Текст книги "Пусть будет иначе (СИ)"

Автор книги: Владимир Коваленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

  И чем больше он думал об этом, тем больше он ненавидел этих политруков и вообще всю эту власть. Да, если честно, то и особенно большой любви ко всем остальным предкам он не чувствовал, за исключением Татьяны, а ведь именно ей, как он понимал, в настоящий момент и грозит опасность.

  Ну, здорово, земеля, – услышал он из темноты тихий голос. – Значит и ты сюда попал?

  Значит и я, – согласился Виктор. – Звать-то тебя как?

  Зови Федором, – отозвался из темноты голос.

  А я Виктор, – представился наш герой. – Давно ты здесь, Федор?

  Здесь долго никто не сидит, – усмехнулся в ответ Федор. – Завтра же нас бросят под гусеницы танков, и уверяю тебя, пристроят так, чтобы кончить наверняка.

  Я тебя понял Федор, – произнес Сидоров, немного помолчав, – Только, признаюсь тебе, у меня другие планы.

  Ну, наконец-то, – как показалось Виктору, обрадовано произнес Федор.

  Наконец-то я встретил человека, который не идет на убой, с покорностью телка. Так, что, друг, будем выбираться?

  Часовой, дежуривший у сарая, где содержались арестованные, уже начал клевать носом, когда его привел в себя шум драки и крики, доносившиеся из барака.

  Ты что? Мать твою...– кричал срывающийся мужской голос, – Да я же тебя, паскуду в землю зарою!

  И совсем уже в надрыве от ужаса, с каким-то повизгиванием, в ответ ему раздался крик второго арестанта,

  Не подходи, не подходи! – а потом – леденящее душу, – Помогите!

  Причем крик этот прервался и перешел в какой-то хрип. Ошалевший от неожиданности часовой, дрожащими пальцами повернул в замке ключ и распахнул дверь. В темноте он не мог разглядеть, что там делается в дальнем углу, из которого раздавались сдавленные хрипы. Он вскинул винтовку, сделал два шага внутрь помещения и только собирался навести здесь порядок, как его кто-то сильно ударил сзади по голове, и он без сознания рухнул на пол.

  Да, ребята, плохо же вас готовили, – сквозь зубы пробормотал Виктор, отбрасывая в сторону полено, которым только что приложился по голове несчастного охранника.

  Да ничему его и не учили, – заступился за несчастного Федор. – Он не из политруков, простой артиллерист, к тому же призванный только в этом году.

  Ну, тогда пусть живет.

  Виктор снял с бесчувственного тела поясной и брючный ремни, связал солдату руки и ноги, после чего разорвал его гимнастерку, сделал из нее кляп и заткнул солдату рот.

  Теперь, идем.

  Выйдя из сарая, они заперли его дверь и двинулись в разные стороны.

  Куда ты? Нам туда, – показал Федор Виктору в сторону леса.

  Нет, у меня есть здесь еще одно дело, – упрямо замотал головой Виктор.

  Ты сам иди, а я еще на какое-то время задержусь.

  Он взял в руку винтовку и направился в сторону большой палатки, расположенной на окраине лагеря. Еще не доходя десяти метров до палатки, он услышал донесшийся из нее сдавленный стон и возню. Неслышно подойдя ко входу, Виктор тихо раздвинул полог палатки и заглянул внутрь. Там, в сумраке на полу возились два человека. В темноте можно было не разобрать, кто они такие и чем занимаются, но внутренний голос сразу подсказал Виктору, чему он стал свидетелем? Сжав за цевье винтовку, он решительно шагнул вперед. Штык вошел в спину политрука, как нож в масло. Тот только дернулся и сразу ослаб, упав на грудь девушке, которую только что насиловал. Та вскрикнула и забилась в истерике.

  Ну, все, все, успокойся, – успокаивал Татьяну Виктор, – Это я. Ты меня узнаешь?

  Девушка в ответ только испугано закивала головой и сжалась в комок.

  Ну, что, нашла свой НКВД? Теперь-то, ты что-нибудь поняла? – Виктор откинул мертвое тело в сторону, после чего опять обратился к ней, – Приведи себя в порядок и пойдем.

  Куда? – не поняла его девушка.

  Назад, – твердо произнес Виктор, – Я тебя здесь не оставлю.

  Еле живая, от стыда и страха, девушка, по-прежнему сидела на полу, сжавшись в комочек, закрывая руками расстегнутую на груди гимнастерку, никак не реагируя на его слова. Пришлось ему силой поднять ее на ноги и встряхнуть хорошенько, чтобы привести в чувство. Постепенно ее отпустило, и она уткнулась ему лицом в грудь, заливаясь слезами.

  Ну, всё, всё, успокойся, – говорил Виктор, гладя ее рукой по голове и целуя ее волосы. – Всё, теперь нам надо идти.

  Осторожно откинув полог палатки, они выскользнули наружу и направились в сторону ближайших деревьев. Хоть тут им повезло, так как на их пути не было часовых. Только зайдя в тень деревьев, они услышали тихий свист, и из ближних кустов выскользнула какой-то темный силуэт. Загородив собой девушку, Виктор вскинул, было, винтовку, но незнакомец прислонил палец к губам,

  Тс-с, это я, Федор.

  Это свой, – успокоил Татьяну Виктор, и, обращаясь к Федору, спросил, – Что ж ты один не ушел?

  Да вот, решил подождать тебя, потому как думаю, что нам лучше вместе держаться.

  Может ты и прав, – заметил Романов, – Только мы пойдем не на восток, а на запад.

  Не понял, – удивился новый знакомый, – А что вам делать на западе?

  А что делать на востоке?

  Это верно, – согласился Федор, – Там свои расстреляют, там немцы, но я вот, что скажу: если мне хоть одного немца убить удастся, то все ж какую-то пользу я принесу.

  На востоке, ни одного немца ты не убьешь. Там тебя свои у первой сосны хлопнут, а мы вовсе не к немцам идем. Если все получится, то я вас всех отсюда вытащу. Ну, так как? Ты с нами?

  А куда мне еще деваться? – развел руками Федор, – Альтернативу ты мне слишком хорошо описал.

  Ну тогда в путь.

  Так, под темным пологом леса, начали они свой путь на запад, в тыл врагу, надеясь, что им повезет и удастся добраться до пещеры, в которой находился проход во времени. Двигались они осторожно, выслав вперед Федора, который по его собственным словам, был таежником и в лесу себя чувствовал, как дома. Это несколько заинтересовало Виктора, так как в этом человеке чувствовалось воспитание и образование. Где он мог его получить, если был, как говорил, таежником, было не понятно. Но такие вопросы можно было отложить и на потом. Сейчас же, первым и основным делом для них, было, перейти линию фронта. Романов понимал, что слишком искушает судьбу, дважды преодолевая этот рубеж, но, если уж повезло в первый раз, то, почему бы и не повезти во второй? Во всяком случае, неразбериха первых дней войны и бешеный темп, с которым наступал противник, могли сыграть им на руку. Как бы то ни было, а Виктор видел впереди по-настоящему только одну опасную преграду – реку, на берегу которой он подбил немецкий танк, и которую снова им необходимо было форсировать. Хотя, как знать? На немцев можно было наткнуться в любой момент, прямо здесь, в лесу. К счастью, удача была явно на их стороне. В камышах, на берегу реки, куда наши окруженцы вышли темной ночью, они натолкнулись на спрятанную там лодку-плоскодонку. Спрятана лодка была, вероятно, еще до войны, каким-нибудь местным рыбаком, и как ее до сих пор никто не обнаружил, одному богу известно. Скорей всего, что на этом берегу ее не очень-то и искали, ведь плавсредства были необходимы для переправы с того берега на этот. Впрочем, может быть, она была очень хорошо замаскирована. Во всяком случае, нашим беглецам невероятно повезло, потому, что они в темноте просто натолкнулись на эту лодку. Это была удача. Можно сказать, что это был просто знак судьбы. Во всяком случае, именно так отнесся к этому Виктор, который, если честно, не представлял, каким образом можно переправить на тот берег Татьяну. Здесь же, в лодке было и одно весло, которым можно было управлять этой посудиной. Стараясь не шуметь, Виктор с Федором спустили лодку на воду, после чего трое беглецов погрузились в нее, и Федор, как привычный к гребле одним веслом, расположился на корме и потихоньку, стараясь не шуметь, направил лодку к противоположному берегу. Судьба явно хранила наших героев, так как в момент переправы небо было задернуто тучами и ни луна, ни звезды не освещали гладь реки. Все это время Виктор молил бога, чтобы небо не прояснилось. Не знаю, как на земле, а в небе, похоже, сила господа была неоспорима, так как облака, его закрывавшие, ни разу не разомкнули своей пелены. Благодаря чему, никто не мог заметить, как легкий челн, пересек гладь реки и благополучно коснулся противоположного берега. Федор, будучи человеком основательным, не захотел оставить лодку в воде и спрятал ее на берегу, после чего наши воины поспешили углубиться в лес, где вероятность наткнуться на неприятеля была меньше, чем на берегу реки. Надо отметить, что еще в одном им повезло: недалеко от берега, они натолкнулись на группу убитых соотечественников, вероятно столкнувшихся с немецкой пехотой. Как ни была печальной картина павших защитников отечества, но одно было очень кстати. Вероятно в спешке наступательного боя, немцы не забрали их оружия. Поэтому теперь Виктор с большим удовольствием воспользовался найденной рядом с павшим солдатом винтовкой. Пополнили наши герои также запасы патронов, а Романов нашел себе финку, взамен отобранного у него немецкого ножа. Как ни было это печально, но хоронить погибших они не стали. На это не было ни сил, ни времени. Да и много их теперь лежит по лесам и полям нашей Родины, павших, в первых, самых страшных, боях. Страшных своей неожиданностью и полной неготовностью наших войск к этой войне.

  До самого рассвета, наши беглецы двигались по лесу в полном безмолвии. И только с первыми проблесками зари, Федор повернулся к своим спутникам и шепотом произнес,

  Привал, – после чего присел на хвою, возле ствола старой сосны.

  Усталые Виктор с Татьяной, с удовольствием тоже опустились на землю.

  Далеко это твое место? – поинтересовался Федор.

  Если все пойдет хорошо, за сутки доберемся.

   Виктор откинулся на спину и стал смотреть наверх в небо, которое местами просвечивало сквозь ветви деревьев. Одновременно прислушиваясь к лесным звукам. Сквозь шелест листвы был слышан птичий перезвон. На сосне раздался веселый стук дятла. А вон и сам дятел с деловым видом прыгает по стволу дерева, выискивая, вероятно, себе пропитание. Если забыться, то можно подумать, что вокруг нормальная мирная жизнь, но вот только забыться теперь Виктору никак не удастся. Невероятно, но вокруг него идет война, и еще более невероятно, что это война, которая давно уже кончилась, точнее всего, должна была кончиться, а, поди ж ты, она все идет, и на ней тебя могут убить, так же, как и этих людей, которые теперь стали для него самыми близкими людьми в мире.

  Как бы он ни размечтался, а ухо его продолжало чутко улавливать все лесные звуки, поэтому треск валежника под чужим сапогом не прошел мимо его внимания, как, впрочем, и внимания его спутников. Федор молча приложил к губам палец, призывая всех к тишине, поднял с земли винтовку и перебрался к другой сосне, прячась за нею, и ожидая, того, кто, судя по звукам шагов, продолжал двигаться в их сторону. Между тем, скоро стали слышны не только шаги, но и голоса приближавшихся к ним людей, и голоса эти, несомненно, принадлежали своим, так как люди эти говорили по-русски. Вслед за этим и сами люди, производившие столько шума, показались в просветах, между деревьями. Это были два молодых красноаармейца с винтовками, которые, о чем-то споря, между собой, брели в восточном направлении.

  Стой! – Приказал им Федор, внезапно появляясь из-за дерева. – Кто такие?

  В первый момент, молодые военнослужащие испугались, потом схватились было за свои винтовки, но потом до них дошло, что это свои, и они опустили оружие, стволами вниз.

  Повторяю вопрос, кто такие? – Федор угрожающе повел стволом своей винтовки.

  Красноармейцы 388-го стрелкового полка, 172-й дивизии, Юран и Колбун – поспешно доложил тот из красноармейцев, который был повыше ростом.

  А что же развели здесь в лесу такой шум? – строго спросил Виктор, внезапно появляясь из-за своего дерева, чем заставил этих новичков вздрогнуть от неожиданности.

  Это все он, – указал высокий на своего спутника, – Говорил, что нам не надо идти к своим, на восток.

  Вот как? – Виктор с интересом окинул взглядом второго. Тот был невысокого роста, плотный, и видно, что физически сильный молодой человек, лет двадцати, русоволосый и скуластый. – А куда, в таком случае идти надо?

  Видно было, что под чужим пристальным взглядом, тот чувствует себя неловко. Но, тем не менее, парень нашел в себе мужества, чтобы ответить,

  Я считал, что сейчас к своим не пробиться, и лучше пробиваться на запад.

  А на западе, что? – Виктор продолжал сверлить его взглядом.

  А ничего, – парень вдруг зло сверкнул на Виктора глазами, – Если повезет, то сможем убить несколько фашистов. Все не зря погибнем.

  А что же шел тогда за этим?

  А дурак, потому что, – совсем уже спокойно ответил молодой человек.

  Теперь, слушай мою команду, – произнес Виктор.

  Я капитан Красной Армии, Романов Виктор Сергеевич. Выполняю в тылу у врага секретное задание. Вы оба поступаете под мое руководство. Задание наше такое: добраться до определенной точки в тылу у врага, где нам предстоит выполнить некую акцию. Подробности, по достижении нужного места. Только запомните одно. Во время марша по территории занятой противником, никаких разговоров и никакого шума, а то ломитесь через лес, как танки. Не могу понять, как вы еще до сих пор уцелели? Теперь вперед. Федор – первый, я замыкающий.

  Таким образом, их маленький отряд увеличился на двух человек. Как это ни странно, но здесь, в тылу у врага, в настоящее время находилось довольно много наших солдат. Все они двигались на восток, пытаясь выйти из окружения и пробиться к своим. Встречаясь с нашим отрядом, некоторые из них заражались уверенностью Виктора и присоединялись к нему. Незаметно для себя, Романов, вдруг, оказался во главе решительно настроенных десяти человек, которые в эту труднейшую пору Войны верили в победу и готовы были воевать где и с кем угодно. Возможно, этому способствовало то, что все верили, будто их отряд выполняет особо секретное задание в тылу врага. А согласитесь, есть большая разница в том, отступаешь ли ты в панике, или спокойно делаешь свое дело? На второй день пути, Виктор начал уже волноваться, не заблудился ли он? Пора уже было показаться плоскогорью, а ничего похожего он на горизонте не видел. К сожалению, очевидно, свою долю везения их отряд исчерпал, потому что в полдень разведчики их отряда неожиданно напоролись на немецких автоматчиков. Произошло это по нелепой случайности: кому-то из немцев понадобилось справить большую нужду, и он присел за кустиком. Поэтому его и не заметил наш разведчик, прошедший совсем рядом с притаившимся немцем. Опешивший с перепугу немец, придя в себя, не нашел ничего лучшего, как громко закричать и выстрелить в него из своего шмайсера. Это была последняя глупость немца, так как, находящийся недалеко от этого места, Федор тут же пустил в него пулю из своей винтовки, но шум был поднят, и на подмогу своему товарищу уже бросились его соратники. Завязался бой в густом подлеске. При этом у немцев было то преимущество, что пуль они могли не жалеть, а потому густо посыпали окрестные кусты автоматными очередями. К тому же немцев было больше, правда, они об этом не знали и не рисковали бросаться вперед, не ведая, с какими силами противника имеют дело. В сложившейся обстановке, единственное, что могли сделать наши воины – это отойти в максимально возможном порядке, что они и сделали. Оказалось, что весь тот шквал огня, который открыли немцы, не принес им никаких результатов. Две, три царапины – вот и все потери наших. Плохо было другое. Путь на запад был закрыт. Более того, отряду приходилось отступать, потому что противник, окончательно придя в себя, бросил против них нешуточные силы. Отряд Виктора поспешно отходил назад, в то же время, забирая к югу. К сожалению, Виктор понимал, что люди его были измотаны до предела, и долго двигаться в таком темпе они не смогут. Не было даже возможности оставить сзади часть отряда, чтобы навязать противнику бой, и ценой жизней одних бойцов, дать другим время, уйти от погони. Для этого у них было очень мало патронов, и этого не позволял рельеф местности. Ведь согласитесь, в лесу, загородительный отряд могли просто обойти с флангов, окружить и потом уничтожить. Так что положение их было совсем безнадежное, когда Федор идущий впереди указал рукой в просвет между деревьями и сказал,

  Высота.

  В самом деле, они прошли еще десяток шагов и все увидели низкое плоскогорье, с крутыми склонами, местами поросшими густым кустарником, местами же голыми из-за оползней. Увидав это плоскогорье, Виктор почувствовал, как радостно забилось его сердце. Ведь это было то самое место, к которому они и шли.

  Внимание! – крикнул он громким голосом, чтобы его слышали все его бойцы.

  Мы дошли до нужного места. Осталось преодолеть двести метров склона, и мы в безопасности. Вперед!

  С утроенными силами, все кто сумел вырваться из окружения, бросились вперед. Федор, все время поддерживал Татьяну, которая шла уже только на морально волевых. Виктор шел впереди, указывая путь остальным. Еще десять шагов по узкой тропинке, и справа открылся вход в пещеру.

  Быстрей, быстрей, – торопил он своих солдат, которые напрягая последние силы бежали к нему.

  Едва только последний из них пробежал мимо Виктора, как из леса ударил пулемет. Очередь прошила склон совсем рядом у ног Романова, взрывая столбики пыли.

  Сержант Крутиков! – скомандовал Виктор, – Взять двух бойцов и организовать оборону! Держаться до моего возвращения.

  Есть! – ответил сержант Крутиков, рыжий невысокий хлопец, с веснушками на курносом юношеском лице.

  Он снял с плеча винтовку, кликнул двух красноармейцев и деловито залег у входа. Виктор же, не теряя времени, бросился вперед в пещеру к тому месту, где была дверь в его мир. Он уже вбежал в то место, где стены пещеры расширялись, образуя большой зал, и стал шарить руками по противоположной стене, но никак не мог обнаружить дверь. Тогда он крикнул в темноту,

  Фонарь или спички у кого-нибудь есть?

  Так точно, товарищ капитан, – услышал он из темноты молодой голос, и в следующую секунду тьму пещеры осветил дрожащий огонь спички.

  В тщетной надежде смотрел Романов на темную стену пещеры. Никаких следов двери на ней не было.

  Федор с Татьяной остаются здесь, – силясь скрыть свое разочарование, скомандовал Виктор, – Остальные со мной, организовываем оборону выхода из пещеры.

  Он повернулся и пошел к выходу, взывая к своему другу Николаю, и моля бога, чтобы друг его услышал. Все, что мог, лично он, Виктор Романов, сделал. Теперь оставалось держаться и надеяться, что дверь в его мир откроется все-таки раньше, чем их здесь перебьют немцы. А между тем, бой у входа в пещеру разгорался нешуточный. Вход в нее простреливался из пулеметов, из леса, расположенного в каких-нибудь семидесяти метрах от обрыва. Так что защитникам пещеры не давали буквально поднять голову. Сержант Крутиков был ранен в плечо и истекал кровью. С минуты на минуту можно было ожидать, что немцы подберутся к входу в пещеру и забросают их гранатами. Нужно было отступать.

  Все отходите вглубь, – скомандовал Романов, – Хотя и понимал, что без прикрытия у входа, их накроют через три минуты. Но трудно это – распоряжаться чужими жизнями, а оставить человека у входа, это значило – оставить его на смерть.

  Вы идите, – словно понял его лейтенант Потапенко, – смуглый молодой парень из Харькова, отступавший от самой границы и потерявший уже всех своих сослуживцев, – Я их задержу.

  Романов молча пожал ему руку, снял с пояса последнюю гранату и протянул ее лейтенанту. Потом повернулся к остальным,

  Всем отступать вглубь пещеры!

  Вернувшись в темноту подземного зала, он с надеждой посмотрел на стену, и понял, что все напрасно. Тем временем, сзади раздались выстрелы из винтовки «Мосина». Это стрелял лейтенант Потапенко. «Сколько у него патронов»? – мелькнуло в голове у Виктора мысль, – «От силы – десять». Затем выстрелы прекратились, и через какое-то время раздался глухой взрыв. Романов дернулся, было, чтобы рвануться туда, но сразу понял, что этот взрыв значил. Это оставшийся без патронов лейтенант подорвал себя, чтобы не попасть в руки врагу.

  «Да что же это? Помереть так глупо, в двух шагах от спасения»? – успел подумать Виктор, и в это мгновение в темной стене пещеры вдруг открылась дверь, из которой хлынул ослепительный свет. Невольно Виктор зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как в этом проеме показалась фигура Николая, и услышал радостный крик Татьяны.

  Виктор понял, что Николай не может разглядеть их в темном зале пещеры и поэтому закричал,

  Коля! Это мы. Быстрее пропусти нас всех внутрь и закрывай дверь.

  Действительно, время уже пошло на секунды. В любой момент из коридора могли появиться немцы, или, хуже того, прилететь граната. Поэтому Романов повысил голос и отдал своим людям приказ,

  Все, вперед, по одному, бегом марш!

  Измученные бойцы не заставили себя упрашивать дважды. Через минуту, никого, кроме Романова в пещере не было. Он последний раз бросил взгляд в темноту, прошептал,

  Прости, Потапенко, – проскользнул через дверь и прикрыл ее за собой.

  Глава 6.

  Оказавшись в уже знакомом помещении подстанции, он крикнул, несколько, оторопевшему от неожиданности Николаю, – Вырубай ее к чертовой матери!

  Очнувшись, от этого крика, Николай прыгнул к электрошкафу и нажал какую-то кнопку. Зеленая лампа, горевшая над дверью, тут же погасла. Тогда, уже приходя в себя, Коля подошел к Виктору и крепко обнял его.

  Погоди, – сказал Виктор, отстраняясь из его объятий, – Обними лучше Татьяну.

  В самом деле, что же это я? Где она? – Николай обернулся, отыскал взглядом девушку, которая плакала от счастья в углу комнаты, и поспешил заключить ее в объятия.

  Ну, всё, всё, успокойся, – повторял он, целуя ее глаза, лоб и гладя ее грязные, мокрые волосы, – Всё прошло. Теперь все вы в безопасности.

  Только теперь Виктор вспомнил, что он является командиром этих людей, которые не понимали, где они находятся и полагали, что немцы могут сломать дверь и ворваться сюда в любую минуту. Поэтому он повернулся к ним и сказал громким, но уже спокойным голосом,

  Все вы сейчас находитесь в полной безопасности. Благодаря секретной установке, мы перенеслись очень далеко от противника. В настоящее время вы будете небольшими группами доставлены в места своей дислокации. Сейчас соблюдайте тишину и порядок.

  Почему, небольшими? – улыбнулся Николай, – В мой «Соболь» все влезут.

  Тогда, все на выход, – скомандовал Романов.

  Десять человек, пусть и с трудом, но поместились в автомобиле Николая, и старый «Соболь», пусть и осевший от тяжести, медленно выехал со стройки и направился в сторону Викторова дома. Виктору было интересно наблюдать за своими спутниками, которые пребывали в состоянии глубочайшего удивления. Большинство из них были выходцы из деревень, ничего, кроме своих пашен не видевшие. Если бы не служба в армии и не Война, то так бы и сидели они в деревне, а самыми большими чудесами техники для них были тракторы и автомобиль председателя. Тут же на них обрушилось столько разных впечатлений, что рассказывать об этом можно будет всю оставшуюся жизнь. Правда, несмотря на столь обильные впечатления, шока, от случившегося, они не испытывали. То, что они перенеслись сюда из лесов фронтовой полосы? Так на то и есть секретное вооружение Красной Армии. А как выглядит Ленинград, или, скажем, Москва – они и не знали. Наоборот, увидев все это своими глазами, они только уверились, что скоро наша страна справится с немцами. Нельзя же победить такую державу, в которой столько машин, и где строятся такие здания? Но были среди бойцов и такие, которые жили в больших городах и даже учились в институтах, например лейтенант Миловидов, или Федор. Впрочем, Федор – это статья особая. С ним, Виктору все было не до конца ясно. Так вот, этим сразу стало понятно несоответствие уровня развития техники этого места, в которое они прибыли, с тем, что существовало в их время. Поэтому они сидели притихшие и только жадно глядели по сторонам, изучая город из окна автомобиля. Когда подъехали к дому Виктора, тот вопросительно посмотрел на Николая,

  Ну, что, Коля? Пятерых я возьму к себе, а трех ты уж приюти, на время?

  Без вопросов, – улыбнулся тот, – Только одно условие. Татьяну я беру к себе.

  Виктор посмотрел на девушку и увидел, что та облегченно вздохнула. Что-то все-таки надломилось в их отношениях, после того, как Виктор убил особиста. Скорее всего, Татьяне было просто стыдно, за то, что произошло там, в палатке.

  Конечно, Коля, – ответил Виктор. – Вещи ее я тебе сегодня завезу.

  Оружие оставить в машине. Лейтенант Миловидов и ты, Федор, остаетесь с Николаем. Остальные следуют за мной.

  Он вышел из машины, моля бога о том, чтобы не встретиться в подъезде со своими соседями. Следом за ним вылезли еще шесть человек, построились в колонну по двое и двинулись к парадной двери. В два приема они поднялись на одиннадцатый этаж, и он запустил солдат в свою квартиру.

  Заходите, чувствуйте себя, как дома, – напутствовал он их.

  Было видно, что этим людям в его квартире все было в диковинку, поэтому он взял на себя обязанности экскурсовода, показав, как пользоваться ванной и туалетом. Объяснив устройство холодильника и газовой плиты. Под конец, разрешив им выйти на лоджию. Все эти невиданные диковинки привели солдат в полный восторг. Но Виктор его пресек, отдав приказ личному составу, принять душ, вымыться с мылом и постирать все свои грязные вещи.

  Главный – сержант Крутиков. Кстати, товарищ сержант, после душа займитесь своими ранами. Вот вам аптечка. – С этими словами Виктор вытащил из шкафа все, чем был богат: бинты, йод, зеленку, пенициллин, вату, и отдал их Крутикову.

  Да, вот вам кое какая одежда, на первый срок, чтобы не ходить совсем голыми, пока ваша сохнет, – он достал из шкафа все нижнее белье, что у него имелось, включая и китайский махровый халат. – Извините, чем богат. Сам же я, с вашего разрешения, вымоюсь первый и поеду. Сейчас нужно решить очень много дел.

  Полдня Виктор потратил на езду по магазинам, покупку хозяйственных товаров, еды и кое-каких вещей для своих людей. Потом он направился к Николаю. В квартире у Николая он застал примерно ту же картину, что оставил у себя дома. На балконе висело и сушилось белье, а сами бойцы слонялись по квартире в одежде из гардероба Николая. Татьяна тоже была закутана в его старый халат.

  Ну, как, обживаетесь? – поприветствовав товарищей, спросил у них Виктор.

  Обживаемся помаленьку, – ответил Федор, – Хотя и много вокруг непонятного.

  Обо всем непонятном мы с вами поговорим сегодня, только чуть позже, – заметил Романов, – А пока я привез вам еду, а Татьяне ее одежду.

  С этими словами он передал Татьяне две сумки, доверху набитые ее вещами. Девушка радостно вскрикнула, схватила эти сумки и скрылась с ними в ванной комнате. Когда, через пятнадцать минут, она вышла оттуда, то челюсти у Федора и лейтенанта Миловидова отпали, а глаза округлились от удивления. Да что там говорить о детях предвоенного времени, даже сам Виктор был поражен. Он тоже уже привык к ее солдатской шинели. Поэтому вид красавицы в шикарном современном платье его просто поразил.

  Да...це гарна дивчина! – протянул Миловидов, – чем вызвал краску на лице Татьяны. Правда не понятно было, что вызвало эту краску, смущение или удовольствие.

  Ну, что, друзья, теперь за стол! Давайте немного отпразднуем наше возвращение, да, заодно, подумаем, как нам с вами дальше быть?

  Товарищ капитан, – неуверенно проговорил лейтенант Миловидов, когда они уже сидели за столом и успели выпить по фужеру шампанского за удачный выход из окружения, – Нельзя ли сделать так, чтобы мы все вместе были направлены в одно подразделение? Все-таки лучше служить с теми, кого уже знаешь.

  На секунду, за столом повисла тишина. Виктор, признаться, просто растерялся от такого предложения и сразу не мог собраться с мыслями. Николай отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Татьяна смотрела на молодого лейтенанта удивленными глазами, и даже Федор, казалось бы, бывший в неведении о настоящем положении дел, покачал головой.

  Видишь ли, товарищ лейтенант, – задумчиво проговорил Виктор, и тут же сам себя перебил, – Впрочем, что я все «лейтенант» да «лейтенант»? Звать-то тебя как?

  Анатолий, – сказал тот, бросил взгляд на Татьяну и густо покраснел.

  Так вот, Толя, – продолжил Виктор, с улыбкой глядя на молодого человека, – Хочу вас ввести в курс. Мы, не просто с вами удалились от фронта. Мы с вами удалились от него на 67 лет. В настоящее время мы находимся в Санкт-Петербурге, бывшем Ленинграде, и на дворе сейчас идет 2008-й год. А война осталась в далеком прошлом. Поэтому, что нам теперь делать, надо как следует подумать.

  При этих словах Романова, молодой человек недоуменно посмотрел на всех, сидящих за столом, пытаясь понять, не разыгрывают ли его, и когда понял, что все это серьезно, то испытал самый настоящий шок. Он встал, подошел к окну, и некоторое время смотрел на дома, напротив, на людей, спешащих куда-то по своим делам. Потом он повернулся. Лицо его было бледным и сосредоточенным.

  Товарищ капитан, – тихим, но твердым голосом произнес он, – Прошу отправить меня обратно.

  Куда? – удивился Виктор, – В пещеру, занятую противником? В немецкий плен?

  Все равно, – упрямо тряхнул головой Анатолий, – Мне нужно туда.

  Вот что, – взорвался Романов, – Ты, товарищ лейтенант, перестань горячку пороть. Мне, может, не меньше твоего хочется отомстить этим гадам, да и не только им. – Тут он бросил быстрый взгляд на Татьяну и сразу отвел глаза, – Только вот так, сгоряча, такие дела не делаются. Все обдумаем, обсудим. Если будет такая возможность, всех желающих вернем в прошлое, но не голых и безоружных, а готовых к длительным боевым действиям. Пока же, будешь отдыхать, набираться сил и учиться. Это приказ.

  Слушаюсь! – вытянулся лейтенант Миловидов. Похоже, ему самому стало легче, после того, как он получил эту взбучку и приказ от старшего по званию. Теперь, по крайней мере, ему не надо было мучиться выбором.

  А мы с тобой, – обратился Виктор к Николаю, – Пойдем, погуляем.

  Они вышли на улицу и сели на скамейку, так, чтобы их не было видно из окон Николаевской квартиры.

  Ну, что теперь делать будем? – спросил Виктор у Николая, уныло глядя по сторонам.

  Так, ведь, вытащили их из самого пекла, можно сказать, жизнь им спасли, – удивленно посмотрел тот на друга. – Что им еще надо?