Текст книги "Журнал «Если», 1998 № 05"

Автор книги: Владимир Гаков

Соавторы: Дмитрий Караваев,Евгений Харитонов,Майкл Коуни,Станислав Ростоцкий,Василий Горчаков,Константин Дауров,Уильям (Вильям) Браунинг Спенсер,Морган Лливелин,Наталия Сафронова,Юлия Мочалова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Потом – смотрю в перископ: валяются на дороге четыре тела. Подъезжаем – наши поисковики. Живы, но в полном отрубе. И что характерно: трое лежат головами в сторону «Траминера», а один как бы под прямым углом. Списали его потом на первой орбитальной пересылке.

Затащили мы всех четверых в самопят, пятимся дальше. И тут, представляешь, какая-то зараза начинает садить по колесам из дыромета. Наше счастье, что прицелиться как следует не может. Да и дыроеды координацию утратили. Словом, заметили дезертиры с «Генацвале» наш самопят, сообразили, что мы их отсюда забрать собираемся – и давай отстреливаться. Да я бы и сам остался, если бы не ампула.

Что тут делать? Решили оглушить и дали залп. А в ответ – ка-ак шарахнет что-то по броне!.. Короче, это уже сам аппарат вмешался. Видать, принял нас за… Ну, за тех самых, что к дедушкиному дедушке нагрянули.

Тут уже, сам понимаешь, не до «Генацвале» – дай Бог самим ноги унести. Разворачиваем машину рылом к горам и пятимся в сторону крейсера. Отстреливаться даже и не пытаемся. А вокруг… Умру не забуду! Ад кромешный! Да еще с «Траминера» передают: монстры карликовые напали – видать, тот, подстреленный, дружков своих привел. Пока допятились до крейсера, дважды в ловчие ямы садились, еле выкарабкались. Не иначе, роботы эти восставшие партизанят помалу, западни подстраивают.

Вваливаемся по аппарели в люк, загоняем самопят в трюм, кое-как укрепили, готовимся к старту. А самогонный аппарат уже по самому «Траминеру» гвоздит. Стены ходуном ходят. Больше четырех тысяч вмятин во внешней броне потом насчитали.

Капитан Болдоха сидит, как глыба, за пультом управления. Только-только попадали все в противоперегрузочные кресла – дает он полную тягу! Я брык – в обморок. Остальные – за мной. Очнулись – уже на орбите. Смотрим на капитана, поверить не можем, что он нас оттуда выволок. А сам, главное, споко-ойный… Словно и не было ничего. Потом глядь: а руки-то у него, здоровые такие ручищи, в рыжеватых волосах были…

Так вот руки у капитана, не поверишь, стали совершенно седыми!

Сообщения с астероида в этом и предыдущих сеансах связи принимали Эдуард Геворкян, Евгений Лукин, Александр Шалганов.

Друзья! Редакция журнала и администрация Порта призывает вас к активному сотрудничеству. Мы ждем ваших писем и сообщений о жизни на астероиде. Вы можете выиграть приз в нашем казино. «Доска объявлений» поможет тем, кто жаждет общения или хочет сообщить нечто интересное. Оружейная лавка с удовольствием рассмотрит новые модели боевой техники, а ксенопарк разместит обнаруженные вами образцы флоры или фауны в местах всеобщего обозрения. «Звездный Порт» – место встречи читателей, и чем активнее вы будете посещать его, тем чаще мы будем выходить на связь!

Критика

Евгений Харитонов
Пасынки литературоведения

В цикле публикаций по истории развития фантастики и ее становления в аспекте мировой культуры мы практически не касались истории изучения жанра, а именно его критики и библиографии. Восполняя сей досадный пробел, мы предлагаем вниманию читателей материал, посвященный истории отечественного фантастоведения. Об эволюции и проблемах отечественной критики и библиографии фантастической литературы пишет московский фантастовед и наш постоянный автор Евгений Харитонова

Фантастику трудно определить индуктивным путем хотя бы потому, что литературоведение не располагает для этого достаточно прочной теоретической базой.

Леонид Геллер. Поиски в инаком.

Фантастическое, являясь древнейшим компонентом искусства, стало объектом специального изучения в отечественном литературоведении сравнительно недавно – около 30 лет назад. Разгоревшиеся в 1960-х годах и не утихающие поныне жаркие споры о социальной и художественной природе фантастического метода (в критике фантастику нередко называют жанром), а также быстро растущий объем специальной литературы и диссертационных исследований создали благоприятную почву для формирования новой области знания – фантастоведения как раздела общего литературоведения и искусствознания. Мы определяем фантастоведение как науку, занимающуюся фантастикой в ее прошлом, настоящем и частично будущем, характером ее связей с остальной литературой, художественной культурой в целом, охватывая не только литературный, но лингвистический, искусствоведческий и социально-философский аспекты.

В Западной Европе и США фантастоведение давно и благополучно развивается в самых разнообразных направлениях. Увы, в отечественном литературоведении критика и библиография фантастики оставались в положении enfant terrible и даже паче того, пасынков науки. Судьба науки о фантастике в нашей стране столь же драматична и противоречива, как и судьба самой фантастики. Небрежение академической науки фантастикой имеет под собой не только идеологическую подоплеку, но и целый ряд чисто «литературных» причин. Одна из них – дурная привычка, возникшая еще в 20-х годах и, увы, сохранившаяся в критике до сих пор. Она заключается в том, что фантастику необходимо рассматривать исключительно как явление массовой субкультуры, разновидность низовых форм художественного творчества. Эта точка зрения – следствие плохого понимания специфики и жанровой полиморфности фантастического текста. Знаменитый английский писатель и литературовед Кингсли Эмис считал, что фантастика только «обнаруживает тесную связь с массовой культурой, но не является ее составной частью», в отличие, например, от детективной литературы или женского романа.

Свою роль сыграло и то, что НФ часто относили к разряду детской литературы, призванной в доступной форме популяризировать научно-технические знания. Некоторые писатели даже пытались втиснуть фантастику в узкие рамки одной сверхзадачи – звать молодежь во втузы. Сама по себе подобная точка зрения, бытовавшая в отечественной критике до конца 1960-х годов, являлась результатом, во-первых, некорректных определений НФ; во-вторых, недостаточной изученности природы фантастического в контексте художественного творчества и, в-третьих, укоренившихся еще в начале XX в. представлений о специфике фантастики как обособленном виде литературы с иными эстетическими критериями. Нелепость такой позиции доказывается простым перечислением имен, сказавших свое веское слово в фантастической прозе: Э.Т.А.Гофман и X.Л.Борхес, В.Ф.Одоевский и И.С.Тургенев, П.Буль и Веркор, М.А.Булгаков и А.П.Платонов, Э.По и А.Бирс, В.Брюсов и С.Кржижановский…

* * *

Фантастическая проза XIX в. существовала в берегах общего литературного процесса, именно поэтому отсутствовали и специальные работы, посвященные ей. Сам термин «фантастика» появился еще в начале прошлого века, его ввел французский критик Шарль Нодье, автор пионерской фантастоведческой работы – статьи «О фантастическом в литературе» (1830). Даже после того, как некоторые писатели (и в их числе Ф.М.Достоевский и И.С.Тургенев) стали использовать подзаголовок «фантастический рассказ», дореволюционная критика относилась к этому роду литературы, мягко говоря, сдержано. Характерны негативные отзывы В.Г.Белинского о фантастических повестях Гоголя и Одоевского или разгромы «таинственных» рассказов Тургенева. Однако к концу XIX в. стали появляться статьи, правда, преимущественно полемического характера, о нужности или ненужности фантастики в русской литературе. Специфическое отношение критики того времени к фантастике иллюстрирует статья П.В.Засодимского «Значение фантастического элемента в детской литературе» («Педагогический листок», 1880 г., № 1), в которой автор предлагал исключить из детского чтения всякую небывальщину и сказки.

Бытовала и другая крайность. С развитием в дореволюционной литературе утопических сочинений фантастика часто рассматривалась не столько в русле литературного процесса, сколько в области социально-утопических предначертаний, иными словами – как приложение к философским и социологическим дисциплинам.

* * *

«Прикладной статус» сохранялся за НФ очень долго. Вероятно, пионерской работой отечественного фантастоведения следует считать оригинальное исследование В.Я.Брюсова «Испепеленный. К характеристике Гоголя» (1909 г.), в которой поэт рассматривает великого писателя как романтика и фантаста.

С бурным взлетом в 1920-х годах отечественной НФ активизируется и ее критика, а затем и библиография. Публикуются десятки статей и рецензий, в которых НФ рассматривается опять-таки как «приложение» – на этот раз к науке. В НФ-критике в то время активно работают сами фантасты – А.Беляев, А.Палей… Отношение официальной критики к НФ оставалось в основном негативным. Печальную роль в вульгаризации приключенческой и фантастической литературы сыграли статьи-указания и рецензии-доносы А.Ивича и Я.Рыкачева. Однако тогда же появились и первые серьезные опыты литературоведческого и библиографического характера. Например, книга Евгения Замятина «Герберт Уэллс» (1922 г.). Очерк автора антиутопии «Мы» стал не только первой отечественной работой, посвященной анализу творчества английского романиста, но и первым литературоведческим исследованием, в котором изучалась специфика фантастического. В том же году увидела свет еще одна значительная работа – «Русский утопический роман» В.Святловского. Правда, фантастика здесь рассматривалась в контексте социально-историческом, а не литературно-художественном. Заслуживает внимания и составленный тем же автором «Каталог утопий» (1922 г.), в котором зафиксировано 1500 названий! Первая же чисто библиографическая работа, составленная на принципах непосредственно литературной библиографии и с учетом художественной специфики НФ, появилась годом позже в журнале «Казанский библиофил» – «Уэллс на русском языке и русская литература о нем: 1895–1922 годы» В.Детякина.

К начальному периоду фантастоведения следует отнести и уникальную в своем роде «Энциклопедию межпланетных сообщений» профессора Н.А.Рынина, а точнее, два ее выпуска – «Космические корабли (Межпланетные сообщения в фантазиях романистов)» (1928 г.) и «Лучистая энергия в фантазиях романистов и проектах ученых» (1930 г.). Обзоры НФ-произведений космической тематики и особые библиографические приложения к ним – «Библиография по межпланетным сообщениям» (содержащая, кстати, около 200 названий НФ-произведений на русском и иностранных языках, а так же описания НФ-фильмов на космическую тематику) – не утратили своей познавательной ценности и сегодня.

* * *

Как мы уже говорили, фантастику в этот период рассматривали, в основном, в рамках популяризации научных знаний. Об этом свидетельствуют и названия многих критических публикаций – «Создадим научно-художественные произведения, достойные нашей великой эпохи!», «Научно-фантастическая техника начинающих писателей», «Научные романы жюль-верновского типа» и т. д. Подобный взгляд был распространен и в 1950 – 1960-е годы, когда в НФ-произведениях в первую очередь оценивалась оригинальность научной гипотезы. Характерными образцами такого подхода к НФ служат такие издания, как «Мир научной фантастики на уроках физики» (1963 г.) К.Власовой, методические рекомендации Л.Хуторской «Мечта и космос: Использование научно-фантастических произведений К.Э.Циолковского в курсе физики средних школ» (1975 г.), библиографический указатель Л.Задермана «Астрономия в научно-фантастической литературе» (1948 г.), а также распространенные в то время рекомендательные списки типа «Вопросы химии в НФ», «Вопросы биологии в НФ» и т. д…

В 1930-е годы начинают закручивать гайки. Фантастика надолго исчезает из нашей литературы, ее подменяют производственным романом о «фантастических» достижениях советского государства в области сельского хозяйства и сомнительного свойства повествованиями о сокрушительных победах Красной Армии в грядущей войне. Ситуация сложилась сюрреалистическая: НФ-романы не издаются (исключение составляют отдельные произведения А.Беляева и пухлые романы Г.Адамова), зато продолжают публиковаться критические статьи о перспективах этой литературы в условиях социалистического строительства.

В 1940 – 1950-х годах в советской фантастике правит бал концепция так называемого «ближнего прицела». Другими словами, фантастику в очередной раз пытаются загнать в рамки соцреалистической идеологии. А критические публикации больше напоминают директивы сверху. Позволю себе привести одну цитату: «Советская научная фантастика должна развиваться, используя указания И.В.Сталина о полезащитных лесных полосах, о продвижении субтропических цитрусовых культур на Север» (Иванов С. Фантастика и действительность. Октябрь. 1950 г. № 1). Подобных статей-указаний было множество. Но были и другие статьи. В 1954 году автор НФ-романа «Генератор Чудес» Юрий Долгушин публикует статью «Поговорим всерьез о необходимости развития научно-фантастического жанра» (Новый мир. 1954 г. № 12), в которой впервые была затронута проблема очевидного упадка НФ и необходимости серьезного изучения жанра.

И тем не менее именно в этот период к НФ проявляют глубокий и, как потом оказалось, перспективный интерес представители академической науки – специалист в области зарубежной детской литературы Е.П.Брандис и театровед, литературовед Ю.И.Кагарлицкий. В эти же годы увидела свет брошюра Е.П.Брандиса «Жюль Верн и вопросы развития научно-фантастического романа» (1955 г.), которая не только открыла новый этап в изучении НФ, но и создала теоретический фундамент для формирования фантастоведения как науки. В том же году издана и капитальная библиография Брандиса, составленная в соавторстве с М.Лазаревым, «Жюль Верн» (1955 г. 2-е, расширенное издание – 1959 г.). Далее – первая монография по НФ-тематике, принадлежащая Брандису – «Жюль Верн: Очерк жизни и творчества» (1956 г. 2-е изд. – 1963 г.). Тогда же в серии «ЖЗЛ» увидела свет еще одна книга о жизни и творчестве родоначальника НФ – «Три жизни Жюля Верна» (1956 г.), написанная известным писателем и популяризатором НФ Кириллом Андреевым.

Появление в 1957 году романа И.А.Ефремова «Туманность Андромеды» символизировало наступление оттепели в отечественной НФ. А уже в следующем, 1958 году, состоялось I Всесоюзное совещание писателей-фантастов. НФ вступила в новую полосу, взяв курс на человековедение. Популярность НФ достигает своего апогея, о чем свидетельствуют и многочисленные дискуссии на страницах периодики. Наступило время для серьезного, многоаспектного изучения фантастической литературы.

* * *

В 1960 – 1970-х годах формируется мощный отряд литературоведов и библиографов, чьи профессиональные интересы сосредоточились в области НФ: Е.Брандис, Ю.Кагарлицкий, Б.Ляпунов, А.Громова, В.Ревич, В.Дмитревский, В.Бугров, А.Осипов, К.Андреев, Р.Нудельман, С.Никольский, А.Евдокимов… С критическими и даже литературоведческими публикациями по тематике и проблематике НФ активно выступают писатели – И.А.Ефремов, Г.Альтов, А. и Б.Стругацкие, Д.А.Биленкин, Е.И.Парнов, Г.И.Гуревич…

В 1960–1970 годах выходит целый ряд теоретических и историко-критических работ общего характера – «Мир будущего в научной фантастике» (1965 г.) и «Зеркало тревог и сомнений» (1967 г.) Е.Брандиса и В.Дмитревского, «Карта страны Фантазий» (1967 г.) Г.Гуревича, «Фантастика и наш мир» А.Урбана, «В мире мечты и предвидения: Научная фантастика, ее проблемы и художественные возможности» (1972 г.) Н.Черной, академические монографии А.Ф.Бритикова «Русский советский научно-фантастический роман» (1970 г.) и Ю.И.Кагарлицкого «Что такое фантастика? О темах и направлениях зарубежной фантастики вчера и сегодня» (1974 г.) и др.; работы, посвященные фантастике в творчестве фантастов и нефантастов: «Через горы времени: очерк творчества И.Ефремова» (1963 г.) Е.Брандиса и В.Дмитревского, сразу три монографии о творчестве А.С.Грина – «Александр Грин. Преображение действительности» (1967 г.) В.Ковского, «Александр Грин: Жизнь, личность» (1972 г.) Л.Михайловой и «Александр Грин» (1970 г.) Е.Прохорова, критико-биографический очерк Б.В.Ляпунова «Александр Беляев» (1967 г.); однако количественно преобладают работы о зарубежных фантастах – книги Е.Брандиса (мирового авторитета по творчеству Ж.Верна), монографии И.Дубашинского, Д.Урнова и В.Муравьева о Дж. Свифте и его главной книге «Путешествия Гулливера», книга Ю.Кагарлицкого «Герберт Уэллс» (1963 г.), две монографии С.Никольского, посвященные фантастике Карела Чапека – «Роман К.Чапека „Война с саламандрами“ (1968 г.) и «Карел Чапек – фантаст и сатирик» (1973 г.) и др. Нельзя не упомянуть и первую у нас (и пока единственную) монографию, посвященную эволюции и проблематике западной кинофантастики, – «Реальность фантастического мира» (1977 г.) – известного киноведа и драматурга Ю.Ханютина. К НФ-тематике близка и работа другого киноведа – С.Асенина. Его монография «Фантастический киномир Карела Земана» (1979 г.) анализирует творчество выдающегося чешского кинорежиссера-фантаста. В это время успешно развивается и библиография НФ: в ежегодниках «Фантастика» публикуется ретроспективный указатель «Советская фантастика: 1917–1977» (1967–1979 гг.), составляемый А.Евдокимовым, Б.Ляпуновым, И.Ляпуновой и А.Осиповым. Указатель фиксировал книги и отдельные публикации, в том числе примеры НФ-поэзии и очеркистики, а также фильмографию. В 1970 г. выходит первое издание обзорно-библиографической работы Б.Ляпунова «В мире мечты» (2-е изд. – «В мире фантастики», 1975 г.), в котором на богатом фактографическом материале отображена история популярных тем в отечественной НФ. Следует отметить и другую аналогичную работу с таким же названием, но вышедшую на Украине в 1968 г. – «В мире мечты» харьковских библиографов-нефантастов О.Куща и Е.Кравченко.

1960–1970-е годы отмечены всплеском интереса к фантастике не только литературоведов и критиков, но и социологов (А.Араб-Оглы), историков (И.Бестужев-Лада), политологов (Г.Шахназаров). У академического литературоведения стало формироваться иное отношение к НФ. Вспыхивают новые имена, такие, как, например, ученого-слависта А.Ф.Бритикова, стартовавшего в фантастоведении неожиданно и мощно. Речь идет о его фундаментальной монографии «Русский советский научно-фантастический роман» (1970 г.), в которой впервые в отечественном литературоведении капитально отражен исторический путь русской дореволюционной и советской НФ-прозы. Работа, вне всякого сомнения, стала классической для многих исследователей отечественной НФ. Весомость монографии придавала и библиография, составленная Б.В.Ляпуновым.

Об интересе академического литературоведения к фантастике свидетельствует и тот факт, что с 1968 года она занимает все большее место в диссертационных исследованиях. В 1968 году состоялась первая защита кандидатской диссертации по НФ-тематике – «Научно-фантастическая проза И.Ефремова» нижегородского филолога Е.П.Званцевой, а уже в 1971 были защищены и первые докторские диссертации по НФ – «Герберт Джордж Уэллс» Ю.И.Кагарлицкого и «Сатирические утопии К.Чапека» С.В.Никольского (на сегодняшний день в отечественном фантастоведении пять докторов наук – помимо названных это Т.А.Чернышева, Е.М.Неелов и Б.А.Ланин). Парадоксально, но первая диссертация по общим проблемам современной советской НФ была защищена сирийцем К.С.Дхингра («Пути развития научно-фантастического жанра в советской литературе», 1968 г.), а первая в нашей стране диссертация по кинофантастике индусом Эль Джабером («Особенности изобразительного решения научно-фантастического кинофильма», 1984 г.). К настоящему времени защищено около 100 кандидатских и докторских диссертаций (литературоведение, языкознание, искусствоведение, педагогика), посвященных различным проявлениям фантастики в литературе и искусстве.

* * *

В 1970-е годы при общем упадке собственно НФ, порожденном политикой Госкомиздата, фантастоведение уверенно закрепляется в академической науке. Исследования фантастики разнообразны и многоаспектны: творчество отдельных писателей-фантастов и фантастика в творчестве писателей-реалистов, онтология фантастики (мир мифологии, сказок и их связь с НФ), поэтика НФ и ее жанровая природа, стилистико-риторические функции, история и эволюция, и даже библиографоведение.

К 80-м годам немногие из периодических изданий обходили вниманием НФ. Критические и библиографические материалы по истории, теории и современному состоянию фантастики регулярно публикуются в «Литературном обозрении» и «Иностранной литературе», «В мире книг» и в газете «Книжное обозрение», в ежемесячнике «Детская литература». Все больший интерес к НФ-тематике проявляют и академические издания – «Советская библиография» (ныне – «Библиография») и «Вопросы литературы». Особая заслуга в этом ряду принадлежит свердловскому журналу «Уральский следопыт», долгие годы выполнявшему функции НФ-журнала – на его страницах с конца 1960-х благодаря стараниям литературоведа и библиографа В.И.Бугрова существует постоянная рубрика «Мой друг фантастика», в рамках которой наряду с художественными произведениями публикуются критические, историографические и библиографические работы.

В начале 1980-х годов в отечественной НФ сложилась «ситуация 37-го года» – фантастику в очередной раз попытались запретить. Закрывались клубы любителей фантастики, разгонялись редакции НФ, начались бесконечные разбирательства по линии КГБ, ЦК ВЛКСМ и обкомов партии… Коснулось это и литературоведов, специализирующихся на НФ. Хотя книги и выходили, но уже не в том количестве, что прежде. Однако именно в 1980-е увидели свет такие разнообразные работы, как «Не быль, но и не выдумка» (1980 г.) В.А.Ревича – первое серьезное исследование, посвященное фантастике в русской литературе XVIII – начала XX вв.; обзор зарубежной фантастики 1960 – 1970-х годов «Виток спирали» (1980 г.) Вл. Гакова; популярная история мировой НФ (на примере эволюции наиболее распространенных в НФ идей) «Четыре путешествия на машине времени (Научная фантастика и ее предвидения)» (1983 г.) того же автора; цикл занимательных очерков о малоизвестных страницах отечественной и зарубежной НФ «В поисках завтрашнего дня» (1981 г.) В.И.Бугрова; историко-критический очерк А.Н.Осипова о НФ в творчестве писателей-сибиряков «Миры на ладонях» (1988 г.). Особняком стоят пионерские монографии Е.М.Неелова («Волшебно-сказочные корни научной фантастики», 1986 г.) и Т.А.Чернышевой «Природа фантастики», 1985 г.), в которых впервые в отечественном литературоведении предпринята успешная попытка выявить генезис фантастического и НФ в общелитературном и историческом контексте.

1980-е отмечены и попытками создания популярных учебных пособий по НФ для средних школ и высших учебных заведений. Речь идет о книге старейшины отечественной фантастики Г.И.Гуревича «Беседы о научной фантастике» (1983) и учебнике библиографоведа А.Н.Осипова «Основы фантастоведения» (1989). Первая из них – это популярный рассказ о темах и идеях НФ, героях и сюжете на примере классических и современных произведений; книга А.Осипова адресована в первую очередь студентам-гуманитариям и библиотекарям. Учебник в обзорном порядке освещает ряд тем: типология НФ, география НФ, проявление фантастического в различных видах искусства (кино, живопись, телевидение, музыка, фотография), типология изданий НФ, пропаганда и библиография НФ.

Кстати, о библиографии НФ. К исходу 80-х в этой области сложилось двойственное положение. С одной стороны, публикуется в периодике и выходит отдельными изданиями немалое количество (по меркам, конечно же, отечественного книгоиздания) указателей по НФ-тематике. С другой стороны, качественные параметры удручают. Библиография находится (и особенно это заметно сегодня) в состоянии плачевном. О чем свидетельствует и тот факт, что единственная в стране (а может, и в мире) капитальная библиографоведческая работа по теме (Осипов А. Библиография фантастики: Опыт историко-аналитической и методико-теоретической характеристики: Моногр. 1990 г.) осталась практически незамеченной специалистами. Кроме того, заметно снизился качественный уровень собственно библиографических работ и наметилась тенденция обращения к частным и не всегда оправданным, с точки зрения практического использования, темам (например, тема такая-то в НФ или фантастика на страницах такого-то издания). Исключение составляют лишь немногие работы. В качестве положительного примера в первую очередь следует назвать фундаментальное библиографическое исследование уральских библиографов В.И.Бугрова и И.Г.Халымбаджи «Фантастика в русской дореволюционной литературе» (1983 г.) и «Довоенная советская фантастика» (1986, 1989, 1992 гг.). Опубликованы они были в уральских сборниках «Поиск» и по этой же причине оказались почти недоступными большинству исследователей.

В начале 1990-х на базе московского книжного магазина «Стожары» была предпринята попытка издания справочных и библиографических брошюр по НФ. Однако финансовые сложности не позволили довести проект до конца. Но все-таки четыре указателя увидели свет. Это три выпуска «Фантастика, опубликованная на Урале: 1881–1991 гг.» (И.Халымбаджа и др.) и «Фантастика на страницах периодики. Вып. 1: 1990–1991 гг.» (Е.Харитонов).

Всем известно, что количество научных публикаций зависит от активности исследовательской деятельности. В диссертационных исследованиях 1980 – 1990-х годов преобладают две темы: фантастика стран Европы и США и литературная антиутопия. В числе наиболее заметных диссертаций по первой теме следует назвать работы И.А.Герчиковой («Чешская фантастическая проза 70 – 80-х годов XX века», 1987 г.), Е.В.Григорьевой («Готический роман и своеобразие фантастического в прозе английского романтизма», 1989 г.), С.Л.Кошелева («Философская фантастика в современной английской литературе», 1983 г.), А.К.Кубатиева («Современный фантастический рассказ Великобритании», 1980 г.), Л.Г.Михайловой («Новые тенденции в современной английской и американской научной фантастике», 1981 г.). Довольно широко охвачено и творчество отдельных писателей – Д.Г.Балларда (В.Л.Гопман), X.Кортасара (К.А.Гуарниери Перес), К.Воннегута (В.В.Дмитрук), Р.Брэдбери (две диссертации в нижегородском педагогическом институте – М.И.Киселевой и В.Г.Новиковой), А.Кларка (Н.М.Кубатиевой), С.Лема (Д.Р.Мышко; С.В.Солодовников), Р.Хайнлайна (Е.В.Харитонов). Вообще следует отметить, что зарубежная НФ заметно преобладает в тематике диссертационных исследований. А вот отечественная НФ представлена преимущественно творчеством писателей-нефантастов (А.Платонов, М.Булгаков, В.Маяковский, В.Каверин, И.Тургенев, Н.Гоголь, Л.Леонов, С.Кржижановский).

Литературная антиутопия стала одной из самых модных тем в посттоталитарную эпоху. В начале 1990-х годов наконец официально были изданы работы ведущего отечественного специалиста в этой области В.А.Чаликовой (до этого они публиковались только в «закрытых» ИНИОНовских сборниках), в 1992–1993 годах были защищены две докторские и одна кандидатская диссертации по жанру антиутопии: докторские – «Русская литературная антиутопия XX века» (1993 г.) Б.А.Ланина, «Становление антиутопического жанра в русской литературе» (1993) Н.Н.Арсентьевой и кандидатская – «Литературные истоки антиутопического жанра» (1992) Ю.Л.Латыниной. Впрочем, диссертация Н.Арсентьевой имеет косвенное отношение к теме, вынесенной в заглавие. Увы, очень часто выбор темы диссертации диктуется соображениями конъюнктурными, стремлением угодить моде. Иной раз, аппелируя к малоизученности фантастики, диссертант между тем демонстрирует вопиющее незнание исследуемого материала. Работа Арсентьевой как раз из разряда таковых (суть исследования названного филолога сводится к весьма странному и сомнительному выявлению идейно-художественного своеобразия антиутопического жанра путем определения важнейших аспектов преемственных… связей творчества Ф.М.Достоевского, Л.Андреева и А.П.Платонова с романом Сервантеса «Дон Кихот»; при этом обойдены стороной особенности собственно антиутопии).

И все же исследования в области НФ многоаспектны и непредсказуемы, о чем свидетельствуют и работы лингвистов-языковедов Н.В.Новиковой (в 1988 г. она защитила диссертацию «Новообразования в современной научной фантастике») и Т.А.Синипольской.

Ситуация, сложившаяся в отечественной НФ 1990-х, двойственна. Мощный рывок в издании НФ-литературы, по идее, должен был положительно отразиться и на исследовательской деятельности. Сегодня, как никогда, назрела необходимость в качественной, добросовестной пропаганде НФ, призванной помочь растерявшемуся от изобилия читателю выбрать верные ориентиры в неоднородной книжной массе. Однако библиографические и литературоведческие исследования практически замерли (и не только в сфере фантастики). Интерес к фантастоведению в читательской среде заметно снизился (в былые времена любая книжка о НФ моментально становилась библиографической редкостью). Иначе чем объяснить тот факт, что столь долгожданная (пусть и не без существенных недостатков) первая русскоязычная энциклопедия фантастики не вызвала прогнозируемого интереса? Практически незамеченными прошли и вышедшие в первой половине 90-х другие литературоведческие издания: монографии «Русская литературная антиутопия» (М., 1993 г.) Б.Ланина – единственная за последнее десятилетие серьезная работа в области НФ, и «Становление антиутопического жанра в русской литературе» (1993 г.) Н.Арсентьевой; сборники критических статей Р.Арбитмана – «Живем только дважды» (1991 г.) и «Участь Кассандры» (1993 г.); сборник литературоведческих и социологических исследований отечественной НФ 1980-х «Око тайфуна» (1994 г.) С.Переслегина и еще один сборник статей, на этот раз посвященных современной белорусской фантастике, «Что там за горизонтом?» (Минск, 1995 г.) В.Шитика и Р.Баландина.

В академическом литературоведении положение дел не столь драматично – диссертации и дипломные работы по НФ защищаются, в ряде вузов России читаются спецкурсы по различным аспектам фантастического творчества. Фантастические произведения включены не только в университетскую, но и в школьную программы.

И тем не менее диссертационные исследования сегодня не оказывают должного влияния на общее состояние фантастоведения. И это заметно по критическим публикациям в прессе – почти полное отсутствие более или менее серьезных и интересных статей. Исключение составляют публикации в специализированном журнале «Если» (в частности, цикл исторических очерков о судьбах и эволюции НФ в различных странах), еженедельнике «Книжное обозрение» и академическом издании «Библиография». Собственно, сегодня эти три издания являются единственным форпостом фантастоведения.