Текст книги "Локотство (СИ)"

Автор книги: Владимир Белобородов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Я вновь стоял у ветлы буквально через полчаса. Благо, было кому на ноги поднять. Рядом стояла Алия с гневным видом. Если представить, что это обычная девочка – смешно было бы. А вот понимая, что это магичка с взрывным характером, причём, знавшая на вкус смерть – не до смеха. Даже Толикам и Нумон держались слегка в стороне. Разумеется, все уже знали о нашей с Орузом "схватке". А если кто и не знал, то сейчас получал информацию от сведущих. В связи с данным фактом толпа слегка гудела. Не знаю, насколько хорошо, но... мой срыв, возможно, повлиял на исход голосования. Толикам позже рассказал, что почти все после нашего с Орузом, мягко говоря, недопонимания в политических убеждениях, бросили камни в мою кучу. То ли, никто не верил, что я напал первым, то ли ... А вернее всего, люди просто перебороли страх перед Орузом. Я даже представить не мог, насколько, оказывается, на рабов подействовали события последних дней. Словно дети, право слово.

Для чистоты эксперимента послали гонца к корабельным, только... даже если они все встанут на сторону Оруза, это не исправит ситуацию – моя куча была гораздо больше. Гораздо больше!

Окинув взглядом людей, стоявших передо мной, я вдруг понял, что мне нечего им сказать. Усталые взгляды. Хмурые лица. А что они видели в своей жизни? А ведь многие из них, даже сейчас не понимали, что они свободны. На вкус свобода окатила их голодом.

– Знаете... – начал я, – трудно будет. Очень трудно. Но если мы перестанем убивать друг друга, то сможем достичь чего хотим. Понимаю, что сейчас, это всего лишь слова... – Я замолчал на секундочку, оглядывая собравшийся народ. – Липон! Вот ты чего хочешь?

– Стату! – ответил молоденький белобрысый паренёк, за что тут же получил подзатыльник от его отца.

– А что предложишь? – переспросил отец Липона.

К стыду своему, я не помнил, как его зовут.

– Землю могу. Меч, кому по душе. Дом, если сами построите. Жизнь... Обычную жизнь.

– Скот что за корабль вымениваем, кому достанется?

– Не совсем понял тебя.

– Народ говорит, что кто скот будет принадлежать тому, кто корабль отбил.

Гробовая тишина повисла над поляной у ветлы.

– А ты как бы хотел? – ответил я отцу Липона вопросом на вопрос, чтобы выиграть время на обдумывание.

– На всех хотел.

– Если на всех, то съедим за пару лун, – выручил меня Толикам. – У скотины должен быть хозяин. И правильно народ говорит: кто отбил корабль, того он и есть. "Императора" отбивали вместе. У каждого есть право на него. А "Свободу", прыгая под клинками и молниями магов, рискуя головой, ты не отбивал. Поэтому и скот за неё не может быть твоим.

Толикам вот сейчас был, на мой взгляд, не совсем прав. Нет, говорил всё правильно. Только с такими разговорами, можно просто клинок в живот схлопотать. И тогда "шкура неубитого медведя" будет поделена на всех.

– Не жирно будет? – раздался выкрик из толпы.

– Не будет, – поддержал Толикама Санит. – Или так и будем жить? Всё на всех? Так и баб тогда давай на всех. А то как-то не по справедливости выходит. Кто-то корень в кулаке зажимает, а кто-то пыльцу цветка собирает.

– Часть коров и птицы забьём, чтобы не сдохнуть, – слегка смягчил я тему развитую Толикамом и Санитом, жестом остановив перебранку. – Остальных раздадим тем, кто захочет на землю встать. Взамен надо будет отдавать часть урожая тем, кто не может работать и тем, кто на страже. С лошадьми сложнее. Будем как-то делить. Сейчас не могу сказать как, хотя бы потому, что их нет. Пока не обживёмся, будет так. А потом и посмотрим.

– Эт значит, не хотишь работать – не работай – всё равно сыт будешь? – раздался выкрик.

Вопрос был далеко не праздным. Действительно, среди нас хватало людей, которые в отсутствие хлыста, не хотели делать что-то. Нет, разумеется, они не говорили об этом. Просто делали всё, что им поручат, по рабски. То есть, спустя рукава.

– Это сейчас мы с общего котла питаемся, – ответил я. – Все же понимают, что иначе многие просто вымрут. Придёт время и у каждого будет свой дом, своя кухня. Тот, кто не будет работать, будет голодать. Но и тех, кто просто не может, например, старуху Харту, бросать нельзя.

Харта. Не знаю уж как удавалось выжить этой слегка полоумной старухе... Старая. Очень старая женщина с высохшими костлявыми руками и сморщенным лицом, каждое утро, наперекор всей логике (ещё в начале зимы должна была умереть) выходила из ямы, и с улыбкой протянув руки перед собой ладонями вверх, стояла статуей, впитывая лучи восходящего солнца. Затем трясущейся походкой, опираясь на палку, шла к котлам на завтрак.

– Это почему?! – крикнул Липон.

Пока я обдумывал ответ, буквально в трёх шагах от Липона, из толпы, растолкав впередистоящих, вышла сама Харта, и направилась к Липону. Подойдя, встала напротив, глядя в глаза парню. Уж не знаю, что он там видел, но в лице изменился. Харта переложила свою палку-посох в левую руку и начала что-то искать в складках потрёпанной накидки. Секунд через десять она извлекла на свет искомое: небольшой блестящий нож. Взяв его за лезвие, старуха попыталась толкнуть рукоять в ладонь Липону. Тот, убирая руку за спину, стал пятиться.

Глава 4

– Хромой! – Раздался крик Клопа.

Мы всё-таки переехали в Шахматную. А поскольку место это было уже давным-давно покинутое прежними хозяевами, работы хватало всем. Даже самозваному локоту. Но в меру физической ограниченности и пусть картонного, но статуса, я прибился к работам на общей кухне. Ну а что? Камни таскать я не могу. Брёвна ворочать тоже. А на кухне.... Из мешка крупу половником сыпать? Тут ведь изысков не было. Разделал тушку какого-нибудь зверька, кинул в котёл, и через полчаса крупой засыпал. Комплексы это, если уж совсем честно. За годы, проведённые в рабстве, выработался стойкий инстинкт – кухня – главное. Да и русское – поближе к кухне, подальше от начальства сказывалось.

– Чего орёшь? – Выглянул я из окна первого этажа хозпостроек.

И таки да, они двухэтажные! Шикарная крепость!

– "Император" похоже, вернулся!

– Почему, похоже?

– А я Большого с башни вижу. Только они без скота.

– Они?

– Кажись, они всей командой!

Пока выбегал с кухни, в голове вертелись всякие гадости. Корабль отправили в Загорную ещё две луны назад, и по срокам вроде как совпадало их возвращение. Только вот вся команда... Если они со скотом, то должны были прислать гонцов от залива, а не идти сюда. А если без скота... То не совсем понятно... Да и всё равно корабль не могли бросить.

– Не наши, – прошептал Санит.

Выбегать на встречу прибывшим, словно соскучившиеся девицы, мы не стали. Просто стояли у полуразрушенной части крепостной стены, возвышавшейся над землёй метра на полтора, разглядывая идущих к воротам крепости. Ну как к воротам... К арке с одной покосившейся воротиной. Вторая, виднелась на дне прикрепостного рва.

– Да вон, Нумон и Сухой.

– Это они. Ещё троих вижу. А остальные не наши.

– Но и не селяне.

– Рабы, – констатировал Наин.

К другому сословию, идущих, причислить сложно было. Потрепанные рубища. Хмурые исхудавшие лица. Большая часть босиком. Сотни две, не меньше.

– Стоять! – раздался от ворот голос Ритума – одного из немногих воёвых, оставшихся в крепости.

Большую часть санитовских пришлось отправить, во избежание эксцессов, на "Императора", потому как Сухому, капитану судна, после моего конфликта с Орузом, полного доверия не было.

– Свои! – Крикнул Сухой.

– Да я вижу, что вы свои! Остальные кто?!

– Рабы беглые. Позови Хромого!

– Здесь я! – выглянул я выглядывая. – Что с кораблём?!

– Привели! Всё хорошо!– Расплылся в улыбке Сухой, повернув голову в мою сторону.

– Ритум, запусти.

Рабы входили в крепость, озираясь по сторонам, с настороженными лицами. Оно и понятно: шагали в неизвестность. Причём вид двух сотен вооружённых людей, стоявших с обеих сторон от ворот и пары десятков арбалетов, нацеленных на них с башен, не вселяли уверенности, что они снова не в рабстве. Да и остальное население крепости, собравшись поглазеть на пришельцев, в руках что-нибудь, да держало. И это "что-нибудь" совсем даже не букеты цветов.

– С кем говорить? – подошёл я почти вплотную к сбившимся в кучу мужикам.

Чуть сзади меня шли Санит, Толикам и Торик.

– Со мной можно, – несколько настороженно ответил один из них.

– Аликсий, – протянул я руку.

– Яр, – ответил он на рукопожатие.

– Откуда вы?

– Из Сапожных каменоломен.

Я оглядел рабов. У некоторых из них, были мечи. У кого-то заострённые палки. По сути, без какого-либо оружия, не было ни одного.

– Добро пожаловать в Шахматную крепость! – так чтобы слышали все, произнёс я. – Зла никто вам не причинит. Сейчас вам покажут место, где можно отдохнуть. Накормят, хотя и скудно. А потом мы встретимся с Яром. Проводите в казармы, – кивнул я Ритуму.

– Корзины тут ставьте, – указал Сухой место рядом с собой.

– Осторожные. Откуда вы их взяли? – спросил Толикам Сухого, когда пришлые скрылись в зеве огромных дверей казармы, оставив у ворот четверых на страже.

Я в это время приподнял листву, прикрывавшую содержимое одной из пары десятков увесистых корзин. Рыба! Много рыбы!

– Не поверите. В наших старых ямах жили. Говорят руки уже там. А осторожные... так их местные уже к духам пытались отправить. Видели бы вы, как мы пытались их уговорить пойти с нами...

– В наших ямах... – задумчиво произнёс Санит. – Более двух сотен... Интересно, а зачем мы тогда дозоры в той стороне держим? Они ведь однозначно со стороны орочьего перешейка пришли.

– Это потом разберётесь. У меня новосте-е-ей!

– Да? – риторически произнёс я. – Ну пошли в дальнюю кухню.

Как бы так уж повелось, что дальнее помещение кухонь (а их было несколько) было облюбовано нами для всякого рода сборищ узким кругом. В основном встречались вечером для обсуждения планов на следующий день, ну и... тупо языком почесать.

– Ларк, – пока шли, Толикам окликнул парня, глазевшего на стражу прибывших рабов. – Алия где?

– Наверху. Старостинского учит.

– Сбегай. Скажи мы в дальней.

– Хорошо, – Ларк выпустил из рук пилу, которой они с напарником пытались распилить доски для новых ворот крепости.

Пока шли, к нам присоединились Древ, Рупос и Клоп.

– Рассказывай, – не вытерпел Клоп, когда все расселись в комнате кто, где смог. – Как сходили?

– Ну... – начал Сухой, – Нормально. Нура потеряли только.

– Это как?

– Потом объясню. Сначала главное. Свободу отдал. Скот и крупы привёз. Мои сейчас разгрузят всё и в ямы перевезут. Надо будет помочь перегнать.

– У тебя вроде полторы сотни на корабле? – спросил Толикам.

– Э-э-э, не-е-е. Если не доведу, спрос-то с меня будет. Да и... меньше чем парой сотен перегонять такое стадо я бы не стал. Зверьё кружит вокруг. Трижды отбивались. А снять всех с корабля я не могу. Мне потом "Императора" ни развернуть толком, ни паруса поставить. Да и селяне охренели... Предлагаю утихомирить их.

– С ними позже разберёмся, – отложил данный вопрос на второй план Санит. – ты про много новостей говорил.

– Это да, – ухмыльнулся Сухой. – Загорная, это скорее городок, чем село. Точно не знаю, сколько там человек, но учитывая соседние, довольно крупные сёла, раза в два больше чем нас. И ребята там серьёзные. Топорами так крутят... Знаете, зачем им корабль? Торговлю хотят с купцами организовать. Встречать их до орочьего перешейка и перекупать товары. А потом по Северу продавать.

– Ты откуда знаешь? – не поинтересоваться я не мог.

– А мы пока плыли, я записку старосты, что он с посыльными передавал, видел.

– Как? – с любопытством поинтересовался Клоп.

– Так я и сказал, – ухмыльнулся Сухой, но видя, что всем не до шуток, продолжил. – Да ближе к Загорной пришлось пожертвовать последней настойкой. Ну и обшарить их. Там довольно длинное письмецо. Распоряжение послать в Халайское человек десять, чтобы значит, рассказали купцам о месте встречи. Если по морскому... Увёл он твой улов, Хромой...

– Печально, но не смертельно. Что ещё?

– Ещё... Ну, про то что творится в Империи, у тех беглых узнаете. Рыба пошла. У меня полтрюма бочек чищеной. Хотел в Загорной продать, только у них такого добра... Я всю соль ухнул на это дело. У парней мозоли от ножей. Так что с голоду не умрёте. Только вот соли почти нет.

Сухой не просто так повторился про соль. Перед их отбытием слегка переиначили условия продажи Свободы. Часть платы решили взять солью. И сейчас наш капитан явно нервничал, боясь порицания.

– Да поняли уже мы, – успокоил Сухого Древ. Ты ж её в дело пустил, а не в сторону продал. Думаю, никто против не будет. Дальше говори.

– Что ещё поведать... Местные воды говорят опасны. Лафоты, здесь на правах морских локотов. Селяне, менее пяти сотен на нашем судне держать, не советуют. Даже на стоянке. Кстати! А ты Хромой, не единственный локот на Севере! Знаешь, как Протоса за глаза зовут?.. Северный локот. Серьёзный мужик. Я нескольких своих на берег отпускал. Они настойки там попили... Поговорили с загорными по душам... В общем... не совсем они нас любят. И наши селяне к Протосу на поклон ходили. Просили, чтобы нам к духам повозки выдал. Тот вроде как даже согласился... А тут беда с сыном. Разведывает он нас. Как только сына вылечим....

– Понятно. Ещё что расскажешь? – пытаясь уложить все новости в голове, спросил я.

– Да всё вроде... Просьба есть.

– Говори.

– Я ведь... Как бы сказать то... Не орузовский я. В море хочу. Рыбу ловить... Брызги в лицо ловить... Не держите в заливе. И вам хорошо, и я при деле. Если надо, воёвых к нам... Даже лучше будет.

Алия, державшая руку на моём плече, пустила тёплую... хотя вернее жгучую, волну по моему телу. Значит, Сухой не врал. Условный сигнал у нас такой.

– Подумаем, – ответил я.

– Ну... Тоды я пошёл?

– С Нуром что? – напомнил Санит.

– С берега не вернулся.

– То есть?

– Ушли в Загорную втроём, а там потерялись. Обратно двое вернулись, а он нет. Местные только плечами пожимали. Мы боле суток ждали. Потом не выдержали. Нас вроде как много, тока боязно всё равно. Они ежели скопом навалились бы на лодках – мы могли бы и не уйти.

– Понятно. Спасибо, Сухой. И за рыбу, и за новости, – кивнул я капитану.

– Да не за что! – расплылся он в улыбке.

Далее мы бессмысленно помусолили новости принесённые корабельным. Толикам мягко намекнул, что пора бы и делами заняться, и мы как бы разошлись. Как бы, потому что все кого касалось, знали, что соберёмся вечером в моей комнате. В моей! Комнате! Я не могу объяснить весь восторг, испытываемый от этой фразы. После стольких лет даже не общаги, а барака... Своя комната. Не наша с Алиёй, хотя её была смежной, а моей!

На выходе из хозстроек, примыкавших к основному зданию, меня ожидал Протос.

– Аликсий. Вроде как договорённость выполнена?

– Пока не знаю. В крепость то ничего не прибыло.

– Аликсий, – с укором произнёс староста.

Последнее время между нами установились довольно тёплые отношения. Причём, во многом благодаря старосте Загорной. И вот в свете того что я только что узнал, несколько изменилось мировоззрение на нашу почти дружбу. Довольно сложно в таком состоянии было сохранить хладнокровие и улыбку. Не так чтобы уж совсем... Но какой-то оттенок злобы я ощущал. Впервые я понял, что вот то, сделанное с моим умственным равновесием орочьим зельем, не так уж хорошо. Протос явно почувствовал моё настроение.

– Ладно. Подождём прибытия платы.

– Извини. Несколько не в духе. Похоже, пара сотен лишних ртов нарисовалась, – попытался я взять себя в руки.

– Понимаю, – очень неискренне, по крайней мере, мне так показалось, ответил староста. – Хотел поговорить о моём отъезде.

– А ты уже собрался? А как же сын?

– Оставлю с ним двоих воинов. Сын... Это сын. Родная кровь... Но... я нужен своим людям.

Нужен он... Как же... Чужие идеи красть... Волна злобы снова накатила.

– Давай завтра поговорим?

– Да как скажешь, – улыбнулся староста.

Однозначно сволочь. Опять же... кто не сволочь в этом мире, – стал слегка успокаиваться я после того как староста отошёл.

– Я могу поговорить с вами, – несколько неожиданно произнёс Яр.

Неожиданно, это не потому, что я не видел его. Не заметить троих рабов в рваных одеждах посередине крепостного двора было сложно. Тем более, что они целенаправленно шли в мою сторону. Неожиданно оказалось само обращение: вы.

– Конечно, – "соблаговолил" я.

– Вы... тут только рабы? – довольно сухо произнёс собеседник.

– Нет, – ответил я. – Есть и без печатей. Только очень мало.

– Мой вопрос может показаться странным... Только и не спросить я не могу. Они работают... для вас?

Я пристально посмотрел на него. Глаза бывшего раба, встретившись с моим взглядом, резко опускались вниз. Затем снова начинали подниматься. Сути вопроса я не понимал. Но постепенно стало доходить. Я приподнял край обтягивающей шапочки, оголяя рабскую печать.

– Они работают для себя. Чем быстрее восстановим стену, тем лучше будем защищены. Тебе в смысле никто ничего не объяснил?

– Сухой говорил, что вы тоже бежали... А здесь все ссылаются на вас. Никто ничего не рассказывает.

– Разумеется. Вы же чужие. Или тебе все тайны рассказать надо?

– Нет. И мы тоже... если захотим... можем присоединиться.

– Давай вернемся к этому вопросу завтра, когда вы осмотритесь и определитесь хотите ли вы этого. У нас тут тоже не мёд. А сегодня... Отдыхайте. Очень хочется услышать вашу историю, но... подозреваю, что не мне одному. Поэтому... Давай завтра. После завтрака. Вы расскажете о себе. Люд послушает. А там уж и решим.

Яр не ответил. Он просто склонил голову! Жуть! Это за кого они меня принимают! Но внешне удивления я не показал.

– Санит, а какого духа они без наблюдения шастают? – когда отошли, спросил я у воина, ставшего незримо моей правой рукой за последние месяца.

– Да почему без наблюдения. Приставлены. Орузовские пытались к ним притереться. Поняв, что мои рядом, смылись, как ты выражаешься.

Орузовские... Как бы... после "выборов" они очень поредели. Сам Оруз, больше ни слова не произнёс мне с того дня. В его глазах прямо плескалась ярость. Ещё не известно, кто из нас более сумасшедший, он или я. Тем не менее, данная "организация" продолжала существовать. Хотя и представляла собой теперь только человек тридцать. Все остальные поспешили откреститься. Тоже не самый лучший показатель морального духа людей. За корку хлеба продадут. Но вот в глаза я не спешил им такого говорить.

– Я могу дольше лечить Лола, – произнесла Алия, когда мы остались наедине – чтобы из Загорной не напали.

Я приобнял девчонку за плечо, прижав к себе.

– Не устала?

– От чего?

– От гадости взрослого мира.

– Я тоже взрослая!

– Знаю, – я потрепал её волосы.

– Прекрати, – отпрянула она. – Стата чуть не осьмушку чесала.

– Это с каких вы пор общаетесь?

– С тех!

– Не груби.

– Буду.

– Выпорю.

– Замаешься.

– И всё-таки?

– Ну... она не такая плохая.

– Пригласи к нам.

– Нет. А вдруг тебе понравится?

– Может быть.

Тут же удар локотка в почки вернул меня в действительность, поскольку думал я сейчас не о нашем разговоре.

– Она считает, что тебе нравятся мальчики! – вызывающе произнесла моя пигалица.

Я, взяв её за талию, посадил на разрушенную стену, рядом с которой мы находились.

– А если и так?

– Врёт, – потупилась она.

– Конечно врёт, – провёл я ладонью по её щеке. Но и у...

– У нас разный возраст, – перебила девчонка ёрническим голосом. – Знаю. Но ты один не врёшь.

– Не один.

– Один. Даже Толикам иногда врёт.

– Просто не нашла того единственного.

– На всякий случай... Вдруг не найду. Ты будешь им!

Я вздохнул. Секса хотелось. И варианты, разумеется, кроме Алии, были. Но их смерти я точно не хотел. А Алия могла и убить. Пусть непреднамеренно, но могла.

Вечером собрались в наших с Алиёй апартаментах. Мы с ней расположились в двух смежных комнатах на втором этаже замка, стоявшего посередине крепости. На третьем и четвёртом этажах комнаты были и покомфортней, только подниматься туда проблемно. Да и... именно что были. В данное время, что на третьем каменные стены без стёкол в окнах, что на втором. Купальня... Ну да, выше этажами они были побольше. В некоторых даже бадьи для купания сохранились. Только толку то. Воду туда никто не собирался таскать. Да и не факт что бадьи целые.

В комнате нас было пятеро: Наин, Санит, Клоп, Толикам и я. Алия убежала под охраной Большого за удерживающим амулетом.

– Что делать будем? – начал я.

– За скотом предлагаю сотню послать, – Санит сидел на чурбане, за наспех собранным мною столом – мебели в крепости почти не было.

Всё-таки интересно: кем он был до рабства? Он даже сидел... как-то по благородному.

– Не мало, учитывая слова Сухого? Да и мы когда сюда переходили, тоже пару раз отбивались.

– С корабля сотню заберём.

– Я с Сухим говорил, он просит хотя бы тех, кто сейчас есть оставить. Боится, что лафоты или орки нападут, – Толикам сидел на противоположенном от меня краю кровати.

– На имперский корабль? – возразил Санит. – Да и уйдёт если что. Судно быстрое.

– Пиратить он хочет, – Клоп, обхватив тряпкой бока котелка, разливал по кружкам отвар. – Парни поговаривают.

Все, молча, уставились на Клопа. Тот в какой-то момент поняв, что на него смотрят, поставил котелок на стол и тут же зашипев, сунул большой палец в рот.

– За мочку уха возьмись, – посоветовал я.

– Говорят, на торговый путь хочет выйти и попытаться "купца" захватить. Потому и людей просит, – держась за ухо, продолжил Клоп.

– Крикни его. Ты к окну ближе.

– Жук! – Высунулся в окно Клоп. – Найди Сухого! Пусть к Хромому зайдёт!

Тут же в спину Клопа прилетела деревяшка, которую, бесцеремонно роняя стружку на пол моей комнаты, строгал Толикам.

– К локоту Аликсию! – высунулся ещё раз в окно Клоп.

– Можно было и без локота, – прокомментировал я.

– Или без Аликсия, – ухмыльнулся Наин. – Локот у нас один. Руку мою верни Толикаму.

Я как-то в разговоре упомянул о возможности протеза для Наина, на манер флибустьерских, и теперь они с Толикамом изобретали прототипы инструментов, которые можно было бы установить в универсальный держатель. Получалось у них не очень. Конструкция самой деревяшки основания протеза, вырезанная Древом, на мой взгляд, была не совсем продумана.

– Да как оказалось не один, – я, слегка приподнявшись с кровати, похлопал по колену Санита, указав после этого на кружки.

Санит, привстав, дотянулся до них, и передал мне одну.

– Протос просится уехать, – отпив отвара, продолжил я. – Отпускаем?

– Сын здесь остаётся? – спросил Толикам, принявшись вновь мусорить на мой пол.

– Да. И ещё четверо воинов. Подметёшь потом.

Толикам отложил нож и деревяшку.

– Ну и пусть едет. Можно подумать удержим.

– Варианты есть. Воины у него конечно хорошие, но количеством задавим, – Санит потянулся вновь к кружкам. На этот раз для себя.

– Не стоит, – ответил на предложение Санита я. – Пока его сын у нас, а сам Протос староста, меньше шансов что нападут. Я за то чтобы он уехал. Причём чем быстрее, тем лучше. А там уже видно будет.

Некоторое время помолчали, хлюпая отваром – горячий, собака.

– Что с прибывшими делать будем? – вопрос задал Наин. – Сами впроголодь.

– Не выкидывать же в лес, – ответил я за всех. – Там либо зверьё, либо селяне. Причём последних, мы разозлили. Захотят остаться, пусть остаются.

Разумеется, послать бы их, только... я знал тех, кто сидел в этой комнате. Ни один из них не смог бы бросить таких же, как и мы, людей. Так что мысль эта была общая.

– Эх... – вздохнул Клоп, присаживаясь в проём окна. – Нет, чтобы женский торб пришёл.

Все снова замолчали, обдумывая невинные, казалось бы, слова. Женщин катастрофически не хватало.

– Насчёт селян, – Санит поставил кружку на стол, – я согласен с Сухим. Надо их на место поставить. Что за нападения на рабов?

– Надо сначала узнать всё толком. А вдруг селяне не первыми напали. Да и точно они? Опять же какое село? Ты вот следующий дозор отправлять будешь, пусть до Аконовской доедут. С Бородой поговорят. Может и узнают что.

– Хорошо. Только я пока не буду посылать.

– Почему?

– Потому что не совсем понимаю, как две с лишним сотни человек прошли сюда. Возможно, и нет уже никаких дозоров?

– Можно подумать, у тебя там следопыты, – усмехнулся Толикам. – Проморгали, да и всё.

– Не следопыты... Согласен. Только больше посылать некого было. Те, кто умеет охотиться или клинок держать, здесь нужны. Да и не все согласны в лесу жить. И так уговаривал.

– Подготовь.

– Умничаешь?

– Нет. Если бы я начал рассказ про случайность браков в сёлах, по причине которой, маги там рождаются гораздо реже чем у знати. Вот тогда бы я умничал.

– Вот раз такой образованный, то ты и обучай.

– Эх... – вздохнул Толикам. – Мог бы, обучил. Раз уж нет у нас стоящих воёвых. Если признаешься во своей никчёмности, то я буду учить. Что ж делать то...

– Вы ещё на ристалище выйдете, – прекратил я препирания этих двух извечных спорщиков.

Кстати, то что Санит вполне мог поддержать разговор с Толикамом, также говорило о том, что этот воин не так уж прост.

– Раз уж об этом зашёл разговор, – продолжил я, – то Толикам отчасти прав. Надо обучать хотя бы азам тех, кого посылаем в лес.

– Да когда?! – возразил Санит.

– Когда на охоту посылаешь. Добавляй пару неопытных. Постепенно научатся.

– И так ставлю. Кстати... Клоп, выгляни во двор: с охоты не вернулись?

– Неа, – Клоп даже не повернулся. – Я слежу за воротами.

– Что, Стата опять на башне, – ухмыльнулся Наин.

Женщинам работы хватало, но поскольку у Статы был скверный характер и она, ни с кем не могла найти общий язык, то по ее же просьбе, зачастую дежурила на башне.

– Неа. Тоже охотников жду. Слепой обещал ракха поймать.

– Зачем он тебе?

– Надо.

– Стате, – на этот раз подковырнул Клопа Санит. – ты бы Клоп определился. А то, то к одной, то к другой.

– Ну... Так они все красивы, – с хитринкой произнёс Клоп.

– Клоп. Если твой зверёк начнёт шкодить на кухне, – я протянул Саниту пустую кружку, чтобы он поставил на стол, – из твоей чашки каша убавится.

– Я клетку сделаю.

– Его "зверёк" в других местах шкодить будет, – подковырнул Санит.

Дверь в комнату осторожно приоткрылась.

– Входи, входи, – заглянул в образовавшуюся щель Наин, сидевший на чурбане, ближе всех к двери.

В комнату вошёл Сухой.

– Садись, – махнул на свободный чурбан-стул Санит. – Догадываешься зачем?

Сухой глянул мельком на Клопа.

– Да.

– И?..

– Хочу в то место сходить, где Императора отбили. Там купцы часто на Гурдон рабов переправляют.

– Тебе что, тут мало? – Удивился Санит.

– Тут вы не даёте. Вы же сейчас всех крепких снимете, а я с немощными останусь. Их ни на ванты, ни на сети. Того и гляди самих в море утянет. Хочу полную команду! Это настоящий корабль! Красавец! А не лоханка какая-нибудь. Прокормить, так море прокормит.

– То есть только ради этого? – переспросил Наин.

– Нет. Не только, – честно ответил Сухой. – А почему бы и нет? Если нас поймают, то так и так духами станем. Хоть пожить нормально.

– Я за, – вдруг поддержал Толикам. – Если на сторону ничего продавать не будешь. А то как-то нечестно получится. Себе команду наберёшь, а мы потом немощных, как ты говоришь, корми.

– Продать у него не получится. Императору ни в одну гавань, кроме нашей, не зайти, – возразил Санит.

– Ну да... Поймает какого-то одного купца и отпустит, договорившись, что тот потом награбленное скупать будет, – парировал Толикам.

– Согласен, на такие условия? – спросил я Сухого. – Что-то тебе, что-то нам?

– Как делить будем? – осторожно спросил будущий флибустьер.

– По честному, – усмехнулся Санит.

– Не переживай, Сухой, – успокоил я нашего капитана. – Мы же тоже понимаем, что ты головой рискуешь. В накладе точно не останешься.

– Воровать будет, – когда Сухой вышел, констатировал Наин.

– А мы у него команду будем регулярно менять, – произнёс Толикам. – Чтобы не договаривался. Всё равно будет, конечно, но лишь бы в меру.

– Толикам, чё ито ты вдруг за грабёж стал? – скабрезно поинтересовался я.

– Так и так будут. И не важно, кто капитаном станет. Вот... ты, Санит, если купеческий корабль на горизонте увидишь, мимо пройдёшь?

– Да. Своя голова дороже.

– Ну... тогда не знаю. Давайте Санита капитаном поставим. Пусть рыбу ловит.

– Санит может и не пойдёт, а вот две сотни рабов... – пространственно произнёс Наин. – Всегда найдётся, кто подначит. А если прикрыться освобождением таких же, как и мы бедолаг.... Сами пример показали. В общем, и Санита чуть что за борт отправят, и судно уведут.

– А если Сухой уведёт? – высказал сомнение Клоп.

– Может, – ответил Толикам. – Поэтому команду надо регулярно менять. Причём желательно, чтобы тут кто-то из родных оставался.

– А ты злодей, – ухмыльнулся Санит.

– Нет, я...

Договорить Толикам не успел. За окном раздался восторженный крик.

– Что там? – привстав с чурбана, Наин двинулся к окну.

– С охоты вернулись. Двое новеньких с Долтом тискаются, – прокомментировал происходящее за окном Клоп.

Как оказалось, среди вновь прибывших, были два брата Долта.

Проснулся я довольно рано. Выглянув в окно, вдохнул свежий, слегка влажный, воздух. После затхлости ям – красота! Под окнами разворачивалась становившаяся постепенно привычной, жизнь нашей крепости. Ларк с раннего утра завёл свою «пилораму». В этот раз пилил не сам. Двое новеньких, один – стоя на бревне, установленном на козлы, а второй – снизу, делали новый запил. Внезапно оба остановились, словно сговорившись, и уставились на проходивших мимо рабынь. Те пошли с вёдрами к прикрепостному рву, по пути оторвавшись на мужиков, третий день пытавшихся прочистить колодец, расположенный внутри двора, но соединённый со рвом каналом, проложенным под стеной.

Из соседней комнаты выпорхнула уже одетая Алия и, чмокнув в щёчку, побежала в сторону выхода.

– Стоять! – повернулся я к ней.

– Что?!

– А постель убрать?!

– Так мне к Лолу... – Алия подняла зажатый в руке удерживающий амулет.

– Уберёшь и беги.

– Стата говорит, что негоже жене локота самой хозяйственную работу делать, – выпалила девчонка, вновь попытавшись смыться.

Какое-то не очень хорошее влияние на подопечную, оказывает эта Стата.

– Стой, мы не договорили. Во-первых, ещё не жена, а во-вторых, ты договорилась с кем-то?

– О чём?

– О том кто убирать будет.

– Нет.

– Ну, вот когда договоришься, "жена локота", тогда и будешь оставлять. А пока – сама. И так перебор уже. Стираемся не сами, воду в купальню не сами... Постель-то можно убрать.

Алия хмуро развернулась обратно, но до дверей, вернее шкуры разделявшей наши комнаты, дойти не успела – кто-то постучался.

– Входи! – разрешил я, так как уже знал кто.

– О! Жук! – встрепенулась Алия, увидев на пороге парня с двумя кружками отвара. – Постель уберёшь?

– Э-э-э... Так убрал...

– Мою.

– Нет, конечно! Я воин, а не прислуга!

– Ага! Не прислуга! Отвар же носишь! – Алия хмуро исчезла в своей комнате.