Текст книги "Сноходец (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10. Жанна

Грохот упавшей с кровати книги нарушил безмятежную тишину комнаты. Испугавшись внезапного шума, в коридор выбежала мирно спавшая у батареи сиамская кошка. Немного нехотя Жанна выбралась из-под мягкого тонкого пледа и начала неспешно разминать и растягивать мышцы.

– Уже проснулась, внученька? – донесся голос из соседней комнаты. – Иди скорее завтракать, я твоих любимых оладушек испекла.

– Доброе утро, бабуль, – отозвалась девушка, продолжая делать берпи. – Какие оладушки? Мне за фигурой надо следить.

– Что же ты такое говоришь, родимая? Худенькая такая, почти не ешь ничего. Кушай оладушки, пока горячие.

“Бабушка просто неисправима, – пронеслось в голове девушки. – За это ее и люблю”. Закончив тренировку, она направилась в ванную, но по пути наступила на упавшую книгу. На обложке девушка в изящных доспехах летела над прекрасной долиной верхом на пегасе. Жанна аккуратно взяла книгу в руки. Она всегда мечтала жить также свободно, как героини всех тех книг, которые она читала тихими одинокими вечерами, закутавшись в теплый плед под торшером. Персонажи книг всегда точно знали, что они хотят, и достигали этого, несмотря ни на что.

Сама же девушка всегда чувствовала себя пленницей. В детстве родители, желая лучшей жизни своей дочери, учили ее, как должна вести себя хорошая девочка. Надо отлично учиться, уметь готовить, всегда следить за своим внешним видом и, конечно же, никогда не искать приключений и не участвовать в глупых мальчишеских играх. Жанна понимала, что они хотели счастья своей дочери, но она всегда стремилась к большему. Она хотела жить на полную катушку, испытывать яркие эмоции и следовать велениям сердца, а не глупым правилам. Но девушка любила маму и папу и не хотела их расстраивать. Поэтому она привыкла держать себя в узде и строго соответствовать правилам вопреки своим желаниям. Она была хорошей девочкой.

А потом наступил тот день. Это была годовщина свадьбы родителей. Жанна с бабушкой подготовили настоящий пир по поводу праздника. Испекли большой вишневый пирог, замешали несколько салатов, украсили квартиру, подобрали их любимую музыку. Сами родители в тот вечер отправились в театр на какую-то необычную постановку Ромео и Джульетты. В десятом часу вечера бабушка с внучкой начали всерьез беспокоиться. Спектакль давно закончился, а родителей всё не было. Еще через час начались поиски. Но долго они не продлились. Оказалось, что родители не доехали до дома всего лишь один квартал. Какой-то пьяный водитель на “гелендвагене” вылетел на встречку и протаранил их “ладу”. Немного утешал лишь тот факт, что умерли они мгновенно, без мучений.

Водителя, убившего ее родителей, быстро посадили, но это нисколько не облегчило боль утраты. Жанна не находила себе места, не знала, как жить дальше. Многих мог сломать подобный случай, и они пустились бы во все тяжкие. Но не она. Со временем, смирившись со случившимся, девушка решила, что хочет почтить память любимых родителей, и продолжила следовать их правилам. Она хотела, чтобы и на небе они могли гордиться своей дочкой.

Казалось, учеба в университете могла бы многое поменять в Жанне. Она повзрослела, стала самостоятельной и, чего греха таить, желанной в глазах парней. Казалось бы, вот оно, самое время оседлать волну жизни, двигаться навстречу новым ощущениям, поддаваясь зову бурлящих гормонов. Однако и тогда девушка не чувствовала себя свободной. Бабушка, все это время старавшаяся заменить маленькой Жанне родителей и делавшая все возможное, чтобы та не чувствовала себя несчастной, стала совсем дряхлой. Она уже почти не выходила на улицу и целыми днями сидела в своем любимом кресле, занимаясь вязанием и просмотром сериалов. Настало время отплатить ей за всю любовь, которой та окружала любимую внучку. Кроме Жанны о ней некому было заботиться, и поэтому ни о каких приключениях и вечеринках не могло быть и речи. И по сей день девушка вела простую жизнь, ухаживает за бабушкой и кошкой, а в приключения окуналась только на страницах книг.

Оторвавшись от печальных воспоминаний, Жанна поняла, что уже минут десять стоит на одном месте с книжкой в руке. Аккуратно поставив ее на полку к десяткам других, девушка пошла в ванную комнату. Приведя себя в порядок и переодевшись в легкий топик и просторные домашние штаны, девушка отправилась на кухню. Первым делом она вымыла миски своей кошки, Марго, которую назвала в честь героини романа Булгакова, и заново наполнила их водой и кормом. Затем Жанна приступила к приготовлению завтрака. Она порезала в миску огурцы, нарвала туда же пару листьев салата, посолила, заправила нежирной сметаной и, наконец, добавила пару вареных яиц. Налив себе стакан гранатового сока, Жанна приступила к трапезе. Когда с салатом было покончено, она не удержалась и съела-таки пару бабушкиных оладушек. Они были просто прекрасны на вкус, как и всегда. Наскоро помыв посуду, девушка пошла в комнату бабушки.

– Ну как, понравилось угощение? – спросила та, увидев, как внучка заходит в комнату.

– Конечно, бабуль, – улыбаясь ответила Жанна. – Ты всегда очень вкусно готовила.

Девушка подошла к бабушкиному креслу, поправила плед, прикрывающий ее ноги, опустилась на колени и, смотря той в глаза, спросила:

– Как твое самочувствие? Хорошо спала? Давление нормальное?

Старушка нежно обняла ее ладони.

– Все хорошо, родная, не волнуйся, годы меня так просто не возьмут!

Она тихо засмеялась, но смех неизбежно перешел в сухой кашель. Бабушка похлопала внучку по руке и вернулась к вязанию. Жанна в свою очередь приступила к традиционной воскресной уборке. Еще в детстве мама привила ей эту привычку. Для начала все поверхности в доме были избавлены от пыли сначала влажной, а затем и сухой тряпкой. Особое внимание было уделено маминой коллекции слонов. Для Жанны она была настоящим сокровищем, напоминавшем о былых временах. Затем, предварительно попросив прощения у бабушки за шум, девушка пустила в ход пылесос. В завершение уборки были до скрипа отмыты окна. Покончив с уборкой, Жанна переоделась и направилась в магазин за продуктами, по пути уточнив:

– Бабуль, я в магазин. Тебе что-нибудь купить?

– Нет, родная, ничего не нужно, – с любовью в голосе отозвалась та и, вздохнув, добавила. – Не по магазинам тебе ходить надо, внучка. Нашла бы себе юношу, ходила бы с ним на свидания. Так ведь можно всю молодость по магазинам пробегать, жизни не увидеть.

– Да ну, – девушка отвела взгляд, – некогда мне по парням бегать. Глупости это все.

Старушка слишком хорошо знала свою внучку, чтобы не распознать эту маленькую ложь. Отложив спицы, она подалась вперед и спросила:

– Неужто есть кто на примете?

– Вот еще, – демонстративно насупилась Жанна, – никто мне не нужен.

– Внученька, ты не умеешь врать.

Поняв бессмысленность сопротивления, девушка сдалась и, сделав глубокий вдох, ответила:

– Да, есть один. Он смелый, заботливый и… – ее щеки покрылись легким румянцем, – симпатичный.

Девушка не рассказывала бабушке о происшествии в музее, не хотела, чтобы та лишний раз переживала. Но сама никак не могу перестать думать о нем.

– Так что же ты не с ним, родная?

– Я не знаю, с чего начать, как сказать, что он мне нравится.

– Так и скажи, внучка, сложности здесь ни к чему.

– В любом случае мне нужно ухаживать за тобой, бабуль. Говорю же, нет у меня времени.

– Неужели ты думаешь, что обязана постоянно заботиться обо мне? – искренне удивилась старушка.

– Но ты ведь все свое время тратила на меня. Особенно после того дня.

– Да, дорогая, и я всегда буду присматривать за тобой. Но я уже прожила свою жизнь, мне немного осталось. А у тебя все впереди. Меньше всего я хочу мешать твоему счастью, – бабушка вновь прервалась на приступ кашля, но продолжила, указывая рукой на свадебное фото родителей. – И они тоже всегда желали тебе только счастья. Будь счастлива, родная, сейчас твое время.

Задумавшись, Жанна замерла у входа, положив руку на дверную ручку. Наконец придя в себя, она вышла за дверь, сказав на прощание:

– Я подумаю.

Вернувшись с продуктами из магазина, она быстро сложила их в холодильник. Затем ушла в свою комнату, села на кровать, стараясь не потревожить Марго, и погрузилась в чтение. Правда, сколько бы она не вчитывалась в строки, смысл написанного не закреплялся в ее голове. Та была занята совсем другими мыслями. Прошло чуть меньше часа, когда Жанна решилась, взяла телефон и набрала номер.

– Арчи, добрый вечер, подскажи, пожалуйста, адрес Вити…

* * *

Виктор просматривал вакансии в Интернете, когда в дверь неожиданно позвонили. “Кто бы это мог быть?” – подумал он и поспешил к двери. Увидев в дверной глазок Жанну, мужчина несколько растерялся. Вот уж кого он точно не ожидал сегодня увидеть, так это ее.

– Добро пожаловать, – приветствовал хозяин гостью, без остановки мысленно благодаря Артура за помощь с уборкой. – Не ожидал тебя сегодня увидеть.

Девушка немного промедлила, но все-таки воспользовалась приглашением и вошла внутрь.

– Я просто хотела навестить тебя, узнать, как у тебя дела. Артур так и не смог дозвониться до тебя.

– У меня все хорошо, ищу новую работу, – отвечал он, помогая ей снять курточку. – Прости, что не брал трубку, был очень занят.

– Это хорошо, я переживала за тебя. Все-таки это из-за меня тебя уволили.

– Все нормально. Я давно хотел уйти оттуда, – заверил ее Виктор и отвел в комнату, где усадил на диван. Сам же он ушел на кухню и начал собирать нехитрый ужин.

– Ты что будешь, чай или кофе? – прозвучал вопрос с кухни.

– Чай, – донесся ответ из комнаты. – А есть с бергамотом?

– Конечно есть, это мой любимый.

Через пять минут Виктор принес в комнату поднос с парой кружек и закусками. Вечер прошел в теплой дружеской беседе.

– …Что, он так и сказал? – не поверила Жанна. Виктор энергично закивал.

– Все так, честно. Если бы мне кто рассказал такое, сам бы не поверил.

Жанна рассмеялась, прикрыв рот ладошкой.

– Надо же, как интересно вы с Арчи познакомились. Я так и думала, что двух таких разных людей должна объединять какая-нибудь безумная история.

– Это точно. С тех пор много воды утекло, но бутылка красного сухого теперь всегда есть в моей квартире – жизнь уже научила. Кстати… – Виктор поднялся, чувствуя прилив сил от одного только общения с Жанной. – Она и сейчас здесь, в шкафу. Может, пригубим немного?

Он надеялся на положительный ответ, поскольку все же слегка волновался от внезапного близкого общения с Жанной и надеялся на расслабляющий эффект вина.

– Да, немного можно, – согласилась девушка и запоздало удивилась. – В шкафу? Почему там, а не в холодильнике?

– Где-то прочитал, что вино не следует держать в холоде. Лучше при комнатной температуре, – Виктор вытащил бутылку, попутно вспоминая, где лежит штопор. – Считается, что так лучше раскрывается его вкус.

Звякнули стаканы – бокалов Виктор как-то не припас. Жанна поболтала вино, создав в своем стаканчике маленький торнадо, и немного отпила. Виктор тоже медленно глотнул, глядя на пару капель вина на губах девушки. Секунда – и они исчезли, слизанные шустрым язычком.

Виктор не сразу смог отвести взгляд.

– Собственно, так мы и попали в «АРТель», – словно очнувшись, заговорил он и вдруг невпопад спросил: – Может, посмотрим какой-нибудь фильм?

– Да, давай, – чуть торопливо ответила Жанна. – А какой?

Выяснилось, что кроме блокбастеров у Виктора ничего не было. Впрочем, Жанна была в таком восторге от того, что сейчас кто-то вообще пользуется дисками, что даже не настаивала на просмотре любого другого жанра в Интернете.

Несмотря на сказанное ранее «немножко можно», бутылка опустела уже на две трети, глаза Жанны ярко блестели, да и Виктор чувствовал себя не в пример расслабленнее. Разговор тек плавно и ловко и потихоньку сместился в сторону жизни Жанны.

– Значит, ты живешь с бабушкой? – уточнил Виктор.

– Да, с самой смерти родителей. Бабушка уже очень старенькая, но в ясном уме. Во многом рассуждает современнее и намного мудрее, чем я. Например… – она умолкла, порозовев.

– Например..?

– Ну, она посоветовала мне быть решительнее, – пробормотала Жанна. – И напомнила, что нельзя забывать о своем… счастье.

Виктору показалось, что на этих словах Жанна придвинулась ближе – или это сказывалось вино? Он замялся. Захотелось взять ее руки в свои, но он не знал, как она отреагирует. Решил оставить все как есть.

– Мудрая женщина, – вместо этого одобрил он, наливая еще вина. – Прислушивайся к ней чаще.

Блокбастер не захватил их внимание, слишком уж они были поглощены беседой друг с другом, и потому фильм стал просто ненавязчивым фоном к беседе по душам. Слегка опьяневшая Жанна вспоминала смешные ситуации с предыдущей работы, часто поправляла волосы и пару раз даже игриво хихикала. Когда она поворачивалась к телевизору, освещавшему во тьме ее точеный красивый профиль, Виктору хотелось сказать что-нибудь из ряда вон, однако вместо этого он утыкался в свой стакан и пил, глядя в окно на россыпь звезд в ночном небе.

Фильм кончился, Виктор поставил следующий, такой же ненавязчиво-неинтересный, и где-то к середине Жанна вдруг громко зевнула, прикрыв рот.

– Извини. Что-то меня уже в сон клонит.

– Ничего, – улыбнулся Виктор. – Уже действительно поздно.

– Да, – протянула Жанна, снова заложив непослушную прядь за ухо. – Пора домой.

Виктор глубоко вдохнул, словно собирался погрузиться под воду.

– Если хочешь, можешь остаться.

Он подавил желание по-детски зажмуриться и внимательно наблюдал за реакцией девушки. Жанна, и так порозовевшая от выпитого, раскраснелась еще больше.

– Как-то это… неудобно. Да и на работу скоро, – вопреки словам, в ее голосе сквозила неуверенность.

– На работу вместе пойдем, точнее, – поправился Виктор, – я тебя провожу. И разбужу вовремя. Я привык рано вставать. И… – он обезоруживающе улыбнулся, подняв руки с раскрытыми ладонями. – Обещаю без пошлостей. Просто поспим.

Жанна явно задумалась, но ненадолго, и вскоре кивнула, неловко улыбнувшись.

– Хорошо, только бабушку предупрежу, а то она наверняка волнуется.

Пока Жанна на кухне разговаривала с бабушкой, Виктор быстро разложил диван. Застилая его свежим постельным бельем, он все еще пытался справиться с удивлением, вызванным как собственным предложением, так и внезапным согласием Жанны.

Разговор девушки затянулся. Виктор не слышал, что именно она говорила бабушке, различил только умиротворяющий ласковый тон и невольно улыбнулся.

Жанна, все еще розовая от вина и разговора, неслышно вошла в комнату и слегка растерянно огляделась.

Виктора осенило.

– У меня есть футболка и штаны, – торопливо произнес он. – Сейчас найду.

Пока Жанна переодевалась, Виктор еще раз придирчиво осмотрел постель. Вроде все хорошо. Две подушки. Два одеяла. Пододеяльник одного из них из другого комплекта, но это не страшно.

Он отошел к окну, предоставляя Жанне самой выбрать, с какой стороны ложиться.

Вернувшаяся из ванной девушка предпочла лечь у стены, закутаться в одеяло и сразу повернуться спиной. Виктор выключил свет и постарался лечь максимально далеко от нее.

Легкая нервозность мешала заснуть. Дыхание Жанны было ровным и спокойным, и поэтому, пока девушка не заговорила, Виктор думал, что бодрствует в одиночестве.

– Помнишь, как ты спас меня в Хохловке?

Он вздрогнул от неожиданности – и от того, каким тихим и глубоким показался в звенящей тишине голос Жанны.

– Д-да… – он запнулся. – Конечно.

– Я была в таком шоке, что даже не помню сейчас, – Виктору показалось, что она зашевелилась, – благодарила я тебя или нет.

– Тоже не помню, но это не обязательно. Я рад, что все обошлось тогда.

Кажется, Жанна зашевелилась снова. Виктор прислушался – тишина. Оборачиваться он не решился.

– Это было благородно. И очень смело, – прошептала Жанна.

Виктор все же обернулся, собираясь заверить ее, что так на его месте поступил бы каждый, но осекся, не сказав ни слова: Жанна лежала совсем рядом. Ее дыхание щекотало кожу.

Мысли спешно покинули голову, когда она потянулась к нему за долгим, нежным поцелуем. Не успев сообразить, что к чему, Виктор машинально ответил на поцелуй. Время вокруг словно замерло, но лишь для того, чтобы обрушить на мужчину всё разом: возбуждение, нервозность, нежность. Он притянул Жанну к себе.

Одежда как-то сразу оказалась лишней, и Жанна прижалась к нему разгоряченная и полностью обнаженная. Вся она словно состояла из ощущений, которыми можно было только наслаждаться: мягкостью кожи на животе, неровными всхлипывающими вздохами, что вырывались из нее при каждом движении, гладкостью напряженных бедер. И он наслаждался.

Позже они лежали, лениво и сонно переговариваясь о пустяках. Виктор мужественно боролся с резким приступом сонливости – и потерпел поражение. Однако когда звезды на небе потускнели, предвещая скорый рассвет, он вновь проснулся от легкого, но настойчивого поглаживания по бедрам. Жанна, невероятно привлекательная в своей трогательной взъерошенности только проснувшегося человека, склонилась над ним с легкой улыбкой.

По-настоящему глубоко и крепко они уснули только с рассветом.

Глава 11. Князь

Полуденное солнце освещало небольшой обоз, размеренно пересекающий обширное цветущее поле. Одна из телег внезапно подпрыгнула на некстати попавшем под колесо камне. Резкий толчок разбудил мирно дремавшего в ней Виктора. Он и не заметил, в какой момент размеренная качка усыпила его. Слева, прижавшись к нему, спала его спутница. Правой рукой она обнимала мужчину за локоть, а ее голова лежала на его плече.

Глядя на умиротворенное лицо девушки, на свет, играющий на ее ресницах, молодой волк никак не мог поверить, что это она всего несколько дней назад командовала им и ругала на чем свет стоит за неудачу. “Все-таки правильно говорят, – невольно задумался он. – Не стоит оценивать книгу по обложке. Первое впечатление бывает обманчивым.” Виктору захотелось обнять ее, но, подумав, он решил не делать этого, неизвестно, как бы она на это отреагировала. Вместо этого он лишь укрыл её лежавшей под рукой шкурой, время близилось к вечеру и становилось прохладно.

Вокруг повозки, насколько позволяло зрение, виднелись только обширные поля. Это расстраивало. Утром, пока завершались последние приготовления к отъезду, стрельцы говорили, что к вечеру обоз должен будет преодолеть вброд небольшую речку, после которой останется около двух верст до города, в котором они встретятся с Бориславом. Виктор уже хотел было окликнуть одного из людей князя и уточнить, долго ли еще ехать, но вовремя осознал, что криком он разбудит девушку и, устроившись поудобнее, принялся ждать, рассеянно оглядывая окрестности.

Ждать пришлось недолго. Уже через каких-то полчаса послышалось журчание бегущей воды, а еще минут через десять обоз остановился у брода. От резкой остановки проснулась девушка, по прежнему дремавшая на плече Виктора. Быстро оценив обстановку, она смутилась и, быстро отпрянув от мужчины, поинтересовалась:

– Почему мы остановились? Уже приехали?

– Еще нет, – ее реакция удивила и слегка обидела молодого волка. – Впереди река. Надо облегчить телеги. Перебираться будем пешком.

– Лезть в воду? – по ее лицу было понятно, мочить одежду ей хотелось меньше всего на свете. – Может не надо?

– Надо, Федя, надо, – сквозь смех ответил Виктор и помог девушке спуститься на землю.

Переход затянулся. Даже без пассажиров телеги увязали колесами в речном иле. Лошади, чувствуя это, нервничали и пытались вырваться из упряжи. В итоге быстро перенеся ручную кладь на другой берег, стрельцы и члены стаи вернулись обратно в воду. Одни успокаивали и держали под уздцы лошадей, другие всеми силами толкали телеги.

Спустя больше получаса утомительной работы абсолютно все вымокли буквально до нитки. Люди выливали из сапог воду и пытались промыть их от попавшего внутрь песка. Один молодой стрелец, как оказалось, умудрился потерять в воде свою саблю и потом еще долго пытался найти ее на дне, но безуспешно. Стрельцы распрягли двух лошадей и отправили на них двоих гонцов в город, чтобы предупредить о прибытии неизвестных воинов. Остальные же ненадолго задержались на берегу реки, чтобы хоть немного просушить одежду под последними лучами неизбежно заходящего солнца.

– Ненавижу мокрую одежду, – девушка села на траву рядом с Виктором. – Что же это за князь такой, что не может даже мост построить!

– Да ладно тебе, – попытался небрежно успокоить ее собеседник. – Зато помылись. В последнее время совсем не до этого было.

– Это точно! – подтвердила его спутница и, мечтательно откинув голову назад и прикрыв глаза, продолжила. – Я бы сейчас все отдала, лишь бы попариться в баньке или принять горячую ванну… Блаженство.

– Быть может, вы и от массажа не откажетесь, мадам? – не удержавшись съязвил мужчина и демонстративно разминать руки.

– Это было бы прекрасно!

Сказав это, она легла, практически скрывшись в траве, и оканчательно погрузилась в приятную фантазию. Глядя на нее, Виктор четко осознал, что и сам бы не отказался расслабиться. Однако их мечтам не суждено было сбыться. Драгомир громогласно объявил сбор и обоз двинулся дальше.

Оставшаяся пара верст пронеслась незаметно. Выехав из небольшого, но достаточно плотного елового леса, отделяющим речку от города, путники оказались в на удивление шумном для такого позднего времени посаде.

Если для стрельцов местные виды были привычны, то члены стаи были просто поражены увиденным. В обе стороны от широкой грунтовой дороги, по которой они ехали, тянулись ряды крепких изб, выбеленных известью и покрытых красочной росписью. Возле каждого дома располагались разнообразные хозяйственные постройки, теплицы и цветники.

Дальше по дороге расположилась добротная, сложенная из обточенных камней кузница. Яркие, мечущиеся в безумной пляске языки пламени в горне манили теплом и светом. Удары молотов и скрип точильного колеса смешивались в невероятно ритмичную музыку. Здесь явно ковали изделия высшего качества.

Сразу за кузницей дорога выходила на обширную торговую площадь. По периметру ее окружали лавки, заполненные всевозможными товарами. По всей площади возвышались столбы с небольшими жаровнями, используемыми для освещения по ночам. Между столбами и торговыми лавками были натянуты тонкие веревки, увешанные разноцветными флажками и венками из цветов. Среди всего этого праздника света цвета сновало множество людей, закупающих продукты, лекарственные травы и расшитые узорами ткани. Среди толпы встречались скоморохи, развлекающие публику нехитрыми танцами и игрой на свирели.

– Как они могут просто так веселиться и торговаться? – услышал Виктор невольный вопрос своей спутницы. – Неужели они не знают про орду?

– Знают, – тихо, не поворачиваясь к ней, ответил мужчина и продолжил, указывая пальцами. – Смотри сама. Вон там стоят повозки. В них уже погружено всё необходимое. Все люди ходят с толстыми сумками, хотя еще ничего не купили. Они носят самое ценное с собой. Да и улыбаются искренне только дети. Люди готовы бежать в любой момент.

Девушка несколько удивилась, что сама не обратила внимание на всё это, но убедившись, что он прав, кивнула.

– Действительно. Похоже, Борислав не хочет поднимать панику. Правильно говорил Драгомир, князь действительно заботится о своем народе.

Обоз медленно пересек площадь, вызывая негодующие возгласы людей, которым пришлось отвлечься от своих дел, чтобы пропустить чужаков. Впереди возвышались внушительные городские стены. В городе их уже ждали, так что путников без вопросов пропустили внутрь. Телеги остановились возле большого склада недалеко от ворот. Княжеские конюхи распрягли лошадей и повели их в денники. А путников ждала неожиданная встреча.

В сопровождении двух стрельцов к ним приблизился седовласый мужчина с окладистой бородой. Дорогая парчовая одежда и золоченая кольчуга легко давали понять, кем является их обладатель.

– Это те самые добровольцы? – обратился он к одному из сопровождавших его воинов и, получив утвердительный ответ, с интересом обвел путников холодным оценивающим взглядом.

– Рад приветствовать вас в моем городе, добрые люди, – явно удовлетворенный увиденным, начал разговор Борислав. – Мне уже поведали, что вы вызвались примкнуть к моему воинству и выступить против черной орды. И все же я хочу знать имена столь отважных воинов.

– Величай нас “стаей”, княже, – выступил вперед Драгомир. И тут же, неотрывно глядя прямо в глаза собеседнику, он задал вопрос, волновавший всех его соратников последние недели. – Однако сперва поясни нам, пошто стрельцы твои мучают честной народ. Неужто ты указал губить людей?

Князь сделал глубокий вдох, однако на его лице не появилось ни следа гнева или неодобрения. Он был готов к такому вопросу. До него доходили слухи о том, что посланные им стрельцы под предлогом его указа грабили и убивали людей.

– Похоже, что в вашей “стае” манеры не в чести, – спокойно произнес Борислав. – Знайте же, пусть я и ценю вашу решимость, но панибратства в своем войске не потерплю.

Воевода стаи хотел было что-то возразить, но признал, что был неправ. Где ему до князя. Однако бремя лидера и боль утраты не позволили ему молчать.

– Не изволь гневаться, княже, – продолжил он стоять на своем. – Однако люди мои желают знать, что будут биться за правое дело да за честной люд под началом славного воеводы, а не душегуба и разбойника.

От его слов в глазах Борислава заплясали искорки. Нежданный гость его заинтересовал и даже чем-то напомнил самого себя в молодости.

– А ты за словом в карман не лезешь, богатырь, – немного ехидно подметил князь, а секундой позже подошел к Драгомиру и положил украшенную перстнями и в то же время покрытую мозолями руку тому на плечо. – Ты мне нравишься. Столь смелый воин, заботящийся о своих людях человек, очень пригодится в моем войске. Знай же, не давал я подобного указа. Я лишь повелел собрать людей и средства для борьбы с супостатами. Мне жаль, что с людьми обращались будто со скотом. Уверяю тебя, стрельцы, совершавшие эти злодеяния, уже понесли наказание и будут первыми отправлены в бой против черной орды.

– Ты думаешь, что твое раскаяние что-то меняет? – сорвавшись, девушка рванула к Бориславу, но в последний момент была остановлена крепкой рукой Виктора. Однако это не мешало ей кричать, стараясь вырваться из его хватки. – Из-за тебя погибли люди, дети остались сиротами, а ты говоришь, что тебе жаль?!

– Тише, успокойся, – тихо шептал на ухо молодой волк, указывая на взявшихся за оружие стрельцов. – От того, что нас здесь перебьют, лучше никому не станет.

Увидев последствия своего импульсивного жеста, его спутница быстро умолкла и отпрянула, ища защиты в руках своего товарища.

Борислав успел в последний момент отозвать своих людей, готовых заколоть скандалистку за попытку нападения на князя. Медленным тяжелым шагом он подошел к ней, схватил за подбородок и, глядя ей прямо в глаза, размеренно и холодно произнес.

– Ты совершенно права. Произошедшее недопустимо. Все эти жертвы до конца моих дней лягут тяжелой ношей на мою душу. Однако сейчас я не могу ничем помочь несчастным, у нас есть опасный враг и мы должны быть готовы пожертвовать многим дабы одолеть его. Надеюсь, ты это осознаешь. И вместо подобных нападок сохранишь силы для боя. Ты меня поняла?

Князь говорил сурово, но без злости, скорее констатируя факт. Напряжение от этого не спало: девушка была по-настоящему разъярена. Краем глаза Виктор заметил, что некоторые волки, скорее всего такие же обозленные на князя, коснулись рукоятей оружия.

Стрельцы, эти обученные, закаленные не одним боем воины, вновь пришли в движение. Князь махнул свободной рукой, приказывая остановиться, и они замерли, напряженно держа руки на эфесах своих клинков, продолжая буравить нахальную девчонку взглядом. Виктор сильнее сжал ее ладонь, мысленно умоляя остановиться.

– Горе оставляет отпечаток, девочка, – промолвил князь и перевел внимательный глубокий взгляд на Виктора. – На всех нас. Посмотри на этих людей. Ты хочешь, чтобы и они познали твое горе?

Девушка тяжело дышала, раздувая ноздри, но все-таки неохотно повернулась в сторону сновавших туда-сюда жителей деревни.

– Посмотри внимательно. Они еще не ведают, какие ужасы могут их ожидать. Они смотрят на нас и видят бесстрашных защитников. Матери уповают, что выживут их дети. Старики надеются, что им не придется закапывать молодых и терпеть бесчинства пирующего на костях врага. Дети… – голос Борислава обжигал. – Дети смотрят на тебя прямо сейчас, – Виктор тоже невольно оглянулся и поймал на себе взгляды любопытных блестящих детских глаз. – Кого они видят?

Виктор почувствовал, как девушка крепко сжала его ладонь.

– Они видят в нас героев, что уберегут их от всех бед. Как и все остальные. И сейчас ты хочешь отдаться собственной ярости, начать смуту в тот момент, когда мы должны объединиться перед лицом врага?

Стрельцы заворчали что-то одобрительное, кто-то присвистнул и топнул ногой. Стая напряженно следила за каждым их движением. Драгомир сохранял молчание.

Борислав отпустил подбородок девушки и уронил руку, будто его сковала безмерная усталость. Виктор почувствовал, как по руке забегали «иголочки» – подруга перестала судорожно стискивать его ладонь.

Не сразу, но его слова успокоили ее. Это не уняло боль, однако в этом молчаливом терпении всех страданий появился смысл. Девушка перестала вырываться и молча поклонилась. Виктор тяжело выдохнул. Перед глазами все еще стояло воспоминание о покатившейся по земле детской голове, однако совсем рядом с ними были еще дети – живые, дышащие, испуганно взирающие на князя и его воинов. Их нужно было защитить.

– Мы оплачем наших павших позже, князь, – прохрипел он, и лидер стаи едва заметно кивнул. Волки расслабились. Стрельцы почтительно замерли. Руки у всех были опущены – больше никто не хватался за оружие.

– Вот и славно, – подытожил князь и, обратившись к путникам уточнил. – У кого-нибудь еще остались вопросы?

Члены стаи, включая Виктора, не сговариваясь, молча покачали головой. Удовлетворенный ответом Борислав подозвал к себе одного из стрельцов, пришедших вместе с ним, и представил его:

– Это Родомир, он покажет, где вы можете разместиться на ночлег, а уже на рассвете займется вашей подготовкой. Вверяю вас ему.

Сказав это, Борислав коротко поклонился новым союзникам и отбыл в свои хоромы, а Родомир и остальные приступили к разгрузке телег. Одна из бочек, которую спускали Виктор с Драгомиром, показалась им на удивление тяжелой. А когда ее опустили на землю, изнутри донеслось звонкое “Ай!”. Бочку тут же вскрыли. Внутри обнаружился чумазый и изрядно напуганный Яшка.