Текст книги "В его глазах (СИ)"

Автор книги: Владислава Кадочникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Лицо Криса смягчилось.

– Ох, я сейчас расплачусь и стану очень страшным. Ладно, подлиза, предположим, я тебе поверил, – он ответил на рукопожатие, после чего мы ударились кулаками.

– Иди сюда, – расчувствовался я и притянул его к себе, обнимая и ероша волосы под вопль «не трогай мою прическу, умоляю!».

С друзьями мне определенно повезло больше, чем Юри.

– Значит, он обещал заехать за тобой в пять? – еще раз уточнила мама, поправляя мне воротник. Вместе с Крисом мы выбрали не слишком официальный, но довольно симпатичный костюм, на котором за минуту мама нашла пятьдесят лишних складок и взяла на себя задачу поправить их все. Отец и Крис расселись на диване и смотрели на это с довольным видом людей, которых буря обошла стороной.

– Да.

– Ты точно будешь на связи?

– Да.

– Обязательно вернешься потом домой?

– Да.

– Тебя потом довезут прямо до крыльца дома?

– Скорее всего.

– Заберешь домой еды? Я дам контейнер.

– Д… Чего? Мама, не сходи с ума! – я вывернулся из ее рук. – Ты меня как будто на первое свидание отправляешь!

Я заметил, как захихикал при этом Крис, и тайком показал ему средний палец.

– Я просто хочу быть уверенной в том, что ты в безопасности, отправившись непонятно куда непонятно с кем.

– Его зовут Юри, он мой друг, я вас потом познакомлю. И ему можно доверять, – наверное, мысленно добавил я, но вслух благоразумно промолчал, иначе вообще никуда бы не пустили.

– Меня смущает другое, – начал отец. – То, что ты катаешься на дорогих машинах по вечерам с парнем, пусть даже другом, а не с девчонками.

Я подавился. Крис от хохота, кажется, сполз под стол – по крайней мере, снаружи я видел только его золотистую макушку.

– Когда у меня будет такая машина, как у него, папа, я буду кататься исключительно с девчонками!

– И со мной, – вставил друг.

– И не мечтай.

– Ууу…

Звонок в дверь прервал нашу шутливую перепалку. Вся семья со мной во главе дружно вывалилась в коридор и уставилась на дверь. Я почувствовал, как мамина рука выпихивает меня вперед.

– Иди, открывай, Ромео, – шепнул на ухо Крис, и я от души пнул его в лодыжку. Подойдя к двери, я зачем-то обернулся. Родители, подкрадывающиеся сзади, тут же встали и напустили невинный вид, будто вообще не причем – только свиста, как в мультиках, не хватало. Я с усмешкой покачал головой и открыл дверь.

Если честно, я думал, что он отправит шофера, но на пороге стоял сам Юри. В модном и явно дорогом костюме с приталенным расстегнутым пиджаком в молодежном стиле, с модно уложенными волосами – но вот галстук его мне совершенно не понравился.

В опущенной руке он держал какую-то бумажку, отметил я, но не стал зацикливать на этом внимание. Может, пропуск.

Он вежливо поздоровался с моими родителями. Ух, какой приличный.

– А он хорошенький, – шепнула за моей спиной кому-то мама. Видимо, планировала так, чтобы никто не услышал, но щеки Юри порозовели.

– Ага, красавчик, – согласился Крис. – Самое то для нашего Витька.

Теперь покраснел уже я.

– Если вы сейчас же не заткнетесь, я уйду бомжевать на вокзал, – предупредил я их, обернувшись. – Вот, это Юри Кацуки, и он не выглядит, как маньяк, если вы не заметили.

– Маньяк и не должен выглядеть, как маньяк, в чем тогда смысл? – начал спорить со мной папа. Мама, однако, в спор ввязываться не стала – она внимательно разглядывала Юри.

– Кацуки? – задумчиво переспросила она. – Сын Тошии Кацуки?

– Да, – вежливо согласился Юри. Кажется, этот вопрос заставил его чувствовать себя неуютно. Наверное, его каждый день об этом спрашивают.

– О, – емко ответила мама. Кажется, он даже растерялась. Я тут же взял дело в свои руки.

– Ладно, мы пойдем уже.

– А нас с собой не возьмете? – в шутку спросил Крис, выглядывая из гостиной и приветственно кивая Юри. Тот, вспомнив его, светло улыбнулся и помахал.

Я почувствовал себя неловко. Наверное, родителям скучно сидеть дома.

– А я была бы не против куда-нибудь сходить, – отмерла мама, словно прочитав мои мысли, и с намеком глянула на отца. Юри внезапно охнул.

– Чуть не забыл, – пробормотал он и протянул конверт, который все это время держал в руке и который я принял просто за бумажку, моим родителям. – Это вам… чтобы вы не скучали. И в благодарность за то, что отпустили Виктора со мной.

Мама осторожно взяла конверт, раскрыла его так, словно опасалась, что там как минимум споры сибирской язвы, и вынула содержимое.

– Это…билеты в театр? – неверяще уточнила она. Отец сунулся посмотреть.

– VIP-ложа!

– Там отдельный вход и отдельный гардероб, вас встретят и проводят, – объяснил Юри, но родители, глядящие на билеты как на восьмое чудо света, кажется, даже не слушали.

– О господи, я иду в театр! Что же мне надеть? – засуетилась мама. Внезапно для всех она подскочила к Юри и расцеловала его в обе щеки, после чего сжала в объятиях меня. Давно я не видел ее такой окрыленной.

– Спасибо огромное! Я иду в теааатр! – напевая, она скрылась на втором этаже. Кажется, там что-то упало.

Мы трое стояли в шоке. Юри трогал свои щеки с охреневшим видом, словно не веря.

– Эм… Пап, пока, – я решил, что на сегодня странных событий мне хватит, да и моим родителям тоже, и вышел на крыльцо, утаскивая за собой Юри. Отец кивнул.

– Повеселитесь там. Спасибо за билеты.

– И вы тоже, – улыбнулся я. – Беги, выбирай костюм, иначе мама сделает это за тебя!

Отец побледнел и торопливо захлопнул дверь. Я успел услышать, как Крис кричит из гостиной:

– А мне подарок? Эй? А как же я?

– У тебя прекрасная семья, – заметил Юри уже в машине, когда мы отсмеялись. – Странно думать, что твоя мама, какой я ее сейчас увидел – это тот самый человек, что запретил тебе завести собаку.

– Я ее такой давно не видел. Обычно она более… вредная, – отозвался я, вытягивая ноги – благо размер машины позволял. – Как ты так угадал с театром?

– Сам не знаю. Просто подумал, что стоило бы подарить твоим родителями что-нибудь в благодарность, ну и чтобы и они повеселились, и как-то прямо в точку попал.

– У тебя хорошая интуиция. Я заметил. Ты часто попадаешь в точку.

– Спасибо, – он, кажется, смутился.

Мы немного помолчали, глядя каждый в свое окно. Я увидел кафе, в котором работаю, и показал ему язык. Смотрите, сучки, я еду на крутой тачке в крутом костюме на крутой праздник в крутой ресторан, ха-ха, съели?

– Хороший костюм, – внезапно подал голос Юри. Я обернулся.

– У тебя тоже. Только галстук, извини, говно.

Он рассмеялся.

– Я знаю. Надел его, можно сказать, на спор. Назло Мари.

– Мари?

– Моя сестра, – он пожал плечами. – Может, мне его снять?

– Лучше не надо, иначе костюм будет смотреться не так круто, – остановил я его. – Тебе бы больше шло, делай ты такую прическу каждый день.

– Мне не нравится сильно выделяться.

Я промолчал, лишь кивнул, показывая, что принял к сведению. Наверное, с детьми знаменитых людей всегда так: они либо не любят внимание, которое уже осточертело, либо, наоборот, слишком пытаются его привлечь, купаются в нем с удовольствием.

Машина начала сбавлять скорость и вскоре остановилась. Я выглянул в окно.

– Ого.

– Ага.

Мы переглянулись и прыснули.

– Пойдем? Держись рядом со мной, мне будет сложно тебя найти в толпе, если отстанешь. И не переживай, все будет нормально, – подбодрил меня Юри и открыл дверь, выходя первым. Я быстро вылез со своей стороны, чтобы ему не пришло в голову открывать мне дверь машины, словно девушке. Он может, я уже понял.

Здание ресторана было огромным и светилось, словно новогодняя елка. Представляю, как красиво это смотрится в темноте. На балкончике виднелись стоящие люди – кто-то курил, кто-то просто вышел подышать, наверное.

Мы вошли внутрь. Стены с отделкой под золото, лепнина, паркет из дерева, огромная хрустальная люстра под самой крышей – я вертел головой, желая увидеть все, запечатлеть в своей памяти. Второй и третий этаж не покрывали первый целиком, а лишь по краю, оставляя в центре свободный огражденный проем в полу, от одного края которого на первый этаж шла лестница. Через этот проем, глядя снизу вверх, можно было увидеть потолок и люстру, а сверху вниз – почти весь первый этаж. Некоторые так и делали, я уже видел несколько выглядывающих лиц.

Мы сдали одежду в гардероб и были сопровождены к лифту – о да, ведь подняться по лестнице на третий этаж так тяжело! Я фыркнул и следом за Юри ступил внутрь зеркальной кабины, так же украшенной позолотой.

– Если честно, мне уже не по себе, – шепнул я Юри. Тот успокаивающе похлопал меня по руке.

Народу было много. В смысле, реально много. Несмотря на то, что большая часть этажа была, по сути, дырой в полу, оставалось достаточно места для столов с едой, танцевальных площадок, диванчиков по углам и всякого такого. Народ шатался туда-сюда, разговаривал и ел. Мы влились в толпу, официант вынырнул из ниоткуда и предложил мне выпить. Я согласился на шампанское.

– Не налегай, – посоветовал мне Юри. Сам он не пил принципиально, объясняя это тем, что попробовал однажды и натворил таких дел, что повторять не хочет. Мне было ужасно любопытно, что за дела имелись в виду, но я все же не стал уточнять, получил свой бокал и следом за Юри потащился по залу, разглядывая красивые платья женщин и костюмы мужчин.

Юри явно чувствовал себя чуть увереннее, чем я – с кем-то здоровался или останавливался поговорить, а с кем-то просто обменивался кивками. Представлял мне людей, людям меня, но, если говорить откровенно, у меня не отложилось в памяти ни одного имени.

– О! – вдруг сказал он, резко остановившись. Едва не налетев на него, я притормозил, стараясь не запачкать содержимым своего бокала пиджак. – Ох, это надолго.

Я поднял взгляд, чтобы понять, о чем он, и тут же все понял. К нам спешили, довольно ловко для своего веса маневрируя в толпе, мужчина и женщина азиатской внешности. Мужчина имел темные волосы с сединой, острый подбородок, носил очки и выглядел куда старше того возраста, о котором писали в статьях. Женщина, одетая в платье приятного кофейного цвета, едва доставала ему до подбородка, была пухленькой, круглолицей и так же носила очки. Ее каштановые короткие волосы были заколоты у висков двумя изящными заколками, а на груди красовалось сверкающее колье.

– Юри, мальчик мой, ты пришел! – воскликнул мужчина – Тошия Кацуки – и обнял сына, словно не видел его сто лет, а не попрощался всего несколько часов назад. Женщина, чуть ли не подпрыгивая от радости, стояла рядом и с улыбкой поглядывала на меня. Когда ее муж отошел, на Юри повисла уже она. Тот рассмеялся.

– Папа, мама, прекрасно выглядите.

– Ты тоже, милый. Все же я была права, когда говорила, что этот костюм будет хорошо на тебе сидеть.

– Твоя мама переживала, что ты не придешь, всю дорогу, – поделился Кацуки-старший. – К концу я был в этом уже почти уверен.

– Разве я могу вас так подвести? – покачал головой Юри и кивнул на меня. – Познакомьтесь, это Виктор. Виктор, это мой папа, Тошия, и мама, Хироко.

– Так вот ты какой, Вик-чан, – прощебетала женщина. То, что она назвала меня как своего пса, слегка царапнуло слух. Но звучало мило. – Юри так много о тебе рассказывал…

– Мама!

– Но ты очень красивый молодой человек. Ах, будь я годков на тридцать помоложе…

– Не слушай ее, – заметил отец Юри, с улыбкой приобнимая жену за плечи. – Она та еще кокетка, но пока я жив, тебе с ней ничего не светит, – и подмигнул. Я вежливо улыбнулся. Даже не знаю, что тут можно ответить.

– Приятно с вами познакомиться, – решил я просто остановиться на вежливой универсальной фразе. В конце концов, именно от этого человека зависит, можно сказать, мое будущее. Чтобы получить его поддержку, я должен показать себя человеком, который этого достоин.

– Ну надо же, Юри, какой у тебя замечательный друг, – умилилась Хироко. – Обязательно приходи к нам в гости, Виктор. Вскоре мы поедем на горячие источники Мари, будем жарить мясо и отдыхать, было бы очень хорошо, если бы ты присоединился к нам, – последняя фраза была обращена уже ко мне. Звучало неплохо, это мог быть первый шаг к незаметному вливанию в их ближайшее окружение, но последнее слово все еще оставалось за Юри.

– Поедешь? – он посмотрел на меня с такой надеждой, что я не смог бы отказать даже при желании. Разумеется, я кивнул.

– О, вот и замечательно! – обрадовалась его мама и начала было рассказывать что-то о детстве Юри под его возмущенные протесты – ох уж эти мамы, – как внезапно нас окружили какие-то люди и, о чем-то спрашивая, увлекли чету Кацуки с собой в толпу.

Мы вновь остались одни.

– Ну, вот, это мои родители.

– Забавные они у тебя, – я подхватил с проносящегося мимо подноса пирожное и тут же слизал весь крем, легкий и воздушный.

– Юри! Какая встреча! – раздалось позади этакое надменное сопрано. Мы обернулись.

– Ева, рад тебя видеть, – судя по лицу Юри, рад он был не особо. Перед нами стояла невысокая девушка с огромными голубыми глазами и маленьким ротиком, что делало ее похожей на куколку. Ее темные вьющиеся волосы были забраны в высокую прическу, украшенную заколками и искусственными цветами. Однако больше внимания притягивало длинное красное платье с таким декольте, что я тут же отвел взгляд.

– Я бы хотела поговорить с тобой, – ее голос раздражал. Звучало так, словно она королева, отдающая приказы, а все вокруг – жалкие слуги. Терпеть не могу таких людей. Она, словно почувствовав, о чем я думаю, глянула на меня, задержала взгляд, после чего вновь вернула внимание на Юри. – Наедине.

Опа, какие заявы. Надеюсь, она не накинется на него в порыве страсти, как только окажется один на один? Юри, похоже, тоже растерялся.

– Ева, это…

– Наедине! Пожалуйста… – сменила она тактику. Мой спутник вздохнул и виновато глянул на меня.

– Понял, – отреагировал я раньше, чем он открыл рот. – Буду ждать тебя, эээ… тут.

– Лучше дойди до туалета, вон там, – он махнул рукой вбок, и я только сейчас заметил, что тут есть еще и какие-то комнатки. – У тебя крем на лице. И постарайся не потеряться, хорошо? Я скоро.

Девушка-куколка вцепилась в его запястье и увлекла куда-то в сторону балкона, а я послушно отправился на поиски туалета. Теперь понятно, почему сейчас все так странно смотрели на мой рот…

Ванная комната тоже поражала воображение, к раковинам просто страшно было прикасаться, чтобы не испортить царящую тут белизну и чистоту. Умыв лицо и руки, а после полюбовавшись на себя в зеркале, я открыл дверь и, едва не столкнувшись с каким-то мужчиной, выскользнул наружу, тут же окруженный гомоном. После тишины туалета он уже начал раздражать.

В итоге, спустя час бесцельного блуждания по ресторану мне стало безумно скучно. Я наелся до отвала, познакомился благодаря Юри еще с несколькими совершенно тут же выпавшими из памяти людьми, выпил два бокала шампанского, и теперь хотелось чего-то веселого, но все вокруг, ходящие с чинными лицами и разговаривающие на непонятные мне темы, навевали только тоску.

– Может, мы уйдем? – спросил я наконец. Юри, явно тоже не особо веселящийся, поискал глазами кого-то в толпе.

– Мне нужно предупредить родителей. Хотя… – он заговорщицки глянул на меня и улыбнулся. – Хотя нет, уйдем по-английски. Я знаю, куда можно пойти вместо всего вот этого.

– Вау, интригует, – усмехнулся я. – Там нужен костюм?

– Совсем нет.

– Тогда к черту его! – я скинул с себя надоевший пиджак. Юри одобрительно кивнул и сделал то же самое, после чего я, закатив глаза, содрал с него это ужасный галстук, объяснив это тем, что больше не способен на него смотреть.

– Оставь пиджак тут, я куплю тебе новый. Как насчет наперегонки по лестнице?

– Почему бы и нет!

Мы оставили там все – и ветровки, и пиджаки, и скуку. Первое случайно пойманное такси понесло нас навстречу непонятно чему – Юри не говорил ни конечной остановки, ни того, о чем разговаривал с той девушкой-куколкой. Лишь объяснил, что она его давняя знакомая и дочь приятелей его родителей. Меня это объяснение на первое время удовлетворило – в конце концов, какая разница.

Мы проехали мост, и у его подножия Юри попросил остановиться.

– Дальше пойдем пешком. Давай, за мной! – и мне пришлось ринуться за ним по темным улицам, освещенным лишь фонарями и светящимися витринами магазинов и торговых центров. Ветер давно испортил прическу и мне, и ему, и без ветровки и пиджака становилось холодновато. Народ шел куда-то, не обращая на нас внимания, а мы наслаждались свободой.

Забежав в первый попавшийся алкомаркет, мы купили штопор и бутылку вина, цена которого ужаснула бы меня в любое другое время, однако сейчас, под влиянием шампанского, мне было все равно, не на мои же деньги.

– Ты же не пьешь, – вспомнил я. Юри, несущий в одной руке бутылку, а другой вцепившись мне в запястье точно так же, как его держала та девушка, и ведущий меня куда-то в темноту, лишь пожал плечами.

– Сегодня я составлю тебе компанию. После всех этих постных лиц мне хочется сделать что-то неправильное.

– Мне это нравится, – расхохотался я и громко заулюлюкал. Мне было весело.

Однако когда мы пришли – стало еще веселее.

Юри привел меня в парк аттракционов.

– Давай на самых страшных? – предложил он. Ветер трепал его волосы, и, стоящий в свете фонаря, он казался немного жутким. – Боишься?

– Еще чего! – возмутился я. – Но перед этим… Давай бутылку!

Как мы пытались ее открыть – история долгая, но, в итоге, пробка поддалась нашим стараниям и мы добрались-таки до содержимого. Усевшись прямо на траву и пачкая брюки, мы, глядя на сверкающий подсветкой и наполненный визгами парк, придумывали различные тосты и даже немного поиграли в «я никогда не», по очереди отпивая прямо из горла, стараясь, все же, пока особо не увлекаться. Остаток мы собирались допить позже, после развлечений, чтобы быть в состоянии толком осознавать действительность и запоминать ее.

– Кто бы мог подумать, что правильный скромный мальчик Юри Кацуки способен на такое? Или это все мое влияние? – не удержался я от вопроса. Юри кивнул.

– Знаешь, ты ужасно влияешь на людей.

– Стараюсь изо всех сил.

Спрятав бутылку с оставшимся алкоголем под одним из кусов, мы бросились на поиски острых ощущений, опробовав целую кучу аттракционов. Начали со стандартных американских горок, где вопли окружающих едва не лишили меня слуха. Сам я старательно пытался не кричать, но на особо крутых поворотах и спусках изо рта вырывались странные повизгивания, и я делал вид, что звуки не мои. Юри не орал, а смеялся. Знаю я таких людей, и они пугают меня куда больше, чем те, что честно орут от страха. Словно сумасшедшие…хотя черт знает, что там в этой темноволосой голове.

Затем пошли кабинки, крутящиеся в разных направлениях, большая переворачивающаяся лодка, прыжки с высоты на пружинящих тросах, крутящееся на высоте колесо и так далее. Аттракционов было много, и с последнего я буквально сполз, сорвав голос и даже, кажется, протрезвев оттого, что крепление, держащее мою тушку, резко ослабло и я едва не свалился с сидения вниз, на землю. Думаю, тогда со мной в принципе было бы покончено. Отправили родители сына в ресторан – а получили омлет всмятку под аттракционом.

– Ты в порядке? – поинтересовался Юри, добравшись до куста и забирая спрятанную бутылку.

– Не уверен, но это было весело. Ты умеешь развлекаться, когда надо.

– Но обычно мне это именно что не надо.

Я не стал комментировать и, достав мобильник из кармана брюк, проверил время.

– Рано еще. Не хочу сейчас домой. Пойдем пошляемся по округе.

Юри кивнул. Парк с его огнями и вечным смехом остался за нашими спинами.

Мы шли по улице, смеясь и рассказывая друг другу какие-то дурацкие истории из жизни, и даже не заметили, что за нами уже некоторое время кто-то следует. Поняли мы это только тогда, когда забрели в тупик, развернулись, чтобы выйти, и налетели на компанию.

Разглядев их лица, я протрезвел мгновенно.

– А мы-то думаем, неужто показалось! Ан нет, Витечек тут гуляет, – выдвинулся вперед один из них, высоченный, темноволосый, бледный, с синяками под опухшими глазами, но невероятно ловкий и быстрый, я знал это не понаслышке. Имени его я ни разу не слышал, но остальные называли его исключительно Кулаком, и я даже не хочу знать, почему. В руке он держал складной нож.

Я почувствовал, как спина взмокла.

Остальные перегородили проход. Их было четверо, не считая Кулака, и все, как на подбор, куда старше и выше меня. И помощнее. Типичные опасные ребята. Я различал их лишь по каким-то внешним признакам и еще в первую нашу встречу мысленно дал имена Рыжий, Серьга, Усатый и Кепка.

Краем глаза я заметил, как побледнел Юри. Ну да, он же не знал, что то нападение, от которого мы его «спасли», было инсценировкой, а теперь вновь оказался в подобной ситуации – и опять благодаря мне. Только вот уже взаправду, и у меня не было совершенно никакой уверенности, что мы сможем уйти отсюда целыми.

Стараясь двигаться незаметней, я сдвинулся так, чтобы он оказался за моей спиной. Кашу заварил я – расхлебывать мне, а он тут вообще ни при чем.

– Костюмчик, выпивка такая недешевая… Откуда деньги, а? – не дождавшись ответа, продолжил парень. – Значит, есть у тебя баблишко, только нас за дураков держишь, обещания не выполняешь?

– Нет у меня денег, я же объяснял, – я постарался говорить спокойно и уверенно. Некстати заныла рука, которую они мне сломали в прошлый раз. – В начале следующего месяца отдам обе суммы.

– Мне плевать на то, есть они у тебя или нет. Взял на себя обязательство, ублюдок – теперь ты его выполнишь, иначе будешь плавать под этим мостом по кускам.

– Много ты знаешь об обязательствах, – выплюнул я, усиленно пытаясь найти выход из ситуации. Разве что вступать в открытое противостояние – но я знал, что мне с ними не тягаться.

– Вот потому я их и не имею. Итак, либо платишь тридцать штук сейчас – либо я ломаю тебе руки и вырезаю на морде хуй. И для твоего дружка придумаем веселое развлечение.

Вот это мы попали…

Кулак и его банда были именно теми людьми, кому когда-то задолжала Софи, чей долг я переписал на себя, и теперь после малейшей задержки выплат они каким-то образом находили меня и от души отделывали. До сих пор это случилось всего два раза – в первый раз, предупредительный, они просто избили меня, а во второй вдобавок сломали руку. Рука быстро срослась, но понимание того, что я не способен нормально им противостоять, било куда больнее – мало того, что их больше, так они еще и знают кучу разных приемов. Каждый последующий раз будет хуже, предупредили они тогда перед уходом, и вот этот “следующий раз” наступил. Совершенно некстати.

Я заметил, что Юри роется в карманах. Он же не собирается…

– Ребята, я могу заплатить за него, – осторожно предложил он, выглядывая из-за моего плеча. Парни оживились.

– Ну, давай. Вот ты тряпка, Витек, сам свой долг оплатить не можешь, зато какого крутого из себя строишь, тьфу, – Кулак сплюнул на землю и ожидающе уставился на моего спутника. Тот открыл портмоне и замер.

Упс.

Кажется, уезжая в ресторан, он не планировал крупных трат, взял с собой не так много и почти все уже потратил. Тридцати тысяч там точно не найти. Я честно надеялся воспользоваться его помощью, а потом потихоньку расплатиться – или нет? – но сейчас меня, хорошенько пнув под зад, с гоготом покинула последняя надежда.

Банда, кажется, разозлилась не на шутку – те, что сзади, двинулись вперед, Кулак сжал зубы так, что желваки заходили. Поглядев на меня еще несколько мгновений, он кивнул.

– Ну все, ты попал, – и, не давая никаких команд, бросился на меня, удобнее перехватывая нож. Его ребята последовали примеру.

– Уходи! – крикнул я Юри, стараясь оставаться спокойным, и попытался проскользнуть мимо них к выходу из тупика, но буквально из воздуха Усатый и Рыжий материализовались передо мной, и один из них, не церемонясь, выбросил кулак, целясь мне в лицо. Я не успел вовремя среагировать, и челюсть взорвалась болью. Отшатнувшись назад и споткнувшись обо что-то, я упал на задницу, больно ударившись копчиком. Кулак, не теряя времени даром, пнул меня ногой в живот. Я попытался встать, но меня тут же, выбив дух, придавили коленом. Рыжий, встав на колени, опустил руки мне на плечи, удерживая в лежачем положении, и, пока я пытался вырваться, Кулак, все так же больно надавливая коленом на живот, размахнулся и ударил меня по лицу.

Это нечестно! Их больше, а я лежачий!

Моя голова мотнулась в сторону. Я чувствовал, как из лопнувшей губы течет кровь. Во рту стало солено.

Он ударил снова. И еще раз. И еще. Я, почти оглушенный болью, дергался под ним, словно выброшенная на берег рыба. Подняв руки, я неловко из-за фиксированных плеч, почти вслепую пытался ударить его в ответ, но он перехватил мою руку и резко вывернул запястье. Я вскрикнул и закусил и без того кровоточащую губу.

Интересно, что там с Юри?

Вспомнив о нем, я понял, что лежать тут и терпеть побои – это вообще не круто. Нужно было что-то делать. Вдруг его там вообще убили? Я же в жизни себе этого не прощу, в конце концов, он оказался тут из-за меня.

Я подкопил немного сил и, когда Кулак занес руку, на этот раз с ножом, над моим лицом, явно собираясь, как и обещал, вырезать на нем половой орган, я, резко дернувшись вверх и легко преодолев сопротивление расслабившегося Рыжего, перехватил здоровой рукой чужую руку, сжимавшую нож, одновременно ударив Кулака лбом в переносицу, а затем сделал то же самое в обратном направлении – судя по хрусту, его дружку, кажется, тоже досталось.

Кулак отшатнулся, оскалив кривые желтоватые зубы словно дикий зверь, ощупал нос и поморщился. Колено он убрал, что позволило мне встать на ноги, чуть пошатываясь от головокружения и подбитого глаза, который никак не мог нормально раскрыться. Не успел я почувствовать облегчение, как сзади на меня налетел кто-то из оставшихся и, пережав одной рукой шею, при помощи другой руки выполнил удушающий захват, приподнимая над землей. Я непроизвольно встал на цыпочки, чтобы облегчить положение, вцепился в давящую руку, царапая ее и пытаясь сделать вдох, но понимал, что задыхаюсь. На этот раз они переходили все границы, еще немного – и я правда превращусь в труп!

Внезапно мой удушитель глухо вскрикнул, рука его обмякла и, как только я, приложив немалое усилие, оттолкнул ее от себя, глубоко дыша, он рухнул на землю, более не поддерживаемый мною. Им оказался Серьга.

Юри стоял за его спиной с розочкой из разбитой об его голову бутылки. Скула у него была красная, а нижняя губа окровавлена точно как у меня.

Вокруг воняло алкоголем. Меня захлестнула волна дикой благодарности – он не сбежал и не отсиделся, а бросился на помощь!

– Эта бутылка стоила как моя зарплата! – простонал я, ужасаясь своего хрипящему голосу, и оглядел импровизированное поле боя.

Результат, в принципе, был неплохим – Серьга валялся на земле в бессознательном состоянии и пока вставать, судя по всему, был не намерен, у Кулака из носа текла кровь, Рыжему я и вовсе его, кажется, сломал – он держался за него и тихо шипел, а Усатый красовался фингалом. Невредимым, не считая синяков и царапин, остался только Кепка. Он, видимо, тоже это понял и пошел в атаку. Позволив ему приблизиться, я увернулся от удара и, поднырнув под его руку, ударил его локтем в кадык – это было единственное место, до которого я мог дотянуться, – а когда он согнулся, резко выдыхая, я направил удар на лицо. Подкравшийся сзади под шумок Усатый, судя по ору, получил от Юри острыми краями бутылки и отполз к стене, зажимая рукой живот. Через все лицо у него проходили три кровавые царапины.

Я решил окончательно разобраться с уже надоевшим мне Кепкой и, обманув его прямым ударом, обошел защиту и ударил сбоку. Тот свалился, даже не пискнув.

За всем этим я совсем забыл про главную свою проблему – Кулака. А вот он обо мне не забыл.

– Виктор! – услышал я крик Юри и обернулся. Это меня, возможно, спасло – нож, направленный в шею, сместился и прошел по плечу, разрезая одежду вместе с кожей и скользнув по суставу. Я охнул от боли и испуга и шагнул назад, уворачиваясь от следующего быстрого удара. Кулак, свистяще выдохнув через нос, шагнул следом, и я буквально почувствовал, как острие его оружия входит мне в бок – пусть неглубоко, но перепугался я знатно. А ему то и надо было – удары посыпались на меня с поразительной скоростью, резаные раны появлялись то там, то тут, рубашка уже превратилась буквально в лоскуты. Он вскрывал меня как банку консервов. Юри кинулся было помочь, но парень ловко развернулся на пятках и встретил его таким ударом, что того отбросило на несколько шагов и мой неудавшийся спаситель растянулся на асфальте, выронив остатки бутылки, окрашенные на краях красным. Произошло это так быстро, что я даже ничего не успел понять.

И вот я – единственная оставшаяся мишень.

– Ты у меня кровью харкать будешь, сука, – прошипел он мне и, ткнув кончиком ножа в шею, заставил сделать шаг назад. – Не принесешь в следующий срок обе суммы плюс проценты – и случайно пострадает кто-то из твоей семьи, усек? – он усилил нажим ножа на мой кадык. Я сделал еще один шаг назад, увеличивая расстояние между нами. Он резко толкнул меня в грудь и одновременно подставил подножку, отчего я споткнулся и, взмахнув руками в тщетной попытке найти что-то, за что можно зацепиться, рухнул на спину, приложившись затылком об асфальт. В голове словно ядерный взрыв произошел – и сознание затопила темнота.

– Виктор! Витя, ты слышишь меня? О господи, да открой ты глаза!

Испуганный голос доносился до меня как сквозь слой ваты, но общий посыл я понял. Открыть… как же это сделать?

Через несколько попыток я с трудом распахнул заплывшие глаза. Картинка, мутная поначалу, обрела хоть четкость только спустя несколько мгновений. Юри был бледен, растрепан и испуган настолько, что губы дрожали. Губы у него, к слову, были разбиты, а на скуле красовался смачный синячище.

– Ох, я думал, что они тебя… совсем… что рана глубокая… Ты понимаешь меня? Сколько пальцев видишь?

– Три, – прохрипел я, с трудом сел, борясь с головокружением и накатившей тошнотой, и попытался проанализировать свое состояние. К счастью, слишком серьезных увечий они мне не нанесли, но меня смущала рана сбоку, в области подреберья. Она пульсировала болью, а рубашка вокруг пропиталась кровью. Видимо, Юри она тоже испугала больше всего. Остальное, в принципе, было не так уж и страшно – синяки, вывихнутая рука, боль в челюсти и несколько резаных ран – неглубоких, но тоже неприятно кровоточащих. Еще болела голова – помню, как приложился ей при падении, еще бы она не болела. Лишь бы не сотрясение.

– Нужно перевязать и обработать твои раны, – продолжал бормотать Юри дрожащим голосом. – Я живу недалеко, сейчас вызову такси, переночуешь у меня.