Текст книги "Срочно требуется лох"

Автор книги: Владимир Рыжков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 10

Илья, Терентич и Серега ехали за «ниссаном» до самого поселка, стараясь особенно не приближаться. Благо под вечер движение было напряженным, и «тойота» ловко пряталась за машинами, сидящими у него на хвосте. Да и толстяк был слишком расстроен свалившимся на него горем – нелегко увидеть человека, которого, можно сказать, ты уже похоронил. Поэтому он и не занимался разглядыванием машин, которые ехали вместе с ним в одном направлении.

«Ниссан» выехал на пригородное шоссе, проскочив гаишный пост, и пошел под сто тридцать вдоль летящей стрелы дороги. Вскоре он свернул на боковое ответвление, туда, где за леском возвышались крыши солидных особнячков. У поворота красовался указатель с красивым названием – «Бисерово».

Серега свернул туда следом за «ниссаном», и, не доезжая сотни метров до элитного поселка, остановился в тени развесистого дуба. Илья с отцом, не теряя времени даром, вылезли из машины и дальше двинулись пешком. Не доходя до забора, к которому свернул Валера, они выглянули из придорожных кустов и увидели, как «ниссан» тормознул рядом с прочными железными воротами. Этот огороженный участок находился чуть вдалеке от других и скрывался за хилыми деревцами. К нему уходила узкая колея, как продолжение общей дороги, по обе стороны от которой красовались живописные особнячки.

Толстяк вылез из машины, вызвал кого-то по домофону, громко ругнулся в телекамеру над воротами, ворота автоматически открылись, и он въехал на территорию участка, огражденную плотным деревянным забором высотой метра под три. По верху забора шла еле заметная снаружи колючая проволока. Илье сразу показалось, что это обиталище похоже на самую настоящую зону.

Они решили, что к воротам не стоит приближаться в открытую. Глаз телекамеры четко высвечивал все, что находилось в радиусе десяти метров. Не гарантия, что в доме сидит охранник, который все время пялится в экран монитора, но появление посторонних рядом с воротами как раз могли и заметить.

– Пока не будем соваться к ним в гости, – сказал Терентич. – Сперва надо прояснить обстановку.

– Узнать, сколько в доме народа, что ли? – уточнил Илья.

– Вот именно. Кто его знает, какая там охрана. И есть ли она вообще! Прежде, чем мы выясним это, не стоит даже вступать в переговоры.

Но, не проникая в дом, это было довольно трудной задачей. Если аферисты пошли на мокруху – к счастью, не очень удачно – значит, это люди серьезные. Они не станут церемониться и доведут до конца то, что намеревались сделать вчера поздним вечером. А намеревались они, как уже известно, лишить следствие главного свидетеля – потерпевшего. Из этого следует, что они положат первого, кто попытается проникнуть в их жилище. Да и не так-то легко это сделать. Перелезть забор ещё можно, преодолеть колючку уже сложнее, но проникнуть незамеченными в дом вообще нереально. Не станут же мошенники держать открытыми двери и окна, не лето все-таки.

И они вернулись в машину. Серега изнервничался и уже готов был бросить тачку и идти на подмогу, но Терентич успокоил его, сказав, что пока никаких открытых действий они с Ильей предпринимать не стали. Сначала надо выработать тактику, а потом пускаться во все тяжкие.

– Может, сообщить ментам? – предложил художник. – Пускай они разбираются. А мы со стороны поглядим.

– Струсил? – сразу понял его по-своему решительно настроенный Терентич.

– Ну почему сразу струсил? – обиделся Серега.

– Потому что я тоже струсил. Неизвестность всегда отпугивает. Ладно, давай попробуем сообщить ментам. – Отец повернулся к сыну, постучал пальцем по плечу. – Тебе этот капитан из Управы оставил свой телефон?

Илья кивнул, достал бумажник, извлек оттуда визитку Панкратова. На ней было указано два номера телефона с различными последними двумя цифрами. Значит, оба телефона стоят в одном кабинете, и по какому-нибудь из них можно будет дозвониться. Одно плохо, уже вечер, и сидит ли капитан на своем рабочем месте, большой вопрос.

– Откуда будем звонить? – поинтересовался отец.

– Из автомата, – ответил Илья.

Они оставили пункт наблюдения и вернулись на шоссе. Серега доехал до ближайшего поселка, где возле почты торчала будка телефона-автомата. Какая-то бабка, вовремя оказавшаяся рядом, объяснила, что телефон бесплатный – звони, сколько душе угодно. Илья набрал номер с визитки и услышал длинные гудки. Потом набрал второй, тоже глухо. Видно, капитан в это время гонялся за преступниками, а может, уже пошел домой отдыхать. В общем, его кабинет пустовал.

– Может, попробуем позвонить ноль два? – предложил Терентич.

– Давай! Больше ничего не остается.

Илья вышел из будки и предоставил телефон отцу. Терентич набрал номер милиции. На ответ дежурного он представился, не забыв упомянуть свое заковыристое звание, и сообщил:

– Знаете что, товарищ, надо тут задержать особо опасных преступников, которые засели в особняке. Особняк находится в поселке Бисерово. Километра три от города. Вышлите сюда наряд, и побыстрей. Мы вам покажем ихний домик.

– Что ещё за преступники? – донесся далекий недовольный голос.

– Это банда мошенников, которые обманули одного хорошего человека, – доложил Терентич. – И чуть не убили.

– Они, что, угрожают вашей жизни?

– Пока нет, но скоро будут.

– Вот когда будут, тогда и звоните, – посоветовал дежурный. – И лучше в местный вытрезвитель.

На том конце положили трубку. Терентич долго слушал гудки отбоя, и вышел из будки совершенно ошарашенным.

– Ну, что они ответили? Приедут? – спросил Илья.

– Хрена лысого приедут! – грустно сказал отец, сел на заднее сиденье и замолчал, переживая в душе нанесенное оскорбление. Всего, чего угодно он ждал от ментов: равнодушия, бездеятельности, лени, но откровенного хамства никак не ожидал услышать. Может, это был не мент? Может, шутники с местной АТС? Кто его знает! Времени разбираться нет.

– Так чего они ответили? – Серега проявил нетерпение.

Терентич недовольно посмотрел на него.

– Сказали, когда нас будут убивать, тогда и надо звонить. В местную контору.

– А откуда мы знаем ихний телефон? – удивился Серега. – Они что, там…совсем!

– И я о том же… – пробормотал отец. – Все, поехали обратно. Сами разбираться будем.

Они вернулись на исходную позицию и решили сходить на разведку. Это предложение поступило от Терентича, и он сам же вызвался идти. Но Илья ни за что не хотел отпускать отца одного. Просто боялся, что тот полезет на рожон, а бандиты не станут разбираться, кто есть кто, и откроют огонь.

Серега пристроил «тойоту» на обочине чуть ли не в самом лесу так, чтобы она не бросалась в глаза проезжающим мимо богачам. Они зашли сбоку, в обход телекамеры, которая могла засечь посторонних. С помощью подставленного серегиного плеча Илья взгромоздился на забор и увидел особняк во всей красе.

Уже вечерело, в доме зажгли свет, правда, горели только несколько окон на первом этаже. Оттуда доносились слабые всплески музыки, взрывов и стрельбы. Похоже, смотрели по телику какой-то боевик. Окна были занавешены плотной тканью, она пропускала только слабый свет. Никаких фигур разглядеть все равно было невозможно. Илья спрыгнул вниз.

– Похоже, людей там немного, – доложил он.

– Почему так решил? – спросил отец.

– Если бы было много, я бы услышал гул голосов. А так, видак смотрят, никто не кричит, никто не шумит. Расслабляются, сволочи!

– Думаешь, этот Федя там один? – уточнил Серега.

– Вряд ли, – буркнул отец. – Ведь кто-то ему ворота открывал. Значит, их там, как минимум, двое. И, скорее всего, пушки у них есть. Так что лезть на рожон не советую.

Терентич проявлял чудеса осторожности. Видимо, вспомнил, как надо вести себя во время боевых действий. Но, судя по его рассказам сыну, ни в одном из них ему участвовать так и не пришлось. Вот разве что теперь на пенсии повоюет.

– Да, жаль, у нас пушек нет! – буркнул в запале Илья. – Ей-богу, не стал бы церемониться. Положил бы всех их на месте!

Ему сейчас было наплевать, станут бандиты отстреливаться или нет. Терять все равно нечего. Они отняли у него сочувствие и страх и оставили только лютую злость. А злоба может подвигнуть человека на самые крайние меры.

– Экий ты боевитый! – остановил его порыв отец. – Они тоже стрелять умеют. И получше тебя. Надо это учитывать.

– Так что делать будем? – спросил Серега. Лично у него плана наступления не было. Как и у всех. План может появиться, когда известны силы противника. А они не известны. Так что приходится действовать на ощупь. Повезет – чего-нибудь добьются, не повезет – потеряют и то, что имеют. Может быть, даже и жизнь.

– Ну что? Придется идти мне! – Терентич оправился, застегнул свою потрепанную в боях куртенку на все пуговицы. Были бы ордена, нацепил бы и их. Но они остались дома на полке в шкафу. – Попробую с ними поговорить. Вроде там матюгальник при воротах.

– Я иду с тобой! – твердо решил Илья. Он не хотел отпускать от себя отца ни на шаг. И подставлять под пули тем более.

– Я иду один! – рявкнул Терентич, и Илья замер от неожиданности. Словно холодной водой окатили. Видать, у папани командный голос снова прорезался. Не захочешь, подчинишься. – Тебе лучше вообще не высовываться!

Можно было бы, конечно, пойти и Илье, но отец решил, что лучше ему не показываться бандитам на глаза. Иначе они точно поднимут панику и еще, чего дорого, откроют огонь. Илья с этим согласился.

Терентич вышел из-за прикрытия и подвалил к воротам. Осмотрелся, попробовал заглянуть в щель. Между створками был небольшой просвет, но все равно не видно ни хрена. Не долго думая, он долбанул по воротам ногой. Железное полотно тяжко загудело, разнося по округе глухой гул.

Илья, наблюдавший за ним из-за угла, бросился на помощь, чтобы оттащить отца от ворот, – вдруг начнут стрелять. Но он ошибся. В особняке никак не отреагировали на стук, словно все вымерли. Или спят. Под боевик. Илья поспешно ретировался, посоветовав отцу нажать кнопку вызова и что-нибудь спросить.

– Скажешь, ищу такой-то дом, – предложил он. – Допустим, дом три. Дробь пять.

– Как бы самому дробь в задницу не схлопотать, – проворчал отец.

Когда Илья отошел на достаточное расстояние, чтобы не попасть в объектив, Терентич уставился в камеру и нажал кнопку звонка. Довольно яркий фонарь освещал площадку перед воротами и бил ему в глаза. Пришлось немного подождать. Минут десять. Терентич нажал ещё раз. В динамике что-то скрипнуло и грубый голос рявкнул:

– Чего надо, дед?

– Телеграмма! – буркнул Терентич. – Получите и распишитесь.

– Какая к черту телеграмма! – ругнулся динамик. – Убирайся отсюда, бомжара вонючий!

– Мы сами не местные, – заблеял Терентич. – Дайте хоть хлеба кусок.

– Щас пулю в лоб получишь, козел! – ответил Мишаня и отключился. Видно, пошел искать пистолет или то, что было в доме из оружия.

Терентич нажал кнопку ещё раз. Потом еще. Ни ответа, ни привета. Через пять минут отстегнулось маленькое окошко в двери справа от ворот, и нем показался ствол.

– Считаю до трех, гад! – сказал Мишаня. – Потом стреляю на поражение!

Терентич вовремя отскочил в сторону и зашел с левого фланга. Из окошка его даже не было видно. А калитку Мишаня не открывал. Видно, сам боялся нападения. Терентич расценил это, как трусость, и воспрянул духом.

– Лучше толстяка своего схороните! – радостно сказал он. – Накрылась ваша малина медным тазом! Сейчас менты понаедут, постреляют вам в лобешники!

Он повернулся и быстро пошел вдоль забора, поплотнее прижимаясь к нему. Зачем лишний раз рисковать и подставляться под пулю? И оказался прав. Мишаня высунул наружу руку с «макаром» и пальнул в его сторону пару раз. Обе пули ушли куда-то в небо, прорвав вечернюю тишину поселка гулким эхом. Терентич пригнул голову и скрылся за углом.

– Это что ещё за пальба? – испуганно спросил Илья.

– Да так, поговорили по душам, – проворчал отец.

– Тебя не задело?

– Пустяки! – отмахнулся Терентич. – И не в таких перестрелках участвовали! Ну, теперь, они, гады, затрепыхаются!

– Что ты им сказал?

– Пожелал спокойной ночи!

Художник тоже был на взводе. Выстрелы, раздавшиеся в вечерней тишине, ударили ему по нервам. События принимали слишком крутой оборот. Хотелось развернуться и дать деру. А то ещё подстрелят, как зайца, и ответить будет нечем. Вот если бы достать что-нибудь огнестрельное, тогда совсем другой разговор пойдет. Кто кого…

– И чего теперь? – поинтересовался он. – Уносим ноги?

– Унести всегда успеем, – сказал Терентич. – Это самое простое, отступить. А нам надо перейти в наступление.

– В наступление? – удивился Илья. – Каким это образом, интересно? И с чем наступать? С камнями и палками?

– Пока не знаю. – Отец пожал плечами. – Будем ждать!

– Чего ждать? Чего ждать? – занервничал Серега.

Терентич уже шел обратно к машине. Обернулся, бросил через плечо:

– Дальнейшего развития событий.

Пока в особняке Разумовского никаких особых шевелений не наблюдалось. В окнах горел свет, доносились слабые звуки телевизора, изредка слышался женский смех. Больше никаких шумов. Видно, банкир отдыхал от праведных дел со своей кралей, и чем они там занимались, узнать было практически невозможно. Его телефонные беседы с корешами и компаньонами тоже были недоступны. Но Геша Скворцов гарантировал, что мобильный телефон прослушивается. Хотя вряд ли банкир стал бы говорить дома по мобильному. Хоть он и богатый человек, но сэкономит даже на этом.

Но вдруг в наушниках у Геши пискнул вызов мобильника, щелкнула кнопка включения разговора, и раздался нервный хрипловатый голос:

– Шеф, это Мишаня! У нас тут непонятка творится!

И усталый безразличный голос Разумовского в ответ. Геша поставил прослушку на открытый звук и включил запись. Оперативники навострили уши. Если непонятка, то это уже интересно. Главное, что манера разговора звонившего не оставляла сомнения в его принадлежности к криминальному миру. Развязный тон, жаргонные словечки, резкие отрывистые фразы – так говорят только на зоне. Или на рынке. В среде банкиров и крутых бизнесменов так говорить не принято.

– Что такое? – кратко бросил банкир.

Хрипловатый голос с другого конца быстро заговорил, сбиваясь и куда-то торопясь.

– Какой-то дед это…приперся, значит, постучал в ворота и сказал, что нашего толстяка, Валерку то есть, уже засекли, и скоро это…к нам менты понаедут. И накроют всю нашу эту… малину! Откуда он тут типа… взялся, черт его знает! Мне показалось, он того… серьезно все это…

– Что за дед? – спокойно поинтересовался банкир. Он не склонен был сразу впадать в панику. Чего пугаться из-за какого-то деда? На свете есть и более опасные вещи, которые грозят просто катастрофическими последствиями. Например, прекращение кредитования Центробанком их частной лавочки.

– А я знаю! Я это…по нему шмальнул пару раз, но вроде не попал! Короче, я не стал наружу выходить, типа…кто его знает, сколько их там. Но пока все это… тихо…

– Местный дурачок, – устало вздохнул банкир. – Это все?

– Нет, не все! – ещё быстрее заговорил Мишаня. – Толстяк это…в баню ездил, вернулся какой-то чумовой и это…брякнул, значит, что жмурика нашего видел живым и невредимым! Типа в машине ехал!

– Трезвый?

– Кто, жмурик?

– Сам ты жмурик! Толстяк!

– Не совсем. Но все соображает. Не похоже, это…чтобы у него крыша съехала. Что делать-то, шеф? Может, Тихого вызвать на всякий случай?

Банкир недолго помолчал, наверное, переваривал информацию. Думал, как отнестись к этому сообщению? Принимать все за чистую монету и за пьяный бред? От этих ребят можно всего ожидать. Перепились с безделья и прикалывают. Нет, лучше никак не принимать.

– Пока ничего не предпринимайте. Хотя Тихого вызови! Пускай побудет пока! Если кто посторонний явится, дай знать! Все!

Банкир отключился. На том конце тоже. В машине стояла мертвая тишина.

Оперативники ещё минут десять хранили молчание. Ждали, что банкир начнет кому-нибудь перезванивать. Но все было тихо. Значит, все сходилось на нем. Это была удача, неимоверная удача. Они даже не ожидали, что такая удача может быть в их однообразной жизни. Ясно, банкир заведует делами какой-то преступной группы, дает указания, ему докладывают, у него спрашивают совета. Шеф, главарь, пахан, вор в законе, черт его знает, кто, главное, что он мошенник номер один.

– Все, спекся! – Костя радостно потер руки. – У него своя шайка. Кто-то на них наехал, они спрашивают, чего им делать. Какие-то жмурики у них, из пушек палят, какой-то Тихий у них в обороне.

– Эх, хорошо бы узнать, откуда был звонок, – мечтательно протянул Тарасенко.

– Я не господь Бог, – пожал плечами Геша. – Прослушку я вам сделал, а на большее не рассчитывайте.

– Ты хоть записал разговор? – Тарасенко развернулся назад.

– А то как же!

– Слушайте, ребята! – Костя внимательно посмотрел на напарников. – А почему ему звонили по мобильному? Почему не по обычному телефону, а?

– Ясное дело – банкир боится прослушки, – сразу ответил Геша. – Домашний телефон прослушать проще, чем засечь мобильный. Хотя, как оказалось, все наоборот.

– Осторожный, гад, – проговорил Костя. – Не хочет, чтобы звонок из шайки вывел на него. Мобильный номер по обратной связи определить трудно, а даже если определить, он может быть зарегистрирован на подставное лицо. Законспирировался основательно, но все равно не помогло. У них точно какая-то буча, иначе бы не позвонили.

– А интересно, что это за жмурик? – задумчиво сказал Тарасенко. – Уж не следующий ли за теми двоими?

В особняке началась тихая паника. Мишаня был крайне взбудоражен и даже напуган. Во-первых, какой-то старикан за воротами пообещал накрыть всю их малину и наслать ментов. Его можно было бы принять за местного сумасшедшего, как определил шеф, если бы перед этим не вернулся из сауны пьяный Валера с поехавшей крышей и не стал орать на весь дом, что видел живого парня, которого вроде бы вчера Димон отправил на тот свет. Эти два обстоятельства, может, случайно, а может, и нет, совпали по времени и наложили отпечаток на спокойную размеренную обстановку в особняке. Мишаня позвонил Тихому и, сославшись на приказ шефа, попросил его приехать в виду крайних обстоятельств. И теперь слонялся по всему дому, выглядывая в окнах ментов, которые уже могли бы понаехать и готовиться к штурму. Наташка закрылась в своей комнате и сказала, что не хочет видеть ни бомжей, ни покойников, ни киллеров, и больше из комнаты до утра не выйдет. И только один Валера продолжал дрыхнуть без задних ног, не догадываясь ни о чем. Он даже не проснулся от грохота выстрелов.

Тихий с Димоном прибыли только минут через сорок после звонка Мишани. Кажется, киллер понял, что дело нешуточное и обвинениями в пьянстве тут не обойтись, – нужно все решать на месте. Либо успокаивать подельников с помощью физического воздействия, либо отстреливать деда, если он действительно существует.

– Ну, что тут у вас происходит? – рявкнул Тихий, вваливаясь в дом. – Не можете, блин, сами разобраться между собой.

– Черт-те что происходит! – завопил Мишаня. – Этот пьяница сказал, что видел нашего дурика живым и невредимым. Представляешь!

– Представляю, – спокойно сказал Тихий. – Еще попьет неделю, и будет видеть живьем Наполеона.

Мишаня нервно ходил из угла в угол. Присаживался в кресло, опять вскакивал и ходил по гостиной, как неприкаянный. Умом он понимал, что ничего страшного не произошло, но очко играло, и нервы трепыхались, как заведенные.

– Да ещё какой-то дед позвонил в ворота и сказал, что сейчас менты понаедут нас забирать! Я его сам лично видел, и даже шмальнул в него пару раз. Он что, тоже мне с перепоя причудился?

– Вот это ты зря! – буркнул Тихий.

– Что зря?

– Шмальнул. Соображаешь или нет? В округе услышат, точно ментов вызовут!

Тихий невозмутимо уселся в кресло. Казалось, его ничего не волнует. Ни жмуры, ни дедки, шастающие по поселку, ни менты, которые могут появиться с минуты на минуту. Ни тени нервозности на лице. Сидит, словно изваяние, и тупо смотрит куда-то в пространство. Это ещё больше раздражало Мишаню, которого потихоньку бил нервный припадок.

– Да кто вызовет! Ты чего, Толян! Тут каждую ночь кто-нибудь шмаляет. Ни одного мента я тут сроду не видел. Так, иногда проедут в дневное время, когда не страшно.

Мишаня отошел в дальний угол, вдруг круто развернулся. В его глазах стоял жуткий страх, причем это был страх не перед конкретной опасностью или реальным противником, а перед некими потусторонними силами, непонятными, необъяснимыми, а потому вызывающими тихий ужас.

– А вдруг этот дедок от него?

– От кого? – Тихий поднял хмурый взгляд на Мишаню.

Рядом с киллером возвышалась молчаливая фигура Димона, который тоже хмуро смотрел на него. Две мрачные рожи наводили такую тоску, что Мишаня почувствовал, как где-то внутри, в районе желудка, потянуло что-то тяжелое вниз и никак не может отпустить. Вдруг это тяжелое прыгнуло вверх, и Мишаня с трудом сдержал подкатившую тошноту.

– От жмура… – пробормотал он. Казалось, он и сам уже начал верить в загробную жизнь.

– От какого жмура! – Тихий не выдержал и вдарил кулаком по подлокотнику. – Вы че, тут, совсем упились? Квасите третий день, совсем ничего не соображаете! Где этот забулдыга?

– Наверху, – Мишаня ткнул пальцем в потолок. – Спит.

– Разбудить и сюда! Быстро! – Тихий выстрелил приказ.

Мишаня вместе с Димоном поперлись наверх в комнату Валеры, растолкали его с огромным трудом и приволокли вниз в одном исподнем. Валера ничего не понимал и вертел пьяными глазами во все стороны. Его майка задралась на грудь, и пузо перевешивалось через резинку трусов. Если бы его не поддерживали с двух сторон под белы руки, он бы, наверное, пустым мешком осел на пол.

Тихий вылез из кресла, подошел вплотную и уставился мертвым взглядом серых глаз ему в лицо. Валера тяжело дышал перегаром и старался отвести глаза. Киллера он боялся жутко и предпочитал дел с ним не иметь.

– Так кого ты там видел? – сквозь зубы процедил Тихий.

Валера, наконец, врубился, что от него требуется, тяжело сглотнул и сказал:

– Дайте чего-нибудь выпить.

Мишаня вскрыл бутылку пива, протянул ему. Валера сделал несколько жадных глотков, оторвался от горлышка:

– Его видел. Илью Горелова. Того самого, которого мы кинули. Живьем.

– Где?

– В машине. Она рядом со мной ехала. Он боком сидел, потом повернулся.

– Точно, это он?

Валера глотнул ещё раз пива, уставился очумелым взором в пространство. Забормотал:

– Вроде бы… А может, показалось… Не знаю…Или это сон…

Он опустился на стоящее рядом кресло, припал к бутылке, пока не вылакал её всю, опустил голову долу и замер в такой позе надолго, пытаясь осознать, что же на него снизошло: пьяное видение, кошмарный сон или, может быть, временное косоглазие.

Тихий спокойно посмотрел на Мишаню.

– Так, с одним разобрались. Ну, а ты с кем говорил?

Мишаня пожал плечами.

– С дедом. Он позвонил в звонок, я это…смотрю на экран, а там небритая харя с седыми волосами. Говорю, пошел вон, бомжара. А он не уходит. Говорит, все, ваша малина накрылась и это…толстяка вашего замели. Я взял пушку, пошел к воротам и как шмальну в него. Он и убег. Значит, не попал.

Тихий задумался. Вот это уже реальная опасность! Заблудший бомж не стал бы говорить про малину и толстяка. Откуда бомжу про это знать? Похоже, дед имеет какое-то отношение к этому делу.

– Небритая харя, говоришь. Седой, говоришь. Дед, говоришь. – Он повернулся к Димону. – А ты какого-нибудь седого деда недавно видел?

Димон почесал затылок. Вспомнил.

– Видел. С этим, с парнем ходил, которого мы причесали. Папаня его вроде.

– Вот то-то и оно! – раздраженно вскрикнул Тихий. – Папаня его! Откуда папаня мог про этот дом узнать? А?

– Понятия не имею! – Димон, что есть силы, пожал плечами, пытаясь убедить всех, что он действительно не имеет никакого понятия ни о чем.

– А я имею! – заорал Тихий, наступая на парня. – Они этого придурка выследили! – Он ткнул пальцем в Валеру. – За ним ехали. Значит, жмур-то живой!

Тихий вынул ствол из наплечной кобуры, передернул затвор. Ткнул Димону под подбородок. Тот затрясся, как осиновый лист. У него даже не было сил достать свой в ответ. Понял, что у напарника самые серьезные намерения, и если он сейчас даже потянется за своим, Тихий спустит курок. А уж это он делать мастер – до сих пор стоит перед глазами жуткое выражение кирюхиного лица после того, как Тихий просверлил ему дырку в голове.

– Ты кого в том дворе мочканул, а? – прошипел Тихий.

– Его, ей-богу, его, Толян, – испуганно забормотал Димон. – Я же его хорошо разглядел. Что я, совсем слепой? Такая хорошая кожаная куртка! С ремешками! Я же видел…

Тихий спустил затвор и убрал ствол в кобуру. Отвернулся от Димона, обвел презрительным взглядом компаньонов. Ну что за быдло подобралось? Одному покойники по пьяни мерещатся. Другой чуть не плачет – деда, понимаешь, испугался. Третий не может сказать точно, кого он шлепнул. Мрак!

Димон был уже в невменяемом состоянии. И правда, ведь лицо-то он у убитого не разглядел. Только со спины лежащее тело видел, считай, один затылок и куртку. Поторопился, не стал переворачивать, чтобы удостовериться. А что если не того парня он шлепнул, а другого? Ведь мог в темноте перепутать, мог! Нет, об этом лучше не думать. Такого просто не может быть! Во дворе их было только двое. Он и тот парень. Это точно. Значит, и шлепнул он того, кого надо.

– Его я грохнул, – уже уверенней пробормотал он. – Точно его!

– Ну, гляди! – Взгляд Тихого был свирепым и жутким, пронизывающим до самого дна димоновой душонки. – Если он вдруг объявится, ТЫ будешь во дворе лежать!

Ночью все кошки серы. И люди тоже. Особенно эти две темные личности, которые приехали в особняк, когда уже стемнело. Их черная «шестерка» въехала через открывшиеся ворота на территорию участка, и ворота тут же закрылись, не желая пропускать посторонних.

Посторонними в это темное время оказались Илья, Терентич и Серега. Илья приметил знакомую машину, которая не далее, как вчера вечером, ехала за ним по улице, и именно из неё вылез парень, убивший по недоразумению ни в чем не повинного бомжа. Значит, эти двое из машины не станут долго думать, если Илья снова попадется им на глаза.

– Я их знаю, – тихо сказал он, но и отец, и Серега его услышали. – Один из них киллер. Он в меня стрелял.

– Понятно, – буркнул отец. – Одна банда. Те кидают, этот убивает. Потом делят между собой барыш. На чем делают деньги, мерзавцы! На смерти!

– Да, лучше к ним с пустыми руками не соваться, – пробормотал Серега.

– И что теперь, отступаем? – Илья и сам понял, что ничего они сделать не смогут. Ну, перелезут они через забор, ну, проникнут в дом, если повезет, огреют первого попавшегося им на глаза бандита чем-нибудь по голове. Но второй тут же достанет пушку и перестреляет их всех, как ворон. А если не повезет, перестреляет сразу. Все! Дальше дороги нет. Надо разворачиваться…

– Эх, щас бы автомат! – размечтался он. – Хоть какой-нибудь «пэпэша».

– Где ж его взять? – тяжко вздохнул Серега.

– У меня в подполе, – буркнул отец и замолчал.

– Чего-чего? – не понял Илья.

– В моем подполе, говорю, – повторил отец. – Парочка «калашей», думаю, найдется, и карабины симоновские, и «тэтэшники» есть, и патроны, и гранат десяток. Ручных.

Илья не поверил своим ушам. Он знал, что отец любит приврать, когда рассказывает про свою жизнь, но сейчас ситуация была совсем не подходящая для баек. Шутки закончились, нужно брать в руки оружие и стрелять. По-другому с этими бандитами разговаривать бесполезно.

– Откуда это у тебя?

– Оттуда? – буркнул старший капитан и отвернулся. Стыдно ему, что ли, было, а может, и не стыдно, а просто смерть как не хотел раскрывать свою тайну, выношенную годами. Но все же приходится признаться, раз жизнь такая пошла. Кажется, настало время вынимать из потаенных мест все, что стреляет и бьет. – Не зря, поди, десять лет заведовал оружейным складом. Ну, откладывал понемногу в загашник.

– Так чего ж ты молчал, старый хрыч! – изумился Серега.

– Чего! – проворчал Терентич. – Кабы я всем рассказывал, давно бы зону топтал.

– Так давай, поехали! – оживился Илья. – Заберем все, что есть, и сюда! Не посмотрю на законы, коль они у нас такие дурацкие, шлепну хоть одного ханурика. Не пожалею! Ей-богу, было бы из чего стрелять, не стал бы раздумывать. Как они с нами, так и мы с ними!

– А они не расползутся? – засомневался Терентич. – Я их уже достал, вдруг испугаются разоблачения и сбегут, пока мы ездить будем?

– Вряд ли, – предположил Серега. – Подумаешь, дед какой-то подошел. Мало ли тут таких ходит.

Терентич отошел немного, поглядел по сторонам. Тишина кругом, ночь почти, вокруг ни души. Никуда эти бандюганы не денутся, все здесь останутся. Если за ночь смотаться, то завтра с ними уже по-другому говорить можно будет. Языком силы.

– Ну, ладно, поехали, – наконец, согласился он. – Правда, путь неблизкий. Часов десять туда, десять обратно.

– Ничего, бензину зальем побольше, и вперед! – Серега был готов ехать хоть на Северный полюс. Он с надеждой посмотрел на Илью. Видно, хотелось убраться отсюда и побыстрее. Даже машину согласен гонять черт-те куда. Ради друга ничего не жалко.

Илья шибанул рукой ветку, заслонявшую проход, решительно шагнул вперед.

– Едем! Без оружия мы никто.

Они погрузились в «тойоту», выехали на пригородное шоссе и пошли под сто в направлении города.