Текст книги "Дедские игры в двух измерениях (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Давай двигай наверх. Потом почитаем... Успеем еще ознакомиться.

Мы добрались до телевизора вовремя.

Через двадцать минут чужой музыки, ведущий «Утренней почты» Юрий Николаев наконец сказал то, что ждали мы все:

– Премьера песни!

Я посмотрел на друзей. Не знаю, что было в моих глазах, но у друзей виднелась какая-то неуверенность. Что-то сейчас будет....

На экране видна была и сцена и оркестр на сцене и детских хор... Оркестр занимал половину сцены, а на второй половине стояло человек пятьдесят детей.

– Да,– протянул Сергей. – Иосиф Давидович любит все масштабное. Подошел с размахом...

– Конечно... Родина большая, а значит и народу тут нужно побольше, чтоб подчеркнуть масштаб! Сколько нас сейчас миллионов двести пятьдесят?

– Ну... Около того...

Никита прищурился и на лице появились веселые морщинки.

– Представляю, что творилось бы на сцене, если б эта песня была про Китай...

– В Китае такие песни представлялись бы на стадионе, а не в концертном зале.

Пока мы зубоскалили оркестр взялся за дело и заиграл вступление. Через несколько секунд Кобзон начал...

– Я, ты, он, она...

Он стоял перед микрофоном и его лицо занимало весь экран, но мгновением спустя камера переключилось и стало видно всю сцену. Вокруг Иосифа Давидовича заскакали дети. Они разевали рты, выпевая «вместе с целая страна...» Разумеется это была фонограмма, но всё получилось очень жизненно. Мальчики и девочки в национальных костюмах скакали вокруг него, словно певец превратился в елку, а дети стали новогодними зайчиками, лисичками и снежинками... Кобзон пел как всегда, хорошо. Он монументально стоял на сцене и только время от времени поглядывал на детей.

– Какой великий артист! – с уважением и доле зависти сказал Никита. – Смотришь на него и понимаешь, что он хочет всех их перецеловать или как минимум погладить по головке...

– Ага. И только вбитый в сцену микрофон не дает ему это сделать.

– Или приклеенные к полу ботинки.

– Тьфу на вас,– сказал Сергей. Он сделал звук громче. – Вы песню-то слушаете? Она-то как вам?

– Хорошая песня,– ответил я.– Хорошо, что мы сами петь не стали. Все-таки оркестр– это оркестр! Медная группа! Скрипки... Нам этого...

Я хотел сказать «не хватает», но Никита меня опередил.

– ...не нужно. Нам это не нужно. Не наша это песня.

Он чуть запнулся.

– Во всех смыслах не наша.

– А народу понравится! – заявил Сергей. Он посмотрел на нас с победным видом. – А ведь пойдет песня в народ! Застольной точно не будет, а так... Подпевать обязательно будут.

Он задумался.

– Как там Ньютон говорил? Про плечи гигантов?

Я покопался в памяти и вспомнил цитату.

– «Я видел дальше других лишь потому, что стоял на плечах гигантов»..

– Вот-вот...А мы встали на плечи Кобзона и Рождественского...

– Тухманова забыли, – напомнил Сергей автора музыки из того мира. -Этот тоже не меньше калибра персона, чем те двое.

– Вообще-то мы не на плечи им залезли, а в карман, – обнажил я печальную правду.

– Да ладно тебе...– отмахнулся Никита. – Сколько об этом можно говорить? Наше это, наше... И не сомневайся. Тем более материально пострадает только один – Тухманов. А Кобзон с Рождественским свое получат.

Возражать я не стал, а Сергей посмотрел на часы, достал свечку и коробок со спичками.

– Ну, что? Поделимся радостью с дедами?

44.

Звук загоревшейся спички, лепесток пламени и– встреча в обрамлении огненных стен. Молодежь загадочно улыбалась. Ну что ж... Уже хорошо. Значит ничего неприятного у них там не случилось.

– Можем похвастаться. Точнее поделиться радостью.

Я вопросительно поднял брови, но потом поощрительно улыбнулся.

– Радость, разделенная в другом – две радости, – напомним я им, а Сергей добавил:

– А если друг еще и родственник, то и три...

– У нас тоже радость...– несколько неуверенно сказал Никита.

– Да какая это радость? – возразил я.– Это пока проблема...

– А проблема, разделенная между родственниками– вообще не проблема,– подсказал Сергей.

Дети насторожились

– А что у вас случилось?

Отложив наши сложности «на потом» я предложил им:

– Давайте вы первые... У вас-то что?

Они переглянулись и бодро так сообщили:

– Новая песня в эфир пошла. На «Утренней почте».

Действительно за детей можно было порадоваться. Просто так на телевидение не попасть, даже если не лично, а со своей песней.

– Поздравляем. «Родина», разумеется?

– Именно! Кобзон, справился.

– Поздравляем! – присоединился Володин и поинтересовался, видимо припомнив как все это происходило у Ротару в нашем мире. -Дети на сцене были? Скакали?

– Были, скакали, – улыбнулись ребята.

– А Кобзон? – заинтересованно уточнил Никита. – Он-то как?

– Этот не скакал. Стоял смирно, как полагается. Но спел хорошо. С душой.

Никита хмыкнул, но тут же стал серьезным. Разговор нужно было переводить в серьезное русло– слишком серьезные вопросы хотелось обсудить.

– А вот у нас новости менее радужные. ФСБ нами не заинтересовалось.

– Не поверили? – удивился молодой Кузнецов.

Старый подтвердил предположение кивком.

– Скорее всего посчитали шарлатанами или фокусниками.

– И что теперь? – переглянулись молодые. – Еще одно письмо писать?

На их лицах появилось вполне ожидаемое выражение. Перспектива требовать третье письмо у Андропова молодежи явно не радовала. Впрочем, мы и сами не рассчитывали, что новое письмо что-то сможет изменить в плане нашего взаимодействия с Властью, тем более после встречи с парапсихологами.

– Вот и мы думаем имеет ли в этом смысл...

– И чего придумали?

Сергей не успел ответить. Я вмешался.

– Думаем, что это ничего не изменит. Тем более, что пока мы лбом таранили стенку Лубянки, на нас вышли интересные люди с интересным предложением.

– Что за люди? – оживились ребята. Я понимал, что они, как и мы сами заинтересованы в успехе нашего совместного предприятия. Переживают.

– Люди удивительные... Из «Ассоциации Практикующих Парапсихологов».

– По отдельности все слова понятны... – сказал молодой я.– А вот в совокупности... Что они делают?

Вопрос был по существу правильный, но не актуальный.

– Интересно не то, что они делают. Интересно то что они уже сделали и что предлагают.

– И что?

– Предлагают то, чего мы и хотели – передача информации из нашего мира в ваш за деньги.

– То есть они поверили вам? Просто так? На слово? – удивился молодой Кузнецов. – И даже подтверждения что все это осуществимо не требуют?

«Хорошие дети у нас в молодости были,– подумал я.– Да и сейчас мы тоже планку не опустили...»

– Нет.

Дети приглянулись.

– А что они такие доверчивые как дети? Неспроста...

– Спроста, спроста... Они не требуют подтверждений по очень простой причине.

Я оглядел молодёжь. Те насторожились, ждали разъяснений.

– Они в них просто не нуждаются. Они утверждают, что все, что произошло с нами, произошло именно из-за их действий.

Молодёжь не ответила.

– Ученые? – спросил молодой Кузнецов.

Я покачал головой.

– Колдуны, что ли? – нерешительно предположил Володин. – А вы им поверили?

Я не стал оспаривать это утверждение.

– Не исключено. Во всяком случае одно доказательство, что они правы они нам предоставили.

Никита очень серьезно сказал.

– Оказалось, что мы – часть пророчества...

Это было хорошее слово, но все-таки от него пахло Средневековьем, костром, на котором сожгли ведьму и слышался гусельный перезвон сказителя легенд, но тот привет из прошлого, что передал Ассоциации заплутавший в астрале лаборант другим словом и не назовёшь.

– Ну ты это загнул...

Видя на лица молодежи после моих слов, пояснил Никита.

– Все проще... В этой Ассоциации состоит один из лаборантов «Дальрыбы».

– И что?

– То, что этот лаборант провалился от вас к нам. Из 1978 года в 2022 –й. Он и рассказал о нас.

Молодой Кузнецов сориентировался быстрее всех.

– О как! Получается все у наших чекистов получилось? Ну молодцы! Добились своего!

– А кто этот лаборант? Фамилия? Может мы его знаем? – оживился мой аватар.

– Зачем вам это? – отмахнулся я. – Мы этого не знаем, да и вам это знать вредно...

– Так интересно же...

– Вредное это для нас знание. Вот проговоритесь ненароком, а Андропов вдруг захочет предотвратить передачу информации в будущее и что?

–Что?

– Возьмет его и уволит к чертовой матери...

– Так он может и всю лабораторию целиком уволить. Что ему этот лаборант?

– Нет. Это невыход.

– Почему же это?

– А вы подумайте... Этот лаборант может быть, как в старой команде так и в той, которая придет ей на смену. Фамилия-то нам неизвестна...

Все молчали и я продолжил.

– Так что замена ничего не решит.

– То есть, получается, передача информации о нас в ваш мир предопределена?

– Да. Она уже состоялась в вашем 78 году и в нашем 2022...

Все задумались. Коллизия вытанцовывалась интересная. Неужели существует предопределенность?

– Но как? У нас-то этого еще не было...

– А у нас оно уже произошло...

Вопрос это был загадочный и скорее философский, нежели практический. Останавливая готовый начаться спор и разбирательство я сказал:

– Другое главное. Они нам верят и доказательств не требуют. В свете этого предложения возникают вопросы ко всем вам. Сами понимаете, что без вас ничего у нас не получится. Они готовы платить нам, но есть парочка условий. Первое– мы передаём через вас информацию в 1974 год.

– Ну... Это не условие. Это констатация факта и описание услуги, – сказал молодой Володин. – В чем условие?

– Возможно делать это все придется минуя КГБ.

Я замолчал, ожидая ответа, но не дождался.

– Теоретически это возможно,– наконец сказал молодой Кузнецов. – Но, сами понимаете, надо подумать как и чем прикрыться.

Вздохнув, я кивнул.

– Понимаем...

Разумеется, что я, что мои друзья понимали, что это такое – играть с Конторой. Тем более играть предстояло им, а не нам.

– Ну раз есть первое, то есть и во-вторых? – поинтересовался мой аватар.

– Есть. Второе...

Я посмотрел на молодежь.

– Вам предлагается взять в группу еще одно человека.

Дети переглянулись.

– А вот тут я даже не знаю возможно ли это хотя бы теоретически,– обозначил свою позицию Никитин аватар. – Чужой человек? К нам? Для чего?

– Это руководитель Ассоциации. Он готов обеспечить нам безбедную жизнь в 2022 году, если вы возьмете его в группу и поделитесь с тамошним им своим достатком.

– А он играть-то на чем-нибудь умеет?

– Говорит, что умеет. Музыкальную школу закончил.

Повисло молчание.

– А как-то проконтролировать это все он сможет? – осторожно поинтересовался молодой Кузнецов. – Каковы возможности этой самой Ассоциации?

– Думаю, что нет.

Молодой Кузнецов облегченно выдохнул.

– Ну вот. Вот и решение вопроса. Вы скажите ему, что все в порядке и он успокоится.

Сергей отрицательно качнул головой.

– Не стоит обманывать его хотя бы потому, что рано или поздно, правда может всплыть наружу.

– Это каким же образом? Минуя нас?

– Именно! Если у них реально есть технология создание таких переходов, то рано или поздно они сделают дублирующий канал.

– Ага. И если он задействует его, то он легко обнаружит, что мы водим его за нос.

Я остановил дискуссию.

– Он может и не доживаться второго канала. Он может на первом же сеансе связи задать вопрос, ответ на который знает только тамошний он, его аватар в вашем мире. Например, сколько марок хранится на третьей странице его альбома или в каком углу комнаты у него стоит телевизор и какая его марка...

Молодежь обдумала мои слова молча, но как они не пыжились, но возражать по существу было нечем.

– Хорошо. Этот вопрос второй и рассматривать его будем во вторую очередь,– сказал Кузнецов-младший. – В конце концов этот местный юноша может быть и сам не захочет играть с нами. Мы же не можем его заставить?

Дети закивали. Это был выход из щекотливого положения.

– Теперь, что касается писем... Кому они там собрались писать? Самим себе?

Этого пока никто не знал.

– Пока неясно, но скорее всего да.

– А это будет разовая акция или переписка планируется идти в обе стороны? – уточнил мой аватар. Я ответил, что реально думал.

– Скорее всего переписка. Иначе затея с письмами не имеет смысла.

– И что они будут себе писать? Поздравительные открытки к праздникам? Выигравшие номера «Спортлото»?

– Нет. Думаю, что все будет интереснее. Они ведь, как я полагаю, с молодости на этих астрально-парапсихологических мотивах повернуты вот и будут свои изыскания коррелировать, чтоб быстрее достигнуть результата...

Лица молодежи посмурнели.

– Это все осложняет. Одно дело одно письмо туда передать. Это можно было бы и анонимно седлать, а другое– указывать обратный адрес...

Молодой Володин смотрел в корень. Понятно было, что Контора как-то за нами приглядывает и такую переписку может отследить и поинтересоваться что это такое тут происходит.

– Трудно это, – сказал Кузнецов образца 1974 года. – Не хотелось бы дразнить КГБ. Сами понимаете...

Мы понимали. Кислород им чекисты могли перекрыть в два счета.

Молодежь чувствовала сейчас неудобно. У них было не то чувство вины перед нами. По существу, мы обеспечили их положение в обществе и организовали денежный поток, а чем они ответили нам? Но играть в секретные игры с КГБ было действительно очень опасно.

– Вы подумайте тогда вот над чем, – предложил наш Володин. – Нужно придумать как совместить интересы наши и КГБ.

Его аватар пожал в недоумении плечами.

– А как можно совместить секретную операцию секретного НИИ с письмами неизвестно кому?

– Надо думать...

Серега стукнул кулаком по ладони.

– Я уверен... Я чувствую, что это возможно!

Аватар скептически улыбнулся и махнул рукой.

– Так. Хорошо. А что решим по второму вопросу?

В этот момент решение не было. Это означало, что его нудно будет найти позже.

– По второму вопросу предлагаю вам, по крайней мере, попробовать поговорить с кандидатом.

– Просто так? Без каких-то доказательств? – поднял брови Никита. – Он совершенно справедливо посчитает нас за идиотов. Обидно...

– Может быть, – согласился я.– Но может быть вас всех утешит, что на самом-то деле идиотом будет он, ну, если откажется.

– Да. Это, кстати, было бы неплохо, -сообразил молодой я. – И овцы целы и волки сыты...

– Боюсь, что одним разом это не ограничимся. Наш работодатель мужик настойчивый. Тем более, как он нам рассказывал, ему всегда хотелось играть в группе. Наверняка придется делать повторные попытки.

– Чтоб он во второй раз принял нас за идиотов? Пусть уж тогда для первого раза предоставит самые неопровержимые доказательства.

– А он, часом стихов не пишет? – поинтересовался вдруг юный Никита.

– Кто ж его знает? Может быть и пишет.

– Это могло бы решить проблему. Вряд ли его стихи, ну если они все-таки существую, широко известны.

– А вообще он кто?

– У нас он миллионер, – долей гордости за нашего знакомого сказал я.

– Так это у вас. А у нас? Ну кто он у нас в 1974 году?

– У вас он студент Института Управления. И зовут его Ефим Мееров.

– Фима? Очень интересно... – улыбнулся мой аватар. – Интеллигентный еврейский мальчик?

Я не хотел, чтоб обсуждение такого серьезного для нас вопроса скатилось к обмену Одесскими анекдотами и прекратил хиханьки.

– Не знаю сколько иронии ты вложил в эту фразу, но это действительно так. Мальчик из интеллигентский еврейский семьи. С музыкальным образованием. Не знаю, чем он станет тут для вас, а для нас он серьезный деловой партнёр. Уразумели?

Все успокоились.

– Ну как к нему подъехать? На какой козе? – вернулся к проблеме молодой я. – Как это можно сделать? Просто подойти и сказать: «Тебе привет от самого себя. Ты сам просил тебе передать, чтоб слушался нас и мы научим тебя хорошему!» Могу представить реакцию...

Я не хотел, что сейчас ту снова разгорелся спор и предложил.

– Давайте считать это задачей, которая стоит перед нами и которую не только нужно, но и можно решить. Всем надо подумать.

– А чего думать-то? Все уже придумано до нас!

Все посмотрели на юного Кузнецова. Тот поднял палец.

– Если он действительно интеллигентский человек, то мы найдем для него интеллигентский подход на интеллигентской козе.

Его никто не понял.

– «Мастера и Маргариту» читали? Или хотя бы смотрели?

– Ну?

– Помните встречу Азазелло с Маргаритой на бульваре? Он начале читать ей роман Мастера? Вот и мы так можем поступить!

Он с удовольствием прочел на память:

– «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой...»

– Рискованно. Вот примет он тебя за Азазелло и сбежит... Он-то явно не Маргарита!

– Ну сбежит– туда ему и дорога. А мы вместо Булгакова ему его собственные стихи прочитаем... Может быть и останется?

Глава 21

45.

В «Дальрыбе» кипела обычная научная жизнь. Сновали туда-сюда белые халаты, в курилках звучал смех

– там молодёжь травила анекдоты и обсуждала начальство. Мало кто из работников догадывался, что в его стенах идет своя, тайная жизнь. Время от времени мы становились частью этой жизни.

До назначенного нам майором времени оставалось с полчаса и мы, усевшись около фонтанчика, украшенного мозаикой из красных рыбок, обсуждали возможности включения в нашу команду Ефима Меерова.

– Что это за человек? Кто его знает... Может быть он гад какой-нибудь.

– А может и нет,– возразил Сергей. – Деды-то с ним как-то сработались? Может быть и у нас получится...

Фонтанчик брызгал во все стороны тонкими струями воды, а в его основании, в небольшом бассейне плавали живые рыбы.

– Пощупать бы его... – задумчиво сказал Никита. -Как говориться «на вшивость» проверить... Кто знает каким образом он до своих миллионов добрался?

Он, разумеется был прав. Брать в группу незнамо кого... Я процитировал:

– «В основе каждого крупного состояния стоит преступление». Может быть у него есть привычка своих компаньонов «кидать»? А мы его к компанию берем...

– Ну так не режет ли он их. Ну, компаньонов...

– А кто его знает? Может и режет... Астральным ножом. И ведь впрямую не спросишь. Да и если спросим, то вряд ли мы от него правду услышим.

Никита вернул нас из фантазий на грешную землю.

– Ну, задвинул теорию... Тут-то он никого не кинул и не убил. Он тут– студент.

– Ага, – кивнул я.– И комсомолец и только когда-нибудь потом превратится в миллионера. Хочу напомнить, что это только в шашках простая шашка пройдя тяжелый путь через всю доску превращается в дамку...

Все видели мой скепсис.

– А в жизни такое большая редкость.

Сергей хлопнул ладонью по бортику.

– А что мы гадаем и мучаемся? Из будущего нам никто ничего путного не подскажет. Значит давайте как-то сами решать. Не маленькие уже.

– Предложи как.

– Проверим его на честность и жадность,– сказал вдруг Никита. – Протестируем, так сказать...

– А что будет тестером?

– Есть способ! – сказал он, покусывая в задумчивости губу...

Хотелось подробностей и мы с Сергеем в два голоса спросили:

– А какой? Что придумал?

– Он же вроде бы должен быть суеверным мистиком. В приметы верить и так далее. Вот на этом и сыграем...

– А как?

Никита посмотрел на часы.

– Ого! Майор уже ждет... Потом. Потом расскажу, когда сам все продумаю. Только надо будет кое-что у дедов узнать.

Майор ждал нас в секретной части института.

Мы уселись в его кабинете, увешанном плакатами с изображением внутренностей промысловых рыб.

– Товарищ майор, хотим отчитаться о том как проходит работа со спецслужбами на той стороне.

Майор Иванов смотрел на нас внимательно.

– Наши партнеры там докладывают, что интереса с той стороны к контактам с вами ФСБ не проявило.

– Да,– добавил я. – Похоже, что они оставались большими приверженцами материализма, чем вы или им просто ничего не нужно от нас. Ни ваши письма туда не помогли, ни наши связи там.

– Да. С этой стороны ответа нет,– включился в разговор Сергей, – но мы получили там очень неожиданное предложение. Вот тут все изложено...

Он положил перед Ивановым лист бумаги с заголовком «Рапорт». Да. Нам приходилось соответствовать введенным в Конторе порядкам.

Майор прочитал раз удивленно посмотрел на нас и начал перечитывать рапорт во второй раз.

– Сотрудничество? – с сомнением сказал он. – Сотрудничество с негосударственной структурой?

– Ну да, – подтвердил я. – Считайте с общественной организацией. Что-то вроде профсоюза или Комсомола. Нам же нужны ресурсы и точки опоры в том мире? Нужны! Если государственные структуры не заинтересовались, то что-то же желать нужно? А вот с гражданской организацией сотрудничество можно наладить, тем более, что они тоже живо интересуются нашей проблемой.

– Общественная организация?

В его голосе не было недоверия, а только легкое презрение.

– Это общественная научно-исследовательская организация. В том мире такие существуют и они вполне успешно исследуют так называемые парапсихологические феномены.

– И какая у них цель их исследований? Почему наше сотрудничество может стать полезным?

– Их цель – отработка технологии передачи ментальной матрицы человека в другой мир. Организация называется ««Ассоциации Практикующих Парапсихологов».

Он помолчал. Мы не ждали мгновенного решения. Но сейчас должно было определиться возможно ли дальнейшее сотрудничество, или эту идею майор зарубит на корню. Решение будут принимать в другом месте и сейчас главным было толкнуть эту идею так сильно, чтоб она долетела до тех, кто имеет право говорить «да» и «нет».

– Если есть вопросы, то там готовы на них ответить.

Никита достал свечку и положил рядом спичечный коробок. Немножко помедлив майор кивнул. Чуть помедлив он отодвину в сторону бумаги и перекидной календарь.

Снова огонь, снова запах сгоревшей серы в воздухе...

46.

Нас уже ждали.

– Ну и что у вас там?

Я не хотел скрывать ни нетерпение, ни любопытство. Сегодня должен был состояться разговор с нашим майором. Можно сказать, первая ступенька иерархической пирамиды, на вершину которой нужно было отправить наше послание. Он мог зарубить это предложение сразу, а мог отложить решение, сообразив, что принятие его вовсе не его компетенция. Так оно и вышло.

– Майор в раздумье, -сообщила молодежь. – Ему нужна дополнительная информация...

Это было хорошая новость. Там не захотели рубить с плеча и захотели разобраться. Это прибавляло шансов на успех.

– Ну понятно. Все. Дальше идем, как и планировали. Пообещайте, что они готовы связаться со своими соратниками у вас, в 74-м, и готовы делиться технологиями и наработками.

– Да! И обязательно расскажите, что случится у них в 1978 году.

– А вот кстати не рановато ли об этом? – усомнился молодой Кузнецов.

– Почему это рановато? По-моему, это очень серьезный аргумент за сотрудничество.

– Может быть да, а может быть и нет, – сказал я.

– Не понял...

– Я вот что подумал... Помните, что мы когда-то представляли разные Вселенные как жгут проводов?

– И что? Что это объясняет?

– Многое. Можно сказать, все. Тут надо понять наш ли это лаборант?

Я замолчал и ребята молчали. Потом Сергей, у которого сложились какие-то пазлы сказал:

– Ты хочешь сказать, что может быть этот лаборант проводился к нам не из того 78-го года, а из 78-го года какой-то иной Вселенной?

– Третьей? – уточнил кто-то из молодых.

– Да. Не нашей, не той, куда мы залетели, а какой-то другой...

Володин тряхнул головой и уверенно возразил.

– А что это меняет? Ничего! Перенос был? Был! Даже так. Два переноса были! Мы и он. А это значит, что существует процесс, который нужно исследовать. Какой он– физический или парапсихологический пока никто не знает и возможно именно совместными усилиями удастся решить эту проблему.

Жестом остановив меня, он продолжил.

– И вообще куда-то мы в сторону ушли. Пусть вон наш майор и парапсихологи головы ломают над устройством Вселенной. Лучше расскажите, что у вас новенького на музыкантом фронте?

Я понял, что Сергей прав. Нет смысла бежать впереди паровоза.

– Кстати, АББА на предложение нашей песни откликнулись? – спросил Никита.

– Нет. Стесняются наверное...

– Вот странные люди! Счастья своего не понимают... – покачал он головой. -Тогда давайте сами в оборот запускайте – не пропадать же такому материалу? Сколько там у вас до Новогоднего «Голубого огонька» осталось?

Никита демонстративно протянул вперед руки и начал загибать пальцы.

– Октябрь, ноябрь, декабрь... Всего-ничего.

– Ну ты хватил... – Остановил я полет его фантазии. – «Голубой огонек»! Рано им еще. В лучшем случае новогодняя «Утренняя почта».

Он повернулся ко мне.

– А что? «Утренняя почта» плохо?

– Хорошо, конечно,– сказал мой аватар. – Тут у нас новый проект может организоваться.... Совместная пластинка с «Пудисом».. Немцы недавно письмо прислали, зондируют почву.

– Интересно... А чего хотят?

– Диск-гигант. Одна сторона наша, вторая– их. Правда условия ставят.

– Ну-ка, ну-ка... – заинтересовались мы.

– Там обязательно должны быть «Карл Маркс штат» и «Я свободен» ....

Мы переглянулись.

– А неплохо. Соглашайтесь...

Я сказал это невольно. Думаю, что совета они у нас не спрашивали. Чтоб загладить неловкость, предложил:

– Только давайте на «Карл Маркс штат» мы вам нормальные слова дадим.... А то там не слова, а стыд и позор. Записывать где планируете?

– У нас. На «Мелодии». После того, что случилось ни в какой Берлин нас никто не выпустит.

Володин усмехнулся.

– А может быть и зря. Вдруг там еще какой-нибудь полезный столб найдется? Да шарахнет током и....

Он закатил глаза. Выражение на лице у него было не такое, чтоб расшифровать его как «коньки отбросить». Скорее наоборот... Иногда в наших разговорах проскакивало ожидание какого-то чуда.

Молодежь вряд ли его поняла, но мы, старики, задумывались об этом. О молодости, музыке, настоящей, полной ощущениями, жизни... Сбивая минорный настрой я предложил:

– А, может быть мы им что-нибудь новенькое для пластинки посоветуем?

– А что им нового можно посоветовать? – встряхнулся Сергей. Я быстренько прикинул что к чему.

– Ну, например, «Москва, звонят колокола...»? Для пластинки самое то. Экзотика. Купола, иконы...

Молодежь заинтересованно завертела головами, а друзья задумались.

– Вот-вот. Иконы! – сказал Никита. – Наверняка не поймут. Мы же не в «Интуристе» текст литовать будем?

– Да. – подтвердил Сергей, вспомнив слова. – «...по золоту икон...» Есть такое. Не оценят.

– А мы переделаем! – предложил я. – Песня-то хорошая?

– Хорошая...– согласились друзья.

– Значит переделаем на...

Я задумался, отыскивая быстрый и нерелигиозный вариант.

– Ну вот как-то так. Летопись времен будет проходить не по «золоту икон», а по «бархату знамен».

– Ну и это единственная закавыка?

Пришлось пожать плечами. Я точно не помнил текста.

– Может быть и нет. Давайте напряжёмся... – подбодрил друзей. -Кто что помнит?

Призыв казался, разумеется только стариков. Я и сам прикрыл глаза, вызывая из памяти текст песни. Музыка-то в голове звучала, а вот слова вспоминались с трудом. Но все-таки вспоминались!

– Нет. Легко и просто не получится, – с сожалением согласился я.– Слишком много там менять придется. Там у него и «святые купола» и Россия вместо СССР... Слишком много переделывать. А жаль...

– Ну... Ломать– не строить... – задумчиво произнёс Никита. Он, похоже, уже загорелся идеей. – Тем более сразу можно «святые купола» на «златые» заменить. В размер попадаем!

– Возьмешься?

Тот не ответил. Он уже взялся. В голове у поэта завертелись рифмы и варианты.

– Ну ладно... Поэту сейчас карандаш и бумага потребуются, так что закругляемся на сегодня. А вы идите к майору и докладывайте. Соблазняйте его потусторонними технологиями...

47.

Вернувшись в 2022 год мы не поспешили разойтись. Нам нашлось что обсудить. Вопрос висел в воздухе и его озвучил Сергей.

– Теперь, как в анекдоте, осталось уговорить невесту...

Никита промолчал. Он уже подхватил блокнот и зачеркал там карандашом, бормоча «Москва– кутерьма», «соборы– заводы– пароходы». Ему уже было не до прозы жизни. Муза рвалась на волю и укрощать ее он не собирался. Так что только я согласился с Сергеем.

Да. Проблема была еще та... Можно конечно было бы все оставить как есть. Чтоб сообщения Ассоциации отсюда уходили в другой мир как в омут, безответно, но как-то стыдно было становиться на путь обмана. Это означало, что господина Меерова нужно будет склонить к сотрудничеству с КГБ.

– А что придумывать,– сказал Володин, глядя как карандаш Никиты порхает по бумаге, оставляя там то рифмы, то вопросительные знаки.

– Пойдем тем же путем... Предложим обмен технологий...

Это было смелое предложение, полное оптимизма.

– Не уверен, что мы сумеем получить какие-то технологии от нашего майора. Мы как не знали рецептуру тех микстур, которыми нас там накачивали, там и они там этого не знают. А вот станет ли он добровольно рассказывать их... Вот этого я не знаю.

– А чего откладывать? – Сейчас и спросим. – предложил Никита. Он достал свой смартфон и включил режим видеозвонка.

Он ответил быстро. Наверняка он был занятым человеком, но не менее уверенно мы могли утверждать, что именно мы являемся для него самым интересным, самым заманчивым проектом. Деньги к ним могли приходить по разным каналам, а вот такие игры с прошлым только через нас. Как мы недавно выяснили, тот самый лаборант из 1978 года удержался в своем теле то ли два, то ли три часа и исчез... Причем исчезновение обошлось без столбов и грузовиков. Просто испарился...

Мы как могли подробно рассказали о разговоре с аватарми и отметили, что от контроля со стороны КГБ им избавиться вряд ли удастся.

И тут Мееров нас удивил. Он не стал гнуть пальцы, а всего лишь сказал:

– Разумеется.

– Разумеется?

Такая реакция меня по-настоящему удивила. Мы-то ждали возмущения, упреков...

– Конечно. А чего вы ждали? Понятно же, что мимо КГБ это никак не пройдет. На иное я бы и не рассчитывал. Обязательно будут заглядывать через плечо. Ну и ладно, конечно если мешать не будут... Ну и мы подсуетимся, получим свой гешефт с этой сделки.

– А вы не опасаетесь, что они нас обманут?

Я не стал расшифровывать что имею ввиду под этим самым «они». Как он меня понял я не знаю, но ответ у него был уже готов.

– Рано или поздно я об этом узнаю. Технологию переноса мы рано или поздно отработаем и тогда, если вскроется обман...

Он покачал головой.

– То они пожалеют...

Улыбка его стала предвкушающей, но он быстро взял себя в руки и он суховато, по-деловому спросил:

– А второе условие? Они там берут меня в группу?

– Они готовы попробовать.

– И только? – не то удивился, не то обиделся миллионер. – Думаю, что я тоже не менее талантливый человек, чем вы. Тем более музыкальная школа...

Я поднял руки, сдаваясь под напором такого аргумента.

– Никто и не сомневается, что вы и были, и остались человеком способным. Тут речь идет о другом...

Никита положил мне руку на плечо, останавливая, и по-доброму, как-то по-ленински, прищурившись, поинтересовался:

– Скажите-ка Ефим Гдальевич, а во времена своей юности вы не были, случайно, легкомысленным или доверчивым? Может быть вы любили фантастику?