Текст книги "Архимаг (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 27

Мы перебрались в кают-компанию.

Лориан Торн взял с собой наиболее доверенных бойцов. Румариуса, некогда выбравшего путь теневой войны и научившегося развоплощать бесплотных хищников, пьющих человеческие души. Кирдена, постигшего тонкое искусство инфернальных заклинаний. И могучего Хондра, которому доводилось в одиночку справляться с Порождениями Хаоса. Каждый из этих волшебников стоил армии. Вместе они могли свернуть горы.

– И как же вы сюда попали? – вновь спросил я, делая глоток из кружки, в которую был налит чудодейственный эликсир Михалыча. Сбор из разломных и степных травок, аналогов которым на Земле просто не было. Чаёк восстанавливал силы, снимал усталость и сонливость. – Только не вешайте про угнанный домоморф.

– Ничего мы не угоняли! – коротко хохотнул Румариус.

– Скажем так, – сжалился надо мной Лориан, – мы воспользовались одноразовой машиной для межпространственных перемещений.

– Машина, – хмыкнул я. – В вашем языке и слова-то такого нет.

– Выискался языковед, – беззлобно пробурчал Кирден.

– Мы знаем о машинах, – спокойно ответил Торн. – За сотни тысяч лет нашей истории цивилизации, делавшие упор на науку, появлялись и исчезали. А боги творили подлинную магию. Которая, как известно, от науки не сильно отличается. Просто она на порядок выше.

– И удобнее, – добавил Хондр.

– Ладно, умники, – сдался я. – И как вы намереваетесь попасть обратно?

– Найдём способ, – уклончиво ответил Торн. – Лучше скажи, на чём это ты раскатываешь по этой… Пустоши?

– Мобильная Крепость, – я сразу понял, что имеет в виду архимаг. – Предназначена для дальних экспедиций и борьбы с чудовищами.

– Грубо, но по-своему впечатляет, – признал Торн. – Почему мы не двигаемся?

Однозначного ответа на этот вопрос не существовало.

Поэтому я сказал:

– Единственная цель моей экспедиции – встреча с Живым Хаосом. А он, как вы догадываетесь, уже здесь.

– Решили занять круговую оборону, – догадался Хондр.

– Ждём, что он выкинет, – уточнил я.

Маги начали переглядываться.

– Что? – не выдержал я.

– Грим, – вкрадчиво произнёс Лориан. – Знаешь, почему ты погиб в бою с Легендарной Тварью?

– Само собой, – огрызнулся я. – Кто там погиб, я или ты?

Торн рассмеялся:

– Дружище, ты никогда не пытался понять, как всё устроено, и почему монстры ведут себя так, а не иначе. А всё почему? Ты с ранней юности предпочитал грубую силу. Ввязался в бой, а там посмотрим.

– Преувеличение, – я поджал губы.

– Разве? – бровь архимага изогнулась. – Могу напомнить про твой поход в Хордрумскую Падь. И как ты оттуда улепётывал через многомерность, потому что не прислушался…

– Ну, с кем не бывает, – перебил я. – Зато я спас один из городов на острове Тирк. Просто отправился в те полузатопленные катакомбы и перебил выводок электрических слизней, пока вы проводили свои расчёты. Решил вопрос меньше, чем за полдня.

– Мужики, – встрял в нашу перепалку Кирден. – Давайте уже по существу.

– Если по существу, – Торн моментально посерьёзнел, – то не стоит рассчитывать на то, что враг будет бесконечно штурмовать вашу Крепость, насылая свои Порождения и полчища мелкой дряни. Это слишком предсказуемо.

– Что ему мешает заявиться сюда, – я посмотрел в глаза великому волшебнику, – поглотить нас и отправиться дальше? Я не понимаю причин его медлительности. Он что, боится?

Лориан покачал головой:

– Хаос не способен испытывать человеческие чувства. В особенности, страх. Его проектировали как абсолютное оружие, не ведающее сомнений.

– Думает, что Грим обладает некими знаниями, способными его уничтожить? – предположил Румариус.

– Чуть более вероятно, – пожал плечами наместник богов. – Но мимо. Я бы сделал ставку на то, что Хаос всё это время испытывал Грима, примеривался к его силе и манере сражаться. А теперь хочет вступить в контакт.

– Зачем? – искренне удивился я.

– Чтобы привлечь в качестве союзника, – предположил Торн.

– Или марионетки, – буркнул я.

– Вопрос формулировки, – отмахнулся Лориан. – Давайте подумаем, что такого есть у нашего Гримауна, чего нет у Хаоса.

– Я слаб, – качаю головой. – Легендарная Тварь угробила меня на пике могущества. Сейчас у меня девять оболочек. Не полное дно, но я далёк от прежней формы.

– Значит, будем искать в другом месте, – не сдавался старейший из нас. – Доступ к Вратам? Божественное наследие? Связи с Предтечами и…

И тут до меня дошло.

– Стоп, – я взмахом руки остановил поток мыслей патриарха. – Я вёл переговоры с богами и демонами. Путешествовал к ним на домоморфе Иванова. В теории, я могу вывести Хаос на эту машину. И он получит доступ к сведениям… о местонахождении своих врагов.

Повисла напряжённая тишина.

– То есть, – я понял ещё одну важную вещь, – его цель вовсе не Земля? Он хочет уничтожить своих создателей? И их извечных противников?

– Сам посуди, – Торн сделал глоток из своей кружки. – Хаос достаточно сообразителен и силён, чтобы в любой момент вторгнуться на Землю. Если он обнаружил ваши форпосты… Поглощение мира – вопрос времени. Но он играет с тобой в кошки-мышки. Выманивает в Пустошь. Создаёт иллюзию опасности.

– И как он это видит? – мне стало интересно. – Дарует вселенское могущество? Принесёт горшочек золота?

– А кто ж его знает, – фыркнул Торн. – Это разум, но разум нечеловеческий. Как вообще мыслит абсолютная тьма? И зачем ей уничтожать всё живое?

– По-моему, он всех не уничтожает, – заметил Румариус.

И в этот самый миг в коридорах Крепости взвыла сирена.

* * *

Я ожидал чего угодно, но только не этого.

Степь исчезла.

Вместе с солнцем, плывущими по небу облаками, лёгким ветерком и останками павших монстров.

Тьма надвинулась внезапно, словно вылезая из щелей мироздания. Непроницаемая стена мрака, сформировавшая кольцо вокруг МК.

Мы переместились на верхнюю палубу.

Я и четверо архимагов.

Шагнули в иные измерения и тут же выпали в новой точке, даже не удосужившись воспользоваться трапами. Встали в круг, спина к спине.

Приготовились к битве.

В мозг лились панические запросы телепатов, я приказал ничего не делать и меня не отвлекать. Сам же уставился на то, что лишь отдалённо можно было считать мыслящим существом.

Живой Хаос окружил нас тьмой, но тьмой не бесформенной, а имеющей чёткую структуру. Стена изгибалась по окружности и вздымалась вверх на сотни метров. Там, над нашими головами, стены ловушки схлопывались, формируя купол. Благодаря Маше я уже знал, что тьма экранировала абсолютно всё – радиосигналы, телепатическую связь, солнечные лучи, звук. Сквозь морок не проникало ничего… кроме эфира. Перекрыть нам источник энергии тварь не смогла, и это радовало.

– Купол Света! – рявкнул Торн.

Мы все знали, что делать.

Вязь была одной из древнейших и очень сложных, но не по своему плетению, а из-за того, что её могли поддерживать лишь маги, выстроившие Круг. Торн начал, мы поддержали. Купол сначала замерцал полупрозрачной серой пеленой, затем налился белым сиянием, раздвинулся и накрыл всех нас, Крепость, участок сохранившейся степи. По внутренней поверхности купола перетекали радужные разводы.

Я почувствовал, как энергия хлещет из меня ровным потоком.

Ощутил энергию всех, кто стоял рядом.

Тьма отшатнулась.

Но ненадолго.

Она снова сгустилась у границ купола, будто разглядывая нас сквозь мутное стекло. Потом начала пульсировать – медленно, ритмично, как сердце какого-то колоссального зверя.

– Он изучает защиту, – прошептал Румариус.

– Или готовит удар, – добавил Хондр, руки которого светились ярко-жёлтым сиянием.

Я не ответил. Вместо этого сосредоточился на ощущениях. Эфир вокруг нас был чист, но что-то… изменялось.

И тогда тьма заговорила.

Не звуком. Не мыслью. Это было что-то среднее – давление в висках, холодные пальцы, скребущиеся по извилинам мозга.

Грим.

Я стиснул зубы.

– Слышите?

– Да, – коротко бросил Торн.

Ты не понял.

– Что именно? – я не стал кривить душой. Если Хаос хотел диалога – пусть говорит.

Ты не враг.

– Очень лестно, – я чувствовал, как остальные напряглись. – Но если ты не собираешься нас убивать, зачем окружил?

Ты не слушаешь.

– Я слушаю. Просто не верю.

Тьма сжалась, будто вздохнула. Потом в ней проявилось нечто.

Фигура.

Человеческий силуэт, но без черт, без деталей – просто тень, стоящая в нескольких десятках метров от нас. Прямо на верхней палубе Крепости.

– Ну вот, – пробормотал Кирден. – Теперь ещё и материализовался.

Я понятия не имел, как существо проникло внутрь купола. Впрочем, это могла быть проекция, внедрённая в мой разум. Либо примитивная иллюзия, чтобы мы понимали, с кем разговариваем.

Тень подняла руку.

И в тот же миг купол дрогнул.

– Держите строй! – рявкнул Торн.

Но было уже поздно.

Тьма втянулась внутрь, просочилась сквозь защиту, как вода сквозь сито. Она не сломала барьер – она его обошла.

И ударила.

Не по нам.

По Крепости.

Где-то внизу раздался грохот, затем ещё. Завыли аварийные сирены.

– Что он делает⁈ – выругался я.

– Ломает системы, – мгновенно сориентировался Торн. – Но не все. Только те, что могут нам помешать.

– Какие именно⁈

– Без понятия, – хрипло сказал Румариус. – Он блокирует наши пути отхода.

Как и все мы, Румариус освоил технику всезрения.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Хаос не просто хотел поговорить.

Он запирал нас здесь.

Тень сделала шаг вперёд.

Теперь ты услышишь.

Я выставил ментальные блоки и тут же связался с Риверой:

Маша, что у вас там?

Кэп говорит, по проводам не идёт электричество. И движки заглохли.

У нас накрылась проводка?

Нет. Просто электричество исчезло. Мы не понимаем, Рост, не спрашивай.

Я перевёл взгляд на соткавшуюся из тьмы фигуру. Хаос продолжал игнорировать наш купол и втаскивал себя по частям в зону мнимой безопасности. Мгла клубилась всё ближе, отбирая у людей свободное пространство.

Валерий, ты меня слышишь?

Да, Рост.

Я хочу поговорить с Великим Чертёжником.

Спустя несколько ударов сердца в голове прозвучал голос бессмертного:

Гримаун, я на связи.

Начинай. У нас больше нет времени.

Как скажешь.

Если бессмертный не соврал, у нас есть несколько минут до того, как откроется Разлом во вселенную-ловушку. И эти несколько минут надо использовать с умом, чтобы помешать Хаосу уничтожить Крепость.

Наш Круг всё ещё держал купол, расход энергии вырос. Значит, Лориан Торн пытается рассечь тьму. Отрезать сгустки, проникшие за барьер, от основной массы.

Человек, ты готов слушать?

Послание достигло моего разума, как только я убрал часть ментальных барьеров.

Смотря что ты предлагаешь.

У меня есть враги, их надо уничтожить. Враги научились скрываться. Вселенных много, Пустошь бесконечна. Ты – ключ к полной победе.

Откуда ты знаешь мой язык?

Я передаю смыслы. Ты сам переводишь.

О каких врагах ты говоришь?

Я делаю паузы и задаю очевидные вопросы. Моя задача – дать Чертёжнику время на работу со своей вероятностной машиной. Сейчас это – наша единственная надежда.

Ты знаешь.

Почему я должен помогать? Ты уничтожишь мою планету.

Может быть. Или нет.

У меня никаких гарантий.

Закройте Врата – и у вас появятся гарантии. Но меня не интересует твой жалкий мирок. Не сейчас, во всяком случае. Я хочу избавиться от своих создателей. И от тех, кто однажды запер меня. Ты можешь помочь. Ты знаешь путь. Я сохраню твою жизнь и не войду во Врата, если ты выведешь в Пустошь устройство, именуемое домоморфом.

И как ты получишь доступ к памяти домоморфа?

Не твоя забота.

Предложение выглядело заманчивым. Как минимум, я смог бы попасть на Землю, убедить Иванова выбраться в Пустошь, отдать его на съедение Хаосу и, если повезёт, уцелеть. Тварь не придёт на Землю сейчас – ему надо сперва разделаться с сильными противниками.

Вот только у меня есть Железные Принципы.

Шестой из них гласит: нельзя полагаться на удачу. Враг может что угодно обещать, но лучшая гарантия – это сила. Никто не ведёт переговоры с теми, кого можно сломать. Хаос не был уверен в том, что боги и демоны не попытаются его остановить. А ещё он не уверен в том, что сумеет быстро отыскать Иванова с его домоморфом. Поэтому и решил сменить план. Вместо того, чтобы расправиться со мной – попытаться привлечь на свою сторону.

Эх, не видать мне вселенского могущества!

Потому что есть и Седьмой Принцип.

Никогда не предавай друзей.

Прими решение, человек. Иначе все, кто тебе дорог, умрут.

И в этот момент, одновременно с последней репликой, в ста шагах от правого борта сформировался Разлом.

Я никогда не видел, как создаются Разломы. Думал, это опасно. Искажает реальность, несёт угрозу, и всё такое. А выяснилось, что всё гораздо проще. Воздух просто закрутился в громадную спираль, исказил очертания тьмы, порождённой ею фигуры и трещавшего по швам купола. Спираль втянулась в себя, закрутилась в воронку и налилась ртутным сиянием.

Запретный Разлом.

Последний, шестой класс потенциальной опасности.

Боги, что это за вселенную такую организовали мойры?

– Иди в жопу, – сказал я вслух. – Вот мой ответ.

И переместился через многомерность в сердце Разлома.

Глава 28

По сути, ничего общего с Вратами Разломы не имеют. Первые ведут из одного мира в другой, вторые являются неким тамбуром, переходной зоной. Вы попадаете в вырванный клочок чужой реальности, который может быть замкнутым, сквозным… или карманом-перекрёстком. Пару раз мне встречались Разломы, из которых можно было попасть сразу в четыре мира. И отовсюду пёрла нежить…

Этот Разлом привёл меня в пустыню.

Всюду простирались песчаные барханы, воздух был недвижим и раскалён, с условных небес светило белое и злое солнце.

Я поискал глазами вторую воронку и нашёл её на противоположном краю кармана. Навскидку – километров пять. Разлом-середнячок, ничего аномального. Класс этой дыры можно объяснить лишь одним: мироздание отторгает искусственно сотворённую вселенную. От распада эту локацию удерживает исключительно вероятностная магия Чертёжника.

Ныряю в многомерность…

И ничего не происходит.

Гадство!

Я забыл, что в Разломах все измерения искажены и перекручены. Тут особо не попутешествуешь. Придётся бежать на ускорении…

– Никого не забыл?

Реплика застигла меня врасплох.

Существо с перепончатыми крыльями ввалилось в Разлом, спикировало сверху и приземлилось рядом со мной на четыре лапы. Морфировало в кота.

– Вжух, – я грустно покачал головой. – Эта битва тебе не по зубам. Возвращайся в Крепость.

– Ещё чего, – возмутился полиморф. – Мы с тобой связаны навек. До самой смерти.

В глубине души вскипела злость.

Я не хотел, чтобы мой питомец погиб из-за дурацкой верности.

Но это его выбор.

– Погнали, – я сорвался с места. – Времени нет.

Конечно, я не собирался бежать от Хаоса по барханам, увязая в песке. Вместо этого я влил немного ки в технику «воздушных шагов» и заскользил над пустыней, словно левитатор. Вжух вновь отрастил крылья, чтобы не отставать.

– У нас есть тактика, хозяин?

– Есть, – ответил я, ускоряясь ещё больше. – Выжить.

У меня не было времени, чтобы понять, как долго предстоит удерживать Хаос в ловушке. По идее, его надо отвести подальше от Разлома, а затем вернуться назад, используя многомерность. Вжух испортил весь мой кошерный замысел. Теперь придётся хватать его, протаскивать через иные измерения и рассчитывать, что зверушка не свихнётся, наблюдая за тем, как пространство выворачивает себя наизнанку.

В Разломах всё искривляется и не всегда понятно, какую дистанцию нужно преодолеть. Уже на середине пути я почувствовал неладное. Хотя как посмотреть…

Обернувшись, убедился в своей правоте.

Щупальца тьмы просачивались сквозь разломную воронку, рассеивались во всех направлениях, стелились по песку и словно принюхивались к новому миру. Точнее – к осколку мира.

Я набрал скорость.

Случайно зацепил кромку бархана, оставив позади шлейф из песка.

Питомец не отставал.

А тьма продолжала сгущаться за нашими спинами. Мой противник ничем не отличался от дыма, заполняющего газовую камеру. Возникло неприятное чувство, что по ту сторону воронки степь полыхает огнём, а вся эта чернота просачивается в пустыню, чтобы лишить меня кислорода. Я не мог связаться со своими соратниками телепатически, и у меня не было гарантий, что экипаж Крепости уцелел, но уж очень быстро Хаос последовал за мной. Так что крупицы надежды остались…

Да и Чертёжник не мог умереть.

Если бы это случилось, Разлом прекратил бы своё существование.

Но это не точно.

Гримаун… Куда бежишь? Ты всерьёз рассчитывал скрыться от меня в другой вселенной? Думаешь, я не умею путешествовать между мирами?

Укрепляю блоки – и тварь затыкается.

Враг думает, что я собрался от него сбежать. Очень хорошо. Значит, он не понимает, что задумали мойры при поддержке богов и демонов.

Достигнув противоположного края Разлома, я позволяю себе притормозить.

Обернуться и оценить обстановку.

Никогда не видел ничего подобного! Тьма продолжала заполнять собой межпространственный карман. Хаос сочился из воронки, протягивал свои щупальца во всех направлениях, срастался заново и неспешно продвигался в мою сторону. Почему-то вспомнились каракатицы, выбрасывающие чернила в попытке защититься от хищника. Только эта «каракатица» сама была хищником – пожалуй, самым опасным в истории человечества.

Тьма заполнила собой дальние сектора Разлома.

Стена мглы восстала подобно цунами, выросла на десятки и сотни метров… А затем этот вал устремился вперёд, мгновенно пожирая километры.

– Надо будет внести его в диссертацию, – задумчиво произнёс Вжух.

ГРИМАУН!

Само пространство содрогнулось, когда Хаос породил звуковую волну.

Мне почудилось, что в глубине этой мерзости копошатся какие-то монстры. То ли насекомые, то ли спруты… Как будто Хаос подбирал оружие для финальной битвы.

– За мной, – бросил я через плечо.

И шагнул в очередную воронку.

* * *

Удержаться от падения мне помогла левитация.

Точнее – воздушные шаги.

Прямо под моими ногами разверзся каньон, по дну которого тянулась извилистая лента реки. С порогами, перекатами и небольшими водопадами. С островками зелени, горными выступами и пещерами.

Я парил на расстоянии нескольких сот метров от речного потока – прямо посреди гигантской расщелины. Из-за того, что поверхность была удалена, резко подскочил расход энергии. Пришлось направиться к противоположному краю каньона, одним махом покрыв полкилометра.

Приземлившись на плоской вершине гранитного утёса, я повернулся лицом к пасти Разлома.

Умеет ли Хаос летать?

Подозреваю, что нет. Но это ему и не нужно. С такими возможностями вы легко можете перемещаться в любых направлениях.

Так что времени у меня мало.

А ещё кольнула неприятная мысль: путь к отступлению отрезан.

Следующая мысль была ещё неприятнее: что, если Великий Чертёжник закроет Разлом и не станет меня дожидаться? Это логично. Жизнь одного человека против судьбы всего человечества…

Мной проще пожертвовать.

И здесь, как ни странно, я могу рассчитывать только на отца Бронислава. И на Кэпа. И на верность экипажа, членов которого я неоднократно спасал от смерти. Все они получили инструкции на случай предательства Чертёжника. Надеюсь, эти инструкции будут выполнены.

Врубаю непрерывную циркуляцию.

Начинаю плести вязь.

Пожалуй, одну из сложнейших в своей жизни, но кому сейчас легко?

С моих пальцев срываются сгустки энергии, над каньоном проносятся незримые вихри. Ещё выше, в сотнях метров над моей головой, вычерчиваются узоры навороченной печати, в которую закладывается многоступенчатый алгоритм. Печать вращается, наливается жёлтым пламенем, усложняется и увеличивается в размерах. И вся эта конструкция тянет из меня прорву эфира!

– Ты сегодня в ударе, – комментирует Вжух.

Я не отвечаю.

Только бы успеть!

Питомец убрал крылья и превратился в саблезубого тигра – поджарого и мускулистого. Думаю, он настраивается на бег.

Циркуляция работает на полную катушку, от эфирных потоков гудят каналы.

Ещё три заклинания.

Я вижу первые щупальца тьмы – они струйками сочатся наружу. Словно невидимый курильщик достал трубку и пускает дым в вытяжное отверстие…

Печать не реагирует.

Начитываю, не останавливаясь. Подпитываю линии и древние знаки эфиром. Печать начинает вращаться, изменяя реальность вокруг себя. Я смещаюсь на полкилометра, разрывая дистанцию с противником. Здесь уже работают прыжки через многомерность.

У меня есть пара минут, чтобы осмотреться.

Мир очень похож на Землю, только без городов, дорог и иных признаков человеческого присутствия. Я вижу каньон, горную гряду, далёкие заснеженные вершины. Довольно прохладно, но воздух чистый. Сложно сказать, что это за планета, но мойры явно постарались, чтобы я не сдох в первые же секунды в непригодной для жизни атмосфере.

Вжух спикировал с небес, втягивая в себя крылья.

И превращаясь в обычного домашнего кота.

– Ты вообще понимаешь, в какую жопу мы вляпались? – проворчал я, не отрывая взгляда от воронки.

– Конечно. Но если ты умрёшь, мне всё равно будет некуда возвращаться. – Полосатая морда скривилась в подобии ухмылки. – Так что давай уже, великий маг, придумывай, как выкрутиться.

Я стиснул зубы.

Щупальца тьмы уже не просто сочились – они хлестали из Разлома, как чёрные молнии, разрывая пространство. Хаос явно ускорялся. Скоро он заполнит собой весь каньон, а потом и весь этот проклятый мир.

– Ладно. – Я резко выдохнул. – Меняем тактику.

– О! – Вжух насторожился. – Кажется, мне это не понравится.

– Тебе уже ничего не должно нравиться. Ты сам полез за мной.

Я рванул вперёд, не дожидаясь ответа. Не к воронке – вдоль каньона, к узкому скальному выступу, нависающему над рекой. Хаос уже выплёскивался наружу, но пока не успел засечь нас.

– Что за план? – Вжух перестроился в летучую мышь и устроился у меня на плече.

– Хаос – это энтропия. Он разрушает всё, к чему прикасается. Но он не всесилен.

– О, как оригинально.

– Заткнись. – Я резко остановился на краю обрыва. – Он не может существовать без точки входа. Без якоря.

– То есть…

– То есть, если закрыть Разлом, он окажется в ловушке.

Вжух замер.

– Ты хочешь замуровать себя здесь. С ним.

Я не ответил. Вместо этого развернулся к воронке и поднял руки.

Печать, которую я начал плести на краю обрыва, всё ещё висела в воздухе – огромная, многослойная, пылающая жёлтым огнём. Теперь я добавил в неё последние элементы.

Хаос заметил маневр.

ГРИМАУН!

Пространство содрогнулось. Чёрные щупальца рванули в нашу сторону, но я уже закончил.

– Вжух, держись!

Я вогнал всю оставшуюся энергию в печать.

Мир взорвался светом.

Разлом содрогнулся, его края начали схлопываться. Хаос ревел, его щупальца метались, цепляясь за реальность, но печать работала – пространство затягивалось, как рана.

– Ты… Ты серьёзно⁈ – Вжух вцепился когтями в мою куртку.

– Да. – Я стиснул зубы. – Теперь он здесь. А мы – нет.

Последнее, что я увидел перед тем, как пространство разорвалось, – это вспышку чёрного огня, рвущегося нам вслед.

А потом – только пустоту.

И тишину.

* * *

Неладное я почуял сразу.

Печать Возврата должна была вышвырнуть нас в Бескрайнюю Пустошь, где я оставил магический якорь. В новом воплощении я ни разу не применял эту вязь, а ведь она требовала подготовки и филигранного плетения!

Так в чём же дело?

Мы с котоморфом находились в степи, но это была не Пустошь.

Да и солнце – не факт, что земное. Слишком тусклое и немного красноватое. Мертвенное, как в северных широтах. Было довольно прохладно, но севером и не пахло. Трава как трава. Ветер как ветер.

Интуитивно я понял, что должен открыть своё восприятие, войти в дальний транс и переместиться на ментальный план. Редкий тип связи, которым я давно не пользовался. Идея в том, чтобы вообразить человека, с которым хочешь поговорить. И тогда можно будет увидеть его образ. Обменяться мыслями.

Чертёжник сидел в каюте, сложив ноги по-турецки.

Управлял своей хитрой машиной.

Руки беса слегка светились, пальцы порхали над призрачными консолями. Интересная технология. Значит, он не всё показал во время недавнего разговора. Чего и следовало ожидать.

Я задействовал ещё одну старую технику и облёк мысли в слова.

Фраза пробилась сквозь пространство и время, заставила содрогнуться воздух в каюте. Чертёжник оторвался от своего занятия и увидел меня – призрачного, почти нереального.

– А ты способен удивлять, Грим.

– Что ты задумал? – я посмотрел на мойру. – Почему не работают мои печати?

Чертёжник усмехнулся:

– Начну с ответа на второй вопрос. Совет Мойр очень постарался и создал целый лабиринт вселенных, из которых ты не сможешь выбраться. А Живой Хаос – сможет.

– Что за бред ты несёшь? Это самоубийство. Когда он выберется, то уничтожит всех вас.

– Мои коллеги придерживаются того же мнения, – сказал Чертёжник. – Поэтому мне было поручено сотворить замкнутый лабиринт, в котором Хаос будет метаться до скончания веков. Твои боги укрепили бы всё это своими печатями… но меня такой расклад не устраивает.

– Что? – я не мог поверить своим ушам.

Передо мной сидел психопат.

– Видишь ли, Гримаун, я всегда придерживался теории, что Предтечи однажды вернутся и уничтожат нашу цивилизацию. Это вопрос времени. Их война с твоими богами может закончиться победой, разгромом или мирными договорённостями. Не суть. Так или иначе, они оставили Администратора и открыли Врата, чтобы вернуться. И не важно, что они там тебе пообещали. Если есть возможность, существует и опасность.

Я потрясённо молчал.

– Вижу, не понимаешь, – мягко добавил бес. – А ведь всё просто. Живой Хаос способен уничтожить Предтеч. Это его цель. Пусть решает этот вопрос, почему бы и нет? Я настроил выход из лабиринта таким образом, чтобы выбросить тварь прямиком к зоне обитания Древних.

Вопрос, откуда у беса координаты, оставался открытым.

Но ведь он и меня как-то сумел выдернуть из-за Порога…

– Ты идиот, – прошептал я. – Хаос поглотит их, впитает новые знания и вернётся обратно. Он способен только уничтожать и поглощать. Это вирус, раковая опухоль.

– Пока он вернётся, могут пройти века и тысячелетия, – возразил мойра. – Дистанция слишком велика. К сожалению, ты не сумеешь при жизни отыскать выход из этого лабиринта реальностей. Прости, но кем-то всегда приходится жертвовать.

Мне стало смешно.

Человек, подаривший мне шанс на вторую жизнь, меня же и хоронит.

– После нас хоть потоп, а, Чертёжник?

– Думай, что хочешь. Но, учитывая сроки жизни мойр, нам же и придётся расхлёбывать второе пришествие Хаоса.

– Хлебалки не выросли, – беззлобно ответил я. – А ты не думал, что я отчасти предвидел это вероломство? И оставил парочку неприятных сюрпризов?

– Думал, – признался Чертёжник. – Но, знаешь ли, у меня в запасе тоже сюрпризов хватает.

– Вот что, – маска доброжелательности сползла с моего лица. – Когда я разделаюсь с Хаосом, жди в гости.

– Не когда, – поправил меня Чертёжник. – А если.