Текст книги "Другой"

Автор книги: Владимир Клименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Книга Печали

– Лучше бы нам, Темный, убраться отсюда подальше. Не хочу я больше следить за Млыем. Помнишь, что сказал Сторожич: – "Вот я до них доберусь". И доберется ведь. Чем он лучше Ния? – Ловушку надо было ставить, как следует. Теперь и Ний на нас зол, и от дасу милости не дождаться. – Нию пока не до нас, а вот от Марены, если Млыя упустим, трепки не избежать. Придется идти следом. Только близко подходить не надо. – А почему бы нам, Ползун, не обратиться за помощью к Летавице? Пусть поморочит Млыю голову, пусть расскажет о Книге Печали. Ему обязательно захочется ее прочитать. – Да и сама Летавица не дурна. Млыю она может понравиться. – Ты, наверное, забыл о дасу. Разве он позволит Млыю делать глупости? – Избавиться бы от него, хоть ненадолго. – Надо попросить помощи у Отшельников. Пусть Марена прикажет им Сторожича отвлечь, а с Летавицей я договорюсь.

Весь следующий день ушел на то, чтобы убраться от огнедышащей горы подальше. Млый не спрашивал Сторожича, куда они направляются. Здесь, в Нави, он давно уже чувствовал себя, как в комнате без дверей: туда-сюда ходить можно, а выбраться наружу – нет. Так какое имеет значение, куда идти, лишь бы не оставаться на месте. Подземные толчки ощущались с каждым часом все слабее. Иногда Млый оглядывался, убеждаясь, что опасность быть настигнутыми скатывающимися по склонам языками лавы, пожалуй, миновала. Но впредь он пообещал себя быть осторожнее, надо точнее представлять каждый новый маневр, ведь знай он, каким образом дасу собирается избавиться от преследования, вряд ли бы согласился вновь выступать в роли приманки. Обольщаться мыслями, что его наконец оставят в покое, Млый не стал. Понятно, что испытание, которое ему пришлось недавно пережить, не последнее. Теперь только бы поскорее найти проход, – и вон отсюда. Не нужны ему никакие особенные знания. Если Марена хотела доказать, что его жизнь всего лишь пылинка, которую способен унести в небытие даже легкий порыв сквозняка, то она своего добилась. И еще Млый чувствовал, что очень устал. Устал не столько физически, сколько от постоянного напряжения и ожидания, что вот-вот с ним случится непоправимое – изменит реакция, дрогнет в нужный момент рука, подведет интуиция. Если бы суметь найти хоть какое-нибудь безопасное место, чтобы побыть там пару дней в относительном покое, он был бы счастлив. Но в Нави, похоже, таких мест просто не существует. Сторожич, как обычно, угадал его мысли и неожиданно спросил: – Ты думаешь, что в Яви будешь в безопасности? – Конечно, – мгновенно ответил Млый. – Там – я дома. – Это потому, что ты уверен, что самое надежное убежище от смерти – твоя жизнь. – А разве не так? – удивился Млый. – В Яви, по крайней мере, я способен контролировать ситуацию. – Где угодно ты должен контролировать ситуацию, но нигде не должен чувствовать себя в безопасности. Не забывай, ты смертен. – Ну и что? – заупрямился Млый, не терпящий возражений голос дасу вызывал у него раздражение. – Неужели ты считаешь, что я не смогу за себя постоять? Дома таких возможностей у меня больше. – Очень распространенное людское заблуждение, – словно не замечая его вызывающего тона, ответил Сторожич. – И там, и тут за тобой идет постоянная охота. И там, и тут ты остаешься в постоянной опасности. Просто в Яви, благодаря собственной беспечности, ты забываешь, что смерть неотрывно идет по твоему следу, и стоит только на миг забыть об этом, как ты становишься ее жертвой. Навь – это не мир смерти, это – мир концентрированной жизни. Это школа или мастерская, из которой ты выйдешь, если это тебе, конечно, удастся, не просто воином, но и мудрецом. Впрочем, воин, лишенный мудрости, всего лишь килот, выполняющий чужую волю. Ты помнишь килотов? – Еще бы! Но я никогда не подчинюсь Отшельникам! – Не будь прямолинеен. Род научил тебя многому, но не научил главному никто не способен выиграть своего последнего сражения со смертью. – Даже он сам? – Даже он. Но Род способен сопротивляться в этом противоборстве бесконечно долго, чего не скажешь о тебе. – Как ни крути, по твоим словам, я обречен. Так зачем барахтаться? Надо просто принять смерть, как неизбежное, и не сопротивляться попусту. – Еще одно заблуждение, и оно лишает людей судьбы. Человек не волен избежать смерти, но волен выбрать свою судьбу. Тебя устраивает судьба червяка? Последние слова дасу вывели Млыя из себя настолько, что у него сдали нервы. Он остановился и медленно потянул из наплечных ножен за рукоятку меч. – Что же, ты добился своего, – угрожающе произнес он. – Если у меня нет выбора, то почему бы, не решить все сейчас. Не знаю, каким оружием пользуются дасу, но я в битве привык доверять мечу. Сразимся? Жердяй испуганно отбежал в сторону и умоляюще замахал руками. – Мы так не договаривались, – плачущим голосом закричал он. – Я пошел с вами не за тем, чтобы смотреть, как вы убиваете друг друга. – А тебя никто и не звал! – гневно ответил Млый. – С дороги! Сторожич, который не искал ссоры с Млыем и не ожидал от него подобной реакции, выглядел растерянным. – Подожди! – дасу вытянул перед собой открытые ладони. Он стоял совсем рядом с Млыем и не сделал даже попытки уклониться от направленного в его сторону клинка. – Кажется, пришла пора побыть тебе одному. Ты смел, но безрассуден. Все это время я пресекал попытки других дасу приблизиться к тебе, я помог тебе выстоять в схватке с Отшельниками, спас от Ния. Но теперь настал черед поискать выход из создавшегося положения тебе одному. Я отлучусь на время. Меня давно призывают на совет мои сородичи. Будь уверен, что я вернусь, когда вновь почувствую, что необходим. Но не раньше. А у тебя появится время подумать и испытать себя. Пойдем, Жердяй! Дасу повернулся и зашагал в степь. Он не стал менять форму тела, и, глядя ему в спину, Млый внезапно почувствовал, что не прав, но сказать об этом вслух не позволила гордость. "И глупость", – мысленно добавил он. Жердяй топтался неподалеку, как собака, принадлежащая сразу двум хозяевам. "Останься", – хотел попросить Млый, но вместо этого каким-то чужим голосом сказал: "А ты чего ждешь?", и чуть не заплакал от отчаянья, когда Жердяй, смущенно поморгав маленькими глазками, последовал вслед за Сторожичем. Еще какое-то время у Млыя оставалась возможность признаться, что он погорячился и сказал совсем не то, что думает. Но одновременно с мыслью о покаянии появилось и чувство безразличия, вернее, отрешенности. Он сел прямо на низкую траву, положив рядом меч. Фигуры Сторожича и Жердяя, странно трансформируясь в искривленном пространстве Нави, медленно удалялись, пока не пропали за вершиной одного из холмов. Тогда Млый встал. "Куда пойти?" – равнодушно подумал он. Горизонт на триста шестьдесят градусов выглядел совершенно одинаково – ни одного ориентира. "Если сейчас появятся грифоны, – подумал Млый, – мне не выстоять. Даже укрыться негде". Он еще раз внимательно огляделся и вдруг заметил стремительно приближающуюся к нему по воздуху фигуру. То, что это одинокий грифон, он уже не сомневался. Один – не стая. Есть шанс. Мгновение спустя, он убедился, что у летящего существа нет крыльев, а затем отчетливо понял, что фигура в полете может принадлежать только женщине. Мало того, это – была Ольга! Млый бросился навстречу, не задумываясь, каким образом Ольга могла появиться в Нави, почему летает. Сомнений, что он ошибается, не возникло даже на секунду. Ольга, как птица опустившись на землю, также побежала ему навстречу, домашнее длинное платье, с красной вышивкой по подолу, било ее по коленям, мешало. Ольга откидывала на бегу, падающие на лицо, русые волосы, счастливо смеялась. Млый схватил ее в охапку, закружил, потом осторожно поставил на землю, погладил по щеке. – Ты здесь? – он тряхнул Ольгу за плечи, желая лишний раз убедиться, что все это происходит не во сне. – Как ты здесь оказалась? Род помог? – Ты думал обо мне, – утвердительно сказала Ольга. – Все время думал. Когда о тебе думают, быть рядом просто. – Неужели? – удивился Млый. – А ты думала обо мне? Почему же тогда я не оказался в Яви? – Ты не можешь, – лукаво ответила Ольга. – А я – женщина. – Погоди, погоди, – Млый отстранился, снял руку с ее плеча. Постепенно у него появились неясные подозрения. – Ты – Ольга? – Конечно. Млый вновь пытливо взглянул в женское лицо, и вдруг с ужасом убедился, что оно начало меняться. Как нарисованные стекли с лица брови, поблек рот, глаза утонули вглубь. Такие знакомые и родные черты задрожали, как отражение в воде. Перед ним стояла совершенно чужая женщина. Меч лежал далеко позади, Млый забыл о нем, когда побежал Ольге навстречу и теперь понял, что остался с оборотнем один на один без оружия. Вот разве что нож... – Нет! – крикнула незнакомка и метнулась в сторону. – Не делай этого. Разве пристало мужчине убивать женщину? – Кто ты? – Млый смотрел на нового врага, не отрываясь, боясь хоть на миг потерять его из виду. – Дасу? – Ох, уж эти мужчины, – назнакомка кокетливо повела плечом, одернула у плеча ставшее темным платье. – Всегда такие подозрительные. Я тебе не враг, – доверительно продолжила она. – Наоборот. Я пришла помочь. – А как же это... – Млый неопределенно повел рукой, словно рисуя в воздухе, исчезнувшее знакомое лицо. – И ты летаешь! – Меня так и зовут – Летавица. – Летавица? – Да. Я могу принять облик любой женщины. Хочешь, я снова стану Ольгой? – Ну уж нет, – Млый упрямо покачал головой. – С какой стати. Достаточно того, что ты свалилась, как снег на голову. – Разве Сторожич не рассказывал обо мне? Я думала, он предупредил. – Так тебя послал дасу, – подозрения еще не полностью оставили Млыя, но он уже немного успокоился. – Не делай так больше, – попросил он, имея в виду, превращение Летавицы в Ольгу. – Я тебе теперь не поверю. – Жаль, – огорчилась Летавица. – Но, если ты не захочешь увидеть во мне свою жену, то тут я бессильна. – Летавица беспомощно развела руками и вдруг расхохоталась. – А ты очень испугался, да? – Очень, – мрачно признался Млый. Нож он спрятал, но теперь медленно, не поворачиваясь к Летавице спиной, стал отступать к тому месту, где на земле лежал меч. – И зачем ты сюда пожаловала? – Хотела помочь, – голос Летавицы был открыт и простодушен. – Мне показалось, что ты ищешь знаний. Есть верный путь узнать сразу все. – Как это "все"? – не понял вначале Млый. – Все! – улыбка Летавицы обезоруживала лучше слов. – Все, что ты захочешь узнать. И не захочешь тоже, – загадочно добавила она. – Об этом мире? – И об этом, и о множестве других миров. О жизни и смерти, о своей судьбе и судьбе всех остальных. Обо всем, что есть, было и будет, или не случится никогда. О предках и о потомках, о зле и добре, о силе и бессилие. Я могу перечислять бесконечно долго, но разве я смогу упомянуть обо всем? – Но об этом можно узнать? – изумился Млый. – Да, если решишь, что хочешь этого. – Конечно, хочу. Млый почему-то подумал, что Сторожичу надоело возиться с ним, и теперь он подослал ему в спутники Летавицу затем, чтобы решить все проблемы разом. Она, очевидно, знает, каким образом можно прекратить его бесконечное путешествие по Нави, прибегнув к самому лучшему и действенному способу разобраться сразу во всех проблемах. Если так, то зачем отказываться? Сейчас, глядя на Летавицу, Млыю казалось странным, что еще минуту назад он мог принять ее за Ольгу. Ничего похожего. Темноволоса, лицо окрашено легким смугловатым румянцем, темно-зеленые глаза с быстро меняющимся выражением. Облик, безусловно, привлекательный, но чувствовалась в нем и какая-то неясная враждебность, словно необъяснимое приближение беды. Летавица, пока он ее откровенно разглядывал, подошла к нему вплотную, так что он смог ощутить ее легкое дыхание – чуть приоткрытые губы совсем рядом. – Мне здесь одиноко, – призналась она и положила ладони Млыю на грудь. Млый вздрогнул от этого прикосновения, почувствовав в нем желание и беззащитность. – Хочешь, я буду тебе другом? – тихо сказала Летавица. – Да, – ответил Млый и удивился своему разом охрипшему голосу. – Тогда пойдем. Покорно, как ребенок, не отбирая руки, которую цепко обхватили пальцы Летавицы, Млый последовал за ней, не спрашивая, куда они, собственно, направляются. Они сошли в крохотную, круглую, как блюдце, впадину, на дне которой не ощущалось даже легкого движения ветерка. Летавица, не выпуская руки Млыя, опустилась на траву и потянула его за собой. Млый, не сопротивляясь, опустился на колени. Темное платье Летавицы стало соскальзывать с ее плеч, открылась грудь с коричневыми отвердевшими сосками, пальцы перебирали длинные волосы Млыя уже на затылке. Млый, как будто падал в пропасть, давал увлечь себя, и вдруг почувствовал это отрешенное падение почти физически, словно в следующий миг должен последовать неизбежный удар о землю. – Кто ты?! – он вырвался из оплетающих его рук, вскочил на ноги, тяжело дыша. – Ты говорила, что хотела объяснить... – Как жаль, – глаза Летавицы еще какое-то время оставались полузакрытыми. – Как жаль, что ты мне не доверяешь. – Она тоже встала, деловито разгладила на плечах платье. – Но это поправимо, – улыбка вновь стала легкой, насмешливой. – Мы будем друзьями, – утвердительно сказала она, как только ты узнаешь меня получше. А сейчас пойдем искать книгу. – Книгу? Про книгу ты не говорила ничего. – Я же тебя спрашивала – хочешь ли ты узнать все сразу. Так вот, все сразу можно узнать только из Книги Печали. – Книга Печали... – как эхо откликнулся Млый. – Да, существует Книга Печали, стоит которую прочитать, и узнаешь все. Но ее следует сначала найти. – Опять найти, – Млый разом поскучнел. – Мы уже искали со Сторожичем проход, ведущий из Нави в Явь. До сих пор не нашли. Теперь, оказывается, надо искать книгу. – Ну, это не так сложно. Книгу Печали охраняет Индрик, а с ним мы в хороших отношениях. Если ты будешь рядом со мной, то он тебя не тронет. Индрик любит дев. – Разве ты дева? – усмехнулся Млый, все еще прислушиваясь к своему торопливому сердцебиению. – Могу быть и девой, – обидчиво возразила Летавица. – Как захочешь. По крайней мере, Индрик знает меня. – Кто такой Индрик? Зверь? – Зверь. Страшный для врагов и верный для друзей. Ты ничего раньше не слышал об Единороге? – Кое-что слышал, – признался Млый. – В детстве. – Как странно, – Летавица шла чуть впереди Млый, и он невольно следил за ее легкой поступью. – Как странно, что, вырастая, люди забывают о знаниях детства. Может быть, самых верных знаниях. – А Книга Печали? Почему она так называется? Летавица на ходу пожала плечами. – В ней записаны все знания мира. Всех миров, – поправилась она. – Многие из людей готовы были отдать жизнь, чтобы ее прочитать. Последние слова прозвучали неясным намеком, и Млый насторожился. – Разве кто-нибудь пытался? – Пытались, и даже проникали в Навь. И даже читали. – Почему же они тогда не поделились этими знаниями с другими? – А вот это ты узнаешь сам, – Летавица быстро взглянула на Млыя через плечо. – Когда прочтешь. Какое-то время они шли молча. Степь, Млый это понял уже и раньше, менялась не только сама по себе. Когда он только попал в Навь, все вокруг выглядело иначе. Потом появился дасу, и вместе с ним изменился окружающий ландшафт, словно Сторожич внес в этот мир что-то свое, присущее только ему одному. С появлением Жердяя, так же произошли изменения. Вместе с Нием выросли горы. А вот с приходом Летавицы равнина вдруг заколосилась высокой травой, стало опять безоблачным небо с неяркими дневными звездами, холмы поднялись круче, и на горизонте обозначилась кромка леса. – Книга лежит на поляне, – нашла нужным наконец что-то сказать Летавица. А в лесу рыщет Индрик. Чтобы прочитать книгу, его надо отвлечь. Ты понимаешь, о чем я говорю? – Чего уж тут непонятного, – буркнул Млый. – Ты и отвлечешь. – Не груби, – нахмурилась Летавица. – Я согласилась тебе помогать не для того, чтобы выслушивать твои грубости. Книгу ты увидишь сразу, и тогда надо будет очень спешить. Но будь внимателен. Не пропусти ничего. – Разве можно второпях читать такую книгу? – Млый смотрел на приближающуюся опушку дубравы. – Да в ней, наверное, тысячи страниц? – Вовсе нет. Истинные знания невелики. Опять неправильно сказала, рассмеялась своему последнему замечанию Летавица. – Истинные знания немногословны. – И я смогу прочитать обо всем? Даже о том, как найти выход из Нави? – Конечно, дурачок. И об этом тоже. А также о многом и многом другом. Даже не сомневайся. "Дурачок" Млыю не понравился, но он решительно сжал губы, чтобы не сказать очередную грубость. Насторожило и беспечное "не сомневайся". Он как раз сомневался, чувствуя в нежданно-негаданном появлении Летавицы какой-то подвох. Хотя, чем он рискует? Опасности в схватке Летавица не представляет, о возможном нападении Индрика он предупрежден, а прочитать книгу – что в этом особенного? Возможно, действительно в ней окажется необходимая ему подсказка. На этот раз лес выглядел совершенно иначе, чем тот, в котором они искали дом Лиха Одноглазого. Просторная светлая дубрава, деревья далеко отстоят друг от друга, открывая обширные опушки. По такому лесу можно ехать даже на коне. Млый выжидающе посмотрел на Летавицу. – Книга там, – махнула она рукой. – Совсем недалеко, может быть, в этой самой роще. – Дальше мне идти одному? – Да. Только будь внимателен. А мне, пожалуй, стоит остаться здесь. Не ровен час, покажется Индрик. – Тебе точно ничто не угрожает? – попытался уточнить Млый. – За меня не бойся, – губы Летавицы изогнулись в неискренней улыбке. Индрик меня не тронет. – Ну-ну, – Млый все же постоял на опушке, прежде чем вступить в лес. Он отошел совсем немного, метров двести, не больше. Оглядываясь, можно было различить силуэт Летавицы, застывшей у кромки леса. Поляна следовала за поляной, желуди усеивали низкую траву. Потом он увидел книгу. Прямо посреди просторной колоннады дубов, словно вырастая из земли, возвышалась прямоугольная базальтовая плита, и на ней, как на пюпитре, лежала огромная каменная книга. Матово поблескивала черная обсидиановая обложка, открыть которую было под силу разве что Роду. Млый замер, как будто наткнулся на невидимую стену – от невероятной по размерам книги исходила вполне ощутимая опасность. – Надо торопиться! – мысленный приказ Летавицы застал его врасплох. Индрик близко. Индрик! Он уже успел забыть про него! Млый прижался к широкому стволу дуба, как раз вовремя – в просторной роще вдалеке мелькнуло большое белое пятно, потом пропало, потом появилось вновь. Стараясь не делать лишних движений, Млый выглянул из-за своего ненадежного укрытия. Белоснежный жеребец с длинным витым рогом посреди лба бежал, рыская между стволами, стараясь отыскать того, кто потревожил покой, принадлежащей ему рощи. Первое пришедшее на ум сравнение с лошадью сразу пропало, лишь только Млый хотя бы примерно смог определить размеры Единорога. Индрик ловко подныривал под ветки дубов, до которых Млый вряд ли смог бы даже допрыгнуть, его острый, как игла, рог был низко опущен к траве. – Э-эй! – раздался далекий призыв Летавицы. Единорог зло всхрапнул и, круто развернувшись, бросился к опушке. – У тебя мало времени! – вновь получил Млый мысленное предупреждение Летавицы. – Книга – перед тобой! Млый хорошо понимал, что другой шанс ему вряд ли представится. Еще неизвестно, сумеет ли Летавица отвлечь Индрика, а если сумеет, то надолго ли. Надо спешить! Уже не скрываясь, он подбежал к книге, схватился двумя руками за переплет. Пришлось напрячь все силы, чтобы приподнять страницу обложки хоть на пару сантиметров. Нет, ничего не получается! Меч соскальзывал с гладкого камня, но Млый все же сумел просунуть клинок под переплет. Действуя мечом, как рычагом, он навалился на рукоятку всем телом. Страница медленно пошла вверх. Еще не читая, а только заглядывая в книгу, Млый видел крупную вязь букв и пришептывал, подгоняя себя: "Быстрее, быстрее..." – Остановись! Крик Сторожича прозвучал так отчаянно, что Млый бросил меч, прочно застрявший под переплетом, и отскочил в сторону. Дасу появился с противоположного края плиты, как будто все это время стоял там и наблюдал за Млыем. – Не читай!– слова дасу прозвучали как приказ, а не просьба. – Уходи из рощи! Немедленно! Млый был так ошеломлен неожиданным появлением Сторожича, что вначале безропотно отошел от книги на несколько метров, но потом природное упрямство взяло свое. – Почему мне нельзя читать книгу! – вызывающе крикнул он. – Ты боишься, что я обойдусь без твоей помощи. В этой книге сказано все. – Уходи! – голос дасу стал умоляющим. – Смотри! Индрик идет сюда. За спиной уже слышался громкий твердый топот. Млый оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося Индрика. Витой, как у нарвала, рог, грозно поблескивал, красные от злости глаза смотрели прямо на Млыя, а на спине Единорога, языческой амазонкой восседала Летавица и понукала его, колотя голыми пятками по белоснежной шкуре. Удариться в безрассудное бегство Млый себе не позволил. Вызволить меч уже не успеть, но и просто убегать бессмысленно. Индрик его догонит без труда. Оставалось или карабкаться на дерево, или продолжать прятаться за стволами. Как ни стремителен Индрик, его гигантской туше не так-то просто лавировать между деревьями. Правда, как долго продолжится эта игра в прятки, можно только догадываться. Млый скользнул за ближайший ствол, и Единорог бурей пронесся мимо – рог блеснул совсем рядом. Летавица, схватив Индрика за уши, как заправская наездница, развернула зверя на месте, и Единорг вновь бросился к Млыю, немного уменьшив скорость. Стоявший до этого неподвижно Сторожич кинулся наперерез Индрику. Казалось, что тот сметет его, как пушинку, но Единорог вдруг замер, всхрапнув и упершись в землю всеми четырьмя ногами, так что Летавица едва сумела удержаться на его широкой спине. – Спокойно, Индрик! Спокойно, – дасу, вытянув вперед руку, подошел к Единорогу, как к обычному коню. – Млый не будет читать Книгу Печали. Мы сейчас уйдем отсюда. Позволь только забрать меч. Индрик замотал низко опущенной головой, словно отмахивался от докучливого овода, но остался стоять на месте. – Вот так, – тихо приговаривал Сторожич, отступая спиной к книге. – Вот так... Он схватился за рукоятку и с усилием вытянул меч, застрявший между страницами. – Мы уходим! – уже громко крикнул он и махнул рукой Млыю, показывая, что нужно оступать. Млый уходил, оглядываясь. Индрик продолжал смирно стоять и только нервная дрожь иногда пробегала по его шкуре. Но больше всего Млыя поразили глаза Летавицы – такого полной бессильной ненависти взгляда он не видел никогда. На ходу Сторожич сунул меч Млыю в руки, тот привычно отправил его в ножны. – Ну что, искатель мудрости, – неожиданно спросил дасу, когда они отошли на порядочное расстояние от рощи. – Как успехи? – Если бы не ты, – признался Млый, – я бы погиб. – Ты бы погиб в любом случае, – и, отвечая на недоуменный взмах бровей Млыя, Сторожич продолжил. – Но только, если бы ты начал читать Книгу Печали, тебя не смог бы спасти никто. – Летавица говорила, что в книге собрана вся мудрость мира... – Она говорила правильно. – Тогда в чем же дело? – Дело в мудрости. – Перестань говорить загадками, – рассердился Млый. – Сначала, ты утверждал, что людям всегда не хватало понимания того, в каком мире они живут. Ты призывал меня к знаниям. Теперь, когда у меня наконец появилась возможность к этим знаниям прикоснуться, ты останавливаешь меня. Где логика? – Логика? – задумчиво повторил дасу. – Попробую тебе объяснить. Пойдем? – Это еще куда? – подозрительно спросил Млый. – Зачем? – Тебе ведь сейчас безразлично куда идти, так попытаемся хотя бы извлечь урок из достигнутого. Сторожич внимательно огляделся по сторонам и неожиданно повел Млыя обратно. – Мы опять идем к книге? – удивился Млый. – Ты передумал? – Нет, Книгу Печали мы больше искать не будем, – дасу все сильнее забирал вправо, так что вскоре вывел Млыя к другой опушке той же рощи. – Здесь есть еще много удивительных мест. Думаю, что сейчас Индрик нас не побеспокоит. Млый вновь стоял на краю дубравы, только теперь опушку от равнины отделял широкий овраг, густо заросший чертополохом. От оврага начинался пологий подъем, ведущий к деревьям. Отдельно, немного выдвигаясь вперед, как часовой, стоял великанский дуб, каждая из горизонтальных веток которого, могла посоперничать толщиной со стволом обычного дерева. Дуб был стар, как этот мир, обширное, напоминающее пещеру дупло начиналось от самых корней, раскалывая его почти надвое. – Видишь дупло? – Еще бы! – В нем лежат различные вещи. Возьми, что тебе приглянется и возвращайся. Но не жадничай. Возьми всего один предмет. – Что-то не хочется, – признался Млый. – Похоже на западню. – Это Летавица устроила тебе западню. Здесь же, хотя каждая вещь в отдельности является непростой, тебе ничего не грозит. Ну, смелее, ведь я рядом. Проклиная себя за мягкотелость, Млый все же спустился в овраг, продрался через колючие заросли чертополоха и подошел к дубу. В дупло можно было шагнуть, как в комнату. Или, как в пропасть, подумал Млый. А вдруг там обитает, например, змея? Или еще какой-нибудь зверь. Или это элементарная ловушка для дураков? – Смелее! – послышался возглас дасу с другой стороны оврага. Для начала Млый все же ткнул в дупло мечом. Клинок не достал противоположной стенки, и Млый поболтал мечом внутри, как обычной палкой. Потом тяжело вздохнул и сделал шаг вперед. Тьма кругом стояла кромешная. Не зная, что искать, Млый сначала ощупал стенки, – из-под пальцев посыпалась труха. Потом шагнул еще. Носком сапога он наткнулся на какой-то предмет и чуть не упал. Пришлось опуститься на корточки. На дне дупла лежали горкой сваленные вещи. Наощупь Млый определил узкий нож с затейливой резьбой на рукоятке и осторожно отложил его в сторону. Потом под руку попался небольшой футляр неизвестного назначения. Кубок. Рулончик гладкой материи. Длинный кувшин. Неожиданно для себя Млый увлекся. Глаза так и не освоились с темнотой, зато руки приобрели удивительную чуткость. Он быстро стал разбирать завал из вещей, словно рылся в сундуке Рода, а не в неизвестной пещере. – Не задерживайся! – напомнил о себе Сторожич. – Не жадничай. Хорошо ему говорить, не жадничай. Чего же выбрать? Кинжал с некоторым сожалением Млый отложил сразу. Дасу упоминал, что все эти вещи необычные – с оружием лучше не связываться. Материя его заинтересовала мало. Вот разве что кувшин. Резкий переход от темноты к свету заставил Млыя поморгать глазами и постоять какое-то время неподвижно. Кувшин он держал за горлышко, словно собирался немедленно придушить его, если тот поведет себя как-то неправильно. Но при ближайшем рассмотрении кувшин выглядел совсем обыкновенным. Ладно, надо отнести его Сторожичу, пусть тот потешится. – Вот! – высоко, как пловец, держа над головой кувшин, Млый опять продрался через чертоплох. – Пожалуйста. Там еще осталось много хлама. – Пойдем, – дасу вновь повернул в степь. – Зачем же я тогда лазил в дупло? – Разберемся позже. А сейчас лучше убраться отсюда подальше. Не забывай о Летавице. – Почему она натравила на меня Индрика? – вспомнил Млый недавнее приключение. – Сначала обещала помочь... – Потому, что ты не стал читать книгу, – быстро сказал дасу. – А если бы прочитал? – Тогда бы надобность в Индрике отпала сама собой. Тебя бы не смог спасти даже я. – Меня бы убила Книга Печали? – Ну почему ты все понимаешь буквально? – Сторожич даже остановился, чтобы твердо посмотреть Млыю в глаза. – Не хочешь немного подумать. Ты хоть представляешь, что это такое – все знания мира? Как с ними обходиться? Как потом жить дальше? Зачем, наконец, нужна эта самая Книга Печали? Каково ее предназначение? Больше я тебе не скажу пока ничего. – Ты и так не сказал ничего, – бормотал себе под нос Млый, следуя за дасу. Тот шел широким шагом, не оглядываясь. – Заставил взять кувшин. Зачем он мне? Совершенно ненужная вещь. Кувшин Сторожич почему-то у Млыя не забрал, и теперь тот вынужден был тащить его в свободной руке. Иногда Млый поднимал кувшин до уровня груди, разглядывал. Ничего особенного. Посуда, и все. Глиняный, покрыт гладкой глазурью. Ни одного орнамента. Цвет – темная терракота. Вместимость примерно три литра. Разговаривали мало, но дасу все же сказал, что, преследуя, Ний заставил их перевалить скальный хребет и теперь, чтобы вернуться, надо обойти и горы, и лес. А потом уже попытаться отыскать речку с мостом. На первом же привале, не дожидаясь от дасу дальнейших объяснений, Млый решил заняться кувшином сам. Для начала он перевернул его вниз горлышком и сильно потряс. У него уже давно сложилось впечатление, что кувшин не пуст, что-то в нем есть. Тряс он его довольно долго. О стенки явно стукался какой-то небольшой предмет, но никак не желал вываливаться наружу. Наконец из горлышка выскочил маленький камешек и сильно ударился о землю, словно летел с большой высоты. – Есть! – Млый поднял камешек и стал его рассматривать. На ладони лежала гладко обточенная прибоем галька. Такие гальки использовали, как украшения Другие, жившие в землях Сварога. Млый вместе с Родом побывал там один раз после битвы с Отшельниками, видел приморские деревни. – Смотри, что лежало в кувшине, – показал он гальку Сторожичу. – Видишь, как отшлифовала камень вода. Его кто-то принес с берега реки или моря. – А ты кинь его в кувшин, – неожиданно посоветовал дасу. – Хорошо, – равнодушно пожал плечами Млый. Камень канул в кувшин, как в бездну. Не было слышно привычного стука, с каким обычно предмет ударяется о дно, зато раздались характерные щелчки, словно камень падал все ниже и ниже, отскакивая от стенок. Затем, где-то совсем далеко послышался завершающий удар, и все смолкло. Млый вопросительно взглянул на дасу. – А теперь обратно, – коротко сказал тот. Ждать пока камень вылетит из горлышка кувшина, вновь пришлось довольно долго. – Так не бывает, – занервничал Млый. На этот раз он подобрал с земли другой камень, побольше, и с видом великого экспериментатора бросил его в кувшин. Все повторилось. – Это звуковая галлюцинация, – предположил Млый. – Или есть какой-нибудь примитивный секрет. Что-то вроде ловушки внутри, какой-нибудь прищепки. Она и задерживает камень. – А ты брось что-нибудь еще, – посоветовал Сторожич. – Что, например, в кувшине поместиться заведомо не может. Вытащив меч, Млый просунул его в кувшин. Клинок превышал длину сосуда в несколько раз, но свободно ушел в него полностью. Порыскав вокруг, Млый отыскал толстый засохший стебель вереска и запустил его внутрь кувшина, как копье. Стебель беззвучно и, как оказалось позже, безвозвратно исчез в глиняной темноте. – Ничего себе! – Млый задумчиво почесал затылок. – Это – кувшин? – Кувшин, кувшин, – охотно подтвердил Сторожич. – Нет, это что-то другое. Ты знаешь, для чего он? – Да, – лаконично ответил дасу. – Тогда скажи мне. – Сказать? – Конечно, какие могут быть сомнения. – Учти, сразу же после моего объяснения кувшин станет меньше значить и для тебя, и для других. Независимо от того, какое значение он имеет сейчас, оно не превосходит значения всего остального. И все же, как только я объясню тебе, что такое этот кувшин, он уже никогда не сможет стать не только тем, чем и так никогда не был, но и тем, чем является сейчас. Витиеватый ответ Сторожича Млыя озадачил. Но потом, словно отгоняя сомнения, он упрямо тряхнул головой. – Говори, – скорее приказал, чем попросил он. Неожиданно дасу поднял кувшин, а затем бросил его на землю. Керамика раскололась с глухим стуком. От изумления Млый даже приоткрыл рот и потерял на минуту дар речи. – Зачем ты испортил кувшин? – Млый все еще не мог придти в себя и, присев на корочки, бережно перебирал крупные осколки, словно надеялся когда-нибудь склеить их в одно целое. – Зачем ты это сделал? – Я бы испортил кувшин, если сначала объяснил тебе, для чего он предназначен, а потом разбил его. Но ты не знаешь назначения кувшина, а значит он не испорчен. Он будет служить тебе так же, как если бы я его не разбивал... Больше дасу не пожелал говорить ничего. Через десять минут он уже вновь вел Млыя к реке, которой в действительности, возможно, не существовало никогда.