Текст книги "Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга 1"

Автор книги: Владимир Фромер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Владимир Фромер
Хроники Израиля
Кому нужны герои
Книга первая

Моим сыновьям – сабрам Амиру, Яиру и Рафи

ПРЕДИСЛОВИЕ

Это книга хорошего писателя…

Когда историк читает историко-документальное сочинение любого яркого автора, ему обычно хочется с ним поспорить. Каждый образ, каждое событие в хорошей книге окрашено личным видением, темпераментом, сердцем писателя. У историка обычно другое видение тех же событий, тех же героев. И все-таки останавливаешь себя: нет, возражать автору не нужно. Честный писатель – человек со сложным, стереоскопическим видением мира, независимо от того, сознает он сам это свое качество или нет. И если перо его талантливо, историческая истина обязательно высветлится!

Владимир Фромер – трубадур Израиля имперской эпохи, Израиля эпохи блистательных войн и побед, Израиля полководцев и героев, искателей истины и беспутных гениев – словом, этакого еврейского «республиканского Рима» XX века. Все герои страны заслужили у него восхищение, все страдальцы – сочувствие, все мыслители – поэтическое преклонение. Но певец нашей Республики-Империи считает нужным искать и находить пусть поэтическую, но правду истории – и потому (возможно, неосознанно для автора) рядом, например, с великолепным героем израильских войн, «столяром из Тель-Адашим» Рафулем (Эйтаном) возникает в другом очерке (о генерале Кахалани) иной Рафуль – коварный и скрытный штабной интриган.

Второй пример: как всякий поэт-романтик, Фромер склонен идеализировать деятельность разведок-контрразведок, и потому этаким хитроумным Одиссеем предстает образ начальника спецотдела Службы безопасности Давида в очерке «Поединок». А потом, в другом очерке, возникает «наш человек в Панаме», подлец и взяточник, и читатель понимает, что ведь он-то как раз и был «Давидом», начальником спецотдела!..

Как у всякого писателя, у Фромера есть свои любимцы, вроде Игаля Алона или Абы Эвена, и личные объекты неприязни – вроде Вануну или… Моше Даяна. Что ж, его авторское право! Но, когда он начинает жалеть невинные жертвы Даяна – генералов Элазара и Городиша, внимательный читатель замечает огромные промахи любимых героев автора и понимает правоту их оппонента – профессионала-министра.

Правда честного поиска истины торжествует в книге Фромера над романтическим пафосом автора. Это, по-моему, главный показатель ее удачи! Сложность, глубина, неодномерность израильского мира, соединенная с искренней любовью автора к описываемому объекту – стране Израиль и народу Израиля, – составляет для меня суть и аромат обаяния «Хроник».

Блестяще получаются у автора сложные, самые неодномерные и как бы развивающиеся в истории характеры. Создается впечатление, что Фромер и сам любит, когда герои как бы пытаются обмануть его самого: обернутся сначала одной стороной к автору, а потом вдруг предстанут совсем в другом – и таком непохожем! – облике.

Лучшие его герои – Бегин, Рабин, Перес, Шамир. Они у него созревают, они под его пером выковываются из обычных еврейских, иногда местечковых юношей в крупных и оригинальных государственных деятелей.

Я живу в этой стране и вижу, как стремительно она меняется – в приоритетах и оценках, в ненасытной страсти к самоутверждению и самообновлению. Эпоха, описанная Фромером, уже ушла в прошлое – и потому его книга стала не просто очередным сочинением, но важным свидетельством истории: она передает будущим поколениям дух «раннего сионизма», с его идолами и страстями, с неистовым самоотверженным героизмом и коварством партийных интриг. Как близко, оказывается, наша страна прошла по самому краю революционной пропасти, в которую обвалились в XX веке другие страны Европы и Азии, но спаслась, Бог был к нам милостив (особенно раздумываешь над этой проблемой спасения от революции, прочитав, очерк, посвященный Исеру Бери, кандидату в еврейские Дзержинские).

Даже для человека, бывшего свидетелем того, что в книге описано, Фромер находит массу новой информации. Но самое главное – то, что он сумел сохранить нам дух великой эпохи.

В этом аспекте «Хроники Израиля» – вклад русскоязычного писателя в израильскую литературу. Может быть, первый наш подлинный вклад.

Михаил Хейфец

РОММЕЛЬ У ВОРОТ
ВМЕСТО ПРОЛОГА

5 ноября 1942 года была ликвидирована наконец угроза, нависшая над еврейским населением в подмандатной Палестине. Фельдмаршал Роммель потерпел поражение под Эль-Аламейном, в ста километрах от Александрии, и его части, стараясь сохранить хотя бы видимость порядка, отошли в Тунис, на исходные позиции.

Гитлеровский рейх находился тогда в зените могущества. Германия захватила огромную территорию, простиравшуюся от Атлантического океана на западе до Кавказа, Сталинграда и Москвы на востоке. Почти все Средиземное море оказалось под немецким и итальянским контролем. Их боевые самолеты взлетали с аэродромов в Сардинии, Сицилии, Ливии, Крите, Родосе. Турция и Испания соблюдали нейтралитет, но было ясно, что они не замедлят присоединиться к побеждающей стороне.

Тогда все признаки указывали на то, что победит Германия. В Средиземноморском регионе Англия владела лишь Египтом, Эрец-Исраэль[1]1
  Эрец-Исраэль – ивритское название всей территории Палестины.


[Закрыть], Сирией, Кипром и Мальтой.

Масштабы запланированного Гитлером окончательного решения еще не получили широкой огласки, но и того, что уже знали тогда, было достаточно. Угроза со стороны Эль-Аламейна, подобно облаку ядовитого газа, четыре месяца медленно приближалась к границам подмандатной Палестины.

Еще в 1925 году фюрер писал в «Майн кампф»: «Ныне начинается последняя революция. Захватывая политическую власть, еврей срывает с лица последние клочки маски. Демократический плебейский еврей превращается в кровавого еврея, тирана народов. Через несколько лет он попытается уничтожить национальные основы мысли и, лишив народы их естественного духовного руководства, подготовит их к вечному рабскому подчинению. Самым страшным примером этому является Россия. Однако концом этого процесса будет не только освобождение народов, угнетаемых евреями. Это станет концом самого народа-паразита. После смерти жертвы рано или поздно умирают и вампиры».

Берлинское радио в передачах на Ближний Восток сулило арабам золотые горы. Не нужно было обладать пылким воображением, чтобы понять, какая судьба ждала еврейское население в случае захвата Эрец-Исраэль корпусом Роммеля. Евреев здесь постигла бы та же участь, что и в оккупированной Европе. Причем здесь немцы даже не стали бы сами пачкаться. Всю грязную работу сделали бы за них арабы.

5 ноября еще не означало поворота в войне. В прошлом германо-итальянские войска уже были дважды разбиты в западной пустыне между Египтом и Ливией. И дважды Роммель вновь собирал свои силы в кулак и возвращался.

Но в ноябре 1942 года произошли еще два события, превратившие крушение гитлеровской империи лишь в вопрос времени. 8 ноября 1942 года началось англо-американское вторжение в Северную Африку – одновременно в Алжире, Оране и Касабланке.

Операция под кодовым названием «Факел» развивалась успешно. Англо-американские силы сравнительно легко захватили Алжир и Марокко, но в Тунисе Роммель, получивший наконец подкрепление, сильно затормозил продвижение союзников.

19 ноября началось советское наступление под Сталинградом.

Огромное кольцо, которым летом 1942 года Гитлер пытался охватить союзников через Кавказ и Египет, распалось.

* * *

Впервые Эрец-Исраэль оказался под угрозой немецкого вторжения уже в июне 1940 года сразу после падения Франции. Фашистская Италия, вступившая в войну на стороне Германии, создала реальную угрозу Эрец-Исраэль через свои колониальные владения – Ливию и остров Родос. Итальянские бомбардировщики, поднимавшиеся с аэродромов в Родосе, несколько раз атаковали верфи в Хайфе, а один раз даже подвергли концентрированной бомбежке Тель-Авив. Около ста человек погибли.

Из своих африканских владений, Абиссинии, Сомали, Эритреи и Ливии, Муссолини начал наступление на Египет. В сентябре 1942 года итальянские войска перешли ливийскую границу и вторглись в египетскую западную пустыню, направив острие удара в сторону дельты Нила.

Подобно тому, как Гитлер мечтал о тысячелетнем рейхе и жизненном пространстве на Востоке, Муссолини стремился к реставрации римской империи. Средиземное море должно было стать итальянским владением.

Англичане значительно уступали итальянцам в численности и вооружении. Имели необеспеченный тыл. Египетский король Фарук, сидевший тогда на троне, явно симпатизировал державам оси.

В такой обстановке британский командующий генерал Уэйвелл начал медленно отходить, изматывая итальянские войска маршала Грациани тяжелыми боями. Прошло несколько месяцев. Правительство Черчилля сумело перебросить Уэйвеллу подкрепления. 6–9 декабря 1940 года англичане перешли в контрнаступление. Грациани не устоял под их ударом, и итальянские войска в панике бежали по прекрасной автостраде, построенной недавно Муссолини. Англичане продвинулись на 300 километров, взяли Тобрук и Бенгази, захватили 113 тысяч пленных и огромное количество трофеев.

Несчастья итальянского диктатора еще только начинались. В декабре 1940 года вспыхнуло восстание в Абиссинии. В страну вернулся император Хайле Селассие и с помощью англичан изгнал итальянцев. Вся Восточно-Африканская империя, которой так гордился Муссолини, распадалась на глазах.

Неудачи подстерегали Италию и на море. 30 марта 1941 года у мыса Матапан произошла битва между итальянским и британским флотом. Италия потеряла три больших крейсера, два эсминца, пять судов получили тяжелые повреждения. Британские корабли вышли из боя без царапины.

В дни, когда итальянцы еще теснили англичан в Египте, Муссолини внезапно напал на Грецию. Но греки не хотели ни фашизма, ни Муссолини. Правительство Метаксаса проявило и волю, и энергию, а греческая армия получила хорошего командующего в лице талантливого и серьезного генерала Папагоса.

Англия, еще 13 апреля 1939 года давшая гарантии Греции, теперь должна была прийти на помощь своему союзнику. Но много ли она могла сделать? Английские войска были скованы в Африке.

Английский кабинет колебался, и большинство его членов советовали премьер-министру оставить Грецию на произвол судьбы, не распылять силы. Но Черчилль был настроен решительно.

«Мы дали слово, – заявил он на заседании своего кабинета. – У Англии не останется союзников, если наши друзья увидят, что на нас нельзя полагаться».

С согласия греческого правительства Англия оккупировала Крит, откуда наладила снабжение греческой армии оружием и боеприпасами.

Не Бог весть какая это была помощь, но для генерала Папагоса этого оказалось достаточно. В ноябре 1940 года греческая армия перешла в наступление и вышвырнула итальянцев со своей территории в Албанию. Такого позора Муссолини еще никогда не испытывал. Он рвал и метал, кричал, что эти итальянские свиньи его недостойны, и наконец, скрепя сердце, обратился за помощью к Гитлеру.

«Дуче, – сказал фюрер по телефону, – я обещал когда-то, что пойду с вами до конца, куда угодно, хоть к черту. Немцы выполнят свой союзнический долг».

Немецкие дивизии могли вторгнуться в Грецию из только что оккупированной Югославии и из соседней Болгарии. И хотя английскому командованию удалось переправить в Грецию 50 тысяч своих солдат, это не могло существенно улучшить ее стратегическое положение.

Германский удар, нанесенный из Болгарии, был настолько силен, что англо-греческий фронт покатился к югу, тщетно пытаясь уцепиться за знаменитые Фермопилы, и наконец совсем развалился. 12 тысяч английских солдат попали в плен. Среди них были еврейские добровольцы из Эрец-Исраэль, и в частности Ицхак Бен-Аарон, будущий лидер израильских профсоюзов.

Большая часть английских сил была, однако, эвакуирована на Крит. Туда же переехали греческий король и греческое правительство.

Немцы не удовлетворились оккупацией Греции. 20 мая 1940 года они сбросили на Крит воздушный десант из трех тысяч парашютистов. Через день на остров были переброшены еще 19 тысяч немецких солдат. В течение 10 дней весь Крит был очищен от англичан, потерявших убитыми и пленными около 14 тысяч человек.

Захват Крита был выдающимся военным достижением. Впервые столь крупная операция проводилась лишь военно-воздушным десантом, без поддержки наземных войск, танков и артиллерии. Командующий немецкими парашютно-десантными частями генерал Стюдент предложил Гитлеру таким же способом захватить Кипр, затем Мальту, Сирию и Суэцкий канал, чтобы помочь Роммелю, начавшему наступление в Ливии. Гитлер после некоторого колебания, отказался. Он тогда уже с головой был погружен в план Барбаросса и готовил вторжение в Советский Союз.

* * *

Роммель и Гудериан считаются лучшими немецкими полководцами Второй мировой войны.

Когда в 1941 году Гитлеру сообщили, что советские танки Т-34 по своим качествам превосходят немецкие, он ответил: «Ну и что? Зато у нас есть Гудериан». Но после поражения под Москвой «железный танкист» впал в немилость.

Звезда Роммеля сияла до конца, ничем не омраченная. Конец наступил в августе 1944 года, после того, как Роммель принял участие в заговоре генералов против Гитлера. Фюрер не хотел, чтобы немецкий народ узнал о том, что лучший солдат Германии выступил против него, и приказал Роммелю покончить жизнь самоубийством.

Эрвин Роммель был старым служакой, но долгие годы ему не представлялось возможности проявить себя. Впервые о нем заговорили во время вторжения во Францию. Дивизия, которой он командовал, добилась значительного успеха, перерезав блестящим маневром коммуникационные линии противника.

Когда в начале 1941 года Гитлер без особой охоты решил спасти своего итальянского союзника в Северной Африке, он сразу подумал о Роммеле. Фюрер принял пятидесятилетнего генерала и без обиняков сказал:

– Надо вытащить Муссолини из дерьма. Я решил назначить вас командующим Африканским корпусом. Он будет состоять из двух немецких дивизий. Остальное дадут итальянцы. Вам предстоит научить их сражаться, генерал, а это намного труднее, чем разбить англичан.

– Дайте мне хотя бы четыре дивизии, мой фюрер, – попросил Роммель.

– Нет! – сразу отказал Гитлер. – Муссолини хочет таскать каштаны из огня немецкими руками. В Африке – не моя война. Мои дивизии мне нужны на Востоке. Там будет решаться судьба рейха.

Роммель получил две дивизии и ни солдатом больше до самого конца ливийской кампании. Единственная помощь, которую ему предоставляла метрополия, заключалась в замене выбывших из строя танков и артиллерийских орудий.

В отличие от скупого Берлина Лондон проявлял щедрость во всем, что касалось поставок английским силам в Египте даже в то время, когда угроза германского вторжения на Британские острова была еще вполне реальной.

Роммель не стал ждать, пока в Ливию прибудут все его силы, и в конце марта прорвал линию фронта. Выяснилось, что итальянские части неплохо сражаются под командованием немецкого полководца. Ограниченный контингент английских войск в Ливии был разбит, генерал О’Коннор взят в плен. За 10 дней Африканский корпус Роммеля прошел с боями 600 километров. Вся Киренаика была очищена от англичан. Силы Роммеля осадили Тобрук, важнейшую английскую базу в Ливии, отдаленную от египетской границы всего на сто километров. В апреле войска Роммеля вышли к границе, где англичане успели сосредоточить крупные силы. С апреля по июнь 1941 года стороны вели позиционную войну. Английский командующий генерал Уэйвелл дважды пытался прорвать германские линии и выйти к Тобруку, но оба раза был отброшен с тяжелыми потерями.

В это время и проявилось во всем блеске полководческое искусство Роммеля. Именно тогда англичане прозвали его «лисой пустыни». Имея перед собой значительно превосходящие и прекрасно вооруженные английские силы, располагая лишь небольшим числом танков, Роммель не выпустил инициативы из рук. Имевшиеся в его распоряжении зенитки он превратил в противотанковые орудия, установил их на джипах и грузовиках, и создал мобильные отряды серьезной огневой мощи, прозванные «истребителями танков». Потери Уэйвелла были огромны. Роммель доказал, что и танкам можно найти замену. Незаменим лишь полководческий талант. Если бы Гитлер дал Роммелю еще две дивизии, то Африканский корпус, по всей вероятности, опрокинул бы англичан, захватил Египет и прорвался в Эрец-Исраэль.

Фюрер ограничился тем, что присвоил своему полководцу звание фельдмаршала.

* * *

Одновременно с наступлением Роммеля в Ливии Гитлер попытался захватить Ирак.

В марте 1941 года иракским премьер-министром был назначен Рашид Али, придерживавшийся прогерманской ориентации. Регент Эмир Абдул-Ира, правивший страной до совершеннолетия короля, вынужден был бежать.

Рашид Али стал хозяином страны. Все английские силы в Ираке находились тогда на британской воздушной базе в Хабании, расположенной в 50 километрах от Багдада. Рашид Али попытался захватить базу, сосредоточив для этой дели 9 тысяч иракских солдат с 50 орудиями.

Хабанию обороняли около двух тысяч англичан, преимущественно курсантов находившейся здесь летной школы. Бои продолжались пять дней. Иракские войска не выдержали налетов авиации и были разбиты.

Немецкая парашютно-десантная часть уже была готова к переброске в Ирак, когда стало известно о бегстве Рашида Али в Иран. Таким образом, в Ираке Гитлер потерпел поражение.

В бою при Хабании погиб первый командир Эцеля[2]2
  Эцель – «Национальная военная организация» – еврейская подпольная организация, созданная последователями Жаботинского. 21 сентября 1948 г. по приказу вождя Эцеля Менахема Бегина влилась в состав Армии обороны Израиля.


[Закрыть] Давид Разиэль, который привел из Эрец-Исраэль на помощь англичанам группу своих бойцов.

Не успела закончиться иракская эпопея, как началась сирийская.

Сирия была колонией Франции. После поражения Франции созданный Гитлером марионеточный режим Виши продолжал держать в Сирии военный гарнизон в 25 тысяч человек. Это была серьезная сила.

Сирия была наводнена германскими агентами. Руководитель немецкой военной разведки адмирал Канарис направил в Дамаск целую миссию.

Именно в Сирии руководитель Лехи[3]3
  Лехи – «Борцы за свободу Израиля» – террористическая организация, созданная в результате выхода из Эцеля группы экстремистов во главе с Яиром Штерном. После убийства посредника ООН графа Бернадотта 17 сентября 1948 г. почти все руководство Лехи было арестовано по распоряжению израильского правительства, и организация самораспустилась.


[Закрыть] Яир Штерн попытался вступить в контакт с немцами с целью договориться о совместных действиях против англичан. Один его эмиссар встретился с офицером абвера в Бейруте. Второй – Натан Елин-Мор – был арестован в Халебе.

19 мая генерал Уэйвелл получил приказ готовить вторжение в Сирию. 8 июня британские силы вступили на сирийскую территорию двумя колонами: со стороны Средиземноморского побережья и из Заиорданья.

В боях участвовал и отряд Пальмаха, которым командовал Моше Даян.

Вишистское правительство решило дать англичанам сражение. Некоторое время французы держались, но превосходство англичан в воздухе было подавляющим. Французы еще успели подвергнуть бомбардировке Хайфу и капитулировали. Еще один опасный плацдарм нацистского проникновения на Ближний Восток был ликвидирован.

* * *

Уэйвелла сменил на посту командующего Восьмой британской армией в Египте генерал Окинлек. Получив солидное подкрепление, он предпринял развернутое наступление на войска Роммеля. Соотношение сил было 4:1 не в пользу Африканского корпуса. Три недели Роммель держался. Но английское давление продолжало нарастать, потери были невосполнимы, и он начал отход, ловким маневром выведя свои войска из-под английского удара. Осада с Тобрука была снята, английские силы вступили в Бенгази, и Роммель оказался там, откуда семь месяцев назад начал свое наступление.

Поражение Роммеля было единственным проблеском в густеющем мраке. Танки Гудериана рвались к Москве, а Япония вступила в войну, атаковав американский флот в Пирл-Харборе.

Но Роммель был не разбит, а только отброшен. Он перегруппировал свои силы. Шесть крупногабаритных немецких судов прорвались через английскую морскую блокаду и доставили ему военное снаряжение, в том числе танки.

Африканский корпус вновь перешел в наступление и после пятимесячных тяжелых боев очистил от англичан всю Ливию. На этот раз танки Роммеля с ходу ворвались в Тобрук.

35 тысяч пленных, огромные склады с вооружением, боеприпасами и горючим стали добычей Африканского корпуса. Казалось, что Роммеля теперь уже ничто не остановит. Войска Африканского корпуса углубились в египетскую территорию. Падение Александрии и Каира считалось вопросом недель.

Муссолини вне себя от радости вылетел в Ливию, захватив с собой белого коня, на котором собирался принять в Каире парад победоносных войск. Ему вновь мерещилась возрожденная Римская империя. В британских канцеляриях в Александрии уже сжигали документы ввиду предстоящей эвакуации.

Но у Роммеля оставалось всего 60 боеспособных танков и четыре тысячи солдат. Гитлер посвятил успехам своего фельдмаршала целую речь. Если бы он не ограничился почестями, а послал Роммелю еще две дивизии, то Муссолини въехал бы на своем белом коне не только в Каир, но и в Иерусалим.

Прорыв Роммеля к Эль-Аламейну происходил одновременно с гигантским немецким наступлением в направлении Сталинграда и Кавказа. В этой обстановке крайне зловеще прозвучало выступление рейхсминистра Иохима фон Риббентропа, заявившего 22 февраля, что лишь Германия в состоянии обеспечить арабским народам мир и процветание.

Это была своего рода «декларация Бальфура»[4]4
  Декларация Бальфура – документ, в котором правительство Великобритании впервые выразило готовность содействовать созданию в Палестине еврейского национального очага. Составлен 7 ноября 1917 г. английским министром иностранных дел Артуром Джеймсом Бальфуром в виде письма к лорду Лайонелу Уолтеру Ротшильду.


[Закрыть], обращенная к арабам.

Красный свет, предупреждающий об опасности, вспыхнул не только в британских штабах, но и в Эрец-Исраэль. Руководство Хаганы[5]5
  Хагана – «Оборона» – подпольная организация еврейской самообороны, созданная в июне 1920 г. в подмандатной Палестине. Вынесла на себе основную тяжесть борьбы с арабскими националистическими формированиями, а в Войну за Независимость – с арабскими регулярными армиями.


[Закрыть] вступило в контакт с представителями английского командования и предложило создать в Хайфе неприступную крепость наподобие Мосады. Еврейские лидеры указывали, что гора Кармель словно создана для того, чтобы построить на ней мощные укрепления, способные выдерживать осаду как угодно долго.

Так обстояло дело в 1942 году. Еврейское население в Эрец-Исраэль жило тогда между страхом и надеждой.

* * *

Восьмая британская армия, оборонявшая Египет, располагала в июне 1942 года тремя дивизиями и двумя сотнями танков новейшего типа. Ее превосходство в силах над Африканским корпусом было нейтрализовано виртуозным маневрированием Роммеля. Как призраки, его легкие танки появлялись вдруг в самом неожиданном месте и, сжавшись в кулак, наносили удар.

После того, как Роммель, словно играючи, захватил важную стратегическую крепость Марс-Матрух с большими запасами продовольствия и оружия, генерал Окинлек понял, наконец, в чем суть проблемы.

Его солдаты и командиры, как завороженные, следили за хитросплетениями «лисы пустыни», вели себя, как на спортивном состязании, и при этом чуть ли не болели за противника.

Никогда ни к одному врагу англичане не относились с таким уважением, как к Роммелю. О его доблести и благородстве рассказывались легенды. Следует отметить, что Роммель действительно был белой вороной в нацистском генералитете. В 1944 году, командуя войсками во Франции, Роммель выразил Гитлеру протест в связи с уничтожением эсэсовскими карателями города Орадура. Это был беспрецедентный случай. Ему одному Гитлер разрешил принять яд вместо того, чтобы подвесить его на крюк, как других генералов, участвовавших в заговоре 20 июля. «Я тоже ценю Роммеля, – заявил генерал Окинлек своим подчиненным. – Но вы не смеете забывать, кто он и почему вы здесь. Он – враг, с которым вы обязаны сражаться. Восхищаться врагом можно лишь после победы».

Генералу Окинлеку не только удалось поднять боевой дух своих войск. Он перенял тактику немецкого полководца и причинил Роммелю немало неприятностей. Но, самое главное, Окинлек сумел создать укрепленную линию вдоль Эль-Аламейна, протяженностью в 60 километров, обойти которую было невозможно.

В июле 1942 года Роммель попытался прорвать британскую оборону лобовой атакой, но был отбит. После двухнедельного прощупывания Роммель вновь нанес удар. Но англичане вцепились в землю с чисто британским упорством. Роммель опять отступил, и борьба приняла позиционный характер.

В августе в Египет прибыл Черчилль и потребовал от Окинлека немедленно перейти в наступление. Окинлек заявил, что его войска нуждаются в подкреплениях и передышке и попросил отложить наступление на полтора месяца.

Тогда Черчилль сместил Окинлека. Из Лондона был срочно вызван генерал Монтгомери, принявший командование над седьмой армией.

Лучше всего о фельдмаршале Монтгомери сказано в Британской энциклопедии: «Всегда осторожен. Хороший стратег. Его склонность вникать во все детали часто раздражала подчиненных. Не любил новшеств. Предпочитал уже хорошо налаженную военную машину и проверенных людей, на которых можно положиться. Наступать любил, лишь располагая на центральных участках подавляющим превосходством в силах».

Подчиненные называли его Монти.

Новый английский командующий придавал огромное значение разведке и принимал решения, лишь полностью ориентируясь в происходящем на местности. Только это сближало его с Роммелем. Во всех остальных смыслах они были антиподы.

Начальник штаба Роммеля генерал Тома, попавший в плен в битве под Эль-Аламейном, был приглашен Монтгомери на обед.

– Как жаль, что фельдмаршал Роммель не разделит с нами этого великолепия, – усмехнулся Монти, жестом указав на накрытый стол. За обедом генералы профессионально обсудили сражение. Тома был поражен осведомленностью Монтгомери, знавшего о противнике все до мельчайших деталей.

В первой неделе сентября 1942 года Роммель прорвал линию противника под Эль-Хальфой. Все свои наличные силы бросил он в бой. Прорвав фронт, его танки повернули на север, охватывая британские позиции с тыла. Монтгомери ничуть не смутился этим успехом противника и руководил сражением с уверенностью и хладнокровием, передававшимися его подчиненным. Английская авиация непрерывно атаковала немецкие и итальянские танки. Снова и снова пытался Роммель разбить монолитную линию английской обороны. Сражение продолжалось до тех пор, пока не иссякло горючее в танках Африканского корпуса. Тогда Роммель отвел войска на исходные позиции.

Черчилль сместил Окинлека за отказ перейти в наступление в августе. Монтгомери, не менее упрямый, чем Черчилль, начал его только в октябре. Он даже не пытался преследовать «лису пустыни» после сражения под Эль-Хальфой, зная, что время работает на англичан. Подкрепления поступали в восьмую армию непрерывным потоком. К середине октября Монтгомери уже имел почти восьмикратное превосходство в силах над Африканским корпусом. 23 октября он отдал приказ о наступлении.

Роммель, страдавший хронической желтухой, находился на лечении в Берлине, когда пришло известие о начале британского наступления. Фельдмаршал немедленно вылетел в Африку. Он прибыл вовремя. Его заместитель генерал Штумм умер от разрыва сердца в первый день боев, когда его машина попала под сильный артобстрел.

Монтгомери не пользовался обходными маневрами, как Роммель. 12 дней атаковал он Африканский корпус по всему фронту, медленно изматывая его силы. 29 октября Роммель писал жене: «В моем сердце немного надежды. Ночами я лежу, не смыкая глаз из-за лежащей на мне огромной ответственности. Днем я смертельно устаю. Что будет, если мы не выстоим? Эта мысль терзает меня днем и ночью. Я не вижу никакого выхода…»

12 дней Роммель держался. На 13-й день, когда у него осталось всего 30 танков против 600 английских, он приказал отступать. Монтгомери послал три дивизии, чтобы поймать в капкан «лису пустыни». Но Роммель выскользнул и спас большинство своих солдат, пожертвовав лишь тяжелым оборудованием, которое пришлось оставить.

Осторожный Монтгомери шел по его следу, как гончая ищейка. Но не спешил. Каждый день, под вечер, англичане останавливались для священного ритуала: чаепития в пять часов.

Английский полководец позволил трехнедельный отдых своим войскам, и в середине февраля 1943 года вступил в Тунис, где его уже ждал Роммель. Англо-американские силы, высадившиеся в Алжире и Марокко еще 8 ноября 1942 года, вошли в Тунис с севера.

Гитлер, который в решающий час не послал Роммелю даже пары шнурков для солдатских ботинок, вдруг начал лихорадочно отправлять в Тунис подкрепления, и вскоре численность германских войск в этой колонии достигла 200 тысяч человек. По-видимому, Гитлер хотел поднять свой престиж, сильно пострадавший после Сталинграда.

Роммель, получивший свежие войска и даже танки и самолеты, перешел в наступление и сильно потеснил союзников, несмотря на то, что с тыла на него двигался Монтгомери.

Но Роммель знал, что охваченная со всех сторон вражеским кольцом, лишенная коммуникационных линий, его армия обречена. Никакие победы не могут заменить горючее и боеприпасы.

Роммель настоятельно рекомендовал Гитлеру вывести войска из Северной Африки, пока не поздно.

Фюрер сместил его и в марте 1943 года отозвал в Берлин, где лучшему немецкому полководцу была устроена торжественная встреча.

«Ты еще вернешься в Африку», – обещал ему Гитлер.

Роммель получил назначение во Францию.

Итало-германские войска в Тунисе сражались до последнего патрона и до последней капли горючего. 12 мая 1943 года они капитулировали.

Попытка Гитлера захватить Ближний Восток на этом закончилась.