Текст книги "Вундергай-сыщик"

Автор книги: Якуб Ходжаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Вундергай скосил на Хламиду-Монаду глаза, потом неожиданно для себя буркнул Тюленю:

– Дай трояк на такси, уйду… д-друга надо домой отвезти…

Тюленя передернуло как под электрическим током. Он посмотрел на Назара, который сидел, поклевывая носом, нехотя достал из кармана смятую пятерку и бросил на стол.

– На… исчезайте!

– Я его не дотащу один, – сказал Вундергай.

Тюлень взбесился:

– Может, ты меня в носильщики сватаешь?

– Я тебе з-заплачу, н-не будь пижоном… – Вундергай кивнул на пятерку. – Здесь как раз хватит на тачку и носильщика…

– Считаю до трех – и ты за бортом, – зловеще прошипел Тюлень, потеряв терпение.

Вундергай закивал головой и вскочил из-за стола. Следом вскочила Хламида-Монада.

– Замри! – крикнул ей Тюлень.

Хламида-Монада остановилась и членораздельно сказала:

– А если он лапшу вешает? – и она бесцеремонно показала пальцем на Вундергая.

Такое откровенное заявление привело Вундергая в некоторое замешательство. Но отступать было некуда, надо тянуть роль до конца. Овладев собой, он галантно подставил Хламиде-Монаде руку для опоры.

– Капай в одиночку, козел! – презрительно сказала она, оттолкнув его локоть. – Запаришься…

Оставив Тюленя и Назара за столиком, они молча спустились к берегу. Вундергай с наигранной непосредственностью сказал:

– Рад тебя видеть, девочка. Я часто вспоминал вас с Алисой…

На мгновение Хламида-Монада остановилась, смерила взглядом Вундергая:

– Чего ты бредишь?! Какая еще Алиса? Если набрался – держись за воздух, а я о тебе и во сне не догадывалась…

«Изворачиваются напропалую, – подумал Вундергай о Хламиде-Монаде и ее сообщниках. – Видно, Суррогатов дрессирует на высшем уровне».

Стайка босоногих мальчишек катила по аллее громадный автобаллон, на нем могли бы легко плыть четверо ребят одновременно.

Когда они пробежали мимо, Вундергай оглянулся и с удивлением увидел идущего следом за ними Бабашкина – с двумя крепкими парнями. У них повыше локтя были красные повязки. «Бабашкин, ты гений!» – мысленно воскликнул Вундергай и, не мешкая, цепко схватил за руку Хламиду-Монаду. От неожиданности она вскрикнула и замерла, будто мышка, застигнутая врасплох. Но испуг парализовал ее ровно на одно мгновение. Надрывный возглас Вундергая: «Ребята, сюда!» подействовал на нее, словно прикосновение к раскаленному утюгу. В следующее мгновение она вцепилась зубами в руку Вундергая, а носком туфельки больно ударила его по голени. Тот не удержался, вскрикнул и на какое-то мгновение отпустил пленницу. Но ребята успели подскочить на помощь. Хламида-Монада бросилась навстречу ближайшему парню и, выставив два пальца рогаткой, сделала такое движение, будто собиралась ударить. Тот невольно отшатнулся и сбил с ног своего товарища. Воспользовавшись замешательством, она бросилась к выходу из парка. Вундергай – за ней. Бабашкин и дружинники бросились следом.

Хламида-Монада летела с легкостью спринтера, на спартакиаде с такой скоростью выходят в лидеры.

– Эй! – крикнул ей вслед Вундергай. – По-хорошему говорю… стой!..

Но Хламида-Монада только прибавила скорость. Выскочив за ворота, она застыла перед троллейбусом, который не спеша тащился мимо. Вундергай тоже вынужден был остановиться, боясь влететь под колеса «Икаруса». Хламида-Монада оглянулась, показала Вундергаю кулак, затем, рванувшись за троллейбусом, ловко уцепилась за перекладину металлической лесенки. Вундергай не ожидал такого оборота, пришлось вернуться на тротуар и галопом ринуться к автостоянке, где они с Назаром оставили мотоцикл.

Крикнув Бабашкину, чтобы тот вернулся на островок, он оседлал «Химеру» и помчался догонять троллейбус. Справа и слева от Вундергая катили автомобили, блокируя «Химеру» и мешая преследовать беглянку. Приходилось маневрировать с большим риском, раздражая водителей, которые боялись, что этот юный лихач собирается их «царапнуть». Вундергай обошел оранжевый «Москвич», затем старенький обшарпанный «Запорожец» и, наконец, оставив за собой зеленую «Волгу», снова «сел на хвост» троллейбуса, который подкатывал к остановке. Вундергай убавил скорость и притормозил, собираясь кинуться к Хламиде-Монаде. По та неожиданно оглянулась и, спрыгнув с буфера, сломя голову помчалась прямо по дороге, не реагируя на сигналы ошеломленных водителей. Вундергай бросил у бордюра «Химеру» и ринулся на другую сторону, на перехват, угадав ее намерение сесть в такси, что стояло в тени возле противоположной остановки. Но тут Хламида-Монада внезапно свернула в сторону, словно поняв тактический маневр Вундергая.

И вдруг случилось то, чего следовало опасаться – Хламида-Монада врезалась в зеленую «Волгу», которая в потоке автомобилей приотстала от «Химеры». Душераздирающий скрип тормозов резанул по сердцу. И сразу наступила нестерпимая тишина, словно магическая рука выключила на миг все звуки оживленной улицы. Зеленая «Волга» остановилась поперек дороги как вкопанная. Сбоку от нее безмолвно лежала смертельно перепуганная Хламида-Монада. Удар оказался скользящим, не опасным. Из кабины выскочил невысокий худощавый водитель, рухнул на колени перед пострадавшей, стал трясти ее и кричать: «Что же ты, девчонка, наделала?!» Он открыл заднюю дверку кабины и, приподняв пострадавшую, осторожно уложил на сидение. Потом обратился к толпе: «Товарищи, кто может поехать со мной как свидетель?»

– Я! – с готовностью откликнулся Вундергай и, обратившись к продавцу абонементов, попросил: – Посмотрите, пожалуйста, за моим мотоциклом, я скоро вернусь. Вон он лежит…

Зеленый автомобиль с зажженными фарами летел, едва касаясь асфальта. Водитель вел машину с хладнокровием опытного гонщика, не переставая сигналить. Хорошо зная расположение улиц, он промчался через какой-то проезд и, выскочив прямо к больнице, влетел в открытые ворота. Оторопевший вахтер чуть было не выронил пиалу с чаем. Выяснив у гуляющих больных, как проехать к хирургическому отделению, шофер повел машину к трехэтажному кирпичному зданию…

Бережно внесли Хламиду-Монаду в отделение. На первом этаже подхватили ее два медбрата и, бросив: «Ждите здесь», засеменили по коридору. Водитель провел рукой по лицу и покачал головой:

– Мистика какая-то! Бывает же такое… Она – двойник моей невесты. – Он вздохнул. – Умерла в прошлом году от белокровия.

Вундергай не знал, что ответить, только руками развел в знак сочувствия.

– Слушай, – спросил водитель, – а как я смогу найти тебя?

Вундергай назвал школу и класс. Шофер не стал записывать.

– Можешь подождать здесь с полчасика? – он дружески положил руку на плечо Вундергая. – Мне срочно надо слетать в одно место. Я мигом туда и обратно… Со скоростью света… Ладно?

– Буду ждать здесь, – кивнул Вундергай. – А зачем вам возвращаться? Позвоните, и дежурная ответит о состоянии ее здоровья.

– Нет, – твердо ответил тот. – Я обязан навестить ее. Значит, подождешь?.. – и он побежал к машине, а Вундергай – к телефонной будке.

Минут через сорок после звонка Вундергая появился инспектор Али. И не один. Из сине-желтой «Волги» вместе с участковым вышел полковник милиции, человек лет пятидесяти, седовласый, со строгим гладковыбритым лицом. Вундергай догадался, что он и есть Алексей Васильевич Станицын. Инспектор Али сказал:

– Разрешите, Алексей Васильевич, представить вам моего помощника и ребячьего комиссара участка, – он легонько подтолкнул Вундергая к полковнику.

– Очень рад, – улыбнулся полковник и пожал руку Вундергаю. – Давай, Пинкертон, докладывай обстановку.

Вундергай рассказал все, как было.

Сколько времени прошло с начала погони? – спросил полковник Станицын.

– Часа полтора, – ответил Вундергай. – Не было возможности позвонить раньше, товарищ полковник.

Станицын понимающе кивнул и вернулся к машине, попросив своего шофера:

– Соедини-ка меня с Карабаевым.

Шофер набрал нужный номер внутренней телефонной связи. Отозвался женский голос. Попросив Карабаева, шофер передал трубку полковнику Станицыну.

– Это я, – сказал Станицын. – Слушай, Закир Юсупович, быстренько пошли своих ребят на Комсомольское озеро. Сначала пусть посмотрят на островке в кафе «Мороженое»… – Станицын жестом подозвал к себе Вундергая и сказал в трубку: Сейчас я передам трубку нашему юному товарищу, он тебе опишет приметы.

Вундергай, волнуясь, взял трубку из рук полковника Станицына.

– Здравствуйте… – с противоположного конца связи коротко ответили на приветствие и попросили докладывать. – На островке должно быть из этих… четыре-пять человек. Один высокий худощавый – это мой друг Назар, с изображением автомобиля на майке. Другой – подросток в белой футболке, стриженный под «ежик» – это Бабашкин, связной нашего штаба… Еще должен быть Тюлень – толстый, круглолицый, с бородкой. На нем зеленая рубашка и белые брюки. Есть еще два парня. Они дружинники, в парке дежурят – в джинсах и сандалиях на босу ногу. Я их мельком видел. Одного из них беглянка малость царапнула по лицу. В глаза целилась…

– Кто такая? – раздался в трубке вопрос.

– Хламида-Монада.

– Яснее, пожалуйста.

Полковник Станицын взял трубку из рук Вундергая.

– Это обвиняемая, – ответил он за Вундергая. – Кличка у нее такая. Давай-ка, Закир Юсупович, нарядик в парк. Районное отделение тоже подключи. Действуй!..

Исповедь беглянки

На крыльцо вышел молодой человек в белом операционном халате под горло, с тесемками на спине, рукавами, закатанными до локтей, в медицинской шапочке, надвинутой до бровей. Он закурил сигарету, затянулся и облегченно вздохнул, потом стал разглядывать приближающихся работников милиции и сопровождающего их Вундергая.

Он поздоровался с полковником Станицыным и инспектором Али и спросил:

– Вы, очевидно, родственники пострадавшей?

– Да… что-то в этом роде… – ответил полковник Станицын. – Как она себя чувствует?

– Отделалась испугом. Гипсовый сапожок мы ей надели. Да вы пройдите, пожалуйста, к главврачу Даминову…

– Охотно! – сказал полковник Станицын.

– Первая дверь справа по коридору.

Полковник Станицын поблагодарил и прошел в вестибюль. Инспектор Али направился за ним, сказав на ходу Вундергаю, чтобы тот подождал их у подъезда.

– Это насчет дорожного происшествия? – спросил медбрат Вундергая, провожая глазами работников милиции.

– Ага, – кивнул Вундергай. – Она в какой палате?

– В девятой. А ты ей кто?

– Знакомый… А когда можно навестить ее?

– Приходи после ужина, часов в восемь.

Вундергаю не терпелось отыскать окно палаты, куда поместили Хламиду-Монаду. «Надо предложить полковнику Станицыну, чтобы наблюдение организовать за этим объектом. Как бы этот Суррогатов не затеял какую нибудь пакость… Мамуркины ребятки смогут это сделать незаметно, но все равно надо сперва посоветоваться с полковником Станицыным и инспектором Али.

Вундергай направился к милицейской «Волге». Водитель принимал информацию…

– Значит, все пятеро у вас? – говорил он в трубку. – Понял. Так и доложу полковнику.

– Жду дальнейших распоряжений… – это был голос Карабаева. В рации щелкнуло и стихло.

Из хирургического отделения вышли полковник Станицын, инспектор Али, а с ними тучный человек в белом халате и круглой тюбетейке на бритой голове. Это был заведующий отделением. У машины они остановились. Полковник показал на Вундергая:

– Запомните этого парня. Кроме него не пропускайте к больной никого, разумеется, под благовидным предлогом. Мы пришлем вам фотографии интересующих нас посетителей…

Заведующий отделением пожал Вундергаю руку, потом поклонился всем и поспешил обратно.

– Ее окно найдешь по синим шторам. Положили в кабинете завотделением… На подоконнике два кактуса. Часа два подежуришь, потом пришлем замену, – сказал инспектор Али, выслушав предложение Вундергая.

– Есть! – с готовностью ответил Вундергай и обратился к полковнику Станицыну: – У меня просьба.

– Слушаю.

– Мотоцикл остался на улице. Разрешите пригнать? Это недалеко, возле клуба обувщиков. За двадцать минут управлюсь.

– Садись в машину, – сказал полковник Станицын. – Мы тебя подбросим.

Мотоцикл в полной сохранности терпеливо дожидался Вундергая. Продавец абонементов, закрывая свою будку, ворчливо упомянул о своем возрасте, семейном положении и дефиците личного времени, подчеркнув, что проторчал на остановке лишний рабочий час, и еще попросил Вундергая впредь не путать продавца абонементов со сторожем платной автостоянки. Вундергай извинился и в знак благодарности предложил отвезти старика домой, но тот отказался. Вундергай еще раз поблагодарил его и отправился в больницу. По дороге в кондитерском ларьке купил на оставшийся рубль зефира – неудобно навещать больную с пустыми руками.

Во дворе больницы он замаскировал мотоцикл за живой изгородью, убедился, что на объекте спокойно и пошел звонить Назару.

Назар рассказал, что на островке у них произошла стычка с Тюленем, но работники милиции вовремя подоспели. Он справился о здоровье Бабашкина и, получив успокаивающую информацию, попросил Назара звякнуть бабуле, на что тот ответил, что бабушка ждет внука до телепрограммы «Время» и волноваться вовсе не собирается. Оказывается, инспектор Али уже сообщил ей, что Вундергай выполняет важное задание… Затем Назар заметил, что он рассказал обо всем и что ему надо еще приготовить ужин и сходить за сестренкой в сад. – С этими словами он бросил трубку. Вундергай не обиделся. Назар время попусту не тратит.

Повесив трубку, он огляделся. На территории больницы наступило затишье. Тихий час. Вундергай пересчитал глазами распахнутые окна палат, отметил для себя расположение четвертого и пятого окна кабинета и, пригнувшись, стал пробираться под подоконниками. В такое время его могли выдворить за ворота, об истинной же цели своих действий говорить бы он не смог… Он остановился и, приподнявшись, заглянул в окно. Синие шторы, на подоконнике – два цветочных горшочка с кактусами, большая двухлитровая колба с какой-то жидкостью. Вундергай осторожно заглянул в кабинет. Наткнулся взглядом на письменный стол с двумя телефонами, затем разглядел этажерку с книгами, медицинскими инструментами. Рядом прибор для измерения давления. Ему пришлось переменить позицию, чтобы с другой стороны окна удобнее было рассмотреть вторую половину кабинета. Заглянул и сразу увидел Хламиду-Монаду. Она лежала на белой кровати с маленькими бортиками, прикрытая простыней до подбородка. Бледная, с прикрытыми веками, Хламида-Монада, казалось, пребывала в полусне. Некоторое время Вундергай смотрел на нее, не отводя взгляда, и подумал вдруг, что эта девчонка, оказывается, довольно симпатична. Все девчонки, когда злятся, становятся почему-то некрасивыми. Это Вундергай давно заметил. Ох, если бы это понимала и Хадича…

Вундергай поставил ногу на выступ в стене и, зацепившись за подоконник, приподнялся и замер. За ним спокойно следила Хламида-Монада – уже с открытыми глазами. Выходит, она притворилась спящей, как только заслышала под окном непонятный шорох…

– Салют рекордсменкам на длинные дистанции! – не растерялся Вундергай Как самочувствие?

– Жаль, что вон той колбой нельзя тебя шмякнуть, – слабым голосом ответила Хламида-Монада.

– Девочка, тебе вредно волноваться, – спокойно ответил Вундергай, – не то кости не скоро срастутся…

Хламида-Монада не ответила, продолжала рассматривать Вундергая с нескрываемой ненавистью. На мгновение она прикусила губу, сморщилась, видно кольнуло в сломанной ноге, она приоткрыла глаза и тихо сказала.

– Зря ты следишь за мной. С такой обузой, – она показала глазами на загипсованную ногу, – не убежишь.

Вундергай достал из целлофанового пакета сверток с зефиром и несколько бутончиков роз, которые купил возле ворот больницы, и положил на подоконник. – Это тебе.

– Забери обратно и катись подальше! – рассердилась она. – Не то позову врача.

– Если придет врач, я не успею передать тебе привет от Алисы!.. Впрочем, согласен, тебя нельзя утомлять. – Вундергай понимал, что Хламида-Монада нуждается в помощи Алисы, как утопающий – в спасательном круге. Честно говоря, ему даже стало не по себе от собственной уловки. Но он успокоил себя тем, что схитрил ради успеха дела.

Хламида-Монада приподняла голову, оглянулась на дверь, настороженно прислушалась, потом пронзила Вундергай испытующим взглядом.

– Где ты видел ее?

– Возле ипподрома…

– И что же дальше?

– Ты сама понимаешь… – замялся Вундергай. – Алиса не могла быть со мной до конца откровенной… Алиса спросила, не встречал ли я тебя… Я сказал, что не встречал… – Вундергай намеренно замолчал.

– Не тяни резину, – глухо проронила Хламида-Монада.

– Она сказала, что ищет тебя, – заговорщически прошептал Вундергай. – Боится, что Суррогатов наделает глупостей… – и вдруг его осенило: – И Тюленя он настроил против тебя… Поэтому я и хотел увести тебя от него. А ты…

Хламида-Монада задумчиво уставилась в потолок, потом сказала:

– Я уверена: Тюлень хотел спихнуть меня с чертова колеса… – она горько усмехнулась. – Я вцепилась ему в шею и он сдрейфил, гнусно хихикал и сказал, что пошутил. Потом мы пошли на островок. Тут ты и привалил со своим дружком. Ну и здоровый он у тебя!

– Не жалуюсь, – улыбнулся Вундергай.

– Они все равно пронюхают, где я, – с трагической убежденностью сказала Хламида-Монада. – Арнольд и тебя достанет, – пообещала она Вундергаю. – Арнольд прощает только себе. Сначала марает приятеля, а потом берет к себе курьером. Он же рысь высшего класса.

Хламида-Монада объяснила, что «рысь» – это вор в большим опытом и добавила: – Но Алиска все равно хитрее. – Она приподняла голову и требовательно сказала: – Мне нужна Алиска! Понял?.. А про наш разговор молчи. – Она сморщилась от боли и потянулась к кнопке звонка для вызова дежурной медсестры.

Вундергай соскользнул с подоконника.

Вошла медсестра. Вундергай услышал:

– Дочка, к тебе здесь шофер пришел… Ох, вижу у тебя уже был кто-то… Надо цветочки в воду поставить.

Вундергай отошел от окна и увидел, как со скамейки поднялся ему навстречу невысокий крепкий мужчина.

– Как тут дела у тебя? – спросил он просто, словно они уже давно знакомы.

Вундергай догадался, что ему прислали сменщика и крепко пожал протянутую руку.

– Пока ты объяснялся с больной, я побеседовал с лечащим врачом, – сказал он вполголоса и выслушал доклад Вундергая о разговоре с Хламидой-Монадой. Потом сказал:

– За воротами стоит оранжевый «Жигуленок», – он назвал номер машины. – Садись и прямо к полковнику. Все расскажи, как есть. А я здесь подежурю, – он еще раз пожал руку Вундергая. – Молодчина! Спасибо тебе!..

Вика дает задание

Угрозыском города была разработана специальная операция под кодовым названием «Лунатики». Было установлено наблюдение за домом, в котором проживал Арнольд Суррогатов, и местом его службы. Однако наблюдения не приносили должных результатов, Суррогатов исправно отмечался в инспекции Госстраха, где значился агентом уже третий год, аккуратно посещал вверенные ему точки в различных учреждениях и жилых кварталах. Он посещал булочную, гастроном, приходную кассу, рынок. Словом, Арнольд Суррогатов ничем не выказывал беспокойства, его действия не вызывали никаких подозрений. Окна его квартиры светились до глубокой ночи.

Полковник Станицын настаивал на обыске в квартире Суррогатова, но прокурор возражал, отказав в ордере в связи с отсутствием прямых улик. Между тем и сообщница Суррогатова Алиса не появлялась. Что касается Хламиды-Монады, то дела ее шли на поправку, кости срастались, аппетит улучшился, соответственно и настроение. Только напряженный взгляд и вздувшаяся жилка на переносице говорили о том, что какая-то неразрешимая печаль точит ее, словно моль шерстяную варежку. Однажды Вундергай, навещая ее, приготовился по привычке вскарабкаться на подоконник, но тут услышал любопытную речь, обращенную, как стало ему ясно, к шоферу.

– Ринат… ты больше сюда не ходи, – сказала Хламида-Монада. – Я зла на тебя не держу. Сама виновата.

Ринат возражал:

– Поправишься, и я свожу тебя в Барнаул, у меня там родители живут… Они хорошие люди, – Ринат говорил спокойно и по его рассудительному тону чувствовалось, что он не лукавит. – А где твои родители?

– Мать умерла, а отец – пьяница… Мачеха еще есть. Самодурка…

– А этот парнишка к тебе приходит?.. Который бежал тогда за тобой?

– Не дает скучать.

– У меня есть разговор к нему…

– Только не вздумай спасать меня, – сказала она. – Я не люблю в долг брать.

– Я приду завтра, – сказал Ринат, ставя на место стул. – До свидания. Вика. – И он вышел в коридор.

Над подоконником тут же выросла голова Вундергая.

– Здравствуйте, гражданка Вика! – весело приветствовал он, впервые произнося ее настоящее имя.

Хламида-Монада удивилась:

– Ого! Уже и это разведал! Ну и уши у тебя!..

– Красивое у тебя имя…

– Тошно мне, пропадаю, – сказала Хламида-Монада. – Слушай, сходи к Арнольду, а? Не дрейфь. Он к тебе расположен, я знаю… Только проверяет пока…

– Я уже два раза был у него, – мигом сочинил Вундергай. – Принц лает, машинка стучит, вода в кране журчит, а сам ни гу-гу, даже к двери не подходит…

– Собаки в доме нет, – улыбнулась Хламида-Монада.

– Что ж, выходит лает сам Суррогатов? – засмеялся Вундергай.

– В какое время ты ходил к нему?

– В одиннадцать вечера.

– В этот час не дома он…

– Свет-то горит, машинка стучит, Принц лает…

– Не может лаять, Принца забрали хозяева.

– Какие хозяева? – изумился Вундергай.

– Те самые, которые были на курорте. Принца они на время оставили, соседи ведь…

– Собственными ушами слышал собачий лай, – упрямо настаивал Вундергай.

Вошел завотделением с медсестрой и осведомился о самочувствии больной, проверил пульс и вышел. К присутствию Вундергая он уже привык.

– …А кто-нибудь выходил из его квартиры? – продолжала Хламида-Монада прерванный разговор.

– Из подъезда выходили многие: военный с портфелем, железнодорожник с бородкой, бабка какая-то – плечистая такая. Много их там проживает…

– А по телефону почему не позвонил ему?

– Трубку не снимает. Честно говоря, я боюсь его.

– А ты наивный… Арнольд никогда не делает глупостей. Когда Алиска наварилась в ЦУМе, кто знал, как твой чердак сработает, – она постучала по своей голове. – Вот Арнольд и проверял тебя. Он долго проверяет… А теперь, если от меня придешь, поверит, – Хламида-Монада пронизала Вундергая долгим взглядом. – Если снова встретишь того железнодорожника с бородкой и шрамом на левой щеке, попроси передать Арнольду, что племянница в больнице.

– Так он же… Через Тюленя… хотел… тебя?.. Чертово колесо… Ты же сама рассказывала…

– Теперь не хочет, – оборвала Хламида-Монада. – Там Алиска. Значит, все на мази.

– Откуда ты знаешь? – изумился Вундергай, не в силах понять ход мыслей Вики.

– Я ничего не знаю и ничего тебе не говорила, – ответила она резко. – Выполняй, что тебе говорят, – неожиданно к ней вернулась уверенность, в глазах заметались искорки. Она прикусила губу, задумалась, потом сощурилась и предупредила Вундергая:

– И запомни: если проболтаешься где-нибудь, я тебя знаю не больше прохожего.

– Все будет хорошо, Вика, – с веселой непринужденностью ответил Вундергай…

На углу больничного корпуса он встретил сотрудника угрозыска, который в пижаме, под видом больного, дежурил во дворе. Обменялись информацией. На «Химере» Вундергай отправился к полковнику Станицыну. Тогда-то, после подробного доклада Вундергая, и разработали операцию «Лунатики». Решено было провести ее в ночь на воскресенье.

Знакомые все лица!

Кафе с зашторенными стеклами сияло на притихшей улице гигантским светильником. Свадебный вечер завершался. Музыканты собирали инструменты. Официанты с деловой сосредоточенностью убирали со столов посуду. Гости расходились. Доносились веселые возгласы, смех, песни. От шумной толпы отделился молодой человек с двумя девушками в нарядных платьях с модными сумочками. Они заторопились по безлюдной улице к стоянке такси. Миновали небольшой перекресток, приблизились к недостроенному зданию. Им навстречу вышли двое – сутуловатый мужчина лет пятидесяти в форме железнодорожника и грубым шрамом на левой щеке и пожилая женщина в очках. Эта часть улицы освещена слабо.

– Думаю, эти молодые люди подскажут нам, как добраться до метро, – сказал железнодорожник.

– Извинитэ, мы, кажетса, заблудиться в ваш город, – с заметным иностранным акцентом добавила женщина.

Молодой человек с готовностью принялся объяснять, как пройти к станции метро.

– Благодарю вас, – сказал железнодорожник и зачем то полез в сумочку своей дамы. В следующее мгновение перед глазами молодого человека возникло дуло пистолета. – Ну?! – прошипел железнодорожник. – Подними руки… И без лишнего шума!

Молодой человек беспрекословно подчинился, а дама «железнодорожника» подскочила к девушкам.

– Ну-ка, тетки-метелки, живо за этот забор! – у нее тоже оказался пистолет. Она бесцеремонно подтолкнула девушек к проему в заборе и, заставив их встать лицом к бетонной плите, приказала им снять с себя серьги и кольца.

Она протянула им тюбик с кремом:

– Вот, смажьте пальчики, куколки. И не вздумайте пищать, а то я вам такую косметику наведу, что ни один крокодил потом не возьмет замуж, – пригрозив, прошипела она.

Тем временем «железнодорожник» извлек из кармана юноши деньги, дорогую зажигалку и часы на красивой цепочке.

Вдруг молодой человек молниеносно развернулся и что было сил ударил грабителя носком ботинка в живот. Тот от неожиданности выронил пистолет и скорчился от резкой боли. Юноша подхватил упавший на землю пистолет и, к удивлению, обнаружил, что он игрушечный. Такие продаются сотнями в «Детском мире».

– Не двигайся! – истерично взвизгнула «иностранка», целясь из своего пистолета в молодого человека.

Тогда одна из девушек схватила с земли обрезок водопроводной трубы и рубанула бандитку по руке. Та выронила оружие, и тут другая вцепилась ей в седые волосы. Короткая стрижка… целиком осталась в ее руках. Это был парик…

Молодой человек сидел верхом на спине железнодорожника, заломив ему руки назад.

Вдруг на подъемном кране вспыхнул прожектор. Мощный луч ослепил дерущихся, все невольно прикрыли глаза руками.

– Представление окончено! – прогремел совсем рядом мужской голос. – Рад познакомиться с вами, гражданин Суррогатов! – это говорил полковник Станицын: – Много слышал о вас…

– Суррогатов?! – вырвалось у одной из девушек. – Ничего не понимаю!

– Тамара, ты? – с тихим изумлением простонал в свою очередь «железнодорожник». Поднимаясь на ноги, он медленно попятился и, наткнувшись на милиционера, извинился и вдруг неестественно громко расхохотался: – Ну и комедия! Товарищи, – обратился он к работникам угрозыска. – Это же моя невестушка! Я… решил… сегодня разыграть ее… Повздорили мы накануне. Вот и решил отучить ее без меня ходить на гулянки. – Он поискал глазами пластмассовый пистолет. – Разве можно обидеть детской игрушкой? Сами посудите.

– Той, что у тебя в руках, нельзя, – сказал инспектор Али. – А вот с этим, – он помахал вторым, настоящим пистолетом, выбитым у его напарницы, – и до беды недалеко. Хорошо, девочки не растерялись…

– Товарищи! – клятвенно завопил Суррогатов. – Поверьте же, это была только безобидная шутка! – он подскочил к светловолосой девушке. – Тамарочка, подтверди… Ты же знаешь меня!..

– К сожалению, только сейчас узнала, – со слезами в голосе ответила Тамара. – Возьми это, Суррогатов, – она сорвала с пальца обручальное кольцо и с ненавистью швырнула в лицо Суррогатова, – а я еще не хотела отдать его этой воровке…

– Это же шутка… шутка… – пробормотал Суррогатов, машинально ища упавшее кольцо.

– А с медальоном тоже была шутка? – спросил парень, который стоял в стороне от прямого луча прожектора.

– С каким медальоном? – переспросил Суррогатов, продолжая искать кольцо.

– С тем самым, который ты мне подсунул на дне рождения Камилы? – он показал на девушку в малиновом платье.

– Что-о?.. – Суррогатов выпрямился, вгляделся в лицо парня. – Так это ты, Вундергай?! Не ожидал…

– Пошутили и хватит! – прервал его полковник Станицын. – Всему свое время.

Суррогатова и Алису повели к милицейской машине, стоявшей за углом.

На отдельном автомобиле отправили Вундергая с Камилой и потрясенной Тамарой. Прихватили и Арлекина. Да, это был он!.. Нужно признаться, что девушки, в отличие от Арлекина, не были посвящены в план операции. Разве Тамара поверила бы, что ее суженый, душечка Суррогатов, мог оказаться грабителем. По сценарию операции Вундергай незаметно следовал за «железнодорожником» от самого его дома.

По дороге предупредили девушек, чтобы хозяйке своей не рассказывали о происшествии.

Понемногу обо всем

Пятьдесят два дня учебного года промчались, словно гоночные автомобили…

Трудно приходится Вундергаю. Теперь надо было успевать и в учебе. Десятый класс – это уже серьезно.

Около девяти часов раздался телефонный звонок. Вундергай с кислой миной посмотрел на телефонный аппарат. Вундергай решил, что это, конечно же, звонит бабушка – чтобы убедиться, подогрел ли он завтрак, выключил ли при этом газ. Сообщит она и о том, что возвращается из группы «Здоровье» после утреннего бега и купания. Какие мы молодцы, скажет, наверное, она, что открыли секцию «Долголетие»…

С такими мыслями Вундергай отложил в сторону учебник «Обществоведения», схватил телефонную трубя ку и сразу же выпалил:

– Плов подогрел, чай заварил, газ выключил, чашку твою любимую на место поставил, умылся, причесался… Хватит?

– А к психиатру не забыл сходить? – вдруг ответила трубка голосом Бабашкина.

После некоторого замешательства Вундергай закричал в трубку:

– Так это ты, Бабашкин!.. А я думал, что бабушка…

– Выручай, Вундергай, – без предисловия начал Бабашкин. – Тут на стадионе у нас ЧП… Она побежала жаловаться к инспектору Али.

– Кто она? – не понял Вундергай. – Толком объясни.

– Мы играли в мини-футбол на новом поле, а Балыкина, как нарочно, мимо шла… Гани передал мне мяч, я с ходу пробил, и вместо ворот попал в ее сумку. А она в ней яйца несла…

– Все расколол? – поинтересовался Вундергай, одновременно пытаясь припомнить, в какой из книг припрятан у него «энзэ».

– Все, конечно… – уныло ответил Бабашкин. – Вообще-то никто не знает, сколько у нее их было, но она кричала на весь массив, что мы разбили на целых три рубля.

– Лети сюда! – ответил Вундергай и бросил трубку.

Вскоре Бабашкин стучал в дверь.

– Ты что, на реактивной метле?

– Да я ведь снизу звонил, из вашего автомата. Думал, бабушка твоя дома…

Вундергай вернулся в кабинет отца, продолжая поиски заначки.

– Куда же я их сунул? – он стал вытаскивать из рядов книги наугад.

– А ты в последний раз какую читал? – осенило Бабашкина.

– Сразу две читал, – ответил Вундергай и пожал Бабашкину руку. – Соображаешь!.. Сейчас поглядим… Так, посмотрим сначала в «Судебной медицине» и в «Инспекторе Мегрэ», – Вундергай достал обе книги. – Ты, Бабашкин, везучий тип, угадал! – он протянул Бабашкину три рубля, захлопнув «Судебную медицину».