Текст книги "Смотрящий"

Автор книги: Вячеслав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

      Ладно, что-то мы отвлеклись... Давай командуй Татарину и Второму – пусть выдвигаются в сторону того грузовичка, и ждут меня там. Да... Где они сейчас? Ага... Там в ста метрах выше против течения ручья, что у тебя перед 'входом', поперек русла лежит дерево. Пусть они ручей там перейдут. И ещё, будь другом – сгоняй в оружейную, принеси 'Винторез'. А то я без тапочек – весь ламинат тут испорчу. Ты этого не переживёшь...

      Андрей согласно кивнул головой, немного посидел с расфокусированным взглядом – давал команды зомбям, затем встал, и, не снимая обруча, отправился в оружейную. Ему теперь таскаться с обручем, пока последний зомби не выполнит поставленную задачу.

      Через пару минут Андрей вернулся уже со снайперкой в руках. Я забрал у него 'Винторез', и тщательно осмотрел. Этот пацифист в оружии особо не разбирался, и особо за ним не следил. Та что всего можно было ожидать... Но результаты осмотра оказались более-менее обнадеживающими: Можно было бы сказать, что винтовка находится в вполне нормальном состоянии, если бы не покрывающий её тонкий слой пыли. Ладно. Отдам будущему владельцу – почистит.

      – Между тем Андрей вернулся к своим компьютерам.

      – Слушай, покажи-ка обстановку в районе выхода, – обратился я к нему.

      Тот щелкнул по одной из клавиатур, и на ближнем ко мне мониторе появилось изображение местности, по которой я вчера сюда добирался. Местность за это время сильно изменилась.

      Снег полностью исчез. Скорее всего – ненадолго, так как опять начался снегопад. Но пока снежинки, бесследно таяли, соприкоснувшись с землей. Выброс не только расплавил лежавший на земле снег, но и нагрел саму землю. Исходя из всего вышесказанного, передо мной стояла радужная перспектива передвижения по скользкой жирной грязи. Ручья, протекавшего у подножия холма, видно не было, но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что он сейчас превратился в подобие горной речки весной. То есть стал раза в два глубже, и течение соответственно стало посильнее. Именно потому уходить из подземелья я собрался не в бахилах от ОЗК, в которых сюда пришел, а все таки в штанах от 'эльки'. Андрей переключился на другую камеру, и картинку Зоны на экране сменил серый клубящийся туман.

      – 'Жарка'? – спросил я.

      – Она, родимая, – ответил Андрей, – Кстати, ты там проходил, как она?

      – Работает, как часы. И не скажешь, что не настоящая. Классно 'академики' сработали. А вторую 'жарку', которая у тебя над вентиляцией – не смотрел. Уж извини.

      – Прощаю на первый раз, – улыбнулся Андрей.

      Я ещё раз вздохнул про себя на тему, что любоваться на вид зимней Зоны после Выброса на мониторе компьютера гораздо приятнее, чем топать по этой Зоне по колено в грязи, повернулся к Андрею, и сказал:

      – Ну, я пошел.

      – Андрей, поднявшись со стула, пожал мне руку и по традиции пожелал 'ни пуха, ни пера'. Я согласно той же традиции ответил 'к чёрту', и бодро зашагал в направлении выхода.

       Выйти из подземелья было гораздо легче, чем в него войти. Двери сами открывались передо мной, и вновь закрывались за моей спиной. Оказавшись перед лазом, ведущим наружу, я деактивировал 'жарку'. Сразу же дрогнула, и начала открываться входная дверь. Я подождал, пока не затихнет гудение сервопривода, и бросил болт в открытый лаз. Хоть мощности псевдоаномалии было и недостаточно, чтобы меня испарить – но ожоги третьей степени тоже довольно неприятная штука. Уровень воды в ручье поднялся почти до самого порога лаза, потому вылезать пришлось прямо в журчащий поток, от которого притом всё еще валил пар. Выбравшись из под разрушенного моста, я по колено, а иногда и почти по пояс в воде направился вдоль берега вверх по течению ручья к импровизированному мостику, образованному упавшим поперек водной преграды деревом. Бурлящая и пенящаяся талая вода мешала и очень серьезно. Того и гляди собьет с ног и потащит по течению. Потому передвигаться надо было очень осторожно. Добравшись, наконец, до 'мостика', я немного постоял, держась за ветки дерева, и разглядывая при этом цепочку следов, протянувшуюся к нему по склону холма с моей стороны ручья, и удаляющуюся от 'мостика' по противоположному берегу. Значит, зомби уже прошли. Можно было, конечно, и не гонять лишний раз того мертвяка, что оставался здесь, но у меня на него были планы: Он должен был побродить немного по округе, попетлять, запутывая мой след...

       Немного отдохнув, я забрался на довольно толстый ствол, и, цепляясь за ветки, полез на ту сторону ручья. Нельзя сказать, что лазание по стволу мокрого дерева с рюкзаком и двумя 'стволами' за плечами – самое приятное и безопасное занятие, но другого выхода не было. Надо было выбраться отсюда, не оставляя следов. И использование следа, который оставили зомби – это оптимальный вариант. Перебравшись наконец через ручей, я перевел дух, и отправился вслед за покойниками. Под ногами чавкало. Сильно пахло прелой травой.

       Я старался ступать след в след. Опытный следопыт, конечно, поймет, сколько человек здесь прошло, но вероятность появления в этих краях опытного следопыта до того, как тут снова всё завалит снегом, была ничтожно мала. Когда я выбрался из низины на более-менее возвышенную местность, следы только что прошедших здесь зомбей стали видны хуже. Это хорошо – значит, и мои следы тоже стали не так заметны. Земля здесь в основном была покрыта густой пожухлой травой, а трава не только имеет свойство подниматься после того, как по ней прошли, но и своими корнями создает своеобразное упругое покрытие, которое не позволяет ногам проваливаться в грунт слишком глубоко. Так что и идти тоже стало легче. Как только я выбрался из низины, завибрировал ПДА. Я глянул на экран. Метки Второго и Татарина появились именно в том месте, где и должны были появиться. Зомби уже добрались до точки рандеву, и теперь ожидали меня. Впрочем, 'ожидали' – слишком громко сказано. Точнее было бы 'находились в неподвижности' до получения дальнейших приказов.

      После отдыха и сытного завтрака расстояние между убежищем и остатками 'газона', к которым я направлялся, показалось мне раза в три меньше, чем вчера, когда я преодолевал тот же участок пути, будучи вымотанным долгим переходом, двумя заклинаниями, и схваткой с монстрами. Да и снег сегодня падал тоже не так интенсивно, как вчера. Поэтому путь показался мне совсем коротким. Потом, конечно, снегопад обязательно усилится. Не помню где, в каком-то из старинных советских журналов – читал, что в Союзе на почве наблюдения, что большие лесные пожары обычно гасятся дождем из возникших над очагом пожара туч, даже пробовали создать установку для искусственного вызова осадков. Ставили несколько мощных авиационных турбин, которые гнали раскалённый воздух вверх, и ждали, пока сверху закапает дождик. И вроде бы, даже что-то получалось. А здесь, в Зоне – постоянные восходящие потоки теплого воздуха. А уж после Выброса – и подавно. Так что сильный снегопад в ближайшее время гарантирован. Надо успеть добраться к полю артефактов до того, как его засыплет снегом.

      Когда я вышел к месту встречи, ожидающих меня зомбей визуально обнаружить не удалось. Всё-таки бывшие военные. И не просто военные, а специалисты, в том числе и по маскировке. В прятки играть было особо некогда, да и неспортивно, если учесть, что примерное месторасположение каждого из них я легко мог определить по меткам на экране моего ПДА. Так что я просто набрал на клавиатуре команду 'Ко мне', и отправил сообщение адресатам. Кочка слева и кустик справа зашевелились, полетели в стороны трава и ветки – остатки маскировки, и вот уже передо мной, как лист перед травой, стоят две фигуры в пятнистых комбезах и шлемах с опущенными тонированными забралами. У каждого за спиной рюкзак, в руках – АКМС с подствольником, а на поясе – контейнеры для артефактов.

      Все наши с Андреем зомби были обмундированы и вооружены одинаково. В принципе, одежда нежити была не нужна. Зомби одинаково функционировали при любой температуре и при любых погодных условиях. Обмундирование было призвано скрыть от постороннего наблюдателя, что перед ним не живой человек, а 'ходячий мертвец'. По моторике движений зомби, поднятый при помощи 'чёрной метки', практически ничем не отличается от живого человека. Так что в комбинезоне, если особо не вглядываться, вполне мог сойти за обычного сталкера. Шлем с забралом предназначался вовсе не для того, чтобы скрыть следы разложения на традиционно открытой части тела – голове. Этих следов, собственно, и не было – наши зомби практически не разлагались. Наоборот – они обладали свойством регенерировать поврежденные ткани. Например, у того зомби, что я поднял вчера, дырка в голове зарастёт полностью в течении полугода. Единственное, что выдавало зомби, если смотреть ему в лицо – это глаза. Каковые у недомертвых были мутно-серые, без зрачков. Вот для того, чтобы эти глаза скрыть, а также для того, чтобы кто-то из ещё живых знакомых покойника случайно не признал погибшего товарища, зомби и носили шлемы. Кстати, глаза зомбям фактически были и не нужны. Они ориентировались в пространстве при помощи чего-то другого. Чего другого? Кто бы знал... 'Академики' только пожимали плечами. Так что затонированный шлем нисколько не мешал нашим бойцам. Им на голову вообще можно было хоть кастрюлю одеть – без малейшего снижения боевых качеств. Но, поскольку сталкер с кастрюлей на голове смотрелся бы, мягко говоря, странно, я предпочел использовать в качестве головного убора шлем с забралом.

      Оружие для зомби выбиралось по принципу 'дешево и сердито'. 'Дешево' – не из жадности, а чтобы не очень бросалось в глаза. Сколько сталкеров в таких комбезах и с такими автоматами бродят по Зоне? Так что АКМС с 'Костром' и тактическим глушителем – это самое то. Пистолет – 'Стечкин'. Такой же, как у меня. Те, кто умел пользоваться 'Мухой', таскали ещё и её. Силой и выносливостью 'черный зомби', как мы прозвали эту разновидность недопокойников (ну не называть же его каждый раз 'зомби, поднятый при помощи 'черной метки'') значительно превосходил живого человека. А почему 'те, кто умели?'. А потому что зомби были практически необучаемы. То есть они прекрасно умели делать то, чему научились при жизни, но новые знания не усваивали. Точнее, усваивали, но очень туго. Это, надо признать, был большой минус мертвяков.

      Можно было, конечно, просто убивать нужных 'специалистов', и получать таким образом 'сырьё' для зомби. Но я такими делами не занимался. Не то, что бы я верил в неотвратимое наказание за подобные поступки со стороны Высших Сил в этом или потустороннем мире... В этом мире я знавал много удивительных подлецов, которые жили себе припеваючи, и никакие громы небесные не низвергались на их головы. В потустороннем... а кто его видел? Просто что-то внутри не давало мне настолько 'рационально' подходить к формированию армии зомби. Что – я не знал. Да и не стремился узнать. Всегда старался следовать принципу: 'Если ты не хочешь чего то делать – не делай'. По возможности, конечно. Не всегда наши желания или нежелания совпадают с нашими возможностями сделать что-то или избежать действия. В этом случае такая возможность была. Нужных специалистов в Зоне было хоть пруд пруди. И переходили они в разряд 'сырья' с завидной регулярностью. Надо только было следить, кто из сталкеров, когда и каким образом покинул наш негостеприимный мир, и, если специальность погибшего была подходящей, а состояние останков удовлетворительное, дать команду спецгруппе зомбей доставить труп для проведения ритуала.

      С несвежим трупом, конечно, работать намного противнее, чем с новопреставившимся. Иногда от момента смерти до поднятия проходило довольно много времени, как например, в случае со стоящим передо мной Вторым – и труп, мягко говоря, пребывал в довольно плачевном состоянии. И видок, и запах – если летом... Но после превращения в зомби мертвое тело со временем восстановилось, и сейчас оно у Второго было ничуть не хуже, чем у стоявшего рядом Татарина, который был 'поднят' практически сразу после перехода в мир иной. Кстати, клички зомбям мы оставляли те, на которые они привыкли откликаться при жизни. Отчасти это было связано с всё той же проблемой переобучения.

      Второй получил свое прозвище за то, что когда-то был в своем подразделении вторым Леонидом. Сначала его там назвали 'Леонид Второй', а потом благополучно сократили до просто 'Второго'. Татарина же прозвали татарином из-за того, что в своё время он показался командиру взвода похожим на представителя этой национальности. На самом деле он по национальности был украинцем, а проживал в Перми, и на мой взгляд, на лицо с татарами не имел вообще ничего общего.

      Впрочем, сейчас лиц зомби я не видел, так как строго по инструкции они были скрыты под забралами шлемов. Кто из них кто, я определял только по фигуре. Второй был похудее и повыше. Татарин, соответственно – пониже и покоренастей. Я оглядел обоих придирчивым взглядом. И обмундирование, и оружие выглядели вполне нормально, и в замене не нуждались. Впрочем, оружие я проверил более тщательно, взяв у зомбей по очереди их автоматы, и внимательно ознакомившись с их состоянием. Состояние было на высшем уровне, впрочем, как обычно у всех наших с Андреем мертвых бойцов. Если зомби приказать чистить автомат, он будет чистить автомат, а не спать, жрать водку или смотреть телевизор. С боеприпасами дело обстояло похуже. Не то, чтобы совсем плохо, но пополнить запасы не помешало бы. Что я и сделал. Заодно передал Второму 'Винторез' и несколько магазинов к нему. Затем поменял флэшки в видеокамерах, закрепленных у каждого зомби с левой стороны шлема. Старые флэшки сложил в рюкзак – потом отдам на расшифровку информации. Мало ли чего интересного зомби может увидеть, пока шляется в одиночку по Зоне? После того, как технические моменты были улажены, я поставил каждому боевое задание.

      Татарин должен был идти со мной к 'полю артефактов'. Порядок движения: Зомби идет первым, я за ним. Расстояние – радиус уверенной связи по ПДА. Как только сигнал пропадает – зомби останавливается и ожидает возобновления связи. После возобновления продолжает движение. Возле 'железки' – остановиться и подождать меня. Маршрут движения я перегнал в память его ПДА. В случае опасности Татарин должен был предупредить меня тоже через ПДА.

      Второй получил указание двигаться по нашим следам полкилометра, а потом, немного попетляв, вернуться в исходную точку. После чего оборудовать позицию на холме над подземельем, и залечь там. Дальнейшие действия согласовывать с Андреем.

      Доведя таким образом до подчиненных их задачи, я приказал им приступать к выполнению, предварительно подвесив к нижней части рюкзака Татарина штукенцию под названием рейд-маркер. Оба зомби синхронно ответили 'есть'. Татарин сразу же отправился в путь, а мы со Вторым пока остались на месте. Второй стоял, осматривая местность на предмет появления разнообразных неожиданностей, а я опять полез в рюкзак. Немного покопавшись в нём, я извлёк шлем с забралом, похожий на те, что были надеты на зомби. Но только похожий. Шлем попал ко мне в руки в позапрошлом году – когда амеры решили провести очередной этап испытаний своих 'Land Warrior' в Зоне.

      Испытания, надо сказать, прошли не очень успешно. С точки зрения американцев. Сталкерское же сообщество в целом было весьма довольно. Некоторым кланам удалось пополнить свой арсенал оружием и снаряжением этих 'американских воинов будущего'. Однако пробыли все эти вещи у этих кланов недолго. Что-то было продано за хорошие деньги, а что-то даже возвращено безвозмездно по убедительным просьбам соответствующих органов – как украинских, так и не совсем украинских... Мне же среди прочего достался вот этот шлемик. Не буду говорить, что я сорвал его с американского спецназовца вместе с головой. Все намного проще и банальней. Продвинутые высокотехнологичные американские суперсолдаты нарвались на милую стайку местных монстриков, находящуюся под чутким руководством ТРЕХ контролеров (небывалый случай!).

      К чести спецназовцев, они проредили ряды местной фауны весьма конкретно – но силы были неравны. Остатки элитного подразделения в очень быстром темпе покинули негостеприимную Зону, а остатки элитного обмундирования сняли с останков оставшихся в Зоне спецназовцев 'случайно проходившие мимо' расторопные сталкеры. Впрочем, не сильно расторопные сталкеры и поживились на этом деле. Поскольку вооружение и снаряжение 'испытателей' было дико секретным, то в него был вмонтирован механизм самоуничтожения, наподобие того, что стоял на наших 'Катюшах' во время войны. Причем подрыв можно было произвести и со стороны. Что и было сделано в большинстве случаев.

      Так что мародерам досталось в основном сильно покореженное и непригодное к эксплуатации оборудование. Но и эти обломки же можно было продать 'заинтересованным лицам' за очень и очень неплохие деньги. Мне же экипировку 'Land Warrior' притащили мои зомби вместе с трупом этого самого Ворриора внутри. Неделю его в искали в болоте, куда его угораздило провалиться. Экипировка, естественно, была мной с покойника снята и отправлена для ознакомления с конструкцией и ремонта 'академикам', а вот что делать с трупом – я думал очень долго. С одной стороны, элитный спецназовец – неплохое приобретение. Да и с комплексом, который я с него снял, он точно знаком не понаслышке – значит, сможет объяснить, что к чему. Через полгода... С другой стороны – нерусский всё же. И даже вряд ли понимающий русский язык. Как им управлять после поднятия? Ну я-то, допустим, английский знаю, но я же не всегда рядом, а вот у 'учителя Лика' с инязом туго. А если зомби, кроме меня, никто не сможет управлять, то и полноценно функционировать он сможет, только находясь рядом со мной. А я в Зоне далеко не всегда ошиваюсь. Поразмыслив немного, я тогда всё же решил провести эксперимент, и потратил драгоценную 'черную метку' на эту 'тёмную лошадку'.

      И в общем и целом – не прогадал. Правда, восстанавливался 'импортный' зомби почти целый год, но в результате я заполучил в свою 'армию' еще одного полноценного диверса. Общаться с ним можно было и на языке жестов, а в мое отсутствие в качестве переводчиков удалось пристроить пару зомбей, понимавших английский. Память к 'Айвану', как, оказалось, прозвали моего зомби его сослуживцы (никогда бы не подумал, что в армии США у кого-то может быть такая кличка!) вернулась в рекордные сроки – через два с половиной месяца, и он смог оказать существенную помощь 'Академикам' в работе с экипировкой и вооружением. Помощь-то он оказал, но вот практических результатов в восстановлении ценного оборудования пока было кот наплакал. Единственным более-менее работающим девайсом на сегодняшний момент оказался этот вот шлем. Да и то – лишь частично. Например, так и не удалось восстановить датчики, отвечающие за определение траектории полета вражеских пуль и осколков, прибор ночного видения барахлил, а HMD-дисплей удалось заставить работать только совсем недавно. В перспективе 'академики' обещали вывести на него картинку расположения аномалий, но пока в этом вопросе мне приходилось довольствоваться ПДА. Однако хоть какую-то пользу из шлема уже можно было извлечь:

      Надев шлем на голову, я опустил забрало (у первых моделей шлема, кстати, забрала не было, а у этого, более 'продвинутого' – есть). Тут же на траве проявилась цепочка ярко-зеленых следов, оставленных Татарином. Это были рейд-вешки – плоские прозрачные 'тарелочки' диаметром с пятикопеечную монету. Их через равные промежутки времени выбрасывал девайс, прикрепленный мною к рюкзаку Татарина. Невооруженным глазом эти 'тарелочки' обнаружить практически невозможно – а вот 'вооруженным'... Рейд-вешки, попадая на воздух, начинали растворяться и существовали не более двадцати минут. Процесс растворения сопровождался вибрацией на инфразвуковой частоте. Вибрация фиксировалась датчиками на шлеме, а затем картинка расположения рейд-вешек проецировалась на HMD-дисплей, а проще говоря – на забрало моего шлема. Таким образом, сейчас мне не надо было следить за тем, чтобы не вляпаться в аномалии – достаточно было строго следовать по маршруту, обозначенному рейд-вешками (или – другими словами, по рейд-пунктиру).

      Так что я подождал немного, пока на индикаторе приема моего ПДА напротив метки Татарина останется всего три полоски, и двинулся вперед, стараясь сохранять эту дистанцию. Вообще, движение по рейд-пунктиру сильно походило на компьютерную игру с отлично прорисованной графикой. По крайней мере, именно такое впечатление всегда возникало у меня при виде дорожки из ярко-зеленых точек, 'нарисованной' на земле, и красного маркера прицела, который, за неимением оружия, интегрированного со шлемом, сейчас работал в режиме дальномера.

      Надо же... Когда-то в детстве я смотрел фантастический фильм, в котором в далёком будущем отважные космодесантниками с помощью таких вот рейд-вешек героически прокладывали маршруты по полным опасностей чужим планетам. А сейчас... Дожили... Сказка стала былью, только не в далёком космосе, а на родной Земле.

      Идти, в принципе, было не так уж и трудно. Путь пролегал по краю гряды невысоких холмов, в отсутствие человека густо поросших травой. Точнее – когда-то густо поросших травой. Сейчас пожухлая трава осталась только у подножия гряды, – там, где в сухую погоду слева начинался болотистый луг. Сейчас – в связи с очередным послезимневыбросовым наводнением, этот луг скорее можно было назвать большим озером с архипелагом из сотен маленьких островков. В озере отражалось небо с извечными зоновскими темными тучами на нём, и при взгляде на него создавалось впечатление, что я иду по краю земли, за которым в клубящихся облаках висят острова, поросшие кустарником и деревьями. Если бы не рябь на поверхности воды, поднятая ветром, сходство было бы полным.

      У меня вообще пейзаж Зоны ассоциируется с темными тучами – ясная погода здесь настолько редка, что все случаи её наблюдения мною за годы, что я брожу по Зоне, можно пересчитать по пальцам. В отличие от водного мира слева от моего пути, справа от меня – на возвышенностях, даже трава была большей частью выжжена. Многочисленные жарки и электры служили причиной частых пожаров в Зоне – ещё одной опасности, поджидавшей сталкеров в относительно сухой летний период. Сейчас о пожаре можно было не беспокоиться – всё вокруг пропиталось водой насквозь. Гряда, по которой я топал, постепенно выгибалась влево. Сзади меня, пока я еще недалеко ушел, должен был подстраховывать второй зомби, но я всё равно вертел головой во все стороны, в том числе и оглядывался назад. 'Хочешь жить – умей вертеться' – это как раз про сталкеров. Причем понимать это выражение надо в буквальном смысле. Кстати, оглянувшись, можно было увидеть, как свечение рейд-вешек за моей спиной постепенно слабеет, и они одна за другой бесследно исчезают. Впереди же безопасная тропа светилась успокаивающим зеленым светом, так что можно было немного расслабиться и поразмышлять за жисть, пока обстановка тому более-менее способствовала. Размышлял я в основном на тему, кому же это Тихон попросил меня помочь. 'Подойдут – попросят' – уж больно общая фраза. Кто подойдет? Это что, я каждому встречному должен помогать? 'Мы должны помочь в дороге всем, кто ждет подмоги'.... Хм... Я не мать Тереза, чтобы всем помогать, и вообще – мне бы кто помог. Эх, Тихон, Тихон... Напустил туману, а теперь парься тут...

      В таких примерно размышлениях и прошел мой путь до 'железки'. 'Железкой' в Зоне по привычке называли место, где когда-то проходила железная дорога. Сейчас от неё остались только насыпь да полусгнившие деревянные шпалы. На других участках, где шпалы были железобетонные, рельсы лежали ещё и сейчас, а тут, где их легко можно было выдернуть автокраном вместе с костылями, 'железки' не стало ещё до Второго Взрыва. Скоро сгниют и шпалы, и тогда эта насыпь ничем не будет отличаться от остатков другой железной дороги – узкоколейки, проложенной чуть севернее ещё немцами в тысяча девятьсот шестнадцатом лохматом году для каких-то своих военных надобностей. Вообще место для перехода 'железки' было не очень приятное. До Второго взрыва тут оборудовали могильник для радиоактивной почвы, обломков зданий и конструкций. Несмотря на то, что весь этот радиоактивный хлам был засыпан толстым слоем земли, холм могильника отчаянно фонил. Рядом с холмом находилась одна из стоянок 'грязной' техники. Разнообразных автомобилей, автобусов и тракторов тут было поменьше, чем на Янтарном, но здесь техника была заражена сильнее – возле неё дозиметр просто сходил с ума.

      Мой путь пролегал аккурат между этой стоянкой и Могильником. Я уже как раз подошел к краю площадки, уставленной 'скелетами' разнообразной техники. Несмотря на то, что всё это когда-то приехало сюда своим ходом, сейчас практически ни одна машина не была полностью укомплектована. Всё было раскурочено: сначала поснимали зеркала, стекла, карбюраторы, фары, и прочие мелкие запчасти. Потом пришла пора двигателей и трансмиссии. А затем 'утилизировали' и оставшийся металлолом. Сейчас на свалке машин осталась едва ли третья часть от того количества техники, что была на ней вначале.

       При взгляде на эти вросшие в землю ржавые железяки я всегда задавал себе вопрос: А сколько же людей убили снятые с них и проданные кому-то радиоактивные стекла, фары, карбюраторы?... Сколько человек умерло, так и не поняв, что их убило? Глупые вопросы – типа, а ответит ли кто-то за эти смерти, у меня не возникали. Это не Голодомор, 'кляти москали' не виноваты, только 'свои', а значит – скорее всего украинцы даже не узнают никогда о таком вот 'акте геноцида украинского народа'... Хотя... Если кто-то догадается пустить слух, что это злобные комуняки напоследок устроили пакость свободолюбивым украинцам... Шумиха обеспечена.

      Впрочем, что-то я отвлекся. По большому счету – не мое это собачье дело. Лично я без дозиметра и шагу не ступлю, и не только в Зоне, а до остальных мне по идее дела нет... Но всё же...

      Долго стоять и глазеть на свалку я не стал – надо было проскочить этот участок побыстрее, дабы подхватить поменьше радиации. Да и привык я уже к этому пейзажу – ничего интересного. Вешки показывали, что Татарин прошел грамотно – по краю площадки, где она упиралась в какой-то водоем – скорее всего, бывший карьер. Здесь зараженной техники почти не было, только на склоне уткнулись носами в воду экскаватор на базе КрАЗа и тяжелый тягач МАЗ-537. Да еще из воды торчал полузатонувший экскаватор ЮМЗ... У КрАЗа под открытым капотом не было двигателя, а МАЗ и трактор стояли почти нераскуроченные. МАЗ потому, что таких машин мало, и, следовательно, запчасти на них никому не нужны, а ЮМЗ – потому что он утоп в радиоактивной воде, и желающих сплавать к нему, чтобы поснимать пригодные к продаже железяки, не нашлось.

      Быстренько проскочив кладбище техники, я оказался почти у самой железнодорожной насыпи. Тут как раз на холмике были удобные развалины, из которых удобно наблюдать за расположенным неподалеку поселком. Татарин уже облюбовал себе позицию среди куч битого красного кирпича и бетонных обломков, и ждал, когда я к нему присоединюсь. Обычно я по возможности стараюсь избегать разнообразных развалин в Зоне – мало ли кто там может притаиться. Но тут место предполагаемого НП уже было проверено заранее. Так что можно было не беспокоиться. Всё-таки вдвоем ходить по Зоне гораздо проще, чем одному. Единственное, что напрягает – несмотря на то, что зомби подчиняются мне беспрекословно – я все же подсознательно жду от них какого-то подвоха. Правда, пока мои опасения не получили не малейшего подтверждения. Но, кто знает...

      Чем развалины, в которых мы обосновались, были 'при жизни' – сейчас было не понять. Это не от того, что здание, стоящее здесь раньше, попало в такой уж страшный катаклизм, а потому, что оно еще до Второго Взрыва было разобрано на стройматериалы, каковые потом и были проданы за границами Зоны. Так что к смертникам, ездившим на автомобилях с радиоактивными запчастями, добавились смертники, жившие и работавшие в домах из радиоактивных кирпичей и бетонных блоков. Впрочем, конкретно это здание фонило не так уж, чтобы сильно, в отличие от сотен своих собратьев, которых постигла та же участь быть разобранными. Обосновавшись на временном НП, я выслушал доклад Татарина, заключавшийся в том, что ничего подозрительного не замечено, а затем сам внимательно осмотрел местность. Вроде всё было нормально. Но перестраховаться на всякий случай не мешало. Поэтому я еще раз внимательно осмотрел окрестности в бинокль. Тоже ничего подозрительного. В поселке все спокойно, только на дальней окраине несколько слепых псов. Для нас двоих они опасности не представляют, да и вряд ли вообще нападут. Чуть дальше за поселком – еще один могильник. Когда-то тут построили хранилище для радиоактивных отходов с атомных станций. Из соображений, что Зона то все равно заражена радиацией, так почему бы радиации ещё немножко не добавить? А что Киев почти рядом – это так, мелочи... В общем, свозилось сюда отработанное ядерное топливо со всей Украины, да ещё с европейских АЭС предполагали возить. Но помешал Второй Взрыв... Персонал покинул хранилище в дикой спешке – даже вон, 'державный' жовто-блакытный флаг над домиком, в котором размещался пункт контроля за хранилищем, не спустили. Солнце и дожди выбелили материю, и теперь на флагштоке развевается на ветру белое полотнище, как символ капитуляции.

      В связи с постройкой хранилища радиоактивных отходов в поселке было построено и подземное убежище, но сейчас оно так фонит, что не только пережидать в нем выброс, но и просто зайти на пятнадцать минут равносильно самоубийству. Так что живых людей здесь быть не должно. Но я всё же решил сделать последнюю проверку, так как на собственном опыте уже не раз убеждался, что гадости и пакости, которых 'не должно быть', почему-то появляются в Зоне с завидным постоянством. Для проведения этой проверки я снова вытянул из рюкзака своего 'Змея', и, трансформировав его в обруч, надел на голову.

      Как обычно, на окружающий пейзаж тут же 'наложились' разноцветные пятна различных размеров. Так... Что мы имеем? На дальней околице посёлка уже виденные только что Слепые Псы. Только их оказалось на две псины больше, чем я смог заметить обычным зрением, даже усиленным биноклем. Чуть ближе где-то в развалинах одного из домов обнаружилась псевдоплоть. Ну и Бог с ней – не опасно. Левее, очень далеко расположилась небольшая стая тушканчиков. Особей на восемь. Тоже не страшно. Вроде, больше никого. Чисто. Я уж совсем было собрался продолжить движение, как вдруг чуть ли не под самым носом – метрах в полтораста впереди, за бывшей железкой, рядом с развалинами какого-то деревянного сарайчика внезапно проявилось пятно, по всем параметрам соответствующее человеку.