Текст книги "Враг моего врага (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Ненахер внезапно пустил полупрозрачные слезы. Прямо выстрелил в мою сторону двойной очередью капель. Которые, впрочем, рассеялись в воздухе, не долетев. Переигрывает.

– Владыки, – сказал я. – Кто они? Что они такое?

Глава 20

Планы А и Б

Как бы не был тебе интересен даже самый адски увлекательный факт, своё любопытство лучше удовлетворять в удобном кресле под чай со сладостями. Сейчас обстановка совершенно не располагала к умным беседам. Но Рудо, скотина, спускаясь с груды костей зацепил ногами какой-то хлам и, нелепо взмахнув руками, вернее одной рукой с факелом, вторую он не отнял от рукояти кинжала на перевязи, рухнул мордой вниз. И покатился по склону, вызвав настоящей оползень. Призрак дернулся, но не обернулся. Зато его тело в тисках схлопнуло пасть и вытаращилась мутными буркалами прямо на Рудо.

Скорее всего, это была игра моего воображения. И призрак не дергался, и тварина в зажимах повела по костям небрежным взглядом. Если он тут сотни лет сидит, то кости наверняка не раз самообрушались. Привык. Даром что глаз у него штук сорок, Рудо он в упор ими не видел. Тем не менее убийца застыл, лежа мордой вниз, а я ляпнул первое, что пришло на ум. Хотя, первое, что пришло мне на ум, это совсем другие вопросы. Не умерли ли там мои люди, пока я тут разговоры разговариваю, и как бы тебя убить надежно, захер недобитый. Но эти острые вопросы показались мне слегка невежливыми для столь изысканной беседы, пришлось быстро придумать хоть что-то еще.

Удивительно, но я попал в сферу интересов древней твари. Как говорится, и сто мудрецов не ответят на вопрос заданный дураком. Похоже, сейчас как раз тот случай. Призрачная фигура подняла вверх палец, и с надменными нотками провозгласила:

– Очень хороший вопрос, ученик! – спустилась пониже и стала «расхаживать» передо мной взад вперед. – Эти существа, что мы называем владыками, крайне скрытны. Мы даже не знаем их самоназвания. Да мы о них не знаем почти ничего! Конечно, темные крестьяне отождествляют их с людьми, и даже выводят одного от другого, словно семьи людей, но я тебя уверяю, ученик, они размножаются иначе. А то, что они говорят о себе, всегда ложь. Помни, они всегда или лгут, или говорят правду, чтобы обмануть.

Призрак внимательно посмотрел на меня.

– Но главное их отличие от нас, это, конечно, их непостижимые силы. Так, однажды тот кого мы называем Флоренарис, захотел себе людей. А это было лет через двести после того, как их сбросили в этот мир, прошло всего сто лет после Основания, людей на всех не хватало. И этот Флоренарис решил сделать их себе сам. Он сел на камень, и сидел там сорок лет. Наблюдал за тем, как растут ягоды, плоды на деревьях, и грибы. И пытался вырастить вместо плодов новых людей.

Призрак совсем по человечески потер свой длинный нос. В сочетании с откровенно старохолюдной бледной рожей и черными провалами вместо глаз, такие естественные движения почему-то холодили мне сердце даже сильнее, чем зловещий шепот. Видимо, с такой рожей ты ожидаешь, что на тебя сейчас будут с могильными интонациями наезжать. А вот что он нос почешет, не ожидаешь. Это прям заново перезапускает весь ужас ситуации.

– Почему-то, именно с грибами у него получилось, – продолжил призрак. – Другими словами, эти существа способные менять мир усилием воли. Конечно, обычно в пример приводят тех, кто управляет ветром или огнем, но это может любой элементаль. А вот создать копию человека⁈ Вырастить из гриба⁈ Да, такое не под силу даже величайшим чудотворцам из людей. В нас есть огонь, что вложили в нас сыновья Япета, но он далеко не так ярок…

Призрак сокрушенно покачал головой. У местных была своя космогония, с созданием человека и мира. Япет, как бог отец и создатель всего, там упоминался. Остальные боги состояли с ним в разной степени родства, но сам он редко участвовал в действии. Однако, стройного канона не было. Каждый жрец тянул одеяло на себя. Вернее, на своего бога, приписывая ему всякие свершения. Это одна из причин, почему Магн относился к местным верованиям с иронией. Как и все аристократы, предпочитая почитать предков. «Послушай одного жреца, и ты слышал их всех» – говорили всадники друг другу. В храмовых историях только имена богов менялись.

Правда, однажды Культ Императора охамел настолько, что заявил – именно Император создал мир и Древнюю Империю, ну и людей до кучи. Впрочем, может Культ не охамел, а создал системный подход, включив в пантеон тех владык, которых местные еще помнили, в виде архонтов, помощников Императора. Всех, кроме Великой Матери, её Культ почему-то в себя интегрировать не хотел. Из-за этого в долине Караэна экспансия Культа Императора и не удалась. Они хотели убить всех её жрецов, и разрушить храмы. А эта богиня, как я уже успел убедиться лично, не совсем мертва и вполне активна. Видать, смогла организовать оппозицию.

Впрочем, аристократия Караэна все равно демонстративно придерживается своего собственного культа Солнца. Явная калька с имперского культа, только очень хреновая, без глубины. Чисто политический ход, надо полагать.

Рудо начал осторожно подниматься. Сухие кости под ним ломались с громким треском. Я повысил голос и спросил:

– Кто-кто нас создал?

– Ты и этого не знаешь⁈ – возмутился хер-как-его-там. – О, наше обучение грозит затянуться.

Он обернулся на звук. В этот раз точно не игра воображения.

– А зачем владыкам люди? – я хотел его позвать, но так и не вспомнил имени. Пришлось на ходу выдумать новый вопрос.

– Игрушки… Мы для них игрушки, – призрак обернулся обратно ко мне и вытаращил на меня тьму вместо глаз. Ух, до чего у него морда страшная. И грустная. – Вечность бывает очень скучной. Теперь я знаю.

– А какие они, владыки?

– Они очень глупы. Неудивительно, ведь они могут создать из ничего почти все. Они не всемогущи, о нет. Тот же Флоренарис, он ведь не создал настоящих людей. Те люди, что вырастали по его воле, были тупы, не умели говорить, и умирали через пару дней. Да, это хороший пример. Видя, что ничего не получилось, он просто потерял к ним интерес. Владыки как дети, легко теряют интерес к своим игрушкам. И, как дети, бывают очень жестоки, если игрушки перестают их развлекать… Только Япет был мудр и разумен. Только этот владыка заслуживал уважения. И он так глупо и позорно…

Призрак вздохнул. Махнул рукой.

– О чем я? А, о том, что владыки глупы. Они редко понимают последствия своих действий. Те люди, которые вырастают из грибов, ведь так и продолжили появляться. И стали постепенно становиться умнее. Мы изучили этот вопрос. Оказывается, эти грибы… Они соединены между собой. Как будто деревья в лесу, выросшие из одного корня. И этот гриб стал немного разумным. И он продолжает растить все новых зеленых людей, повинуясь воли капризного владыки. С каждым разом у него получается все лучше. Я слышал, зеленокожие уже стали говорить, а некоторые даже овладели искусством менять мир своей волей… Кажется, вы их называете гоблинами?

Что-то похожее я слышал и в своем мире. Забавно. Информация может проникать между мирами?

– Так вот как появились гоблины! – восхищенно протянул я. – А откуда появились демоны?

– Один из владык, Кейн… Мы называли его Кроваворукий, потому что боялись произносить имя, – призрак внимательно посмотрел на Гвену. – Создал себе армию. Он был самый неприятный владыка. Любил, когда страдают. Вместо танцев заставлял своих людей драться насмерть между собой. И пил людскую кровь. Хотя владыкам вообще не нужна еда в нашем понимании, они любят вдыхать дым от жаровен, на которых горят внутренности животных. Это им нравится, но они могут обойтись и без этого. Они не вполне материальны, потому и не чувствуют боли или усталости, и безразличны к комфорту. Сделаешь им каменный стул, и владыка будет сидеть в нем годами. Если, конечно, ему понравится. И ведь ничего у них не затекает… Этого свойства мне очень не хватает… О чем я? Ах, да, Кейн. Кажется, он был безумен. Япет запретил его развлечения. Тогда Кроваворукий нашел себе потаенное место. Складку между мирами. Построил там крепость в виде черепа, похитил людей и превратил их в то, что вы называете демонами. Сделал разных, воинов, шпионов и писцов. Япет пошел на него войной, победил, крепость черепа разрушил, а самого Кейна связал страшными клятвами. Мы их использовали демонов против…

Призрак отвернулся от Гвены. Посмотрел на меня.

– Их всех надо уничтожить. Это плохая компания! Почему ты привел сюда шпиона? Расскажи мне подробно, как она оказалась рядом с тобой!

Морда у него стала жесткая. Щупальца свои распушил.

– Да я даже не знаю, кто это. По дороге приблудилась, – пожал плечами я, и постарался перевести разговор. Это существо легко проваливалось в прошлое, с удовольствием делясь информацией. И явно нарывалось на лесть. Надо спросить что-то умное, одновременно лизнув. Но, как назло, на ум ничего не шло. – А ты, я так понял, великий чудотворец? А расскажи еще о владыках, ты ведь с ними явно сам общался, – и после паузы, я выдавил. – Кому еще, как не такому великому человеку…

Я заткнулся. Не пошли у меня что-то комплименты. Эх, сюда бы Вокулу. Вот этот бы понял что надо сказать.

– Как и ты. Думал, я не увижу на тебе метку Пана? – оскалил пасть призрак.

– Что за метка? Где? – разговор перешел в интересное русло, я даже сделал шажок поближе к призраку. Не сильно близко, чтобы случайно не полоснуть его ножиком, во время своих полосований воздуха. Еще обидится. – Чем это мне грозит?

– Как тавро на скот. Видно лишь зрением духа, таким как моё. Не бойся, ничем. Просто Пан пометил тебя, как свою собственность. Ты видел только его? Он, Эльфийская Сука и Водяной. Неужели выжили только эти трое?

Рудо, наконец, выбрался из кучи костей и встал на ноги. Поднял над головой факел. И, крадучись, стал подбираться ближе.

– Выжили? Разве владыки не бессмертны? Я думал они только этим и отличаются от людей. Этим и способностью менять мир, точнее, – говоря это я шагнул назад, поближе к золотистой сфере. Меня кольнуло холодом, от воспоминания про заднюю часть колена. Пластины брони там перекрывают друг друга, но остается большой зазор. Ткнуть чем-то острым очень трудно, но просунуть туда щупальце тьмы, вполне можно. И я упаду замертво, так же, как Сперат. Я не постеснялся почти прижаться к золотистой сфере. Её щупальца тьмы не просто избегали, ближе чем на метр не подлетали.

– Не заходи за пентаграмму, – ткнул мне под ноги призрак.

Я бросил быстрый взгляд назад. Спагетти из пальцев пришло в движение и аж волнами копошилось. Волны шли в мою сторону. Подбирались. Но не вплотную, золотистой стенки они избегали так же, как дымные щупальца призрака. Пальцы шевелились в метре от меня и нетерпеливо подрагивали, надеясь, что я шагну внутрь сферы. Хм, хорошо что я не бросился реализовывать свой план сразу.

– А я думал, ты меня в ученики берешь, – обиженно протянул я. – А ты сожрать меня хочешь.

– Запомни, смертный, у всех есть свои слабости. У меня их только две. Это учить и питаться от людей, – призрак поднял вверх палец. Призрачный палец был парадоксально человечен. Те вендиката, которых я встретил в этом мире первыми, были больше гротескно извращены внешне и кочепатки у них были уродливыми пародиями на людские руки. А этот прямо идеально скопировал, с маникюром. Компенсирует? Значит, он где-то внутри понимает, во что превратился.

– Подожди! Стой! – крикнул я. Не нехеру, а Рудо за его спиной. Пока Рудо крался вдоль стенок зала все было нормально, но сейчас он стал приближаться к нам, а вокруг призрака этих черных дымных жгутов носится, как обещаний у депутата. Просто тьма. И сейчас несколько прямо перед Рудо. А он их явно не видит. Если заденет, то его может парализовать. После моего окрика и Рудо и призрак замерли. И у обоих недоумение на роже. – Я спросить хочу! Чуть не забыл… Ээээ… А что с владыками-то случилось?

– Мы их их изгнали, – самодовольно заявил призрак. – Как мстительных призраков. Легко.

Я подчеркнуто демонстративно, косым крестом, полоснул перед собой воздух. Потом снова. Рудо некоторое время задумчиво смотрел на мою пантомиму. Свет факела уже до меня доставал, но я боялся, что он меня едва видит. Но потом он кивнул. Я с облегчением выдохнул. Рудо осторожно показал пальцем руки, в которой был факел, на другую руку. Вернее, на зажатый в ней кинжал. Только сейчас я заметил, что лезвие прозрачное, как будто сделано из стекла. Потом показал на тварь в кресле. И сделал несколько движений, как будто бьет кинжалом. Ага, он хочет пырнуть эту гадость стеклянной заточкой. Похоже на мой первый план. Сверху раздался тихий свист. Я поднял глаза и увидел, как Гвена осторожно, тихонько, мне кивает. И показывает рукой без меча, знак «хорошо». Она считает это хорошим планом, а это верный признак плохого плана.

– Конечно же нет, – между тем разглагольствовал призрак. – Это было невероятно, невозможно, но я… Ну ладно, с некоторой помощью, но я все же смог это сделать…

– Что, и Япета? – притворно изумился я.

– Конечно же нет! – гаркнул в моей голове призрак. Я аж поморщился. – Эти идиоты, эти владыки, сами сплели заговор против него. Козьи жопы! Ты знаешь, как они тупы? Да ты даже представление не имеешь! Ничтожества! Всемогущие, бессмертные ничтожества!

Он даже руками начал размахивать и быстро-быстро вперед назад заметался. Даже меня атаковать перестал. Рудо застыл, следя прищуренными глазами за мечущимся призраком.

– Эти дураки что-то сделали с Великим Япетом. Не способные ни на что, они всегда завидовали силе его и его сыновей! И его мудрости! А потом, когда он принял бородатых карликов, а их владыки их бросили и бежали, они стали просить Япета отправить вслед и их. И он ведь предупреждал, что это невозможно для тех, кто был изгнан с Перекрестка! Он говорил им! А они объединились, напали на его, разбили на куски и заключили в янтарь! Это самое близкое к смерти, что может случиться с такими, как они!

– Сердце бога, – озарило меня.

– Да, теперь люди называют это так, – по-человечески вздохнул призрак. – Все еще поклоняются, давно забыв, что это.

– Так, это уже интересно, – сказал я. Значит, революция началась сверху. Ну, давай, выкладывай, дальше. – Дай угадаю, как только они скинули Япета, все стало очень плохо?

– Им всегда было мало. В отличии от владык бородатых карликов, из двух сотен владык, что скинули из нашего мира не было ни одного толкового. Разве что Пан, Водяной и Кроваворукий. Но эти трое и так создали себе карманные миры и неплохо проводили время. Остальные не могли толком ничего. Только ныть и требовать большего. Больше жертв, больше людей обученных танцам, некоторые пристрастились к вину, другие к людским женщинам… Основание разваливалось, люди бежали, а те что оставались, голодали…

Призрак устало махнул рукой.

– И ты организовал заговор против богов. Впечатляет, – искренне сказал я.

Призрак долго смотрел в сторону.

– Не я. Та, что привела лесной народ, – он злобно сплюнул. Слюна исчезла не долетев до пола, но он сделал движение, как будто растирает её ногой по полу. – Это было тысячу лет назад. Глупо врать себе. Да и тебе. Лживая сука. Она обманула нас, людей что хотели спасти себя. Мы сделали устройства. С помощью них можно было общаться на расстоянии, просто посмотрев в зеркало и назвав имя. Конечно же, каждый из владык захотел себе такое. Но это был обман. Зеркала и так показывали того, кого укажешь, всё чудо было в них. А те штуки, которая сотворила вместе с нами та, что её народ называет Великой Матерью, были ловушками. Когда такие стояли во дворце у каждого владыки… Знаешь, они ведь не терпят рядом себе подобных. Поэтому и было так трудно. Каждому дворец, не хуже чем у других, каждому жертвы… Сто лет мы готовились. А потом, когда каждый был рядом со своей ловушкой, одновременно, мы запустили их. Но вместо того, чтобы просто исчезнуть, владыки выдавлены в нижние миры, и при этом разорвало саму ткань этого мира. И с низу хлынула такая гадость… Столько хороших людей погибло…

Он замолчал, опустив голову. Совсем как человек, потерявшийся в прошлом.

– Это тогда тебя так? – сочувственно спросил я, махнув кинжалом за спину, указав лезвием на кресло.

– Нет. Как только остальные владыки исчезли, а Пан и Водяной оказались заперты в своих мирах, Великая Мать стала убивать нас. И повела своих лесных тварей на оставшихся в живых людей. – Нехер гордо вздернул голову. – И тогда мы показали ей, как умеем воевать. Тупая сука не знала, что вместе с первыми из владык и под началом Япета мы очистили этот мир от таких существ, перед которыми она и её остроухие просто как вшивая коза по сравнению со стаей волков. Мы очистили этот мир, наполнили его жизнью, растениями, зверями.

Вот прямо «мы». Но я кивал, не спеша перебивать. Растеребил я мертвое сердце своими расспросами о его жизни молодой, призрак разошелся. Расчувствовался. Ща бы выпить еще, для закрепления хороших отношений. Вот только он не пьет. Вино. Отсюда и все беды с его социализаций. Черные жгуты стянулись, и собрались в клубок над ним. Только несколько десятков уходили за гору из костей, надо думать продолжая удерживать моих людей. Зато для Рудо теперь была свободна дорога. Я поманил его, махнув левой рукой. И сделав вид, что просто её разминаю.

– Итак, я раскрыл тебе множество тайн мироздания. И оказал великую честь, разрешив мне внимать. Готов ли ты пойти дальше и принять от меня дар вечной жизни? – спросил призрак.

Я как-то даже проникся к этому человеку. Ну, как человеку. Не самое плохое, по сути, чудовище. Если сразу не сожрет, можно и поговорить душевно. Вот только эта его агитация на темную сторону перейти и ориентиры сменить, всё впечатление портит.

– А может, просто ещё поболтаем, да я домой пойду? – сделал я попытку избежать столь неприятной перспективы. Это как в коррупционную схему вступить. Обещают, что все будет хорошо и красиво. А на деле сначала заставят мочу самого важного человека пить, для демонстрации верности, а потом ещё и все нервы вымотают, чтобы тупыми схемами бабло воровал. Для всех. А в конце еще и сядешь. За всех. Я и в том мире такое счастливо избежал, самому заммэра отказав. А уж в этом точно в кровопийцы не впишусь.

– Нет, – не пошел навстречу моим желаниям призрак. В этот раз он даже на заммэра стал похож. Ладно, это я погорячился. У заммэра рожа поуродливее была. И страшнее, по ощущениям.

– Тогда последний вопрос, – сказал я. – Как появились вампиры? Такие как ты?

Вопрос с подвохом. Я давно понял, что эта дрянь, что в кресле, или та, в Водном зале, явно близкородственна с вампирами. Просто не все вампиры доживают до столь преклонных лет, чтобы у них всякие новообразования повырастали. Интересен мне источник заразы. Не то, чтобы я особенно верил неживому чудищу, которого в подвале привязали, и которое людей жрет. Его слова я проверить никак не мог. Но послушать все равно интересно. Тем более, что Рудо уже шагах в двадцати. Мне нужен последний комментарий, в конце которого лектора пырнут заточкой. И, если верить Гвене, все будет хорошо.

– Это что, тени? – вдруг спросил призрак. Он странно дергал головой. Я обернулся на его тело. Белесые буркала раздувались, пульсировали, и шевелились, как водоросли в воде. Обшаривали взглядом пол под моими ногами. В голове пронеслись способы увидеть морок, которым учили Магна – посмотреть мимо, краем глаза, посмотреть через зеркало, отвлечь разум, проверить как падает тень. Блин, на определение картинки от нейросети похоже. Не суть, нас раскрыли. План Б провален, пришло время плана А. Я шагнул назад, за границу пентаграммы, отделяя себя от черных лент сиянием золотой сферы. А потом развернулся, поудобнее перехватил, кинжал.

– Ну, чо, сука, – сказал я невежливо распахнувшейся мне на встречу пасти. – Пылая красотой.

И прыгнул вперед.

Глава 21

Внеплановая ситуация

Лучшая работа, это всегда приключение. Но что делать, когда приключение становится работой? Только смириться. Я бросаю себя в воздух. Как бы не был удобен и хорош мой доспех, он весит килограмм тридцать, плюс килограмм шесть на кольчугу. Предполагается, что в таком вообще не будут бегать и прыгать, а будут ездить на коне. Это не значит, что человек в нем неповоротливый, как робот Вертер, особенно если к доспехам его приучали с детства. И все же, рекордов по прыжку в длину от одетого в такой доспех ждать не стоит. Тем более, если он мастер спорта по фигурной рубке мяса, а не по прыжкам. Но я не просто человек. И всё же, даже мне приходится сделать пару шагов для разгона перед прыжком. Свободного места на полу рядом с золотым барьером «Пелены» не так много, и мне приходится наступить на бледную, мрачно-мерзкую плоть. Спагетти из ада, лежащие на полу, не успевают среагировать, я отталкиваюсь от него и запрыгиваю на стол. Древнее дерево скрипит, трещит, но выдерживает, пока я делаю пару быстрых шагов и спрыгиваю со стола прямо на относительно человеческую грудь чудовища в железных оковах. Оно дергается, разевает пасть, которую я начинаю кромсать кинжалом.

Это короткое, но тяжелое, мощное оружие. Вот только плоть твари поддается плохо. Чуть лучше, чем если бы я пытался изрезать автомобильную покрышку кухонным ножом. Еще и гибкая пасть мешается.

Призрак за «Пеленой» нечленораздельно вопит. Я перехватываю второй рукой его за одну из челюстей, пытаюсь свернуть его башку в сторону, чтобы добраться до шеи. Не получается – тварь нечеловечески сильна. Она умудряется зажевать мою левую руку. Десятки зубов, усеивающих её поверхность, со скрежетом снимают стальную стружку с наручей, портя изящный орнамент, стальная перчатка сминается под давлением. Больно, примерно как в детстве, когда кто-то сжимает руку во время рукопожатия. Вокруг меня словно бы вырос бледный лес из сине-белых тросов – пальце-щупальца поднялись с пола и принялись молотить меня по доспехам. Черные когти пробивают сталь. Это, технически, невозможно, даже если бы они были из алмаза. Но я уже знаю по опыту владения своим Когтем – эти черные штуки работают на иных физических принципах. И все же, доспех работает – силы длинным пальцам не хватает для того чтобы пробить доспех достаточно глубоко и добраться до тела. Вязнут в поддоспешнике. Но их много, они стучат по мне, как дождь, каждый раз оставляя после удара небольшую дыру.

И тут один из черных когтей вдруг попадает в поножи. Тщательно подогнанная по ноге сталь плотно прилегает к телу, коготь достает до икры. Меня пронизывает боль, на фоне которой меркнет боль в левой руке. В ноге распространяется холодное онемение, я чувствую как из меня выкачивают силы.

Так я и знал, что план говно. Однако, мой опыт мне подсказывал – первоначальный план всегда проваливается. К этому надо быть готовым, и просто подстраивать его под меняющиеся обстоятельства. Я перестаю осыпать ударами тварь в кресле, отталкиваюсь от него и отскакиваю назад, на стол. Хватаюсь за торчащий из моей ноги палец, ломаю ему сустав и прижимаю к столешнице. Представляю лезвие кинжала и отрубаю его. Ты наказан, сучка.

– Ты будешь страдать, аааа! Какое страдание! – вопит Захер или как его там в моей голове. Тавтология. Волнуется, значит. Рано волнуется.

Пока меня не зацепили другими когтями я разворачиваюсь, отталкиваю от себя мутировавшие отростки, напоминающие бледные омерзительные водоросли, и прыгаю со стола в сторону призрака. Он по прежнему низко, у самого пола. Как и Гвена в его плену.

Он некоторое время тупит. Это я уже понял, смена обстановки заставляет его подвисать. Не атакует меня сразу. Я успеваю рвануть в сторону, подпрыгнуть и просто своим телом и сталью доспеха развеять темные нити, что опутывают Гвену. Она визжит от восторга и бросается в бой. Внутрь «Пелены», за золотой свет. Я следую за ней.

Следующая минута заполнена напряженной работой. Прикованная тварь готова к нашей атаке. Костяной меч Гвены лучше моего кинжала, но вовсе не ультимативен – демоница, несмотря на оглушающие вопли и дикую ярость, с трудом отпиливает пару пальцев. Честно говоря, теперь, когда он готов к атаке, нам с трудом удается вновь к нему подобраться. Я ломаю ему пальцы которые он втыкает в Гвену, Гвена рубит те, которыми он пытается её остановить, в какой-то момент мы ломаем его сопротивление и Гвена втыкает свой меч прямо в его пасть. Во все стороны брызжет ихор, ошметки мяса, вырванные зубы. Но меч идет туго. Думаю, бензопила бы пилила твердый дуб быстрее, чем этот волшебный меч древнюю плоть. Магия, мать её.

Чудовище смыкает челюсти вокруг меча, сжимает их, и костяной меч с громким треском ломается.

Гвена растерянно смотрит на обломок меча. Потом на меня. Потом на Рудо, который подобрался к самой границе Золотистого круга, с противоположной от призрака стороны. Она даже не вспотела, но все же видно, что бой дался ей нелегко – вся забрызгана сине-черной жижей, к щеке прилип зуб с куском плоти, черные волосы висят сосульками. И тем не менее, она делает умильную рожицу и мурлычет:

– Рудо, давай, присоединяйся, воткни в него свой ножик, ты же видишь, мы ни как не можем кончить!

Я едва её слышу – призрак орет в моей голове.

– Имя! Назови мне своё имя, подлое ничтожество! Я хочу знать имя того, кто смог нанести мне раны! Второй за тысячу лет!

– Магн Итвис, – на автомате говорю я. Привык же, что имя это важно. Мозги у меня заняты больше пальцещупальцами вокруг – они готовятся атаковать, поднимаются над нами, раскачиваясь, как змеи и я мрачно замечаю, что сломанные уже срослись. Надо их как-то пообрывать, что ли…

– Итвис⁈ – орёт призрак. – Опять Итвис⁈

Из темноты, вращаясь, вылетает мой трофейный бронзовый меч. Я успеваю схватить Гвену и пригнуться вместе с ней. Опутал черными лентами и запулил в нас. Ловко. Меч со свистом пролетает мимо. Он бы и так не попал, призрак промахнулся не меньше, чем на метр. Пальцы обрушиваются на нас сверху, норовя воткнуться в Гвену. Я пытаюсь собрать их в охапку и удержать. Получается плохо, я понял, что изрядно устал. Гвена деловито ломает пальцам суставы, долбя их обломком своего меча – это все еще увесистая штука. Тело захера тянется к нам пастью, почти достает, и в этот момент у кресла появляется Рудо и втыкает свой прозрачный клинок ему в открывшуюся, почти человеческую, шею.

– Уиии! – радостно визжит Гвена. Потом сдвигает коленки, прижимает ручки к кирасе на груди, а затем подпрыгивает, выбросив кулачок вверх. Кажется, я её этому научил. И тут же ей в шлем сбоку прилетает череп. Череп вдребезги. К счастью, не Гвены. От удара её бросает на землю, но она тут же вскакивает. Пальце-щупальца в моих руках дергаются особенно сильно. Я их выпускаю – руки дрожат от перенапряжения. Но они нас не атакуют. Это похоже на конвульсии. Некоторые распрямляются, выстреливая в темноту за «Пелену», и рассыпаются пеплом, пройдя золотой барьер.

– Я буду пытать вас вечность, котоебы! – выдает призрак. – Но ты, Итвис, ты… Я вырежу весь твой род!

Я не особенно его слушаю, я смотрю на Рудо. Его клинок вошел в шею твари сантиметров на пять. Очень неплохой показатель. Из всего того, что мы уже перепробовали, это первый инструмент, дающий такой результат. Пожалуй, с таким ножиком я переработаю нахера в рубленый фарш часов за шесть. Терпимо. Рудо находит меня взглядом. На его бандитской, суровой роже искреннее, почти детское недоумение.

– Странное дело, – делится он со мной своим недоумением. – Обычно, когда их такой штукой ткнешь, они сгорают в пыль. А этот…

Рудо пошерудил клинком в шее тела захера, заставив чудовище дергаться. Пасть затрепыхалась, как полотенца на ветру, без какой-то цели. Это все же заставило Рудо дернуться в сторону. Я отчетливо услышал треск. Призрак бросал в нас кости и черепа, но безбожно мазал, и треск рассыпающихся костей был другой. Рудо поднял руку и посмотрел на рукоять кинжала, оставшегося в нем. Стеклянный клинок сломался.

– Вот дерьмо, – сказал Рудо.

– У каждого мужчины такое бывает, – отозвалась Гвена. С натугой. Она схватилась за один из трепыхающихся пальце-щупалец, росших у захера из ноги. Обеими руками. Легла на пол. Уперлась ногами в железное кресло-ловушку. И потянула за него. Раскраснелась, мордочку перекосило от напряжения. Уверен, и на шейке вздулись жилы. Но желания подколоть это у неё не убавило. – Главное, не зацикливаться.

– Огонь, – вспомнил Рудо. И ткнул факелом прямо в пасть. Тварина снова дернулась, сомкнула пасть, гася пламя. Но я заметил след от огня.

Кусок плоти будто подтаял. Рудо выдернул факел обратно. Спрятался за кресло, прячась от летящих в нас импровизированных снарядов призрака. Деловито достал огниво и начал зажигать факел снова. Я наступил на захера, перебрался через него, и уселся рядом с Рудо. Устал. К нам присоединилась потная Гвена. Пальцещупальце она оторвать так и не смогла.

– Хорошо бы его на солнце вытащить, конечно, – заметил Рудо.

– Солнце-цветок, – осенило меня. – У жены как раз есть рассада. Можно попросить один.

– Долго ждать надо будет. Садить, поливать, – с сомнением сказала Гвена. – А как в такой обстановке, когда всякие психи орут и мусором бросаются?

Призрак перешел на совсем уж нечленораздельный вой. Это сильно раздражало. Я вытащил из ножен Рудо его меч, повернулся лицом к креслу и ударил мечом тело нехера-захера или как там его. Небольшая зарубка. Что ж, будем работать с тем что есть. Я приставил меч к зарубке и стал с силой водить лезвием, буквально пиля тысячелетнюю плоть. Дело пошло хорошо. Меч не столько резал, сколько просто сама сталь заставляла магическую плоть отступать под напором. Гвена забрала у меня кинжал и присоединилась. Мне в спину что-то с силой ударило. Но я не обратил внимание. Рудо внимательно посмотрел на нас, достал кинжал, лениво потыкал им в бочину тела, опасливо посматривая на дергающиеся сверху челюсти. Отвернулся и снова занялся факелом.

– Есть охота, – через некоторое время грустненьким голоском протянула Гвена. – Магник, может смотаешься к Сператику, еды у него возьмешь. И масло для ламп а то темно.

Да, сжечь эту тварь было бы легче.

– У меня вся броня в дырках. И устал я. И без магии, – ответил я. Я и сам об этом подумывал.

– Так ты отдохни, мойсень, – сказал Рудо. Он, наконец, разжег факел. Увернулся от берцовой кости, которая ударилась в железный зажим и раскололась на кучу острых кусков, оставив на покрытом красным налетом металле крохотную отметину. Такими отметинами, впрочем, зажимы были покрыты почти сплошь. И крохотными щербинками, видимо от ударов черных когтей. Хорошее железо. И не ржавеет совсем.

– Так я и отдыхаю, – сказал я. Вернее, ману коплю. На энергетик. – Может ща спать лягу.