Текст книги "Не служил бы я на флоте… II"

Автор книги: Владимир Бойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

«Что, бдительный ты мой, плохо видно?» – капраз сунул пропуск матросику прямо под нос. Тот уперся в красный прямоугольник, медленно шевеля губами, потом прищурил глаз и задумался надолго. Капитан первого ранга, без пяти адмирал, начал терять терпение. «Ты что, военный, в лицо меня не знаешь?». – «Ныкак нэт» – признался матросик. Судя по всему, он не врал. «Ну, едрить твою… Сюда смотри, родной. Видишь здесь вот – самолетик, чайка и рыбка? Чайка – это такая птичка». «Так точно..». «Ну вот, это значит, что я тут самый главный, и мне везде можно. И туда, – он показал рукой, – и во – он туда, и сюда. Понял?!». Кажется, матросик что-то понял, потому что мгновенно обернулся к зеленой стене, где за серой бязевой занавесочкой висел в рамке образец пропуска. Он спешно отодвинул занавесочку, зорко глянул туда и тут же задернул ее обратно. Лицо его сделалось печальным. «Нэт… Нэ могу» – он убежденно помотал головой – тут у вас лыбка, птиська и самолотик..». «Ну?!». «А у здэсь облазэц. Там толко лыбка» – матросик развел руками – самолотика нэт. Птиська нэт. М-м… Нэ могу. Нэ пущу».

Обалдевший капитан первого ранга чуть не уронил свой расшитый золотом кивер. Рот открылся, судорожно хватая воздух: «Да почему же, епона ж твоя мама?!!». Лицо матросика сделалось совсем печальным и отражало нешуточную внутреннюю борьбу. Наконец, чувство воинского долга победило, и он уже совсем решительно покачал головой. Вдохнул горестно и, как бы извиняясь, потянулся на цыпочках к лицу «без пяти», где тихо прошептал ему на самое ухо: «Ну нэ могу! Мичман пызды даст!..».

Солнце продолжало светить, а комарики – жужжать…

Синонимы

Группа советских войск в Германии, тогда еще ГДР. Наши солдаты что-то украли из немецкого магазинчика. Приходит немецкий полицай с переводчиком, и начинают расспрашивать наших офицеров. Те, конечно, ничего не знают, честь мундира все-таки (а солдат уже на губе), но с озабоченностью обсуждают. Переводчик вдруг спрашивает: «Извините, вы все время вместо слова «украли» используете слово «спиzдили», а что оно значит?».

Ответ комполка вошел в историю: «Спиzдили» – это примерно то же, что и «украли». Но если просто украли, то это еще можно попытаться найти, а вот если спиzдили…».

Военно-морские учения

На дворе стояло начало 2000-х. Целую вечность тому назад распался Союз Нерушимый. В Чечне по-прежнему стреляли. Президент был уже новый, а не тот, что правил страной из-под капельницы. Море забрало «Курск». Штаты, отбомбившись демократией по Югославии, теперь звонко лупцевали в режиме онлайн Ирак. Лет за несколько до этого случилось чудо. На одной из государственных верфей местная администрация обнаружила ракетный крейсер. Наш. Рассейский. Огромных размеров и даже местами атомный. Это действительно было парализующее зрелище, так как посудина уже двенадцатый год плесневела в недоделанном состоянии. Никто уже не верил, что кораблик в условиях тотальной инфляции куда-то двинется, кроме как в лом. И тут внезапно выяснилось, что мегапароходище, в духе последних веяний переименованный из генерального секретаря в императора, как-то сам собой достроился. И даже готов к сдаче в казну.

И вот прошёл крейсер швартовые, ходовые и прочие испытания. Лихо прошёл. Правда, в машинном насмерть обварило пятерых, но это страну не всколыхнуло. В той же Москве, к примеру, за сутки куда больше народу под колёсами мрёт… Настал таки момент, когда Наш Плавучий Страх и Ужас решил выйти в море и чему-нибудь там научиться. Чему-нибудь военно-морскому. Например, поиску и уничтожению подводных лодок. По такому праздничному случаю ОВРа загодя перекрыла все ближайшие подступы к полигону, где мегапароходище будет заниматься самообразованием. Зрелище 250-метровой дуры, рассекающей со скоростью 32-х миль в час, было столь пафосным, что на него согнали посмотреть половину своего же флота. Мол, дивись, братва, чего мы вам наклепали!.. Даже сам Гарант Конституции, и тот не утерпел – тоже примчался глянуть. Должно быть, до последнего не верил, что мегапароходище действительно достроили. Это ж Россия. Тут глаз, да глаз нужен. А то повесят на ракету дырявое свежепокрашенное ведро и назовут получившуюся скульптуру «новейшим синхрофазотроном». Да ещё и ордена за это с премиями клянчить будут. Раз на палубе – Сам, то естественно, тут же пришлось отираться и свитским вперемешку с Главкомом. Поскольку Сам хотел лицезреть Страх и Ужас со стороны, то весь августейший кагал уселся на крейсерок поменьше. Тот, как ни пыжился, как не топорщился президентским штандартом, но на фоне Страха и Ужаса выглядел бледновато. Столь же бледновато выглядели и лица заинструктированного до коматоза местного личного состава. Когда командиру этого плавлепрозория доложили, что скоро на борт прибудет с дружеским визитом ещё и Президент Беларуси, то он повернулся к старпому и бросил одну единственную крайне хладнокровную реплику. Кэп спросил: «Ну не блядь, а?..». И этот стон капитанской души включённая трансляция старательно разнесла гулким эхом по всем закоулкам корабля.

Это была присказка. А сказка только сейчас и начинается. На одном море – океане жила – поживала подводная лодка – дизелюха. Наша. Рассейская. И рулил этим самым чудо – железом матёрый каптри по прозвищу Батя. Каптри был тоже нашим. Рассейским. Так что мог в одно лицо литр шила не поморщившись выдуть, а потом так же, в одиночку, выиграть Третью мировую. И только потом попросить огурчик на закусь. Не успел наш капитан третьего ранга однажды утром порадоваться жизни, как его посыльным выдернули к комдиву, где и огорошили. Мол, пойдёшь ты, Батя, вот в этот квадрат и притворишься целью. А потом туда же, в тот же квадрат, припрётся целая банда противолодочников и будет тебя искать. И, поскольку, эта банда тупорылит под президентским штандартом, то она тебя, Батя, непременно найдёт. И утопит. Очень жестоко, но условно. Вот в этой точке. Распишитесь за пакет. Оплодотворённый таким доверием начальства по самую пипку, Батя оседлал ограждение рубки родного железа и отчалил. Как бы это удивительно ни звучало, но Батя, при своих погонах капитана 3 ранга, где-то глубоко в душе оставался человеком честным. Потому от всего этого затеянного для Президента начальством военно-морского водевиля Батю активно подташнивало. Заранее. Предчувствия у каптри были самые препоганые… Так что, когда они начали сбываться, командир лодки даже успел порадоваться своей дальновидности. Возникший из лодочных недр старлей, командир БЧ-5, имел вид столь застенчивый, что Батя сразу понял – это Она. Подстава. Так и оказалось. По словам механика выходило, что в его хозяйстве то ли что-то слишком грелось, то ли что-то стучало. Короче, нужен «Стоп!» и полная переборка греющее – стучащей технокаки. Подавив рефлекторное желание вывесить скальп механика перед ликом Президента, командир поинтересовался, а, сколько времени понадобится «маслопупам» на борьбу с отечественной техникой? Механик почесал висок и, мысленно накинув для гарантии часа четыре, озвучил приговор – половина суток. Теперь висок зачесался уже у Бати. Лодка опаздывала в полигон. «Ну и хрен с ним, вывернемся!» – решил, наконец, командир и положил дизелюху на грунт. Механик антилопой ускакал к себе терзать механизмы. Батя же уединился в офицерской кают – компании со штурманом и начальником РТС, чтобы на основе метеосводок и всякой гидрологической хиромантии придумать подходящую отмазку.

Едва подводная лодка вошла в полигон, как в Центральном Посту щёлкнул динамик и удивлённый голос возвестил: «БИП – акустик! Пеленг. Дистанция. Слышу шум винтов!..». Шумы были, да ещё какие. Где-то впереди по курсу ПУГ в составе тяжёлого атомного ракетного крейсера, просто ракетного крейсера и большого противолодочного корабля с азартом кого-то гнала и шпыняла. Вовсю фонила врубленная в активном режиме гидролокация. Бухали выброшенные за борт гранаты, обозначая собой боевое бомбометание. В довесок ко всему выдвижные устройства лодки засекли два противолодочных вертолёта и барражирующий неподалёку самолёт. Но окончательно Батю добило перехваченное радиооповещение, что поисково – ударная группа подводную цель условно обнаружила, условно атаковала и условно укокошила. «Кому это они там в загривок вцепились?» – вслух удивлённо подумал каптри и обидчиво добавил: «Чувствую себя чужим на этом празднике жизни…». Тут акустик сообщил, что среди шумов корабельных идентифицировал кавитацию винтов подводной лодки. Причём, чужой подводной лодки. Батя выпучил глаза. Выходило, что ПУГ гоняется за какой-то «иностранкой», явно принимая её за лодку Бати. А «иностранка» залезла в наш огород явно с целью пошпионить за неожиданно достроенным мегапароходищем. «Фигасе!..» – не выдержал старпом, тоже врубившийся в ситуацию. «Ладно, работаем дальше» – такой мелочью, как иностранная подводная лодка в наших терводах, смутить надолго каптри было невозможно. «Акустик, непрерывно писать шум винтов «незнакомки». Старпом, рассчитать данные для сближения и учебной атаки обнаруженной лодки…».

И народ завертелся. А наверху тем временем комфлота, под чьим флагом плыл вдаль Наш Плавучий Страх и Ужас, уже начал недоумевать. Было непонятно, почему многократно потопленный Батя, вместо того, чтобы как это и предполагалось уговором всплыть, продолжает хитрожопыми зигзагами уходить от погони. Зато Гарант чувствовал себя великолепно. Волны, чайки, впечатляющие провороты разных корабельных механизмов и холуйское лицо Главкома бодрили Вэ – Вэ необычайно. Президента Беларуси рядом с Гарантом не было – батьку в усмерть укачало и теперь позеленевший он отлёживался где-то в низах……Когда ПУГ выгнал – таки свою цель за границы полигона,

Батя пробкой выскочил на поверхность за кормой наших кораблей.

Пока комфлота медленно приходил в себя и пытался понять, кого же они два часа на глазах Гаранта забрасывали «лимонками», с дизелюхи по УКВ уже передали, что имеют на руках полный акустический профиль «иностранки» и схемы двух успешных учебных торпедных атак подводной лодки условного противника. Гаранту было доложено – мол, ПУГ с самого начала разобрался, что имеет дело с иностранной подлодкой. И что Батя именно по личному распоряжению комфлота целые 26 минут висел на хвосте «иностранки». Чтобы героически фиксировать на плёнку все её попёрдывания. Эта озвученная Главкомом эпическая картина отменно организованной и слаженной военно-морской травли настолько восхитила ВВ, что он немедленно распорядился поощрить весь комсостав.

Бате награда не досталась. «Хватит с тебя и того, что не раскатали за опоздание в полигон» – умудрено сказал Бате комдив и каптри немедленно согласился. С него хватит…

P.S. Добытые лодкой Бати данные позволили чётко опознать лодку – нарушительницу, после чего долго третировать по дипканалам одну сопредельную иностранную державу угрозой обнародования факта «.вторжения её вооружённых сил с неизвестными намерениями в российские территориальные воды». Да ещё и в непосредственной близости от корабля, на котором находилось Первое Лицо Российской Федерации.

Лошадиная фамилия

Был у нас кандидат в депутаты по фамилии Глухих. Представьте, какая замечательная была агитация: «Голосуйте за Глухих! Выберем в Думу Глухих!». А еще была дама начальница крупного предприятия. По фамилии Каменщик. Когда ей звонили, она отвечала: «Каменщик слушает». Ей говорили: «У вас там что – ремонт идет? Начальника позовите!». У товарища на работе (в банке) на охране сидит человек с Фамилией Хомячков и когда поднимает трубку, говорит: «Охрана Хомячков слушает».

Иркутск выбирал губернатора. Городской штаб. Очень старательный бывший военный Козлов. Телефон: «Городской штаб Козлов слушает». После замечания стало звучать так «Городской штаб по выборам Козлов». В локальном офисе турфирмы, находящемся в гостинице «Космос», работала менеджер по фамилии Лось. Когда она звонила в главный офис турфирмы, то сообщала секретарю приятным женским голосом – «…говорит Лось из Космоса…». Реальная выдержка из распоряжения по банку «Возрождение»: «…п.6. Запретить юрисконсульту Ежикову В.А. отвечать по телефону: «Банк Возрождение Ежиков слушаю…», в связи с некорректными последующими вопросами контрагентов…

Водитель

Сто тысяч километров без капремонта проехал на своем ЗИЛе водитель Сидоров и продолжал ездить дальше. Поскольку дело происходило в 1980 году и вся страна стояла на трудовой вахте, готовясь к XXV съезду КПСС, в мехколонну, где работал Сидоров, был направлен корреспондент районной газеты «Знамя», который осмотрел место происшествия и сделал несколько фотографий рекордсмена и его верного автомобиля, а также перенес в свой блокнот подробную исповедь самого героя и его сослуживцев. После чего вернулся в родную редакцию и еще до сдачи номера успел накатать целый подвал про передовика, коммуниста и орденоносца. Заголовок придумался легко: «Сто тысяч километров не предел». Материалы ушли в типографию, наборщики взялись за работу. Полоса была набрана, напечатаны и вычитаны гранки. В набор внесены необходимые правки. Но как выяснилось, не все…

К десяти часам вечера тираж был напечатан и отправлен на почту. А наутро весь район хохотал. На первой полосе, под рубрикой «Навстречу съезду» красовалась фотография героя очерка – руки на баранке, напряженное выражение лица (не каждый день приходится фотографироваться для газеты). И очень к этому лицу подходил заголовок, набранный крупным шрифтом: «СТО ТЫСЯЧ КИЛОМЕТРОВ НЕ ПЕРДЕЛ».

Корректора уволили, редактору и ответственному секретарю влепили строгача. Всем причастным тоже досталось по делам их. А Сидоров переехал в другой район…

Вышел в море – вижу буй…

Немного информации для, тех, кто не знает, что такое аварийный радио – буй на корабле. Это такая штуковина размером с два футбольных мяча поставленных друг на друга, висящая на переборке на крыле мостика и предназначена для того, чтобы во время кораблекрушения, попав в воду и перевернувшись антенной вверх, начать пускать в эфир крики «SOS» и координаты крушения.

Пропал в Черном море грузинский сухогруз, тихо пропал. На связь не вышел и девять человек экипажа пропали вместе с ним. Удивляло, что никаких криков о помощи не поступало. Поиски продолжались неделю, причем за неделю нашли пару пустых спасательных плотов. Прошла команда о прекращение поисков, поскольку всем стало ясно, что экипаж ушел кормить рыб вместе с судном.

Как вдруг… Как вдруг заработал аварийный радио – буй. Высланный вертолет по пеленгу сразу нашел спас – шлюпку и всех девятерых членов экипажа во главе с капитаном. Слава богу, живых.

Так вот, этот капитан НЕДЕЛЮ сидел с буем в руках, ожидая помощи и не давая его никому трогать, а через неделю с криком, что им подсунули сломанный буй, выбросил его за борт. Где тот перевернулся в рабочее положение и подал сигнал «SOS». Дали ли звездюлей капитану – об этом история умалчивает…

Хобби

Миша ушёл на пенсию с должности командира БЧ-5 дизельной подводной лодки. Сбылась мечта. То, к чему долго шёл, стало явью. Кошмарной. Ибо долгожданной пенсии хватало только на пиво по выходным. Содержать жену и дочь (женильного возраста) в Санкт-Петербурге на эту пенсию просто невозможно.

Такова, увы, цена…надцати лет на Севере. После долгих и упорных поисков работы (туда, куда хотел, не брали, куда звали – сам не хотел идти) Миша нашёл то, что его устраивало. Окончив курсы водителей по категории Д, устроился работать в автобусный парк. И не простой, а обслуживающий туристов. Серьёзных, иностранных туристов и большие поездки Мише не доверяли, но и мотания на трансферах (гостиница – порт – аэропорт) хватало, чтоб удовлетворить требования жены и дочки.

Кого только Миша не возил: и наших и не наших (из тех, что победнее). И потому китайцы числом 40 человек не вызвали у Миши никаких эмоций. Погрузил у общаги, переделанной в гостиницу, и повёз. В маршрутном листе стоял не вокзал как обычно, а маленькая такая улочка, в широких кругах туристов не известная. Располагается на той улочке скромная проходная на судостроительный завод. У проходной и выгрузил Миша китайцев. Миша эту проходную знал как родную – сам не раз через нее ходил – на строящуюся подводную лодку. И потому вечером, забирая китайцев у проходной, Миша, будто невзначай, спросил у старшего китайской группы: «Чего, ребята, лодку принимаете?». От этого вопроса глаза китайца распахнулись на европейскую ширину. Быстро справившись с оторопью, китаец что-то понёс в ответ про рыболовный траулер, про какое – то сотрудничество. «Ладно трендеть, – осадил китайца Миша – я сам…надцать лет на лодке механиком прослужил и через эту проходную тоже не раз хаживал. Попасть с нее только в достроечный можно, а там сейчас только лодка стоит, мне корешки из приемки сказали. Да и на твоих ребятишек посмотреть – какие к монаху под рубаху рыбаки, выправка не та. И запах лодочный от вас – ну ни с чем не спутаешь…». Миша всё верно подметил. Выпуклый военно – морской глаз примечает и замечает всё.

Выправка у китайцев действительно не гражданская, молодые, рубашки на них разные, а брюки в один тон и цвет. И старшего своего (вылитый дядька Черномор, только китайского разлива) слушают как-то по-особенному внимательно. А запах дизелюхи, действительно, ни каким шанелем не перебить. По всем статьям – свои братья, подводники. Только китайские. Черномор для виду ещё поупирался, но профессиональный интерес взял своё: «А на какоя лодка Ви служили?». «641-Б и 877 проекты», – ответствовал Миша.

Всю дорогу до общаги Миша и китаец говорили только про лодки. Про дизеля, батареи и трюмные магистрали. Китаец тоже механиком оказался. В общем, нашли друг друга. На прощание китаец вежливо поинтересовался у Миши с чего это вдруг заслуженный подводник, пенсионер, автобусы водит? «Хобби – не моргнув, солгал Миша». «Хобби» – из вежливости согласился китаец. На следующее утро Миша был слегка ошарашен тем, что на столе у диспетчера лежала заявка на его автобус ни много ни мало, а от имени военно-морского атташе КНР. Атташе просил руководство парка закрепить Мишу с автобусом за группой китайских товарищей на месяц (включая и выходные). Сие сулило Мише более чем существенное увеличение зарплаты. Не дурак китаец оказался. Прекрасно понял, с чего у подводника на пенсии такое хобби. Постарался, как смог. Миша, естественно, тоже. Вместе с женой разработал программу и в первую же субботу повез китайцев в Петродворец. Довольные китайцы бродили по аллеям парка под бдительны оком Черномора. А Миша вместо экскурсовода вываливал на китайцев всё, что раскопал про парк, фонтаны и дворцы. Пришла пора ехать. Погрузились в автобус. Стал Миша выруливать со стоянки – и стоп. Остановился. Какой-то придурок умудрился оставить новенький «Опель» аккурат на выезде со стоянки. «Морда» автобуса пролезает, а зад – вынос 1,5 метра – фиг. Точно в «Опель» приходится.

Пригорюнился Миша. Погудел, может хозяин «Опеля» объявится? Да где там. А сзади Мишу другие автобусы подпирают. Гудят, водители матерятся. А что сделать? Пока хозяин машину не уберёт – не сдвинешься. Китайский Черномор, поглядев на эту кутерьму с буддистским спокойствием минуты две, встал со своего места и подошел к Мише. «Мися, ми посему не ехать?». «Видишь, хрен этот моржовый выехать не дает…». «А без хрень марзовий ми ехать?». – «Ессно!». Китаец повернулся к своим орлам, что-то гаркнул по – китайски – и все сорок, разом соскочив с мест, вышли из автобуса, обступили «Опель», ухватили каждый за что смог, подняли и, быстро перебирая ногами, потащили завывавшую сигнализацией машину на обочину. И поставили её дверцей водителя у канавки, мордой к одному дереву. Багажником к другому.

В автобус китайцы садились под дружные аплодисменты, переходящие в овацию. Миша ещё месяц возил китайцев. А спустя полгода после их отъезда диспетчеру пришла очередная бумага от китайского военно-морского атташе. Китаец просил парк предоставить автобус на месяц для перевозки китайских товарищей. Но с условием. Водителем назначить Мишу.

Аэропорт

На обочине рулевой дорожки аэродромный работник обычной косой – литовкой обкашивает траву около сигнальных фонарей. Накрапывает нудный мелкий дождик, и мужик накинул плащ – палатку. Косит. В этот момент Як-42 выруливает на взлёт по этой самой дорожке. Дядька отходит метров на 1520 и стоит, ждёт. Капюшон на голове, в руке коса. Борт катит мимо, аэродромщик приветливо машет самолёту, желая ему счастливого полёта.

Пилот по рации: «Диспетчер, скажи своему косарю: пусть хоть косу положит, пока у нас пассажиры через аварийные люки не повыпрыгивали!».

Опоздавшие

Видели когда-нибудь бегущую в ужасе толпу людей, поминутно оглядывающихся через плечо, а сзади быстрым шагом вышагивающего мужика с сосредоточенным выражением на лице и с большущим топором на плече? И я не видел, но рассказывали.

А начиналось все прозаично – в далеком леспромхозе, где из развлечений только закрытый клуб, мужики тяготели к горячительному напитку. А после употребления этого самого напитка, как правило, тянет на «подвиги». Помните как у Семена Альтова – после очередной порции начинаешь понимать, что вокруг одни скоты? Михаил любил выпить. Был у него такой период в жизни. Каждая такая попойка обязательно заканчивалась мордобоем. Иногда бил он, иногда били его, а иногда успевала приехать бригада милиции из района и тогда уже она била всех, кто не успевал спрятаться. Жизнь бурлила в далеком леспромхозе. У местных даже выработался условный рефлекс – если встретил Михаила, то обязательно быть драке.

В то утро Михаил проспал, дали знать вчерашние «раны». Поэтому схватившись с койки, он быстро оделся, схватил рабочий инструмент (топор) и побежал на работу (плотником работал). И надо же было, такому случится, что невдалеке от его дома стояла компания мужиков, от которых накануне Михаил и получил те самые «раны». Увидев выбегающего Михаила с топором в руках, они справедливо решили, что он хочет продолжить вчерашний прерванный табуреткой разговор с более выгодных для себя позиций. Не имея под рукой альтернативного оружия, компания принимает решение ретироваться от греха подальше. Уже через пару минут по улице бежал Михаил с топором, а чуть впереди кучка людей, количество которых постоянно увеличивалось за счет примыкающих прохожих, которые, увидав Мишу, резко меняли направление своего движения на совершенно противоположное.

Где-то на перекрестке, на улицу вылетает милицейский УАЗ, скрип тормозов, гарь жженой резины. Милиционеры тоже знали Михаила – не раз приезжали, поэтому потянулось табельное оружие из кабур, укороты наперевес и воинственный клин свиньей направился для задержания. Правда, приблизившись, они с удивлением заметили, что Михаил трезв, но все равно спрашивают: «Ты что с топором несешься?». «На работу опаздываю». «А народ чего впереди бежит?». «Так, а я откуда знаю. Наверное, тоже на работу опаздывает».

Машинистка

Россия. Военно-Морской флот. Командующий флотом возвращается со сборов командного состава Вооруженных Сил и вызывает старую опытную машинистку: «Верa Ивановна, надо срочно подготовить Приказ Командующего флотом «О состоянии воинской дисциплины». Вы готовы?». «^това, товарищ адмирал!». «Ну и отлично. Тогда начинаем!».

Адмирал ходит по кабинету и диктует: «*б вашу мать!!!». Машинистка печатает: «Товарищи офицеры!».

Адмирал: «Никто ни х*я не делает!». Машинистка: «На флоте упала воинская дисциплина».

Адмирал: «Все лежат и дрочат!» Машинистка: «Командиры устранились от выполнения служебных обязанностей».

Адмирал: «Медноголовые опездалы, бля, ползают как беременные мандавошки, водку пьянствуют, беспорядки нарушают, е*ут все, что шевелится!». Машинистка: «Воспитанием личного состава никто не занимается, строевая выучка ослабла, участились случаи пьяных дебошей и бесчинств по отношению к местному населению».

Адмирал: «Е*ать всех!». Машинистка: «Приказываю!».

Адмирал: «Этому новому презервативу, что возомнил себя дирижаблем, клизму с патефонными иголками, а не паука на погоны!». Машинистка: «Командира дивизии капитана 1 ранга Иванова предупредить о неполном служебном соответствии».

Адмирал: «Остальное стадо пусть вые*ет сам!». Машинистка: «Остальных виновных командиру дивизии наказать своей властью».

Адмирал: «Пиз*ец!». Машинистка: «Командующий флотом адмирал Петров».

Аплодисменты

Стою на парковке у супермаркета, жду жену. Напротив стоит 99-я, из магазина выходит парень с бутылкой пива, открывает машину, садится за руль, закуривает, включает музон и пьет пиво. На противоположной стороне стоят гаишники. Увидев это, один из них подходит к нему и начинает требовать документы, мотивируя, что тот пьет за рулем. Парень его мягко посылает, «мол я не еду, и ехать не собираюсь, иди на…», продолжая свое дело. Ничего не добившись, гаишник спускает переднее колесо, со словами: «Пока документы не дашь, не поедешь!».

Тут выходит из маркета девушка с двумя пакетами, открывает багажник, ставит пакеты, парень передает ей ключи и пересаживается на пассажирское сидение. Девушка подходит к гаишнику: «А теперь, придурок, накачивай колесо, или я звоню в прокуратуру» и достает телефон. У гаишника глаза на выкате, начинает что-то бормотать, мол, хотел привлечь водителя, что тот пил и т. д. Ответ девушки: «Он не водитель, а мой муж, у него прав вообще нет, езжу я и машина моя».

Кто-то из водителей дал насос, причем старый, ручной, кто-то манометр, так как хозяйка машины требовала накачать, как положено. Короче вся парковка лежала от смеха, пока гаишник выполнял телодвижения вверх-вниз, замерял давление и т. п. С него смеялся даже напарник! А девушке все аплодировали стоя!

Кто ищет – тот всегда найдет

Первый выход в море первого корпуса атомной подводной лодки 949 проекта. Из Центрального Поста раздается команда по громкоговорящей связи: «Первый отсек, открыть клапан №-7!». Голос из первого отсека, бодрый такой: «Есть, товарищ командир!».

Минут через пять из ЦП команда идет снова: «Первый отсек, открыть клапан №-7!». И снова бодрый голос из отсека: «Есть, товарищ командир!».

Через несколько минут по громкоговорящей связи из Центрального Поста следует длинная тирада, в которой упоминаются первый отсек, его родственники, родственники командира первого отсека, вахтенного, других членов экипажа, их многочисленные и нетрадиционные сексуальные отношения и многое – многое другое (минут на семь). Под конец тирады задается вопрос: «Клапан №-7 будет открыт когда-нибудь, или нет?». По прежнему отвечает бодрый голос из первого отсека: «Ищем, товарищ командир!».

Краткость – сестра таланта

Значит так, салага. Слушай сюда и мотай на… прыщ – усов у тебя всё равно пока нет. Видишь эту отмаркированную хрень в железном исполнении? Так вот. Даже если, упаси госспыдя, сам архангел Гавриил спустится к тебе из своей душегубки и скажет: «Пупкин, нажми вот эту пиzдюлину и будет тебе рай с бубенцами!», – не верь! Ибо… Ибо если ты только нажмёшь эту пиzдюлину, то вон там заработает такая штуковина… Вон та, видишь?.. Вот! Эта штуковина заработает и заулюлюкает. После чего, едрёмть, запитает вот эту мандулу. Мандула скажет «Вах!» и отобьётся в пост живучести. Там сразу очумеют, нажмут на все педали и устроят нам полундру под девизом «концы в воду, большая жопа пароходу». А уж что после этого аттракциона возбуждённая общественность сделает с тобой – тут даже моя фантазия сбоит и прячется в гульфик! В лучшем случает тебе, Пупкин, будет светить пересадка трахомы на правое полужопие без наркоза и вазелина…

Стоп. Чья это корма так угрожающе сползает вниз по трапу?!.. Ой… Смирно! Тащ капитан второго ранга!.. – Вольно. Ну, старшина, чем занимаемся? – Да вот, тащ капитан второго ранга, провожу инструктаж с пополнением. На предмет соблюдения техники безопасности при обращении с системой орошения ракетного погреба. – Добро. Только это, старшина… Подоходчивее надо, подоходчивее. И кратко. Краткость, как известно, сестра таланта. – Есть, тащ капитан второго ранга, подоходчивее и кратко!

Вытянувшийся в струнку старшина дожидается, пока ревматично кряхтящее начальство удалится дальше гугукаться по низам. Затем медленно поворачивается к инструктируемому и показывает тому увесистый кулак: «Короче, салага. Если что – урою!..».

Железные яйца

Тащ лэйтенант, тащ лэйтенант, там на палубе – вах, шайтан!.. – Чего-чего там, Мамедов, на палубе? – Докладываю, тащ лэйтенант, шайтан! – Ну – ка пойдём посмотрим… А, так это ж простой «карандаш». В смысле – лом. – Но он же стоит. Торчком! И его никто нэ дэржит! – Так это потому что включён ток в обмотке размагничивания. – Ух ты!.. – Ага. Так что учи матчасть, Мамедов. И скажи спасибо. – За что, тащ лэйтенант? – За то, что у тебя яйца не железные!..

Засос

Вчера вечером пошел выносить пакет с мусором. На улице тихо, народу почти нет, только посередине дороги стоит машина предприятия «Водоканал» – цистерна на колесах оранжевого цвета. К цистерне приделан огромный толстый шланг, который уходит в дырку городской канализации. Возле дырки стоят двое рабочих в спецодежде такого же цвета, как и цистерна, и молча смотрят в отверстие. Потом один поворачивается к другому и говорит:

– Ты, Петрович, еще раз вспомни точно – Семенов собирался вниз спускаться, пока мы за пивом ходили или нет? И если нет, то, что за фигню мы сейчас с тобой засосали?

Инструктаж

Встать! Смирно! Ну что, смертнички, добро пожаловать. Напоминаю, что удовольствием лицезреть меня вы обязаны своему нежеланию учиться и работать на благо Родины, возможным от-стуствием денег, дабы отмазаться от сей повинности, а так же незнанию того, что в нашей стране уже действует закон об альтернативной подготовке. Так, кто там в обморок упал? Браво! Это научит вас чаще читать газеты с новыми законами и правилами.

Итак, напоминаю вам, что отныне и на ближайшие два года вы все – мои рабы. Я для вас лучший друг и злейший враг в одном лице. Я заменю вам няню, сиделку, любимую девушку… Отставить пересмешки! Фамилия? Пупкин? Отлично. 200 отжиманий. Немедленно! Я ведь сказал, что я – ваша любимая девушка теперь? А желания любимой нужно выполнять беспрекословно! Далее. Жить вы будете вот здесь. Это – казарма. Вы не имеете права покидать территорию без моего разрешения, приказа или не в следствие пинка сапогом под зад. Последнее может случиться в результате вашей недобросовестной службы. Куда вы отправитесь в этом случае – лучше не знать. Ибо самый настоящий ад покажется для вас раем по сравнению. Кто сказал? Кто сказал про гей – клуб??? Фамилия? Опять Пупкин. В руки лопату и чтобы через два часа вокруг плаца были пересажены все деревья. Все нечетные поменять местами с четными! Бегом! Еще раз повторяю, что я для вас теперь – любимая девушка. А любимая заставит вас трахаться!