Текст книги "Все в сад!"

Автор книги: Вячеслав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Ничего… Пусть привыкают, – Нар встал над трупом громилы, и начал

примеряться, как бы сподручней ударить.

Бычью шею второго трупа с одного удара перерубить не получилось.

Пришлось рубануть ещё раз. Желудки молодых людей пытались выплеснуть

наружу всё своё возмущение варварскими действиями коротышки, но

выплёскивать было уже нечего.

– Зачем?! – более-менее успокоившись, спросила Маша. – Чтобы

некроманты (зыркнула она на Витю) не подняли?

– Причём тут некроманты? Удивился Нар. – Почти во всех местах, где

водятся разбойники, за их головы назначена награда. Причём не медяками.

Сдадим улов в ближайшую управу, магистрат, или что тут у них… – Гном

непочтительно поднял отрубленные головы за волосы, и понёс их к

нераскрытому до сих пор бурдюку, в котором лежали 'предметы, похожие на

кочаны капусты'. – Железяку вытри. И положи себе в мешок. – коротышка

бросил Вите его старый меч. – Пригодится…

Пока Нар перемещал свежеотрубленные головы бандитам к головам их

коллег, надо так понимать, отрубленным раньше, а Витя вытирал

окровавленный меч о тряпку, на которой только что считались медяки, Маше

пришла в голову здравая мысль.

– А если нам не поверят, что мы убили бандитов, а не мирных жертв? Нас

же самих могут казнить!

– Не бойся, поверят… – гном бережно достал из-за пазухи большой

голубоватый кристалл. У нас всё записано. Так… 'В начало записи'…

'Ускоренное воспроизведение'…

Нар нажал на одну из граней кристалла, на вторую, и положил его на свою

здоровенную ладонь. Над ладонью появилось уменьшенное объёмное

изображение тропинки, на которой сейчас находилась вся честная кампания.

На перерез двум движущимся по тропке маленьким фигуркам вышла ещё

одна, чуть побольше… Те остановились. Позади них появился ещё один

персонаж… И понеслось… По ходу разворачивающихся событий даже у

самого предубеждённого зрителя не осталось бы ни каких сомнений, кто

здесь преступники, а кто жертвы. Вот Витя уже валяется без сознания на

земле, вот разбойники склонились над Машей… Картинка укрупнилась и всю

её заняла Машина часто вздымающаяся грудь, полувыскочившая из под

кружевного бюстгальтера.

– Это что такое?! – возмутилась девушка. – Вы тут что снимали? Запись

преступления, или эротический фильм?! Да я вас!.. Вам!… А ну сотрите это

немедленно!

Нар, который, очевидно, и был оператором просмотренного 'фильма',

быстро спрятал кристалл обратно за пазуху.

– Никак нельзя стирать! – часто замотал он головой, – Без этого нам никак

не поверят! Мало того, что денег не дадут, да ещё, как ты говоришь, могут

казнить. Ну и что там такого видно? Всё же… почти… спрятано под этой…

этим… Наши девки такого не носят! – гном осуждающе зыркнул на Машу.

– Можно подумать, ты никогда не мечтала сняться в 'Плэйбое', -

неожиданно поддержал гнома Витя.

– Это не Плэйбой, – отрезала девушка. – И там за съёмки деньги платят!

– Так и тебе заплатят! – успокоил Машу Нар. Вон твой заработок, – кивнул

он на мешок, – Только на монеты обменять и осталось.

– А твоя печать уже не жёлтая, – Услышала Маша за спиной голос

ушастика, который только что вроде был давольно далеко, и происходящим

между остальными его тремя спутниками не интересовался.

– Что за мода незаметно подкрадываться со спины?! – по инерции

возмутилась Маша. А потом уже спокойнее ответила:

– У меня дракончик каждый день разного цвета. По очереди перебирает все

цвета радуги.

– Интересно… – Элдуисар вопросительно взглянул на Витю.

– У меня днём – красного, а ночью – чёрного, – парень правильно понял,

чего от него хотят.

– Хм… А у меня – каким был, таким и остался, – равзвёл ручищами гном.

– У меня тоже, – кивнул Дивный.

– И что всё это значит? – заинтересовалась Маша, забыв о своём желании

стереть запись на кристалле.

– Всё, что угодно, – пожал плечами эльф. – Потом будем разбираться.

Сейчас пора в путь. Обед отменяется. Зови своего пса, и потопали.

– Он с тобой гулял, пока нас тут разбойники могли убить, – обиженно

надула губки Маша. – Вот ты и зови.

– 'Развод и девичья фамилия', – прыснул в кулак Витя. Маша метнула в него

испепеляющий взгляд.

– Это твой вэйл, – покачал головой Светлый, сделав ударение на слове

'твой'. Он может пойти со мной погулять, но приказать ему отправиться в

Путь можешь только ты.

– Ну ладно… – смягчилась после услышанной новости Маша. – Пушок!

Пушок!

– В кустах позади послышался громкий треск, и на тропинку вывалился

облизывающийся Белый Оборотень. Похоже, он был единственным из всей

компании, кому сегодня удалось нормально пообедать.

*********************************

Первым, в последний раз с сожалением взглянув на кучу оставленного

барахла, в путь тронулся гном. Из чего Витя сделал вывод, что в ближайшее

время опасности не предвидится. Иначе бы первым отправили его,

любимого. По крайней мере, он так считал.

Вслед за коротышкой последовала Маша, которой не терпелось поскорее

покинуть это страшное и неприятное место. И уж только за ней с трудом

поковылял нагруженный, как ломовая лошадь, парень. Эльф, по своему

обыкновению, в общей колонне двигаться не пожелал, и в мгновенье ока

исчез в придорожных кустах, на вид абсолютно непролазных.

Уже на первой сотне шагов Витя понял две вещи:

Первая – это то, что удачно выпавший тебе лут – не всегда хорошо. В

компьютерных играх можно было загрузиться тремя кольчугами, четырьмя

парами сапог, шестью мечами, а так же кучей прочих полезных вещей, и

бодро топать с этим грузом до ближайшего города. В реале же оказалось, что

мешок, в который было положено не так уж и много добра, притом не то

чтобы очень тяжёлого, тащить очень тяжело. Витя взмолился местным

богам, чтобы те, если они есть, как можно скорее послали усталым

путешественникам хоть какую-нибудь завалящую деревушку, где можно

сбыть хотя бы часть трофеев.

Второе посетившее парня озарение заключалось в том, что таскать меч на

спине, оказывается, дико неудобно. В первую очередь потому что ножны с

мечом придавлены к этой самой спине тяжеленным мешком. Витя серьёзно

задумался над тем, а как же носили заспинные мечи воины в просмотренной

им куче фильмов и мультиков, а также в немногочисленных прочитанных

книгах. Как-то там этот момент обычно упускался из виду. Внимание обычно

акцентировалось на том, как красиво 'с зловещим скрежетом' меч вынимался

из ножен, и как выгодно смотрелся супербоец с одним, а то и двумя мечами

за спиной на фоне остальной обычной серости, немодно таскающей свои

мечи на поясе.

Но вот как с заспинным мечом путешествовать? Как уже успел убедиться

'будущий некромант и могучий воин', выходить в дальний путь без припасов

и снаряжения равносильно самоубийству. Так где мечники-'заспинники'

носят эти самые припасы? В мешке на спине – неудобно. Чемоданы в руках

тянут? Или сумку на колёсиках волокут? Можо, конечно, парочку рабов-

носильщиков с собой таскать… Или вьючное животное… Лошадь там…

Ишака… Или, на худой конец, собаку…

Витя поднял голову и с нехорошим выражением лица поглядел Пушка,

весело семенящего впереди и не подозревающего, какую ему готовят участь.

Парень перевёл взгляд на Машу. Нет, с идеей сделать из Белого Оборотня

ездовую собаку придётся распрощаться. Маша за 'любимого пёсика' руки-

ноги поотрывает.

И что же теперь делать? Кстати, а ведь гном – зараза, ведь точно знал, что

меч и мешок нельзя нести на спине одновременно. Потому так и

подхватился, добрая душа, привязывать железяку в точном соответствии с

капризами капризу её нового владельца.

Между тем с каждым шагом идти было всё труднее и труднее. К неведомым

местным богам полетела ещё одна молитва: на этот раз, чтобы гном как

можно скорее сделал привал, на котором надо будет перевязать меч 'в

нормальное положение' на бок. Можно, конечно, было и не дожидаться

милостей от коротышки, а самому попросить сделать небольшую остановку.

Но не позволяла гордость. Поэтому, сцепив зубы, Витя молча шагал вперёд,

хотя ему казалось, что привязанный за спиной меч вот-вот перетрёт ему

позвоночник напополам.

Маше было проще. И мешок у неё был полегче, и меча между мешком и

спиной не было. Плюс она только что получила новую побрякушку. Так что

настроение у девушки было приподнятое, несмотря на то, что она только что

пережила, наверное, самые неприятные минуты в своей жизни.

Нар так и вовсе был доволен жизнью. И размялся, и похомячил. Осталось

только обменять трофеи на денежки. Включая головы незадачливых

бандитов, бурдюк с которыми коротышка сначала хотел всучить Вите, но,

трезво оценив его грузоподъёмность, вздохнул и закинул себе на спину.

Какое настроение было у ушастого, не было известно никому. По той

причине, что не было видно самого эльфа, как обычно, растворившегося в

окружающих зарослях и показываться оттуда не торопившегося.

То ли Витина молитва добиралась до ушей местных божеств с черепашьей

скоростью, то ли они не очень торопились её выполнять, но долгожданное

селение, обещавшее отдых и выгодную продажу трофеев, показалось на

горизонте только на закате.

Если быть абсолютно точным, даже после заката. Солнечный диск уже

скрылся за горизонтом, и на землю опустились сумерки. Лес закончился как-

то сразу, как будто бы его обрезали гигантским ножом. Взору усталых

путников отурылась слегка холмистая степь. На ближайшем холме, до

которого от леса было с полтысячи шагов, расположилась окружённая не

очень высоким частоколом деревенька.

Лёгкий вечерний ветерок доносил до слуха вышедших из леса звуки,

сильно похожие на мычание и блеянье, а до обоняния – запахи… Непонятно

чего, но явно очень вкусного, горячего и аппетитного.

У Вити заурчало в животе. Машин желудок, к великому смущению

хозяйки, поддержал Витин такими же звуками. Нар насмешливо оглянулся,

покачал головой, принял горделивую позу, и жестом полководца,

отправляющего свои войска на штурм вражеской крепости, указал в сторону

деревеньки.

– Вперёд! Нас ждут сытный ужин, тёплые постели, и деньги в обмен на

наши честно добытые трофеи!

Два раза повторять не пришлось. Маша и Витя, словно обретя второе

дыхание, рванули с места в карьер, и, если бы не периодически

одёргивающий их гном, который уже через полминуты оказался далеко

позади, наверное, поставили бы мировой, а может быть даже межмировой

рекорд по скоростной ходьбе.

Но всё равно, даже при наличии выполнявшего роль тормоза гнома (Витя

его в сердцах так и назвал. Про себя, конечно…), вся группа оказалась у

ворот в частоколе минут через пять-шесть после выхода из леса. Ворота

были закрыты.

М-дя… Дыра та ещё, – вынес безаппеляционный вердикт Нар, осмотрев

преграждающие путь к вожделенному отдыху два деревянных полотнища из

посеревших о времени толстых грубообтёсанных досок и прилегающий к

ним частокол.

После чего набрал в грудь побольше воздуха, и заорал так, что Вите

серьёзно обеспокоился за свои барабанные перепонки:

– Эй! Есть кто живой?!

С той стороны ворот, но где-то совсем рядом, раздался грохот, как будто

кто-то упал, какое-то бормотание, судя по интонациям, очень похожее на

ругань вполголоса. Затем путники услышали звук торопливых шагов, и,

наконец, послышался скрипучий, как, наверное и сами эти древние ворота,

голос:

– Стой! Кто идёт?!

Элдуисар сделал шаг вперёд, и, уперев правую руку в бок, начал:

– Я голубо…

Подскочивший к остроухому коротышка пхнул его локтём и тихо зашипел:

– Не надо вот так сразу… Народ тут тёмный. Как это… Непродвинутый…

Можем остаться ночевать в поле. В лучшем случае… – и уже громче крикнул

в сторону ворот:

– Мы мирные путники! Хотим заночевать в вашей гостеприимной деревне!

Впустите нас, пожалуйста!

Ответ с той стороны прозвучал не сразу. Сначала послышался скрип

дерева, а потом над частоколом появилась лохматаная нечёсаная голова,

сильно напомнившая Маше головы бандитов, сейчас мирно лежащие в

бурдюке за спиной у гнома.

Внимательно оглядев собравшихся у ворот, голова прокашлялась и

проскрипела:

– После захода солнца – не велено пущать!

– А может вы войдёте в положение уставших путников? – вкрадчиво

поинтересовался бывалый гном.

– Кхе-кхе… – то ли закашлялась, то ли засмеялась голова. – А вы все… В

энтом… Положении? Али только девка?

Теперь гному пришлось одёргивать не только Элдуисара, глаза которого

начали наливаться гневом, но и Машу. – Спокойно!… – вполголоса

затараторил он. Если начнём с драки – то точно ночевать придётсся не здесь.

И возможно – очень далеко от этого места…

Торчащая над частоколом башка явно расслышала бормотание коротышки,

однако слов не разобрала.

– Начальство у нас строгое… Аж жуть! – доверительно поделилась она с

нежданными собеседниками подробностями своей нелёгкой жизни. – Я вас

впущу, а оно мне жалование не заплатит. Ик! Дующий со стороны частокола

ветерок донёс до обоняния путников аромат, очень сильно напоминающий

сивушный перегар.

'Так. И здесь коррупция', – сообразила Маша. 'Интересно, сколько сдерут за

вход?'

– Послушай, уважаемый, а трактир или харчевня у вас тут есть? – гном

почему-то решил двигаться окольными путями, а не приступать к

обсуждению размеров платы за вход немедленно.

'Нормальные герои всегда идут в обход' – сердито подумал Витя. Его

желудок, похоже, полностью разделял настроения своего хозяина, так как

снова недовольно заурчал. Голова над частоколом заулыбалась вовсю,

продемонстрировав зрителям некомплект зубов. Понятное дело. Чем

уставшее и голоднее просители, тем они будут щедрее и сговорчивее.

– Есть, конечно, почему не быть? Староста наш трактир и содержит. И

комнаты вам сдаст на ночь, и накормит-напоит… Если у вас есть чем

расплатиться, конечно…

– А теперь слушай сюда! – голос гнома неожиданно стал жёстким. В нём

появились металлические нотки. – У нас дело к вашему старосте. Поэтому

мы через ворота пройдём в любом случае. Или сейчас, или утром, если ты

нас не пустишь, и нам придётся заночевать снаружи. А утром мы, конечно,

расскажем старосте, кто нас не пропустил, и из-за кого он не получил деньги

за наш ночлег и питание. Вот и подумай, похвалит он тебя, или накажет, за

то, что ты нас не пропустил.

– Ночью в поле на вас могут напасть волки, – до Стража Ворот слова гнома

дошли не сразу. Поначалу он понял только то, что незванные гости

собираются заночевать в поле, и зароботок, который он в мыслях уже успел

потратить, ускользает.

– Отобьёмся, – пренебрежительно отмахнулся гном. – Пошли отсюда,

ребята.

Тем временем охранник, очевидно, наконец-то полностью осознал угрозу,

озвученную коротышкой. Лицо его скривилось, словно в рот попало что-то

очень горькое, он тяжело вздохнул, и разочарованно проскрипел:

– Ну ладно, проходите…

Голова над частоколом исчезла, и через полминуты одна из створок ворот

гостеприимно распахнулась. Как и предполагал гном, со скрипом, очень

напоминавшим голос охранника.

– Учитесь, пока я жив! – довольно подмигнул гном своим спутникам, и

гордо прошествовал внутрь, словно полководец, въезжающий во взятый с

боем город на белом коне.

– Куда идти-то? – приостановился он рядом с незадачливым мздоимцем. – Где

тут у вас трактир?

– Туда… – махнул рукой в почти уже перешедшие в ночную тьму сумерки

всё ещё насупленный охранник. Там факел, значится, у дверей горит.

– Ладно, мы пошли… – гном, вопреки своим словам, не двинулся с места.

Шаря у себя под курткой, он огорошил расстроенного обладателя лохматой

башки вопросом: – Ёмкость есть?

– Чего? – недоумённо переспросил Страж Ворот.

– Кружка есть? Или стакан? – нетерпеливо притопнул ногой Нар, которому,

несмотря на всю его выносливость, не меньше других хотелось побыстрее

оказаться в тёплом трактире перед уставленным разными лакомствами

столом, а потом и в уютной постели. Однако он, пожалуй, лучше всех в

отряде понимал, что такое ночное дежурство. Поэтому, сжалившись над

несчастным привратником, решил немного скрасить тому нелёгкие ратные

будни.

– Есть кружка, как же не быть? – при виде оказавшейся в руках гнома

пузатой фляжки охранник понял, наконец, что от него требуется, а главное,

для чего. С неожиданной прытью он юркнул в покосившуюся сторожку у

ворот, и спустя пару секунд выскочил наружу уже с кружкой. Оказавшейся

по размерам чуть ли не больше, чем фляга Нара.

– Ну, это ты разогнался… – пробурчал гном, откручивая пробку с фляги. – Но

чуток налью… На пару глоточков… – послышалось бодрое бульканье.

– Вот спасибочки… – привратник понюхал содержимое своей кружки,

одобрительно причмокнул, и провозгласив: – Ну, за рыбалку! – решительно

опрокинул ёмкость.

– А почему 'за рыбалку'? – удивилась Маша неожиданному тосту. По её

наблюдениям, кстати, огненный напиток прошёл в желудок бородача не то,

что не в два глоточка, а вообще, не касаясь стенок горла.

– Ну, дык, у нас речка тама… – снова махнул рукой куда-то во тьму

охранник, вытирая рот грязным рукавом и при этом блаженно улыбаясь. Мы

на ней того… Рыбачим… Вот у нас первый тост: 'За рыбалку!'.

– А второй, наверное, 'За охоту!' – предположил Витя.

– Верно! А ты откуда знаешь? – удивился бородач.

– Да так, подумал почему-то… – замялся парень. Ему совсем не хотелось

тратить время на объяснения.

– Ладно, мы пошли, – заторопился Нар. – Спокойной ночи!

Помахав рукой осчастливленному привратнику, он быстро потопал в

указанном направлении. За ним поспешили все остальные.

– Первую от дверей комнату не снимайте! Там крыша протекает! – крикнул

вдогонку подобревший страж ворот.

– Бардак у них тут… Привратник пьёт из фляжки первого встречного…

Придурок! – неодобрительно ворчал гном, удаляясь от ворот. Внезапно он

остановился, так, что наступавший ему на пятки Витя чудом успел

затормозить, чтобы не врезаться коротышке в спину. – Глядите! – указал гном

на участок ограды, отстоящий метров на сто от ворот. То есть на то место,

где должна была быть ограда. Брёвна частокола там подгнили и рухнули,

образовав солидную брешь. – Значит, волков здесь нет, прокомментировал

увиденное Нар. А вот лихие людишки могут шастать свободно. Придётся

быть настороже. Нет, каков наглец! Рядом пролом, через который табун

лошадей можно прогнать, а он с нас пытается плату за вход содрать! Понял,

зараза, что мы не местные, и что в темноте пролом издалека не виден.

Вскоре вдоль пыльной дороги, надо понимать, по совместительству

бывшей здесь главной улицей, то там, то там, начали проявляться из темноты

дома. Даже не дома, а целые дворы. В каждом в качестве стандартного

набора имелся собственно бревенчатый дом с соломенной крышей и

сарайчик, из которого доносилось то мычание, то блеянье, то кудахтанье, а

иногда и всё сразу. Очевидно, в качестве бонуса, к этим архитектурным

шедеврам прилагалось что-то вроде огорода. Строения, попавшие в поле

зрения путешественников, в большинстве своём находились в состоянии

ненамного лучшем, чем ограда вокруг посёлка. И то скорее всего лишь

потому, что дома-то были свои, личные, а частокол вокруг посёлка – общий.

То есть ничей.

Темнело здесь быстро. Вскоре идти приходилось уже почти на ощупь.

Похоже, упомянутый привратником факел у дверей трактира был

единственным искусственным ночным источником света в данном

населённом пункте.

Странно, но ароматные запахи готовящейся пищи, привлёкшие внимание

путников ещё с опушки леса, куда-то улетучились, сменившись другими,

более приземлёнными и менее приятными.

– Навоз, – потянув носом константировал Витя, который 'в прошлой жизни'

иногда ездил с родителями к живущей в деревне бабушке.

– Блин! – послышался за его спиной голос Маши.

– Да не расстраивайся ты так! – успокаивающе бросил через плечо парень.

Это первые три дня воняет… Может, неделю. А потом привыкнешь.

– Спасибо, утешил… – сердито фыркнула девушка. – Лично мне кажется, что

ходить по этому… продукту жизнедеятельности я не привыкну никогда.

– Какие мы нежные… – начал было Витя, но остановился, поняв, что сказала

спутница. – Так ты?!… Вступила?… – рассмеялся он. – Под ноги смотреть

надо!

– Да тут смотри не смотри, всё равно ничего не видно, хоть глаз выколи -

пожаловалась Маша, – Да и местных жителей что-то не видать… Спят уже,

что ли?

– Именно! – вступил в беседу гном. – Крестьяне, знаете ли… С восходом

солнца встают, с заходом солнца ложатся… Темнота!

– Вот именно, темнота, – согласилась Маша. – Не видно ничего. А что это

там впереди мерцает?

– Наверное, факел у того самого трактира, – предположил Витя! Чёрт!

– Не поминай к ночи, – наставительно заметила девушка. И, не

удержавшись, хихикнула: – Что, вступил?

– Вступил… – буркнул парень. – Ничего, у меня сапоги. В них и не в такое

вступать можно! – похвалился он своей новой обувкой, начисто забыв, как

вот только ещё недавно не хотел расставаться с кроссовками.

– Отставить разговорчики! Подтянулись! На горизонте ужин и ночлег! -

подбодрил молодёжь Нар. – За мной!

Через минуту отряд уже подходил к трактиру. Или постоялому двору? По

крайней мере, двор вокруг трактира точно имелся. Вообще, местный

культурно-развлекательный центр до боли походил на остальные домишки

этого богом забытого села. Только размерами был примерно в два раза

больше. Как и расположенный рядом с ним сарай, соединённый с основным

зданием крытым переходом.

Похоже, ветер опять переменился, так как обоняние уставших и

проголодавшихся путников вновь уловило очень вкусные ароматы,

пробивавшиеся даже сквозь запах субстанции, налипшей на обувь Маши и

Вити. Что характерно, и гном, и следовавший позади всех, подобно

безмолвной тени, эльф, как-то избежали попадания в пахучие ловушки.

Очевидно, сказывался опыт.

Едва путники вошли во двор, как откуда-то то ли из здания, то ли из-за

него, раздался душераздирающий визг. Маша и Витя, вздрогнув, замерли на

месте, а остроухий с коротышкой, не поведя и ухом, продолжили свой путь к

широким дверям трактира, рядом с которыми в держаке весело пылал

одинокий факел.

Через несколько секунд визг резко оборвался на самой высокой ноте.

– На ужин будет поросёнок, – удовлетворённо заметил гном.

Маша поморщилась. Нет, она была совсем не против отведать поросятины,

даже наоборот – двумя руками 'За'. Сегодняшний день был богат на

приключения, но крайне скуден на кормёжку. Вот только хотелось, чтобы еда

перед приготовлением вела себя тихо и цивилизованно, а не орала, как

резанная. Хм… Почему 'как'?

'Хорошо хоть режут за домом, а не перед' – мрачно подумала Маша. А

вслух заявила, обличающее указывая на корыто с водой, лежащее на земле у

входной двери заведения.

– Дыра! У них даже поилка для свиней у главного входа трактира стоит.

– Это не поилка для свиней, а мойка для сапог, – наставительно заметил

гном, снимая со стены один из висящих над корытом скребков. – Или ты

собираешься зайти в приличное заведение в таком, – он демонстративно

потянул носом, – виде?

– Приличное заведение… – пробормотала Маша, скептическим взглядом

окинув неказистую постройку. Но всё же взялась за скребок. Витя, тяжело

вздохнув, последовал её примеру. А вот чистюля-эльф к собравшейся у

корыта честной компании не присоединился. Странным образом его обувь

была всегда чистой, по какой бы пыли или грязи не приходилось топать.

'Магия, блин!', – бросил Витя завистливый взгляд на замершего в отдалении

Элдуисара. – 'Хорошо некоторым!..'.

Наконец обувь была вычищена. Маша, с удовлетворением оглядев свои

потрёпанные, но теперь чистые кроссовки, мечтательно произнесла:

– Теперь бы ещё принять ванну…

– … выпить чашечку кофе… – подхватил Витя, в отличие от своей спутницы

отнюдь не страдавший от того, что в походе не получалось помыться в конце

каждого дня.

– Аристократы, блин… – протянул Нар. – Так! Ванну не обещаю, а вот лохань

с горячей водой получить сможет любой желающий. За свои деньги,

естественно – поспешил он уточнить, увидев обрадованное лицо девушки.

Но даже это уточнение не смогло испортить ей настроение.

Гном хмыкнул, и скомандовал:

– Вперёд!

Машу и Витю не надо было долго упрашивать. Они ринулись к заветной

двери трактира, подобно небольшому стаду голодных бизонов.

Коротышка только тяжело вздохнул: 'Эх, молодёжь!..', и сокрушённо

покачав головой, неторопливо и солидно взошёл на крыльцо.

Изнутри местный культурно-развлекательный центр оказался столь же

неказист, как и снаружи. Деревянные некрашеные стены, деревянный же

некрашеный пол… Потолок, наверное, тоже был деревянный и некрашеный,

но за толстым слоем чёрной копоти этого было не видно.

– М-дя… 'Комната с белым потолком' – это не здесь, – тихо резюмировал

Витя.

– Ты по потолку, что, ходить собираешься? – иронично поинтересовался

подошедший сзади гном.

– Да нет… Но как-то неэстетично…

– Неэсте… как? – поскрёб Нар свой шлем в области затылка.

– Чего изволят гости дорогие? – освободил парня от объяснений

послышавшейся слева низкий мужской голос.

Все путники, включая подтянувшегося Светлого, обернулись в сторону

источника звука. Мужчины там, к всеобщему удивлению, не оказалось.

Оказалась стоящая за барной стойкой женщина. Правда, размеры у неё…

Вите сия дама напомнила Атаманшу из мультика 'Бременские музыканты'.

Но всё равно, голос как-то не соответствовал…

Мужчины в помещении были. Аж четыре штуки. Но с противоположной

стороны. Они сидели в углу у камина за одним из четырёх столиков, каждый

из которых был рассчитан на полудюжину людей. Типичные крестьяне, судя

по одежде, лохматобородатости, и отвалившимся при виде внезапно

нарушившей их уединение странной компании челюстям.

Так как их рты были раскрыты, но не шевелились, приписать заданный

вопрос местным пейзанам было никак невозможно. Разве что среди них

находился чревовещатель.

– Так чего изволите? – голос, в котором теперь прорезались нотки

нетерпения, как выяснилось, всё же принадлежал Атаманше.

Как и следовало ожидать, роль выразителя воли всего отряда взял на себя

гном. Причём, как обычно, никого не спросив.

Сделав пару шагов по направлению к великанше, Нар задрал голову, и

озвучил общие пожелания:

– Ужин и ночлег на четверых.

Позади послышался негромкий 'тяв'.

– На пятерых, – сориентировался коротышка, скосив взгляд на Пушка,

непонятно когда успевшего проскользнуть внутрь заведения вслед за

остальными.

При виде беззаботно вилявшего пушистым хвостом Белого Оборотня

Атаманша нахмурилась.

Маша уже подумала, что она сейчас скажет 'С собаками нельзя!' и

приготовилась защищать своего четвероногого друга.

Однако та и бровью не повела.

– Это всё? – меланхолично поинтересовалась она, одновременно протирая

перекинутым через плечо полотенцем большое медное блюдо, бросающее по

сторонам блики в мерцающем свете нещадно чадящих настенных масляных

светильников.

– И мне лохань с горячей водой в ном… В комнату! – осмелилась

реализовать свою мечту последних дней Маша.

По два медяка с двуногих и один медяк с четвероногого, – огласила прайс

хозяйка. – Плюс медяк за купальню! Итого – десять медяков!

– Целый медяк за собаку! – возмутился гном.

– И чего он так возмущается? Я думал – минимум золотой сдерут! – шепнул

девушке удивлённый Витя.

– Мне дедушка говорил, что до революции за две медных копейки корову

можно было купить, – вполголоса ответила ему та. – Шарик не съест

полкоровы.

Между тем Атаманша, пожав могучими плечами, равнодушно буркнула:

– Бесплатно пусть ночует на заднем дворе. Привязанный! – повысила она

голос. – Не хватало ещё, чтобы он тут покусал кого-нибудь!

– Учись! – всё так же шёпотом восхитился Витя, – Могла бы просто выгнать

пса, но применила экономические методы! Кто ж будет отдавать целый медяк

за дворнягу?! – парень уже забыл, что только что считал медную монету

никчемным мусором, вроде современной копейки.

– Я заплачу! – Маша распрямила спину, и, задрав подбородок, с вызовом

взглянула в глаза… гм… барменше.

– Хорошо, – согласилась та. – Значит – десять монет.

– Договорились, – буркнул гном.

– Изволите пройти в комнаты? – поинтересовалась Атаманша.

– Сначала поужинаем! – выступил вперёд Витя, у которого живот уже

прилип к спине.

– Сначала дело, – небрежным жестом коротышка отодвинул молодого

человека назад, и обратился к барменше.

– Мы слыхали, это заведение принадлежит здешнему старосте?

– Это заведение принадлежит мне! – отрезала Атаманша.

– Вы – староста? – ухмыльнулся молчавший до того Дивный.

– Я – его жена! – хозяйка наконец-то отложила в сторону блюдо и гордо

подбоченилась.

'И мне пофиг, на каком ухе у тебя тюбетейка!' – вспомнились Маше слова из

известного анекдота.

– У нас дело к вашему мужу, – сухо сообщил барменше Нар. – Вы не

подскажите, когда он сможет нас принять?

– Да хоть сейчас! – пожала плечами та. – Вон в ту дверь, по коридору

налево. А направо, кстати, умывальная комната. Если кому надо…

Хозяйка снова взялась за своё блюдо, а гном, скомандовав остальным 'За

мной!', засеменил в сторону указанной двери.

– Нельзя было сначала поужинать? – буркнул Витя, когда вся группа

втянулась в небольшой тёмный коридор.

– Дверь не закрывай. Не видать ни зги, – буркнул Нар.

Действительно, единственным источником света в коридоре была открытая

входная дверь. Видно, свои знали, куда идти, и без света, а чужие здесь не

ходили. Или ходили редко.

– А если так хочешь жрать, – продолжил Нар, – что тебе не может испортить

аппетит даже лежащий под боком мешок с отрезанными человеческими

головами, так вот тебе этот мешок – иди, набивай брюхо, пока мы тут делами

заниматься будем.

– Ладно, потерплю… – после заявления коротышки аппетит у парня

действительно несколько поубавился, однако, к собственному Витиному

удивлению, не так, чтобы очень. Однако достаточно, чтобы чувство

любопытства, а как Нар будет вести свои 'дела' с местной властью,

пересилило.

Гном между тем решительно взялся за заменяющее ручку большое

бронзовое кольцо на двери, ведущей в 'рабочий кабинет' старосты, и три раза

громко стукнул им о дубовые доски, из которых она была сколочена.

– Заходи, кто там?! – послышался изнутри солидный, как и подобает

представителю власти, бас, и Нар решительно потянул за кольцо.

Дверь отворилась без скрипа – видно, петли регулярно смазывали. Нар

решительно прошёл внутрь. А за ним и все остальные, включая Витю,

который резонно рассудил, что обеспечиваемый им источник света в виде

открытой двери больше не нужен.

Кабинет местного 'председателя поссовета', как про себя назвал старосту

Витя, оказался убран в спартанском стиле. Массивный дубовый стол и не

менее массивный дубовый стул с высокой спинкой составляли всё его

убранство. Мест для посетителей вообще не было предусмотрено.

'Как там было?…' – наморщил Витя лоб. 'Что-то типа 'проси тихо… уходи

быстро…'. Конечно, уйдёшь быстрее, когда устанешь стоять.' Из общего

стиля выбивался разве что водружённый на столешницу старинный

потемневший серебряный канделябр под три свечи. Правда, свеча в нём

имелась только одна. Она и являлась единственным источником света в