Текст книги "Х 3 (СИ)"

Автор книги: Вова Бо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 13. Бабочка, достойная Черного

Это было странное место. Мы словно брели через мертвый город, который из-за обилия растительности казался самым живым на всей планете.

– Растения способствуют выработке кислорода, – пояснил один из людей в сером балахоне, что шел рядом. – Или убирают углекислый газ? А может, и то, и другое? Не помню. Но они точно очищают воздух от эфирных испарений, а хаотичный эфир опасен для всех. Мы пришли.

Я огляделся по сторонам. Тело по-прежнему мне не подчинялось, но чем меньше я сопротивлялся, тем спокойней давались мелкие движения. Словно неведомый кукловод слегка ослабил хватку, когда жертва перестала неистово трепыхаться.

Вокруг меня собралось уже несколько сотен фанатиков, точно таких же, как и те, которых я встретил близ Канопуса. Сотни, если не больше. Некоторые пришли вместе со мной, словно двигались на чей-то зов. Остальные присоединились к нашему шествию уже в городе.

Поселение было небольшим, мы пересекли его за пару часов. Очень непривычно было отсутствие высоких стен, почему-то именно эта деталь занозой засела в памяти.

Выйдя из города, мы направились вглубь... Даже не знаю, что это. Все было укрыто переплетением побегов и толстых лиан и внешне напоминало множество небольших холмов. Но что скрыто под ними? После практически гладких пустошей, просматриваемых до самого горизонта, видеть неровный рельеф местности было как-то дико.

И тем не менее, мы углубились в эти кислотно-зеленые джунгли, в которых не было ни единого дерева. И тем не менее, зелень вздымалась так высоко, что уже через пару минут пути закрывала обзор полностью.

В какой-то момент я начал замечать кровавые пятна в однородной живой поверхности. В глазах рябило от монотонно-яркого цвета окружения, поэтому я не сразу понял, что вижу цветы. Кроваво-красные огромные бутоны, которые слегка пульсировали, будто были сделаны из живой плоти.

Жуткая картина, меня аж передернуло от одной только мысли о цветах из мяса и крови, растущих на деревьях. Но это ведь не может быть правдой? Я не хотел узнать ответ, потому старался сильно не всматриваться.

Тем временем вокруг начало темнеть, потому что зелень занимала все больше места, в том числе заслоняя и небо. Я шел впереди, а за мной неспешно брела серая процессия. И в какой-то момент я понял, что мы внутри огромного туннеля или чего-то похожего. Слишком ровно растут побеги, слишком правильный у них изгиб.

Дальше двигались в темноте. Я вновь потерял счет времени, пока мы просто не остановились. Люди позади меня, казалось, даже не дышали. Хотя какие они люди? Зараженные и обращенные монстры.

И только в этой тишине я начал различать странный тихий звук. Сначала он напоминал мне шелест, только раздавался сразу отовсюду. Пытался понять, что я слышу, но так и не вспомнил ничего похожего. Будто множество тел одновременно терлось друг о друга, и это происходило со всех сторон.

А затем появился свет. Одновременно со всех сторон начали медленно разгораться бутоны алых цветов, погружая пространство в багровое марево. Кажется, существа в серых балахонах за моей спиной начали биться в экстазе.

Мы находились в огромной пещере или помещении, так что крупные цветы над головой превращались в светящиеся точки. И в этот момент я понял, что за звук был вокруг. Лианы и побеги, оплетающие все вокруг. Некоторые были толщиной с палец, другие с руку, а иные в обхвате были сравнимы с человеком. И они шевелились, будто огромные переплетения змей. Извивались, пульсировали, а иногда просто мелко дрожали. Я видел уплотнения, перемещающиеся внутри этих побегов, и почему-то это вызывало ассоциации с куском мяса, двигающимся по пищеводу.

Захотелось блевать, но было нечем.

А затем что-то начало происходить. Сплошная стена живого плетения передо мной начала приближаться, нависая сверху. Побеги расходились в стороны, но под ними появлялись все новые и новые пульсирующие переплетения. И когда живая изгородь практически коснулась моего носа, ворох тонких жил разошелся, и я увидел лицо.

Женское, практически человеческое, но оно было словно свито из тоненьких стеблей телесного цвета. Сначала оно даже показалось мне маской, но в следующее мгновение ее глаза раскрылись. Вместо обычных глазных яблок на меня смотрели два алых бутона с черными провалами в центре.

И я кожей ощутил, что неведомое существо действительно меня видит. Я много всякого дерьма повидал в своей жизни, но сейчас сердце забилось в груди как никогда раньше. Я, кажется, даже дышать перестал.

В голове засел какое-то панический, иррациональный страх перед этим нечто. И самое пугающее было то, что я был просто зрителем в собственном теле.

– Я – Мать, – произнесло существо, не открывая «рта». Когда оно говорило, переплетения жил просто начинали вибрировать. – Я ждала тебя, сын мой. Это был долгий путь.

– Где Оби? – произнести эти два слова было очень трудно. Я словно через силу выталкивал их из глотки.

Часть этих мясистых лиан опустилась с потолка мне за спину, образуя сплошную стену. Они мягко подхватили меня сзади и оторвали от земли, поднимая вверх.

Мы с Матерью двигались синхронно, так, что наши лица, а вернее наши маски практически соприкасались.

– Скоро ты станешь свободен, скоро ты будешь единым. Ты возьмешь эту плоть и соединишь ее с моей. Цикл должен быть завершен. Человека убьет человек.

– Я ничего от тебя брать не собираюсь, – слова раскаленными ножами продирались сквозь горло.

И в этот момент лепестки-бутоны внезапно зашевелились, лицо Матери завибрировало, и я практически кожей ощутил ее раздражение.

– С тобой никто не разговаривает. Знай свое место, – а затем ее голос вновь стал мягким и теплым: – Возьми свое по праву, сын мой. Пришла пора воспарить.

В этот момент я почувствовал прикосновение. Моя броня начала восприниматься иначе, не просто органическим доспехом, а второй кожей. И я почувствовал множество присосок, впившихся в бронепластины со всех сторон.

Следом пришла боль, глухая, сплошная, пульсирующая. Словно что-то одновременно вливалось в мое тело, а что-то, наоборот, вытягивали. Я ощущал изменения, чем-то схожие с моментом, когда я перекачивал себе геном Джаггернаута, только теперь это происходило в больших масштабах.

– Мать, – произнес кто-то моими губами. Произнес с трепетом, с придыханием.

– Сын мой, – улыбнулось лицо.

– Черный! – взревел я, хотя язык уже не подчинялся мне и имя осталось лишь в мыслях.

– Восьмерка? – с насмешкой произнес Черный, переходя на мысленное общение.

– Твоих лап дело?

– А ты видишь здесь другого послушного сына? Может быть , ты достоин милости Матери? Может быть , ты достоин?

– Какой на хрен милости, восьмерка ты недоношенная? Это нечто даже не существо, оно вообще не должно существовать.

– Ты слеп, – радостно произнес Черный. – Ты не видишь всей картины. Просто смотри, сейчас ты все поймешь.

И он оказался прав. В следующее мгновение мы оказались стоящими рядом посреди той самой пещеры, но в этот раз она оказалась пустой. Не было буйной растительности вокруг, не было существ в серых балахонах, не было ничего кроме темноты.

И только одна деталь привлекала внимание. Тьма не мешала обзору, потому что это были воспоминания некоего существа. Сначала я решил, что это Мать показывает мне картины прошлого, но нет.

Мать – всего лишь очередная пешка в этой игре. И сейчас я смотрел на главного кукловода. В центре пещеры стоял черный кристалл со светящимися алым прожилками, будто что-то тлело внутри него. Присмотревшись, я понял, что кристалл пульсирует подобно сердцу.

– Знакомься, восьмерка, – произнес Черный, подходя ближе. – Это Отец. Мой отец, который скоро станет нашим отцом.

Рядом с кристаллом двухметровая махина Черного казалась карликом. И только сейчас я заметил очевидное сходство, текстура поверхности кристалла была такой же, как и моя броня.

Следом события ускорились, но я скорее почувствовал это, нежели увидел. С той стороны, откуда пришло наше недавнее шествие, раздались звуки. Что-то ломилось снаружи, ломая стену. Вскоре в идеальной сферической поверхности этой пещеры появилась первая брешь.

Она быстро разрасталась до размеров дыры, по стенам забегали лучи фонарей, а помещение заполнили люди в древней одежде. Было необычно смотреть на их светлые, чистые лица, горящие глаза, не отмеченные печатью падения мира.

Люди заполнили все пространство вокруг кристалла, оградили его куполом, поставили везде прожекторы, натащили разной аппаратуры. Пустое, идеально чистое пространство в одно мгновение заполнилось шумом, светом и мельтешащими фигурами.

Они изучали находку, просвечивали ее во всевозможных спектрах, пытались воздействовать различными способами и измеряли, измеряли, измеряли. Фотографии, снимки, видеозаписи, параметры, цифры, интенсивности и прочие способы осознать невозможное.

Люди пытались понять, что они нашли, но не могли. Чтобы осознать это, недостаточно быть технологически развитой цивилизацией. Потому что сейчас, будучи частью общего, я понимал, насколько обманчив внешний вид этого камня.

Оно не было живым или мертвым в привычным человеку понимании. Скорее оно напоминало единый организм, состоящий из миллиардов организмов, где каждая часть была самостоятельной единицей, но при этом неотъемлемым звеном общей цепи.

– Это компьютер, – осенило меня. – Органическая машина.

– Не просто машина, – усмехнулся Черный. – Это машина, обретшая самосознание и ставшая богом.

Это не был искусственный интеллект или запертое в кристалле сознание. Нечто большее, словно бы сверхразум, лишенный эмоций, переживаний и чувств. Одновременно с этим я не чувствовал внутри и какой-то холодной логики, какую можно было бы приписать механизму.

Нет, это скорее было нечто чуждое нашему миру, но при этом живое. Имеющее одну-единственную цель – размножение, поглощение и экспансия. Цикл, схожий с биологическими инстинктами множества земных видов. Таких, как вирус, бактерия, паразит.

Паразит. Да, это самая близкая аналогия. Сверхтехнологичный биопаразит. У него не было цели, не было желаний или стимулов. Только вложенная природой или жутким создателем программа, главной целью которой было выживание.

И как любому паразиту – кристаллу был нужен носитель. И сейчас я его увидел.

Женщина, судя по халату, одна из ученых, что приехала среди сотен таких же людей. Только ее лицо уже было мне знакомо. Точно такое же, как у маски Матери, что встретила меня в этом жутком месте.

Досадная случайность. Кто-то из работников пытался плазменным резаком отрезать часть кристалла для изучения, но тот никак не хотел поддаваться примитивным технологиям букашек. Но вот под высоким давлением температур крохотная щепка все же отделилась от общей массы. Одновременно с сильным импульсом, пришедшим изнутри этого нечто.

Щепка отлетела в сторону, но никто этого не заметил, слишком маленькая она была, размером с ноготь мизинца. Слишком много света вокруг, слишком сильно притягивала взгляд завораживающая пульсация кристалла. Слишком незаметен оказался черный осколок под ногами.

Затем женщина-ученый случайно на него наступила. Камень легко впился в резиновую подошву защитной обуви. Так он добрался до ее личной комнаты, оставшись незамеченным при прохождении процедуры дезинфекции и санобработки.

И уже вечером женщина заметила маленький камушек, лежащий на полу, где он вывалился, отцепившись от подошвы. Она взяла его в руки, даже не поняв, что видит перед собой. Это был первый контакт. Паразит нашел хозяина. Мать родилась.

Дальше события пошли вскачь, но не внешне. Со стороны казалось, будто у человечества наступил золотой век. Женщина-ученый «случайно» выяснила о странном воздействии кристалла на живую плоть при определенных условиях.

Контактировавшие с кристаллом люди могли излечиться от большинства болезней, очищалась кровь, улучшался метаболизм, организм сам выводил большинство токсинов и вредных веществ.

На основе этих открытий начали разрабатываться сыворотки, вакцины, препараты. Люди победили большинство известных болезней, улучшили работу мозга, замедлили старение. И это только в первые пять лет изучения кристалла.

Исследования продолжались с утроенными усилиями. Неподалеку вырос целый город, полностью подконтрольный организации, занимавшейся разработками и исследованиями. Кстати, именно остатки этой корпорации в настоящее время известны, как департамент Инквизиции во многих городах выживших.

Картины и образы сменялись друг другом, но я не обращал на большинство из показанного никакого внимания. Это призраки прошлого, не имеющие никакого значения. А вот важным оказалось другое. Крысы.

Сотня маленьких лабораторных крыс, в каждую из которых был помещен осколок того камня, которого коснулась женщина, ставшая Матерью. Собственно, именно она и поместила их в животных, а затем выпустила на волю.

Крысиное шествие начало свое распространение по континенту. Пока человечество гналось за бессмертием, паразит искал себе новых хозяев. Крыс жрали бродячие собаки, дикие звери, а иногда и люди. Осколки распространялись и попадали ко все более и более крупным хозяевам.

Новые переносчики уходили в глубь лесов, прятались под землю, строили себе логова, но при этом не отдалялись от первоисточника слишком далеко. Так родились альфы – ретрансляторы воли кристалла-паразита.

В своих логовах они искали пищу, захватывали любую живность, копили таким образом биомассу. Они действовали незаметно, крайне осторожно, таясь и не показываясь на глаза, потому что так приказала Мать.

Она была единственным по-настоящему разумным хозяином паразита в этом мире. И именно она должна была позаботиться о безопасности своего вида. Нового вида для этой планеты.

Разумеется, тварей находили, часто случайно. Но никто не мог связать логова невероятных чудовищ с корпорацией, стоящей на пороге человеческого бессмертия. Даже сама корпорация не могла связать симптом и первопричину, но с удовольствием принялась исследовать обнаруженных альф. Огласка не была выгодна никому, ни правительству, ни организации, ни ученым с исследователями.

Так, год за годом, пока человечество проживало свой лучший век на земле, под землей родились первые Иные. И когда их количество достигло критической массы, случилось то, что впоследствии назвали прорывом.

Во множестве мест в один миг заметили самых разнообразных чудовищ, лезущих из-под земли, из канализации или выбирающихся из темных лесов. Нападения одновременно по всей северной части континента.

Но пока правительство разобралось что к чему, пока ввело чрезвычайное положение и мобилизовало войска, было уже поздно.

Через неделю все стихло. Не осталось ни одного Иного в округе. Чудом выжившие люди, которым повезло не сойти с ума, рассказывали о пережитых ужасах, в которые верилось с огромным трудом, несмотря на множество доказательств.

Пока люди пытались понять, что произошло, Иные вернулись к истоку. Альфы подняли свои стаи, набрали мяса, сколько смогли сожрать, и потащили это все к кристаллу, попутно вырезав научный городок полностью.

А там их уже ждала Мать. Из собранной биомассы вокруг кристалла в этой самой пещере родилась биологическая оболочка. Все-таки я оказался прав, и те странные лианы были из плоти. Вся эта пещера была одним живым организмом, где Мать стала его мозгом, а кристалл – сердцем.

Поглощая и перерабатывая человечину, на свет появились первые особи, полностью отличные от всего виденного на земле. Эволюционировавшие организмы, снабженные всеми необходимыми инструментами для решения разных задач. Все ради одной конечной цели. Размножения, поглощения и экспансии.

Когда человечество сложило паззл и поняло, куда двинулась первая волна тварей, они направили войска, чтобы зачистить территорию и выжечь тут все огнем и свинцом.

Только вместо мутировавших собак и зверей их встретили Ночные Псы, Вдовы, Жабы, Охотники, Жнецы и много других видов Иных. Не ушел никто. Дальше были крылатые ракеты, бомбы и ядерные удары.

Но оказалось поздно. Получив все необходимые знания из разума Матери, кристалл выработал защиту от большинства возможных угроз. Да, рядовые особи не могли пережить критическую массу свинца в организме или уцелеть в огне ядерного взрыва. Но кристалл был надежно защищен.

Иронично, но я видел, как первые попадания практически пробили свежую плоть кокона. В тот момент человечество было на грани безоговорочной победы. Скорей всего недочет в расчетах, ведь мать была ученой в другой области и либо собрала неверные сведения о возможностях человечества, либо сам кристалл где-то недоглядел.

Но так или иначе, после первых попаданий внешняя активность монстров в районе нахождения кристалла прекратилась, отправить кого-то с проверкой было невозможно.

Многие альфы тоже погибли, но многие выжили. После возвращения в гнездо они сами прошли эволюцию и претерпели изменения. Теперь им не требовалось приносить пищу кристаллу, чтобы производить Иных, они сами стали передвижными инкубаторами.

И пошла экспансия Иных на юг континента. Медленная, постепенная, с переменным успехом. Человечество отступало, нападало и уходило на перегруппировку, чтобы потом начать все заново. Это и была первая война с Иными. Где-то успешная, где-то провальная, затяжная война, которая в итоге закончилась очередным ударом с небес, когда люди поняли, что не смогут победить.

Просто потому, что люди сражались с монстрами, воспринимая их как такие же куски мяса, просто другой формы. Но я видел отличие. Теперь увидел. Все дело в эфире. Плоть – вторична.

Мы сражались с энергией, которую не понимаем до сих пор. Энергией, способной менять материю на невозможном для понимания уровне. Иные – лишь форма, оболочка, инструмент. Эфир был основой, а его невозможно просто уничтожить.

Это для нас эфир был просто топливом, недоступным для человека ранее. Для Иных эфир был пластилином, из которого можно вылепить все что угодно, если только знать, как им пользоваться. И кристалл, отец, паразит, альфа и омега, первоисточник – не просто знал, как управлять эфиром. Он сам был создан из концентрированного эфира.

Сражаться с Иными – все равно, что сражаться с изначальной материей. Все равно, что рыбе сражаться с океаном. Если бы люди видели то, что сейчас вижу я, то они бы нанесли ядерный удар по самим себе.

Потому что единственный способ победить это – остановить экспансию. А если человечество самоустранится, то Иным будет некого поглощать. Чистая победа.

– Смотри, смотри, – радостно пихнул меня в бок Черный. – Сейчас самая интересная часть будет. Вот, это про меня.

И поток сознания сместился до одного человека, на события, предшествующие ядерному апокалипсису, это был самый разгар войны. Это был рядовой сотрудник бывшей корпорации, один из ученых-генетиков. Молодое лицо было хорошо мне знакомо. Да, не хватало множества морщин, сгорбленной спины и седых волос, но и без них я легко узнал Элиота.

Ученому пришла гениальная идея скрестить ген человека и Иного, чтобы создать новых суперсолдат. Разумеется, эта идея не возникла у него из ничего. Ее ему нашептала пожилая женщина, работавшая в той же корпорации. В постаревшей женщине легко узнавалась Мать Иных, ведь я видел ее суть. Но человечество даже не подозревало, что их злейший враг помогает людям «бороться» с внеземной напастью.

Так удачно в мире появились Джаггернауты. Для людей это просто новый вид особо опасных Иных, но сейчас я чувствовал скрытый в их генетическом коде потенциал. Это была проекция паразита. Отпечаток его сознания что ли.

Скрещивание прошло успешно, пусть и не с первой попытки. Люди создали наномашины, чтобы сдерживать и брать под контроль геном Иных. Было создано множество разных видов, но ключевыми стали именно Черные Дьяволы. Нас было много, и каждый нес в себе отдельную проекцию кристалла.

– Видишь, видишь? – тыкал Черный в энергетический сгусток отпечатка. – Это я. Какой маленький, такой хорошенький. Утю-тю. Какая прелесть.

Отпечатки находились в спящем состоянии и развивались самостоятельно, без связи с первоисточником. Некоторые Черные Дьяволы неосознанно убивали своих подсаженных попутчиков силой воли. Другие не справлялись и сходили с ума. Были и те, чьи сознания объединялись незаметно для хозяев.

Именно последние и были целью эксперимента. Идеальный симбиоз паразита и хозяина. Незаметный, выжидающий, мягко берущий под контроль и делающий цели изначального кристалла целями химеры.

Затем что-то пошло не так. Вмешалась некая третья сила, которой не было в этих образах. Кто-то раскрыл план Матери, и химер начали незаметно истреблять, впоследствии объявив опасными тварями.

Хотя на самом деле опасными оказались лишь Черные Дьяволы. Был еще один вид Иных-катализаторов, чья розовая кровь несла в себе ключ-активатор. При соединении Черного Дьявола с ключом заложенный в генах отпечаток активировался. Но этих монстров тоже уничтожали в первую очередь.

Впрочем, не всех, раз позже в Альтаире появился наркотик на основе их крови – тот самый розовый порошок.

Тем временем осталось всего три подопытных образца. Я, Роберт Хофф и мэр Канопуса Хард.

Роберт и Хард были неинтересны Матери, потому что полностью подавили в своем сознании ген кристалла. Они были людьми крепкими, волевыми и полностью владели собой. Таким же был и я, потому меня тоже оставили в живых.

А затем случилось то, что случилось. Амнезия, подсаженные воспоминания, работа на Инквизицию. И что-то эти твари сломали в моем сознании, повредили. Груз ненастоящих воспоминаний продавил броню воли, и отпечаток сознания кристалла вырвался на свободу.

Он не смог взять верх, хотя и пытался, притом довольно часто. Так появился тот, кого я называю Черным.

– Ты не часть меня, – произнес я. – Ты подсаженная тварь.

– Мы росли и развивались вместе, – серьезно произнес Черный. – Я твоя другая сторона. Ведь перестав быть человеком и став химерой, ты не мог остаться прежним. Но при этом ты все еще считаешь себя человеком, восьмерка. Так почему я тоже не могу им быть?

– Потому что, блядь, не можешь, – прорычал я.

– Философия, – равнодушно пожал плечами Черный. – Эклектика сознания и вечный спор о том, является ли человек богом али тварью дрожащей. Суть одна, восьмерка. Мы похожи, потому что мы то, что мы едим. А едим мы с тобой одно и то же. Во всех смыслах этого слова. Одно тело, одно окружение, одна жизнь на двоих.

– И к чему это все? – прорычал я. – Зачем?

– Хороший вопрос, – раздался голос Матери. Теперь в этом потоке сознания появилась и она, в том же белом халате и очках, как в день первого контакта. – Дело в том, что я выполнила свою задачу. Создала основу, собрала сведения, подготовила почву, вырастила своих детей. Но оно, – кивок в сторону кристалла, – эволюционирует, развивается, становится больше, сильнее, эффективнее. И ты, мой дорогой сын, станешь новой ступенью эволюции. Ты возвысишь наш вид, поведешь его дальше, сначала этот мир, затем следующий.

– Что за хрень она несет, Черный? – напрягся я.

А Мать тем временем нежно обняла громаду Черного сзади и продолжила шептать:

– Мы с тобой пойдем по мирам, неся его величие. Я буду рожать новых детей в каждом новом мире. Они будут лучше и лучше, сильнее и сильнее. Но я не солдат, не воин и не захватчик. А вот ты, – ее голос наполнился гордостью, – ты да. Ты поведешь своих братьев, перед тобой будут падать города и целые цивилизации. Ты будешь командовать бесконечными армиями в бесконечных мирах.

– Да, – пророкотал Черный. – Игрушки. Много-много игрушек. И я смогу делать своих бабочек. Настоящих, прекрасных. Только вот… Зачем ими делиться с тобой?

В одно мгновение химера развернулась, обхватила голову Матери руками и свернула ей шею. В следующий миг видение прекратилось, и я вновь оказался в коконе переплетенных жгутов, в темноте, где потоки эфира проходили сквозь меня, накачивая энергией.

И я понял, что все это время мы устанавливали прямую связь с кристаллом, скрытым под множеством слоев биомассы. И сейчас эта связь была установлена. Мы стали едины, и я наконец почувствовал его.

Это не было сознанием живого существа или холодным разумом программы. Это просто бесконечный океан энергии, сконцентрированный в одной точке. И у этой энергии была всего одна задача – поглощать все вокруг. Бесконечно напитывать самого себя за счет других. Расширение, но не во вне, а внутри себя. Чем больше кристалл пожирал миров, тем меньше он становился, концентрируя эфир. И я даже не знаю, что может произойти, когда он напитается до предела.

И в этом единении я почувствовал еще два разума. Мать и Черный. И этот ублюдок, которого я явно недооценил, прямо сейчас уничтожал ее. Мать, которая была не хозяином, а скорее воплощением воли кристалла, прямо сейчас умирала. Просто становилась ничем, растворяясь в бесконечном потоке эфира.

И Черный брал контроль, как над моим телом, так и над всем живым коконом вокруг. Этот процесс занял мгновения в реальном времени, закончившиеся судорогой. По залу прошла вибрация, от которой многие люди в серых балахонах попадали с ног.

– И что дальше? – спросил я мысленно. – Убьешь и меня?

– Это было бы слишком скучно, – прорычал Черный. – Хотя и хочется. Но ты слушал и не слышал, восьмерка. Я не могу тебя убить. Пусть мы и рождены были по отдельности, но слились воедино, когда ты стал химерой. Одно тело, одно сознание. Убью тебя – умру сам. Ты просто каким-то невероятным образом смог изолировать волю кристалла, создал барьер между нами. Но мы были рождены, чтобы оказаться здесь или умереть в пути. Все недостойные сдохли, а великий Черный переродился в совершенное существо. Так или иначе, тебя ждет та же участь, что постигла и меня. Теперь твоя очередь быть запертым в клетке. Наслаждайся. Дам тебе совет, как более опытный. Постарайся не свихнуться.

И в то же мгновение я понял, о чем он говорит. Что-то произошло, но это не было похоже на передачу контроля над телом, как раньше. Мы с Черным словно объединились, но в то же время я остался собой. Как будто бы я долго спал, а сейчас наконец проснулся, но где-то на задворках сознания остался уголок, в котором еще сижу я из сна. Что-то мелкое, что не нужно слушать. На что можно даже не обращать внимания, ведь он из сна, а мы тут, в реальности.

Во сне я был грозным инквизитором восьмого сектора. Освободителем, защитником и вообще тем, кем захотел бы быть. Что-то там делал, кого-то убивал, кого-то спасал, куда-то ходил. Но все это не важно, все это там, во сне.

А сейчас у меня были дела куда важнее. Сейчас я был един с Основой. Инкубатор и сердце, дом и Исход, точка отсчета, место моей силы. Отсюда я чувствовал все.

Каждую жилу, протянувшуюся от кристалла на километры вокруг. Каждую альфу, транслирующую мою волю остальным созданиям. Каждую бету, выполняющую индивидуальные функции. Я даже чувствовал каждого Иного на планете, но до большинства из них не был способен дотянуться, чтобы отдать им приказ, так что пока те были предоставлены сами себе.

Но когда мы очистим воздух, впитав весь разлитый эфир, то связь будет чище и я спокойно буду знать все происходящее в мире. Я даже краешком сознания ощущал энергетические пути в другие миры, но пока что слишком рано туда идти. Я словно наткнулся на некий барьер, не дающий мне покинуть этот мир и отправиться в следующий.

Скорее инстинктивно я ощутил некий Договор, нечто высшее, что связывает мои перемещения сводом правил, установленных… Кем? Не важно. Теми же инстинктами я понимал, что как только последний разумный абориген умрет, путь будет свободен.

И сейчас я сосредоточился на особо большом скоплении Иных на юге. Память услужливо подсказала название города аборигенов, вокруг которого собралась моя армия. Альтаир.

И в памяти возникли образы из сна. Как эта дура, мнящая себя Матерью моей армии, пыталась взять соседний город. Ее нелепые неумелые попытки штурма, где она и так, и эдак пробовала прощупать оборону аборигенов. И все равно потеряла слишком много особей при атаке. Можно было сделать все гораздо эффективнее, вот уж точно, военачальник из нее никакой.

Зато прослеживался бабский материнский инстинкт. Сделать из людей кормушку. Эта мысль вызвала лишь усмешку пополам с раздражением. Игрушки нужны, чтобы ими играть, а когда они все сломаются, мы пойдем в новый мир за новыми. Я не собираюсь сидеть в этой песочнице веками.

Уловив сознание альфы, что вела орду, дал нужные команды и сосредоточился на ближайшем пространстве. А что эти особи делают близ моего сердца? Ой, какие они забавные. Они же мне поклоняются. Я почувствовал связь с подсаженными в их тела паразитами и убедился, что они находятся полностью в моей власти, пусть и сохраняют видимость свободы воли.

Ладно, пусть повеселят меня немного своим преклонением. Сожру их последними.

А это что? Человеческое дитя, чем-то похожее на мою вторую оболочку, которую я использую, если отрываюсь от источника. В этом существе чувствуется моя плоть Иного, но почему-то с ней нет связи. Она словно закрыта от моей воли.

Точно, это же та девчонка, Оби. Образ из сна где-то на краю сознания вновь затрепыхался, но я лишь отмахнулся от наваждения. Точно, я же сам передал этой дуре Матери сведения про девчонку, чтобы она ее захватила. И после этого я сам направился к источнику, чтобы наконец освободиться от оков примитивного разума изначальной плоти. Я разыграл целое представление перед этим чудаком, которым я был во сне, чтобы наконец пробудиться.

Всего-то и требовалось, что аккуратно воздействовать на одного из поклоняющихся мне аборигенов, когда тот оказался рядом, чтобы тот передал информацию в Источник. Капля моего эфира, смешавшаяся с его кровью, и дело сделано. Моя воля направила его в нужном направлении.

Я хотел было убить девчонку, скованную в теле Источника, но остановился. Какое-то наваждение, на грани инстинкта говорило мне, что если эта особь пострадает, то случится что-то очень плохое. Что-то вроде апокалипсиса. Ее смерть угрожает самому существованию Источника.

Нет, бред. Видимо я еще не до конца пробудился и остатки сна не слетели с моего взора. Ладно, забавную девчонку можно убить и потом, никуда не денется.

А теперь переходим к самому главному. Я мысленно обратился к крови и плоти Источника, вызывая из нее память обо всех поглощенных существах. Нашел подходящие, перемешал, соединил, уничтожил, смешав заново. Я работал с материалом словно с глиной. Предыдущая хозяйка Источника уже пыталась сотворить нечто подобное, но у нее явно не было никакого вкуса.

То ли дело я. Хотя некоторые ее наработки можно использовать, все-таки они жизнеспособны, а это важно. Просто добавить массу, изменить гены, увеличить тут, уменьшить здесь, добавить брони и шипов. Да, больше шипов. И клыков. И когтей. Хотя нет, зачем ей когти, это лишнее.