Текст книги "Проклятие болот (СИ)"
Автор книги: Владимир Микульский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
После завершения обряда люди отправились в гостеприимный дом вождя, без аппетита поковырялись в тарелках и, страшно уставшие, быстро уснули.
35.
Орагур проснулся, когда солнце уже высоко стояло над горизонтом. До него доносились звуки торопливых шагов, стук, звон, разномастные голоса. Все это свидетельствовало о том, что жизнь в деревне била ключом. Он быстро оделся, плеснул на себя воду в качестве умывания и отправился в комнату, служившую им столовой. Вопреки ожидания, там почти никого не было. Только скандинав, Пирт и вождь лигурийцев сидели напротив друг друга и негромко разговаривали. На столах пока было пусто.
Поздоровавшись, Орагур присел рядом с ними.
– Я смотрю, сегодня у вас все чем-то заняты, бегают больше, чем обычно, – обратился он к вождю.
– Ты наблюдателен, – одобрительно кивнул тот, – это так. Они заняты подготовкой к вечернему празднеству.
– Празднеству? – удивился скандинав, – вчера погибли полсотни ваших людей, а вы устраиваете праздник?
– Ты не прав, чужеземец, – вождь задумчиво окинул их взглядом, – жизнь лигурийца тяжела и полна опасностей. Но мы здесь родились, это наша родина, и мы не хотим иной. Быть может, там, у вас, откуда вы пришли и куда вернетесь, все по-другому, хотя я и мало верю в это. Я думаю, что и у вас там не все гладко, иначе бы вы не оказались здесь, среди нас. Радость и скорбь идут рука об руку. Это двуединое составляющее жизни. Вчера мы скорбили по ушедшим от нас воинам и воздавали им последние почести. Но вчерашний день кончился, пришел новый день. Сегодня мы будем радоваться победе, радоваться тому, что удалось живыми вырвать из лап морохов многих наших людей. Вчера был день скорби, сегодня праздник жизни. Так было всегда, так будет всегда. Празднество будет вечером, сейчас женщины занимаются его подготовкой.
Тем временем начали подходить остальные люди. Одновременно на столах появились и блюда к завтраку. В общем разговоре вспомнили первые дни перехода, бой с болотными гигантами и живую реку, состоящую из огромных червяков-змей. Вождя чрезвычайно заинтересовала схватка с огромными созданиями. Он с удивлением и поначалу с недоверием слушал людей, вспоминающих ее подробности.
– Никому и никогда еще не удавалось победить болотных гигантов, так зовем мы их, – вождь не скрывал удивления и восхищения, – вы были бы выдающимися воинами, если бы убили хотя бы одного из них. Вы убили двоих – вы великие воины. Гиганты поджидают свои жертвы, погрузившись в болото и выставив к поверхности длинные зубастые руки-змеи. Они съедают все, что прикоснется к ним и что попадет им на глаза. Передвигаются эти гиганты быстрее, чем плывут тридии и чем может передвигаться по болоту лигуриец. Спастись от них невозможно. Их кожу не пробивают стрелы и не берут мечи. Вы первые, кому удалось убить их. Прошло уже с полсотни зим с тех пор, когда охотники случайно обнаружили в болоте мертвого болотного гиганта. Ни до этого, ни после мертвые болотные гиганты никому не попадались на глаза. Он лежал на спине, огромное тело уже погрузилось в болото, но два больших бочкообразных отростка на его животе еще не успели опуститься в грязь. Так мертвый болотный гигант, сам того не зная, подарил нам существ, обладающих удивительной силой лечения, которую умеют использовать шаманы. Один из вас видел этот удивительный способ лечения. Шаманы используют его только в безнадежных для обычного лечения случаях, потому что в результате лечения тело излечивается всегда, но при этом может быть поврежден мозг. Тогда лигуриец теряет сам себя, его разум покидает тело и никогда уже не возвращается обратно. Ваша девушка и наш воин сейчас у шаманов, это был единственный способ попытаться спасти их. И вам надо молиться своим богам так, как мы молимся своим, чтобы все закончилось благополучно. Где находятся убитые вами гиганты? Позже мы отправимся туда и попытаемся забрать существ, умеющих лечить.
Ему объяснили, где находится остров, у которого произошло сражение с болотными гигантами, отнявшее жизнь у полутора десятков «бессмертных».
– Что же касается живой реки, – улыбнулся вождь, – это, несмотря на большую длину, безобидные болотный черви, питающиеся травой. Время от времени они собираются вместе для брачных игр и тогда быстро съедают запасы травы и двигаются дальше, в поисках нового корма. Кстати, мешки для легкого воздуха мы делаем из их кожи. И одежда у нас во многом тоже из нее. Скажу больше – их мясо просто превосходно, надо только уметь приготовить его, а наши женщины умеют это делать, будьте уверены!
– А откуда болотный газ, ваш легкий воздух?
– Легкий воздух обнаруживают охотники за ним, имеющие большой опыт в этом деле. Находят им известным способом под слоем болотной земли и через полую трубочку наполняют веретенообразные мешки, имеющие такую форму, чтобы легче было транспортировать по болоту. Дальше из нескольких мешков воздух перемещается в один. Это несложно. Если соединить два мешка через трубочку, и затем сжимать один из них, легкий воздух уходит во второй. Вот и все. Лишь бы этот второй выдержал.
– Я покажу вам еще много интересного, – продолжал вождь, – оставайтесь, погостите еще у нас.
– Когда, ты сказал, закончится лечение нашей девушки? Завтра? – спросил его скандинав.
Вождь утвердительно кивнул головой.
– И еще ты говорил, что она будет здоровой, абсолютно здоровой, – подчеркнул скандинав.
– Да, она должна быть абсолютно здоровой. Если только…
– У нее не будет никаких если. И мы уйдем тоже завтра, – твердо сказал скандинав, – загостились мы здесь.
Весь день продолжалась подготовка к празднику. Из всех дворов неслись умопомрачительные ароматы готовящихся яств. Когда стемнело, на свободном пространстве недалеко от берега уже стояли десятки столов, ломящихся от всевозможных блюд. Вокруг них собрались все жители деревни и их гости, прибывшие с соседних островов. Вдоль берега горели костры, освещая все вокруг. Женщины вынесли большие плетеные фляги и начали разливать в кружки ароматный напиток.
Люди сидели на почетном месте, в самом центре, по обе стороны от вождя и его супруги. Их кружки тоже наполнили напитком.
– Какое-то местное вино, – понюхав напиток, высказался Пирт, – вот только умеют ли они его делать?
Вождь встал и поднял руку вверх. Откуда-то со стороны деревни зарокотали барабаны, выбивая сложный ритм. Вождь опустил руку. Барабаны смолкли. Вождь взял в руку кружку и повернулся к соплеменникам. Пирт переводил его слова.
– Радость не обошла стороной нашу землю. Мы уничтожили извечных врагов – морохов. Никогда больше горе, приносимое ими, не посетит ни один дом лигурийцев! И самая главная радость – мы нашли друзей. Великих друзей. Без их помощи не было бы нашей победы, и еще долго бы зло входило в наши дома. Наших друзей завтра ждет дальняя дорога. Они покинут нас Но в нашей памяти останутся навсегда, как символ дружбы. За вас!
Лигурийцы встали, разразившись приветственными криками. Вождь залпом выпил свою кружку. Его примеру последовали лигурийцы и люди. Напиток оказался немного терпким, но довольно приятным. Тут же снова наполнились кружки. Тост следовал за тостом. И закуска была на славу. Никто из людей не обратил внимания на то, как переглянулись между собой вождь с супругой. Она кивнула стоявшей невдалеке женщине, и кувшины, стоявшие перед людьми, под предлогом того, что они пусты, были заменены на другие, с вином, издающим густой сладкий аромат.
Светлая лунная ночь уже царила над землей. А празднество было в полном разгаре. Уже кое-где под рокот барабана и свистящие инструменты пустились в пляс. Опьяневших людей женщины под руку со смехом повели в их комнаты.
Когда Орагура завели в комнату и подвели к кровати, он вдруг почувствовал во всем теле приятную легкость. Оно внезапно стало упругим и сильным. Он взглянул на женщин, ведущих его под руки, и удивился еще больше. Рядом с ним находились две девушки в прозрачных платьях, не скрывающих ни одной черточки соблазнительных изгибов их тел. Вызывающе торчали острые соски упругих грудей. Лица же были в масках, закрывающих глаза и лоб. Девушки прижались к нему горячими телами, проводя нежными руками по его телу. Горячее желание помимо воли поднялось в нем. Они легко сняли с него одежду и, смеясь, повалили на кровать. Он принял их игру, распаляясь все больше и больше. Остатками сознания он понимал, что здесь что-то не так, но девушки были все жарче и настойчивее. Наконец он разорвал скорее раскрывающие, чем прикрывающие их платья, отбросил их в сторону и весь растворился в их горячих ласках, отдаваясь им без остатка.
36.
Лучи солнца ласково погладили лицо Орагура, как будто теплая рука провела по щеке. Он открыл глаза. Кроме него, в комнате никого не было. Только восхитительная легкость во всем теле напоминала о том, что произошло прошедшей ночью.
В столовой собрались уже все люди. По сосредоточенным и несколько виноватым взглядам Орагур без слов понял, что и с ними произошло то же, что с ним.
Когда в помещении появился вождь лигурийцев, все вопросительно уставились на него.
Вождь обвел их взглядом и понимающе улыбнулся.
– Можете не говорить. Я отвечу на ваши вопросы. Они стоят в ваших глазах. Я – вождь, и должен заботиться о процветании племени лигурийцев. Мой народ насчитывает немногим больше тысячи лигурийцев. Много наших мужчин погибло за последнее время. Много дев не найдут себе мужей. Вы сильные, мужественные. Любой из вас значительно выше и сильнее любого лигурийца. Моему народу нужна новая кровь, такая, какая течет в ваших жилах. Вы собираетесь уходить. И вчера я принял решение. Разве все вы плохо провели эту ночь? Хотя бы одному из вас было неприятно? Я благодарен вам, чужеземцы, называющие себя людьми. Вы не только принесли нам победу над морохами, но и влили новую кровь в жилы народа лигурийцев. Никого из наших дев не пришлось понуждать, хотя я и готов был к этому. Наоборот, на празднестве как раз и отобрали самых лучших девушек из множества желающих быть с вами.
– Значит, этот праздник специально был придуман для нас? – спросил Гардис,– и все лигурийцы знали, что последует за ним?
Вождь утвердительно кивнул:
– Я ведь назвал его тогда праздником жизни. Теперь я могу назвать его более точно – праздником новой жизни, которая появится после вашего ухода. Мой народ получил новую кровь, а это искупает все. Вы же уйдете от нас с легким сердцем. Считайте это еще одним подарком, сделанным вами маленькому, но смелому народу лигурийцев.
– Чем же вы нас всех опоили?
– Настоем гриба желания, – снова улыбнулся вождь, – он часто встречается в болоте, да я уверен, что вы все видели его. Красивый гриб с красной шляпкой и зонтиком на ножке.
– Так ведь они есть повсюду, я сам вечером сбил их ногой штук с десяток, – вспомнил Гардис.
– Совершенно верно, это очень ядовитый гриб, надо знать, как готовить из него настой. Этот настой не приносит вреда организму и действует ограниченное время. Но как он действует, вы узнали вчера вечером. Мы даем настой молодоженам в свадебную ночь.
– А в другое время можно? – спросил кто-то.
– Можно, но не нужно. Все полезно в меру. А сейчас давайте завтракать. После завтрака вас ждет сюрприз.
За завтраком люди без конца обсуждали слова вождя. И пришли к выводу, что на его месте любой из них ради своего племени поступил бы так же.
Когда же завтрак подошел к концу, на столы поставили бутыли с напитком. Люди с таким недоверием смотрели на них, что вождь расхохотался. Вслед за ним рассмеялись и все, присутствующие в помещении. Последние льдинки, возникшие в отношениях после вчерашнего вечера, были растоплены этим смехом. О вчерашней ночи никогда больше не говорили, хотя и много времени спустя людям со сладкой истомой вспоминалась и эта божественная ночь, и горячие лигурийки, подарившие им свою любовь.
Потягивая приятный напиток, люди расспрашивали вождя о жизни лигурийцев, смеялись над попытками Пирта перевести шутки вождя. Так продолжалось до тех пор, пока в помещение не вошла одна из прислуживающих женщин и не кивнула вождю головой. Тогда он встал и торжественно произнес:
– А теперь я вам представляю обещанный сюрприз.
Еще продолжая смеяться, люди повернулись ко входу. Двери распахнулись, и смех как обрезало. В дверях стояла красивая и стройная, высокая по лигурийским меркам девушка. Ярко-синие подрисованные миндалевидные глаза вызывающе сияли на юном лице, темные короткие волосы опоясывал узкий золотистый ремешок, с которого на одной из сторон свешивались пушистые кисточки. Ярко-алые губы чувственного рта немного подрагивали от скрытого волнения. Платье немного ниже колен, без рукавов, украшала разноцветная вышивка. Узкую талию в несколько оборотов обвивал золотистый шнурок, завязанный сбоку, с такими же, как на ремешке на волосах, кисточками на концах. На шее и на кистях висели ожерелья. На ногах были полусапожки из мягкой кожи.
– Вот это да! – только и смог сказать кто-то из гвардейцев.
В полной тишине она сделала несколько шагов вперед, обвела веселым взглядом ярко-синих глаз сидящих с открытыми ртами людей и рассмеялась знакомым звонким смехом.
– Да я это, я, – только и успела сказать она.
В следующее мгновенье вокруг нее закружился хоровод улыбающихся людей. Ее осматривали, чуть ли не ощупывали со всех сторон, приняв в новом образе сразу и бесповоротно. Орагур же был потрясен. Он единственный из всех присутствующих приветствовал ее как даму из высшего общества, поцеловав руку и щелкнув каблуками, от чего она покраснела и присела в ответном реверансе. Со стороны это выглядело настолько очаровательно, что даже гвардейцы одобрительно крякали и подкручивали усы.
– Хотя пока и не энси, но по-царски, – засмеялся скандинав.
Орагур предложил ей руку и провел на место в центре стола. С серьезной миной на лице и со смешинкой в глазах она приняла его предложение. Усевшись на табуретку, она лукаво взглянула на Орагура, и вдруг ударила кулаком по столу, закричав:
– Хозяин, вино давай! – и рассмеялась вместе со всеми.
Когда шок, вызванный ее появлением, прошел и люди немного пришли в себя, она потребовала рассказать обо всем, что случилось за последние пять дней. С чрезвычайным вниманием слушала она о сражениях в логове морохов. На лице ее по мере рассказа отражалась целая гамма чувств. Каждый рассказывал маленький кусочек того, что видел сам. Из этой мозаики складывалась грандиозная картина жестокого сражения.
Когда же она узнала о гибели Фага и Ридона, крупные градины слез полились из ее глаз. Ведь и по сути своей, и в глазах сидевших вокруг воинов она уже была девушкой, слабой и чувственной, и ей при них не надо уже было надевать на себя личину бесшабашного парня, которому все нипочем.
Когда ее любопытство было удовлетворено, настало время и ей отвечать на задаваемые вопросы.
Скандинав уселся на табурет лицом к ней.
– Ты обманывала нас с первого же мгновения твоего появления, – неожиданно жестко произнес он.
Все затихли. Сразу стало понятно, что скандинав повел нешуточный разговор.
– Обманула, как обманывала и в дальнейшем, – продолжал он, – мы бы оставались в неведении, если бы не это ранение. Зачем ты это сделала, и как после этого мы сможем верить тебе? И, наконец, кто ты на самом деле?
Поняв, что дело принимает нешуточный оборот, она стала очень серьезной.
– Хорошо. Я вам скажу все, как бы не было это вам неприятно. Я не Олион, я Олиона, дочь Телия, вождя народа олиев. Мы живем далеко отсюда, очень далеко, вам трудно будет это даже представить. Мой мир очень красив. Над ним переменчивое и разноцветное небо. Его населяют разнообразные животные и птицы. Деревья наши тоже не все такие, как здесь. Мы, олии, живем у себя в гармонии с природой. Деревья лечат нас, дают кров и пищу. Вернее сказать, так было раньше, много лет назад, до захвата миркутянами. Их маги, тщеславные и бессердечные, сумели вызывать себе в помощь демонов, способов сражаться с которыми олии не знали в то время. Наши земли были завоеваны, наши маги истреблены, но не все. Некоторым удалось спастись. А среди олиев нашлись те, кто не принял господство чужеземцев. Их возглавил мой отец. Тайно шла и идет подготовка к восстанию.
Олиона замолчала, сделала глоток из стоявшей перед ней кружки.
– Миркутяне повсюду насаждали свою веру Черной Змеи. Многочисленные жертвы приносились их богу. Всех, ставших неугодными или высказывающих хотя бы слово против завоевателей, немедленно приносили в жертву. Такими методами они у нас насаждали страх и послушание. Цель жрецов миркутян – захват всего того, что можно захватить. Следующей их целью стали ваши земли. Они умные, жрецы Черной Змеи. И стараются захватывать чужие земли руками их же жителей, привлекая к себе всех подонков этих земель или используя низменные инстинкты недоразвитых племен. Нам известно, что они уже создали передовые базы у вас и проводят последние приготовления. И в среде ваших высших должностных лиц есть те, кто готовы помочь или уже помогают им.
Олиона уже не сидела, а стояла возле стола с решительным лицом и горящими глазами.
– Однако сопротивление крепло, все больше олиев переставало бояться захватчиков. Среди жрецов миркутян нашлись те, кто понимал губительную сущность завоеваний. Они тайно стали помогать нашему народу. С их помощью олии не только открыли сущность перехода в иные земли, но и ищут способы совершенствования его. Сейчас жрецы Черной Змеи охотятся за Амулетом. Это небольшая вещь, с помощью которой можно освободить от миркутян и нашу, и другие захваченные ими земли, и остановить демонов. Но Амулет может привести в действие только Хранитель его. Олиям удалось спрятать Амулет от жрецов Черной Змеи, переправив его на вашу землю. Однако убийцы, направленные по его магическому следу, настигли уносящих. И Амулет пропал, исчез на четверть века. Пять зим назад снова обнаружилась его магическая аура. И жрецы Черной Змеи, и олии приняли меры, чтобы отыскать его. Жрецы больше преуспели в этом. Однако им в последний момент помешали. Помешал именно ты, – она указала на скандинава.
– Я-то тут при чем? – с удивлением спросил тот.
– Ты случайно попал в эту компанию, – она повела вокруг рукой, – но играешь в ней особую, чрезвычайно важную роль. Когда-нибудь ты поймешь это. Однако, я продолжу. Как только стало известно об обнаружении Амулета, меня стали готовить к переходу в ваши земли. Пять зим по крупицам собирали информацию. В этом помогли сочувствующие нам жрецы Черной Змеи. Я знаю некоторые ваши языки, ваш образ мысли, как вы одеваетесь, что едите и многое другое. За это время я стала больше жительницей вашей земли, чем олией. Когда пришло время, двести наших магов собрались вместе и осуществили переход. Это не так просто, занимает много времени и требует большой отдачи сил. Они все знали, что переход будет замечен миркутянами, что уйти им не удастся и всех их ждет смерть. Двести олиев отдали свои жизни, чтобы я оказалась здесь. Мое время придет, когда вы будете в доступных нашим магам местах. Моя задача – донести Амулет и довести Хранителя его до этих мест. Там маги обнаружат мою ауру и поймут, что и Хранитель, и Амулет в зоне доступности. В память о двухстах погибших я непременно сделаю это, чего бы это мне не стоило.
– Где эти места?
– Нашим магам доступны некоторые вершины Персидского массива. Оттуда Хранитель совершит переход и выполнит свою миссию. Я любой ценой доведу его до места, и ни при каких обстоятельствах не дам погибнуть.
– Ты хочешь сказать, что и ваш амулет, и его хранитель здесь, среди нас? – с удивлением спросил Орагур.
– Да, – коротко кивнула она головой.
– Ты можешь показать их?
– Конечно. Вот они, – и в наступившей тишине она подошла к Гардису и взяла на ладонь змейку-безделушку, висящую у него на шее. Все с удивлением смотрели на Гардиса. Змейка передавалась из рук в руки, ее осматривали со всех сторон, не находя ничего выдающегося.
Недоумевающий Гардис хлопал глазами.
– Но почему я? – наконец задал он вопрос.
Она пожала плечами.
– Я не могу ответить на этот вопрос. Ты сам ответишь на него, когда будешь на месте. Там от тебя будет зависеть судьба очень многих.
Гардис недоуменно пожал плечами.
– Тебя должны были убить, – продолжала она, – но скандинав спас тебя. Дальше он вел вас в нужном мне направлении.
– Получается, что мною манипулировали, как тряпичной куклой на нитках? – разъярился скандинав, – что я шел, куда меня вели на аркане, делал то, что кто-то задумал сделать моими руками?
– Ты не прав, – обворожительно улыбнулась Олиона, – я ведь говорила уже, что ты случайно попал сюда. Но разве мы смогли бы пройти болото без тебя? Значит, так начертано в Книге Судеб – тебе оказаться здесь, с нами. Но там начертаны только начальный и конечный пункты маршрута. А все зигзаги пути ты выбрал сам.
Скандинав только возмущенно покачал головой. Сказать ему было нечего.
– Но почему ты появилась к нам в мужской одежде? – задал вопрос Орагур.
– А разве взяли бы вы меня с собой, если бы знали, что я девушка? Я была бы слабым звеном в вашей цепи, которое надо оберегать, объектом притязаний и так далее, что любят делать с девушками мужчины. Я не нуждаюсь в защите и сама могу постоять за себя. И разве я была не права?
Она обвела всех взглядом.
– Ну вот, вздохнув, закончила Олиона, – теперь всем все известно.
– Не всем и не все, – вдруг сказал Орагур, – интересно, какая же роль во всем этом отведена мне? Меня ведь не было во всех твоих рассуждениях!
– Я знаю, – неожиданно произнес скандинав, положив тяжелую руку на его плечо, – твоя роль отныне быть ее телохранителем, следить, чтобы ни один волос не упал с ее головы. Ты меня понял?
– А тебя о согласии иметь телохранителя я не спрашиваю, – это относилось уже к открывшей было рот Олионе, – но кто еще, кроме тебя, сможет похвастаться, что в телохранителях у него был сам будущий энси Лагаша?
И пока Олиона и Орагур, опешив, смотрели друг на друга, скомандовал:
– Все. Нам пора уходить. Давайте собираться.
Люди начали расходиться по комнатам, чтобы собирать вещи и оружие. Почти всем было немного не по себе. Изобилующая опасностями дорога помимо их воли приобретала новый смысл. Все оказалось не так-то и просто. Лишь скандинав, уверенный в себе и в своем мече, не терзался никакими сомнениями. Он знал, что надо двигаться вперед, к выходу из болот, а все дальнейшее во власти всемогущего Нин-Нгирсу, который почему-то никогда не желает помогать в тяжелой ситуации, предоставляя ему выпутываться самому.
– Пирт, задержись ненадолго, – попросил скандинав.
– Она вылечилась, а как же ваш воин? – спросил он вождя, когда Пирт вернулся в помещение.
– Он потерял сам себя, его разум покинул тело, – переводил Пирт, – повреждения были слишком сильными. В том нет вашей вины. Даже попади он в руки шаманов в тот же миг, а не через день, ничего нельзя было бы сделать. Шаманы помогли ему безболезненно уйти в чертоги Небесного властителя.
– Пусть это будет последняя потеря в этом сражении, – пожелал скандинав, и вождь согласно кивнул головой.
37.
В каждой комнате на табуретке люди нашли подарок – предназначенную для них одежду, сшитую по размерам из превосходно выделанной кожи, легкую, непромокаемую, дающую возможность без боязни ходить по болоту. Особенно кстати пришлось она скандинаву, донашивающему снятые с палача обноски.
Вскоре все люди собрались снаружи дома, у двери. Олиона также была в походной куртке, кожаных штанах до колен и коротких сапожках, лишь волосы были перевязаны тонкой ленточкой, чего она никогда раньше не делала.
– А где твое прекрасное платье? – спросил кто-то из гвардейцев.
Она подбросила вверх заплечный мешок: – Конечно, здесь, уж очень оно мне понравилось!
– Мы отправимся отсюда на тридиях., – пояснил скандинав, – проплывем, сколько сможем. Они не могут подплывать близко к внешним краям болота. Так что у каждого еще будет возможность вволю искупаться в грязи.
И они пошли к бухте, где их ждали местные рысаки – тридии. На берег высыпала вся деревня. Впереди стоял вождь лигурийцев, рядом с ним находился военный вождь Аватурана. Немного поодаль в полном вооружении стояла сотня лигурийских воинов.
– По какому случаю столько народа? – поинтересовался скандинав.
– Мы провожаем уходящих друзей, как никто другой много сделавших для нашего народа. С вами пойдет почетная охрана – сотня воинов. Это не обсуждается, – вождь махнул рукой, пресекая попытку скандинава протестовать.
В сопровождении толпы окруживших их лигурийцев люди добрались до тридий. Под прощальные выкрики те взяли курс в юго-западном направлении. Еще долго смотрели отплывшие люди и сопровождающие их воины на провожающих лигурийцев, машущих им вслед, пока остров с деревней не превратился сначала в маленькую точку на горизонте, а затем и вовсе не растаял без следа.
Весь остаток дня тридии равномерно перемещались, подминая встречавшуюся на пути болотную траву. В продовольствии недостатка не было, лигурийцы загрузили его с лихвой. Чистую воду получали уже известным способом, процеживая болотную воду через листья. Караван шел довольно компактно, не растягиваясь. Известную опасность могла бы представлять встреча с болотными гигантами, но их было так мало, что нужна была изрядная доля невезения, чтобы на них нарваться.
На ночь тридий сомкнули, составив из них единую площадку. Караулы несли только лигурийцы. Аватурана, командовавший ими, не стал даже разговаривать о включении в число караульных и людей, дав категорический отказ.
С рассветом отправились дальше. До крайней точки, куда могут добраться тридии и где люди должны были расстаться с гостеприимными лигурийцами, оставалось уже немного.
Аватурана что-то прокричал, обращаясь к людям.
– Здесь недалеко исчезающий остров, пройдем рядом с ним, – перевел Пирт, – а не заехать ли туда, хоть ноги разомнем, вдруг он на месте? – добавил он.
– А что, давай, – поддержали его и другие участники экспедиции.
Тридии повернули немного вбок. Очень скоро их движение стало проходить через обширные травяные массивы, а затем они вовсе остановились. Но до кустов и деревьев
оставалось уже не так и много.
– Все, приехали, – комментировал Орагур, – дальше пешком.
Под травой оказалась сравнительно твердая земля.
– Вот вам и исчезающий остров. Довольно твердый.
Тридии ни в какую не хотели плыть дальше. Оставалось пересечь остров с востока на запад и дальше идти по болоту пешком. Аватурана решил проводить людей через остров и затем немного по болоту перед тем, как повернуть назад.
Полдень уже миновал, когда люди и лигурийцы высадились на берег. Остров основательно зарос кустарником, в отдельных местах стояли группы деревьев. Пробиваться через кустарник по твердой земле было все-таки легче, чем идти по болотной грязи. Кустарник рос то гуще, то реже. А потом экспедиция вынуждена была даже остановиться – впереди было нечто вроде холма, настолько заросшего кустами, что пройти через него не представлялось возможным. Надо было или обходить стороной, или лезть вверх, прорубаясь через сплошные заросли. Решили идти в обход. Сначала лигурийцы, а затем люди вытянулись в длинную цепочку по одному человеку. Передние, непрерывно меняясь, прорубали ход в кустах, обходя заросший непроходимыми кустами холм. Внезапно Олиона, шедшая позади скандинава и впереди Орагура, вскрикнула.
– Что случилось? – встревоженно спросил Орагур.
Скандинав также остановился и повернулся к ней.
– Ногу ударила, – поморщилась она, потирая ушибленное место, – торчат тут на дороге, – и она с силой ударила ногой сверху по торчащему корню.
Вместе с корнем вниз рухнул целый пласт кустов с землей, едва не зацепив Олиону. А на его месте изумленному взору присутствующих открылся кусок стены, отливающий золотом. И он, ко всеобщему удивлению, не просто отливал золотом, а оказался полностью золотым!
Движение экспедиции остановилось. Расчистили еще несколько участков по краю холма – везде под слоем земли и кустов было золото. Тогда начали подниматься вверх по холму, время от времени очищая его от кустов. И всюду под ногами – огромные куски золота, не бесформенные самородки, а именно обломки стен. В нескольких местах под золотыми кусками обнаруживались и серебряные. Холм-сокровищница занимал очень большую площадь. Золота и серебра в нем было умопомрачительное количество. Никто из людей не мог понять, как оно попало сюда, что за строители возводили постройку и для чего. Огромные куски золота являлись развалинами какого-то большого здания, построенного так давно, что даже стены, сделанные из драгоценного металла не выдержали натиска времени и развалились, покрылись слоем земли и заросли кустарником.
Если бы можно было хотя бы маленькую часть тех сокровищ, что лежали здесь под ногами, взять с собой, люди, не задумываясь, сделали бы это – вид золота и серебра слишком часто сводят людей с ума, принуждая сделать то, что в обычной жизни они никогда бы не сделали. Здесь же куски его были слишком велики и тяжелы, чтобы можно было унести хотя бы один из них. А все попытки отколоть хотя бы крупинку ни к чему не привели. Обычно мягкий драгоценный металл не поддавался ударам меча, как ни старались люди. Лигурийцам же золото было незнакомо. Они не знали цену его. Конечно, им нравился красивый желтый цвет золота, но не менее нравился и блеск серебра. Однако они, в отличие от людей, бесстрастно смотрели на драгоценные металлы, удивляясь возбужденному состоянию провожаемых.
Наконец, ажиотаж у людей начал спадать. Становилось ясно, что взять с собой не удастся ни кусочка.
– Все это очень странно, – Лептах толкнул ногой кусок золота, над которым он безрезультатно бился, пытаясь мечом отрубить от него кусок, – любой золотой кубок я разваливал на две части одним ударом. Здесь же ни царапины от меча нет.
– Ты прав, – согласился с ним Орагур, прекративший подобные попытки немногим ранее него, – будем живы, снаряжу сюда экспедицию, попробую расплавить их. А то ведь и на повозке не увезешь, настолько тяжелые.
– Ладно, пора уходить, – с сожалением в голосе скомандовал скандинав, – однако, за всю жизнь я не видел ничего подобного. Хватит, заканчивай! – он вырвал меч у кого-то из гвардейцев, продолжающих долбить золото, – похоже, что владелец этого богатства принял свои меры против расхитителей, и лучше всего будет нам поскорее убраться, пока он сам не явился сюда.
38.
Драгоценные развалины остались позади. Отряд успел уже изрядно углубиться в болото, как шедшие впереди лигургийцы повернули назад и что было силы припустили к твердой земле. К людям подбежал Аватурана и показал рукой направо. С высоты своего роста скандинав разглядел темную массу, быстро двигавшуюся в их сторону. Присмотревшись, он с удивлением обнаружил, что она состоит из множества всадников, без дороги мчащихся по болоту.
