обедом.
Все удачи и поражения ты разделяешь со мной,
Всегда терпеливо и безропотно ты следуешь за мной.
В 18:00 я прихожу с работы домой,
В 18:08 мы ужинаем при свечах твой нежный запах и манящая улыбка...
Мне никогда не насытиться тобой.
Биение твоего сердца определяет ритм моей жизни.
Ощущение твоей близости не покидает меня ни на минуту.
Твои мысли отвечают моим, твои мечты дополняют мои.
Каждое мгновение рядом с тобой наполняется особым смыслом,
Когда мы вместе постигаем глубокие тайны любви -
Суетливые часы во всем мире бесполезны для нас.
Я замираю в твоих объятьях, теряя чувство времени,
Любовь какой силы сделала тебя такой?
Ты заполнила лучшую часть моей жизни, разделяя твою любовь, разделяя твоё настоящее,
Я оставляю прошлое позади и мечтаю о будущем.
В 21:30 подкрадывается вечер, в 22:30 я готовлюсь ко сну, а ты слушаешь, как я пою в душе,
Понимая, что мы всегда будем нуждаться друг в друге.
В 23:00 ты безмятежно спишь – полночь открывает дорогу в твои сны,
В них я снова подразниваю тебя, тихо делюсь мыслями о сокровенном.
Глупый, я так удачлив...
(с) Show Luo – Biological Clock
Этим вечером все было иначе. Никаких страстных поцелуев, яростного срыва одежды, спешных движений на грани боли и сумасшествия. Осторожно прикасаясь к мягкой коже Раисы, Ярослав скользнул губами по ее шее, вызывая тихий стон, не давая коснуться себя руками, очень медленно расстегивая каждую маленькую пуговичку на блузке девушки. Настолько, что она не выдержала, проворчав:
– Ты специально, да?
– Возможно, – промурлыкал, разворачивая в пустом пространстве свой квартиры. Без того огромная жилплощадь без мебели выглядела просто невероятно. Светлые стены, на полу лишь банки с краской разных цветов, панорамные окна и ничего больше. Глаза Раисы от удивления стали больше. Почувствовав руки, обвившие ее талию, вздохнула, прошептав:
– Краски?
– Мне кажется в этой квартире все так безлико, пора бы это изменить? – отозвался, Ярослав, скользнув вверх-вниз по талии, неожиданно разворачивая, дабы подхватить на руки. Вскрикнула испуганно от резкой смены положений. Обхватив руками шею, взвизгнув:
– С ума сошел?! Поставь живо! – возмущалась, пока Ярик вносил ее в помещение огромной гостиной для эффекта еще и покружив на месте. Казалось, ни ее рост под 180 сантиметров, всегда так пугающий парней, ни вес не напрягали его. С легкостью поставил посреди зала, отодвинувшись в сторону, с интересом оглядывая, пока Раиса, ворча, приводила в порядок всколоченные волосы и одергивала расстегнутую до середины блузку, потянувшись к пуговичкам.
– Нет, стой! – остановил удивленную девушку, поднявшую голову. – Постой так, ладно? Пару минут, – выставил перед ней указательный палец, как бы прося обождать, двинувшись обратно в прихожую, а оттуда в сторону спальни, оставив Раю одну.
– Стой да, стой, – фыркнула, пожав плечами, оглядываясь и подходя к окнам. Вечерний город медленно оживал, загораясь яркими огнями. Тут и там вспыхивали огни, горели светофоры, а где-то дальше светила телебашня, освещающая собой часть приближенных к ней улиц. Невероятно красивое зрелище, Кошкина даже прижила ладони к холодному стеклу, любуясь видом с высоты новостройки. Странно, что Ярослав решил променять эту квартиру на соседство с бабой Варей, хоть та была милой старушкой. Они даже доверили ей Пусю сегодня, оставив возмущенную собаку с вахтершей внизу смотреть сериалы, пообещав забрать утром.
Мысль о проведенной ночи заставила очнуться, развернувшись стоило услышать знакомые шаги
– Кстати, Яр, а где… – не успела закончить, как ее ослепила вспышка фотоаппарата. Зажмурилась, прогоняя цветные круги перед глазами, услышав его тихий смех, чувствуя, как он подходит ближе, обнимая одной рукой.
–… мы будем спать, – закончила, открывая глаза, с недовольством посмотрев на улыбающегося Тасманова с зеркалкой в руках. – Ярик, вот ерунда же получилась, зачем так делать?
– Не ерунда, а отличный кадр. Давай, встать вон там, – кивнул на одну из стен, подталкивая в ее стороны. Разницы девушка совершенно не видела, но похоже он был в этом с ней не согласен. Подчинилась, разведя руками.
– И?
– Расслабься, – попросил, отходя в сторону. Ему было совсем легко говорить – расслабься. А Рая не могла. При виде камеры внутренняя скромность поднимала голову. Одно дело голой перед любимым мужчиной ходить или из форума о сексе уроки брать, совсем иное пытаться стать моделью, хотя от природы нет ни харизмы, ни искры, столь нужной для этого.
– Не могу, – после нескольких неудачных попыток, вздохнула, расстроенно проведя пальцами по волосам, растрепав вновь копну, чувствуя навалившееся напряжение, что сковывало тело железными цепями. Мышцы налились чугуном, отказываясь двигаться. От природы гибкое тело, сейчас не способно даже на наклон в сторону – оно будто проживало свою собственную жизнь. Досада с обидой накрыли с головой, захотелось спрятаться от пристального голубого взора, накрывшись и никогда не вылезать наружу.
Ярик оглянулся, сделав два шага и положив фотоаппарат на пол, шагнул к скрестившей на груди руки Раисе, притянув в свои объятия.
– Ты что делаешь? – задала очередной вопрос, ощущая его пальцы на пуговичках своей блузки, а затем горячее дыхание на губах, пока он тянул ее к банкам с краской.
– Тебе стоит переодеться, Рысенок, если не хочешь вышвырнуть свою форму в помойку, – проговорил, загадочно сверкнув глазами, распахивая блузку, стягивая с плеч, задевая лямки бюстгальтера, мгновенно съевшие вниз. В жарком, медленном жгучем поцелуе расстегнул свою синюю рубашку, стащив с плеч. Секунда – грудь вздохнула свободой от кружевных чашечек, а пальцы прошли по напряженным соскам, намеренно задевая. Две – вот рубашка, насквозь пропахшая ароматом его туалетной воды уже на плечах, а Ярослав помогает ей сунуть руки в рукава, не отрывая своих губ от ее.
– Решил испортить свои вещи, а мои оставить целыми? – прошептала, обхватив ладонями лицо, ощущая, как он ловко справляется с замочком на юбке, стягивая ту вниз к ногам. Ткань упала, собравшись гармошкой в кучку. Осторожно переступив ее, позволила Ярославу наклонится, поднимая ее двумя пальцами и невольно поддавшись озорству в глазах, выхватила. Отбрасывая в сторону.
– Шалунья, – проговорил весело.
– Нетерпеливая, – поправила, ощущая возбуждение. Прикосновение к торсу блондина, ощущение гладкой кожи, твердых мышц, осознание факта – все это принадлежит ей. Никаких особо ярко выраженных кубиков или мускулов, чем обычно славились герои ее любимых любовных романов. Нет, просто стройное, мужское подкаченное тело. Все в рамках приличия и ухода за собой. Если можно так назвать. Мужские руки скользнули по бедрам, ниже к чулкам, аккуратно стягивая каждый. Что бы он не задумал – это действовало лучше любого афродизиака. А ведь они просто трогали друг друга.
– У меня есть отличная идея, которая поможет тебе, расслабится, – чмокнув девушку в нос, шагнул к банкам, открывая одну за другой. Красная, желтая, синяя, зеленая, черная, коричневая – стандартные цвета, едва ощутимый запах. Дорогая, не та, что обычно используется в госучреждениях или при покраске стен подъезда да лавочек во дворе, где цель – экономия средств. Качество не оставляло сомнений, а уж когда Тасманов окунул руку в одну из банок с бирюзовой краской, перепачкав пальцы, Рая ошарашенно раскрыла рот.
– Мы будем красить?! Без кисточек или валиков? – выдохнула. Наблюдая за тем, как он выпрямился, позволяя ярким каплям скатится по руке.
– Ты задаешь кучу вопросов, Рысенок, – хмыкнул, подходя ближе с коварной улыбкой. – Лучше иди сюда.
Поняв его замысел, невольно попятилась.
– Нет уж, ни за что. Не вздумай хватать меня рукой! – взвилась, отбегая от него. Азарт взыграл в крови, потому видимо девушка не кинулась в арку гостиной, а принялась носиться из угла в угол, громко смеясь. Пока Тасманов не зажал ее в углу, отчаянно спасалась, однако все равно была поймана. Палец скользнул по гладкой щеке, оставляя чуть неровную черту будто метка индейца. С минуту Раиса пыталась оттереть ее ладонью, но только еще больше размазала, затем шикнула:
– Ну ладно, Тасманов. Сам напросился!
Бросилась к банкам, окуная ладонь в вязкую алую жидкость, бросаясь за ним. Кожа, волосы, одежда. Все оказалось перепачканным в считанные секунды. Яркие капли различных цветов оказались на полу и стенах. За мазками появились следы ладоней, пальцев, разводы, смешивающие в удивительные оттенки различные цвета. Перевернув банки, разлились краску, позволяя ей смешаться в самом центре гостиной, пачкая дорогой паркет, однако им до этого не было никакого дела.
– Мои волосы похожи на цветную солому, – проворчала, показывая язык на камеру. Разве страшно позировать, когда едва можешь дышать от смеха, а сам испачкан в краске с ног до головы, как и твой фотограф?
Тасманов широко улыбнулся. На испачканном лице казалось белые зубы вовсе засияли до слепоты. Даже сейчас он был невероятно красив, настолько, что захватывало дух, забирая остатки дыхания из легких. Но за внешними данными, дарованными удивительным сочетанием генов, скрылось нечто больше. Забота, безграничная любовь к миру, творчеству и самой Раисе, спрятанные глубоко в душе Ярослава, умеющего не только брать тепло, но и отдавать в ответ. Уцелевшая удивительным образом аппаратура делала снимок за снимком, подчиняясь касанию пальца. Щелчок – кадр, Рая позволила себе расслабиться, оставляя позади смущение со стыдом. От поз, чуть более откровенных, чем позволяло собственное «Я» до смешных рожиц, вызывающий смех у обоих. Рая улыбалась, тянясь к нему рукой, переплетая их пальцы в замок, почувствовав, как Тасманов потянул ее на себя резко, фиксируя этот кадр, подняв фотоаппарат.
– Наверняка получилась ерунда, – неуверенно проговорила Рая, тяжело дыша. Чувствуя, как кружится голова и прохлада ночи легким ветром из приоткрытого окна обдувает разгоряченное тело. – А я дико страшненькой. Не вздумай никому показать.
– Ты не можешь быть страшненькой. Красивее тебя нет женщины на свете, Рысенок, – отозвался Ярослав серьезным тоном. Не размыкая рук, наклонился, убирая фотоаппарат на единственный чистый пяточек в углу комнаты, вернувшись в исходное положение, обнял за талию, потянув рубашку вверх, выдыхая в губы:
– Поверь мне, никто с тобой не сравнится, – легкая испачканная ткань отлетела в сторону, но до нее уже никому не было дела. Поцелуи не давали отвлечься, руки замерзнуть, вызывая приятную дрожь по коже от прикосновений, откровенных ласк, доводящих до невыносимого желания, сосредоточившегося внизу живота настоящей болезненной тяжестью. Опускаясь на паркет, испачканный в краске, абсолютно стало наплевать обоим, как сильно они измажутся в ней окончательно. Ладони скользили по телам, размазывая немного загустевшую жидкость. Красные, синие, желтые, черные разводы, поцелуи, сладкие стоны – все это наполнило тишину гостиной за считанные минуты. Пальцы Раисы коснулись пояса черных джинсов Тасманова, помогая стянуть их. Краем глаза заметила блестящий серебристый квадратик, невольно расстроенно вздохнув. Когда он привычно отстранился, отвлекшись на пару секунд, показавшихся вечностью. Правда затем наслаждение стремительной волной накрывшее с головой, уносящее за собой любые невзгоды и страхи. Им некуда было торопится, потому занятие любовью превратили в искусство, медленно и неторопливо изучая друг друга губами, пальцами, движениями тел навстречу.
Вспышка оргазма будто фейерверк – еще долго сохраняя приятное послевкусие, медленно угасая, сменяясь привычной негой.
– Мы похожи на двух поросят в цветных лужах грязи, – пошутил Тасманов, чувствуя, как Раиса хихикает от смеха, прижимаясь к нему всем телом. С неохотой приподнялся, перекатываясь с нее, слыша, как она подскочила, крикнув на ходу уже из прихожей, роясь в пакетах с запасными вещами, косметическими средствами и едой:
– Чур я первая душ!
Фыркнув, проведя пальцами по слипшимся волосам, ощущая, как засохшая краска неприятно колет кожу, заставляя невольно чесаться. Отмываться продеться в лучшем случае жесткой губкой, в худшем – растворителем. Поднялся, хватая себя, испорченные джинсы, ставшие хоть и модными, но абсолютно непригодными для носки и только после этого осознал одну важную вещь, убирая использованный презерватив.
– Ох, бл*ть, – выдал негромко, поняв, что тот порвался.
Глава 22 – Она была прекрасна
– Я бы на твоем месте остерегалась. Такое количество бывших, как у Тасманова – есть куча опасений. Дает повод задуматься, – Раиса вздохнула, отпивая из кружки горячий кофе. Тепло пронеслось по венам, разгоняя кровь, согревая словно изнутри. Май близился, а погода лучше не становилась. Очередной ненастный день, темные тучи, обещанный ливень по прогнозу в телефоне по приложению. Перевела взгляд на Лану в очередной раз качая головой.
– Лан, ребята из участка прорабатывают все версии и ищут виновников этих дурацких «шуток», – попыталась убедить ее или скорее себя, опуская взгляд прямо в черную жижу на дне, задумчиво прикусывая губу, слыша фырканье подруги.
– Шутки? – блондинка откинулась на спинку стула, хмуря идеальные брови. – Изорванные игрушки, похоронные венки и те надписи на дверях подъезда, по-твоему, шутки?
Возможно, она была права. Раиса допускала такую мысль. За последние пару недель сталкер Ярослава на связь не выходил, зато начал активное мелкое пакостничество. Пока в отделении ждали разрешение сверху для запроса данных по номеру, с которого Ярику приходили сообщения, преследователь (или преследовательница) занимался тем, что подбрасывал в почтовые ящики свои «подарки». Пару раз приезжали из похоронного агентства по запросам, поступившим к ним. Привозили венки, четное количество цветов в букетах, даже один раз исписали краской двери мерзкими репликами. Казалось бы, детские шалости, однако они невероятно злили. Это только те, о которых Раиса знала. А о скольких Ярик предпочел умолчать? Пару раз заставала его сидящим на кухне посреди ночи одиноко в раздумьях. Вновь появившаяся пачка сигарет всегда неизменно лежала перед ним на столе, правда пока еще не открытая. Радовало, что не алкоголь.
«Смотри, чтобы он вновь пить не начал», – вспомнила предупреждение Павла, сказанного накануне. Эта ситуация всех и каждого в их компании держала в напряжении. Кристина добивалась ускорения процедуры получения запроса для мобильных операторов и интернет провайдеров после парочки спам-сообщений, Алла хоть никакого отношения к юристам не имела. Но грозилась прожарить незадачливого шутника на сковороде. Остальные тоже не сидели без дела, зато за эти дни они очень сблизились с Неверовой, которая помогала советами и ничего не значащими разговорами отвлекаться от мрачных мыслей.
– Не хочу об этом думать, – буркнула, опуская взгляд на сложенную в несколько раз салфетку. До конца перерыва обеденного оставалось еще тридцать минут, лёгкий обе уже отправился в желудок, лишь голова раздувалась от обилия роящихся внутри эмоций и выводов.
– Вот и зря, стоило бы, – проворчала Неверова, накалывая на вилку помидор черри. – Хотя моя двоюродная сестра вечно говорит. Что наши мысли материальны. Не стоит на них зацикливаться без особой надобности, иначе можно беду накликать.
– Дело говорит, – кивнула Рая, упираясь локтем в стол, подпирая рукой подбородок. – Хороший совет.
– Если бы он помогал, – пожала плечами. – Иногда вот произносишь, произносишь, а мысль все никак не сформируется ни во что конкретное.
– Может не так говорила?
На этот вопрос блондинка ничего не ответила. Повернув голову куда-то к окну, задумчиво постукивая ноготками по столешнице. Минутное молчание дало возможность перегрузить атмосферу, повисшую над столиком. Кошкина откинулась на спинку стула, вдруг услышав очередной вопрос от Ланы:
– Ты точно уверена в том, что делаешь?
– Что ты имеешь в виду? – переспросила, с удивлением вскинув брови. Неверова повернулась вновь, напряженно вглядываясь в ее лицо, будто пытаясь в нем что-то уловить.
– Ваши отношения. Ты в них уверена? – снова спросила, хмуря брови. – Не подумай ничего, но я волнуюсь, Рай. Мы обе прошли через одно и тоже, да, у тебя все сложилось удачнее. Но, где гарантия, что завтра Ярослав снова не поменяется на 180 градусов?
Это самый большой страх, сидящий в голове ранее брошенной женщины. Что вновь повторится, опять уйдет, снова причинит боль. Лана попала с ним в точку. Не раз, и не два Рая задумывалась на этот счет, порой лежа в кровати, слушая тихое дыхание Ярослава рядом, ощущая на себе его руки. А особенно, после того, что случилось. Две недели – любопытные взгляды и немые вопросы. Будто все так просто, как он считает.
– Конечно уверена, – ответила, загоняя подальше страхи. Если она будет этому поддаваться, они никуда с места не сдвинуться. Вообще. Либо доверяешь, либо уходишь – незыблемое правило здоровых отношений.
Лана кивнула, улыбнувшись тепло, протянув руку и касаясь ее кисти, лежащей поверх светлой скатерти.
– Я рада. Но если что, от депрессии и несчастной любви хорошо помогает психолог, пара шотов водки да ночь отрыва в клубе.
– Добрая такая, – улыбнулась Кошкина, хохотнув в ответ на такое предложение. Если бы знала в тот день, что ни первое, ни второе, ни третье никак не помогает в некоторых особо тяжелых случаях, не смеялась бы так громко, прикидывая через сколько придется проситься на сеанс в какую-нибудь клинику из-за всей возникшей суеты вокруг них. Она думала в тот момент о том, что через пару дней им предстоит многочасовое путешествие на самолете до родного города Ярослава. Облазила весь сайт Хабаровского края, посмотрев последние новости, любуясь видами почти девственной природы, окружающей эту местность со всех сторон. Даже расспрашивала самого Тасманова. Однако в ответ получила лишь ворчание о том, что там совершенно не на что смотреть и вряд ли расширение да отстройка города новыми домами как-то улучшила состояние бывшей столицы Дальнего востока.
А еще очень боялась сказать Ярославу, что его шутливая надежда на ребенка всего лишь мечта, которая вряд ли так легко осуществится. Потому что в тот момент, когда он заявил об испорченном средстве защиты, даже не вздохнула.
– Это не первый раз, – заявила тогда, заметив удивленный взгляд голубых глаз. – В ресторане, помнишь? И несколько раз в январе до нашего расставания.
– Где были мои мозги? В трусах? – возмутился в ответ, вытирая влажные после душа отмытые от краски светлые волосы, качая головой. – Походу я хреновый производитель, ни одного попадания.
Или она обладательница низкой фертильности, о которой сотни раз слышала от врачей раньше, но никогда этим вопросом не озадачивалась. До сегодняшнего дня.
– Чего зависла? – переспросила Лана, вырывая из потока воспоминаний, возвращая к реальности, где официант клал счет в черной папке на их стол, приветливо улыбаясь обеим девушкам. Особенно Раисе, которая не обратила на это внимание, потянувшись за кошельком.
– О детях думаю.
И в ответ услышала тишину. Обернулась, расстегивая молнию, доставая пару сотен наличкой, вскинув брови на резко замолкнувшую Лану, пристально смотрящую на нее прищуренным взглядом.
– Что?
– Ты беременна? – в лоб спросила подруга. Кошкина покачала головой, оставляя сумму с расчетом на чаевые, поднимаясь со своего места, хватая сумочку и пальто.
– Нет конечно, просто видимо часики затикали, – неуклюже пошутила, услышав в ответ нервный смех Неверовой, едва не подавившейся своим напитком.
– Ох, Кошкина, иногда мне кажется, что от Тасманова ты всего самого плохого набралась, – подмигнула блондинка, вставая следом, широко улыбаясь. – Часики у нее затикали, еще даже сорок не прошла! – приговаривала, собираясь, пока Раиса молча одевалась. Еще пара дней и все об этом забудут, в том числе Ярослав. Не до совсем, ведь в Хабаровске будет совершенно не до глупых идей о детях.
Пуся недовольно рычала, периодически поднимая громкий лай, тявкая на женщину. Самая обычная ситуация для белого померанского шпица женского пола – ненавидеть всех девушек, кроме Раисы, что крутились подле Ярослава.
– Прости, она не любит женский пол. Кроме моей девушки, – поморщился, намотав поводок на руку сильнее, отодвигая недовольную собаку подальше от ног Анны. Психолог озадаченно наклонила голову, отпивая из пластикового стаканчика одной из забегаловок вроде «Кофе-брейк», усмехаясь.
– Думаю, это прекрасно. Не дает ни одной даме приблизиться к тебе, – произнесла. Отпивая горьковатую жидкость, немного морщась. – Сахара пожалели, – пробурчала, выбрасывая почти полный стаканчик в мусорку, поднимая голову к шикнувшему на шпица парню.
– Ты абсолютно уверен в том, что готов поехать сейчас к матери? – вновь задала вопрос, прозвучавший в самом начале их самой обычной встречи. С минуту Ярик рассеянным взором осматривал окрестности парка, пробегая взглядом по едва наметившимся зеленым побегам молодой травы, пробивающейся сквозь остатки прошлогодних листьев и пожал плечами.
– Я чувствую, что мне это нужно, – Анна кивнула, задумчиво сунув руки в карманы пальто, убирая носком ботинка комки грязи с прогулочной дорожки, на которой они стояли сейчас. Пуся обнюхивала маленьким черным носиком окрестности, периодически косо поглядывая на женщину, будто следя за каждым ее движением.
– Не советовала бы, но право твое, – пожала плечами. – Не могу запретить, лишь выдать рекомендацию. Как твой преследователь, кстати?
Ярик поморщился, стряхнув с кожаной куртки несколько невидимых глазу пылинок.
– Бесится. Закидал «подарочками» столько, что будто восполняет внимание, которое не уделял ранее, – поправил шарф, искоса посмотрев на психолога, отбросившую прядь распущенных волос за спину, стоило ветру немного всколыхнуть их.
– Развлекается. Ждет твоего ответного серьезного шага и раздражает, заставляя раздумывать. Есть подозреваемые? – спросила, доставая новенький айфон и проверяя время на экране, услышав его веселый ответ.
– Не ты?
Закатила глаза, усмехаясь уголками губ на подобную мысль.
– Тасманов, ты слишком большого самомнения о себе любимом, – мягко произнесла, поднимая на него искрящийся весельем взор. – Спору нет, парень ты видный, но молодые мальчики никогда не были моей страстью.
– Вот и отлично, не хотелось бы терять такого отличного специалиста, – беспечно ответил Ярик, положив ладонь ей на плечо. Едва только сжал пальцы, послышался сигнал пришедшего сообщения. Тот же номер, фотография в парке и ничего больше.
– Что случилось? – удивилась Анна, заметив, как изменился в лице Тасманов, резко оглядываясь. Пуся зарычала, припав к земле, смотря куда-то в сторону деревьев. Ничего особенно: гулящие парочки, пенсионеры, подростки, веселящиеся после школы на качелях, установленных чуть дальше рядом с детской площадкой с одной стороны и фонтаном по другую сторону. Взгляд метнулся от одного человека к другому, следом, пока за широким дубом не мелькнул красный шарф точно огненное марево вкупе с рыжими волосами. Девушка шагнула в сторону, поспешно шагая в толпу и скрываясь среди десятка прохожих.
– Все, тихо, она ушла, – произнес Ярик, а Пуся проворчав, вновь недовольно покосилась на Анну, хмурящую брови.
– Это была она? – задала вопрос, на который Ярослав лишь спустя пару мгновений задумчиво ответил:
– Может да, а может нет. Кто знает, – пожал плечами, вновь отвлекаясь, но уже теперь на входящий вызов. Извинившись, отошел на пару метров, поднося к уху смартфон, услышав на том конце голос Стаса Морозова:
«Тасманов, привет, нам дали добро на запрос данных»
– Уже выяснили? – затаил дыхание, слыша усмешку по ту сторону и веселый голос. Шорох шагов, краем глаза заметил Анну, вскинувшую брови, а сам приложил палец к губам, прося помолчать. – Это ведь не долго?
«Не долго, особенно если у тебя есть связи»
– Не ехидничай, лучше говори быстрее, – пробурчал, ощущая, как сердце забилось чаще, словно он уже на финишной прямой. Осталось совсем немного до победного конца, вот уже лента победителя алеет впереди стоит лишь протянуть руку.
«Мобильные операторы с интернет-провайдерами, а также наши спецы айтишники под пинками работают как надо. Твоя ретивая фанатка – Забойчук Олеся Константиновна, 20 лет, бывшая студентка финансового университета. Знаешь такую?»
– Без понятия, кто это, – поморщил лоб, однако имя ему ни о чем не сказало. Вообще, даже в подсознании ничего знакомого не мелькнуло.
«А она тебя очень хорошо знает. На странице ВКонтакте куча коллажей с тобой в скрытой папке. Не очень удивлюсь, если у нее на хате твоя рожа в полный рост на стене распечатана. Фотку сбросить? Она раньше брюнетка была, полгода назад перекрасилась. Может вспомнишь, где ей дорогу перейти успел, если обе фотографии посмотришь»
Пришедшие фотографии в Ватсапп погружались будто специально очень медленно. Анна шагнула ближе, заглядывая в экран, рассматривая еще вчерашнюю молодую девушку. Не обремененную любовью к слежкам и глупым навязчивым смс-кам мужчинам, которые о ней даже не знали. С минуту Тасманов разглядывал сначала счастливое лицо в компании такой же стайки веселых подружек в одном из питейных заведений. Бокалы недорогого шампанского в руках, озорные улыбки и кокетливые взоры из-под ресниц в обнимку друг с другом. Затем другой снимок – хмурое, бледное лицо, яркие волосы. Будто горящий огонь, на фоне которого симпатичное, но немного исхудавшее личико абсолютно терялось.
– Знаешь ее? – тихо спросила Анна, а Тасманов вздохнул тяжело, проведя пальцем по экрану, вглядываясь такой знакомый браслет на запястье девчонки, гордо выставленный вместе со сжатым бокалом.
– Знаю, – отозвался коротко.
Она ударила его в новогоднюю ночь на вечеринке журнала «Гламур», а он выбросил ее из головы, едва выйдя из здания.
Она была в ту роковую ночь на огромной пьяной вечеринке в «Адовой пасти», о чем сообщила сама. И если раньше Ярослав даже не воскресил бы в памяти ночь, наполненную грязным сексом и развязным поведением, то сейчас вполне четко видел картину. Один и тот же человек – разные личности.
– Что ж с тобой случилось за год, Олеся? И почему сейчас? – выдохнул, закрывая приложение. Пуся присела рядом с хозяином, осторожно тронув лапкой его ногу, будто пытаясь поддержать. Маленькое существо, а такое понимающее.
– Сумасшедшая влюбленная девочка, – цокнула языком Анна. – Худший кошмар любого бабника. Даже бывшего, – качнула головой, сочувственно похлопав по плечу. – Это же хорошо, ее ведь нашли.
«А ее ли нашли?», – подумал мрачно, а вслух произнес:
– Это точно.
