Текст книги "Шпионы среди нас: секретные материалы"

Автор книги: Wim Van Drongelen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

28 апреля 1941 года глава IV управления РСХА – гестапо – бригаденфюрер Мюллер направил своему шефу Рейнхарду Гейдриху документ с длинным названием «Особенности отношения Советского Союза и Коммунистического Интернационала к немецкому рейху и занятым Германией территориям с момента заключения пакта 23 августа 1939 года».

Документ был посвящен методам агентурной работы советской разведки. Раскрыв несколько нелегалов, гестапо выделило закономерности создания «исключительно сильной шпионской сети, проникшей в само центральное правительство и еще дальше», определило стиль работы и типичные приемы советских разведчиков.

В общем они сводились к работе через третьих лиц и «многочисленных переселенцев, многие из которых были завербованы советскими разведывательными службами… В большинстве случаев им отдавалось приказание зарегистрировать под вымышленным именем свою новую квартиру с тем расчетом, чтобы эта явка могла быть найдена большевистскими агентами. Все таким образом приобщенные к делу переселенцы после своего приезда в Германию должны были политически осмотреться, чтобы иметь возможность поставлять сведения относительно настроений масс, ситуации в промышленности, условий труда, уровня производства и т. д.

Постоянным и долгосрочным было задание выяснять, где еще, кроме СССР, в не занятых Германией государствах можно установить связи с местными отделениями Коминтерна, которые могли бы также участвовать в сборе и анализе информации о Германии…»

Внимание нацистских спецслужб привлекали в первую очередь переселенцы из Польши и Прибалтики, которые могли быть завербованы НКВД, дипломаты и работники советских представительств, которым по роду службы было положено заниматься шпионажем, и находившиеся в подполье коммунисты. Других людей НКВД почти не использовало – впрочем, подобное «однообразие» методов характерно для практически любой разведки.

Как бы то ни было, в Тегеране в 1943 году немецкая разведка советской проиграла. Радисты были захвачены и перевербованы. После недолгой радиоигры им все же позволили сообщить о том, что они работают под контролем, и немцам пришлось отказаться от операции.

Свои планы по устранению нацистской верхушки были и у союзников.

28 июня 1944 года глава Управления специальных операций (УСО), созданного британцами в 1940 году для работы в тылу фашистской Германии, майор Колин Габбинс пригласил на совещание самых приближенных сотрудников управления. Перед ними была поставлена задача: собрать все сведения о привычках фюрера, его круге общения, распорядке дня, мерах безопасности и т. п. «В ближайшем будущем, – сказал Габбинс, – Гитлер так или иначе исчезнет со сцены, и, даже если мы не будем непосредственным орудием его устранения, мы должны быть готовы представить его исчезновение так, как это наиболее выгодно для антигитлеровской коалиции».

Габбинс также попросил руководителя британской разведки Стюарта Мензиса выделить для подготовки покушения одного из разведчиков. Мензис выполнил просьбу и распорядился всю информацию, касающуюся Гитлера, немедленно передавать в УСО. 28 июня стало днем начала операции «Фоксли».

БЫЛО БЫ ДАЖЕ ХОРОШО, ЕСЛИ БЫ ГИТЛЕР ОСТАВАЛСЯ ГЛАВНЫМ ГЕРМАНСКИМ СТРАТЕГОМ, ПОСКОЛЬКУ ОН НЕПРЕРЫВНО СОВЕРШАЕТ ГРУБЕЙШИЕ ОШИБКИ.

Решение ликвидировать Гитлера не было единодушным. У противников устранения фюрера были веские аргументы. Основной из них изложен в письме сэра Гастингса Исмея Уинстону Черчиллю. Исмей полагал, что хотя с чисто военной точки зрения «было бы даже хорошо, если бы Гитлер оставался главным германским стратегом, поскольку он непрерывно совершает грубейшие ошибки; однако если смотреть на ситуацию в целом, то чем раньше он уйдет со сцены, тем лучше». Черчилля же прежде всего интересовало, чтобы все выглядело так, будто союзники не имеют никакого отношения к убийству Гитлера.

Сотрудники германского отдела УСО, в большинстве своем противившиеся устранению рейхсканцлера, указывали на нежелательные моральные и политические последствия удачного покушения: у немцев появится соблазн канонизировать Гитлера как мученика, убитого врагами; союзников обвинят в том, что они прибегли к убийству, поскольку не могли победить на поле боя. Мог возникнуть миф, что если бы не гибель Гитлера, то Германия могла бы победить. Наконец, говорили они, Гитлеру следует позволить дожить до старости – тогда он лишится своего ореола и превратится во всеобщее посмешище.

Однако в руководстве УСО и правительстве Великобритании возобладала противоположная точка зрения. Одним из ее яростных адептов был консультант совета УСО вице-маршал А.П. Ритчи. Он утверждал, что многие немцы считают Гитлера сверхчеловеком, и это мистическое поклонение во многом объясняет способность Германии к сопротивлению. «Уберите Гитлера, и у нее ничего не останется», – говорил он о Германии.

Оставалось решить, как лучше устранить фюрера. Британские спецслужбы, похоже, проанализировали все возможные способы ликвидации Гитлера. Придумывать способы устранения лидеров нацистов англичанам было не впервой. До того они уже совершенно серьезно обсуждали идею внушить под гипнозом Рудольфу Гессу, плененному в 1941 году в Великобритании, идею убить шефа СС Генриха Гиммлера.

Предложенные специалистами УСО способы отравления Гитлера были не менее интересны. В 1944 году он жил в основном в баварской резиденции «Бергхоф». На той же горе располагались резиденции Геринга, Бормана и других нацистских лидеров. Британцы выяснили особенности климата и топографии баварских Альп; у них были планы местности с указанием строений, бараков СС, угольных шахт и заячьих нор. Британская разведка располагала также планом-схемой первого этажа дома Гитлера, на котором было указано буквально все: бар, сейф с секретными документами, холодильник и даже кровать и уборная Гитлера.

Распорядок дня Гитлера был также известен практически поминутно. Живя в поместье, он вставал поздно – не раньше 9 – 10 часов. После этого он с помощью денщика брился и одевался. Дальше следовала прогулка в чайный домик, которая занимала 15–20 минут. На прогулке Гитлера охраняли три эсэсовца, но он требовал, чтобы их не было видно. Около 4 часов пополудни Гитлер обедал – исключительно овощами (он был вегетарианец). После обеда работал примерно до 10 вечера. Ужинал около часа ночи и ложился спать в 3–4 часа ночи, а иногда и позже.

В конце концов от отравления доставляемого в «Бергхоф» молока отказались – могли пострадать невиновные. Отравлять питьевую воду в поезде, на котором ездил фюрер, было бессмысленно, поскольку он пил исключительно минеральную воду из бутылок. Всех заинтересовало предложение отравить чай. Было известно, что Гитлер употреблял его в больших количествах и всегда с молоком. Конечно, если добавить в чай яд, он помутнеет, но британцы полагали, что этого никто не заметит, поскольку сперва в чашку нальют молоко. Кажется, никто из сотрудников УСО не вспомнил о том, что это исключительно английская привычка: наливать сначала молоко, а потом чай. Остальные европейцы, в том числе и немцы, поступают наоборот.

Обсуждалась возможность заражения фюрера сибирской язвой. Даже микродоза привела бы к летальному исходу. Смертоносными бациллами предполагалось пропитать одежду Гитлера.

РУКОВОДСТВО УСО ОДОБРИЛО ДВА МЕТОДА УНИЧТОЖЕНИЯ ГИТЛЕРА, НЕ ОТЛИЧАВШИЕСЯ ОРИГИНАЛЬНОСТЬЮ, НО ЗАТО ВПОЛНЕ РЕАЛИЗУЕМЫЕ, – ВЗРЫВ ПОЕЗДА И ВЫСТРЕЛ СНАЙПЕРА.

Параллельно разрабатывались планы, напоминающие скорее войсковую операцию, чем операцию спецслужб. Самый грандиозный из них предполагал одновременную высадку парашютного десанта и бомбардировку резиденции Гитлера с воздуха. Привлекательность этой идеи заключалась в том, что одновременно с Гитлером можно было бы уничтожить и других подвернувшихся под руку известных нацистов. Проблема была только в том, чтобы представить дело так, будто Гитлер и все прочие погибли в результате внутреннего конфликта.

В итоге научный и войсковой подходы были отвергнуты. Руководство УСО одобрило два метода уничтожения Гитлера, не отличавшиеся оригинальностью, но зато вполне реализуемые, – взрыв поезда и выстрел снайпера. Поезд фюрера можно было взорвать в туннеле или на станции (в последнем случае достаточно сбросить с платформы на пути чемодан со взрывчаткой). Эксперты, за которыми оставался окончательный выбор, отдали предпочтение снайперу.

Снайпер, вооруженный мощной винтовкой с оптическим прицелом, мог с большого расстояния застрелить Гитлера во время утренней прогулки. Одного или даже нескольких снайперов предлагалось одеть в форму германских горных войск и снабдить гранатами для самозащиты. Для того чтобы занять исходную позицию, агентам надо было преодолеть заграждение из колючей проволоки и усыпить бдительность патрульных с собаками.

Сотрудники УСО не считали, что снайпер будет обречен на гибель. Были даже разработаны возможные пути для его отступления и места, где стрелок мог бы спрятаться после покушения. К осени 1944 года подготовка к операции «Фоксли» была завершена. Была определена и кандидатура человека, который должен был совершить роковой выстрел. Выбор УСО пал на британского военного атташе в США капитана Е.Х. Беннета. В марте 1945 года агент УСО, проводивший переговоры с Беннетом, докладывал о них руководству: «Его не только не смутила сложность задачи, но, напротив, он высказал горячее желание действовать».

Однако 26 марта из Лондона пришла шифровка: все переговоры свернуть. «В нынешних обстоятельствах нет необходимости привлекать данного офицера, – утверждал центр. – Возможно, в будущем обстоятельства изменятся». Вскоре обстоятельства действительно изменились. Причем кардинально – через месяц, 30 апреля 1945 года, Гитлер застрелился сам…

С развитием техники разведка осваивала все новые стихии.

В ночь на 16 июня 1952 года советские «МиГи» сбили шведский поисковый гидросамолет «Каталина», довольно глубоко забравшийся в наше воздушное пространство. В районе острова Муху (находится между о. Сааремаа и континентальной частью Эстонии) по самолету была дана предупредительная очередь, «МиГи» пытались загнать «Каталину» на наш аэродром, но нарушитель явно намеревался скрыться в нейтральных водах. Оба находившихся в воздухе «МиГа» открыли огонь. Один из пилотов заметил, как с подбитой «Каталины» опустился на воду плот. Расстреливать спасшийся экипаж советские летчики не стали и вернулись на базу. Людей подобрало судно из ФРГ.

В Швеции поднялась буря возмущения. Русские сбили мирный самолет, который, по заявлению властей, выполнял поисковую миссию в нейтральных водах! Дело «Каталины» тотчас стало обсуждаться во всем мире. Вспыхнувший скандал едва не привел к разрыву дипотношений между СССР и Швецией. Стокгольм направил в Москву ноту протеста. В ответ советские власти заявили, что, во-первых, гидросамолет был сбит над нашей территорией, а во-вторых, «МиГи» незадолго до этого сами были обстреляны. Шведы развернули в СМИ мощную антисоветскую кампанию с требованиями добиться от Москвы правды. Никто не верил, что «Каталина» могла атаковать новейшие советские истребители.

Журналисты задались и еще одним вопросом: что же искала «Каталина» в Прибалтике? Ответ они получили довольно быстро. Шведские военные объяснили, что 13 июня пропал транспортник «Дуглас» (DC-3), выполнявший тренировочный полет, и от экипажа из восьми человек до сих пор нет известий. Это заявление только усилило интерес к делу и разогрело страсти – если команда гидросамолета уже обнималась с родными и близкими, то семьи «дугласцев» мучились неизвестностью. В Швеции появилось словосочетание «вдовы DC-3». Женщины, а потом и их дети не хотели мириться с гибелью экипажа. Они изводили свое правительство сотнями запросов и требований, дело «Каталины» (а по сути – загадка «Дугласа») неоднократно обсуждалось на международных встречах.

ХВАЛЕНЫЙ ШВЕДСКИЙ НЕЙТРАЛИТЕТ ВО МНОГОМ БЫЛ ВИДИМОСТЬЮ: В НАЧАЛЕ 1950-Х ШВЕЦИЯ ТАЙНО СОТРУДНИЧАЛА С НАТО.

Но долгие годы случившееся оставалось загадкой. Тайна раскрылась лишь в 1990-е, когда участники событий начали давать показания в СМИ. И именно тогда стало широко известно, что хваленый шведский нейтралитет во многом был видимостью. В начале 1950-х Швеция тайно сотрудничала с НАТО. В Шотландии даже оборудовали секретную базу, куда должно было перебраться командование вооруженных сил Швеции при непосредственной угрозе нападения СССР. Натовские подлодки тренировались в территориальных водах страны, шведские аэродромы приспосабливались к приему стратегических бомбардировщиков США. Предполагалось, что в случае войны бомбардировщики НАТО вторгнутся на европейскую территорию СССР со стороны Балтики, поэтому Москва оснастила балтийские рубежи новейшими средствами противовоздушной обороны. Шведская разведка получила важное задание: проинспектировать советскую линию обороны и собрать максимум сведений о том, как она действует.

Транспортный самолет американского производства «Дуглас» (DC-3), принадлежавший вооруженным силам Швеции, был оборудован сверхсекретной аппаратурой, доставленной из США. Он носил «домашнее» название «Хюгин». По скандинавской легенде, ворон Хюгин служил богу Одину, совершая регулярные полеты по свету и докладывая хозяину о том, что делается в мире. Именно по этому принципу работал «Хюгин» железный, раз за разом курсировавший вдоль границы территориальных вод СССР. Утром 13 июня 1952 года пилот Альвар Эльмеберг поднял в воздух свой двухмоторный DC-3 и направился от стокгольмского аэропорта Бромма к советской границе. Кроме него, на борту находились еще семь человек. По некоторым сведениям, в команде был еще и некий иностранец, говоривший по-английски. Вылет был не первым, маршрут – знакомым. Но на этот раз самолет-шпион попал в переделку. Его атаковал МиГ-15, и пилот Григорий Осинский, получивший команду уничтожить противника, с задачей справился (за что был награжден орденом Боевого Красного Знамени). Подбитый «ворон» пошел на снижение и исчез в тучах. Впрочем, сам Осинский своими глазами гибель транспортника не видел.

Ни Стокгольм, ни Москва точно не знали, что случилось с экипажем. По ряду свидетельств, минимум один человек из команды успел покинуть горящий «Дуглас», парашют его раскрылся, но выжить ему все-таки не удалось.

Направляя ноту протеста СССР, шведы еще не знали, что миссия DC-3 давно для Москвы не тайна (именно поэтому были подняты по тревоге наши «МиГи»). А погубил «ворона» швед по кличке «Орел» – полковник ВВС и дипломат Стиг Веннерстрем, завербованный советской разведкой. Он сообщил, что «Дуглас» нашпигован американской техникой и охотится за сведениями о новых радиолокационных станциях на советском побережье. Когда шведские власти арестовали Орла, он признался, что работал на ГРУ, и был приговорен к пожизненному заключению (которое, кстати, давно кончилось; Веннерстрем живет в тихом пригороде Стокгольма и получает хорошую пенсию).

Поиски пропавшего «Дугласа» шли в несколько этапов. Сначала шведы попытались разыскать транспортник. Во-первых, тревожила судьба людей, во-вторых, были опасения, что шпионская «начинка» окажется в СССР. Кстати, возможно, заявление Москвы о том, что «МиГи» были обстреляны, не лишено оснований. По слухам, до сих пор живущим в шведской столице, высокий чин шведских ВВС, отвечавший за полеты DC-3, пришел в бешенство, когда услышал запись последнего сообщения с борта «Хюгина» – радист успел передать, что по «Дугласу» ведут огонь. Поняв, что самолет погиб, он лично отправился на своем истребителе мстить русским и, возможно, атаковал вылетевшие ему навстречу боевые машины. Под ответный удар «МиГов» и попала поисковая «Каталина».

Но потом разыскивать самолет-шпион стало рискованно. Дело было на слуху, координаты лежащего на дне самолета могли просочиться в прессу или дойти до Москвы – о разведывательной американской аппаратуре узнал бы весь мир, и репутация Швеции подверглась бы тяжелым испытаниям. Только после распада СССР шведские военные всерьез вернулись к поискам. Но и тут соблюдалась осторожность. Место предположительной гибели DC-3 оставалось гостайной, а потому многочисленные штатские специалисты, готовые помочь, не могли принять участия в работе. Любопытно, что в эти годы куда большую открытость проявила Москва, в то время как шведы по-прежнему не спешили поднимать завесу тайны.

Следующая попытка активизировать дело на международном уровне произошла в 2002 году – к 50-летию со дня гибели транспортника. «Вдовы DC-3» продолжали засыпать правительство запросами с требованиями найти самолет. Премьер Швеции Йоран Перссон обсуждал проблему DC-3 с президентом Путиным во время визита в Петербург и, возвратившись, заверил авторов запросов, что ему было обещано еще раз проконтролировать, все ли документы открыты. Шведские же военные, подвергавшиеся невероятному общественному давлению, согласились наконец открыть свой «черный ящик». После этого появилась возможность действовать у аквалангистов-любителей.

Автором уникального плана поиска самолета стал Андерс Яллай, по профессии гражданский летчик. Вместе с ним в экспедицию отправился его друг Карл (по стечению обстоятельств его фамилия совпадает с названием погибшего самолета – Дуглас). Прочесав 711 кв. км, 10 июня 2003 года они услышали первый слабый сигнал – на дне был обнаружен некий крупный объект. На следующий день сонар показал контуры самолета. Это была большая темная тень, распластавшаяся на песке.

Подъем «ворона» готовился долго и тщательно. Во время предварительных подводных работ водолазам удалось обнаружить останки пилота Альвара Эльмеберга, которые сразу подняли на поверхность. Вытащить удалось и отдельные (сравнительно легкие) части транспортника. Водолазы каждый день рисковали жизнью, очищая дно вокруг «Дугласа» от старых мин, установленных во время войны на подступах к Готланду. Позже при проведении операции были применены уникальные технологии «подводной заморозки». Быстро подняв алюминиевый корпус самолета с помощью «корзинки» с невысокими бортами, смонтированной из стальных прутьев (20 метров в длину и 5,5 в ширину), специалисты разбили стометровый участок дна на десять квадратов, которые один за другим заморозили. Превратившиеся в глыбы льда донные отложения и грунт были вытащены на поверхность, чтобы не упустить при исследованиях ни малейшей детали. «Дуглас» был доставлен на базу ВМС в центральной Швеции, первыми его осмотрели военные спецы.

В корпусе самолета и вокруг него были обнаружены останки людей. После всех идентификационных работ выяснилось, что похоронить в шведской земле можно четверых членов команды. Еще четверых найти не удалось. Все они были телеграфистами, и все в момент катастрофы могли выжить, поскольку находились в неповрежденной носовой части самолета. На протяжении десятилетий ходили упорные слухи о том, что четырех шведов встречали в различных лагерях СССР. Кроме того, в районе Готска-Санден свидетели видели неизвестный гидросамолет, стартовавший с советской стороны, который мог взять людей на борт.

ПРОВАЛ МИССИИ ПАУЭРСА ПОКАЗАЛ, ЧТО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЕ САМОЛЕТЫ БОЛЬШЕ НЕ БУДУТ НЕУЯЗВИМЫ ДЛЯ СРЕДСТВ ПВО, ПОЭТОМУ АМЕРИКАНЦЫ УСКОРИЛИ СВОЮ ПРОГРАММУ РАЗРАБОТКИ И ЗА ПУСКА СПУТНИКОВ-ШПИОНОВ CORONA.

В какой-то степени символично, что инциденты с самолетами (и с самолетами-шпионами в частности) венчали собой этапы «холодной войны» второй половины ХХ века. Первыми признаками того, что «холодная война» вполне может стать «горячей», были схватки истребителей в небе над Кореей в начале 50-х годов. Сбитый советскими ПВО 1 мая 1960 года самолет-разведчик U-2, за штурвалом которого был Гэри Пауэрс, не только вызвал новое обострение советско-американских отношений (Берлинский кризис 1961-го и Карибский кризис 1962-го), но и вывел шпионаж-гонку в космос. Провал миссии Пауэрса показал, что разведывательные самолеты больше не будут неуязвимы для средств ПВО, поэтому американцы ускорили свою программу разработки и запуска спутников-шпионов Corona.

А 1 сентября 1983 года советский перехватчик сбил пассажирский Boeing-747 южнокорейской авиакомпании. Было ли проникновение южнокорейского самолета в советское воздушное пространство действительно инициировано спецслужбами – южнокорейскими, американскими или черт его знает какими еще, – теперь уже обсуждать не имеет смысла. Есть множество доказательств, с равным успехом свидетельствующих как о провокационно-разведывательном характере трагического полета KAL-007, так и о случайном нарушении курса. Ясно, что 269 погибших пассажиров можно считать и последними жертвами битвы разведок времен «холодной войны» – совместными усилиями Рейган и Горбачев начали перестройку и покончили (как минимум на уровне официальных заявлений) сначала с «холодной войной», а потом и с СССР. Одной же из первых жертв этой войны стал экипаж разведывательного «Дугласа» в 1952 году.

Понятно, что война эта велась не только над землей. Но и под землей тоже.

MИ-6 ВЫКОПАЛА ТОННЕЛЬ В СОВЕТСКИЙ СЕКТОР ГОРОДА И СУМЕЛА ПОДКЛЮЧИТЬСЯ К ВОЕННЫМ ЛИНИЯМ СВЯЗИ.

В 1949 году в Вене британская разведка MИ-6 выкопала тоннель в советский сектор города и сумела подключиться к военным линиям связи. Операция получила название «Silver». Еще в конце 40-х годов советские военные и государственные структуры в Восточной Европе перешли на наземные линии связи и эффективность радиоперехвата резко снизилась. Телеграфные столбы тщательно охранялись, поэтому руководство MИ-6 решило сконцентрироваться на подземных коммуникациях.

Перехват в Вене продолжался в течение трех лет, затем тоннель был обнаружен советскими спецслужбами. Тогда же, по некоторым данным, аналогичная операция была проведена MИ-6 в Венгрии.

Воодушевленные успехом, в 1953 году западные спецслужбы начали операцию «Gold», в ходе которой в Берлине из американского сектора был прорыт тоннель в восточную часть столицы ГДР с целью подключения к телефонным и телеграфным линиям советского посольства, верховного командования советской армии в Берлине, а также правительственным линиям связи ГДР. Строительство тоннеля продолжалось около семи месяцев, его длина составила 449 м, каждый день записывались 1200 часов разговоров. Всего за три года с его помощью было перехвачено 443 тысячи телефонных бесед.

За «берлинский тоннель» шеф ЦРУ Аллен Даллес наградил руководившего операцией Уильяма Кинга Харви медалью «За особые заслуги в разведке». И напрасно: ничего, кроме дезинформации, американцы через тоннель не получили. Еще на стадии проектирования тоннеля информация о нем была передана в СССР агентом КГБ Джорджем Блэйком – офицером британской МИ-6, завербованным еще в 1951 году, в лагере для интернированных военнопленных в Северной Корее. Вернувшись оттуда в 1953 году, Блэйк с энтузиазмом работал на советскую разведку. В числе прочих офицеров МИ-6 весной 1954 года он присутствовал на совместном совещании МИ-6 и ЦРУ в Лондоне, где обсуждались детали проекта «Gold». После окончания совещания он остался для того, чтобы запереть документы в сейф…

В течение всего времени проведения операции «Gold», которая обошлась в 6,7 млн долларов, американцы получали тщательно «просеянную» советской разведкой информацию. По иронии судьбы, в одном из действительно правдивых сообщений, перехваченных американцами, говорилось о том, что в британской разведке в Берлине действует советский агент. Лишь в 1961 году показания перебежчика подтвердили, что речь шла именно о Блэйке.

22 апреля 1956 года советская сторона сымитировала случайное обнаружение тоннеля. После этого руководители резидентуры ЦРУ в Западном Берлине приказали срочно демонтировать оборудование и заминировать тоннель, предотвратив возможный «прорыв противника в Западный Берлин». Однако американский военный комендант Чарльз Дэшер запретил взрывать подземный ход. Тогда сотрудники ЦРУ построили в тоннеле, точно на границе между Восточным и Западным Берлином, барьер из мешков с песком, который украсили табличкой: «Вы вступаете в американский сектор». Власти ГДР просто засыпали подходы к тоннелю. Идея, однако, пошла в народ, и в октябре 1964 года группа жителей Западного Берлина тайно прорыла тоннель в восточную часть города, чтобы дать возможность своим родственникам бежать из ГДР. 145-метровый тоннель высотой 70 см, проложенный на глубине 13 м, соединил бывшую булочную на Бернауэрштрассе с туалетом на задворках Штерлицерштрассе в восточной части города. За два дня через подкоп сумели бежать 57 человек.

В конце 70-х годов ЦРУ попыталось повторить опыт, прокопав тоннель под строящееся здание советского посольства. В 1989 году агент советской разведки в ФБР Роберт Ханссен передал информацию об этом тоннеле. Впрочем, американцы утверждают, что никогда не пользовались им по назначению из опасения, что их обнаружат.

В 50 – 60-х годах из Северной Кореи в Южную через 37-ю параллель было прорыто несколько десятков тоннелей на стометровой глубине. По версии южнокорейской стороны, они предназначались для перехода диверсантов и переброски армейских подразделений в случае военных действий. Северная Корея утверждает, что тоннели были нужны для добычи угля.

ПОДЗЕМНЫЙ ХОД ДАВАЛ ВОЗМОЖНОСТЬ КАК ДЛЯ ЭЛЕКТРОННОГО НАБЛЮДЕНИЯ ЗА ПОСОЛЬСТВОМ, ТАК И ДЛЯ ПРОНИКНОВЕНИЯ В НЕГО СОТРУДНИКОВ СОВЕТСКИХ СПЕЦСЛУЖБ.

По данным израильских источников, в начале 60-х годов сотрудники посольства Израиля в Москве обнаружили под зданием дипломатического представительства тоннель, прорытый КГБ с территории находившегося рядом особняка. Подземный ход давал возможность как для электронного наблюдения за посольством, так и для проникновения в него сотрудников советских спецслужб. Однако он был обнаружен практически сразу же после переезда посольства в новое здание, после чего КГБ затопил тоннель. В результате оказалось подтопленным и израильское посольство, однако инцидент удалось замять.

В 60-х годах китайские специалисты проложили подземный ход непосредственно в кабинет посла ГДР в Пекине – через фундамент и подвал посольства. На бетонной крышке тоннеля был выложен паркет, подогнанный под рисунок пола. Крышка поднималась гидравлическим подъемником, и сотрудники спецслужб КНР могли попасть в кабинет посла.

В начале 1997 года колумбийские военные прорыли 200-метровый подземный ход в японское посольство, захваченное террористической группировкой «Тупак Амару». Несмотря на то что террористы постоянно были начеку, а вокруг здания дежурило более тысячи журналистов, подкоп удалось сохранить в тайне. Именно через него в посольство внезапно прорвалась большая часть спецназовцев, освободивших заложников и уничтоживших всех террористов.

Тоннели рыли в Колумбии (от жилого здания к министерству внутренних дел, расположенному в непосредственной близости от президентского дворца) и Молдавии (для контрабанды и нелегальной миграции через реку Прут), в Сараево (для снабжения осажденных боснийцев и контрабанды) и Палестине (из сектора Газа в Египет).