Текст книги "Моров. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

По столовой прокатился негромкий ропот. Допускать монополиста на свою маленькую делянку Солнцевы не горели желанием. Панфиловы и так держали поставки в государственные структуры, не допуская конкурентов. А войдя в состав владельцев завода по промышленному производству артефактов для гражданского рынка, передавят не только конкурентов, но и своих же компаньонов.

Герман Мстиславович славу имел в деловых кругах не самую лучшую. И хотя каждый, сидящий за столом, на его месте поступал бы точно так же, однако не признаваться же в этом открыто?

– Естественно, я отказал, – спокойно сообщил Венедикт Кириллович. – А памятуя о том, как он любит решать такие вопросы, призываю вас усилить меры по собственной безопасности. Артефакты Ивана Владимировича носить при себе постоянно, не снимать ни во сне, ни в бане. Мы только на ноги вставать начинаем, нам очередные похороны не нужны.

Выдержав паузу, во время которой глава рода Солнцевых внимательно смотрел на сидящих за столом, Венедикт Кириллович продолжил:

– Теперь к хорошим новостям. Его высочество Виктор Константинович передал, что Солнцевы станут официальным представителем прессы на коронации, – объявил он. – Такое событие, кроме нас, не будет освещать никто. А если мы себя хорошо покажем, будет сделано официальное предложение взять под свою руку государственные каналы средств массовой информации.

Вновь по столовой прокатились голоса, но на этот раз довольные.

– Мне на себя брать такой проект не с руки, – меж тем произнес Венедикт Кириллович. – Кроме того, пора превратить наши компании в медиа-холдинг, чтобы все наши предприятия, наконец, оказались под одной крышей. Генеральным директором назначается моя дочь, Алла. Она же будет руководить и всеми дальнейшими проектами по СМИ от рода Солнцевых. Заявку в имперскую канцелярию я уже подал. От вас ожидаю проведение подготовительных работ к слиянию в одну корпорацию.

– Но зачем? – задали вопрос из зала.

Венедикт Кириллович улыбнулся в ответ.

– Затем, что, став монополистами среди СМИ Российской Империи, мы будем иметь законное право получить патент на международное вещание, – объяснил он. – Через три-четыре дня после коронации Виктор Константинович объявит о реформах в части организации деловой среды. В том числе о патентах на представление Российской Империи за рубежом, которые отныне будут получать только крупные корпорации. Надо ли вам объяснять, о каком влиянии и средствах пойдет речь, когда род Солнцевых станет вещать не только на наше благословенное отечество, а по всему земному шару?

Присутствующие закачали головами. Многие главы младших семей даже не думали, что доживут до такого масштаба.

– Но с чего такая щедрость? – задали новый вопрос родственники.

– С того, что с легкой подачи Ивана Владимировича наши ресурсы стали самыми популярными в стране, – пояснил Венедикт Кириллович. – И я не собираюсь упускать такой шанс. Да, придется выдать половину акций медиа-холдинга императору, но это – ничто по сравнению с тем, что мы получим в итоге.

Новость о том, что делиться все же придется, благородным не слишком понравилась. Впрочем, спорить никто не стал. Выгоды от выхода на международный уровень все равно будут несоизмеримо выше, чем есть сейчас.

– Господа, – поднял руку наследник, призывая всех к порядку. – Полагаю, нам нужно отблагодарить Ивана Владимировича Морова за то, что с его участия все и началось. Если бы не наш дальний родственник, который, не прося ничего взамен, помог нам встать на ноги после череды утрат и потерь, мы бы еще долго не вышли на такие позиции. И теперь предлагаю обсудить, как выразить эту благодарность.

Глава 18

Дворянский особняк рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

Коронация транслировалась с ресурсов Солнцевых. Я взглянул краем глаза, и отключил звук у телевизора. Наблюдать всю церемонию – бессмысленная потеря времени. Виктор Константинович по факту уже правил Российской Империей, теперь станет монархом официально.

Для меня это ничего не меняло, по сути. Дворянское сословие уже давно отмежевалось от правящего рода, став той силой, с которой должно было бороться. И чем больше поблажек выбивали себе набравшие веса благородные, тем шире становилась пропасть.

Так что даже без разницы, кто сидит на троне и носит корону – Романовы правят страной, дворяне защищают свои интересы. И только угроза государству может нас объединить.

Императоры старались отыграть назад, поставить дворян себе на службу. Но не удавалось. И вот его императорское величество Виктор взошел на трон, и теперь благородные будут ждать, как он распорядится указом об обязательной службе.

Противостояние, начатое предыдущим государем, зависло в воздухе. И от решения Виктора Константиновича зависело, какое будущее ждет страну в ближайшее время. Однако я не могу повлиять на решение, а на обучение чародеев уже согласился. Так что в любом случае я, можно сказать, не завишу от решения правящего рода.

Откажется новый правитель от ошибки прошлого, я буду преподавать. Продолжит давить, я все равно буду преподавать. И разницы никакой.

Немного подумав, я выключил телевизор и, бросив пульт на столешницу, вернулся к прерванному завтраку.

В столице сегодня будут гулянья. Простонародье будут угощать за счет казны, предприятия не работают – объявлен выходной. Можно было бы прогуляться по Москве, но на то, чтобы выйти из дома, у меня шанса сегодня не было.

– Ваше благородие, – обратился ко мне Демин, – кортеж Антона Сергеевича Солнцева прибыл. Пригласить?

– Приглашайте его сюда, – подтвердил я. – И распорядитесь, чтобы нам подали кофе и чай.

Пока управляющий решал вопрос, я спокойно доел кашу и, отставив тарелку, взялся за чашку с чаем. Увы, я слишком глубоко погрузился в собственные мысли, напиток успел остыть. И хотя он не утратил большую часть своих вкусовых качеств, но зачем пить холодное, когда можно заказать новый чайник? В конце концов, зачем зарабатывать деньги, если не баловать себя вкусной пищей?

Дверь открылась, и первым в столовую вошел Демин.

– Антон Сергеевич Солнцев, Иван Владимирович! – объявил управляющий.

– Спасибо, Даниил Игнатович, – ответил я.

Наследник Венедикта Кирилловича прошел вслед за слугой и, склонив голову, тут же встал у свободного стула.

– Доброе утро, Иван Владимирович, – поздоровался он.

– Утро доброе, Антон Сергеевич, – кивнул я, после чего указал на место за столом. – Присаживайтесь. Могу предложить вам кофе или чай? Может быть, полноценный завтрак?

Мужчина в ответ чуть покачал головой. Но на стул все же опустился.

– Благодарю, Иван Владимирович, – произнес наследник Солнцевых. – Я уже ел, но от хорошего кофе не откажусь. В последние дни спать нам всем удается немного, а бодрость нужно сохранять круглосуточно.

Тонкий намек на то, что трансляцию коронации Виктора Константиновича доверили роду Солнцевых. Видно, что гость не собирался этим хвастаться, он просто отметил факт. И таким образом обозначил серьезность разговора.

В этот момент вошла Наталья с подносом в руках. Быстро расставив посуду, горничная налила Антону Сергеевичу кофе, а мне поменяла чайник и поставила новую чашку. Не забыв водрузить на столешницу печенье, пирожные и конфеты, служанка откланялась и оставила нас наедине.

– Подготовка к коронации – дело хлопотное, – кивнул я, помешивая сахар ложкой в чашке с чаем. – Но, полагаю, со временем работа с имперскими верхами войдет в привычную колею и станет рутиной. Не каждый день у нас государей коронуют.

Антон Сергеевич улыбнулся, после чего сделал глоток кофе.

– И слава богу, Иван Владимирович, – вздохнул он. – Собственно, именно об этом я и хотел с вами поговорить.

Я приподнял бровь, глядя на собеседника.

– Ни для кого среди Солнцевых не секрет, что все наши последние успехи тесно связаны именно с вами, Иван Владимирович, – объявил Антон Сергеевич. – Венедикт Кириллович скоро уйдет на покой и передаст мне дела. Это основная причина, по которой он послал меня переговорить с вами лично, а не приехал сам.

– Вы хотите заключить соглашение о моей дальнейшей поддержке вашего рода? – уточнил я.

– В первую очередь я бы хотел как-то отблагодарить вас за ваш вклад в выживание рода Солнцевых, – пояснил тот. – Однако я прекрасно понимаю, что деньги вас не интересуют, производство артефактов вы уже обсуждаете с Венедиктом Кирилловичем… И я просто не знаю, что мы могли бы вам дать в качестве благодарности.

Я откинулся на спинку своего стула, разглядывая наследника Солнцевых.

– Антон Сергеевич, – обратился я к собеседнику, – моя заслуга в достижениях рода Солнцевых не велика. Я либо деловой партнер, либо консультант. Да, наши фамилии когда-то давно роднились, но это уже такая древняя история, что я бы не хотел к ней возвращаться. Становиться Солнцевым я не собираюсь, насколько я знаю, Венедикта Кирилловича полностью устраиваете вы. Солнцевы использовали свои ресурсы, чтобы передавать ту информацию, которую я хотел предать огласке. Это не я, это Венедикт Кириллович запустил в работу проект по созданию станков для печати артефактов.

Антон Сергеевич серьезно кивнул.

– Тогда, раз вы не хотите вспоминать о нашем родстве, благодарность тем более должна быть, Иван Владимирович, – произнес он. – Если по-родственному мы бы еще приняли отказ от награды, то, в таком ключе подавая наши отношения, вы ставите нас в немного неловкое положение.

Я усмехнулся.

– Сложно угодить тому, у кого все есть, да? – с понимающей улыбкой спросил я. – Не переживайте, Антон Сергеевич. На самом деле Солнцевы вполне могут меня отблагодарить. Вы владеете огромным достоянием современного мира – у вас есть ресурсы, которые могут продвигать мои услуги. И это будет лучшей благодарностью для меня.

Наследник Венедикта Кирилловича кивнул.

– Я вас услышал, Иван Владимирович, – произнес он. – Вы можете обратиться в любой момент, и мы все сделаем. Но, если позволите, я бы хотел задать еще один вопрос.

– Спрашивайте, – сделав глоток чая, разрешил я.

– Вы не думали о том, чтобы расширить количество учеников? – спросил он. – У рода Солнцевых хватает молодежи, которая могла бы пойти к вам на обучение.

Я пожал плечами.

– Набирать учеников уже поздновато, – сказал я, возвращая чашку на столешницу. – Но я тут узнал от Большаковых, что места в академии, где я буду преподавать, продаются. Так что если кто-то из Солнцевых пройдет через эту мясорубку бряцанья кошельками, я буду учить его так же, как и всех остальных своих студентов.

Получив ответы, Антон Сергеевич отбыл, а я едва успел переодеться, как Демин вновь сообщил о визитере.

– Герман Мстиславович прибыл, Иван Владимирович!

* * *

Автомобиль главы рода Панфиловых.

Герман Мстиславович сел на заднее сидение машины. Дождавшись, когда водитель вывезет с территории Моровых, мужчина кивнул сидящему рядом человеку.

– Что удалось выяснить? – спросил глава рода.

– Прорабатываем все ваши личные контакты до момента проявления болезни, Герман Мстиславович, – ответил тот. – Служба безопасности составила список. Вышло чуть больше ста пятидесяти человек. Сейчас собирается информация по всем подтвержденным одаренным, включая простолюдинов. Наибольший интерес вызывают ваши контакты на наших мануфактурах, куда вы заглядывали летом. До тех пор, пока не отработает служба безопасности, рекомендовано не общаться с посторонними, Герман Мстиславович.

– Информация о моем излечении все равно просочится в общество, – покачал головой Панфилов. – Бесполезно прятаться, тот, кто меня проклял, поймет, зачем я посещал Морова. А Иван Владимирович уже прославился снятием вредоносных чар с Солнцевых. И если эта печать – дело рук мага, он должен быть достаточно умен, чтобы понять – его план не сработал.

– Ничего не могу ответить на это, Герман Мстиславович, – пояснил подчиненный. – Будем ждать решения службы безопасности. Кстати, в ходе расследования обнаружили несколько интересных преступлений против рода. В частности – одно раскрытие формулы артефактов огневой поддержки, ваш сотрудник пытался передать ее Щелковым за большие деньги. Проведена акция устрашения.

– Вот как? – приподнял бровь Панфилов. – Отчет мне на стол. Если эти твари решили подкупать моих сотрудников, я объявлю им войну.

– Документы ждут вас в кабинете, – отрапортовал подчиненный. – Вместе с остальными находками службы безопасности.

* * *

Московский особняк дворянского рода Большаковых.

Кристина Гордеевна сидела с закрытыми глазами в позе лотоса. Собранные в хвост волосы развевались под порывами холодного ветра, влетающего из распахнутого окна. По тренировочному залу летали печати, которые вспыхивали одна за другой, превращаясь в простейшие огненные снаряды. Они били в одну точку – заготовленный манекен.

Ничего сложного в этом упражнении для молодой чародейки уже давно не было, однако тренироваться было необходимо. Это заметно уменьшало расходы магии на применение каждого заклинания, да к тому же позволяло увеличить контроль над собственной силой.

Потоки магии, льющиеся в резерве Кристины Гордеевны, стали еще мощнее после того, как Моров исцелил ее тело. Магическое могущество благородной девицы стремительно увеличивалось, и дедушка, наблюдающий за внучкой, уже мысленно предрек ей открыть седьмой узел через пару лет. А по мощи стать самой сильной чародейкой поколения.

Нужна подходящая партия для подобного бриллианта. Сама девчонка слишком увлеклась чарами. Это, разумеется, хорошо, но опасно. Травма, полученная в войне, перечеркнула будущее красавицы, и тогда у нее не оставалось выбора. Но вот теперь она исцелилась, однако о возвращении к нормальной жизни не думает.

С одной стороны, это понятно. Но с другой… Война давно закончилась, но Кристина Гордеевна все равно готовится к следующей. Как будто бойцов у Большаковых нет, и только от нее зависит судьба всего рода.

Евгений Игоревич прекрасно понимал, что творится с его внучкой. Сколько раз он видел людей, которых пережевала война. Тех, кто вернулся с войны, но так и остался там. И хотя Кристина Гордеевна не подавала вида, отдав всю себя магическому развитию, дед прекрасно знал – по ночам ее все еще мучают кошмары.

– Я чувствую, как ты смотришь на меня с неодобрением, – произнесла девушка.

Огненные болиды длинной очередью ударили по манекену, разнося его в щепки и осыпая тренировочный зал искрами. Только когда погас последний из них, Кристина Гордеевна открыла глаза и встретилась взглядом с дедом.

– Мы уже говорили об этом, – вздохнул Евгений Игоревич, после чего жестом приманил себе стул и опустился на него. – Тебе повезло, Кристина, ты получила второй шанс. Ты правда хочешь потратить его на магию, не оставив себе ничего кроме?

Девушка тряхнула головой.

– Мне казалось, тебя радуют мои успехи, – немного удивленно произнесла Кристина Гордеевна.

– Радуют, – подтвердил дед. – Но это не значит, что стоит откладывать свою жизнь. Ты еще очень молода, у тебя впереди много времени.

– Но ты же сам…

– Кристина, я плотно стал заниматься магией, когда твоя мать уже была беременна тобой, – покачал головой Евгений Игоревич. – Будь мы простолюдинами, я бы действительно радовался твоим успехам и всеми силами поддерживал. Но мы – дворяне, Кристина, у нас есть долг.

Большакова медленно опустила голову, разглядывая собственные колени.

– Я знаю, дедушка, – ответила она после долгого молчания и подняла взгляд на родственника. – Именно поэтому я и должна учиться. Стать сильнее.

Но тот лишь головой покачал.

– Это не твоя забота, малышка, – с горькой усмешкой произнес он. – Я поддерживал твои стремления, когда ты не могла ходить. Знал, что иначе ты впадешь в депрессию и сотворишь какую-нибудь глупость. Мозгов в твоем возрасте ни у кого нет. Тебе было необходимо уцепиться хоть за что-то. И магия стала твоим спасением. Но теперь ты снова здорова и можешь жить. А вместо этого ты хоронишь себя в этом зале. Подумай, стоило ли тогда твоему отцу тратить состояние, чтобы Моров тебя исцелил, раз для тебя ничего не изменилось?

– Изменилось, дедушка, – возразила Кристина Гордеевна, покачав головой. – Я нашла того, кто может научить меня. Моров не только отличный целитель, дедушка. Ты же сам изучал его дело, Иван Владимирович – пример для меня. Ему всего-то девятнадцать лет, а он уже столько заклинаний изучил и освоил!..

– Моров не отвечает ни перед кем, – заметил Евгений Игоревич. – Он последний в роду, и его некому одернуть. На него нельзя надавить. Та уверенность, которую он демонстрирует окружающим, имеет название. Знаешь какое? Фатализм. Он перешагнул за грань, ему уже все равно, что с ним самим станет. Разве ты не видишь, что ему плевать на себя и свой род – он готов лезть в самое пекло. Потому что его никто не ждет дома, а все, кто относится хотя бы чуточку положительно, всего лишь хотят его использовать.

Дед замолчал, глядя на внучку с сочувствием.

– Скажи, Кристина, ты такой же хочешь стать? – спросил он. – Или, быть может, у тебя есть отец, который тебя любит? Может быть, у тебя есть семья, которая за тебя переживает?

– Я сделала свой выбор.

– Какой выбор может сделать пигалица, которая жизни не знает? – усмехнулся Евгений Игоревич. – Попала в одну передрягу и теперь считаешь себя специалистом? Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло. Тебе никогда не приходилось пить из лужи, чтобы не сдохнуть от жажды. Тебе не приходилось лежать среди трупов собственных друзей, притворяясь мертвым. Ты не видела, как твоих друзей, с которыми ты рос с детства, рвет на части вражеским заклинанием. Не чувствовала, каково это, сообщать матери, что ее сын больше не вернется домой, потому что ты отдал приказ, и он его выполнил. Да ты даже не влюблялась ни разу! Да ты даже водить еще не училась! Какой выбор ты вообще можешь сделать?

Он махнул рукой и прикрыл глаза.

Внучка смотрела на деда с удивлением. Она знала, что ему довелось многое пережить. Но он никогда не рассказывал, во что обернулась последняя война Российской Империи. И теперь его откровения вызвали у Кристины Гордеевны сочувствие.

Поднявшись на ноги, она обняла старика и, прижавшись к его груди, всхлипнула.

– Прости, дедушка, – произнесла она. – Я не хотела.

– Я поговорил с твоим отцом, – погладив внучку по спине, сообщил Евгений Игоревич. – Он предложил тебе встретиться с твоим спасителем. Не на балу или приеме, а совершить официальный визит.

– Зачем? – удивилась Кристина Гордеевна.

– Он многое знает, – задумчиво произнес Евгений Игоревич, не глядя на девушку. – Я даже не предполагал, что Александр Васильевич имел доступ к подобным знаниям.

Кристина Гордеевна пожала плечами.

– Ничего удивительного, дедушка. Мало кто из благородных семей любит рассказывать про свои семейные архивы. Это Иван Владимирович, по большому счету, против традиций пошел, – она сделала небольшую паузу, а потом добавила: – Но у него разве был выбор поступить иначе? Какое у него было бы будущее, если бы он скрывал свои знания?

– Очень короткое, – подтвердил Евгений Игоревич. – И он не обручен.

– Дедушка! Что за намеки?

– Пять узлов в его возрасте – это серьезно. За ним никто не стоит, – начал излагать дед. – Солнцевых сметут, если они перейдут черту. Потому государь приблизил их вместе с Моровым. Считай, они теперь заложники Романовых. Будет Моров себя плохо вести, их всего лишат, как Рябовых. А возможно, сразу физически уничтожат. Грешков Венедикт Кириллович за свою долгую жизнь накопил немало.

– Если все так плохо, зачем Большаковым в это влезать? – отстранившись от него, спросила внучка. – Это же риск.

– Затем, Кристина, что нам Моров был бы крайне полезен, – пояснил тот. – И на тебя он смотрит с уважением. Я навел справки, с ним должна быть именно верная девушка. И такие претендентки уже есть.

– Кто⁈

– Не ты одна хочешь к нему в ученицы, – глядя в сторону, хмыкнул дед. – Но пока ты об этом только мечтаешь, другие уже учатся.

Глава 19

Особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

На сегодня, наконец, была назначена дуэль между мной и представителем Щелковых. Учитывая, сколько времени занял процесс подготовки, мне даже стало интересно, что такого сделает мой конкурент.

С тех пор как я развеял печать Панфилова, реальных вызовов для моих способностей не случилось. После бурного времени, с момента моего пробуждения на алтаре, внезапное затишье воспринималось странным. Я проводил занятия с Антониной Владиславовной, принимал приглашения от дворянских фамилий разной степени знатности, но кроме этого и вспомнить оказалось нечего.

Мои пять узлов были готовы к открытию шестого, однако я не спешил, продолжая уплотнять собственную магию в резерве, тем самым повышая ее качество. Четверо исцеленных дворян сделали меня еще чуточку богаче, но ничего интересного из себя их травмы не представляли – последствия травматических ампутаций, застарелые болезни и генетические отклонения. А пятая вообще была вдовой и хотела с моей помощью привести организм в порядок.

И именно сейчас я ее ждал.

Какая женщина откажется от вечной молодости? Я подарил такой артефакт Варваре Викторовне и исцелял травмы, возвращая людям органы и конечности. Благородные дамы сложили два и два, поняли, что я должен быть способен вернуть им былую красоту и… Послали вдову Кантемирову, чтобы проверить.

После бала у ее императорского высочества на весь анализ ситуации женщинам хватило двух дней. Даже немного удивительно, что большинство дворян при этом все равно придерживались мнения: один род – одна специализация.

– Прибыла Елизавета Михайловна, – объявил Даниил Игнатович.

– Пригласите ее сюда, – ответил я, не отрываясь от своих расчетов.

Печать, которую подвесили в резерв Панфилова, не давала мне покоя. Исчерканные блокноты уже могли бы составить целый библиотечный шкаф. Нужно найти способ, как пробить жизненную эссенцию, чтобы занести за ее барьер инородную печать. И сделать это незаметно для жертвы, ведь нельзя настораживать человека, получающего такое проклятье. Иначе он начнет искать, что с ним не так, и определенно добьется цели.

Кроме того, воздействие на чужую жизненную эссенцию всегда вызывает неприятные ощущения. Их яркость напрямую зависит от силы воздействия. То есть человек, который додумался до способа доставки печати, не вызывающего тревоги у жертвы, нашел выход. А значит, и я смогу.

– Иван Владимирович, к вам Елизавета Михайловна, – объявил Демин, пропуская молодую женщину в мой кабинет.

Густые темные волосы, брови чуточку вразлет, острый нос и яркие голубые глаза. Дворянки редко бывают некрасивыми – все же даже частичное улучшение породы через правильные браки способствует красоте. Кантемирова явно была фавориткой лет пятнадцать назад.

Теперь же на голове появились седые волоски, под глазами залегли мелкие сеточки трещинок, напоминающих паутинки, и вокруг рта образовались заметные складки. Ухаживала за собой женщина прекрасно, но скрыть возраст у нее не получалось.

– Здравствуйте, Елизавета Михайловна, – произнес я, поднимаясь из-за стола. – Рад вас видеть в своем доме.

– Благодарю, Иван Владимирович, – глубоким и чуточку хриплым голосом произнесла вдова.

От этих звуков я живо представил ее лежащей в постели с разметанными по подушке волосами. Воображение рисовало картины одна непристойнее другой, и вместе с этим я осознавал, что вдова умеет себя подать и намеренно общается именно так. Вертеть мужчина Кантемирова могла с легкостью.

Недаром ее салон был одним из популярнейших в столице. Такого места не добиваются одной только милой мордашкой.

– Прошу вас, присаживайтесь, – указал я на свободное кресло.

Женщина очень плавно опустилась на сидение, не сводя с меня заинтересованного взгляда. Созданный Елизаветой Михайловной образ умелой обольстительницы ей очень шел, она казалась в нем естественной.

– Итак, Иван Владимирович, как будет проходить процедура? – уточнила Кантемирова. – До сих пор я видела только результаты вашей работы, и мне даже в голову не приходило, что придется делать на самом деле… – она взяла паузу, после чего немного игривым тоном уточнила: – Мне раздеться?

Признаться, соблазн был велик. И не то чтобы от моего согласия разделить постель с пациенткой моя репутация страдала. Она вдова, я молодой и богатый дворянин, могу себе позволить покровительство…

Но ведь после Елизаветы Михайловны ко мне должны валом пойти ее знакомые женщины. И как они решатся, если для омоложения и оздоровления придется не только раздеваться?

– Нет, это не понадобится, – заверил я. – Нужные заклинания у меня подготовлены, так что от вас потребуется только оставаться на месте. Мои чары сами сделают все, что нужно.

Она окинула меня внимательным взглядом и чуточку приподняла бровь.

– Признаться, даже немного жаль, – заметила она с улыбкой.

– Согласен, – кивнул я. – Вы просто само очарование. В другой ситуации я бы не стал отказываться. Но сейчас у нас с вами дело.

Елизавета Михайловна кивнула, и я обошел ее кресло вокруг.

– Итак, я запущу ритуал омоложения, – начал обрисовывать план я. – Само по себе это немного подтянет ваше здоровье. Однако, несмотря на то, что вы станете моложе выглядеть, полноценного исцеления не получится.

– Почему? – спросила Кантемирова.

– Оздоровление в данном случае – второстепенный эффект, достигаемый за счет общего омоложения. Например, если у человека в сорок начался цирроз печени, вернувшись в двадцать лет, он, конечно, получит практически здоровую печень. Но предрасположенности к будущим заболеваниям и тем, которые у него уже есть, все равно останутся. Именно для этого и предназначен второй этап – исцелить организм так, чтобы привести его к эталону, задуманному природой.

Елизавета Михайловна улыбнулась.

– А вы хорошо объясняете, Иван Владимирович, – сделала мне комплимент женщина.

– Спасибо, – ответил я, вставая напротив нее.

Наши взгляды встретились, и Кантемирова облизнула губы. Черт возьми, как же это выглядело соблазнительно. Определенно Елизавета Михайловна была великолепной актрисой, и роль обольстительницы выучила на отлично.

– Итак, у вас остались вопросы? – уточнил я.

– Да, Иван Владимирович, – произнесла женщина, закидывая ногу на ногу. – А нельзя ли будет раздобыть артефакт, похожий на тот, что вы подарили Варваре Викторовне? Дамы, которые приходят ко мне в салон, порвут меня на клочки, если я не проясню для них этот момент. Вы же понимаете, что от того, каков будет результат со мной, зависит, как много клиенток у вас окажется в этом кресле после?

Я пожал плечами.

– Артефакт, конечно, получить вполне возможно, – ответил я. – Но обсудим этот вопрос уже после того, как закончим. Вы не возражаете?

– Приступайте, Иван Владимирович, – великодушно махнула рукой Кантемирова.

И я активировал заранее заготовленные ритуалы. Зеленоватый огонь вспыхнул, заполняя собой кабинет. На моих глазах женщина в кресле становилась моложе. Пропали морщины, подтянулись щеки, выгладилась шея. Мышцы груди и живота тоже заметно окрепли – это было заметно даже в сидячем положении.

Елизавета Михайловна действительно была очень красива.

Она выдохнула и расслабилась только после того, как первый ритуал отработал. Как ни крути, а Кантемирова согласилась на эксперимент и все же волновалась, хотя и старалась изо всех сил этого не показывать. Но я не дал ей возможности перевести дух и запустил второй ритуал.

Исцеление прошло легко и быстро. За исключением обыкновенных возрастных изменений, никаких заболеваний вроде рака Панфилова у Елизаветы Михайловны не имелось. Так что и этот ритуал не занял много времени.

– Если желаете проверить результат, можете посмотреться в зеркало, – предложил я, когда последние всполохи магии исчезли.

– Желаю, – энергичным кивком подтвердила та, решительно поднимаясь с кресла.

Я провел ее в ванную комнату и, оставив женщину любоваться на результат, сам вернулся в кабинет. Там имеется ростовое зеркало, так что пусть помолодевшая вдова рассмотрит себя как следует.

Сам я принялся за уборку. Не руками, конечно, а с помощью чар.

Я помню слова о том, что мои изделия могут появиться у каждого простолюдина Российской Империи, когда я начну штамповать артефакты, но кое-какие услуги можно оказывать только лично. И не только потому, что так выгоднее для баланса на моем счете, но и потому, что, если дать волю, за то же омоложение меня просто разорвут в клочья. Отбоя от желающих не будет.

Ведь какая женщина не хочет выглядеть молодой и красивой?

Это, кстати, еще одно направление, о котором стоит подумать. Ведь не всем будет по нраву скинуть десять-двадцать лет. Кто-нибудь обязательно захочет изменить форму носа, увеличить губы или грудь… И, чтобы не превратиться в пластического хирурга, мне стоит подумать о том, как реализовать подобные эффекты в артефактах.

Но здесь, разумеется, нужна консультация специалиста. Я вообще не представляю, какие услуги этих докторов красоты на самом деле востребованы, а от каких можно отказаться. Да и продавать артефакты в таком случае следует не пациентам, а самим хирургам.

И им хорошо – меньше возни, знай себе, заряжай амулет-другой – и мне прибыль. Отбивать клиентуру еще и у докторов – это чересчур. У меня и без того врагов достаточно.

Одни Щелковы чего стоят. Не побоялись даже союзный род под нож пустить, лишь бы часть рынка удержать. И ведь Рябовы не отделались опалой, о которой думали. Виктор Константинович нарыл компромат на них и прижал к ногтю, ударив по самому больному – по кошельку.

Дверь в ванную резко распахнулась, я повернул голову и уже собирался заговорить, но…

Обнаженная Елизавета Михайловна переступила порог и, оказавшись рядом со мной, схватила меня за ремень.

– Иван Владимирович, – прошептала она, едва не касаясь своими губами моих. – Это просто чудо!.. Я просто не смогла удержаться!

Я положил руки ей на плечи.

Так просто сдаваться я не собирался. Конечно, можно было выстроить отношения, при которых благородная вдова станет помогать мне прочищать мозги от излишнего давления гормонов. Будь я на самом деле таким мальчишкой, каким выгляжу, я бы прямо сейчас завалил Кантемирову животом на стол и показал ей… Но я не мальчишка.

– Я рад, что вы оценили мой труд настолько высоко, Елизавета Михайловна, – произнес я, накладывая на разгоряченную гостью чары успокоения. – Однако вам все же следует одеться. Мы с вами не закончили разговор.

Кантемирова тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам, и улыбнулась.

– Что же, Иван Владимирович, а вы куда более стойкий, чем я считала, – призналась помолодевшая женщина. – Но я правда вам безмерно благодарна, и даже без омоложения… Вы мне понравились.

– Я тоже нахожу вас очень привлекательной, Елизавета Михайловна, – ответил я. – Но вам лучше одеться.