Текст книги "Корейский полуостров: метаморфозы послевоенной истории"

Автор книги: Владимир Ли

Соавторы: Анатолий Торкунов,Валерий Денисов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц)

Проамериканская правонационалистическая ориентация первого правительства РК представляла собой разительный по своему социальному составу контраст с первым кабинетом министров КНДР, сформированным при активном участии советской военной администрации в основном из бывших партизан и подпольщиков, т. е. реальных участников антияпонского вооруженного сопротивления, о чем более подробно говорится в следующей главе.

§ 3. Формирование экономической основы Первой республики

Получив в свои руки ключевые портфели государственно-административного управления, кабинет Ли Сын Мана с первых же дней своего существования оказался тем не менее в полной финансово-экономической зависимости от АВА, которая еще в ноябре—декабре 1945 г. объявила себя владельцем всей без исключения собственности на Юге, включая земли бывших колонизаторов, склады, промышленные и энергетические объекты, административные здания, дороги и другое имущество, составлявшее основу экономического господства метрополии в стране. В итоге под контролем АВА оказалось 2690 предприятий горнорудной и обрабатывающей промышленности, примерно 324 тыс. чонбо пахотной земли, более 9 тыс. торговых заведений, 2800 складских помещений, 225 судов, более 48,4 тыс. жилых домов. Собственностью военной администрации США были объявлены все не вывезенные из страны валютно-финансовые ресурсы (золото, платина, серебро, ценные бумаги, кредиты и другие источники банковских доходов). До капитуляции японцам принадлежало от 70 до 90 % суммарного капитала, инвестированного в ключевые народно-хозяйственные отрасли Кореи. Все эти капиталовложения перешли под контроль специально созданного Управления по охране имущества при АВА.

Вместе с тем военные власти США оставляли нетронутой структуру многих крупных японских компаний и даже управленческие права японских чиновников в этих компаниях. В числе «неприкасаемых» оказалась, в частности, принадлежавшая японцам «Корейская корпорация по контролю над важнейшими материалами». Часть ценнейших запасов этой корпорации (вольфрам и другие стратегические товары) уже с октября 1946 г. стали вывозиться в США. В целях расширения экспансии американского капитала в начале 1947 г. была создана «Корейско-американская торговая палата», учредителями которой стали такие киты американского бизнеса, как «Интернейшнл телефон энд телеграф», «Калифорниа Тексас ойл», «Сокони вакуум ойл» и др. Представители этих и других американских корпораций назначались «советниками» в ключевых административных структурах Юга. А ряд высших должностных чинов вооруженных сил США на Дальнем Востоке без стеснения становятся акционерами заокеанских корпораций, проявлявших наибольший интерес к национальным ресурсам Кореи.

С марта 1947 г. военные власти США начали частичную распродажу корейским гражданам экспроприированной японской собственности, а также некоторой части земель японских колонистов. Низкая эффективность этой акции побудила военные власти США заключить 11 сентября 1948 г. с южнокорейскими властями специальное финансово-экономическое соглашение о передаче последним для последующей реализации огромной по своим масштабам бывшей собственности японских колонизаторов. На основе этого соглашения правительству Южной Кореи были переданы конфискованные у японских собственников железные дороги, средства связи, центральный банк, предприятия судостроительной, угольной, судоходной и других корпораций. Сохраняя под контролем государственного сектора ключевые отрасли народного хозяйства и монополию внешней торговли, правительство РК на основе декрета от 19 декабря 1948 г. приступило к «свободной продаже», т. е. приватизации примерно 2300 бывших японских предприятий. Эта акция позволила южнокорейским властям привлечь на свою сторону верхушку национально-буржуазных кругов, которая стремилась расширить накопление своего первоначального капитала за счет льготных государственных акций.

Передавая новым частникам предприятия легкой промышленности, торговли, сферы услуг и т. п., АВА стремилась оставить под контролем государства все стратегически важные предприятия топливно-энергетической, машиностроительной, металлургической промышленности, транспорт, почтово-телеграфную связь, банковскую систему и др. Таким образом предполагалось создать сильный государственно-капиталистический сектор, который призван был наряду с крупным частнокапиталистическим сектором играть ключевую роль в народно-хозяйственном развитии страны. Уже на этом этапе резкий скачкообразный рост совершают семейно-клановые финансово-промышленные группы – чэболь. Наиболее впечатляющий пример прорыва в большой бизнес продемонстрировала корпорация «Самсунг» (в переводе «Три звезды»).

Основатель корпорации Ли Бьенг Чуль в середине 30-х гг., т. е. во время японской оккупации владел небольшим мукомольным предприятием и скромной сельской лавкой. В 1938 г. ему удается открыть экспортную линию по торговле рисом, сахаром и сушеной рыбой в Китае. Во время Второй мировой войны Ли Бьенг Чуль создает предприятие по производству рисовой водки и пива, которые пользовались большим спросом со стороны вооруженных сил. Но это были скромные этапы первоначального накопления. Подлинный прорыв в большой бизнес начинается после прихода к власти правой группировки Ли Сын Мана. Ли Бьенг Чуль входит в круг самых приближенных к хозяину Голубого Дворца, щедро финансирует избирательные кампании Ли Сын Мана, который не остается в долгу.

Государственные кредиты, выгодные подряды, льготы по приватизации японского имущества и другие привилегии открывают широкую магистраль в большой бизнес. «Самсунг» становится владельцем объектов текстильной, сахарной промышленности, судостроения, крупных отелей, университетов, больших печатных изданий. Уже к концу 50-х гг. «Самсунг» – самый богатый чэболь Южной Кореи (но главный бизнес – электроника мирового уровня с многомиллиардным оборотом – приходится на последующие десятилетия).

Огромную роль в становлении южнокорейских чэболей сыграли программы американской помощи. 16 февраля 1948 г. правительство Ли Сын Мана подписало с США «Договор о дружбе и торговле», по условиям которого на РК распространялось действие «плана Маршалла», что свидетельствовало о том, что Южная Корея становится сферой важных геополитических и стратегических интересов США на Дальнем Востоке.

Заметной социально-экономической и политической акцией Первой республики, организованной не без интенсивного давления США, стало проведение на Юге довольно глубоких аграрных преобразований. «Закон о земельной реформе» был одобрен Национальным собранием РК 21 июня 1949 г. в условиях, когда на Севере, т. е. в КНДР, было полностью ликвидировано не только колониалистское, но и помещичье и кулацко-ростовщическое землевладение (подробнее см. гл. 3).

Превращению аграрного закона в нормативный акт исполнительной власти сопутствовала затяжная закулисная борьба, в ходе которой феодально-помещичьи круги пытались выхолостить основное содержание аграрной реформы, ограничив его верхушечным, во многом формальным перераспределением земли. Однако это противодействие было преодолено южнокорейскими властями, которые осознавали, что дальнейшее промедление в проведении реальных преобразований в деревне несет серьезную угрозу существованию самой республики. На юге страны неуклонно нарастало социальное брожение трудовых слоев крестьянства, сельской бедноты и пауперов, объединявшихся вокруг Крестьянского союза Южной Кореи (Намчосон нонмин тонмэн), руководимого левыми политическими силами.

В ряде районов Юга крестьянское движение за землю, социальные и политические права принимало характер открытой повстанческой войны. Наиболее крупным массовым выступлением беднейшего крестьянства того времени стало вооруженное восстание сельской и город ской бедноты на острове Чеджудо, вспыхнувшее весной 1948 г. Во многих населенных пунктах острова повстанцы, численность которых достигла 10 тыс. человек, явочным порядком брали власть в свои руки, захватывали земли помещиков. Черпая вдохновение в традициях Первомартовского движения 1919 г., повстанцы добивались установления народной власти, равенства, справедливости. С середины 1948 г. пламя вооруженных массовых народных выступлений стало распространяться на другие регионы Юга – провинции Чолла-Пукто, Чолла-Намдо, Южный Кёнсан.

Для подавления повстанческого вооруженного сопротивления, объявленного южнокорейскими властями «коммунистическим заговором», военные власти США и правительство Ли Сын Мана прибегли к беспощадным карательным акциям. В мятежных провинциях и уездах Юга было объявлено чрезвычайное положение, и части регулярных войск под наблюдением американских инструкторов и при поддержке авиации и ВМС США приступили к планомерной ликвидации основных очагов народного сопротивления. Уже на первом этапе этой карательной операции было убито и ранено около 9 тыс. повстанцев. Десятки тысяч мирных граждан, сочувствующих повстанцам, как и в годы японского владычества, оказались в казематах. В такой накаленной ситуации 20 ноября 1948 г. Ли Сын Ман провел в Национальном собрании Закон о государственной безопасности, который квалифицировал любую оппозиционную властям деятельность как «государственную измену», подлежащую строжайшему наказанию вплоть до смертной казни. Уже в первые годы применения этого драконовского закона в южнокорейских тюрьмах и концлагерях оказались не только коммунисты, но и многие патриоты-националисты, включая парламентариев, настойчиво требовавших вывода американских войск из страны. В июне 1949 г., попирая депутатскую неприкосновенность, сеульские власти подвергли аресту вице-спикера Национального собрания Ким Яксу, известного патриота и ветерана антияпонского сопротивления. Тотальные карательные меры вынудили южнокорейских левых и патриотов-националистов отойти в глухие горные и таежные районы и перейти к тактике скрытой войны. На переднем крае этой борьбы находились Компартия Южной Кореи (Намчосон консандан) и другие патриотические партии и организации Юга, включая участников известных переговоров между Севером и Югом (19–30 апреля и 29 июня – 9 июля 1948 г.).

В такой ситуации Закон о земельной реформе от 21 июля 1949 г. не был какой-либо благотворительной акцией, а представлял собой прямое следствие развертывания социальной борьбы в южнокорейской деревне, хотя его содержание носило половинчатый характер.

По условиям реформы все земли помещиков и ростовщиков свыше 3 чонбо подлежали за соответствующую плату выкупу облигациями Корейского национального банка и передаче в государственный аграрный фонд. Последний, в свою очередь, осуществлял перераспределение земли среди трудовых крестьян по рыночной стоимости среднегодового урожая в рассрочку на 15 лет. Таким путем, в короткий срок у помещиков и крупных землевладельцев было изъято и передано крестьянам около 600 тыс. чонбо обрабатываемой земли. В итоге новыми земельными собственниками стали около 950 тыс. крестьянских хозяйств. Реформа не ликвидировала крестьянского малоземелья и безземелья, но мелкие собственники, получившие в среднем по 0,5 чонбо обрабатываемой, в основном орошаемой высокоплодородной земли, придали новый социально-экономический облик южнокорейской деревне. По своим масштабам и глубине это была своего рода аграрная революция «сверху», во многом предопределившая не только новую социально-экономическую, но и политическую обстановку на Юге.

Правда, практическое проведение аграрного закона в жизнь сопровождалось многочисленными явными и скрытыми нарушениями. Одним из самых распространенных было искусственное дробление крупных земельных владений, всевозможные фиктивные сделки помещиков и ростовщиков. Поэтому из общего фонда в 1,44 млн чонбо земли, обрабатываемой арендаторами до реформы, в реальную систему перераспределения попала лишь половина арендуемых угодий. Тем не менее аграрный закон Первой республики нанес ощутимый удар по всей системе не только колониальных, но и феодально-помещичьих отношений, которые в своей массе прекратили де-факто свое существование. В отличие от Севера, где под фасадом национализации осуществлялось огосударствление земли, передаваемой лишь в бессрочное пользование кооперативам и госхозам, южнокорейские крестьяне превращались в реальных хозяев ранее арендуемых наделов. Реформа уничтожила по крайней мере на переходный период бесчисленный слой паразитических абсентеистов-посредников, присваивавших нередко львиную долю прибавочного продукта непосредственных производителей. Новые крестьяне – реальные собственники – составили социальную основу более эффективного в последующем товарно-капиталистического фермерского хозяйства. В то же самое время Первая республика обрела и в деревне солидную социально-политическую опору, которая сыграла немалую роль на последующих этапах эволюции южнокорейской государственности.

§ 4. Южная Корея в канун гражданской войны

Стратегическая линия США на создание сепаратного государства на юге Кореи проявилась в действиях Соединенных Штатов и по другим направлениям корейской политики Вашингтона. США продолжали наращивать и совершенствовать свои программы экономической помощи Первой республике. В соответствии с программой американского Управления экономического сотрудничества (УЭС) первоочередные усилия для экономического восстановления и развития РК направлялись: во-первых, на существенный прирост производства продовольствия, прежде всего, для внутреннего потребления; во-вторых, на увеличение добычи и промышленную обработку сырьевых товаров, в-третьих, на восстановление и развитие энергетических отраслей и транспорта – железнодорожного, сухопутного, морского. Таким путем предполагалось реанимировать захиревшую экспортную торговлю в целях накопления валютных средств для новых инвестиционных проектов.

В целях поддержки этой программы самообеспечения Госдепартамент США запросил у Конгресса экстренную помощь для РК в размере 350 млн долл. на период 1950–1953 гг. Дипломаты США заверяли конгрессменов, что «Южная Корея – это бастион демократии в Азии» и без экономической поддержки власть Первой республики в Сеуле наверняка рухнет, что нанесет непоправимый ущерб по жизненно важным интересам США в регионе.

Осторожное отношение многих конгрессменов к данному проекту побудило правительство США направлять первоначально свою помощь Южной Корее не непосредственно ее правительству, а через Пентагон, т. е. оккупационные войска и другие ведомства.

Именно при содействии Пентагона в Первой республике форсированными темпами началось воссоздание военно-полицейской машины. Еще в ноябре 1945 г. АВА создала в Сеуле Директорат национальной обороны, под юрисдикцию которого были переданы унаследованные от японцев остатки военно-полицейской и охранной структуры, включая здания, средства связи, транспорт и т. п. Одновременно на упомянутый орган были возложены основные функции по мобилизации, организации, обучению и экипировке сухопутных и морских вооруженных сил. С этого времени южнокорейская военно-полицейская структура стала развиваться особенно бурно. 8 июня 1949 г. Госдепартамент США опубликовал заявление, из которого следовало, что по мере совершенствования военной подготовки южнокорейцев Пентагон будет передавать РК свое оружие. Более того, США не исключали возможности вывода из РК своих войск, если южнокорейцы окажутся способны «самостоятельно» обеспечивать свою оборону и безопасность.

К весне 1949 г. благодаря солидным американским субсидиям в РК было мобилизовано 114 тыс. солдат и офицеров, в т. ч. в регулярную армию – 65 тыс., полицию – 45 тыс., береговую охрану – 4 тыс. Подавляющая масса офицерских кадров проходила обучение или стажировку в вооруженных силах и полицейской службе США. При каждом крупном войсковом подразделении РК действовал американский советник, обладающий правами экстерриториальности. Форсированная милитаризация страны резко усилилась после принятия 15 июля 1949 г. Национальным собранием закона о всеобщей воинской повинности для всех молодых людей в возрасте от 17 до 28 лет. Ни один призывник, независимо от его служебного или имущественного положения, не освобождался от службы в вооруженных силах. Кроме кадровой армии создавался полувоенный Корпус национальной обороны, в который зачислялись все демобилизованные из рядов армии, охранных и силовых структур. На основе бурного роста милитаризма, превращения Первой республики в военно-полицейское государство в стране резко усиливаются реваншистские настроения. Согласно конституции Республики Корея КНДР рассматривалась лишь как «временно оккупированная территория». Правительство Первой республики периодически «назначало» губернаторов северных провинций, имевших даже свои временные служебные апартаменты у южных ворот г. Сеула. В такой ситуации 38-я параллель стала ареной непрекращающихся пограничных столкновений, в которых участвовали десятки тысяч солдат и полицейских. Угроза массированной гражданской войны становилась все более осязаемой и реальной.

Таким образом, создание 15 августа 1948 г. на юге Кореи сепаратной республики нанесло ощутимый удар по сокровенной мечте корейского народа о быстром возрождении общенациональной государственности. Из временной линии разъединения союзных войск 38-я параллель превращалась в официальную границу между двумя самостоятельными корейскими государствами, каждое из которых претендовало на общенациональное представительство. В то драматическое время расколу Кореи, к сожалению, в немалой степени содействовала односторонняя линия тогдашнего руководства ООН. На осеннюю сессию Генеральной Ассамблеи ООН 1948 г. были допущены только представители Юга Кореи. 12 декабря 1948 г. ГА ООН приняла резолюцию, в которой правительство Республики Корея признавалось как «законное правительство», избранное на основе демократических выборов и под наблюдением Временной комиссии ООН. Тем самым, действуя целиком в духе психологии «холодной войны», США и их союзники в ООН полностью бойкотировали реальное существование КНДР, которая безуспешно стремилась в те дни быть услышанной мировым сообществом. ООН в корне отвергала политические инициативы Севера, хотя в документах Комиссии ООН по Корее по-прежнему делался акцент на необходимость объединения Кореи и даже скорейшем выводе иностранных войск из страны.

Создание самостоятельного государства на юге Корейского полуострова в решающей степени было обусловлено геополитическими устремлениями США в обширном регионе Северо-Восточной Азии. Отвергнув концепцию восстановления единой корейской государственности, Вашингтон стремился обрести нового военно-политического союзника в регионе, создать по линии 38-й параллели силовой барьер противостояния и конфронтации не только с КНДР, но и с КНР. Весь ход дипломатических баталий по корейскому вопросу, воинственная риторика Сеула, его нежелание признать политические реалии и баланс сил были признаками надвигающейся беды, которая очень скоро нагрянула на Корейский полуостров в виде большой необъявленной региональной войны.

Глава II
Образование Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР)

Освобождение Кореи открывало перспективы для свободного независимого развития единого корейского государства. На севере Корейского полуострова разворачивалась работа по активизации общественно-политической жизни, экономическому и политическому строительству.

В конце сентября 1945 г. в Вонсан из Владивостока на теплоходе «Пугачев» прибывает Ким Ир Сен. Он назначается помощником коменданта г. Пхеньяна. С прибытием Ким Ир Сена в Северную Корею активизируется борьба различных политических сил за выбор пути дальнейшего развития Северной Кореи.

При поддержке Советской гражданской администрации создаются органы местного самоуправления – народные комитеты. К концу 1948 г. в народных комитетах работало уже свыше 10 тыс. человек. Для координации деятельности народных комитетов в октябре 1945 г. был учрежден временный орган управления – Административное бюро пяти северокорейских провинций, а также 10 департаментов, которые занимались развитием экономики, здравоохранения, культуры и т. д. Председателем Административного бюро стал Чо Ман Сик, популярный в Корее политический деятель националистического толка.

Чо Ман Сик (1882–1954) – известный борец против японского колониального режима в Корее. В 1930-е гг. издавал газету «Чосон ильбо». После освобождения Кореи сформировал Комитет по подготовке воссоздания государства. В 1945 г. был председателем Административного комитета пяти провинций Северной Кореи. Создал Демократическую партию Кореи. По южнокорейским данным, был репрессирован.

Советские власти на первых порах сделали ставку на Чо Ман Сика в качестве руководителя Северной Кореи. Первые встречи представителей советского военного командования с Чо Ман Сиком оставили довольно сложное впечатление об этой политической фигуре. Вот что пишет в своих мемуарах командующий 25-й армией генерал-полковник И. М. Чистяков: «Во время беседы Чо Ман Сик сидел в кресле неподвижно, с закрытыми глазами. Можно было подумать, что он спит. Лишь изредка, молча, еле заметно Чо Ман Сик кивал головой в знак согласия или качал головой, возражая. Вел он себя как старший по возрасту среди присутствовавших, видимо, полагая, что чем меньше будет говорить, тем выше будет его авторитет». Несмотря на такое поведение (а оно укладывалось в конфуцианские традиции корейцев), советская администрация продолжала надеяться на то, что ей удастся привлечь Чо Ман Сика на свою сторону, однако он отказался. Чо Ман Сик был настроен резко антикоммунистически и не проявлял готовности к сотрудничеству с представителями левого крыла нарождавшейся северокорейской политической элиты.

В первые месяцы после освобождения на Севере и Юге Кореи стали формироваться политические партии. В сентябре 1945 г. в Сеуле была воссоздана Компартия, которую возглавил ветеран коммунистического движения Кореи Пак Хон Ён.

Пак Хон Ён (1900–1955) – активный борец за независимость Кореи. После подавления Первомартовского движения (1919 г.) покинул Корею и перешел в Советскую Россию. Пак Хон Ён – один из основателей Компартии Кореи в 1925 г. После разгрома Компартии уехал в Советские Союз, где в течение двух лет учился в Коммунистическом университете трудящихся Востока в Москве. Нелегально возвратился в Корею, был арестован японскими колониальными властями. Вышел из тюрьмы после освобождения Кореи в 1945 г., воссоздал Компартию Кореи. После запрета американской военной администрацией коммунистических организаций в Южной Корее Пак Хон Ён переехал в Северную Корею. После образования КНДР занимал руководящие посты в государстве и партии. Репрессирован в 1955 г. за «шпионаж в пользу США».

10 октября 1945 г. в Пхеньяне было образовано Оргбюро Компартии Кореи как ее отделение на Севере. Возглавил северокорейское оргбюро Ким Ён Бом, который еще в 1930-е годы был направлен Коминтерном в Корею для нелегальной работы. Ким Ир Сен в то время был членом бюро. Через два месяца в декабре 1945 г. Ким Ир Сен сменил Ким Ён Бома и стал руководителем северокорейских коммунистов.

Ким Ир Сен (настоящее имя Ким Сон Чжу) (1912–1994) – руководитель Северной Кореи, КНДР с 1945 по 1994 г. Являлся командиром небольшого партизанского отряда, сражавшегося против японских колонизаторов в 1930-е гг., член Компартии Китая. В 1940–1945 гг. находился в СССР в селе Вятское под Хабаровском в составе 88-й интернациональной бригады. Капитан Красной армии. В сентябре 1945 г. возвратился из СССР в Северную Корею. При поддержке советского руководства встал во главе высших органов власти. Руководил КНДР вплоть до самой смерти в 1994 г.

В современном корееведении продолжаются перманентные дискуссии о том, кто же такой Ким Ир Сен, как случилось, что 33-летний капитан Красной армии стал руководителем северокорейского государства. Все специалисты сходятся во мнении, что И. В. Сталин был «крестным отцом» Ким Ир Сена. В корееведческих кругах существует версия, основанная на рассказах очевидцев, о том, что, когда Сталину показали список возможных руководителей Кореи, он поставил галочку красным карандашом напротив фамилии Ким Ир Сена.

В Корее в годы колониального режима Ким Ир Сен был хорошо известен как один из популярных партизанских командиров. Когда 14 октября 1945 г. Ким Ир Сен был представлен генералом И. М. Чистяковым собравшимся на митинге в Пхеньяне как «выдающийся партизанский командир», среди митингующих прошел «гул изумления». Люди считали, что Ким Ир Сен – это не молодой человек, а убеленный сединами партизанский вождь. Появление Ким Ир Сена на пхеньянском митинге положило начало его стремительному политическому восхождению.

Выбор будущего руководителя был непростым. Как считают российские военные историки А. С. Орлов и В. А. Гаврилов, И. В. Сталин в августе 1945 г. дал указание провести работу по подбору возможных кандидатур на должность руководителя Северной Кореи. Сделать это нужно было достаточно быстро. Попытки привлечь популярного буржуазного деятеля Чо Ман Сика к руководству Северной Кореей, как об этом было сказано выше, окончились неудачей. Чо Ман Сик, придерживаясь достаточно прочных националистических взглядов, не желал работать с представителями левых убеждений, которые стали доминировать на всех уровнях политической жизни Северной Кореи сразу же после освобождения. Кроме того, ему не очень-то хотелось выполнять указания советских военных властей.

И. В. Сталину был представлен список из пяти групп для отбора на роль северокорейского руководителя. В первую группу входили люди, направленные в Корею в 1920–1930-е гг. Коминтерном для подпольной работы с целью создания коммунистических организаций. Все они окончили советские учебные заведения. Среди них были упоминавшиеся Ким Ён Бом, Пак Ден Ай (в СССР Пак Ден Ай была известна как Вера Пак. В 1950–1960-е гг. входила в состав высшего партийного руководства, была членом Политбюро ЦК ТПК. В конце 1960-х гг. подверглась репрессиям).

Вторую группу представляли выходцы из Яньани (Китай), где в годы войны находилось руководство Компартии Китая во главе с Мао Цзэдуном, прошедшие там специальную подготовку. Наиболее видным представителем этой группы был Ким Ду Бон.

В третью группу входили местные националистические лидеры. Наиболее известным из них был Чо Ман Сик.

Четвертая группа была представлена советскими гражданами корейской национальности, среди них Хо Га И – член Политбюро ЦК, заместитель председателя ЦК Трудовой партии Кореи.

Пятую группу составляли партизанские лидеры – Ким Ир Сен, Цой Ен Ген и др.

По словам А. С. Орлова и В. А. Гаврилова, совет ские компетентные органы давали высокую оценку личным и деловым качествам Ким Ир Сена (по-китайск. Цзин Жи Чен): «…имеет хорошую военную подготовку. Неоднократно поощрялся командованием. Пользуется авторитетом среди подчиненных. Награжден орденом Красного Знамени. Делу Ленина – Сталина предан». Те, кто лично хорошо знали Ким Ир Сена, воевали вместе с ним против японцев в 1930-е гг., служили в 88-й интернациональной бригаде в 1940–1945 гг. под Хабаровском, отмечают его «фатальную преданность Сталину». Ким Ир Сен «боготворил» советского вождя и «всячески демонстрировал свою любовь на словах».

В выдвижении Ким Ир Сена большую роль конечно же сыграла его молодость. Советский руководитель считал, что все перечисленные выше качества Ким Ир Сена позволят Москве управлять им, проводить ту политиче скую линию, которая необходима СССР. На первых порах так и было. Но затем история распорядилась по-своему. Вернее, Ким Ир Сен стал осуществлять такой политиче ский курс, который, как он считал, отвечает интересам его партии, его страны.

В феврале 1946 г. в Северной Корее начала действовать Новая народная партия (ННП), созданная возвратившимся из Китая Ким Ду Боном. По своим целям и программным установкам ННП была близка к коммунистам и ориентировалась на интеллигенцию и мелкую буржуазию.

Ким Ду Бон (1889–1961) – активный участник антияпонской освободительной борьбы. После поражения Первомартовского (1919 г.) движения переехал в Китай, создал там Лигу независимости Кореи. Возвратился в Корею после освобождения, сформировал Новую народную партию, которая объединилась с Компартией, в результате была образована Трудовая партия. В 1946 г. на I съезде ТПК Ким Ду Бон был избран председателем Центрального Комитета ТПК. В конце 1950-х гг. Ким Ду Бон подвергся репрессиям.

После объединения Компартии и Новой народной партии Трудовая партия насчитывала в своих рядах более 300 тыс. членов. Принятая на объединительном съезде Программа ТПК провозгласила в качестве главной задачи создание «независимого демократического единого государства». Устав провозглашал ТПК «марксистско-ленинской партией» и предусматривал ее построение «на принципах демократического централизма».

После освобождения Кореи советским руководством было принято решение направить туда граждан СССР корейской национальности для оказания помощи в формировании корейской государственности, восстановлении разрушенной экономики. Всего в Северную Корею было направлено несколько сотен советских корейцев. Наиболее известным среди них был Хо Га И (Хогай), вошедший впоследствии в состав высшего северокорейского руководства.

Хо Га И, он же Хогай Алексей Иванович (1908–1953) – советский кореец, занимал высокие партийные посты в 1940-е годы в Узбекистане. После прибытия в Северную Корею находился на руководящих партийных должностях в Трудовой партии. В борьбе за лидерство в партии потерпел поражение, был отстранен от руководства и в 1953 г. репрессирован. Официально – «покончил жизнь самоубийством».

В конце 1947 г. в руководстве Трудовой партии Кореи сформировались четыре группировки: внутренняя – коммунисты, которые вели подпольную деятельность в годы японского колониального господства (руководитель Пак Хон Ён), «Яньянская» – во главе с Ким Ду Боном, «просоветская», которую возглавлял Хо Га И, и партизанская (маньчжурская), руководимая Ким Ир Сеном.

Наличие четырех группировок в северокорейской правящей партии в конечном итоге привело к острой внутрипартийной борьбе, завершившейся разгромом «внутренней» «Яньянской» и «советской» фракций и победой партизанской группировки во главе с Ким Ир Сеном.

В ноябре 1945 г. Чо Ман Сик создает Демократическую партию Кореи (ДПК) националистического направления. В руководство ДПК вошли соратники Ким Ир Сена по партизанской борьбе Цой Ен Ген и Ким Чхэк.