Текст книги "Экипаж Ковчега"

Автор книги: Вячеслав Турченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Вылетаем. Предстоит путь в две тысячи километров. Приводняемся на балтийском побережье смытой Польши. Часик отдыха, обед. И вот уже своими глазами наблюдаем бесконечное тоскливое болото, бывшее когда-то чудесной страной с древними городами. К вечеру подходим к отмеченной точке. Посёлок в сорок домов оживает, нам энергично машут несколько десятков людей. Захожу на посадку в чистом уютном озере.

– Мы с Ковчега.

– Ковчег, Ковчег! – понеслось среди людей. Подошёл старший – крепкий бородатый дедок. Передаю ему письмо, он без очков громко зачитывает его землякам.

– У вас русское имя, Фёдор. Вы говорите по-русски?

– Конечно, отец. Я рад, что мы понимаем друг друга.

Они действительно бедствуют. В округе всё разрушено до основания, люди выживают натуральным хозяйством, нет самого необходимого, нет связи с остальным миром. Только приёмник, настроенный на волну Ковчега, питает надежду, да разглагольствования пана Якименко портят настроение. Через три часа самолёт Ковчега сбрасывает контейнеры с гуманитарной помощью. Благодарные люди готовы целовать нам руки. Роскошный ужин накрывается прямо под небом.

– К нам прибились трое молодых украинцев. Они сбежали от этого князька, куда глаза глядят, долго скитались по горам, но не вернутся туда, ни за что.

– Пригласите их.

Скоро всё выясняется. Депутаты точно все из одного выводка. Их фантазия не уходит дальше собственного благополучия за чужой счёт. Почти копия владений покойного Сараева, маленький Гулаг после апокалипсиса. Недаром кто-то из Полярного Урала страдал ностальгией. Их надо просто уничтожать. Без жалости и эмоций. Как тупиковую ветвь человеческого рода.

Ночью вылетают самолёты союзников с десантом. Украинские ребята дали подробное описание селения, беспилотный разведчик сообщил точные координаты целей. Мы с Хуаном вылетаем за два часа до рассвета. Через час бесшумно обследуем местность. Дворец "правителя". Казарма. Две зенитных установки. Радары на вершине и на вышке аэродрома. Четыре укреплённых пункта. Наблюдательная вышка с фонарём, точно концлагерь. В километре – вход в бункер, там внешняя охрана. Набираю высоту.

– Чиф, я Монах. Пять минут до цели.

– Принято. Ковчег, картинка принята?

– Так точно, всё готово.

– Огонь!

С неба падает огненный дождь. Цели уничтожены, внизу паника, люди выбегают из домов. Десант высадился на соседнем склоне, быстро сгруппировался и стал спускаться. Со стороны поселения прозвучало несколько выстрелов, но наши снайперы быстро пресекли ретивых автоматчиков. Я парю в двух сотнях метров над долиной.

– Граждане! Это десант Ковчега! Вам не причинят зла, мы освободим вас от шайки дармоедов! – по-украински, голос Петра, усиленный мегафоном. Когда это он успел научиться прыгать с парашютом? Молодец, лично пришёл выручать земляков. Не устаёт повторять успокаивающие речи. Отряды вступают в город, население в первых лучах солнца начинает понимать, что это – не агрессия. Вижу несколько очагов в толпе: кого-то вяжут, а нескольких человек дружно избивают. Люди всегда знают своих "героев", и расправа с ними обычно быстра и жестока. Спецназ Вадима Лебедева захватил аэродром.

– Чиф, я Лебедь. Прошу на посадку!

– Принято.

Полоса достаточно длинная. Быстро сколачиваем примитивный землемерный инструмент, уточняем.

– Монах, я Чиф, полоса подходящая.

– Принято.

Три самолёта по очереди приземляются, отруливают в сторонку. Тесновато.

Всё повторяется в этом мире. На самолётах прибыли Максим с Юргеном, Педро Ибаррури, Эдуард Хайнц. Очень представительная делегация. Выборы, обмен опытом и разговоры с людьми. Информацию о Ковчеге и Союзе не скроешь за колючей проволокой. Восстание зрело в рабочих кварталах, с гор спустились партизаны – два десятка беглецов от райской жизни пана Якименко, искавших людей и оружие для свержения новоявленного гетмана. Петя с бойцами выгружают аппаратуру, начальство ведёт важные переговоры, десантники патрулируют улицы во избежание беспорядков и ненужных жертв. Несколько соратников погибшего депутата болтаются на верёвках. Украинские и наши пилоты на четырёх трофейных вертолётах в несколько ходок перевозят словацкую общину. Им не выжить в одиночку, место там пустынное и бедное, а мелкие банды в горах не дают покоя. Кстати, по наводке беспилотного разведчика уничтожены три банды, жившие явно нетрудовыми доходами. Плазменный залп – и чьи-то жизнь и имущество спасены от их визита.

Карпатские товарищи щедро вознаградили освободителей. Два вертолёта грузятся в "Русланы" для Прибежища и Республики. Один Ан-24 с украинскими пилотами взял курс на Пижму – кажется, там обнаружились дальние родственники командира экипажа. Другой самолёт торжественно вручили десантникам Вадима. Украинцам остались по паре летательных аппаратов. База пана гетмана оказалась богатой, и начинать новую жизнь десяти тысячам людей было с чего. Немало доставили наши самолёты, отвозившие вертолёты по назначению. Мы с чистой совестью расставались с новыми друзьями. У людей появилось будущее, а у нас – новый верный союзник. Не до самостийности сейчас. Когда люди увидели кадры космических съёмок, то крепко задумались, как мало нас осталось на этой планете. Объединяться надо, а не слушать всяких мошенников. Молодость брала своё. Оказывается, в Ковчеге жило четверо украинских парней. Они были в первых рядах десанта вместе с Петей. И увозили с собой четверых гарных девчат. Их примеру последовали другие ребята, и три десятка украинских красавиц улетали на Ковчег, в Республику и Прибежище.

Перед самым отлётом пришла информация с Ковчега: беспилотный разведчик обнаружил в Карпатах несколько маленьких групп людей. Вертолёты доставили спасённых в Новую Украину. Так бесхитростно назвали люди то, что удалось сохранить от большой родины. Сколько же ещё предстоит искать бедолаг, в одиночку или небольшими группами выживающих уже второй год. Радиоуправляемая машинка окупила себя сторицей, вернув людям надежду, а может, и саму жизнь. Она планомерно прочёсывала большие территории. После старта с Ковчега, она только один раз была посажена на приютивший нас аэродром для осмотра, который показал полный порядок. Произведя профилактику, мы с Петей снова отправили её в полёт. Много зрителей наблюдало запуск игрушечного аппарата. На фоне гигантского "Руслана" это смотрелось весьма оригинально.

В гостях хорошо, но дома лучше. Мы с Хуаном возвращались своим ходом. Хотели по пути обследовать Чехию и центральную Германию, но уровень радиации не позволил. Как мы уже знали, заражение осталось не столько от бомбардировок, сколько от разрушенных реакторов и других ядерных и химических объектов, которых хватало у пустившейся во все тяжкие цивилизации. Иногда с материка доносило зловещие тучи даже до Ковчега, и тогда дети не ходили в школу, а взрослые пользовались защитными средствами. Природа долго будет зализывать эти раны.

– Чиф Ковчегу!

– На связи.

– Важная информация. Какая высота полёта?

– Четыре тысячи футов.

– Автопилот включен? – голос отца Фёдора подозрительно озабочен.

– Так точно.

– Фёдор, ты там не свались в штопор. Поздравляю тебя с рождением сына!

– Спасибо, дорогой! Как Ева?

– Берта вторую неделю у нас, всё в порядке. Позавчера она приняла девочку у Джейн. Ваня Грозный тоже стал папашей, вы так дружно взялись за пополнение – молодцы. С мамами всё хорошо, детки здоровы. В добрый час!

– В добрый час, дружище. Ночью полагаем быть на месте.

– Конец связи.

Хуан счастлив лично поздравить меня первым, жмёт руку. На радостях делаю несколько фигур в воздухе, выбираем самый короткий путь домой. Какой там отдых! Благо, дозаправки не нужны, машина в порядке. Полный вперёд!

Крошечное существо посапывает в детской кроватке. Ева серьёзна и прекрасна в своём материнстве. Сара не может отойти, ей так хочется поиграть с братиком. Ник Шепард поставил букет в огромную вазу, уже полную цветов. Любуется крестником. Я знаю, что он подарит ему всю свою нерастраченную любовь. Но Берта выгоняет нас из палаты. Пока она что-то рассказывает Еве, мы безнаказанно навещаем Джейн с малышкой. Моя коллега расплылась в счастливой улыбке, гордо прижимает к сердцу маленький комочек. Ник утёр набежавшую слезу и поцеловал её ручку. Им есть, что вспомнить. Цветущий Петя ждёт нас в холле. Мари тоже здесь, Макс бросил все дела и в волнении топчется под окнами – его не пускают к жене. Алина с мальчиком уже выписались, и Ваня Грозовой попросил отпуск. Все вместе идём поздравлять молодое семейство. Там уже собрались моряки, отец Фёдор и Виктор Иванович с Вадимом. Чтобы не волновать Алину и сына, уводим компанию в ресторан. Такое событие следует отметить! В разгар застолья динамик сообщает о рождении сына коммандера Соломонова. Зал поднимает тосты за моего капитана, а сам виновник на всех парах убегает в родильное отделение.

– Буду крестить ваших детей всех вместе, иначе придётся бросать лётную работу. За этот месяц – седьмой младенец в Ковчеге.

– Святой отец, я мечтаю о том дне, когда вы сможете полностью посвятить себя духовной службе.

– Боюсь, нескоро настанет этот день. Но будем стремиться.

– А что это за аппарат привезли сегодня на аэродром? Ни на что не похож, – задал вопрос другой подполковник.

– Вам с отцом Фёдором предстоит испытать его в воздухе. Это пробная модель аппарата вертикального взлёта на плазменных двигателях, – Петя, как всегда, в курсе всех новинок.

– Так что мы здесь делаем?!

На джипах мчимся к лётному полю. Курсанты и пилоты уже обступили новую игрушку. Двухместная машина радует глаз стремительными обводами, просторной кабиной с прекрасным обзором. Маленькие крылья и символическое оперение порождают воспоминание о космических шаттлах.

– В космос ещё рановато, хотя теоретически – дотянет. Для стратосферы всё предусмотрено. Скорость в три Маха ограничена только прочностью конструкции, – объясняет один из создателей этого чуда, давний мой знакомый специалист по прочности.

– Сегодня мы закончим все проверки и подготовку, а завтра можно будет произвести пробные подлёты. Надеюсь, вам хватит времени на изучение документации?

Старые асы уже в кабине, у меня не хватило наглости самому забраться раньше их в мой самолёт. Что он будет моим, я не позволю усомниться даже Максу. Приборная панель почти не отличается от старой на "Чайке". Разве что добавилось несколько дисплеев и рычагов управления, а на циферблатах приборов – фантастические значения. Изучаем устройство на месте под руководством создателей. Плазменные двигатели с переменным вектором тяги позволят машине занимать в пространстве такое положение, какое пожелает пилот, выполнять фигуры, не предусмотренные аэродинамическими рулями. Даже вертолёт не сможет тягаться с ней в маневренности, а догнать её в стратосфере возьмётся не каждая ракета. Прав был профессор: Ковчег станет непобедимым!

На рассвете весь лётный и технический состав уже на поле. Мэтры занимают места в креслах. Последние наставления инженеров – и прозрачный фонарь плавно закрывается. Низкий гул двигателей не может соперничать по шуму с работающей на краю полосы бетономешалкой. Слегка покачиваясь, аппарат плавно отделился от земли, завис в метре над ней. Повёл носом влево, вправо, изменил тангаж, покачал крылышками. Всё в норме. Медленно тронулся вдоль полосы. Стоп. Задний ход! У лётчиков глаза поползли на лоб! Поднимается выше, убрал шасси. И вдруг сорвался с места, устремился в сторону утренней зари!

Старые черти. Я знал, что не выдержат искушения.

Заложив вираж вокруг северной вершины, кораблик просвистел над аэродромом, выполнил крутую горку, восходящую бочку и застыл над нашими головами. Через минуту мы увидели счастливые лица пилотов.

– Где главный конструктор? – строго спросил отец Фёдор, вылезая из кабины. Подошёл, краснея, парень лет тридцати.

– Что-то не так?

– Абсолютно не так! Таких аппаратов мир ещё не видел. Ты гений, парень! Вся ваша команда – гении! Я впервые в жизни почувствовал себя птицей. Хотя летаю дольше, чем ты прожил на белом свете. Спасибо, дорогой.

И ветеран крепко, по-русски расцеловал молодого человека.

– За месяц я берусь обкатать эту птичку по полной программе и обучить всех курсантов, включая разведку – он подмигнул в нашу с Хуаном сторону. Эскадрилья таких самолётов разгонит полк современных истребителей. Какой его вес?

– Три тонны без экипажа и вооружения.

– Вооружение?

– Автоматическая пушка 20 миллиметров в нижней передней части. Возможна подвеска двух ракет ближнего боя.

– Дальность?

– Не ограничена.

– Судя по герметичной кабине и кислородному оборудованию, высота тоже не ограничена?

– Сорок-пятьдесят тысяч метров. Расчётная. Практический потолок будем определять в ходе испытаний.

– Больше вопросов не имею. Фёдор, садись в левое кресло. Тут почти так же просто, как на твоём аэроплане.

Напору этого человека не мог противостоять никто, а мои руки и без того чесались. Разбираемся с рычагами, и я поднимаю машину в воздух. Всё управление подчиняется компьютеру, мне только нужно выбрать желаемое положение самолёта, воздействуя на штурвал и вспомогательные органы. Тело вжимает в спинку кресла, когда мы с места стартуем в разгон с набором высоты. Выполняю несколько разворотов, нехитрые фигуры. Даже "Чайке" не сравниться по маневренности! Звука двигателей почти не слышно, только рёв обтекающего воздуха, когда на высоте трёх тысяч метров мы разгоняемся почти до скорости звука. Вот это машина! Аккуратно садимся. Мне не хочется покидать кабину.

Глава 35.

Уютное гнёздышко.

2014, ноябрь, 08. Алтай.

Время летело со скоростью "Сокола", а уж он-то умел перемещаться быстро! Испытания нового самолёта заняли месяц. Опытные пилоты "выжали" из конструкторов всё, что могли, и даже немного больше. На высоте двадцать тысяч метров аппарат покорил рубеж в четыре тысячи километров в час. В самые высоты стратосферы мы не стремились, но на высоте шестидесяти километров до нас побывало очень мало людей, ещё меньше их оттуда вернулись живыми. Я увидел звёзды при солнечном свете, Земля действительно оказалась круглой. Новые приборы космической навигации и наведения оружия с точностью до метров позволяли определить наше место и точки прицеливания. На закуску, воздушные волки здорово погоняли меня на двух истребителях в учебном бою, но вынуждены были признать, что тягаться с такой машиной, даже с моим мизерным опытом, им очень трудно.

Мы с Хуаном готовились к дальнему перелёту. Спутник зафиксировал населённый пункт в пустынных горах Алтая. Там был настоящий город с аэродромом, на котором базировалось несколько самолётов разных типов, вертолёты. С космоса пришли снимки обширных полей и техники на них. Такой крупной колонии мы ещё не встречали. Следовало поближе познакомиться с её жителями. "Сокол" легко прыгнул на пятиметровую высоту, затем с ускорением и набором устремился на юго-восток. Земля резко проваливалась вниз, вот она уже окуталась синеватой дымкой. Без малого пять тысяч километров мы покорили за пару часов. За двести километров до цели снижаемся и сбавляем скорость. Над горами – ночь. Радарного излучения нет. Можно подойти поближе. Город ярко освещён. Удивительно, они никого не опасаются? Так уверены в своих силах, или ни разу не пуганные за всё время? Делаем несколько проходов. В центре – несколько крупных зданий. Жилые дома двух или трёх этажей. Много автотранспорта припарковано на улицах, несколько грузовиков что-то развозят по городу. Шесть построек явно производственного назначения. Аэродром на некотором отдалении. Группа огней в двух километрах, на пологом склоне огромной сопки. Похоже, там входы в бункеры. Укрепления и огневые точки если и есть, то хорошо замаскированы. Идиллия, как будто вернулись в безоблачное прошлое. Присмотрели удобную вершину в пяти километрах, производим посадку среди кустарника, маскируем машину. Доклад на Ковчег. Мы с Хуаном – "совы", так что вопрос ночного дежурства разыгрываем на пальцах. Он почти всегда выигрывает. Но и мне не спится. Гоняю всечастотный сканер радио эфира в надежде послушать местные новости. Перед рассветом моё любопытство удовлетворено переговорами вылетающего на Таймыр самолёта с диспетчером. Самолёт ложится на курс, по его докладам отмечаю на карте маршрут. Ему понадобится часа три. Думаю, стоит проследить, к кому он направляется. Ковчег даёт добро. Сигналы наземного радара вскоре смолкают, и мы, обогнув город за сопками, догоняем лайнер, ориентируясь по инверсионному следу. Держусь в его задней полусфере на пару тысяч метров выше. Через час полёта земля внизу белеет. Да, это вам не субтропики Норвегии, здесь уже зима!

– Крепость, я Уют, борт один.

– На связи!

– Десять минут лёта до вас, начинаю снижение. Прошу наведение.

– Включаем. Погода безветренная, давление семьсот пятьдесят шесть, минус девять, видимость пять.

Пора уходить со сцены, пищит индикатор радара. Резко пикирую без страха за наши уши – герметичная кабина здорово облегчила нашу жизнь.

– Первый, вы там ничего не уронили? Мелькнуло что-то на радаре.

– Нет, всё на месте. Помехи. Прошу посадку с ходу.

– Добро.

Не выпуская самолёт из виду, мы крадёмся над крутыми высокими скалами. Километров триста восточнее Норильска. Этот город разрушен до основания, я помню снимки из космоса. О дикой красоте местных гор и озёр я когда-то читал, и вот она перед нашими глазами. Суровые места. Дивизию можно спрятать. Зависнув между скал, наблюдаем посадку. Полоса хорошо замаскирована на небольшом плато. Самолёт выруливает с неё на площадку, укрытую маскировочной сетью. Чувствуется профессиональная организация. Хуан переключает каналы сканера, выводит в наушники переговоры.

– Уют, я Крепость.

– На связи!

– Борт первый произвёл посадку. Всё в порядке. Спасибо за доставку и смену, через два часа он вылетит обратно.

– Принято. Конец связи.

В бинокли наблюдаем выгрузку семи десятков пассажиров в военной форме и нескольких грузовых контейнеров. Вскоре такая же партия людей и грузов доставляется к самолёту, и он выруливает на взлёт. Смена вахты на каком-то объекте с угрожающим названием Крепость. Прибывшие исчезают под козырьком скалы. Навидались мы бункеров. Хотя замаскировано здесь, в пример другим, хорошо. Дождавшись, когда умолкнет радар, обгоняем самолёт и незаметно занимаем прежнюю позицию. Город ожил. Снуют машины, люди торопятся по делам. Мирные будни! Что же меня настораживает? Надо советоваться с начальством. Особо оригинальных идей нет. Многие склоняются к мысли уничтожить бункер, а там видно будет. Но Макс возражает: это против наших лозунгов. Агрессии против Союза Крепость не проявляла, мы о ней ничего не знаем. В городе не наблюдаются нарушения прав граждан, идёт размеренная работа, никого не стегают нагайкой и не расстреливают в скалах. Надо пытаться решить вопрос мирным путём. Пойдёт что-то не так – у нас есть, чем усмирить противника. На том и решили. В багажном отсеке "Сокола", где спокойно могут разместиться двое взрослых, упакованы несколько ретрансляторов. Сигнал с Ковчега передаётся через спутник на это устройство, затем уходит в эфир на стандартных волнах. Принятый ответ тоже через спутник попадает на базу. Чтобы никто не мог запеленговать наш передатчик. Компактное устройство очередным рейсом на Таймыр мы доставили к вечеру и установили в малодоступной местности. Сами сместились на шесть километров и заняли позицию для наблюдения. Макс вступает в переговоры на русском языке:

– Крепость на Таймыре, вас вызывает Ковчег!

Несколько минут тишины.

– Крепость на связи. Коммандер Соломонов, рады вас слышать. Ваши передачи очень популярны, Ковчегу есть, чем гордиться.

– С кем имею честь вести переговоры?

– Генерал-майор Васильев. Как это вы успели добраться в нашу глухомань? Ваши намерения?

– Генерал, скажу вам честно. Не знаем, как с вами обращаться. Мы знаем только то, что ваш бункер существует. Агрессии против Союза вы не проявляете. Явных нарушений прав человека за вами не замечено. Но само наличие откровенно военного бункера настораживает. Не желаете ли объясниться?

– Максим Николаевич. У каждого свой путь. Если я предложу вам следовать своей дорогой и не мешать друг другу? Мы знаем координаты Ковчега и ваших союзников и обладаем серьёзными аргументами превентивного давления. У вас они тоже имеются. Стоит ли начинать всё сначала? Может, дадим людям спокойно пожить? Их осталось и так совсем мало.

– Я понял так, что никакие контакты с Союзом вас не интересуют?

– Можно было бы установить обмен информацией в глобальных вопросах, метеорологическими и радиологическими наблюдениями. Обговорить транзитные маршруты летательных аппаратов. Но самое первое – разграничить зоны влияния.

– Эти зоны находятся в пределах Евразии. Мы получили достаточно полную картину глобальной катастрофы. Другие регионы очень нескоро станут пригодными для жизни. Нам придётся делить сравнительно небольшие территории, рано или поздно может возникнуть конфликт. Не проще ли объединиться и решать проблемы мирным путём? У вас свои ресурсы, у нас другие. Мы никому не навязываем свой образ жизни, если вы внимательно слушаете наше радио. Многие союзники строят свои собственные отношения, но в случае возникновения угрозы, объединёнными силами её устраняем. Это касается не только военной, а в первую очередь гуманитарной поддержки.

– Мы обсуждали этот вариант. По некоторым причинам он нас не устраивает. Предлагаем, как говорили раньше, мирное сосуществование.

– Я хорошо помню те времена. Это была не жизнь, а именно существование. Вы сами говорите, что люди хотят просто жить и трудиться, а не заниматься постоянной подготовкой к войне. В этом случае она становится просто неизбежной. Результатов такой политики все мы насмотрелись в последние два года. На сегодняшний день мы с вами представляем две едва не самые крупные силы на планете. Пытаясь сохранить тайну, боюсь, достаточно серьёзную и не вашу, вы противопоставляете себя тем, кто строит новую жизнь без оглядки на обладателя ваших секретов. Никому из нас это не нравится, и от этого отношения будут только ухудшаться. Наши руководители не могут себе позволить настолько опасную ситуацию. Время тех, кто решает наши судьбы за нашей спиной – прошло. И мы готовы доказать это всей своей мощью.

– Знаете, Максим Николаевич, какие мощности ещё неизвестны вам и вашей разведке? Я приоткрою вам этот ящик Пандоры. На планете осталось много из того, что раньше называлось государствами. В законсервированных бункерах, под водой, в убежищах для многотысячного персонала. Пройдёт немного времени – и эти силы начнут шевелить своими мышцами. И только от их первых шевелений вся ваша робингудовская братия рассыплется в пыль.

– Это мы тоже слышали. К сожалению, предыдущие ораторы не смогут поделиться с вами воспоминаниями о результатах таких речей. Если уж вы твёрдо решили хранить верность так называемым государственным деятелям – эвакуируйте воинский гарнизон из Алтая в Крепость для ведения вашей войны. Город Уют заслуживает лучшей участи, чем бомбардировка нашим оружием. Пусть его граждане сами изберут свой путь. Не можете отказаться от ваших идеалов – следуйте им. Держать в заложниках тысячи невинных людей – не по-солдатски, генерал.

– Значит, и туда вы успели сунуть свой нос. Обговорим и эту тему. Одну минуту, не выключайте связь.

– Чиф, смотрите!

Я тронул рули, и "Сокол" поднялся над вершиной скалы. В горе, скрывавшей бункер, открывался огромный люк ракетной шахты.

– Хуан, картинку! Ковчег, готовится к запуску баллистическая ракета. Тревога!

– Картинку держим, Чиф!

Запищал сигнал радарного облучения. Я на бреющем повёл машину между каменными громадами. А вдруг ракета не одна? Так и есть! Ещё два люка отползали от чёрных дыр, увлекая за собой камни и растительность, маскировавшие их до поры. Хуан мгновенно откорректировал электронный планшет.

– Чиф, укройтесь за скалами, через тридцать секунд – залп!

– Принято.

Ныряем в каменный распадок. Таких мощных взрывов я не слышал никогда. Ещё! Ещё. Только благодаря беспримерной лёгкости и мощности двигателей "Сокол" удержался в воздухе. Я взвился над горами. Сопка превратилась в вулкан. Чудовищное пламя закручивалось вихрем, уходящим в самое небо.

– Включить активный поиск!

На максимальной перегрузке облетаем восходящей спиралью страшное пожарище. Так и есть, одна ракета уже чертит чёрный след в зените.

– Ковчег, новая цель!

– Ведём! Залп!

Я ещё не видел в действии установку главного калибра Ковчега. Гигантский огненный метеор ударил в ракету. Белая вспышка – и небо очистилось.

– Чиф, освободить воздушное пространство в радиусе десяти миль от объекта!

– Принято!

Издалека наблюдаем катаклизм. Иначе нельзя назвать то, что происходит на бедной сопке. Кажется, она сгорает, как спичечная головка. Сначала ярко пылала, затем обуглилась, а потом провалилась между скал. Огромный дымящийся кратер издавал такой жар, что мне пришлось уйти ещё дальше и выше.

– Ещё немного, и мы сожжём всю планету, – голос Хуана дрожит.

– Снимай на камеру.

– Я давно её включил.

– Ковчег, я Чиф. Цель гарантированно поражена. Эфир чист.

– Принято. Следовать на Уют.

– Есть.

– Хуан, скопируй запись на мобильный носитель, пока будем в пути.

Сегодня мы бьём рекорды дальности полёта. Четвёртый перелёт. Прибыли поздним вечером. Город живёт вечерней жизнью. Похоже, они ещё не знают об участи бункера. Вот и хорошо. Проплываем над центром Уюта. Оставляем несколько "сувениров" на высотных зданиях и башнях. Действительно, уютное местечко. А не навестить ли нам его?

– Дай-ка флэшку с записью.

– Пожалуйста.

– Я на минутку заскочу в бар, не глуши мотор.

– Вы с ума сошли?

– Площадь пустынная, поднимешься на пять метров и ожидаешь меня. В случае осложнений – поддержишь пушкой или уходишь.

– Опять влетит, Чиф!

– Скажешь, что я пивка решил попить. Выполнять.

– Есть.

"Сокол" зависает над площадью. Редкие прохожие удивлённо рассматривают диковинную машину. Захожу в бар. Зал почти полон, на меня не обращают внимания. Хорошее пиво, люблю этот напиток с курсантских лет. Протягиваю бармену запись:

– Дружище, привет с Ковчега. Покажи людям фильм, как сегодня сгорел бункер по имени Крепость. Пусть все подумают и решат – они с нами, или против нас? Завтра мы свяжемся с руководством.

Служитель стойки не понимает. Сую ему в руку носитель, отхожу ближе к выходу.

– Господа, прошу вашего внимания! Сегодня днём подземный бункер Крепость во главе с генералом Васильевым совершил попытку ракетно-ядерного удара по известной вам вольной колонии Ковчег. Бункер уничтожен. Кинофильм об этом событии вам сейчас продемонстрирует бармен. Подумайте, что вас больше устраивает – идти за такими авантюристами, как покойный генерал, или присоединиться к Союзу свободных людей? Мы с радостью примем в наше общество ваш прекрасный город. Привет вам всем от жителей Ковчега!

Ревизор. Немая сцена. Пользуясь замешательством, гордо удаляюсь, еле сдерживая ноги, рвущиеся перейти на бег. Делаю ручкой Хуану, словно загулявший пассажир такси. Машина подана. Помахав зрителям, плавно отбываем в тёмное небо. Занавес.

– Я Чиф. Прошу Ковчег.

– На связи.

– Видеозапись гибели Крепости передал жителям Уюта. Ретранслятор установлен в зоне прямой видимости города. Продолжаю наблюдение.

– Принято. Как вам удалось?

– Высадился на улице и вручил публике ближайшего бара с краткой речью.

– Вы авантюрист, мистер Фэд.

– У вас есть более подходящий план?

– Отдыхайте до утра. Уйдите подальше от города. Самолёты прибудут завтра.

– Принято.

Хочется полюбоваться результатом сольного выступления. Минут десять всё спокойно. Затем к бару подлетают сразу два военных джипа, люди в форме блокируют площадь. Посетителей и служащих бара выводят и грузят в подъехавший автобус. Как была наша родина государством сексотов, так и осталась. А мы им про свободу. Грустно. Включились сразу два радара. По нашу душу, надо линять. Ложбинками и распадами уходим в далёкие поросшие лесом сопки. Пора отдохнуть.

На рассвете начинается облава. Шесть вертолётов и четыре самолёта планомерно ведут поиски вашего покорного слуги и его оруженосца. Слава Богу, истребителей не видать. Или ждут, когда появимся? На бешеной скорости проскакиваю мимо одного из вертолётов и, едва не цепляясь за вершины, убегаю сначала далеко на юг, потом, сделав заячью петлю, на север. Прячусь в каких-то зарослях километрах в двадцати от города. Поисковики приземляются. На их волне и появляется голос Максима:

– Внимание, Уют. В эфире Ковчег. Сообщите частоту для связи с вашим руководством. Дело чрезвычайной важности.

Через несколько минут связь установлена. Максим излагает тезисы вчерашней беседы с генералом.

– С кем я разговариваю?

– Полковник Шемякин.

– Надеюсь, видеозапись происшествия вы уже просмотрели. Это не угроза. Это лишь демонстрация того, что случается с теми, кто угрожает нам. Мы никого ни в чём не обвиняем и не выставляем никаких претензий. Мы снова предлагаем вам дружбу. Жители города должны сами выбрать свой путь.

– Они его уже выбрали. Мы два года прожили без вас, и дальше проживём.

– Это мнение жителей, или ваше личное?

– Послушайте, какое ваше дело? Что вы лезете со своими коммунистическими утопиями со своей Скандинавии? Вас никто не трогает – не трогайте и вы нас. Уж как-нибудь проживём без ваших подачек.

– Проблема в том, что вы знаете о Скандинавии. В том, что вы не идёте на установление хотя бы формального договора о дружественных отношениях. Это предполагает готовность в любой момент нанести нам удар. Мы не привыкли оставлять за спиной таких партнёров. Мы добиваемся гарантированной безопасности колоний Союза. И мы её добьёмся.

– Вы даже не знаете, куда вы вторгаетесь! Задействованы такие силы, что от вас не останется мокрого места!

– Я имею основания считать, что всё население планеты на сегодняшний день не превышает десяти миллионов человек. Из них девять – влачат полуголодное существование, даже не подозревая о ваших таинственных силах. Ваши вожди, укрывающиеся второй год в бункерах, пусть даже с ядерным оружием и тысячными армиями, просто боятся вылезти наружу. Там их поджидает радиация или отчаявшиеся люди, которые в лучшем случае заставят поделиться всем необходимым. На тушёнке долго не протянешь. Значит, им нужны селения, подобные вашему. Поверьте моему опыту: люди больше не желают кормить этих крыс. И они с готовностью вешают и топят тех, кто пытается им это навязать. Сделаем вывод. Люди – это всё. А ваши начальники, при всех запасах и чемоданах с золотом – ничто. После минувших событий здравомыслящий человек не позволит снова посадить себе на шею тех, кто виноват в его бедах. Наверняка у вас есть личный интерес в этом деле. И планы по его достижению. Вы не на тех поставили, полковник. Они снова отсидятся в своих норах. А вы подставите под смертельную угрозу тысячи людей. И тем самым повяжете на свою шею пеньковый галстук. Так было уже много раз. И так будет всегда.