Текст книги "Путь домой"
Автор книги: Вонда Н. Макинтайр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Ну, разве они не красивы? – спросила она. – И необычайно сообразительны. Да и как может быть иначе? Они обладают самым крупным мозгом из всех существ на Земле.
Джим снова продвинулся вперёд. Как он ни всматривался, он мог разглядеть лишь два больших тёмных силуэта под водой.
– А как вы различаете, кто из них самец и кто самка? – спросил Джим. Ему они казались совершенно одинаковыми. Джилиан Тейлор взглянула на него и покраснела.
– Наблюдая за ними, я научилась их различать, – сказала она и поспешно продолжила свою лекцию. – Несмотря на всё, что мы можем о них узнать, мы должны вернуть Джорджа и Грейси в океан.
– Почему? – ошеломлённо спросил Джим.
– Во-первых, у нас не хватает денег скармливать им несколько тонн креветок ежедневно; и потом, у нас уходит всё утро, чтобы открыть столько баночек.
Все засмеялись, за исключением Джима, совершенно не понимавшего, что тут смешного.
– Когда? – спросил Джим. Месяц, подумал он. Ну, хотя бы неделю. За это время мы управимся, и тогда вам не придётся беспокоиться, чем их кормить. Я отвезу их туда, где у них будет хороший дом, доктор Джилиан Тейлор, обещаю Вам.
– Скоро, – сказала Джилиан. – Как видите, они весьма дружелюбны. Дикие киты никогда бы не подплыли так близко к человеку. Киты должны жить на свободе. Но я… привязалась к Джорджу и Грейси. Пойдёмте. – Голос её звучал сдавленно.
Она провела их вниз по спиральной лестнице, через арочный вход в освещённый голубым светом небольшой зал, одна стена которого была выпуклой и сделанной из стекла. Сначала Джим не видел за этой стеной ничего, кроме воды. Стена, закругляясь, плавно переходила в потолок, тоже прозрачный. В нескольких метрах над этим потолком на поверхности воды плясали солнечные блики.
Внезапно раздалось громкое плюх! Огромный силуэт, скрытый пузырями воздуха, устремился от поверхности прямо на них.
Джилиан рассмеялась. Пузыри, кружась, поднялись кверху, и зрители увидели ещё более громадного вблизи горбатого кита.
– Так гораздо удобнее наблюдать за Джорджем и Грейси, – сказала Джилиан. – Находясь под водой.
Никакие снимки, никакие фильмы не давали даже приблизительного представления о размерах и красоте животного. Движения длинных грудных плавников были подобны движению крыльев; кит парил, скользил, делал стремительные, грациозные повороты. Внезапно он скользнул вверх, мощно ударил хвостом и выпрыгнул из воды, исчезнув из поля зрения наблюдавших за ним людей. В следующий миг он нырнул головой вниз в десяти метрах дальше, сделал стремительный круг и снова подплыл к обзорному окну. На заднем плане второй кит выпрыгнул из воды, а затем тоже подплыл поближе, присоединившись к первому. Оба кита скользили взад и вперёд перед окном. На миг Кирку показалось, что это он заперт в неволе, а киты находятся на свободе.
Джим полагал, что огромные животные окажутся неповоротливыми, неуклюжими; но гибкие тела под водой двигались легко, играючи; видно было, как перекатываются под кожей могучие мышцы. Казалось, что они невесомы, что они летают. Из репродукторов на стенах слышались время от времени стоны, свист и мягкий шум тел, рассекающих воду.
Джордж и Грейси отплыли, то расходясь, то снова сближаясь, чтобы коснуться друг друга длинными плавниками.
Спок стоял позади всех, но и он, не отрываясь, смотрел, как плавают и играют киты. Их красота, грация и сила очаровали его. На его родном Вулкане не было ничего подобного. И хотя Спок знал, что ему и раньше доводилось видеть животных огромных размеров, вспомнить он мог лишь снимки и описания.
На мгновение у Спока мелькнула мысль, может ли вулканец так восхищаться зрелищем играющих животных, но он тут же почувствовал, что ему всё равно. Ему просто хотелось смотреть на китов. Всё же он ни на миг не забывал, зачем они здесь. Только теперь Спок понял, насколько сложную задачу им предстоит решить. Обнаружив себя внезапно в закрытом бассейне, не понимая, как и почему они там очутились, не зная, куда их везут, киты легко могут удариться в панику. Возможно, материалы двадцать третьего века в состоянии выдержать мощный натиск обезумевшего от страха кита. Но Спок нисколько не сомневался, что для прочности бассейна, сооружённого на скорую руку из оказавшихся под рукой материалов двадцатого века, испытание окажется непосильным.
Спок чувствовал себя довольно странно. Он подумал, уж не находится ли он под влиянием присущих землянам эмоций. Т’Лар и другие вулканские адепты предупреждали его о подобной опасности. Но его мать, которая также была адептом, говорила ему, что он должен принимать их, как часть себя, а не блокировать. Спок подумал, не тот ли это случай, когда стоит последовать её совету.
– Горбатые киты – существа уникальные во многих отношениях, – говорила тем временем доктор Тейлор. – Одна из таких уникальных особенностей – их пение. – И она коснулась кнопки на панели стены.
Из репродукторов послышался громкий крик.
– Вы слышите песню китов, – продолжала доктор Тейлор. – В это время года киты не поют, поэтому то, что вы слышите – запись. Нам мало что известно об этой песне. Мы не можем перевести её. Мы полагаем, что эту песню поют только самцы. Джордж поёт её от шести до тридцати минут, а потом начинает сначала. Со временем песня удлиняется, дополняется. В открытом океане, пока не появились пароходы, песни китов были слышны на тысячи миль. Возможно – хотя теперь мы не можем знать наверняка, ибо люди производят так много шума – песня способна пройти вокруг света. Но и сейчас песни китов слышны на дальние расстояния, и другие киты подхватывают их и передают дальше.
Грейси снова проплыла мимо прозрачной стены. Взгляд её скользнул по Споку, и вулканцу показалось, что она наблюдает за ним. Он подумал, уж не чувствует ли она их с Кирком присутствия; уж не догадываются ли киты каким-то образом о намерениях пришельцев из будущего.
Сочтут ли они, что их украли, подумал Спок. Нет, не украли. Кража подразумевает нарушение собственности,а они не являются чьей-либо собственностью. Не думаю, чтобы доктор Тейлор считала, будто киты принадлежат ей. Возможно, некая правительственная организация считает себя владелицей этих китов, но на то, что киты подумают, это не окажет ни малейшего влияния. Киты могут решить, что их похитили. Что, если они не желают покидать это время и место? Имеем ли мы, по сути, право забирать их отсюда против их воли? Если же мы заберём их отсюда против их воли, не погубит ли это Землю вместо того, чтобы спасти её? Если два существа, чувствующие, что с ними поступили жестоко, ответят на сигналы зонда, это может вызвать с его стороны ещё более агрессивные действия.
Спок не видел никакого решения этой дилеммы, кроме одного: установления контакта. И поскольку доктор Тейлор признала, что люди не способны ни общаться с китами, ни переводить их песни, Спок видел лишь один путь.
Он отступил к выходу, выскользнул из зала и быстро поднялся по спиральной лестнице. Один из китов скользнул у его ног, изогнув спину так, что спинной плавник рассёк воду. Затем кит вновь нырнул, так что Спок видел сквозь рябь на воде лишь тёмный силуэт с белыми грудными плавниками. На противоположной стороне бассейна вынырнул второй кит, подняв пену. Несмотря на внушительные размеры бассейна, для китов, способных нырять на сотни футов и принадлежащих к виду, совершавшему регулярные миграции на расстояния в четверть экватора, это был не более чем пруд.
Спок почувствовал, как припекает солнце. Он посмотрел вокруг, сбросил плащ и нырнул.
Холодная солёная вода сомкнулась вокруг него, и он услышал песню кита – нет не песню, а удивлённое поскрипывание, щелканье и стоны. Вибрация проходила через воду, он ощущал её всем телом; он не только слышал звуки, но и чувствовал их. Заинтересованные его появлением, киты направились к нему, и звуки сделались ощутимее, настойчивей. Один кит проплыл прямо под ним, выпустив стайку пузырей, и Спок ощутил, как они, лопаясь, покалывают его кожу. Затем кит – то была Грейси – поднялась вровень со Споком. Большие глаза смотрели прямо ему в лицо. Сквозь холодную воду он почувствовал тепло её тела.
Он потянулся к ней, достаточно медленно, чтобы она успела отплыть, если захочет. Она не шевельнулась.
Спок коснулся её, готовя свой разум к вторжению чужого сознания.
Вместо ожидаемого вторжения он ощутил мягкое, успокаивающее прикосновение. Его охватил мир чужих мыслей – мощных, и с то же время нежных, как ветрогон.
В этом прикосновении был вопрос, и Спок откликнулся.
В подводном обзорном зале Джим Кирк слушал Джилиан Тейлор, рассказывающую о китах. Услышанное живо интересовало его – и в то же время он с нетерпением ждал окончания экскурсии, чтобы поговорить с ней наедине.
Мимо обзорного окна проплыл один из китов; рядом плыл Спок. Джим подавил готовое сорваться с губ удивлённое восклицание.
Чёрт подери! подумал он. Из всех номеров, которые можно отколоть на глазах у полусотни людей! Возможно, Боунз прав…
Среди посетителей пробежал ропот удивления по мере того, как один зритель указывал на странное зрелище другому.
А если у Спока ещё и соскользнёт с головы повязка, подумал Джим, нам придётся объяснять гораздо больше, чем с чего это моему ненормальному товарищу взбрело в голову понырять с китами.
По крайней мере, Джилиан Тейлор пока ещё ничего не заметила. Может, если никто ничего не скажет вслух…
– Песня горбатых китов меняется с каждым годом. Но мы всё ещё не знаем, для чего она служит. Возможно, для ориентации? Или же это часть брачного ритуала? А может, это просто общение, непонятное для нас?
– Может быть, кит поёт для этого человека, – сказал один из посетителей.
Джима передёрнуло.
Джилиан обернулась.
– Что, чёрт подери…! – Секунду она, не веря своим глазам, глядела на Спока, затем кинулась к выходу, бросив на ходу: – Прошу прощения! Ждите здесь!
Игнорируя её просьбу, Джим бросился следом. Он бегом поднялся по лестнице и, очутившись под открытым небом, зажмурился от солнечного света.
Подтянувшись одним сильным движением, Спок вылез из бассейна. Вода стекала с его одежды, образуя лужицу у его ног. Он поправил повязку и накинул плащ.
– Кто Вы такой, чёрт подери? – вскричала Джилиан. – Что Вы здесь делаете?
Спок взглянул на Джима.
Я не могу допустить, чтобы нас обоих арестовали, подумал Джим.
– Вы что, не слышите, что Вас спрашивают? – сказал он.
– Отвечайте! – потребовала Джилиан. – Что Вы, чёрт подери, делали в бассейне?
– Я, чёрт подери, пытался установить контакт, – ответил Спок.
– Контакт? Вы? – Она смерила его взглядом. – Кем Вы себя воображаете, каким-то дзен-этологом? Почему каждый чудак, спустившийся со своих чёртовых гор, воображает, что способен общаться с китами?
– Меня не интересуют чёртовы горы, – сказал Спок. – Только киты.
– Я изучаю китов уже десять лет, и я не могу установить с ними контакт! С чего это Вы решили, что можете заявиться сюда и… ладно, хватит! Вы не имеете права здесь находиться!
Наступило молчание. Спок смотрел на Джима. Джим снова попытался дать ему понять, что им надлежит делать вид, будто они незнакомы.
– Да говорите же! – сказал Джим. Слишком поздно он сообразил, что Спок воспримет его слова буквально.
– Адмирал, если мы будем считать, что имеем право распоряжаться этими китами по своему усмотрению, мы будем виновны не меньше тех, кто стал причиной их исчезновения.
– Исчезновения…? – Джилиан перевела взгляд со Спока на Кирка и обратно. – Ладно. Не знаю, что всё это значит, но я хочу, чтобы вы оба убрались отсюда немедленно. Или я позову полицию.
– Это совершенно ни к чему, уверяю Вас, – быстро сказал Джим. – Думаю, мы можем помочь…
– Помочь, чёрта с два! Ваш друг сунулся в мой бассейн к моим китам…
– Они очень привязаны к Вам, – сказал Спок. – Но чёрта с два они Ваши киты.
– Это что, они Вам так сказали?
– Чёрта с два они сказали.
– Ну, хватит, – сказала она, окончательно утратив терпение.
Через несколько секунд их уже выпроваживали немолодые безоружные охранники Института океанографии – вежливо, твёрдо и непреклонно. Справиться с ними для Джима и Спока не составило бы труда, но Джим не стал даже возражать. У него мелькнула такая мысль, но он тут же сообразил, что тогда они привлекут к себе гораздо больше внимания и навлекут на себя гораздо больше неприятностей, чем если уйдут, не протестуя.
Он поплёлся по дороге от ворот Института, Спок следовал в нескольких шагах сзади. Они узнали почти всё, что хотели.
Но чёрт подери! думал Джим. Я совершенно уверен, что ещё бы пару минут – и я узнал бы, когда они собираются выпустить китов.
Спок ускорил шаг и поравнялся с ним.
– Я и не знал, что ты умеешь плавать, Спок, – сказал Джим довольно резко.
– Я обнаружил, что это занятие довольно приятное, адмирал, хотя и не уверен, подобает ли оно вулканцу. – Спок, казалось, совершенно не заметил раздражения в голосе Джима. – Этот навык не из тех, что распространены или хотя бы полезны на моей родной планете. Адмирал, я не могу понять, почему доктор Тейлор решила, что мне, чёрт возьми, мне захотелось плавать с чёртовых гор.
– Что это на тебя нашло, что ты нырнул к этим чёртовым китам? – воскликнул Джим.
– В тот момент это казалось логичным, – подумав, ответил Спок.
– На глазах у пятидесяти человек? Куда подевалась твоя рассудительность, Спок?
Спок ответил не сразу.
– Возможно, она сейчас функционирует не лучшим образом, адмирал. Сахар, чёрт подери, известен подобным эффектом на вулканцев. Обычно я не позволяю себе ничего такого.
– Не позволяешь себе? Спок, что ты хочешь сказать, что ты пьян?
– В некотором роде, адмирал,– смущённо ответил Спок.
– Где ты взял сахар? Зачем ты его ел?
– Его мне дали Вы. Я не понял, что главным компонентом вафли является сахар, пока, чёрт подери, мой организм не усвоил его.
Джим решил оставить это.
– Послушай, Спок, – сказал он.
– Да?
– Насчёт этих цветистых выражений, о которых мы с тобой говорили. Думаю, тебе не стоит использовать их.
– Почему? – спросил Спок.
– Во-первых, ты не совсем к месту их употребляешь.
– Понимаю, – сдержанно сказал Спок.
– И ещё одно, – сказал Джим. – Далеко не всегда следует говорить правду.
– Я не умею лгать.
– Тебе совсем не обязательно лгать. Ты можешь держать язык за зубами.
– Но Вы сами велели мне говорить.
– Ну и что? Всегда можно преуменьшить или преувеличить.
– Преувеличить, – задумчиво повторил Спок.
– Ты делал так раньше, – сказал Кирк. – Ты что, не помнишь?
– Чёрта с два я помню, – сказал Спок.
– Ладно, оставим это, – вздохнул Джим. – Значит, ты вступил в мелдинг с китом. Что ты сумел узнать?
– Они очень несчастны из-за того, как люди относятся к их виду.
– У них есть все основания чувствовать себя несчастными. Есть хоть какой-то шанс, что они помогут нам?
– Полагаю, я сумел рассказать им о наших намерениях.
И Спок умолк.
– Ясно, – сказал Кирк.
Глава 8
Джилиан Тейлор изо всех сил старалась не слишком явно поторапливать экскурсантов. С трудом дождавшись, пока последний из них скроется за дверьми музея, она пробежала через вестибюль и бегом поднялась по лестнице к бассейну. Джордж и Грейси сразу же направились к ней, шевеля грудными плавниками, кажущимися под водой ослепительно белыми. Сбросив туфли, Джилиан присела на край бассейна и опустила ноги в воду. Грейси плавно повернулась и проплыла мимо, коснувшись её ступней длинным плавником. От движения Грейси из бассейна выплеснулась небольшая волна.
Оба кита вынырнули на поверхность, обдав Джилиан теплом своего дыхания. Грейси высунула из воды верхнюю часть головы. В отличие от своих диких сородичей, Джордж и Грейси не боялись подплывать к человеку настолько, чтобы их можно было коснуться. Джилиан провела рукой по тёплой чёрной коже. Китовый глаз под водой мигнул. Грейси ещё раз выдохнула, повернулась и ударила хвостом по воде, обдав Джилиан фонтанов брызг. Джилиан привыкла к таким маленьким шалостям.
Оба кита казались Джилиан чем-то расстроенными: не взбудораженными, а именно взволнованными. Она впервые видела их такими. Конечно, до сегодняшнего дня ни разу не случалось, чтобы посторонний человек входил к ним в бассейн. Пожалуй, до сих пор им просто везло. Бог свидетель, на свете есть достаточно ненормальных, зациклившихся именно на китах.
Может, подумала Джилиан, мне бы надо удивляться, что никто не вздумал прыгнуть к ним в бассейн раньше. Но я должна была сообразить, что с этими двумя что-то не так. Одеты они были как-то странно; и один из них как в рот воды набрал, а второй наоборот, всё время спрашивал.
– Всё в порядке, – сказала она. – Да, я знаю. – Джордж потёрся об её ногу одним из рецепторов на подбородке. – Всё нормально. Они не хотели ничего плохого.
Заслышав шаги, она резко обернулась, думая, уж не вернулись ли те двое.
Перед ней, глядя на неё сверху вниз с приветливой улыбкой, стоял директор института.
– Слышал, тут было какое-то ЧП. – Сбросив туфли и закатав брюки, Боб Бриггс уселся рядом с ней и опустил ноги в воду.
– Просто два каких-то чудака, – ответила Джилиан. Но если это были просто безобидные чудаки, подумала она, тогда почему они так интересовались, когда мы выпустим китов?
Джилиан очень хотелось, чтобы Боб ушёл, оставив её с Джорджем и Грейси. Её приходилось постоянно сдерживаться, чтобы ладить с боссом. Не то, что бы он задевал её намеренно, но его постоянная снисходительность её смертельно раздражала.
– Как ты?
– Прекрасно.
– Не заговаривай мне зубы, малышка. Я слишком давно тебя знаю.
– Это разрывает мне сердце! – огрызнулась Джилиан. Чёрт подери, опять я сорвалась.
– Хочешь поговорить? Это поможет вытащить твои проблемы на свет Божий.
– Ты слишком долго прожил в Калифорнии.
Она смотрела на китов, застывших у самых её ног. Каждые несколько минут один из них всплывал на поверхность, шумно выдыхал воздух, делал вдох и вновь погружался в воду.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказал Боб. – Я чувствую то же самое. Но мы между двух огней, Джил. Мы не можем держать их здесь, потому что это опасно для них, и не можем выпустить их по той же причине.
– Ага. Что это ты читаешь мне лекцию? Это была моя идея – выпустить их на свободу! Мне пришлось отстаивать…
– Я читаю тебе лекцию, чтобы помочь преодолеть сомнения.
– У меня нет никаких сомнений! – крикнула она и тут же пожалела, что сорвалась. – Я хочу, чтобы они были на свободе, и чтобы они были в безопасности, но во всём мире не найдётся такого места. И… я буду скучать по ним.
– Джил, они же не люди, в конце концов! Ты всё время ищешь доказательства, что они так же разумны, как мы. Я был бы в восторге, окажись это правдой. Но нет никаких доказательств того…
– Не знаю, как ты, а моё сочувствие не определяется оценкой интеллекта того, кому я сочувствую! – Она с яростью посмотрела на него. – Может, они не нарисовали Джоконду и не изобрели велосипед. Но они никогда никого не истребляли! – Она резко встала, вызвав стремительным движением плеск воды. Недовольные шумом, Грейси и Джордж отплыли на середину бассейна. – Прошу прошения, если я тебя перебила, – сказала Джилиан с горечью.
– Ничего, – спокойно ответил Боб. Он никогда не выходил из себя. Именно его самообладание было одной из причин его назначения на пост директора – и именно его самообладание снова и снова заставляло Джилиан срываться. – Ты всегда даешь мне темы для размышлений. Джилиан, почему бы тебе не уехать домой пораньше? У тебя чертовски усталый вид.
– Благодарю за комплимент.
– Да ладно, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. В самом деле, почему бы тебе не поехать сейчас домой? Полежать немного, глядя в потолок.
– И то верно, – сказала Джилиан. – Почему бы и нет? – Подобрав туфли, она пошла прочь.
Джилиан зашвырнула туфли на заднее сидение своего лендровера, включила зажигание, вставила в магнитофон кассету Вэйлон Дженнингс и выехала со стоянки намного быстрее, чем следовало. От скорости стало легче, хотя убежать от дилеммы, связанной с китами, это не помогло. Да Джилиан и не пыталась. Она лишь хотела, чтобы ветер ненадолго унёс эту дилемму прочь.
Однако инцидент с теми двумя упорно не желал уноситься прочь вместе с ветром. Почему там, возле бассейна, один из них назвал вид Джорджа и Грейси исчезнувшим? Наверно, он хотел сказать, что они поставлены под угрозу исчезновения. Может, у него проблемы со словарным запасом.
Но нет, он говорил так, словно знал, о чём говорит, подумала Джилиан. Что же он такого может знать, что неизвестно мне?
Вэйлон пела «Одинок и покинут». Сделав звук погромче, Джилиан постаралась сосредоточиться на управлении автомобилем, на дороге, на скорости и горячем осеннем ветре.
Тем временем в институте Боб Бриггс смотрел, как киты вынырнули у противоположного края бассейна. Со всеми, кроме Джилиан, Джордж и Грейси вели себя, как настоящие дикие киты: подплывали достаточно близко, чтобы их можно было разглядеть, но не настолько, чтобы позволить себя коснуться.
Маленькие следы босых ног Джилиан уже начали высыхать. Боб беспокоился о ней. Всякий раз, когда она покидала китов, у неё был такой вид, точно она боялась, что больше их никогда не увидит. И на этот раз…
Боб пожал плечами, отгоняя сомнения. Он знал, что принял правильное решение. Потом Джилиан будет ему благодарна.
Из музея вышел его помощник, зажмурился от солнечного света и присел рядом с ним.
– Всё готово?
– Вроде да, – сказал Боб.
– Она взбесится.
– Это для её же блага, – ответил Боб. – Иначе нельзя. Поначалу она будет клясть меня, на чём свет стоит, но потом успокоится. Она поймёт.
– Ну, вот и база Аламеда! – воскликнул Чехов. – Наконец-то добрались!
– И нельзя сказать, что благодаря нашему услужливому знакомому, – сказала Ухура, настороженно оглядываясь.
– Что-нибудь не так?
– Да нет, ничего. Просто всё время жду, что он вот-вот появится. Я так и чувствую, что он крадётся за нами или прячется за каким-нибудь деревом или кустом.
– А я уверен, что он просто ошибся.
– Возможно.
– Это было случайное совпадение, что он оказался на том поезде. Он понял, что неправильно объяснил нам, и ему стало неловко. У него могло появиться никаких подозрений.
Деревья расступились, и перед ними блеснул залив.
Ухура увидела корабль. «Энтерпрайз» СВН 65.
Вздрогнув, она остановилась. Она уже видела этот корабль раньше – на фотографии на «Энтерпрайзе».
Через многие поколения кораблей, от космического шаттла до первых звездолётов перешло это название кораблю, на котором Ухура провела большую часть своей взрослой жизни. Здесь, в этом времени, оно принадлежало авианосцу. Ухура двинулась к судну, поражённая его размерами, зачарованная воплощённой в нём разрушительной силой. В то время, в котором жила Ухура, корабли намного больше этого были обыденными, но они всегда строились в космическом пространстве, где ни гравитация, ни водяное или атмосферное давление не могли быть помехой. «Энтерпрайз» этого столетия был выстроен вопреки этим помехам. Корпус корабля вздымался вверх и расширялся, давая место для авиапалубы.
Ухура и Павел вошли в тень корабля. Павел указал на название на борту; Ухура кивнула. Павел открыл коммуникатор; Ухура достала трикодер.
Чехов набрал код выхода на связь.
– Лидер, говорит вторая группа. Ответьте, пожалуйста.
Ухура изучала показания трикодера.
– Есть координаты реактора, – сказала она. – Правда… ладно, придётся работать с тем, что есть.
– Поневоле задумаешься об истории, – сказал Чехов, кивнув на авианосец.
– А я задумываюсь об опасности. – Излучение реактора сильно искажало показания трикодера, не давая никакой возможности узнать точный план корабля. – Мы должны транспортироваться рядом с реакторным отсеком, а не в отсек.
– Лидер, – повторил Павел, – говорит вторая группа. Ответьте…
На противоположном берегу залива Джим устало шагал по дороге, ведущей от Института океанографии. Мимо промчалось несколько автобусов, но ни один из них не остановился, как ни махал Джим рукой. Общественный транспорт должен останавливаться лишь там, где есть навесы, как тот в городе, но на дороге таких навесов не было видно. Кирк в который раз пожалел, что на ногах у него не кроссовки. Спок, разумеется, не проронил ни слова жалобы – знай себе шагал рядом с Кирком, словно они отправились на пешую загородную прогулку. Время от времени он останавливался, чтобы разглядеть какое-нибудь запылённое растение на обочине. При этом он часто бормотал: «Очаровательно. Исчезнувший вид».
– Чёрт возьми, Спок! – не выдержал Джим. – Если ты будешь называть растения и животных этой планеты исчезнувшими, на тебя обратят внимание, задумаются, кто ты такой.
– Считаю маловероятным, что кто-нибудь сумеет сделать правильный вывод о моём происхождении.
– Тут ты прав. Но кто-нибудь может сделать неправильный вывод о твоей психической нормальности, и мы не оберёмся хлопот.
– Хорошо, – сказал Спок. – Я постараюсь сдерживать свой энтузиазм. Но известно ли Вам, адмирал, что в этот период земной истории ваши предки умудрялись ежедневно уничтожать по крайней мере один вид растений или животных? И темп этот значительно возрос прежде, чем замедлиться.
– Очаровательно, – хмуро ответил Джим. Между прочим, это и твои предки тоже. На случай, если ты забыл.
– Я не забыл, – ответил Спок. – Но это факт, о котором я предпочитаю не думать.
– Ты стараешься игнорировать, всё, что связывает тебя с Землёй и землянами, и всё же именно ты узнал песню китов! Почему ты, Спок?
– Думаю, что… – Спок поколебался. – Помню, я рассказывал Вам, как учился плавать – много лет назад на Земле. Однажды я заплыл слишком далеко. Меня захватило течением. Оно было слишком сильным, я ничего не мог поделать. Я уж думал, что мне не спастись, но тут почувствовал, что рядом появилось какое-то животное. Я ожидал, что это акула, что сейчас она в меня вцепится. Но когда животное коснулось меня, я почувствовал тепло тела млекопитающего и юный, острый ум. Это был дельфин. Он подплыл под меня и поддерживал, пока я не добрался до берега. В старых легендах говорится о таких случаях, но я никогда не верил легендам. Мы… установили контакт. – Нагнувшись, Спок коснулся неприметного пыльного растения на обочине дороги. – Этот вид также был уничтожен задолго до нашего времени. Как и киты. Но более мелкие представители семейства китовых, дельфины, уцелели. Они хранят память о своих истреблённых сородичах. Они рассказывают истории, в картинах, созданных из звука – песни китов. Дельфины избегают контактов с людьми, и кто может их упрекнуть? Но я не человек. По крайней мере, не совсем. Тот дельфин пел мне.
В своём воображении Джим увидел бескрайний океан, почувствовал его глубину и холод; мысленно он ощущал гибкое, тёплое тело дельфина, слышал в его песне отголосок песни китов.
– Понимаю, Спок, – сказал он тихо.
Коммуникатор Джима издал условный сигнал. Вздрогнув от неожиданности, Кирк достал его и открыл.
– Говорит вторая группа. Ответьте.
– Вторая группа, Кирк слушает.
– Адмирал, – сказал Чехов, – мы нашли судно с ядерным реактором.
– Отлично, вторая группа.
– И, адмирал, это авианосец… «Энтерпрайз».
Кирк ощутил острую тоску по своему кораблю. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы голос его звучал бесстрастно.
– Понял вас. Ваши планы?
– Мы транспортируемся на корабль ночью, соберём фотоны и транспортируемся обратно. Никто никогда не узнает, что мы там были.
– Действуйте, – сказал Кирк. – Держите меня в курсе. Конец связи.
Он стал было вызывать Скотта, но, заслышав сзади шум приближающегося автомобиля, поспешно спрятал коммуникатор.
Автомобиль резко затормозил у них за спиной, медленно проехал мимо и остановился.
Джим продолжал идти, не замедляя шага.
– Это она, – тихо бросил он Споку. – Тейлор, из института. Спок, если мы правильно разыграем свои карты, то сможем узнать, когда они собираются выпустить китов.
Спок взглянул на него. Джим не сомневался, что его товарищ приподнял бровь, хотя повязка у него на лбу и не позволяла этого видеть.
– Каким образом, – сказал вулканец, – игра в карты может помочь нам?
Сидя в машине, Джилиан наблюдала в зеркало заднего вида, как приближаются двое её недавних знакомцев. Она включила первую передачу и начала было выжимать сцепление, но передумала, дала вместо этого задний ход и, подъехав к ним, остановилась.
– Кого я вижу, – сказала Джилиан. – Робин Гуд и отец Тук.
– Боюсь, Вы нас с кем-то путаете, – отвечал тот из них, что был в коричневом свитере. – Меня зовут Кирк, а его – Спок.
Она медленно тронулась с места, держась рядом с ними.
– И куда же вы идёте?
– Возвращаемся в Сан-Франциско, – ответил Кирк.
– Далеко же вы ехали для того лишь, чтобы прыгнуть в бассейн и поплавать с нашими малышами.
– Не имеет смысла объяснять, что я хотел сделать. Всё равно Вы не поверите.
– О, этому я охотно верю. – Джилиан кивком указала на Спока. – А он что хотел сделать?
– Он не хотел ничего плохого! – сказал Кирк. – У него была веская причина… – Он оборвал себя на полуслове. – Понимаете, в шестидесятых он был в Беркли. Движение за свободу слова и всё такое. Думаю… он перегнул палку с ЛДС.
– ЛДС? У Вас что, ещё и дислексия, кроме всего прочего? – Она вздохнула. Экс-наркоман с поехавшей крышей и его санитар. Теперь, когда она удостоверилась, что они не представляют никакой опасности для китов, ей стало жаль их. – Давайте, я вас подвезу. – Она грустно улыбнулась. – Всегда жалею тех, кому не везёт в жизни. Потому-то я и работаю с китами.
– Мы не хотим доставлять Вам хлопот, – сказал Кирк.
– Да вы уж доставили. Садитесь.
Спок первым последовал приглашению; Кирк забрался следом и захлопнул дверцу. Вулканец уселся прямо и застыл, словно аршин проглотил. Протянув руку к рычагу переключения скоростей, Джилиан случайно коснулась его запястья. Оно оказалось горячим, как в лихорадке. Но на лице его не было лихорадочного румянца. Он тотчас отстранился, спрятав руки в рукава длинного белого плаща.
– Спасибо, – сказал Кирк.
– На здоровье, – отвечала Джилиан. – И не вздумайте устраивать никаких фокусов. У меня под рукой монтировка.
– Нам не понадобится – как Вы сказали? монтировка.
– Ещё как понадобится, если попробуете… ладно, оставим это.
– А что это за шум?
– Какой шум? – Она прислушалась, ожидая услышать неполадки в работе двигателя.
– Вот этот. – И Кирк фальшиво пропел несколько нот мелодии, которую пел резкий голос из магнитофона.
– Это не шум, это Вэйлон Дженнингс! – Она немного приглушила звук. – Вы что, не любите кантри вестерн? – Джилиан привыкла к такой реакции со стороны своих коллег. – В той коробке на полу есть рок. Правда, из шестидесятых не много. Но «Двери» там найдутся.
Отодвинув коробку с кассетами, Кирк внимательно осмотрел всё вокруг.
– Не вижу никакой двери – а, вот. – Он открыл бардачок. Оттуда прямо ему на колени посыпались дорожные карты. Нагнувшись, Джилиан подхватила несколько штук и запихала обратно.
