Текст книги "Цена вздоха (СИ)"

Автор книги: Владимир Саяпин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Оно пробуждается. – Снова заговаривает волшебник. – Ты должен бороться с этими чувствами, мальчик, а если не сможешь, то проклятие овладеет тобой мгновенно. Не будет возможности все исправить, помни это. А теперь иди, поверь старику, сейчас мы все трое боремся, чтобы тебя спасти, и ты должен приложить больше всего усилий, чтобы у нас получилось.

Алеша хмурится, виновато опускает глаза и не находит слов, чтобы ответить. Постояв еще немного, он отворачивается и возвращается в дом, оставляя старику его заботы.

Вдали от молчаливой и тягостной атмосферы, поселившейся в доме, пока мальчик ждет неведомых испытаний, а старик готовит свой амулет, Айва продолжает слушать голоса незнакомцев, которые ей приносит услужливый ветер.

– Ну, ежели навыдумывали…. – Заговаривает один измужиков с хрипловатым, высоким голосом.

И тут же с ним заговаривает кто-то мальчишеским голосом.

– Да чего наплели-то? Чего? – Отвечает юноша обижено. – Ведьма тута, точно говорю! Аленка, дурында, сама к ней пошла, мы своими глазами видели. А та, говорю вам, с такою вот дыренью на рубахе, вот тута вот прямо!

– Тьфу. – Раздается голос другого мужика, чуть более грубый. – Ну, наплели же, видно! Ишь, как поет, соловей? Дырень у ней была…. В голове у тебя дырень.

– Тихо. – Раздается бас.

Споры немедленно утихают, а Айва продолжает слушать и дожидаться встречи, теперь, по крайней мере, зная, кто из мужиков главный.

– Ежели врут, – продолжает размеренно и спокойно говорить бас, – так все равно узнаем.

Повисает тишина, и ветер приносит колдунье лишь звуки ходьбы, но затем вдруг раздается снова голос Аленушки.

– Погодьте, ну чего вы?! – Звоном разливается чувственный и яркий, как и всегда, а сейчас еще и полный беспокойного волнения и придыханий голос девицы. – Нельзя же так! Не ведьма она никакая, все это….

– Чего это?! – Перебивает возмущенный, низкий для мальчика голос. – Чего мы, врем, что ли?!

– Я кому сказал молчать? – Говорит бас.

И опять становится тихо. Чуть погодя раздаются шорохи, но тут же снова начинает играть звонкая, беспокойная свирель девичьего голоса.

– Черт попутал, али вдали показалось! Да мало ли, чего бывает?! – Снова вступается Аленушка. – Сами же напридумали, что мертвяка будто видывали у дерева-то ведьминого! А то разве мертвяк был? Ну, чего молчите-то? Не мертвяк это был, а мальчишка тот, травницы сын!

– А ну молчи, дура! Много ты понимаешь! – Обижается юноша.

И колдунья, слушая, с неудовольствием качает головой, но продолжает слушать. Аленушка же на грубость ничего не отвечает. На миг виснет пауза, затем удается расслышать тяжелый вздох, и беседа начинается снова.

– А ну говори, – велит кому-то бас, – так или нет?

Мгновение тишины, но потом все же раздается ответ.

– Угу. – Виновато нудит один из мальчишек, все тот же, что говорил раньше.

– Тьфу! – Сердито плюется кто-то из мужиков.

– Так и чего?! – Заговаривает мальчик. – Чего уродец делал тогда у ведьминого дерева ночью-то, а? И на меня еще кинулся, как ошпаренный! Еще ведьма эта. Да вы ее увидите, сами все поймете!

– Хватит. Слышали уже. – Отвечает бас. – Да и все равно пришли уж, чего теперь?

Какой-то шорох, легкий звон, тут же рассеивающийся в воздухе, пара хлопков, и тишина, и Айва теряет ухмылку, готовясь к предстоящей встрече.

– Ну, что же вы, нельзя же…. – Еще пытается вяло отговаривать Аленушка, но теперь ей уже не дают слова.

– Тихо. – Спокойно перебивает бас. – Ежели она не ведьма, так и бояться ей нечего. Теперь идем.

Только замолкает бас, только его владелец оборачивается, поудобнее схватив вилы, как все тут же замирают.

– Ох! – Притворно вздыхает колдунья, выходя из-за дерева и тут же становясь перед мужиками. – Добрый путь, мужички. Ой, напугали меня. Ну, да ладно. А вы чего к нам пожаловали?

Мужички все разом замирают и отвечают не сразу. Даже самый здоровый, стоящий впереди остальных, и тот не сразу заговаривает, с подозрением осматривая необычное черное платье Айвы, ее странную, широкополую шляпу и вырез на груди, заметный даже сквозь черное покрывало опустившейся на землю ночи. Колдунья это замечает, но ничего не делает. Спокойно, с непринужденной улыбкой, она дожидается ответа, коротко взглянув на Аленушку, которая даже в ночи прячет от Айвы глаза.

– И тебе того же, хозяйка, – отвечает тяжелым басом здоровяк, стоящий впереди, после недолгой паузы, – коли слова твои от сердца.

– Ну а как же еще? – Отмахивается колдунья, смеясь, но тут же улыбка на ее лице растворяется. – Ну, так что же вас ко мне привело?

– А с чего ты решила, – прищуривается здоровяк, – что мы пришли к тебе?

Айва ухмыляется, вздыхает, подходит к дереву, скрещивает на груди руки и расслабленно упирается в массивный ствол плечом.

– А куда же еще? – Щурится колдунья в ответ. – Не в темный же лес вы собрались с одними вилами, да еще и детишек прихватив. Не надо большого ума, чтобы догадаться.

Здоровяк оглядывается и больше не спорит, а Айва продолжает говорить.

– Хотя, зачем вам вилы? – Прикрыв веками глаза и слабо улыбаясь одним уголком губ, спрашивает колдунья. – Честное слово, ума не приложу.

Мужики заметно напрягаются и стоят, не двигаясь, оставляя разговоры владельцу баса, который стоит впереди остальных и выше их не меньше, чем на целую голову.

– Ответь, хозяйка, – заговаривает он, погодя, – поговаривают, дух нечистый у нас тут завелся….

– Поговаривают, – тут же перебивает колдунья, – что вилы духам не страшны.

Здоровяк хмурится, но не теряет самообладания.

– Не видела ли ты здесь чего необычного?

– Нет. – Вздыхает Айва. – Все тут, как обычно. А говорят много всякого. Кто же всему станет верить?

Здоровяк кивает, а остальные продолжают следить и вмешаться в разговор никто себе не позволяет.

– Обычно, говоришь? – Отвечает мужик. – Что-то не похоже. Не видывали мы таких прежде. Одежка у тебя странная. И откуда ты здесь? Давно ли?

– А чего? – Оглядывает колдунья свое платье, корча глупое выражение. – У нас все так ходят. А вот вы одеты как-то странно. Не видывала таких никогда. Уж не духи ли вы нечистые, а?

– Да ты что такое…. – Не сдерживается один из мужичков, но здоровяк его тут же останавливает.

– Тихо. – Говорит он, не оборачиваясь.

И этого достаточно, чтобы мужичок тут же сделал шаг назад и мгновенно замолчал.

– И где же это – у вас? – Спокойно интересуется здоровяк. – Далеко ли?

– Далековато. – Ухмыляется колдунья, но ничего не добавляет.

– Не скажешь, где? Уж не боишься ли, что я узнаю, чего не положено?

Айва посмеивается. Хотя подходящий ответ у нее находится лишь сейчас.

– А с чего мне говорить? – Отвечает Айва серьезным тоном. – На мои вопросы ты не отвечаешь, так чего с меня ответа требуешь?

– Откуда же мне знать, что тебе верить можно?

– Могу спросить то же. – Мгновенно отвечает колдунья.

На миг становится тихо, а затем, скрипя басом, мужик задумчиво вздыхает.

– Хм. – Протягивает он. – Ну, будь по-твоему.

– Да как же…. – Снова выступает один из мужичков.

– Тихо. – Лишь немного повышает здоровяк голос, и мужичек окончательно замолкает, встав за спиной и ухватившись за топорик.

– Так и быть. – Сразу продолжает здоровяк, обернувшись к колдунье. – Мы здесь потому, что больно ты на ведьму похожа. Теперь же твоя очередь, говори, кто такая, или же несдобровать тебе, так и знай.

Айва молчит некоторое время, но потом вздыхает, распускает скрещенные руки, отступает от дерева и заговаривает.

– Ну ладно, расскажу. – Отвечает она спокойным, уверенным голосом, без тени беспокойства. – Никакая я не ведьма. Хоть раз вы ведьму живую-то видели? Сказки это все. А я травница. Сестра я той, что прежде в этом доме жила. Алешке я, выходит, тетка.

Здоровяк, да и остальные, щурятся, выслушивая, и только Аленушка выглядит как-то странно, таращится, будто не может поверить.

– Да только вот, знаю я, – начинает Айва глядеть хмуро и сердито, – что сестру мою вы не жаловали, да и сына ее не пожалели. Так что и хлеба с солью от меня теперь не ждите.

Мужики хмурятся, молчат, ничего не отвечают.

– Что, сомневаетесь? – Заговаривает Айва. – Нечего тут думать. Никакая я не ведьма. А иначе, уже бы давно бы вас всех угробила каким-нибудь проклятьем.

И снова один из мужиков не сдерживается.

– Ах ты, баба бестолковая!

Айва только чуть сильнее нахмуривает брови, глядя, как в ее сторону с места срывается мужичок с вытянутым лицом и жидкой бородкой. Схватив вилы покрепче, он делает пару шагов вперед, но тут же здоровяк хватает мужичка за грудки и почти без усилий поднимает в воздух.

Он ничего не говорит, отпустив мужичка, бросает его на землю и тот, глядя обиженно и растерянно, отползает назад, а здоровяк поворачивается к колдунье.

– Коли уж вы на женщину руку поднимите, так за то вина вам на совесть. – Спокойно отвечает Айва. – Я же пред вами честна. Мальчишка, племянник мой, сиротой остался, а вы пришли у его дома ведьму искать? Да будь я ведьмой, не стояли бы вы тут, да не разговаривали, а уже бы в гробах лежали – вот вам мой ответ. А так, доколе сил хватит, я вас к дому не пущу.

Повисает тишина. Оттого, как колдунья со здоровяком глядят друг на друга, кажется, будто в ушах начинает звенеть от их напряженных взглядов, но первой не выдерживает Аленушка, отдаваясь порывам и желая скорее разрешить эту глупую вражду.

– Говорила же я вам, говорила…. – Бросается девушка вперед.

Только встать перед здоровяком у нее не выходит. Остальные мужики не успевают схватить Аленушку, но деревенский богатырь выставляет перед ней широкую руку, мгновенно закрыв проход. А только он поворачивает голову и бросает на Аленушку строгий взгляд, как девушка тут же отступает на шаг назад, и остальные мужики сразу оттягивают ее за руки, ругая за торопливость.

– Говорят, будто бы кругом рядом с ведьмами нечисти водится разной много. – Заговаривает деревенский богатырь, подумав.

– Мало ли, чего люди выдумают? Да и мне откуда знать?

– Твоя правда. – Говорит здоровяк спокойно. – Всякого и у нас любят выдумать. Да только, кто его знает, а вдруг правда? Да чего тебе бояться? Ни тебя, ни мальчишку твоего мы не тронем, глянем только, не завелась ли там у вас какая нечисть, а на том и порешим. Все честно выходит. По правде.

Колдунья встает на пути, скрестив руки и расставив ноги.

– Не пущу. – Говорит она спокойно. – И пустила бы, да с чего мне вам верить? Уж один из твоих мужичков на меня чуть не бросился, мальчишку моего едва до смерти не довели, родню его извели, так с чего вам верить?

Мужики напрягаются, глядя сердито, но здоровяк остается непоколебим.

– А ты сама ответь, – говорит он, спустя несколько мгновений тишины, – чего мальчишка ночью к ведьминому дереву полез?

Колдунья жмет плечами, остается спокойна, но ответить ей нечего.

– Видишь? – Продолжает здоровяк. – Да только так и так нам надобно проверить, чтобы убедиться. Ежели нет у вас дома нечисти какой, так мы уйдем спокойно. А теперь уйди с дороги, хозяйка, не доводи до беды.

Колдунья не двигается. Богатырь делает шаг, второй, и за ним уже начинают двигаться остальные, как вдруг Айва звонко рассмеивается во весь голос, заставляя мужиков напрячься и замереть.

– Вот же, деревенщина! – Улыбается Айва. – Не мог ты по-хорошему уйти?

И прежде, чем кто-нибудь успевает среагировать, колдунья поднимает ладонь, а следом здоровяк неожиданно взлетает над землей, начиная болтаться, как беспомощный ребенок.

Трудно заметить, каких усилий стоит колдунье поднять его в воздух, не открывая печать, не рисуя магический символ, раскрывающий ее истинные силы. Она так напрягается, что все тело каменеет и только лицо, не спрятанное за черной тканью, остается прежним, на вид безмятежным, храня образ невозмутимого спокойствия.

Один из мужиков перехватывает вилы, замахивается и тут же бросает их в колдунью. Айва едва успевает среагировать. Она не сразу понимает, что сил, чтобы удержать здоровяка и одновременно поймать ветром летящие в нее вилы, не хватит, но вовремя бросает мужика на землю, роняя его вниз головой, а сама ловит в полете вилы, резко поднимая вторую руку.

Мужики замирают, а колдунья быстро находит выход из положения. Отшвырнув вилы в сторону, она не торопится, вздыхает и говорит спокойным, не тронутым усталостью голосом.

– Всякий раз, как кто-то дернется, буду его о землю бить. Так, глядишь, еще и шею сломает. – Говорит она, пока здоровяк поднимается с земли.

И тут же Айва заставляет его снова взлететь. Все остальные еще с первого раза не решаются шевелиться, но особенно изумленно таращится Аленушка, открыв рот и даже не вспомнив по привычке спрятать его за ладонью.

А колдунья так и стоит, едва удерживая здоровяка в воздухе, и оттого лишь больше сил растрачивая, чтобы сохранить непринужденный вид. Она собирается уже заговорить, придумав, как отвязаться от деревенских, как вдруг понимает, что едва ли может спокойно выдохнуть, не уронив здоровяка на землю.

Повисает тишина и миг затягивается. Мужики начинают переглядываться, и Айва это замечает, но не решается заговорить, чувствуя, что без печати ей едва хватает сил держать богатыря в воздухе. Только время идет, а оно не терпит бездействия, и чем дольше миг, тем вернее ожидание скорого происшествия.

Мужики еще боятся двинуться и рассердить ведьму, которую встретили за жизнь в первый раз, а потому все еще медлят, хотя и начинают уже стрелять глазами по сторонам. И вот, один из них медленно начинает перехватывать вилы, стараясь двигаться так, чтобы ведьма ничего не заметила.

Аленушка это видит. Еще испуганная и растерянная, она внезапно сознает, что должно произойти и сразу же взглядывает на Айву.

Время начинает утекать все быстрее. Мужичок рядом с девушкой готовится броситься вперед, упирается ногами в землю и медлит лишь затем, чтобы остаться незамеченным. А девушка, наблюдая за ним и понимая, что позже исправить ничего уже не выйдет, поддается искренним порывам и сама бросается вперед.

– Ведьма! – Зовет Аленушка.

И тут же все мужики оборачиваются к ней. Айва едва не бросает здоровяка на землю, но сдерживается, а девушка, подступив ближе, останавливается и выставляет руки.

– Постой же! Нет! – Останавливает она колдунью.

Айва слегка прищуривается, не сумев угадать мысли девчонки, но пока ничего не предпринимает и старается удержать здоровяка на весу.

– Нет у меня сил, чтоб тебе навредить! – Продолжает Аленушка, двигаясь вперед по полшага. – Дозволь, лишь скажу, чего думаю!

– Ты чего удумала, дура. Стой. Назад. Ну. – Шипит сквозь зубы один из мужичков, но Аленушка не слушает.

– Я только…, лишь скажу, чего думаю. – Подходит она все ближе, пока, наконец, не останавливается прямо перед Айвой, уставившейся на девушку с подозрением и интересом.

– Скажи, прошу сердечно, коли мы пообещаем никогда сюда не приходить, ты же нас пощадишь? – Прижимает Аленушка к груди обе руки, делая такой жалостливый вид, что, кажется, будто она смогла бы разжалобить и бездушный камень.

Один из мужичков не сдерживается.

– Ты чего такое говоришь?! – Вскрикивает он сердито.

Айва бросает на мужичка хмурый взгляд, но и сама удивляется и застывает, когда вдруг Аленушка оборачивается с сердитым видом и начинает кричать звонким голосом.

– Я чего говорю?! – Ругается она. – Это вы чего делаете?! Не видите, не взять ее ни силой, ни хитростью! Уж вы и так, и эдак успели попытаться! Да только что ведьма с нами сделать может, вы подумали?!

Айва даже удивляется, замечая, как девушка быстро отыскивает к умам деревенских нужные ключи. Пусть на их лицах еще цветет гневный жар, а все же выражения мужичков тут же начинают остывать и даже исполняться беспокойством, после слов Аленушки.

– Вы подумали, на что ведьмы способны?! – Продолжает девица. – А что, если вода в колодцах почернеет? А ежели урожаи перестанут всходить? А если волки станут на овец нападать?! Да кто из вас может точно угадать, чего ей в голову взбредет?!

Айва даже не пытается останавливать девчонку, а та, взглянув на колдунью, будто и сама это понимает. От волнения она успевает запыхаться так, как не всегда случается после игр или работы, но остановить себя уже и сама не может, да и не пытается.

– Да вы поглядите, чего она может! – Указывает Аленушка на здоровяка. – Ведь шею же свернет, даже пальцем шевелить не нужно! А вилы, видали, куда вилы зашвырнула?! А вы…. Да вы ж только хуже сделаете!

И тут же Аленушка снова поворачивается к колдунье, складывает руки на груди и смотрит на нее с жалостливым взглядом.

– Смилостивись, могучая ведьма! – Взмаливается Аленушка.

И Айва, хотя и так едва удерживает болтающегося в воздухе здоровяка, с интересом глядит на девчонку, угадывая, не пытается ли та схитрить.

– Пощади нас, люди-то мы простые! – Продолжает девушка. – Да не из зла к тебе пожаловали, а лишь затем, чтоб самим защититься. Скажи, ведь, незачем тебе нам козни чинить? А коли так, отпусти нас. Слово мы ежели дадим, что сюда больше не сунемся, то и ты обещай, что нас трогать не станешь, и зла держать не подумаешь. Чего тебе нас бояться?

Повисает молчание, и почти все таращатся в это время на Айву, дожидаясь ее ответа. А несколькими мгновениями позже, она вдруг опускает руку и ставит вместе с другой на пояс. Здоровяк сваливается на землю, тут же начинает подниматься, а его в тот же миг с двух сторон подхватывают мужички и быстро ставят на ноги.

– Даже не знаю. – Отвечает Айва спокойным голосом.

И Аленушка на миг даже теряется. А в разговор уже торопятся вмешаться, но только один из мужичков делает шаг следом за здоровяком, Айва мгновенно вскидывает обе руки, и все тут же снова замирают.

– Стоять. – Говорит колдунья спокойным голосом. – Где ваши манеры? Я ведь еще не договорила.

Миг она выжидает, оглядываясь, но даже здоровяк не решается теперь перечить, и все, следуя его примеру, стоят молча, дожидаясь, когда Айва продолжит.

– Так вот, – вздыхает колдунья и медленно опускает руки, – я уже думала, если честно, головы вам оторвать да разбросать по полю, но твои слова….

И все же, договорить она не успевает. В своей искренней несдержанности один из мужичков, услышав слова колдуньи, тут же шагает вперед и разворачивается к остальным.

– Да чего мы уши развесили?! Чего ее слушать, ведьму проклятую?! – Говорит он с воодушевлением, приподнятым тоном, с чувством и горящими искренностью глазами. – Обманет же, как пить дать! Ух! Да лучше сгибнуть, чем с тварью ведьмовской якшаться!

Развернувшись и взглянув на колдунью, мужичок еще сверкает пылким взором страстного воодушевления, а впрочем, уже миг спустя замирает и больше не шевелится. Едва лишь он поворачивается, как вверх, перед колдуньей, взмывают чьи-то вилы, лишь на миг зависают, а после разлетаются прямо в воздухе на мелкие щепки.

На землю перед колдуньей сваливаются одни только железные зубья и несколько щепок. Никто даже проследить не успевает, куда исчезает черенок. Он просто разлетается по округе, и миг спустя от деревяшки ничего уже не остается.

И теперь, когда все замерли и уже больше не решаются без спроса шевелиться, напуганные такой ужасающей силой, колдунья подходит к мужичку так близко, что едва не прислоняется. Он же едва унимает дрожь и с трудом заставляет себя не прятать от колдуньи глаза.

– Еще раз двинешься без моего разрешения, – говорит Айва тихо, но зная, что в наступившей тишине ее услышит каждый, – и я тебя обращу в геморрой на заднице у деревенской шавки.

После такой угрозы мужичок окончательно теряет пыл и, сглотнув, остается стоять неподвижно, а колдунья, помедлив немного, заглянув еще раз мужичку в глаза, отступает на прежнее место, упирает в бок одну из рук и поворачивается к Аленушке.

– О чем я…, – заговаривает Айва, – ах, да. Хотела уже головы вам оторвать, но ты меня убедила.

Айва делает большую паузу, а потом начинает улыбаться одним уголком рта и слегка прищуривается.

– Может быть. – Добавляет колдунья.

И вдруг, удивляя Айву, девушка начинает глядеть строже, с укоризной. Во взгляде ее не заметить страха, и тут же становится ясно, что девчонка не боится, и все это выдумала не просто так. Аленушка даже уже собирается заговорить, делает вперед маленький шажок и набирает воздуха, но Айва рассмеивается, не дав ей вставить слово.

– Ха-ха! Ладно, шучу я, успокойтесь! – Смеется колдунья, но очень быстро, чуть ли ни мгновенно успокаивается. – Нет мне до вас, деревенщин, никакого дела. По-правде говоря, убивать вас тоже не хочется. Еще слухи поползут. Да и не зверь же я какой. Так что сделаем вот как: ежели пообещаете, что о произошедшем не вспомните, что дорогу сюда забудете, и что мальчишку никогда больше не вздумаете даже пальцем тронуть, то, так и быть, отпущу вас. Убивать я, и правда, вас не хочу.

И Аленушка тут же поворачивается к остальным. Миг она улыбается, оглядываясь с радостным воодушевлением на лице, но вдруг, мгновением спустя, улыбка медленно выскальзывает из ее меняющегося выражения.

– Ну чего же…? – Спрашивает она тихо.

А, сделав полшага, Аленушка тут же подступает к здоровяку.

– Ну скажите же чего-нибудь. – Уставляется она на него большими, распахнутыми глазами.

Жалостливый взгляд его не пронимает. А, впрочем, просьбу Аленушки здоровяк исполняет. Он спокойно взглядывает на колдунью и, наконец, отвечает.

– Сладко говоришь. – Вновь рождается тихий, уверенный, громовой бас, пропадавший все это время за печатью немоты. – Да только кто же ведьме-то поверит?

И Айва, шумно выдохнув, ненадолго отводит глаза и после снова оборачивается.

– Ладно. – Вдруг говорит она спокойно. – Объясню еще раз. Врать мне вам незачем, я вас могу в порошок стереть и по ветру развеять, моргнуть не успеете. А вам врать бесполезно, потому как я не поленюсь вернуться и головы всем поотшибать, ежели врать подумаете. Так что уговор наш самый честный, и сомневаться в нем может только дурак.

Здоровяк хмыкает, но отвечать не торопится.

– Но, если не хотите, – вдруг разводит колдунья руками, – то всегда можно и кулаками помахать. Да только вам со мною все равно никогда не справиться.

Здоровяк продолжает молчать, но не долго, а затем, тяжело вздохнув, оборачивается к мужикам. Он специально делает это медленно, видя, как пристально следит за ним колдунья, и Айва позволяет, но внимательно смотрит, прищурившись и даже не моргая.

– Ну что, мужики? – Спрашивает здоровяк тяжелым басом, повернувшись к остальным. – Видать, тут мы силушку недомерили.

Айва продолжает молча следить, но быстро замечает неладное. Мужики как-то странно глядят на здоровяка, Аленушка тоже выглядит слегка растерянной, а когда Айва поворачивается к богатырю, то она успевает заметить его кивок, и тут же все рушится в одно мгновение.

Аленушка не успевает ничего понять. Она, как и колдунья, замечает странности во взглядах окружающих, но ничего не успевает сделать. Вдруг, здоровяк резко оборачивается и бросается вперед. За один миг происходит десяток событий, за которыми и днем было бы трудно уследить.

Айва не успевает рассмотреть, что мужики за спиной здоровяка тоже готовятся действовать, разве что делают это заметно медленнее. Она видит только, что богатырь уже пригнулся, напрягся и приготовился рвануть вперед.

Думать не остается времени, руки сами начинают действовать, и завязывается бой. Аленушка отшатывается в сторону, не успев еще даже понять, что происходит. Колдунья отрывает от земли стопу и направляет ногу коленом вперед, когда здоровяк подбирается ближе.

Колдунья до последнего почти не двигается, выставив ногу коленом вперед, и лишь когда здоровяк бросается на нее, вдруг, под ногой Айвы что-то слышно хлопает. От стопы разносятся по сторонам ветер, катясь незаметной в ночи, мгновенно растворившейся волной, а нога колдуньи резким броском уносится вперед.

К удивлению Айвы, богатырь успевает выставить перед собой широкие ладони и остановить ногу колдуньи. Она даже теряется, глядя, как колено останавливается, упершись в ладони здоровяка, но тут же нахмуривается и сознает лишь теперь, что на легкий бой не стоило даже надеяться.

Остальные вряд ли могут понять, что случилось, но здоровяк тоже на миг замирает и взглядывает с удивлением на ладони, не веря, что колдунья смогла ударить так сильно, в то время, как сама Айва удивляется тому, что богатырь вообще сумел выдержать ее удар, наполненный мощью ее колдовских чар.

Это вносит лишнюю сумятицу, а к тому же Айве не дают хоть миг подумать. Уже со стороны в нее летят чьи-то вилы, из тех, что она не подумала разломать в щепки, и тут же колдунья поднимает ладонь и резким движением кисти заставляет воздух отбросить вилы в сторону, слегка изменив направление их полета.

Здоровяк бросается вперед, а вместе с ним, рыча, уже несется на всей скорости прямо на колдунью еще один мужичок, готовясь с размаха ударить Айву кулаком. Айва лишь направляет в сторону нападающего кулак, а у нее за локтем внезапно раздается хлопок. Хлопает так же, как чуть раньше, и кулак Айвы тут же уносится вперед.

Кости мужичка оказываются гораздо мягче, чем богатырская ладонь, и прежде, чем его тело отбрасывает назад, маленький, тонкий кулачок Айвы успевает проломить лицо и пройти в голову. Следом, мужичка тут же отбрасывает назад, и он, с уродливой и пугающей вмятиной на лице, валится на землю, спиной вниз, прямо рядом с цепенеющей от ужаса девушкой.

Здоровяк успевает подскочить, и на этот раз Айве приходится напрягаться еще больше, чтобы вывернуться. Она видит летящий прямо в лицо огромный кулак и едва успевает скользнуть вниз, да и то лишь благодаря помощи ветра, толкнувшего в верном направлении. После она сразу же направляет кулак, за локтем раздается хлопок, и быстро рассеиваются волны незримого ветра, а в следующий миг кулак резким броском устремляется в бок деревенского богатыря.

Мужикам впервые приходится увидеть, как здоровяк корчится от боли, да еще и после первого же удара. Они на миг застывают, пока он сжимается, корчась, отступает на полшага и встает на колено, но бой не терпит молчания, и снова хрип, вперед бросается другой, за локтем хлопает, и вновь за локтем колдуньи раскатывается волна невидимого воздуха.

Все начинает происходить быстрее и быстрее, хлопает у стопы, и мимо пролетает лопата. Трещит черенок. Разбивается череп от удара, хлопает за локтем, и тут же кулак врезается опять в чужое лицо, а рядом сваливается отпустившее душу тело.

Здоровяк бросается вперед. На этот раз ему удается достать колдунью. Пока Айва отбивается, она не успевает заметить кулак и среагировать. Когда она поворачивается, костяшки, здоровые, опухшие, размером чуть ли ни с целый палец, уже готовятся врезаться колдунье прямо в лоб. Хлопает между лбом и кулаком, ветер расплывается волной, и Айву отбрасывает назад аж на несколько шагов. Не раздумывая, здоровяк бросается следом, прыжком бросаясь на колдунью с кулаками, и у Айвы не выходит увернуться.

Сев на колдунью, богатырь начинает лупить кулаками без перерыва. Его кулаки с размаха бьют по земле, но колдунья всякий раз умудряется выворачиваться и уходить от его ударов. Рядом с ее щеками хлопает что-то, и голова резко отскакивает в противоположную сторону, и как ни старается деревенский богатырь, но попасть по голове колдуньи ему не удается.

Еще миг спустя, за локтем колдуньи раздается хлопок. Кулак ударяет прямо под глазом здоровяка и тот мгновенно отшатывается. Он остается сидеть на колдунье, выпрямляет спину, встряхивает головой и собирается опять ударить, занося руку, но снова хлопок за локтем, и маленький кулак ударяет в бок, а затем второй ударяет рядом, и еще несколько быстрых ударов врезаются в бока резкими ударами.

Здоровяк не удерживается, хватается за живот, а колдунья уже сбрасывает его с себя ударами. Айва, впрочем, не пытается сразу же покончить с богатырем. Она легко и быстро поднимается на ноги, но выглядит странно, и двигается непривычно, будто подлетая, и после, отчего-то на миг замирает, но сбоку кто-то успевает подскочить, и колдунья бьет, не задумываясь. Руку пробивает вилами, потом хлопок, два удара и, вдруг, Айва уже смотрит, как к ее ногам валятся еще два трупа.

Мальчишки, поборов страх, решили отважно биться, взяв пример с умерших односельчан и мгновенно получили ту же награду за храбрость. И вдруг Айву сковывает вид их трупов. Едва перед ней валятся мертвецами двое безусых мальчишек, как тут же следом колдунья натыкается на взгляд Аленушки, и в то же мгновение немеет.

Только еще ничего не кончено. Вблизи широкая ладонь, раскрывшись бутоном толстых пальцев, готовится схватить ее за горло, и Айва успевает понять, что выскользнуть уже не получится.

Здоровяк хватает Айву за шею, готовясь сломать ее тут же, но внезапно поток ветра ударяет ему в глаза, богатырь зажмуривается и не успевает заметить, как Айва выворачивается из его хвата.

И тогда снова раздается хлопок. Самый громкий и мощный из тех, что успели прозвучать в этой ночи. По воздуху начинает быстро катиться волна, которую можно заметить даже сейчас, и даже если стоять чуть поодаль. Только заметить ее уже некому. Лишь одна Аленушка с ужасом наблюдает за тем, как оканчивается бой, ощутив, как мощный поток едва не сбивает ее с ног.

Богатырь еще успевает открыть глаза вновь, и видит он почти то же, что предстает взгляду Аленушки, застывшей в безумии сковавшего ее ужаса. Оба видят кровь, стекающую по тонким пальцам колдуньи, оба видят ее хмурый, спокойный взгляд, но лишь здоровяк чувствует боль от удара, пробившего его тяжелый череп.

В следующий миг здоровяк сваливается на землю, и вокруг не остается никого живого, кроме Аленушки и колдуньи. Девушка не сразу это понимает, едва не сходя с ума от ужаса, но скоро Айва вздыхает, собираясь с духом, и поднимает к Аленушке взгляд. И девчонка тут же бросается убегать.

– Стой! – Зовет колдунья. – Не сбежишь! Сама ведь….

Она замолкает, сама понимая, что девушка не послушает, и наверняка еще даже не до конца понимает, что случилось, а лишь поддается воле страха.

– Сама ведь знаешь. – Тихо договаривает колдунья печальным голосом.

Девушка же продолжает бежать. Хотя и не долго.

– Не беги. – Раздается вдруг тихий шепот Айвы над самым ухом. – Только не беги, прошу.

От неожиданности, Аленушка тут же спотыкается и падает, испугавшись и на ходу пытаясь зачем-то обернуться, но только после сознавая, что колдунья еще далеко, в десятке шагов, на которые успела отбежать девушка. Впрочем, упав, Аленушка уже не решается подняться, чувствуя слабость и бессилие. Все, что она может, так это просто смотреть, как Айва медленным шагом подбирается все ближе.

Аленушка только вздрагивает еще разок, замирает, и больше не противится. И даже на миг становится легко и спокойно, грустно, но уже не страшно. На небе редкими, маленькими вспышками горят выбравшиеся из-за облаков звезды, и становится обидно, что даже напоследок нельзя взглянуть на чистое, лунное небо. Скоро уже тучи станут заволакивать небеса все чаще, а затем белизной укутают поля и дороги снега, но только как теперь Аленушка сумеет все это увидеть?