Текст книги "Непокорённый"

Автор книги: Владимир Скобцов

Песня о друге. Часть первая.

Утомлённая печень

 
Задолбался летать буревестник,
Счет на вёдра пошел коньяку,
Плод любви нашей к авторской песне
Зреет ёжиком в правом боку.
 
 
                         Рядом друг мой Борис,
                         Русской речи изъян,
                         У Бориса каприз:
                         Он сегодня не пьян.
 
 
Убегаем в тайгу без оглядки,
Получивши от местных люлей,
Нас спасают сырые палатки
И тепло давно мытых людей.
 
 
                         Как без Ленки Парис,
                         Как без кнопки баян,
                         Так без стопки Борис
                         Почти сутки не пьян.
 
 
У костра с другом вспомнишь немало
Бывших жён, беспризорных детей,
Жизнь проходит, как дым от мангала,
А с мангалом и жить веселей!
 
 
                         И невнятно Борис
                         Говорит:  «Шоб налей!»  –
                         Непонятный Нарцисс
                         Среднерусских полей.
 
 
Не шерше ля фам ночью по-пьянке,
Не ходи в тёмный лес по грибы:
Ты ж всё время находишь поганки,
А не то, что «хотелося бы».
 
 
                         Листья падают вниз,
                         Грустно пахнет простор,
                         Тонкой струйкой, Борис,
                         Не потушишь костер.
 
 
Тает птиц перелётная стая,
Верность женщин подобная ей,
Только крепкая дружба мужская
Альпинистской верёвки прочней.
 
 
                         Глядя в жуткую высь
                         И (фиг)ню говоря,
                         Всё же друг мой Борис
                         Воздух портит не зря!
 

Песня о друге. Часть вторая.

Потерянное лицо

 
Крутя по встречной колесо,
Летел хюндай как птица-тройка.
Отдал ментам полтыщи Борька,
На бабках Борькино лицо.
 
 

Сержант грузин сказал:"Кацо,
Ты сколько пьёшь и кушай столько!"
И завздыпопил горько Борька
Ездой помятое лицо.
 
 

Мария вышла на крыльцо,
На небе догорает зорька,
Под юбку к Машке лезет Борька
И видит там своё лицо.
 
 

Жизнь, как протухшее яйцо
И дым Отчизны пахнет ой, как!
На стол селёдку «ложит» Борька -
Такой же запах и лицо.
 
 

Взошла луна заподлицо,
Пустыня внемлет Богу, только
Храпит лицом в салате Борька .
И видит Борькино лицо.
 
 

Как будто с прорезью сальцо,
Как на мангале помидорка -
Вторичных признаков скатёрка
Покрыла Борькино лицо.
 
 

Опохмелиться с утреца,
В лицо засунув сигарету,
Зашёл в пивбар, а пива нету!
С тех пор на Борьке нет лица.
 

Байда

ПОВЯЩЕНИЕ ФЕСТИВАЛЮ АВТОРСКОЙ ПЕСНИ С ОДНОИМЁННЫМ НАЗВАНИЕМ

 
Гитару тешила рука,
Гляделись в воду облака
И осквернённая река
Сияла в отблесках заката.
 
 

На сцене пучились юнцы
И каэспэшные отцы
Сидели важно, как купцы,
Птенцы несчастного Булата.
 
 

Ещё не чувствуя беду,
Лягушки квакали в пруду,
Пейзане слушали бурду
И уносило ветром эхо.
 
 

Как дивный сбор осенних трав,
Девиц нетронутый состав.
Каплан сослался на сустав,
Забашта просто не приехал.
 
 

И я спросил тогда КучмУ:
"Скажи,Серёжа,почему
Уж всё ни сердцу,ни уму?"
И отвечал КучмА,зевая:
 
 

"Тусовки бардов и людей
Не сердца для, а для полей:
От КУчмы и до наших дней
Нитрат – основа урожая!"
 

Маздофа. Сергею Каплан

 
Ах, зачем я поехал на слёт,
Лучше б лёг я невинным в могилу,
Были ж ведь и верёвка, и мыло,
Пока я не поехал на слёт.
 
 

Зачем влез я в чужой огород,
Лучше б песни по радио слушал
И меня б худсовет не прослушал,
Объяснив мне, какой я урод.
 
 

Я тогда бы не бросил завод,
Я бы с акций имел дивиденды,
Жёнам я б не платил алименты,
Не ходил бы раз в год на развод.
 
 

Я бы в отпуск катался раз в год,
Я бы на день три раза питался,
Я бы пьяный в пыли не валялся,
Заградив пешеходный проход.
 
 

И здоровым я б был, как пилот,
И давал бы прекрасный анализ,
И медсёстры б меня не боялись,
Если б я не поехал на слёт.
 
 

А затем я поехал на слёт,
 Что маздофа тусуюсь с бомжами -
  Их народ называет бардАми,
   Но признаюсь, Каплан, между нами,
    Что бездарной стрельбы тёти Фани
      Не простит православный народ!
 

Подражение псевдоблатному фольклору

 
Купил я лепень*, взял билет на Юг.
Мы познакомились в вагоне-ресторане
Вам захотелось соблазнить тогда по пьяни
Меня, уставшего от воркутинских вьюг.
 
 

  И вы ложИли на ногу ногу,
  И я сказал на это: "Детка Роза!
  Любовь не доктор, лечит без наркоза,
  А без наркоза я боюсь, что не смогу"
 
 

Я лепень скинул, чтоб расслабиться чуть – чуть
И закатил слегка рукав своей футболки,
Вы любовались красотой моей наколки,
Я объяснял вам ее внутреннюю суть.
 
 

  Вы так просили научить вас воровать
  И я сказал на это: "Детка Роза!
  Любовь – цветок, шо нежен, как мэмоза,
  Я не хочу его до праздников срывать."
 
 

Прошли года, порвался лепень – се ля ви!
Но не даёт забыть вагона-ресторана
Души незаживающая рана,
Как шрам незатянувшейся любви.
 
 

  Слеза упала в белое вино.
  Прощаясь утром, я сказал: "Бай, детка Роза!
  Любовь огонь, а вы дитя мороза,
  ДитЯм с огнем играть воспрещено!"
 

___________________________________

* – лепень – (жарг.) пиджак

О пользе военной службы

 
Военная присяга,
Банный день,
Ты теперь салага,
А не пень.
 
 

Два года пронесётся
Наконец,
Дембелем вернётся
В свой город погранец.
 
 

Вдоль границы ходит
С той стороны шпион,
Нам бинокль наводит
Прямо на погон.
 
 

Думает, что это
Огурцы -
А то такого цвета
Погранцы!
 
 

Не поймёт бродяга,
Что за хрень -
А то моя фурага
Набекрень.
 
 

Захотелось дяде
Выкрасть огурцы -
А то мы в наряде,
Погранцы!
 
 

Замаскировался,
Сразу не узнать,
Под проволокой прокрался,
А мы ему: «стоять!»
 
 

Паспорт отобрали,
Отклеили усы
И тогда узнали
Шпиона погранцы.
 
 

И Устав,
Зачитанный до дыр,
Дочитав,
Сказал наш главный командир:
 
 

"Дружные ребята,
Молодцы!
Лучшие солдаты –
Погранцы!"
 
 

Поётся песня громко,
Заглушает грусть,
Дома ждет девчонка,
Чувствую – женюсь.
 
 

Можете гордиться
Матери–отцы:
На замке граница,
В будке погранцы!
 

Грузинская песня

Вместо эпиграфа, или для тех, кто не понял:

Птица украла мобильник. Это шутка. Грузию люблю. Политического подтекста нет.

 
Тьма укутала долины,
Засыпает гордый край,
Нету лучше, чем грузины,
Генацвале, вай-вай-вай!
 
 

Эй, орёл, слезай с вершины,
Ты мобильник мой отдай!
Ты мужчина, я мужчина,
Ты мужчину уважай.
 
 

К диалогу, есть причины,
Важно сделать первый шаг,
Так спускайся вниз с кручины,
Что стоишь там, как ишак?
 
 

На лицо легли морщины
Под фуражкой, вай-вай-вай!
Все орлы, как армянины,
До свидания давай!
 

О любви

      I

  Ненависть

 
Я ненавижу тот завод,
Где рельсы делает народ,
Пусть из бетона и металла,
А я плюю на эти шпалы!
 
 

Мой гнев не ведает границ,
Я презираю проводниц,
А вид скрещённых молотков
Меня вообще лишает слов.
 
 

Недобро глядя на составы,
Чешу на кулаках суставы,
Мне, как мулета матадора,
Зелёный глаз у семафора.
 
 

Ах, если б мог я бегать быстро,
Я удавил бы машиниста,
А если б слово кто сказал,
Я б разогнал ж/д вокзал.
 
 

Возненавидел так до гроба
Я всю железную дорогу,
А особливо паровоз,
Что от меня тебя увёз.
 

     II

   Уважение

 
Я уважаю тот завод,
Который сделал самолёт,
Тот двухмоторный агрегат,
Что мне вернул тебя назад.
 

Авиатанго

 
Я с судьбою не шучу,
Мы присели перед рейсом,
Дорогая, не надейся,
Я обратно прилечу.
 
 

Сам процесс необъясним:
Самолёт ведь из металла,
Но из виду ты пропала,
Значит, всё-таки летим!
 
 

Рядом парень заводской
Душу водкой облегчает.
Пролетарий так летает,
Потому что он такой.
 
 

У меня душа не спит,
То отпустит, то вернётся,
То Гагариным смеётся,
То Стахановым грустит.
 
 

Задрожал в окне дизайн,
Лётчик асс или любитель,
Что водил он – истребитель
Иль уборочный комбайн?
 
 

Подозрительно вспотел
Лётчик, то есть авиатор,
А по мне, хоть аллигатор,
Лишь бы по небу летел.
 
 

Лишь бы он держал штурвал,
Продолжалось чтоб движенье,
Чтоб от силы притяженья
Транспорт вниз чтоб не упал.
 
 

Мне конфету карамель
Предложила стюардесса –
Горло высохло от стресса,
Карамель не лезет в щель.
 
 

Солнце село, мы летим,
А пора бы приземлиться,
Что ж порхаем мы, как птица,
Что ж садиться не хотим?
 
 

Сгинул аэровокзал,
Шар земной как будто сдулся –
То ли лётчик промахнулся,
То ли тормоз отказал.
 
 

Оборвался рёв турбин,
Стюардесса пьет от счастья -
Наконец-то вышло шасси!
И, похоже, керосин.
 

Случайный романс

 
В городском саду весеннем
В час вечернего цветенья
Я увидел вас под сенью
И не смог сдержать себя.
 
 

Там вы сидя отдыхали,
Интенсивно так вздыхали
И рукою мне махали,
На скамеечке сидЯ.
 
 

И впадая в умиленье
От подобного виденья,
Ощутив в груди волненье,
Я сказал тогда: "Мадам,
 
 

Начал разум мой двоиться -
Тело к осени стремится,
Се ля ви, как говорится,
А в душе – шерше ля фам!".
 
 

А потом просил вас слезно:
"Не проспите час свой звездный.
Я уйду, и будет поздно -
Не воротите любви.
 
 

И пусть путь земной наш краток,
Сорок лет – еще задаток.
Ну а вы второй десяток
Разменяли, черт возьми!
 
 

Вы понравились мне сразу.
Сжали горло метастазы,
Захотелось так экстазу,
Что лицом я стал красней...".
 
 

Тут в ответ вы мне сказали,
Что другого сидя ждали
И не мне рукой махали,
А гоняли комарей.
 

Прощальный ужин

 
Прощальный ужин ночью при свечах,
Застыли слезы в голубых очах,
Что может быть ужасней этих мук:
Глядеть на то, как вы едите лук?
 
 

Читать пытаюсь с вашего лица,
В прекрасной книге нету ни словца,
Гляжу в глаза, как в зеркало души,
И там брожу в нетронутой глуши.
 
 

Играет музыка, оркестр вошел в азарт.
И я шепчу: «вам нравится МоцАрт?»
Ответ ваш нежный не услышать мне -
В устах омар, безмолвствуют оне.
 
 

ВертИтся в пальцах курицы кусок,
Струится пот, стекая на висок.
Звучней фагота и сильней стихов
О, запах пота с запахом духов!
 
 

Я вам прочёл «Темнели небеса»,
Вы вытерли ладонь о волоса
И засмеялися, пленяя простотой,
И зуб блестел коронкой золотой.
 

Деньрождение

 
Мысли всё то чистые, то грязные -
Так природа ищет идеал.
Если мы с тобой такие разные,
Значит я гетеросексуал.
 
 

В городском саду цветёт акация,
Дети кормят хлебом лебедЯ,
Я не понял слова сублимация,
Я страдаю очень без тебя.
 
 

Я сказал, любуясь лунным профилем:
«Вот звезда на небе, как алмаз».
Ты сказала:"На зиму картофелем
Запасаться выгодней сейчас".
 
 

В городском саду цветёт магнолия,
Мне магнолий этот ни к чему,
То ли ты говно, а то ль говно ли я -
Ничего уже я не пойму.
 
 

Я читал тебе стихи Ахматовой,
Пастернака, Пушкина, Гюго.
Ты в ответ сказала, что Лохатова
Пишет очень даже ничего.
 
 

Зацвело ужасное растение,
Закричала птица какаду,
У тебя сегодня деньрождение,
Правда это только раз в году.
 

О быстротечности весеннего периода

 
Нет ни покоя, ни сна.
Как говорится, весна.
-Рита, вы мне дорога!
Ты отвечала: «Ага».
 
 

В небе сперва, как мигнёт,
А потом, как долбанёт,
А после так полилось,
Что думал я, началось!
 
 

В воздухе пахнут цветы,
На фотографии  ты.
Глянул внезапно в окно,
Глянул и понял – оно!
 
 

Месяц – не месяц, а май,
Жарко, хоть майку сымай.
Вечером спала жара
И я решаю: пора!
 
 

И посмотрев на луну,
Прямо сказал тебе: «Ну?»
Ты мне ответила: «Не!»
Вот и хожу, как во сне.
 
 

В парке и танцы, и смех,
А я все думаю: «Эх!»
И посылаю всех на -
Вот как проходит весна!
 

Это осень

 
Птицы тянутся на Юг,
Им ни паспорта, ни визы,
Я машу руками снизу,
Это осень, милый друг.
 
 

Я лежал в траве ничком,
Осень по лесу ходила,
Мне на душу наступила
Своим тонким каблучком.
 
 

С тучи капля сорвалась,
С дуба жёлудь оторвался,
Я в тиски тоски попался,
Как на удочку карась.
 
 

Вышел зайчик и пропал,
Отмотал своё под елкой,
Синих глаз твоих двустволкой
Я убит был наповал.
 
 

Уткой рухнул в камыши,
Испустил последний шёпот:
"Где ж ты, где ж ты, личный опыт?
Лишь ранения души."
 
 

Птицы тянутся на Юг,
Мне туда закрыли визу,
Я смотрю на небо снизу,
Это осень, милый друг.
 

Был сентябрь...

 
Был сентябрь, причал речной
Обнимала ночь волной,
Мы стояли над водою,
Целовались под луной.
 
 

Были холода ночей
Поцелуи горячей
И плыла земля под нами,
И летели мы над ней.
 
 

Небо было vis-a-vis,
Ночь грешила до зари,
Нам любовь грехи простила-
Грех есть там, где нет любви.
 
 

Осень,осень,не спеши,
Листьев пламя не туши,
Сад любви укрыт цветами
И стихами сад души.
 
 

Заклинал я неба синь:
Любовь душу не покинь,
Ибо есть твоё лишь царство
Ныне, присно и Аминь!
 

У вселенной на виду

 
Из открытого окна виден свет звезды вечерней,
Золотится лунный луч, протянувшийся к окну
И на стареньком ковре две отчётливые тени,
Как в волшебном фонаре тихо сблизились в одну.
 
 

Так стоим мы и молчим, наблюдая вид на вечность,
Где царит ночной покой и созвездья vis-avis,
В небе вспыхнул огонёк – нас встречает бесконечность
То ли новою звездой, то ли ангелом любви.
 
 

Мы с тобою перешли в измерение иное,
Нашим судьбам мы дадим в эту ночь другой отсчёт.
Жизнь, как водится, пройдёт, только все это – пустое,
Важно то, что ты со мной, остальное все – не в счёт.
 
 

Что же надо мне ещё? Ничего уже не надо.
Знаю точно: вряд ли я что-то лучшее найду
И вся жизнь длиною в ночь, и стоим с тобою рядом
У открытого окна, у вселенной на виду.
 

Листопад

 
Выспренна
Осень на лист легла,
Птичьею стаею ввысь позвала,
Вызрела.
 
 

И отзывается стих струнам в лад,
Пальцы касаются их наугад,
И опускается, тих и крылат,
Листопад.
 
 

Вот заря
Будто бы с алтаря,
Ты не читаешь стихи сентября
Зря.
 
 

В строф алгоритме рифмы парад,
В ритме неслышном листья парят,
И говорит мне, что жизнь напрокат
Листопад.
 
 

Ночь пьяна,
Прочь, вина,
Выпьем до дна, ибо что за Луна
Без вина?
 
 

Осени чист жёлто-алый наряд,
Как аметист в золочёный оклад,
В просини лист пятипалый распят -
Листопад.
 
 

Боль, глоток,
Утоли,
А про любовь, да и то, межу строк -
Надо ли?
 
 

И догорает судьбою закат,
И над землёю, предвестник расплат,
В небе кружит от утра до утрат,
Листопад.
 

Письмо с Востока

 
Вот Вам мой сюжет не новый:
Мне всё снится лист кленовый,
То ль он в сердце мне упал,
То ли я в него попал.
 
 

С золотым смешался красный,
День, наверное, прекрасный,
Жаль, что серо всё сейчас
Оттого, что нет здесь Вас.
 
 

Я по осени шатаюсь,
Сочинять стихи пытаюсь
И запутались слова
В паутинке багуа.
 
 

Иероглифом проворным
Ночь по охре пишет чёрным,
В Пустоте закат погас
Потому, что нет здесь Вас.
 
 

И нельзя назвать словами
То, что чувствую я с Вами
И я с Дао не шучу,
Адекватным быть хочу.
 
 

В облаках рассвета ленты,
Только мне индифферентны
Его ленты и он сам,
Точно так же, как я Вам.
 

Суждено сюжету длиться

 
Суждено сюжету длиться
До скончания времён
Там, где в действующих лицах
Лишь одни она и он.
 
 

Что потом должно случиться,
Знает мальчик Купидон -
То ли жизнь как сон приснится,
То ли явью станет сон.
 
 

Над влюблёнными склонится
Благосклонно небосклон,
Млечный путь ковром ложится
Перед теми, кто влюблён,
 
 

Небо звездное искрится
И летят она и он -
То ли явь, а то ли снится
Жизнь похожая на сон.
 
 

То ли судеб колесницы
Миновали Рубикон,
То ли ангелы, то ль птицы,
В вышине она и он.
 
 

Как осеннюю страницу
Жёлтый лист роняет клён,
Так пронзительно кружится
Жизнь короткая как сон.
 
 

И навек сомкнут ресницы,
Обнявшись она и он,
Снятся им друг друга лица
И не видят, кто влюблён,
 
 

Как по чёрной глади Стикса
К ним спешит седой Харон,
Их уж нет, а им все снится
Жизнь прекрасная как сон.
 

Босы ноженьки любви

 
В небе белая овечка,
Шар воздушный, как сердечко,
Алых губ твоих колечко,
Небо сине, хоть плыви.
 
 

Словно пойманная птица,
Шар над осенью кружится,
Не из шёлка, не из ситца,
А на ниточке любви.
 
 

Нет на свете тоньше нити
И напрасно не ищите,
А попробуйте порвите -
Режет сердце до крови,
 
 

Ненадёжней нет одежды,
Чем осенний плащ надежды,
Если б знали это прежде,
То не мёрзли б без любви.
 
 

Детским шариком воздушным
Я пущу по ветру душу,
Ты прости великодушно
И обратно не зови.
 
 

Я иные вспомню звуки
И забуду эти муки -
Острый ножичек разлуки,
Босы ноженьки любви.
 

Созвездие Весов

 
Темнели небеса,
      стоял октябрьский вечер,
И тишина плыла
      под мерный стук часов,
Лишь за окном шептал
      листвой холодный ветер,
Качая в вышине
      созвездие Весов.
 
 

В ту ночь мне Бог весы
      приблизил к изголовью.
Две чаши, вздрогнув чуть,
      выравнивались вновь.
И левая была
      наполнена любовью,
А в правую была
      да-да, налита кровь.
 
 

Зачем же ты, Господь,
      так близко их повесил,
К раскрытому окну,
      чтоб смог достать рукой -
Качнулась чаша вниз,
      но Бог уравновесил,
Наполнив до краёв
      мне правую бедой.
 
 

И ночь была длинна,
      и оплывали свечи,
И рядом был со мной
      любимый человек,
И был запас вина,
      и жизнь казалась вечной,
А за окном держал
      весы двадцатый век.
 

Этой осени я не забуду...

 
Вышел месяц, взглянул, ножик-луч протянул,
Словно путь к заколдованной дверце,
Ключ в замке повернул, из тумана шагнул,
Да и осенью прямо под сердце.
 
 

Тишину сторожил, словно службу служил,
Пока свет на ветвях не забрезжил,
Вздрогнул, будто весну вновь пережил,
Лист осенний под сеточкой жил.
 
 

Сжала пальцы рука и стучит у виска:
Все часы, если б разом, да оземь!
Сороков сорока истекают срока,
На часах без пяти минут осень.
 
 

Ночь сентябрь ворожил, листьев крылья сложил
И виски паутинкой заснежил,
Думал–жил, оказалось, что не жил
И не верится в то, что ожил.
 
 

Я устал от разлук и от зим, милый друг,
Столько лет я искал вас повсюду,
Этих глаз, этих рук, сердца сдвоенный стук,
Этой осени я не забуду.
 
 

Ветер лист закружил, на плечо уложил,
На плече своем век бы вас нежил,
Пока век, этот век мне не смежил,
Вот вам сердце под сеточкой жил.
 

Ничего не изменилось

 
Ничего не изменилось,
Ничего не приключилось,
Ты на грудь ко мне склонилась,
Я целую, словно пью.
 
 

День пустой сменился ночью,
Стала жизнь на день короче
И я понял вдруг, что очень,
Очень я тебя люблю.
 
 

Мы с тобой не знаем сами,
Что же завтра станет с нами
И волна несет на камни
Мир, подобно кораблю.
 
 

И над миром реет смута,
Мы с тревогой смотрим в утро,
Ждем беды, и потому-то
Я сильней тебя люблю.
 
 

Наши жизни, словно строчки,
Далеки еще до точки,
Но беда поодиночке
Нас легко возьмет в петлю.
 
 

Обними меня покрепче -
Так нам выжить будет легче,
Эти руки, эти плечи,
Боже мой, как я люблю.
 
 

Ничего не изменилось,
Ничего не приключилось,
Просто ты ко мне склонилась,
Я целую, словно пью,
 
 

Просто день сменился ночью,
Просто стала жизнь короче,
Просто понял я, что очень,
Очень я тебя люблю.
 

Тем, кто любил

 
Жил только тот лишь, кто любил,
Кто как любил, тот так и жил,
В истоках рек, прологах книг
Казалось век, выходит миг.
 
 

И только, кто любви достиг
Все смыслы тайные постиг,
К губам приник, к дрожанию век
Припал на миг, пропал навек.
 
 

Кто не любил, тот и не жил,
Зачем-то  чем-то  дорожил,
И не понять ему вовек,
Что миг любви и есть твой век.
 
 

Тот, кто любил, благословен,
Его душа уйдёт из вен
В прощенья лик, созвездий бег,
В прощанья миг, в разлуки век.
 

NN

 
Такая выпала мне честь —
В тот вечер с вами быть счастливым
Под звездным небом молчаливым.
Выходит, бог на свете есть.
 
 

Я уж забыть успел, когда
Так было небо благосклонно.
Есть у любви свои законы,
Мне не понять их никогда.
 
 

Такая вышла мне судьба —
У ваших рук на миг склониться,
Чтоб безвозвратно превратиться
Из скифа в вашего раба.
 
 

Слова нам были не нужны
И объяснения тем паче,
Есть у любви свои задачи,
Решить их были мы должны.
 
 

И так печален был исход —
Мы добровольно шли на муки
Навстречу мчащейся разлуке,
На привокзальный эшафот.
 
 

Мне эту боль не излечить
Ни у огня, ни у иконы,
У жизни есть свои законы.
Да только, мне ли вас учить.
 

Осень на взморье

 
Темнокрыла и легка
Ночь накрыла облака.
Белых рук твоих крыла
Мне за плечи завела.
 
 

Непривязанный к земле,
Мой корабль летит во мгле,
А на мачте черный стяг.
Почему бы и не так?
 
 

Берег спрятался во мрак,
Только звезды, да маяк
Освещают с высоты
Мной сожженные мосты.
 
 

А в глазах твоих видна
Золочёная луна,
Ночь в глазах твоих нежна,
Я гляжу – не вижу дна.
 
 

Я шепчу – не слышу слов.
Без тебя не вижу снов,
Я кричу и крик немой
Тает чайкой за кормой.
 
 

И всё дальше от земли
Наших судеб корабли,
Только неба черный флаг,
И луны мятежный знак.
 
 

Ночь пройдёт, падёт роса,
Мы покинем небеса,
Скроет утренний туман
Птиц последний караван.
 
 

Замыкает осень круг,
Веет холодком разлук,
Жизнь, прожитая не так
Поднимает белый флаг.
 

Налейте-ка лучше вина...

 
Когда от невзгод круговерти,
Печальная плачет струна,
Не верьте, не верьте, не верьте,
Налейте-ка лучше вина.
 
 

Пока на невидимой флейте
Играет девчонка Весна,
Налейте, налейте, налейте
И пейте,и пейте до дна.
 
 

Пока силы есть, не жалейте
Души золотого вина,
Налейте, налейте, налейте -
Смотрите, как чаша полна!
 
 

Пока на немыслимой флейте
Нам Лето играет фокстрот,
Налейте, налейте, налейте
И пейте себе без забот.
 
 

Пока на чуднОй киноленте
Снимается наше кино,
Налейте, налейте, налейте,
Чтоб не было скучным оно.
 
 

Когда ж на серебряной флейте
Сыграют осенний этюд,
Обычного виски налейте
И пейте его без причуд.
 

Мы ждём прихода декабря...

 
Мы ждём прихода декабря —
И листьев жёлтые страницы,
И строчка птичьей вереницы
В тетради синей ноября.
 
 

И я прошу: Господь, прости,
Что жизнь прожита, как попало,
Но осень – времени так мало,
Ты душу к дому отпусти.
 
 

Там ждут меня, не гасят свет,
Там наши тени у порога,
И той, которая от Бога,
В ночь уходящий силуэт.
 
 

Верни её, Господь, верни —
Любовь, с которой я расстался
Ту, чьей молитвой жить остался -
Храни её, Господь, храни.
 
 

Поднимет осень якоря.
Не нам решать, когда расстаться,
Кому уплыть, кому остаться
И ждать прихода декабря.
 
 

Когда зима придёт ко мне,
Лицом уткнусь в твои я руки.
Избавь, Господь, нас от разлуки
В небесной этой стороне.
 

Ключ

 
Как только ночь задёрнет шторы вновь,
Всё затихает, на перрон вокзальный
В заветный час приходит поезд дальний
И в город возвращается любовь.
 
 

Она по старым адресам всё бродит.
Горят всё те же окна в темноте,
Но наши адреса давно не те
И к телефонам всё не те подходят,
И трубку поднимают всё не те.
 
 

Я дверь держал распахнутой судьбе,
Но приходили то беда, то ссоры.
Друзья бывали. Чаще были воры.
Я дом закрыл и отдал ключ тебе.
 
 

Чтоб ты явилась, каблучком стуча,
Чтоб ночь была, свеча и два бокала...
Но ты, как видно, ключ тот потеряла,
И не найти второго нам ключа.