Текст книги "Омут. Книга третья. Круговорот"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Какое вандальское обращение с машиной, – произнесла, ухмыляясь.

– Слушай, – резко выпрямился и нервно посмотрел на меня.

– Может, тебе поможет – это? – Правой рукой потрясла перед его носом, точнее, на моих пальцах было кольцо, на котором в свою очередь были ключи, которые презабавно зазвякали.

– Но… как? – заикаясь, вопросил парень.

Довольная ухмылка растянулась по всему моему лицу. Рассказывать ему, как я, обнаружив мерзкую учительницу в магазине, депортировала ее в мир снов где-то между сто шестидесятым и сто шестьдесят первым стеллажами, пожалуй, не стоило.

– Пусть это будет моим секретом, – сладко произнесла я.

Парень было потянул руки к ключикам, да не тут-то было. Я укоризненно зацокала языком.

– Нет, мой милый, поведу я, – как с маленьким ребенком.

Мы сели в автомобиль. Должно быть учительница гордилась своим личным транспортом: мягкие сидения, отличная коробка передач, легкое управление и все такое. По дороге машина просто плыла – хорошо, что асфальт был ровным, а не как обычно.

Я честно не собиралась портить ничье имущество. Но так вышло, что будучи на предельной скорости в 280 км/ч я совсем не заметила, как дерево выбежало на дорогу и буквально бросилось под колеса. Бедное дерево. Да и машинку жалко.

– Черт! Куда ты нас завезла?! – Егор был в гневе, его ступор наконец-то прошел.

Дело в том, что во-первых мы были на трассе, во-вторых, всю дорогу парень, как не знаю кто, зажмурив глаза и вцепившись в кресло пальцами, что те побелели, не проронил ни слова. Стояла полная тишь, которую нарушал звук мурлыкающего мотора. Но кажется, после столкновения с деревом-суицидником, автомобиль не скоро оправится – слишком сильный стресс, да еще и некоторые увечья…

Тут нас наконец-то нагнали работники ДПС, и… пошло-поехало. Егор низко упал в моих глазах – парень, как маленькая провинившаяся девочка, ревел и умолял не сообщать родителям. Более того, всю вину он сваливал на меня. А я, в отличие от него, не совершеннолетняя плюс водила без прав. Извините, но какие права в России в шестнадцать лет? Так что большая часть ответственности все-таки легла на парня, который без перерыва проклинал тот день, когда встретил меня. Эх, а где же романтика? Я, глупенькая, думала мы будем как Клайд и Бонни, Сид и Нэнси, но похоже то совсем другая история.

За пыльным окном, в которое билась муха, не уснувшая по причине задержки летней погоды, мутное солнце встречалось с горизонтом. Интересно, о чем бы они говорили, будь живыми? Наконец муха, чей мозг меньше спичечной головки, додумалась взлететь выше и в конечном счете вылетела в форточку. Одной пленницей меньше. Любопытно, кабинеты участковых специально обставлены так, чтобы сюда не возникало желания возвращаться? Впрочем, человек сам портит интерьер. Вольдемар Каземирович – это что, шутка? Какой идиот придумал такое имя для своего чада? В любом случае, так звали участкового и ничего, кроме улыбки, у меня имя не вызывало. Сам мужичок был чуть ли не с ноготок. Маленький, толстенький и, разумеется, лысый. С подчиненными был на огромной дистанции, впрочем, обладателя такого противного тоненького и грубого голоса люди обходили непроизвольно.

Так вот, этот самый женатый – мои сочувствия его жене – человек с час флиртовал с моей бабулей. К моему удивлению, старушка выказала себя, как гордая леди, и после ряда не самых приличных намеков дала понять хаму, что на этом фронте ему ничего не светит. В итоге ей позволили заплатить за меня залог. Хотя, какой залог? Лишь из-за того, что за рулем была несовершеннолетняя я, а не Егор, меня не стали сажать в камеру ко всякому сброду. Плюс у бабули были связи, которые меня неслыханно удивили. Бабуля оказалась знакома не только с главным прокурором, но и с самим судьей – эти двое были мужем и женой, что, впрочем, не мешало их карьерам. Однако же мое существование мерными шагами направляется к трагикомедии или даже фарсу.

– Она очень хорошая девочка, просто связалась не с тем парнем, – говорила вечером бабуля своей знакомой прокурорше по телефону, – отлично, спасибо тебе большое, – бабуля искренне улыбнулась. – Да, конечно, я буду завтра у тебя, как мы и договаривались, – о, так значит у нее все же есть настоящие друзья, ну или почти настоящие – мне трудно об этом судить.

– Прости, – перед тем как ложиться спать, я заглянула к старушке.

– За что? – она виртуозно вязала, временами сверяясь со своим собственным эскизом.

– За все проблемы, что причиняю тебе, – промямлила какую-то несусветную чушь.

– Ну, ты же подросток, – подняла на меня свое ясное лицо, – просто сначала я была в легком шоке, ведь ты всегда была примерной послушной девочкой, – меня тревожило выражение ее лица, так четко отпечатавшееся в моем сознании, – но Софья напомнила мне, что у тебя «переходный возраст» и твое поведение вполне нормально, – как-то блаженно улыбнулась и вернулась к эскизу.

Я пожелала ей спокойной ночи и закрылась в своей спальне. Спустя полчаса меня осенило – бабуля подсела на успокоительное. Это все объясняет. Трудно определить всю глубину вопроса, быть может, русская народная пословица права, и утро и вправду мудрее вечера?

Теплый день, солнце в зените, чистый небосклон, стою рядом с Аней на балконе, надо полагать ее квартиры. Мы вместе смотрим вниз на прохожих. Потом она долго смотрит на меня, молча, закусив нижнюю губу.

– О чем ты думаешь? – спокойно вопросила я.

– Ты и Артем, – просто прошептала она.

– И что мы? – без каких-либо оттенков эмоций.

– Встречаетесь… – выдохнула.

– Что за чушь? Я ни с кем не встречаюсь, – вспомнился Джей, как некстати, лишь бы не появился, а то Тим выполнит свою угрозу.

– Просто, все так выглядит… – Аня замялась, вновь вздохнула.

Весь ее вид говорил о том, что девушка не один час безутешно проревела.

– Ты напрасно льешь по нему слезы, он того не стоит, – угловато молвила я.

– Ты его плохо знаешь, – очередной поток слез готовился атаковать лицо девушки.

– Я тебя умоляю, – попыталась остановить, но она тут же приложила мокрый платок к лицу.

– Прости, – извинилась таким тоном, какой ей не присущ.

– Не тебе у меня просить прощения, а мне и у тебя, – я повернулась к ней и внимательно посмотрела прямо во влажные глаза, – почему вы не встречаетесь?

– Мы расстались еще в девятом классе. Но он ни с кем не встречался, пока не появилась ты, и он не увлекся тобой.

– Вот именно, увлекся. А тебя он любит, так что вы должны быть вместе.

– У Артема другое мнение… – попыталась вставить фразу поперек мне.

– Все равно будете, – вспомнила побег из клиники.

Аня вновь сделала попытку противоречить, но тут появился Артем. Он удивленно переводил взгляд с меня на девушку и обратно.

– Ладно, вам есть, о чем поговорить, – хлопнула по перилам и вошла в комнату Ани.

Насовсем уходить я не собиралась, нужно было убедиться, что они точно помирятся. В общем, из меня вышла бы отличная либо сваха, либо гадалка. Впрочем, для начала стоило бы стать личностью, что для кого-то уже подвиг. Ребята помирились. Я слышала их глупые, наивные речи. Слезы, лепет и шепот, прощения и тому подобные мыльные сопли. Они обнялись и посмотрели в дверь на меня, стоявшую посреди комнаты. Да-да, банальный счастливый конец. Но… То был всего лишь сон, который я сама создала. Будет забавно, если на утро пара и вправду будет вместе. Я бы хотела на это явление посмотреть.

16

Новость дня – Аня и Артем вновь встречаются. Они вместе пришли в школу. Борис пересел к Лизхен, так что парочка сидела за одной партой. Лишь однажды я поймала взгляд Артема на себе, он был странным и задумчивым. Хочется надеяться, что реабилитация их отношений случилась благодаря мне. С другой стороны, какое это мое дело? Эти двое никак не могли насмотреться друг на друга. Артем даже нес пакет Ани, как истинный джентльмен.

Егор все еще был в милиции. Его вытаскивать было некому. Так я думала раньше, пока парень не появился на третьем уроке. Возможно, ему помог отец Матвея. Егор демонстративно не обращал на меня внимания. Вряд ли ему было стыдно за то, что свою вину он упорно сваливал на меня. Скорее, был зол, что меня полностью «отмазали». Так что к делу я даже левой пяткой не причастна. Меня просто не было в машине, я была дома и, как примерная ученица, делала домашнюю работу.

Елена Аркадьевна взяла отпуск. У женщины случился нервный срыв, когда она узнала, что случилось с ее машинкой. Масла подливало в огонь еще и то, что авто угнал ученик, к которому преподавательница относилась неплохо. Она вообще ко всем мальчикам относилась хорошо.

– Когда уже закончится эта жара, – это было второй темой для дискуссий в классе.

– Никогда не думала, что скажу это, но я реально не могу дождаться настоящей осени и зимы в конце концов, – типично жеманным голосом произнесла Регина Наташе.

– Ой, и не говори, – согласилась та.

Я сама не раз задумывалась, а что если в этой реальности есть человек, подобный Шарлиз. Но только здесь, быть может, он научился использовать свою способность. По правде говоря, будь моя воля, то целыми днями шел бы дождь, мощнейший ливень, которого не знали ранее.

Когда я возвращалась домой со школы, то заметила, что за мной будто следила машина. Она ехала в стороне, немного позади, но четко за мной. Просто по дороге, которой я возвращаюсь, обычно автомобили «летают». К тому же стекла боковых передних окон были опущены. Наверное, насмотрелась детективов. Либо стремительно развивается паранойя. В любом случае, дело дурно пахнет.

Как учитель, заглядывающий в классный журнал, Марк, естественно, знал, где я живу, потому без проблем отыскал мой дом. Он пришел в семь. Бабуля ушла всего полчаса назад, значит, вернется еще не скоро. Сперва мы молча сидели на кухне и пили чай, затем пошли в мою комнату. На столе как раз валялись фотографии для фото-столбца, но из них я выбрала связанные с семьей, так что именно они-то и лежали на столе бесформенной кучей. Молодой человек заинтересовался ими. Перебрал несколько штук. Одна фотография задержалась в его руке. Она была черно-белой, конец 80-х.

– Группа Профессора, – тихо произнес парень.

– Одна из последних, – добавила я.

– Самая последняя, – уточнил он и медленно повернул лицо ко мне, – присядем?

– Конечно, – слегка пожала плечами.

Молодой человек сел в мое компьютерное кресло, а я на кровать напротив него. Некоторое время мы сидели молча, благодаря чему я могла внимательнее рассмотреть его. По всей видимости, Марк занимался тем же самым. И вот, наши взгляды встретились.

– Неужели у него все-таки получилось? – прошептал первым.

– Что? – я не совсем поняла кому адресовывался вопрос и имел ли он вообще адресата.

– Я говорю про работу Профессора, – более громче пояснил.

– И что у него получилось? – наивный вопросик.

– Ты, – просто ответил Марк.

– Прости, я не понимаю, о чем ты, – начала было я и собралась встать с кровати, но учитель остановил меня рукой.

– Нет-нет, подожди, – а вот и нервные нотки в голосе, да он не на шутку был взволнован, – начнем сначала.

– Ладно, – я вновь села напротив него, постаравшись сделать каменное лицо с полным отсутствием эмоций.

– Мне позвонила Екатерина впервые за долгое время, – глаза Марка буквально горели, – она рассказала, как встретила тебя, и как ты сбежала… А особенно, каким способом.

А что не так было со способом? Мои брови сами по себе свелись.

– Затем я позвонил твоим родителям. Они поведали мне, как проспали четырнадцать часов и видели непрекращающийся кошмар. Знаешь, о чем я подумал?

Рот на замок, а ключик выброшен. Нет, черт возьми, я не знаю о чем ты подумал. Естественно, ему я так не ответила, а просто промолчала, слегка приподняв одну бровь.

– Я вспомнил, как Профессор мечтал создать уникальную способность. Не просто супер-слух или зрение, а нечто гениальное. Тогда я задумался, чем введение в сон не способность? – да, видно, что не дурак. – Но самое удивительное, знаешь, что? То что тебе уже шестнадцать, а способность осталась. Главной проблемой Профессора был первый этап «резкого прогресса», когда способность отмирала полностью. Твой дед потратил много времени на решение этой проблемы, но он так и не решил ее.

– Он исчез, – услышала свой сдавленный голос.

– Верно, как фантом, – подтвердил Марк.

– Ты слишком молод, чтобы быть знакомым моих родителей, – пристально посмотрела визави в глаза.

– Да брось ты! – усмехнулся он. – Мне было десять, когда Профессор исчез. Тогда я думал, что являюсь его последним… – замялся подбирая подходящее слово, – проектом.

– Он любил тебя… – вдруг произнесла я, уставившись на край стола.

– С чего ты взяла?

– В той реальности он дорожил тобой, – задумчиво промолвила.

– В какой реальности? – полюбопытствовал молодой человек.

– Я не знала, что мой отец эпилептик, – опять неожиданность.

– Разве? – удивился Марк.

– Он был добрым, заботливым, любящим отцом, – комок слез встал в горле, – а мать, наоборот, была чудовищем. Она могла, не моргнув и глазом, убивать людей ради достижения своих целей. А тут я ее так и не поняла: притворялась или вправду такая?

– Эля, Эля! О чем ты говоришь? – молодой человек вытащил меня из мыслей, что я случайно озвучила.

– Был другой мир, – я смотрела прямо в глаза собеседнику, – который помню только я, – последние пару слов я прошептала.

– Я не понимаю, – признался он.

– Я могу показать тебе, если ты готов, – слезы сдавливали мне грудную клетку, их ком мерно превращался в лавину.

– Хорошо, но как? – Марк был немного растерян.

Я встала, подошла к нему. Вобрала воздух в легкие, как перед финальным прыжком в воду. Приложила свои ладоши к его вискам, одновременно закрыв глаза, его тоже тут же закрылись. Я решила начать с нашего знакомства, когда мы с Тошкой и Артемом ехали в автобусе, который остановил гаишник. Тогда двое мужчин вошли в автобус и…

Холодная паника начала меня захватывать. Тошка исчез, чего никто не заметил, так как те, кто не спал, глядели на двоих, стоящих у водителя. Артем притворился спящим и положил мою руку на место. В свою очередь я изобразила на лице полное безразличие и смотрела в окно.

– Народ, нам надо бежать, они сейчас будут документы смотреть у всех, – прошептал Тошка, две пары глаз смотрели туда, где, казалось бы, никого не было, – когда один пойдет по проходу, я попытаюсь выйти.

– Возьми с собой Элю, – еле слышно предложил мой сосед, пока один из двух вошедших громко просил всех достать свои документы.

Тошка протянул руку, коснулся меня, и я его увидела. Как можно аккуратнее перелезла через смирно сидящего парня, вновь притворившегося спящим. Андрей был тем, что просил всех достать документы, двинулся по проходу, терпеливо ожидая каждого. В момент, когда он склонился к пожилой бабуле, которая что-то спрашивала у него, мы, прижавшись к сиденьям так, чтобы никого не задеть, прошмыгнули за его спиной. Марк продолжал стоять близ водителя. Мы вышли в открытую дверь и остановились в ожидании Артема.

Для Марка я опустила наши диалоги и неожиданную встречу в поле, и сразу же перешла к клинике. Я и парни были в клетках в подвале. Вскоре после того, как я очнулась, появились Андрей, Профессор, Марк и Екатерина.

– Андрей, надеюсь, ты ничего не переломал девочке? – вопросил тогда Профессор.

– Что вы, Профессор, – низким басом ответил мужчина справа, – как с хрупким цветком...

– А разве это не кровь у нее на виске? – раздался с высокомерными нотками голос мужчины, что стоял слева от Профессора.

Этот мужчина все время выше описанного действа смотрел на меня. И не знаю, сказал бы он Профессору, что я здесь, если бы тот сам не заметил. Но было в его облике что-то знакомое и не пугающее, а даже отчасти родное, что ли. На вид не больше двадцати пяти лет. Ростом около 180 см, прическа, как у известного актера, темные волосы, серо-белые глаза. Странный цвет глаз, прорезающий темноту.

– Ну, возможно, я случайно… – замялся Андрей.

– Извинись перед девочкой и проводи Антона ко мне, – велел Профессор и повернулся, дабы уйти, но третий неизвестный остановил его, придержав за рукав.

– Профессор будет не против, если я пообщаюсь с юной леди? – спросил его приятный голос.

– Нет, Марк, но поскорее отпусти ее. Думаю, если бабушка заметит пропажу, то очередного скандала и пожара нам не избежать, – все было сказано с такой иронией, что страх прошиб меня стовольтовым зарядом; мощный свет фонаря вместе с Профессором и Екатериной начал отдаляться.

Тогда Андрей увел Антона по просьбе Профессора.

– Хм, – Марк выдохнул носом, – здесь жуткий амбре, не желаешь выйти отсюда? – предложил он.

– А мой друг? – спросила я, слегка повернув голову в сторону хранившего молчание Артема.

– С ним ничего не случится, – абсолютно безразличным голосом.

– Но… – попыталась возразить.

– Ты же слышала, Профессор велел отправить его домой, – усталым тоном перебил Марк.

– И кто же его отправит? – сделала шаг вперед.

– За ним вернется Екатерина и поможет добраться до дома, – и он сделал шаг вперед. – Выйдем или желаешь остаться здесь? – как такое бывает – холодный и одновременно теплый голос, стальной и в то же время добрый взгляд – как?

Я последовала за Марком, оставив молчащего Артема одного.

Длинный коридор, по обе стороны которого находились огромные клетки. Сырость, лужи, ржавчина, толстые крысы – мини-кабаны по виду, запах средства для кремации, сырого мяса и что-то еще, ведь не на все падали мои глаза и нос. Поднялись по недлинной лестнице. Вышли в боковую дверь, не в ту, за которой скрылся Профессор и остальные. Мы стояли посреди крыши, на которой ветер заигрывал с лежащим снегом. Марк покосился на меня.

– Тебе бы сейчас горячий душ и сухую одежду, – с холодной ухмылкой.

– И где можно получить такое удовольствие? – на полном серьезе полюбопытствовала я.

– Хм, – снова этот забавный выдох носом, как «фырк» у кошки, – идем, – поманил за собой движением руки.

Спустились по наружной лестнице, обошли половину здания, похожего на белый заброшенный завод по производству динамита, и вошли в большие двери. Здесь был белоснежный длинный коридор, по обеим сторонам которого можно было увидеть только такие же белые двери, прямо, как в больнице, и стерильная чистота. Из одной двери вышла женщина с подносом, на котором были остатки чьего-то обеда.

– Добрый день, Марк, – приветствовала она моего гида бесцветным голосом.

– Добрый, – ответствовал он.

Молодой человек открыл одну из белых дверей, в которую мы вошли и тут же поднялись по нескольким ступенькам. На пролете лестницы в стену был вмонтирован книжный шкаф, возле него-то и остановился Марк. «Нажав» определенный алгоритм книг, он легким движением руки толкнул шкаф, и тот, как потаенный вход в старинных замках, по полуокружности отворился. Как джентльмен, мой «гид» пропустил меня вперед, затем прошел сам, и шкаф повернулся по оставшейся части окружности. Звук многочисленных замков напоследок.

– Ванная комната там, – он указал на цвета итальянского ореха деревянную дверь с рифленым стеклом в большую часть самой двери, – одежду я сейчас попробую подобрать.

– Да, об этой плачет мусорка, – согласилась я с его взглядом.

– Хм, точно, – он скинул с себя удлиненный теплый драповый пиджак, чем-то похожий на последнее одеяние Артема, но тут попахивает дороговизной, оставшись в черных брюках и такого же цвета хэбэшной рубашке.

– Спасибо, – промолвила я, специально глядя на свои «тапки», сделала шаг в сторону ванной.

– Поговорим позже, – было в ответ, и Марк скрылся.

Марк ждал меня в той же комнате, когда я вышла, посвежевшая после оздоровляющего душа. Он пристально осмотрел меня с головы до ног и обратно, не двигаясь с места, рядом на кресле лежали черные джинсы, кремовая футболка, из-под которой выглядывали частички, составляющие нижнего белья, темно-шоколадный джемпер, черные носки, у подножия стояли под цвет джемпера «тапки». Все было мне знакомо, почему?

– Это для тебя, – промолвил он, проследовав за направлением моих глаз, – я выйду, чтобы ты переоделась, – и вправду ушел.

После того как я переоделась и увидела себя в зеркале в ванной комнате, я вылетела обратно и натолкнулась на Марка.

– Откуда у тебя эта одежда?! – старалась не паниковать.

– А что с ней не так? – недоуменно оглядел меня. – Размеры не подошли? – уже с ухмылкой.

– Да, нет, с ней вроде бы все так, за исключением одного факта.

– Какого же?

– Она моя, – я вся негодовала.

– Я знаю, – спокойно произнес он.

– Что? Вы были в моей квартире? – осенило меня.

– Ну, ведь тебе нужна одежда, верно, чтобы не мучаться в поисках нужной твоего размера, мы просто взяли то, что было ближе, – просто и ясно, словно о грозе за окном повествует.

– Где моя бабушка? – слезы замерли в глазах.

– Надо полагать, сейчас она дома. Ты не против? – не успела сообразить, «не против» чего именно, как он одним шагом встал рядом и столь же быстро уколол мой палец, появилась кровь.

Несколько движений, и моя кровь из пальца уже в пипетке. А на моем пальце – проспиртованная ватка.

– С тобой кое-кто хочет поговорить, – промолвил он, будучи у потаенного входа-шкафа.

Одновременно с тем, как книжный шкаф затворился, из двери одной из комнат, в которой до этого все время исчезал Марк, вышла женщина в длинном свободном платье с огромным животом. При взгляде на лицо я встретилась с парой «синих блюдец», по обеим сторонам которых прыгали искусственные бело-желтые кудряшки. То была моя мерзкая маман, о которой мне не особо хотелось вспоминать.

Дверь-шкаф отворилась, и перед нами появился Марк. Легким поклоном поприветствовал мою родительницу. Она вошла за мной.

– Сегодня Эльвира не очень настроена на разговоры, – холодным, даже чужим голосом промолвила женщина за моей спиной.

– Возможно, она просто устала, – будто меня тут вообще не было.

– Тогда пусть поспит, – все тот же голос матери, она развернулась и скрылась за той дверью, из которой до этого вышла.

– Хочешь спать? – спросил молодой человек меня.

– Нет, – с легкой обидой.

– Хм, – стальной взгляд скользнул по мне.

Марк прошел в коридор, я повернулась проследить за ним, он вошел в кухню.

– Что ты хочешь на обед? – любимое выражение моей бабули, слезный рой зажужжал в горле, нет, плакать сейчас нельзя.

– Все, что ты приготовишь, – сдавленно ответила я.

После обеда…

– А теперь тебе нужно поспать, – промолвил молодой человек, укладывая мою и свою тарелки в посудомоечную машину.

– Я же сказала, что не хочу, – прям, как ребенок маленький.

– А ты через «не хочу», – все с той же ухмылкой.

– Не привыкла делать вещи через «не хочу», – с тем же детским упорством.

Он повернулся ко мне и поставил два стакана с апельсиновым соком. В несколько глотков осушила свой стаканчик. Ухмылка Марка начала размываться, будто мне на глаза очки с толстыми линзами одели. Такое чувство напомнило мне бабулину минералку-снотворное…

Когда я открыла глаза, то обнаружила себя лежащей. Была накрыта флисовым пледом. Присела. Это большая комната, а я на диване, вот крутящаяся дверь-шкаф, на кухне шептались два голоса.

– Что ж, договорились, – уже громче деловито-строго прозвучал знакомый женский голос.

– Разумеется, – с ухмылкой в голосе заверил молодой человек.

В комнате появилась моя пузатая мама, следом за ней с большим черным чемоданом в руке Марк.

– Проснулась? – с фальшивой доброжелательностью вопросила женщина.

– Да, – буркнула я.

На мгновение мне показалось, что в ее глазах вспыхнул огонь гнева. Но он быстро сменился на холодную маску чужого человека.

– Хочется верить, что к моему возвращению воспитания у тебя добавится, – впервые она разговаривала со мной таким тоном, наверное, заслуженно.

– Мне тоже, – все с тем же настроением.

Как только они ушли, я помчалась в ванную комнату, где нашла свою сумку. Протерла ее и перекинула через плечо.

– Эля?! – прогремел голос из большой комнаты.

– Потерял? – спокойно вышла из ванной с сумкой через плечо.

Почти угольно-черные глаза сверкнули в меня. И мгновенно нервный гнев сменился ледяным недопониманием.

– Проблемы со зрением? – прозвучало резче, чем я рассчитывала.

– Что? – не въехал, я указала на глаза, – а, да, просто раньше забывал надеть, – кажется, ему за это влетело.

– Так ты больше на человека похож, – и это был второй раз, когда мне захотелось отрубить себе язык.

– Хм, возможно, – Марк скрестил руки на груди, и взгляд его замер на паркете у моих ног.

– Прости, – тупо прошептала я, но он продолжал молчать, – а у мамы, значит, глаза тоже стального цвета? – виновато промолвила, все же как-то неудобно.

– А ты не знала? – с наигранным удивлением воззрился на меня.

– Вообще-то я думала, что они у нее синие, – чувствую себя зайцем, умоляющим волка есть его не сразу.

– Хм, – уголки губ изогнулись в ухмылке, мрачность с лица начала проходить, – открою секрет: только у твоей бабушки цвет глаз после третьего этапа «резкого прогресса» фактически не изменился.

– То есть?

– Ну, они ведь у нее серо-зеленые, а были чисто зелеными, оттенок серого возник после третьего этапа.

– Нет, это я поняла, – как же правильней сформулировать вопрос, – получается, ты третий этап прошел, но разве он не с тридцати до сорока возникает?

– Верно, – мое понимание дела было ему по душе, – только вот Профессор ускорил мое развитие, ведь времени у него совсем чуть-чуть осталось… – сам понял, что сказал лишнего.

Слегка испуганно стрельнул в меня, по всей вероятности, отсутствие каких-либо изменений в моем лице, его успокоило. Но, друг мой, то было ложное спокойствие.

– А почему времени мало? – без каких-либо оттенков спросила я.

– Не думаю, что имею права об этом говорить, – вновь напущенная серьезность.

– Ты мне снотворного в сок подсыпал, чтобы я не мешала в сборах Натальи Викторовны? – я вроде бы решила ее по имени-отчеству звать.

– Что? – ага, серьезности, как ни бывало, здравствуй, недоумение.

– Забудь, – отмахнулась, – Артема уже отправили домой? – бессовестная, столько времени не вспоминала про того, к кому еще месяц назад дышала явно не ровно.

– Какого Артема? – ухмылка, игривость взгляда, смена его настроения пугает.

– Здрасте! – моя очередь недовольно скрещивать руки на груди, ну или под ней.

– А-а, Артема, – выдохнул с улыбкой понимания, – нет, он понадобился Профессору, – закончил абсолютно серьезным тоном.

– А Антон где?

– Тоже здесь, – не очень-то горит желанием говорить на эту тему, – не беспокойся о них. Жить будут, – это намек?

– А мне здесь еще долго торчать? – снова как-то грубо прозвучало.

– Сколько понадобится, столько и проторчишь, – произнес женский голос и из двери одной из комнат позади нас, вышла Екатерина.

– Доброе утро, – пробасил вышедший следом Андрей.

– Утро? – изумленная повернулась к вошедшим, мне думалось, я совсем чуть-чуть спала.

– Хм, – кошачий «фырк» за спиной.

– Не беспокойся о друзьях, – пропела женщина, поравнявшись со мной, отчего пришлось задрать голову.

– Почему это? – ну, и дылда же она.

– Потому что у мальчиков и девочек есть все, что им могло бы понадобиться, – взяла какую-то книгу с журнального столика, – мы решили прогуляться, – промолвила Марку, – будем поздно.

– Не скучайте, – я бы сказала, дружелюбно произнес амбал-Андрей, но не рискну утверждать, потому что лица его я в этот момент не видела.

Парочка скрылась за дверью-шкафом.

– Они странные, – упс, сказала вслух.

– Муж и жена два сапога одного размера, – ухмыльнулся Марк.

– Эти двое – муж и жена? – м-да, могла и своими мозгами дойти.

– Хм, – будто мысли мои прочитал.

– Ну, и чем займемся? – я села.

– А чем бы ты хотела заняться? – сел напротив.

В ответ неопределенно пожала плечами. Мой визави продолжал наблюдать за каждым действием, движением руки, ноги… всего.

– Стоп! Она сказала: «у мальчиков и девочек есть все»? – осенило меня через пару секунд молчания.

– Ну, да, – ход моих мыслей пока Марку был не ясен.

– У мальчиков и ДЕ-ВО-ЧЕК? – по слогам вопросила я, вскочив со своего места.

– Да… – ему на помощь пришли мозг и сообразительность, по крайней мере, об этом говорила каждая клеточка его лица.

– Кто еще, помимо меня, Антона и Артема, здесь есть? – буквально потребовала я.

– Тебя это не касается, – холод, лед, сталь и никаких эмоций.

– Да ну? – истерично прокричала я.

– Ну, да, – все тем же тоном ответил он.

– Любопытно, а они, значит, думают, что обходят обычное рядовое обследование, только теперь под личным присутствием Профессора? – специально озвучила свою мысль вслух, будто случайно.

– Да, – на автомате ответил Марк, наблюдая за моими шагами, – а еще они гадают, какое-такое лекарство им приготовил Профессор… – похоже, молодой человек был мысленно сейчас не со мной.

– Марк? – осторожно обратилась я. – Ты можешь объяснить, как вам удалось так легко нас найти?

– Ты о чем? – вышел из своих дум.

– Когда я, Тошка и Артем сбежали, мы ехали в Новосибирск, и вдруг автобус остановил гаишник, и вы с Андреем начали проверять документы. А потом Екатерина нас догнала в поле, – как можно спокойнее пояснила я.

– Хм, а ты сама не смогла догадаться? – вновь эта ухмылка, да еще и вперемешку с издевкой.

– Догадаться? – начинала раздражаться.

– Ага, – закивал головой.

– Твоя способность? – потребовала.

– Глюки.

– Что? – не поняла.

– Хм, – ему не нравится моя требовательность, злость или тупость? – я вызываю галлюцинации, создаю иллюзии. Тогда с утра я находился в квартире Антона и создал глюк – тебя со всеми инструкциями. Профессор давно начал сомневаться в некоторых товарищах, а так как ему нужна была твоя кровь, следовательно, и ты сама, то пришлось прибегнуть к такому роду галлюцинации.

– Для Тошки все было как непреклонная истина, – понимающе промолвила.

– Именно. Остальные приехали сами.

– Остальные?

– Мальчики и девочки, – напомнил Марк.

– Зачем они Профессору? И для чего ему нужна моя кровь? – решила спрашивать все вопросы напрямую без каких-либо уклонений в сторону.

– Ответы на оба вопросы тесно связаны, но… Это тяжело объяснить, к тому же я не имею на это права, – продолжал сидеть со скрещенными руками.

– Почему ты не можешь рассказать мне, ведь об этом никто не узнает, – шепотом уверила.

И тогда он поведал многое. После мы даже сходили к Денису. С разрешения Марка я одна навестила Лизхен, пока молодой человек стоял снаружи. Из коридора послышался шум. Дверь приоткрылась, и голос Марка велел:

– Оставайся здесь! – это было мне.

В два шага я оказалась у двери, дядя-глюк уже скрылся за дальним поворотом. Как странно, столько людей в белом – мужчины и женщины, взволнованно неслись к тому же дальнему повороту, который я бы не заметила, если бы они все там не поворачивали.

– Что случилось? – корчась, Лизхен приподнялась с постели.

– Не знаю, – быстро выпалила я, – сейчас вернусь.