Текст книги "Журнал «Если», 1998 № 05"

Автор книги: Владимир Гаков

Соавторы: Дмитрий Караваев,Евгений Харитонов,Майкл Коуни,Станислав Ростоцкий,Василий Горчаков,Константин Дауров,Уильям (Вильям) Браунинг Спенсер,Морган Лливелин,Наталия Сафронова,Юлия Мочалова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

Вездеход ждал меня, примяв своей тяжестью высокую траву, которой до этого так вольно играл ветер. Я пересек круг, сел в машину и направился на станцию.

Ехал я медленно, ибо до сих пор не мог прийти в себя и боялся, что, включив турбины на большую мощность, не смогу справиться с машиной. Стоило мне пересечь черту и оказаться в своем мире, осознание всего, что произошло, страшной тяжестью придавило меня. Как мог я допустить, чтобы меня втянули в эту игру? Насколько Страттон был уверен в моем возвращении? Когда я был в Мире-2, то иногда совсем забывал о существовании параллельного мира – все было таким настоящим и знакомым. Но в роковом круге, ожидая, когда Страттон, недолюбливавший меня, опустит рубильник, я с тревогой ощущал, что пребываю вне времени и пространства.

Что если произойдет осечка и Страттон не сможет вернуть меня? Я навсегда останусь в Мире-2, где умер мой двойник. Однако у меня не было желания объясняться с гражданами Фалькомба. Если они догадаются, кто я, то решат, что мне удалось спастись и я скрываюсь, мучимый виной за убийство Меллорза. Какое-то время я размышлял над этим. В свои последние дни мой двойник, видимо, наслаждался жизнью, каждой ее минутой. Я был рад, что снова среди людей, которым не в чем меня обвинить.

Когда я свернул на шоссе, то окончательно решил покончить со всем этим, с Меллорзом, Страттоном и другими. Я на коленях приползу к Пабло и попрошу взять меня обратно на верфи. Я постараюсь забыть о Сюзанне – она умерла, девушки нет ни в ее мире, ни в моем…

* * *

Бар был пуст. Бармен уткнулся в телевизор и даже не посмотрел в мою сторону. Окинув зал взглядом, я занял столик у окна и поежился, словно от озноба.

Здесь витал дух Сюзанны. Я хочу сказать, Сюзанны Страттона… А разве есть разница между моей и его девушками? Не думаю. Я почувствовал, как слезы навернулись на глаза. Покинув бар, я сел в машину и продолжил путь.

Страттон был в восторге от моего сообщения. Он дотошно и подробно расспрашивал меня. Я с удовольствием поведал ему о теории его двойника относительного временного разрыва между параллельными мирами.

– Бесконечность миров… – мечтательно бормотал Страттон. – Параллельные и вместе с тем чуть различные. С небольшим временным разрывом. Интересно, есть ли…

– У вас нет доказательств, что существует не один, а несколько похожих миров, – возразил я. – Тот мир, из которого я только что вернулся, всего лишь единственный, о котором мы уже знаем.

– Ты понятия не имеешь о подлинных масштабах наших экспериментов, Мэйн, – резко остановил меня Страттон. – Мои предположения основываются на том, что нам уже известно… Теперь о временном разрыве. Возьмем простой пример. Представим, что существует тысяча параллельных миров, хотя мы знаем, что их число может быть бесконечным. Например, если бы нам удалось посетить Мир-500, мы бы убедились, что он опережает нас на двадцать лет…

Против своей воли я заинтересовался. Значит, Мир-500 Минус отстает от нашего на двадцать лет. «Хорошо бы побывать там», – подумал я.

– Это было бы своего рода путешествием во времени, – как бы комментируя мои мысли, произнес Страттон. – Будущие события в Мире-500 не обязательно должны соответствовать нашим, но в общих чертах мы могли бы представить, что нас ждет в будущем.

Беседу прервал приход Копрайта. Он слышал последнюю фразу. Усевшись на стул, он пристально посмотрел на меня, а затем обратился к Страттону:

– Разумно ли оповещать об этом, доктор? На данной стадии… Я хочу сказать, что мы еще сами ничего не знаем…

– Как это не знаем? Вы забыли, Копрайт, что нам удалось послать кроликов в Мир-15 и благополучно вернуть их назад?

«Тех или совсем других», – подумал я, вспомнив о вспышке миксоматоза среди грызунов в этом районе.

Однако Аллан Копрайт не собирался уступать в споре с начальством.

– Не хочу обидеть вас, доктор, но кто может утверждать, что это был Мир-15, а не, допустим, Мир-16. Вы, Страттон, основываетесь на собственной интуиции. Ведь это так, не спорьте… – Копрайт взглянул на меня, словно ждал подтверждения. – Все зависит лишь от интуиции доктора Страттона, Джон, – пояснил он мне. – Никто, кроме него, не может управлять этой аппаратурой.

«Господи! – думал я со страхом. – И от этого человека зависит моя жизнь!»

Страттон лихорадочно курил. Пальцы его выбивали нервную дробь по крышке стола.

– Что ж, принцип создания моей машины действительно оригинален, но это отнюдь не означает, что я не держу эксперимент под полным контролем. Возможно, я был излишне самоуверен, когда утверждал, что кроликов мы послали именно в Мир-15. Это вполне мог оказаться Мир-14 или Мир-16. Но когда я сравнил его матрицы и все данные с Миром-2, я решил, что это Мир-15.

– Но ведь и Мир-2 может оказаться совсем не Миром-2! – протестующе воскликнул Копрайт.

– Когда мы открыли Мир-2, альтернативы ему не было, – уверенно заявил Страттон. – Хотя я допускаю, что с течением времени какое-нибудь значительное событие у них или у нас может привести к расщеплению миров и возникновению еще одного – промежуточного. Сейчас мы соседи, смежные миры, что подтверждают матрицы. Не требуйте от меня объяснений, почему я в этом уверен. Я просто чувствую!

– Лично мне не повредило бы знать, черт возьми, что делает тебя таким уверенным, Страттон! – воскликнул я, немало встревоженный.

– Хорош был бы я, если бы полчаса назад ты по ошибке вызвал бы * меня не из Мира-2, а скажем, из Мира-3.

– Мэйн, – устало произнес Страттон, – пока ты путешествовал, я контролировал эксперимент, держа перед собой матрицу Мира-2. Неужели ты думаешь, что я способен так рисковать?

– Это уже не имеет значения. С меня довольно, я выхожу из игры.

– Выходишь? – В голосе Копрайта слышалось явное облегчение.

– Не скажу, что это меня огорчит, Джон.

– О чем ты, черт побери, Копрайт? Как без него? Мы ведь только начали…

Аллан Копрайт, судя по всему, собирался отважиться на нечто дерзкое.

– Я не считаю Джона идеальной кандидатурой для экспериментов, – вдруг заявил он, глядя куда-то в сторону. – Нам необходимо подыскать более подходящего человека, даже если придется отложить дальнейшие опыты на несколько месяцев. Дело в том, что сегодня я говорил с Меллорзом, вернее, он говорил со мной…

– Продолжай, – недовольно проворчал Страттон.

– Меллорз пытался меня подкупить. Каким-то образом он пронюхал, что наши работы имеют отношение к предвидению будущего. Он сразу сообразил, какие коммерческие выгоды можно из этого извлечь.

– Уж этот извлечет, – с горечью заметил я.

– Ты, разумеется, дал ему достойный отпор, Аллан? Поставил этого наглеца на место? – с явной иронией спросил Страттон. – А он тебе, конечно, пригрозил, что расторгнет договор на аренду земли. Если так, то это меня не беспокоит. Главное, чтобы он не знал о сути наших опытов. О них никто не должен знать. Временной разрыв опасен, как динамит.

– Однако вы уже рассказали, доктор Страттон. Именно это я пытался предотвратить, как только вошел в эту комнату. Вы все рассказали Джону, а он человек Меллорза. Он служит у него.

– Об этом не беспокойтесь, – ответил я. – Мне кажется, Меллорз меня уже уволил. К тому же я не числюсь среди его друзей. Он даже не подозревает, что я помогаю вам.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Страттон. – Никому ни слова, Мэйн. Ни ему, ни кому-нибудь другому. Если ты распустишь язык, мы будем все отрицать, а у тебя начнутся неприятности.

Мне трудно стерпеть подобное хамство, да еще угрозы.

– Разве я не сказал вам, что выхожу из игры, черт побери? Отныне ваша станция для меня не существует, понятно?

– Скатертью дорога, – грубо отрезал Копрайт.

– Интересно, – задумчиво, словно про себя, произнес Страттон. – Есть ли миры, в которых Сюзанна жива?

Я повернулся и вышел.

* * *

Мне хотелось как можно скорее покончить со всеми делами и прежде всего с Меллорзом. Я уже обдумал, как заявлю о своем уходе. Поначалу я решил сделать это громко, со скандалом, предварительно сказав все, что о нем думаю, но потом отказался от этой затеи. Я не желал навредить Пабло, если он все еще надеется договориться с этим мошенником.

Разобравшись с Меллорзом, я попрошу Пабло взять меня на прежнюю работу. А что касается его сделки с Меллорзом, если она состоится, то пусть улаживает все без меня. Учитывая то, что произошло в Мире-2, мне надо как можно скорее убраться из Фалькомба. Я помнил, какое обвинение выдвинуто там против моего двойника. Мне надо исчезнуть, пока подобное не случилось здесь.

Как ни в чем не бывало я поздоровался с регистраторшей, сидевшей за конторкой, и справился, у себя ли Меллорз. По ее словам, он был в своем номере. Миссис Меллорз тоже еще не спускалась. С недавнего времени супруги проживали в разных номерах.

Я быстро взбежал по лестнице, чувствуя на себе взгляд регистраторши. Она словно учуяла что-то. В этом отеле поистине невозможно хоть что-то сохранить в тайне.

* * *

Я громко постучал в дверь номера Меллорза и, не дождавшись ответа, вошел. В комнате было невыносимо душно от работающих обогревателей. Меллорз, одетый, лежал на постели. Мне показался странным цвет его лица.

Сколько раз за время моей работы управляющим я вот так, с пугающим предчувствием, открывал дверь гостиничного номера, чтобы увидеть лежащего на постели человека с подозрительного цвета лицом. Постоялец не шевелился, чтобы посмотреть, кто вошел, хотя иногда глаза его бывали открыты. Обычно он оказывался полностью одетым, за исключением галстука и ботинок. Таких случаев, увы, было слишком много. Мне иногда даже казалось, что со мной проделывает такую штуку один и тот же человек.

Меллорз был смертельно бледен и не дышал.

Работая в отелях, я насмотрелся на мертвецов в номерах. Это, должно быть, издержки моей профессии.

Я знал, что Меллорз мертв, еще до того как увидел пятно крови на подушке и страшную рваную рану вместо левого глаза. Но я все же попытался нащупать пульс, хотя понимал, насколько это бесполезно. Меллорзу уже никогда не доведется заключать чертовски выгодные сделки за счет своих партнеров.

Сожаления я не испытывал. Но руки противно дрожали, и казалось, что мне здорово дали под дых. Нет, я не сожалел о смерти Меллорза, наоборот, испытал некоторое облегчение, ибо она многое упрощала. При виде его бездыханного тела мне вдруг вспомнился Мир-2 и похороны.

История исправно выполняет свою миссию, выравнивая все и вся.

В это мгновение открылась дверь и вошла Доринда Меллорз.

* * *

Инспектора звали Роберт Баскас. Думаю, друзья звали его просто Бобом, но кучка перепуганных людей, перед которой он предстал, не были его друзьями. Стоя посреди спальни Меллорза, он как бы господствовал над всеми присутствующими, кое-как разместившимися на немногочисленных стульях. Тело все еще лежало на постели, накрытое простыней.

Было семь часов вечера, отель казался мрачным и притихшим, словно вымер. У Доринды Меллорз, излишне прямо сидевшей на столе, глаза были сухими. Как в таких случаях принято говорить, вдова держалась удивительно хорошо.

Пабло явно нервничал и с испугом поглядывал на белую гору на кровати. Дик казался спокойным, но его тревогу выдавала неловкая поза, в которой он сидел. Открылась дверь, и в сопровождении двух полицейских вошел Аллан Копрайт.

– Джон, – с облегчением воскликнул он, увидев меня, – я зашел в отель, чтобы поговорить с тобой, и вот… – Он осекся, увидев тело под простыней.

– Это мистер Аллан Копрайт, сэр, – доложил инспектору один из полицейских. – Девушка в регистратуре отеля сказала, что сегодня утром он приходил к мистеру Меллорзу. Я подумал, что вы захотите поговорить с ним, сэр, – добавил он многозначительно.

– Спасибо, констебль. – Инспектор предложил Аллану Копрайту сесть.

Дверь открылась снова, и появились два санитара. Они быстро и профессионально уложили тело на носилки и унесли его. Заглянул полицейский врач и сообщил инспектору, что о результатах вскрытия доложит около десяти вечера. Наконец двери закрылись, и мы остались наедине с законом.

Инспектор какое-то время молча смотрел в окно, словно собирался с мыслями, а затем медленно повернулся и, уставившись на нас, принялся разглядывать каждого в отдельности.

– Надеюсь, мне не надо специально предупреждать вас о невыезде из города на какое-то время, – наконец сказал он. – Также надеюсь, что миссис Меллорз, мистер Пабло Блексли и мистер Дик Орчард останутся жить в отеле. Мистер Мэйн как управляющий отелем тоже найдет себе здесь пристанище. Возможно, мистер Мэйн, вы позаботитесь об устройстве мистера Копрайта?.. Я хочу, чтобы все вы остались здесь на эту ночь.

– Не хотите ли вы сказать, что я тоже отношусь к числу подозреваемых? – возмутился Аллан.

– Спокойнее, мистер Копрайт, все жители этого города относятся к числу подозреваемых. Так что вы оказались в достойной компании. К тому же в полдень вы встречались с мистером Меллорзом. Я уверен, что это случайное совпадение, и тем не менее хотел бы, чтобы вы остались в отеле.

– Я найду вам свободный номер, Аллан, – сказал я.

– Спасибо, мистер Мэйн, – поблагодарил меня инспектор Баскас.

– Боюсь, для многих это будет длинная ночь. Но сейчас я постараюсь быть кратким. Мистер Мэйн, хотел бы начать с вас. А всем остальным предлагаю спуститься в бар и выпить чего-нибудь. Думаю, это вам не помешает.

Все тут же с облегчением покинули комнату, а я подошел к окну и посмотрел на темные воды залива. Яхты были аккуратно пришвартованы. Меллорз так и не успел подать иск, которым грозил. Пабло был вне подозрений.

– Вы первым нашли тело мистера Меллорза, не так ли, мистер Мэйн? – неожиданно спросил инспектор.

Я повернулся и посмотрел на него.

– Кажется, так.

Он вытащил из кармана портативный видеодетектор и положил его на ночной столик рядом с кроватью.

Я рассказал ему все – с той минуты, как вошел в отель, и до привода Доринды.

– А что вы делали до этого, мистер Мэйн? Меня особенно интересует время после полудня. – Баскас был профессионально вежлив и время от времени одаривал меня улыбкой, словно я говорил что-то забавное. Мне кажется, он старался для детектора.

– Я прогуливался, если на то пошло.

– Лучше не употреблять ненужных слов, мистер Мэйн, – посоветовал инспектор. – Наши детекторы могут определить это как ложь. Уверен, что к вам это не должно относиться. Так где вы были?

– В Бухте Морских Звезд.

– Один?

– Да.

– Почему вы там оказались?

– Мне захотелось, черт побери! Я желал побыть один, чтобы подумать. Иногда у меня появляется такое настроение.

– И часто? Вы, очевидно, хотели подумать о вашей ссоре с мистером Меллорзом, не так ли?

– Откуда вам это известно?

– Успокойтесь, мистер Мэйн. Не следует сразу же переходить к обороне. Лучше придерживаться фактов. Учтите, вы первый, с кем я говорю об этом деле. Мне придется опрашивать многих, и всякое может раскрыться. Какие-нибудь неприятные детали, например… – Голос инспектора стал жестким. – Поэтому советую говорить правду.

– Я совершенно один поехал в Бухту Морских Звезд и пробыл там до половины шестого вечера.

Детектор точно фиксировал изменения в моем взгляде и тембре голоса. Потом записи будут тщательно проанализированы.

– И все это время вы были один? Никто вас не видел?

Мне не стоило ему говорить о визите на станцию. Страттон никогда не подтвердит этого. Только не теперь.

– Да, все время был один.

Баскас вздохнул.

– Жаль, – сказал он.

Глава 8

Человеку трудно признаться, что он кого-то боится. В таких случаях мы стараемся прибегать к эвфемизмам. Мы можем сказать, например, что кто-то внушает нам уважение или что он – энергичный человек, излучающий магнетизм. Мы можем охарактеризовать человека как агрессивного, хитрого, непредсказуемого, параноидального. Это означает, что он, так или иначе, пугает нас. Мы боимся, что он может ударить, перехитрить или увести любимую женщину. Но мы стараемся не говорить об этом прямо.

Я никогда никому бы не признался, что инспектор полиции пугает меня. Но себе самому я мог это сказать, потому что, когда я покидал комнату, меня била дрожь. Баскас был ловок и умен. Я догадывался, что он недолюбливает меня. Когда он стоял передо мной, я чувствовал себя нашкодившим школяром и ненавидел его бессильной детской ненавистью.

Разумеемся, у него все преимущества. Если я был потрясен видом ужасной раны и вообще никак не мог оправиться от того, что произошло за последние дни, то для Баскаса мертвое тело было обыденностью. Меня мучила совесть, ибо у меня не раз мелькала мысль о том, что смерть Меллорза была бы наилучшим решением многих проблем…

В баре ко мне подошел Пабло.

– Ну как?

Здесь были все: Аллан Копрайт, Доринда Меллорз, Дик Орчард, Пабло и я. И каждый мог оказаться убийцей.

– Не так страшно, – небрежно ответил я и заказал виски. – Он хочет видеть тебя, Доринда.

Жена Меллорза ушла. Серая, неприметная женщина. Мы даже не заметили ее ухода.

Утром следующего дня я отправился к Страттону. День выдался солнечный, по-летнему яркий, и от этого болели глаза. Я решил, что пора бросить пить, а заодно и курить. Когда я наконец добрался на вездеходе до станции, то был порядком измотан.

Страттон предложил мне сесть.

– Я думал, ты поставил точку, – сказал он.

– Ты знаешь, что Меллорз умер?

Странная тень пробежала по лицу Страттона.

– Нет, не знаю. Когда это случилось?

– Вчера после полудня. А что ты делал в это время?

Он запустил пальцы в свои черные густые волосы.

– Я работал здесь, когда ты ушел. Как он умер?

– Его убили.

– Понимаю… Нашли убийцу?

– Насколько я знаю, последним допрашивали Копрайта, – в душе я злорадствовал, но не упомянул, однако, о том, что это было полсуток назад.

– Копрайта? Какая ерунда! Копрайт не способен убить кого-либо, не хватит смелости. Ему ее не хватает даже на то, чтобы затащить Джин Лонгхерст в постель.

– Теперь, когда Меллорз не стоит у тебя на пути, все будет значительно проще.

Страттон нахмурился.

– Что ты этим хочешь сказать, Джон?

– Да так, ничего, Страттон. Я подумал, что многие с удовольствием посчитались бы с ним, вот и все. Мотивов для убийства было предостаточно, и полиция знает об этом. В частной жизни он был совсем другим, чем представлялся гражданам города. Все теперь зависит от алиби.

– Алиби?

– Да, мне нужно алиби, Страттон. Я сказал полиции, что с полудня все время был в Бухте Морских Звезд. Но это не убедило их. Ты должен мне помочь.

– Вчера я объяснил, почему не могу рассказать об эксперименте. Выкручивайся сам, Джон.

– Меня могут арестовать за убийство!

Он нахмурился еще больше, окинул меня взглядом и на мгновение задумался.

– Понимаю, – наконец медленно произнес он. – Твой арест был бы весьма некстати. Хорошо, вот что я сделаю. Если тебе действительно будет угрожать арест, я обеспечу твое алиби. Но, думаю, до этого не дойдет, и ты вполне справишься сам.

– Благодарю.

– Но я кое-чего потребую взамен, – сказал он, словно и не заметил моего сарказма. – Например, твоего участия в будущих экспериментах.

К счастью, в эту минуту открылась дверь, и вошел Аллан Копрайт.

– Здравствуй, Джон, – рассеянно поздоровался он, взглянув на меня. – Доброе утро, сэр. Я надеюсь, мистер Мэйн сообщил вам, что произошло… Баскас, инспектор полиции, осведомлен о наших натянутых отношениях с Меллорзом. Кто-нибудь мог слышать мои неосторожные слова… Я сказал, что готов задушить его…

– Его задушили? – с любопытством постороннего осведомился Страттон.

– Нет. Заключение лаборатории принесли, когда я был еще там. Похоже, убили, когда он спал. Выстрел или же удар ножом в глаз.

Я вздрогнул, вспомнив страшную рану.

– Неужели нельзя отличить огнестрельную рану от ножевой? Пулю нашли?

– Кажется, нет. В лаборатории тоже удивлены. С одной стороны, рана похожа на огнестрельную, даже есть следы пороха на лице. Но… – тут Копрайт перевел дыхание, пулю не обнаружили, хотя рана не была сквозной.

– У тебя есть алиби? – спросил я вконец растерянного Копрайта.

– Алиби? Я сказал Баскасу, что встретился с Меллорзом. Я вынужден был это сделать, потому что регистраторша в холле видела, как я к нему поднимался. Это было после трех пополудни.

– Когда по их предположениям был убит Меллорз?

– После трех. В комнате было очень жарко, поэтому установить по состоянию трупа точное время смерти весьма трудно.

– Или Баскас решил не сообщать тебе этого, – заметил я. – Куда ты пошел после того, как повидался с Меллорзом?

– Он вернулся сюда, Мэйн, – решительно перебил меня Страттон.

– Я могу подтвердить это под присягой. Это подтвердит и видевший его часовой у ворот. Итак, один исключается. Таким образом, круг сужается, подозреваемых становится меньше.

Наши взгляды встретились. Я подумал: остаются Пабло, Дик и Доринда. Или кто-то еще, кого мы не знаем. Или же я.

Страттон продолжал смотреть на меня, словно читал мои мысли.

– Оставайся с нами, Мэйн, – сказал он. – Небольшая прогулка в Прошлоене составит для тебя труда. Мир-8 Минус, не возражаешь? Это возможность узнать, что произошло в действительности. Есть да жешанс, что событие полностью повторится. Ты сможешь… – Тут он внезапно осекся. – Вполне возможно, что и кто-то другой еще жив там, понимаешь? – Конечно, он говорил о Сюзанне. Что-то мелькнуло в его глазах, когда он это сказал, – то ли ревность, то ли зависть… Не знаю. Но мне было все равно. – И у тебя будет алиби, – добавил он. – Всегда есть шанс, а терять тебе нечего.

Петля на моей шее затягивалась, смерть разрушала границы моей жизни. Аллан Копрайт по знаку Страттона покинул комнату. Мы остались одни, каждый со своими мыслями.

Страттон курил сигарету за сигаретой, его смуглое лицо ничего не выражало, глаза равнодушно следили за кольцами дыма. Я гадал, что меня ждет. А Страттон думал о своем.

– Значит, в больнице… – наконец промолвил он. – Следовательно, твоя яхта сгорела, ты погиб, а я отделался ожогами. Насколько серьезно я обгорел?

– Достаточно серьезно, по-моему.

Страттон задумчиво посмотрел на меня.

– Серьезные ожоги, говоришь? Но не обязательно, чтобы это в точности повторилось в параллельном мире. Полное повторение больше Относится к смерти.

– Что ж, это должно утешить тебя, – безразлично обронил я.

– Послушай, Мэйн. Смерть – вот что все меняет. Ибо это конец работы сознания, которое только и может проникать в будущее, формировать его. Мир обязан своим существованием интеллекту. Если в Мире-2 живут те же люди, что и в Мире-1, истории этих миров должны идти одинаковыми путями. Конечно, возможны некоторые отклонения, но в итоге всегда будет происходить выравнивание, как мы в этом уже убедились.

– Ты ждешь, что такое произойдет и в моем случае? – резко спросил я.

– Тебе может повезти. – Страттон явно хотел успокоить меня. – Исключения должны существовать, иначе как мы узнаем, что это параллельные миры? Если их нет и все одинаково, тогда это один мир, понимаешь?

Мы еще какое-то время обсуждали проблему, и в конце концов я согласился заглянуть в недалекое прошлое и побывать в Мире-8 со знаком минус. Но сдался я не сразу. Страттону пришлось долго меня уговаривать.

Разумеется, все утро я провел в состоянии неприятного ожидания, полный страхов и предчувствий. Образ Сюзанны неотступно стоял передо мной, когда я покинул станцию. Я снова был влюблен, я любил жизнь и дрожал от нетерпения. Когда я повернул вездеход на узкую дорогу, ведущую к Фалькомбу, я уже забыл об инспекторе Баскасе и следствии, которое он ведет.

Но некоторые остатки здравого смысла у меня оставались, поэтому я решил завернуть на ленч в ресторан отеля «Уотерменс-Армс».

Мне нужно было всего лишь посидеть в тиши и подумать, не ждут ли меня горькие разочарования. Потому что Сюзанна, которую я смогу встретить в Мире-8 Минус, возможно, никогда не видела меня прежде. Или, увидав, может не узнать, ибо я предстану перед ней в другом обличье. Но мне удастся убедить ее, что это я, и она все поймет, потому что работает на своей Исследовательской станции в Мире-8 Минус. И тогда, возможно… Впрочем, я ничего не знал, и поэтому не стоило предугадывать. Возможно, я ей просто не понравлюсь…

Очнувшись и подняв глаза, я увидел за своим столиком Пабло и Дика.

– Привет, ребята, – я оторопел.

– Смотри-ка, он заговорил.

Официантка приняла заказ. Пабло проводил ее одобрительным взглядом.

– Ладно, – сказал он. – Выкладывай, что ты думаешь обо всем этом.

Я понял, что он имеет в виду убийство Меллорза.

– Думаю, все зависит от того, насколько точно полицейские определят время убийства.

– Инспектор заявил, что Меллорз умер примерно в половине пятого.

– Тебе это сообщил Баскас?

«Он слишком охотно делится информацией, – подумал я, – что совсем негоже для полицейского».

– Половина пятого. В таком случае я вне подозрений, – сказал я.

– Не дури, Джон. Инспектор просил во что бы то ни стало найти тебя. Он хочет, чтобы ты зашел к нему во второй половине дня.

– Сегодня? Черт бы побрал этого Баскаса! – возмутился я. – В это время я никак не могу.

Принесли дымящийся суп. Пабло осторожно, боясь обжечься, поднес ложку ко рту.

– Что ему сказать?

– Так и скажи. У меня другие дела.

Дик, оглянувшись, пробормотал вполголоса:

– Может, ты сам ему это сообщишь, Джон?

Я резко повернулся на стуле. Баскас стоял в дверях, оглядывая зал. Увидев нас, он тут же направился в нашу сторону. Мы сидели за столиком втроем – одно место было свободно.

Не дожидаясь приглашения, Баскас сел. К его губам приклеилась дежурная улыбка.

* * *

Я вел машину по узкой тропе к Бухте Морских Звезд и размышлял. Все сложилось не так уж плохо для меня, Баскас выказал полное понимание, не интересовался моими делами и не очень-то расспрашивал.

– Встретимся вечером в отеле, – сказал он. – Только прошу, сообщите, где вас можно будет найти, если вы вдруг понадобитесь. Я хотел поговорить с вами еще утром, но не застал вас.

…Был погожий солнечный день, земля после длительных дождей достаточно просохла, и мой вездеход на воздушной подушке оставлял за собой легкое желтое облачко пыли.

Вскоре я уже шагал по густой траве к двум деревьям. За ними мерцали и переливались в лучах полуденного солнца воды бухты.

Я сел на обломок разбитого молнией дерева и гадал, что сулит мне Сегодняшний эксперимент. Впервые мною или еще кем-то предпринимается путешествие в прошлое, хотя Страттон уже посылал туда животных и даже возвращал их назад. Словно в подтверждение моих раздумий, откуда-то появился маленький серый зайчишка. Он медленно подскочил к дереву и, усевшись, уставился на меня. Заяц казался почти ручным, но когда я протянул к нему руку, он, неловко хромая, ускакал прочь. Интересно, из какого мира была занесена сюда инфекция, поразившая бедного зверька?

Взглянув на часы, я увидел, что уже половина третьего, и в ту же секунду в пейзаже что-то изменилось, он как бы сдвинулся.

Я оказался в прошлом…

Казалось, место, где я находился, очертили невидимым кругом. Возникла туманная пелена. В ней исчезло даже единственное из оставшихся огромных деревьев. Я был словно заключен в некий цилиндр из серого тумана, а вокруг меня кружились обрывки бесформенных сновидений.

Я испугался, однако встал и пошел прямо на серую стену. Она чуть расступилась; это действительно был туман. Ну и дурак же я! Ведь это туман с моря, весьма частый в это время года. Чтобы убедиться в этом, я протянул вперед руку.

В ту же секунду послышался треск электрического разряда, яркая белая вспышка ослепила глаза и какая-то сила бросила меня на землю. Я вскрикнул от невероятной боли в пальцах и, чтобы унять ее, безотчетно сунул руку под мышку. Тошнота заставила меня согнуться вдвое.

Спустя какое-то время я смог осмотреть руку и убедиться, что на указательном и среднем пальцах оторваны первые фаланги. Кровь так и хлестала из ран. Боль была невыносимой. Я вытащил из кармана платок и поспешно замотал пальцы.

Вокруг продолжал клубиться туман. И ничего не оставалось, как ждать, когда через три часа Страттон отзовет меня назад.