Текст книги "Ацтекский вопрос (СИ)"

Автор книги: Владимир Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Королеве объяснили, а она женщина умная, способна понять и принять сложившуюся ситуацию. Добыча драгоценного металла там, где то и дело рыскают отряды не просто таино, а вооружённых и обученных противостоящей империей, сильнейшим государством Нового Света… Изабелла Трастамара знает, что такое война. Особенно война с сильным противником. Оттого и не требует невозможного, приводящего к минимуму результата и неоправданным потерям.

Склоняет голову адъюнкт-рыцарь, тем самым признавая верность сказанного ему главой Ордена Храма. Не лесть и покорность – их из храмовников вышибали сразу, зачастую вместе с самими не прошедшими испытательный период кандидатами – а нормальное понимание сказанного.

Всё, хватит с меня на сегодня наблюдений за тренировками тотонаков. Материал для вбивания в их головы и тела воинской науки вполне себе приемлемый, а потому пусть всё идёт, как идёт. Вносить какие-то изменения будет делом хлопотным и не стоящим затраченных усилий. Ребятки из тамплиеров, добровольно отправившиеся в Новый Свет, своё дело знают, да ещё и энтузиазма преисполнены по самую маковку.

Чем заняться? Да вот хотя бы по стенам крепости пройтись, обозреть окрестности через окуляр подзорной трубы, а заодно удостовериться в очередной раз, что с крепостной артиллерией всё в порядке. Смотрю на Белль и в ответ лёгкий кивок. Дескать, без меня никак, отвязаться не получится. А я и не собираюсь, что характерно.

Хлипковато, скромновато. Та самая заслуженная оценка, которую следовало выдать стенам Куйушкиуи. Никакого сравнения с Тулумом, из которого мы не столь давно сюда прибыли. Там даже по европейским меркам внушающая серьёзное уважение крепость, уязвимая разве что со стороны моря, да и то ведущиеся строительно-фортификационные работы должны были это исправить. Здесь? Хлипкие стены, не слишком высокие, без каких-либо всерьёз мешающих штурмующим препятствий. Хочешь выбить ворота тараном? Вполне реально. И даже присутствовавшая герса, эта падающая вниз по направляющим решётка, ее тоже реально было покорёжить и пробраться внутрь. Стены просто? Штурмовые лестницы, верёвки с крюками – право слово, тут даже осадных башен не потребовалось бы для решительного и не слишком опасающегося положить часть штурмующего состава противника. Собственно, так войска империи Теночк и собирались взять Куйушкиуи… в очередной раз. Остановила их исключительно стрельба из орудий и, на ближнем расстоянии, ещё и из аркебуз. От прежних аркебуз, к слову сказать, давненько лишь название и осталось. Теперь они были разные, начиная от крупнокалиберных, стреляющих большой, с голубиное яйцо, пулей либо снопом картечи, до более скромных, зато и значительно легче по весу. Дальнейшее совершенствование ударно спускового механизма, эргономичность форм, насколько это было возможно по нынешним временам.

Ну и пистолеты, в которых разнообразие на настоящий момент оказалось настолько велико, что и у меня голова кругом шла. Число стволов от одного до четырёх, калибр, длина ствола, габариты. Плюс не стоило забывать о так и не исчезнувших, не снятых с вооружения арбалетах. Они ж ещё со времён последнего Крестового похода делились на простые и многозарядные, с использованием своеобразного неотъёмного магазина. Наглый плагиат с китайской придумки под названием чо-ко-ну? Бесспорно, зато плагиат творческий, при котором убогонькую китайскую основу как следует совершенствовали, добавляя правильные материалы, несколько вариантов взведения тетивы – от быстрого, но не самого сильного, до реально мощного, зато требующего довольно сложного механизма и чуток большего времени.

– А арбалеты ты мог и без подъёма на стену посмотреть, – напомнила о себя давняя и неотъемлемая ехидна, ныне отзывающаяся на имя Изабелла. – Что, никак не привыкнешь, что наш Леонардо, если его правильно замотивировать, способен даже «воистину китайское творение» сделать настоящей прелестью?

– На это тоже. Только ты сама знаешь – глаза смотрят на одно, а мысль в совершенно иные дали улетела.

– И куда именно она устремилась, птичка шизокрылая?

Перевожу взгляд со скучающего арбалетчика, наблюдающего за окрестностями со своей позиции, на виду в глубине материка, после чего отвечаю.

– Сперва город Папантла, который близок от этого, и взять коий будет, я так мыслю, ни разу не затруднительно, если правильно подойти к задаче. Укрепиться, оставить гарнизон, способный не только держать оборону, но и зачищать окружающие его мелкие городки и иные поселения. Затем, малость передохнув, обрушиться на следующую цель. На сей раз…. Догадаешься?

– Халапа, а потом уже Семпоала, – этак лениво пожала плечиками Белль. – Возьмём эти три города и всё, что осталось на побережье между Тулумом и Куйушкиуи – оторвём от Теночка большой кусок, от потери которого в Теночтитлане взвоют, как та собачка, нечеловеческим голосом. Тлатоани поймёт, что мы нацелились на земли тотонаков не поживы ради, а чтобы наскоро, но достаточно эффективно слепить себе союзника, способного дать то, с чем у нас проблема – число войск.

– И его шаг в таком случае? Кстати, я уверен, что наши планы для него уже не секрет, вопрос лишь в сроках.

– Наводить кошмары на испанцев, надеясь этим заставить нас замедлиться. Бей по слабому, чтобы тот просил помощи у сильного – хорошая тактика в его положении.

– Тогда мир испанцев с Анакаоной становится для Теночк крайне нежелательным?

– Может быть сорван ещё на этапе начала переговоров. Или эмиссары тлатоани постараются воздействовать на ту таино словами, или… Средства есть разные, для нашего врага важен только результат. Очень уж удобная карта эти непримиримые касики и верные им воины. Чем их больше, чем они более управляемы – тем дольше в Теночтитлане смогут затягивать войну.

– Нарушить одни переговоры, чтобы приблизить другие. Роскошно!

– Для окружающего нас мира – никаких сомнений. А так… – скептическая гримаска. – Чем дольше я стараюсь изучить эту самую «Тень», тем сильнее становлюсь уверенной ещё кое в чём.

– А вот тут внимательно тебя слушаю?

Действительно со всем вниманием, не желая упустить ни единого оттенка сказанных слов. Изабелла, ещё когда была исключительно Алисой, с чисто женским коварством и отлично развитым аналитическим умом дополняла мои планы и вычищала из них те огрехи, которые мужчине было очень сложно заметить. Здесь по факту ничего не изменилось. Миры то разные, а вот населяющие их хомо ни хрена не меняются, оставаясь такими же по сути своей.

– Я поговорила со многими тотонаками и с новыми пленниками, которых захватили при попытках отбить Куйушкиуи. Первые говорили охотно, вторые вынужденно, но обе этих категории отдали все знания, которые имели. Я умею спрашивать.

– Даже не сомневаюсь, умная и решительная ты моя.

– Своя собственная. Так было, есть и будет. Мне подобные любые ограды и преграды не терпят.

Привычно для себя отмахнулась Белль, превыше прочего ценившая именно что свободу и независимость. Так что с треском обломается «отец» от попыток выдать обновившуюся «дочь» замуж. Ей это просто не нужно и более того, противоречит нынешней позиции по жизни. Может потом, но явно не в ближайшие десяток-полтора лет. Кому знать, как не мне!

– И эти знания…

– «Тень’слишком хорошо и мягко проводил реформы. Не как ты, не ломая через колено устои там, где можно было обойтись 'мягкой силой». Он обладал не только знаниями из двух систем координат, но ещё и пониманием науа и прочих обитателей Нового Света. Он свой не только телом, но и духом. Не как мы.

– Вероятность ошибки?

– Мала, – прикусив губу и чуть подумав, Изабелла продолжила. – Чужой духом не смог бы выдержать баланс между так свойственной науа, майя и прочим жестокостью и необходимостью проведения таких серьёзных реформ. Те же жертвоприношения. Он не убрал их, лишь сделал более редкими. Редкими и красочными, превратив из почти рутины в… особенные праздники. Помнишь, как было раньше? Сердце вырывалось и бросалось на алтарь либо сразу в пламя.

– А теперь оно, будучи вырванным, находится в особом сосуде, стоящем на специальном, богато украшенном и красивом постаменте. Символизируя, что кровавый дар богам принят и те довольны. Долгое время довольны, ведь в сосуде не вода, а нечто иное, оставляющее сердце не разлагающимся, а к тому же имеющее красноватый цвет и пахнущее свежей кровью.

– Именно, Чезаре! И получается, что богам особенно угодна жертва. Раз сердце, принесённое им в дар, остаётся «нетленным» и к тому же любой подошедший может лично удостовериться, что даже запах, ни с чем не сравнимый, остаётся. Это умно. Умно и полностью соответствует природе науа, их желаниям и стремлениям. То же самое и с другими реформами, какую ни разбери. Понимание!

Склоняю голову, признавая правоту подруги. При таких доказательствах и впрямь приходится признать, что в тело тогда ещё не тлатоани, но всё равно видного и знатного ацтека попал некто родственный по крови. Латино, скорее всего, ведь чистого, без примеси европейской крови, ацтека в будущем любого из миров сомнительно, что можно найти. Впрочем… Если миров множество, даже не два – практически доказанный для нас факт – то наверняка есть и те, в которых ацтеки либо сумели сохранить своё государство в том или ином виде, либо и вовсе отбить нашествие из Европы. Это мы ещё не берём совсем фантастичные на первый взгляд варианты. Ну да ничего, у меня большие, ну просто огромные планы насчёт понимания механики соприкосновения различных миров и того, что происходит хотя бы в части из них.

Решено. Принимаем вводную, что тлатоани либо латинос либо, хоть и маловероятно, чистокровный ацтек не по телу, но по сущности, в нём обитающей. Ну а с горячими мексиканскими парнями дело иметь доводилось, причём неоднократно. Есть у них как сильные стороны, так и откровенные слабости. Вот уж воистину, познай врага своего!

– Принимаю его происхождение и учитываю в дальнейшем. Дальше!

– Дальше ещё интереснее, – вот только выражение лица у подруги стало кислое. Будто она целый лимон разом зажевала. – В Теночке так пока и не научились строить нормальные корабли. Но вот большие парусно-гребные лодки, идущие вдоль берегов – на это их познаний хватало. И если распространение империи на города-государства майя было с целью захвата и поглощения, то в другие, куда более отдалённые места, проникли торговцы. Далеко проникли, но не наугад, а с целью найти кое-что важное для тлатоани.

– Интригуешь!

– В османскому султану в зад такие интриги. И ничего, если ему это даже понравится!– ядовито высказалась Белль, после чего перешла к сути. – Некоторые вещи не зависят ни от времени, ни от места. Дерьмо всегда себе дорогу проложит, особенно если не озаботиться своевременной и постоянной очисткой. А если грязи ещё и помогать… Ты сам видел, слышал, обонял. Нечто под названием кока! Лодки науа плавали туда, где она произрастает. Теперь эти кусты растут в империи Теночк. Много где растут, но особенно на храмовых плантациях. И там не просто собирают листья и заваривают их как чай!

Твою же сучью бабушку через шипованные перила перегнуть, при этом озаботившись кляпом из верблюжьего х**на и отодрать попеременно большим кактусом и особенно большим и проверенным моргенштерном аккурат в задницу, после чего повторить процедуру уже на тлатоани, с чувством, толком и камасутровской расстановкой до истошного мычания и последующего полного расслабления. Кока! И, как было сказано Белль, специально привезённая, культивируемая жрецами и используемая не как листья для жевания либо чай. Тут даже так называемый «чай» та ещё проблема, а уж продукты переработки… Воистину мрак подкрался незаметно, причём сзади подкрался.

– Вино Мариани или нечто ещё более гадкое?

Задав вопрос, я ждал ответа, надеясь хотя бы на то, что этим самым «вином» дело покамест и ограничилось. Что это вообще такое? По сути, настойка на листьях коки, в которой алкоголь – желательно крепкий – служил растворителем, выделяя кокаин из листьев в объемах, достаточных для того, чтоб получившаяся жидкость считалась вполне себе наркотой. А уж насчёт того, что здешние ацтеки вполне могли в получение чего-то спиртоподобного не было и тени сомнений. Дезинфекция в медицине, однако.

– Пока это жидкость, которую пьют. «священная», исходящая от жрецов, которые «получили дар от богов», дающий силы, лёгкость духа и возможность прикоснуться к тому миру, который… Да что я тебе то говорю, Чезаре, – окрысилась Изабелла. – Ты сам знаешь, как всё это происходит.

– И рад бы не знать, – цежу слова сквозь зубы, понимая, что ситуация серьёзно обострилась. – Дальнейшие работы по совершенствованию отравы?

– Не знаю. Теперь в империи Теночк это жреческие дела. Особо посвящённых жрецов, которым благоволит лично тлатоани.

– А исходить надо из худшего. Из того, что даже здесь смогут создать следующий вариант отравы, что будет ничуть не слабее опиума, хоть и иначе действующий. Дерьмо!

– Не для нас, ты же прижал торговлю опиумом так, что он действительно кроме врачей ни к кому не попадает. Ослушники, особенно торгующие отравой, умирают так, что их судьбами детей пугают.

– То там. А здесь…. Зато это многое говорит о сути нашего врага. Использовать такое средство, привязывать его к жречеству, делать «священным напитком» и всячески продвигать. Его же сильно и упорно продвигают?

Кивает подруга. Без слов, ибо на этот вопрос можно и так ответить, никакого урона полноте информации не произойдёт. И что мы теперь имеем? Латино или чистокровный индеец, знающий не просто о том, что такое кока, но и относительно методов её культивации и получения хотя бы наркотических настоев из исходного сырья. Отнюдь не то знание, которым интересуются случайные люди. А если даже кто и знает, то далеко не каждый станет их применять на практике. На особенной практике, ведь кокаиновый настой пили не только в случае ранения, а в «религиозных» целях, а ещё перед боем. Обычные воины науа, насколько можно было понять. Те же командиры из числа не самых нижестоящих, тем напротив, пить такое не рекомендовалось, чтобы «священная ярость и сила богов, которыми те щедро делятся с почитающим их народом империи, не заставляла их самих броситься в бой, столь возвышенный, но непозволительный в их положении».

Эти слова мне как раз сейчас Изабелла процитировала, специально достав лист бумаги, на котором было набросано то, что относилось к данному, хм, нововведению в Теночке. Хорошо написано, но вместе с тем так, что данные строки мог читать кто угодно, ничего действительно тайного в них не имелось. Истинной механики происходящего, при которой осуществлялось подсаживание пусть не на иглу, но на растворённый в алкоголе наркотик существенной и важной части империи.

– Специфические повадки, – намеренно приглушив естественные для меня эмоции, выталкиваю из горла застрявшие там слова. – Не уверен, но и исключать подобного нельзя.

– Вот, братец Чезаре, до чего одно небольшое и не принимаемое многими за что-то серьёзное открытие о случившемся во время проводимых реформ может менять всю картину в целом.

– Нужно знать, куда именно смотреть, видеть особые места, за которые цепляются своими зазубренными крючьями незримые якоря. Мы это видим. И увидели. Будь оно всё проклято!

– С такими нормальных переговоров не ведут.

– Только промежуточные.

– Зато итог один, – подводит черту подруга.

– Но лишь после того, как он всё расскажет. Совсем всё, до глубины гнилого своего нутра. Нам нельзя впадать в искус простого решения.

– Отсрочка.

– Но не помилование.

– Вот и решили! – оскал на лице Алисы-Изабеллы на мгновение появившийся, был действительно страшен. – Исповедуется до самого детства… настоящего,а потом умрёт!

Или не умрёт, а лишь в очередной раз сменит тело. Имелось у меня подозрение, пусть пока и окончательно не переросшее в уверенность, что если сумел переместиться из умирающего тела в одном мире в здоровое, находящееся вне его, то в дальнейшем это тоже получится. Эх, сложная ты штука, жизнь!

Как бы там ни было, а узнанное Белль требовало отнюдь не спешки, но просто более вдумчивого и просчитанного до мелочей подхода. «Мистер Тень» становился не такой уж и таинственной фигурой, в тумане проглядывались новые и новые элементы пазла, которые мы уже пробовали соединять один с другим. составляя общую, цельную картину.

Итак, начали. Наверняка латино или чистокровный индеец, близок именно ацтекам, а следовательно Мексика или нечто подобное, пусть и с иным названием. Характерная жестокость, умён, но в то же время знания отнюдь не энциклопедические. Имеет прямое или косвенное отношение к наркоте, раз не просто знает кое-какие рецепты, но ещё и пустил их в широкий, а вовсе не ограниченный оборот. Следовательно, соприкасался с криминалом или вообще был его частью. Той частью, которая не видит в пожирающей мозг человека отраве ничего особенного, всего лишь одно из средств достижения своих целей, чаще всего довольно приземлённых. Вместе с тем хороший управленец, умеет брать под жесткий контроль как уже работающую систему, так и включать в неё посторонние образования. Тому пример – дельная, умелая работа с племенами таино, грамотное включение в империю Теночк городов-государств майя ну и прочее, в чём пока глубоко копаться не было времени или возможности.

Есть в каком направлении работать? Ещё бы! Вот и продолжим, но не забывая при этом, что «мистер Тень» далеко, аж в самом Теночтитлане, в то время как у нас покамест задача более приземлённая – оторвать от его империи большой кусок. Показательно оторвать, чтоб и у иных недовольных нынешней властью головы пусть осторожно, но стали поворачиваться в нужную сторону. Первый шаг уже сделан, второй в процессе. Ещё немного поднатаскать тотонаков из числа городских и набежавших, удостовериться, что у испанских союзников всё без особых проблем, тогда и устроим империи Теночк «небо в алмазах». Ага, не бросок на Папантлу, а вдумчивый, хорошо подготовленный марш по заранее расчищенному пути. Артиллерия, припасы… И отвлекающие удары, причём как от Тулума, так и от Веракруса. Поведутся или нет – это уже вопрос вторичный, но совсем без внимания оставить не смогут. Этим тоже нужно будет воспользоваться. Плюс игры другие, дипломатические. К сожалению, от нас пока мало зависящие. За исключением необходимости предупредить, что тлатоани вполне способен додуматься до срыва переговоров тем или иным образом, включая самые жёсткие. Мыслительные процессы местных и нас, прибывших из другого мира-времени, они зачастую заметно отличаются!

Интерлюдия

Интерлюдия

1504 год, апрель, Эспаньола, земли непокорённых таино

Если что и успела понять Анакаона за время всей своей жизни, а особенно последних лет – тех, которые прошли со дня, когда на землях острова появились приплывшие из-за большой воды люди – так это то, что имеющий власть постоянно должен быть настороже. Понимая же эту истину, она училась быть осторожной, сохранять себя и свою семью во что бы то ни стало, не брезгуя учиться даже у злейшего врага. Возможно, именно поэтому она не только смогла удержать власть после гибели мужа, но и усилила её, распространив на других касиков, не желающих мириться с владычеством на земле предков испанцев.

Испанцы, то были враги явные, открытые, несмотря даже на то, что спустя некоторое время стали не опасными для тех таино, кто не брал в руки оружие. Анакаона приняла это к сведению, выждала некоторое время, убеждаясь, после чего приказала своим воинам и попросила воинов союзно-подчинённых племён тоже не трогать женщин и детей врага, если такие попадутся на пути стрелы или боевого топора. Так оно спокойнее. Для всех.

Война. Лидер всех таино Эспаньолы, сумевшая не просто занять, но и всерьёз укрепить это своё положение, понимала, что силы неравны, что они лишь оттягивают своё окончательное поражение. Понимала, искала хоть какой-то выход и… Да, получила поддержку со стороны. Только вот она была от очень опасного союзника, империи Теночк, с которой всем таино Эспаньолы, во всей их силе ещё до прибытия испанцев, в бою обещалась лишь смерть. Силы их и воинов науа нельзя было сравнивать. Это она раньше просто слышала от доверенных лиц, а с некоторых пор убедилась наглядно, после тяжёлых, но успешных переговоров с посланником тлатоани, Тоноаком. Тем, который стал советником, одним из наставников, учивших таино сражаться так, как это делают науа, да и просто связующим звеном между сохраняющими независимость таино и Теночком.

Союзники. Страшненькие такие, преследующие исключительно свои цели. Достаточно было взглянуть на Кубу, где сводное войско науа и таино уничтожило две крепости испанцев из пяти основных, да ещё и несколько их больших лодок, называемых кораблями, сумело сжечь. Несомненный воинский успех? Это да. Только Анакаона смотрела на заплаченную цену и то, что союзники, обе стороны, получили в итоге. Таино понесли огромные потери и с того дня просто вынуждены оказались ещё сильнее впасть в зависимость от науа. Уже не советы, но приказы, положение подчинённых, которых в нужный момент используют так, как угодно посланцам тлатоани. А что взамен? Спешное укрепление оставшихся испанских крепостей, увеличение числа воинов, большее ожесточение в боях. Нет уж, жертвы не оправдывали полученные приобретения.

Всё приходит в сравнении. Вот властительница таино Эспаньолы и сравнивала происходящее здесь и на Кубе. И сравнение, что хоть как-то радовало в эти печальные времена, было в пользу проводимых ею действий. Да, преодолевая сопротивление чуть ли не двух третей касиков, она сумела настоять на своём мнении, не пустила на остров большое число воинов науа. Опасалась, причём сильно, что повторится случившееся на Кубе. Более сильная часть войска пусть не сразу, но через некоторое время станет приказывать другой, слабейшей. А стать сильнее даже не испанцев, а науа… Тут только невесело улыбнуться было можно. Оттого использовались воины Теночка как исключительно наставники и, конечно, принималось оружие с бронёй, сделанное в империи. Таино понимала, что лишь научившись воевать так, как это делают науа, попробовав прихватить часть ухваток ещё и испанцев, можно питать слабую, но надежду не быть разбитыми теми, кто отнял у них большую часть острова и не собирался останавливаться на уже достигнутом.

Время расставило всё по своим местам. Даже после не столь долгого обучения, сменив ранее привычное ведение боёв на иное, кажущееся чужим и неправильным, таино опробовали его на испанцах. Успешно опробовали, хотя и не добившись всего желаемого. Пускай не получилось перебить работников и охрану всех или хотя бы большинства мест, где испанцы добывали золото. Пускай отряд сына главного на острове испанца, Диего Колумба, сумел отбиться от нападения, а к тому же вытащил из сомкнувшихся вокруг рудников ловушек немалую часть своих. Только всё равно сами рудники были разрушены, сожжены, да и потери врага в людях были немалые.

Успех. Именно он нужен был Анакаоне для того, чтобы ещё сильнее укрепить свою власть если не над касиками, то над обычными воинами из их племён. Они же убедились, что жена покойного Каонабо умеет не только удерживать доставшуюся от мужа власть, но ещё и одерживать победы, на которые оказались не способными другие. В их обществе подобное значило многое, если не вообще всё.

Атуэй, Оронапи, Арнак и иные на Кубе. Она и полностью признавший её главенство Гуарионекс, Котубано и другие, не такие значимые касики Эспаньолы. Саму Анакаону брезгливо передёргивало при произнесении даже в мыслях нового названия её родной земли, но она использовала его, чтобы никогда не забывать о потерянном, ни на миг не дать себе забыть. Сравнение! Куба и Эспаньола, где сейчас лучше положение таино, где они сильнее и более независимы? Ответ являлся очевидным для каждого. Не зря же её, Анакаоны, люди вот уже пару десятков дней назад отправились на Кубу, чтобы, оказавшись рядом с близкими по крови родами, убедить их в том, что Куба ими проиграна, что борьбу можно продолжить, лишь собравшись воедино. И не там, а тут, на Эспаньоле. Усилиться, объединившись, используя то, что удалось перенять у наставников империи Теночк и против воли носителей знаний ухватить у испанцев.

Какие времена, такие и действия. Женщине пришлось слишком многим пожертвовать, с корнем вырвать из своего взгляда на мир свойственное ей и многим поколениям предков. Горькое оно было, это понимание необходимости меняться, причём делать это как можно быстрее, с болью в душе и пониманием, что возврата к прежним временам не будет даже в том случае, если удастся ею задуманное. И это самое задуманное вовсе не включало в себя стать зверем на цепи, рычащим на испанцев и кусающих их же по указке из Теночтитлана. Науа были слишком опасным союзником, который, стоило чуть отвлечься, сразу пытался стать из как бы друга жестоким хозяином. Не зря же касики на Кубе уже почувствовали это. Почувствовали… А чтобы ощущения переросли в понимание, для того туда и отправились доверенные люди Анакаоны. И она была почти уверена, что если не до всех, то до немалой части эти её мысли дойдут.

Зато Тоноак и иные наставники в воинских делах, прибывшие от тлатоани империи Теночк, они становились источником если пока не прямой угрозы, то ощутимого беспокойства. Пока что они ничего не пытались требовать, но настойчиво советовали усилить натиск на испанцев, постоянно мешать им не только восстановить добычу золота, но просто постоянно нападать на всех, кто только высовывается из своих крепостей. Точнее, делать это ещё больше, чем совершалось сейчас подвластными Анакаоне отрядами.

Опасность! Старающаяся даже в мелочах вникать в тонкости военного дела женщина понимала – её воины сейчас делают ровно то, что в силах. Не больше, но и не меньше. Пробовать усложнить им жизнь – значит вызвать истощение, ведущее к большим потерям. Не ропоту, он бы не возник из-за ненависти к завоевателям, а именно к потерям, что снизят уже её силу как главного касика на острове. Главенство, с таким трудом полученное, которое она точно никому не собиралась отдавать. И вовсе не из жажды самой власти, а лишь потому, что только в нынешнем положении могла защитить главное – то, что осталось от семьи и рода в целом.

Зато Анакаона понимала, почему подобные слова прозвучали – и продолжали звучать раз за разом – от посланцев тлатоани. Пленные испанцы, таино на Кубе и не только – все они, в меру своей осведомлённости, говорили, что война империи Теночк с одной стороны и Испании с Орденом Храма с другой идёт не в пользу первой. Науа потеряли немалое число находящихся на побережье городов, хотя им и удавалось сдерживать наступление врагов вглубь своих земель. Отвлечение внимания если не Ордена Храма, то испанцев Колумба – вот какая роль была предназначена всем без исключения таино. И жалеть об их потерях науа точно не собирались. Касик понимала это, но принимать подобную роль не собиралась.

Союзник пытается использовать тебя, нарушить не сами слова договора, но его дух? Значит, этот союз становится хоть и необходимым, но вместе с тем нужно искать пути обезопасить себя и тех, кто тебе доверился, признал предводителем. И такая возможность, как ни странно, имелась. Анакаона вспомнила, как ещё до удара по золотым рудникам Эспаньолы с ней захотел вести переговоры не кто-то из семьи Колумбов, а другой человек, глава тех, называющих себя либо тамплиерами, либо Орденом Храма. Тогда она послала на встречу касика Каронекса – человека хоть и умного, и достаточно хитрого, но ненадёжного. Его, случись что, было совсем не жалко, да и переметнись он на сторону захватчиков, большого вреда просто не смог бы нанести.

Тот разговор прошёл хорошо, никто никого не предал. Более того, Чезаре Борджиа. глава тамплиеров, выразил желание лично встретиться с Анакаоной хоть на ничейной земле, хоть у себя на Пуэрто-Рико, а ещё прислал в знак желания продолжать переговоры богатые и диковинные дары. Очень богатые и очень диковинные. Пару зеркал, в которых отражение было совершенным, не искажённым даже самую малость. Странную раздвигающуюся трубу, глядя в один конец которой можно было пусть немного мутно, но увидеть находящееся столь далеко, как ни один глаз узреть не способен. Особенные ткани, и специально для неё, правительницы, женские наряды, смотревшиеся очень странно, но делающие носящую их ещё более привлекательной для мужчин. Другие, которые она могла описать во всех подробностях, показывающие в очередной раз, что прибывшие из неведомых земель могучи, искусны, богаты. И ещё один не в полном смысле слова дар, но намек-напоминание. Какой? Слова о том, что именно род Борджиа создал Кодекс Войны, которым не сразу после прибытия на Эспаньолу, а несколько позже, но стали руководствоваться испанцы. Равно как и слово, что именно они, Борджиа. настоятельно посоветовали Колумбу и той, кто выше него, включить таино и иные индейские – как называли их пришельцы – народы в число находящихся под защитой Кодекса.

Вера словам? Похоже, Чезаре Борджиа не особенно на неё рассчитывал, поэтому предлагал Анакаоне спросить это хоть у пленных испанцев, хоть, посредством посланников, у Колумбов, правителей городов на Кубе и иных островах, куда она может послать людей и получить ответы. И она послала доверенных воинов с такой целью. Самых спокойных, способных разговаривать с врагом и не поддаваться гневу. Пока что не касиков, но исключительно своих, доверенных и связанных хоть не самыми прочными, но кровными узами. Куда именно? Пуэрто-Рико и Куба, поскольку Колумбы… Слишком много пролилось крови, слишком велика была взаимная ненависть. Её бы просто не поняли, начни она первой разговаривать с теми, кто был главным виновником изгнания немалой части таино с родных земель. А ещё за ту резню, которая шла по всей Эспаньоле тогда, в первое время. Нет уж, такое никогда не забывается и не прощается.

Сомнение в принятых решениях? Сперва они были, пусть и легчайшие, а затем прошли. Есть враг, то есть испанцы и особенно Колумб. Есть союзники, империя Теночк, которые хотят использовать таино в своих целях, как приманку в ловушке, на которую кинется и их враг, один из двух. Плохой союзник, опасный, от которого она уже успела многое взять, но теперь пришло время многое изменить. Не рвать союзнические отношения сразу и бесповоротно, тут иное. Что именно? А вот тут многое помогло понять наблюдение за пришельцами с бледной кожей.

Они были похожи, но в то же время разные. Союзны друг другу, объединены враждой с империей Теночк, но вместе с тем Орден Храма не был прямо и бесповоротно враждебен народу таино. Даже там, на своём острове, теперь названном Пуэрто-Рико, тамплиеры, после первых и довольно недолгих сражений, показавших их силу, сперва заняли несколько по сути почти не обжитых таино мест, заложив там свои крепости. Потом же, укрепившись, не отнимали земли, а… покупали их, давая взамен разное, но оказывающееся ценным. В основном. конечно, для отдельных касиков, готовых поступиться немалой частью земель и даже власти, приобретя… Да многое приобретя, лукавить с «разговоре» сама с собой Анакаона не собиралась. Вот они, те самые дары, которые и её настигли, показывая то, что могли предложить бледнокожие хитрецы.