Текст книги "Позор царства (СИ)"

Автор книги: Владимир Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Лучше бы в другую часть перевели, – усмехнулся я. – Штрафная рота – так себе место службы.

– В этом весь царь. Он не лезет в дела ведомств. Но можно подождать, когда до кого-нибудь из генералов дойдет, что тебя надо перевести в более престижную часть.

– Дойдет? – не понял я.

– Ну опять же… Те же князья могут как раз быть твоим переводом недовольны. Так что фиг его знает, как повернется.

Глава 9

Ехали мы еле-еле. Часто стояли на каких-то полустанках, пропуская и встречные, и попутные поезда, пару раз наш поезд загоняли в тупики. Хотя лично меня, да и всех бойцов такое более чем устраивало. Солдат едет – служба идет.

Правда со второго дня я при каждой возможности стал устраивать тренировки личного состава. А то мало ли, встретятся враги, а у нас подразделение совершенно не сработавшееся. Да и стрельбы провел несколько раз. И по отношению к моим приказам, да и вообще к обязанностям, начал присматриваться к подчиненным. Даже составил список из полусотни человек, кому предложу службу в моём личном войске. А то мне скоро заводы надо будет охранять, а тут есть вполне приличные люди, попавшие в штрафники скорее случайно, чем закономерно.

В остальное время мы с Инной, как обычно, тренировались как физически, так и умственно, развивая магические способности. Я особенно налегал на управление собственным сознанием, а именно тренируя способность создавать закрытые как бы комнаты. Очень мне не понравилось, как спасенная дриада фактически не заметила моих усилий по её изоляции. Скорее сидела в «камере» добровольно. А если мне придется столкнуться с демоном такой же силы? Успехи у меня были, но без прорывов, а как обычно, просто накопительный эффект от тренировок.

А вот Инна совершила прорыв, научившись передавать дриаду. Теперь не я один могу это делать. Очень полезное умение.

На третий день, когда мы остановились на крупной станции, Инна сходила по магазинам и среди прочего купила несколько газет, в том числе тверских, которые сюда доставил опередивший нас нормальный поезд.

Я с интересом стал знакомиться с новостями, и с удивлением прочитал, что по заявлениям из Государственной канцелярии, в Твери усилиями специальной царской стражи был предотвращен теракт против Молодежной Лиги европейских монархов. Про меня, а тем более Инну, даже не упоминали. И не понятно, хорошо это или нет. Неприятно, что так зажали мой, как ни крути, подвиг, но может так и лучше, потому что, с одной стороны мы с подругой спасли несколько сотен солдат и бронепоезда, а с другой из-за нас хоть не сильно, но пострадало несколько десятков принцев и принцесс, не говоря о дворянах помельче. А такое могло бы иметь очень неприятные последствия.

На восьмой день мы прибыли в большой, пыльный и жаркий город Тмутаракань. Точнее, на военную станцию около него. И тут события закрутились чуть быстрее и интереснее. Первым делом мы получили аж три письма от Вики. Нет, они были от всех девчонок, но отправляла их Вика.

И во втором письме она сообщила нам, что к нам в Мортиру инкогнито приезжала её сестра. Как бы навестить Вику, но заодно и с нашей бандой познакомиться, а главное поблагодарить. И причина для благодарности была весьма существенной, а именно подрыв поезда рядом с Летним Дворцом. Она тоже была на балу, и взрыв ей здорово помог.

Дело в том, что эта девушка, которая на пару лет старше Вики, сильно положила глаз на наследного принца Каталонского королевства. А вот тот оказался каким-то нерешительным, тем более, что его родители, тамошние король с королевой, не были в восторге от всего-навсего второй дочери Тверских монархов. Но и препятствовать особо не пытались, потому как в Европе сильно давить даже на наследников не принято, да и Тверское царство в принципе подходило по соображениям герольдмейстеров или кто там этой фигней заведует.

Вот и пришлось сестре Вики стараться самой устроить брак, но этот дурень принц все никак не решался сделать предложение, а скорее просто не желал замечать. А на балу, да после взрыва, хитрая девушка изобразила обморок, чему помогла царапина от осколка стекла, обеспечившая немного крови. Так что у её тогда еще будущего жениха, который на начало бала себя таковым не считал, вариантов действий не осталось. Сначала спасать принцессу, а затем и предложение сделать, потому что это же так романтично! Спас и женился.

Вот и приехала принцесса к сестре, чтобы меня с Инной заочно поблагодарить. Да похоже ей и просто любопытно было. Даже торт привезла. Но в Мортире никого из нас не застала, конечно. Только рабочих, которые по вечернему времени сели поужинать и хорошенько отметить окончание рабочего дня. А тут принцесса…

Но дальше стало еще интереснее. В это же время десяток родовых бойцов и наемников семьи бояр Сатинских приехали занять Мортиру, точно зная, что никакой охраны в поместье нет. Но напоролись на телохранителей принцессы. К их счастью, сопротивления не оказали, но мордами в мостовую полежали.

А там еще как обычно и автобус с туристами привезла хорошо знакомая нам экскурсовод. Как я подозреваю, её экскурсии к нашему поместью уже проходят по разряду экстремальных, потому что подгадывала она чуть ли не подо все наши заварушки.

В общем, Сатинским пришлось убираться, потому что принцесса лично им выразила неудовольствие их действиями. Пташка не великая, но Вика считала, что месяца два те будут сидеть тихо.

А её сестра разыскала оставшуюся в Твери часть нашей банды в гостинице, и плотно пообщалась со всеми. И как Вика отметила, это скорее всего говорит о том, что её готовы простить за непослушание, хотя ей прощение это особо и не требуется. Со мной лучше, как отметила бывшая принцесса.

Правда, визит сестры мог говорить и о том, что та плюнула на возможное недовольство родителей, потому как предложение ей уже сделано, и свадьба назначена на осень. А это здорово располагает к большей самостоятельности.

Прочитав все это Инна здорово развеселилась, а вот я задумался. И понять я не мог, почему меня отмазали от возможных неприятностей. Или почему кто-то взял на себя возможное недовольство европейских монархов. Что происходит?

Да и вообще, демоны нередко захватывают тела людей, но чтобы они сами устроили теракт – о таком никто раньше не слышал. Им просто так убивать людей нет смысла. А на кого они тогда работали? И допрашивать их бесполезно, даже если удастся захватить тело с черной кровью. Демон отвечать не будет, а или развеется, или, что вероятнее, просто бросит тело, да куда-то уберется.

– Пока самым очевидным кажется то, что эти демоны работали в интересах османов, – пожала плечами Инна. – Бронепоезда предназначены для действий здесь, в Тмутаракани. А сила они немалая.

Я только что и мог, это разводить руками. Может и Османской империи помогали… Но тогда вопрос, а почему? Вряд ли демоны различают наши, человеческие, государства.

Размышления размышлениями, но так-то мы начали просто устраиваться в этом южном княжестве. Наш бронепоезд пока никуда не отправляли, поэтому мы с Инной поселились в гостинице, заказали себе хорошие красивые мундиры, чтобы не ходить на службе в жутком тряпье, да и продолжили ненапряжные тренировки личного состава.

Войны, на которую меня как бы отправили, заметно не было, а я точно выяснил, что если она так и не начнется, то мы можем через три месяца службы попросить длительный отпуск, а через полгодика и в отставку выйти. До начала какой-нибудь войны никому мы нужны не будем, а при необходимости опять призовут, но это реалии местной жизни.

Случился только один неприятный инцидент. Один раз, когда мы обедали в небольшом ресторанчике около воинской части, причем оба с Инной в пока еще мешковатой рабочей форме, до моей девушки докопался один веселый местный парнишка из баронского рода. Сказал, что хочет с ней подружиться, и сможет поспособствовать переводу в приличную часть.

Еще и по моей форме прошелся, особенно по петлицам с изображением перекрещенных кирки и лопаты. Сам то он был из кавалерии, а эти войска почему-то здесь считаются самыми элитными.

В общем, чтобы не затевать дуэль, я просто дал парню в зубы. Тот сначала не поверил, что его бьет строитель. Но после еще двух ударов, пришлось всё-таки поверить.

Кстати, о дуэлях. Здесь они просто-напросто были запрещены, потому как хоть войны не было, но особое положение действовало постоянно. Вот и решались многие вопросы простыми мордобоями.

Но через две недели безделья началась кое-какая движуха, связанная с тем, что прибыли остальные бронепоезда Тверского царства. Десять штук. И те стали курсировать вдоль границы Тмутаракани с неспокойными кавказскими султанатами. Воевать им было не с кем, так что по сути получалось, что они просто демонстрировали флаг. Такая демонстрация от мощных передвижных артиллерийских батарей соседям не понравилась, и начали происходить подрывы путей.

Их частично чинили местные железнодорожники, а на часть работ стали посылать нас. Ничего особенного, приехали, сгрузили экскаватор, который мог заодно выполнять и функции крана, да заменили кусок рельсов и шпал.

Перед рабочими выездами я переформировал поезд, так чтобы первым стоял железнодорожный кран, затем платформы с рельсами и шпалами, затем паровоз, после него жилые вагоны, дальше штабной вагон, затем платформы с мортирой и экскаватором, и в конце ещё одна грузовая платформа. Получился уже на что-то похожий бронепоезд, который мог чинить пути, мог в кого-нибудь стрельнуть, ну и при необходимости быстренько смыться.

И уже на третьем выезде я вычислил место следующего подрыва. Местные диверсанты оказались довольно ленивыми, а значит и предсказуемыми. А еще Ива, которая сейчас жила в голове Инны, засекла двоих детей, которые наблюдали из отдаленной рощицы за нашим поездом во время ремонтных работ.

Поэтому после завершения работ я приказал поезду возвращаться, а сам с Инной и двумя наиболее подготовленными бойцами спрятался в кустах. Затем, в темноте, мы пришли в удобное для наблюдения место и под утро заметили как к путям приехали шесть всадников.

А дальше дело техники. Мы с Инной залегли на удобной позиции, а бойцы подошли поближе и приказали гостям сдаваться. Те сразу схватились за винтовки, но и только. Выстрелить никто не успел. Мы аккуратно прострелили четверым руки, а двоим, которые успели вскочить на коней, и бока. Никого не убивали, но этих двоих потом пришлось здорово полечить. А все потому, что коней убивать или ранить я не желал. Люди устроили заварушку, им и отвечать.

Пленные оказались из известного задиристостью местного рода горцев, а так как их теперь надо было выменивать на разные блага, иначе за диверсии тем грозили длительные сроки, то мне неожиданно объявил кровную месть этот самый род.

Все как положено! Прислали древнего старика, который потребовал от меня огромную контрибуцию, иначе, прозвучала угроза, украдут Инну.

Старика я обижать не стал, но сказал, что следующему надаю по шее. Поэтому через два дня в гостиницу пробрались четыре джигита. Благодаря Иве мы их заметили заранее и повязали. А главного я даже закатал в ковер, который эти придурки принесли для моей девушки.

Этот ковер особенно возмутил Инну, так что она как раз и настояла на так-то не принятом весьма позорном наказании для главаря похитителей. Еще я их во время задержания здорово избил, лишив большей части передних зубов. И пока их не выкупили, пообещал, что если не успокоятся, то сам к ним наведаюсь.

– И что ты им сделаешь? – насторожилась Инна. – Девушек их похитишь? И куда денешь?

А я и сам пока не знал, чем могу напугать горячих горцев. Но через некоторое время мне пояснили, что теперь моя вражда с этим родом перешла в вялотекущую фазу. И здесь таких кровников у каждого по нескольку. У каждого владетельного рода по обе стороны границы. Ну весело здесь живут! Совсем отказываться от мести не принято, но и все время воевать не получается. Ну значит и я плюнул на это дело. Придут на разборки, тогда и буду думать.

Дальше так и пошла уже начавшая становиться скучной служба. Учения, регулярный ремонт путей, да незамысловатые развлечения в крупном городе. Девушки из Твери писали, что у них всё хорошо, Алесса вовсю модернизирует броненосец, а больше ничего нового.

А в один из дней середины августа, когда наша с Инной служба уже подходила к рубежу трех месяцев, и мы раздумывали, что пора и рапорты об отпуске писать, потому что если война не началась за лето, то уже вряд ли и начнётся, все резко изменилось.

Нам выдали задание ехать почти к побережью Черного моря, на самую границу с Османской империей и восстанавливать длинный участок путей, которые были частично взорваны, а частично разобраны еще аж во время прежней войны два года назад.

И это задание меня сразу насторожило. Почему пути, которые соединяли железнодорожные системы двух государств, так до сих пор и не починили? Торговли нет? Да вроде какая-то есть, но через третьи страны, в данном случае через земли султанатов. Там в одном месте даже действует железная дорога.

Но тогда зачем сейчас чинить вроде как ненужный кусочек железной дороги? Особенно с учетом того, что и за границей сотня метров полотна просто-напросто разобрана. И основной вывод напрашивался, что сюда наше командование планирует двинуть бронепоезда.

Мне сразу вспомнилась концепция использования ударных бронепоездов, которую продвигали в тверском Главном штабе. И это полный бред. Поезд хорошо использовать за позициями собственных войск. Он может ездить в тылу и поддерживать пехоту или броневики огнем. Сунуть же его вперед, это подставить под вражескую артиллерию. И рельсы весьма уязвимы.

А сейчас получалось, что ремонтный поезд должен еще и совсем впереди всех двигаться. Я решил, что ремонтировать-то пути мы будем, но если потребуют пересечь границу и соединить нашу железную дорогу с османской, то только с письменным приказом именно на действия на территории чужого государства.

И в этой ситуации я сначала проведу пешую разведку, и если окажется что там есть артиллерия, то сначала придется её обезвредить. А если нет, но начнет прибывать, то или уезжать, или если уже не получится, взрывать поезд и отходить пешим порядком.

Но пока речь шла о починке только путей на нашей территории, поэтому выдвинулись в целом без особых опасений. Правда, когда начали ремонтировать пути, причем нам подвозили рельсы другим поездом, то я ночью один, только с Ивой в башке, сходил на чужую территорию, и провел серьезную разведку.

И действительно нашел убогий форт с тремя старыми пушками в пяти километрах от границы. Пушки эти были опасны километра на три от силы, поэтому мы можем не опасаться и доводить пути до самой насыпи через ручей, по которому здесь проходит граница.

Но уже на третий день работ неожиданно и совсем рядом с нашими вагонами прогремели несколько разрывов артиллерийских снарядов, сразу ранив двоих моих бойцов, или в данный момент ремонтников. Я скомандовал бронепоезду отходить и готовить мортиру, а солдатам бросать инструмент и отходить пешим порядком, после чего занять оборону и даже окопаться в лесу, за который должен был отойти наш убогий бронепоезд, чтобы его стало не видно с территории противника.

Сам же спустился в уже хорошо разведанный овраг, и стал наблюдать за кустами на той стороне, подозревая, что и за нами оттуда наблюдают.

Через несколько минут, когда наш поезд уже почти скрылся за лесом, да и солдаты отошли, а в поле время от времени происходили разрывы снарядов, из-за поворота показался и тот, кто стрелял, а именно внушительно выглядящий бронепоезд.

Тот доехал до самого конца османской железной дороги и встал. А ко мне прибежала по оврагу Инна и спросила:

– И что теперь? У нас четверо раненых и несколько пробитий осколками в самом поезде.

– И экскаватор пока пришлось бросить, – показал я на торчащую из кустов стрелу. – Но это правильно. Попозже заберем.

– Мы или они? – воинственно спросила девушка.

Я улыбнулся и сказал:

– Мы. И от них что-нибудь прихватим. А ты беги на поезд и принимай пока командование. Поставь наблюдателей в лесу, чтобы они мои сигналы видели, и открывай огонь из мортиры. Я буду показывать куда смещать стрельбу. И поезд на одном месте не держите. Главное не дымите при движении.

Глава 10

А из вражеского бронепоезда вылезло несколько человек, да и разные люки открыли, из которых выглядывали любопытные головы. Но недолго. Через десять минут раздался резкий свист, и в сотне метров от османского бронепоезда взметнулся мощный разрыв. Ну да, наша мортира убогая до крайности, но калибр у неё впечатляющий.

Я показал обычными армейскими сигналами, куда переносить огонь, и уже совсем рядом с бронепоездом поднялся второй разрыв, а я приник к оптическому прицелу и первым выстрелом ранил кажется генерала, который с сопровождающими отошел далеко от поезда и при начале обстрела залёг. А вот потом решил добежать до брони.

Я специально не хотел пока никого убивать, по крайней мере из винтовки, так что просто стрелял в корпус и ноги, ранив еще двоих.

А вот затем вражеский бронепоезд, ведя огонь из всех своих орудий по нашему, который маневрировал за лесом, отошел на полкилометра.

Я посигналил пока не стрелять из мортиры, да у нас и снарядов для нее всего ничего. Пусть останутся на случай неожиданностей, если те случатся.

И неожиданность тут же и случилась. Из одного вагона османского бронепоезда через широченные ворота выбрался шагоход и двинулся в нашу сторону, дав пару очередей из крупнокалиберного пулемета. А больше вооружения у него и не было.

И я реально удивился. Считать, что они подавили снайпера, у этих придурков никаких оснований нет. Так какого черта отправлять вперед малобронированную, по сути разведывательную машину?

А шагоход уверенно перешел пограничный ручеек, дал очередь по нашему экскаватору и двинулся вдоль рельсов. Ещё я обратил внимание, что по кустам приближается и несколько пеших разведчиков.

И в следующую минуту, пользуясь тем, что шагоход оказался ко мне боком, прострелил ему двигательный отсек. Но водитель не понял и попытался сделать шаг, из-за чего машина завалилась на бок.

Я двумя выстрелами ранил двоих пехотинцев, шуршавших в кустах, так что остальные предпочли отступить, потом перебежал на другое место, потому что по моему укрытию открыли огонь аж из пушек.

А тут и Вика добавила. Взрыв снаряда нашей мортиры прогремел прямо рядом с бронепоездом, и тот решил окончательно отступить.

Я внимательно осмотрел поле боя, вызвал солдат, те выгнали из шагохода экипаж из трех человек, связали и отвели на наш поезд. С ними же отнесли раненых разведчиков османов, которых собрали по кустам. Затем завели экскаватор, прицепили к нему шагоход и утащили его за лес. Там мы погрузили всю технику и отправились на базу в Тмутаракань.

А уже утром по городу разнеслась новость. Очередная война с Османской империей началась.

– Получается, наш бой и стал её началом, – рассуждал я.

– Получается, – вздохнула Инна. – И ещё. Я почитала официальные новости. Причиной названо нарушение границы нашим бронепоездом. И в бою погибли двое османских солдат и генерал.

– Генерала разве что сами придушили, – хмыкнул я. – Я ему голень прострелил.

– Да может от старости окочурился… – проворчала подруга. – Это уже не важно. Еще османы заявляют, что граница проходит на двести метров севернее того ручья. И вроде как мы её перешли.

– А наши?

– Наши утверждают, что по ручью.

– Понятно… Просто спорная территория. Отличный повод начать войну. Наши генералы её ждали как манну небесную, а османы, если бы хотели, то заявили бы претензии или ноту дипломатическую, а не стали бы сразу открывать огонь.

Но вопреки ожиданиям, никто из нашего командования мне никаких претензий высказывать не стал. Только на следующий день Инна показала мне тверскую вполне серьезную газету, которую успели доставить курьерским поездом, на главной странице которой был мой портрет и заголовок: «Позор нашего царства развязал войну!»

И в этот же день мне принесли приказ выдвигаться в ту же точку и соединить нашу железную дорогу с османской. Бронепоезда все-таки решили двинуть вперед. И хорошо, если рядом будет продвигаться пехота. Но ремонтному поезду никакой поддержки нормальных войск пока не обещали, а значит и действовать надо своими силами, как мы не раз и обсуждали, и даже отрабатывали раньше.

Мы прибыли на место нашего недавнего боя и продолжили ремонт путей. Но я, оставив командовать Инну, взял пятерых бойцов, и мы пошли на чужую территорию.

Там никого не обнаружили, поэтому дошли до убогого форта, повязали его гарнизон из двадцати двух одуревших от безделья солдат и двух офицеров, вывели из строя пушки и взорвали арсенал.

Все прошло удивительно легко. Да и восстанавливать пути нам никто мешать и не пытался. К нам ежедневно приезжала паровая дрезина, привозила рельсы, забирала рапорт о ходе работ и сообщала новости. Пока столкновений нигде не случилось, но вроде как ожидалась переброска императорских янычар как раз куда-то сюда.

Через пять дней мы полностью восстановили дорогу и нам пришел приказ, который меня просто поверг в обалдение. Приказ двигаться вперед в авангарде дивизиона из трех бронепоездов. Наш и два нормальных.

Первым желанием у меня было послать начальство, но потом я подумал, да махнул рукой. Можно немного и прогуляться. Главное смотреть куда ноги и колеса ставишь.

Я спешил сотню солдат, и мы пошли по рощицам вдоль путей. А поезд уже за нами. Так и пришли в небольшой сонный городок. Тот так и проснуться не успел от своей сиесты, как мы его заняли. Обоих часовых, которые охраняли малюсенький гарнизон и береговую батарею из одной пушки, я снял лично, просто показав кулак, сначала одному, а потом и другому.

Затем ко мне пришел местный бургомистр, если его так можно назвать на европейский манер, и попросил не чинить разорений. Я пообещал, только городскую казну забрал и наложил контрибуцию в виде продовольствия. Не сильно напряжную.

Чуть позже прибыли два настоящих наших бронепоезда, и их командиры, полковники, молодые амбициозные типы, кисло поздоровались со мной, и вести им себя пришлось на равных, потому что мы все командовали примерно равными по формальному статусу подразделениями.

А вот дальше один из бронепоездов уехал вперед, собираясь занять следующий городок. Всего через час прибежал посыльный с него и сообщил, что эту махину спустили с рельсов. Просто взорвали пути, и тот не успел остановиться, разогнавшись до скорости километров в десять в час.

Я взял десяток солдат и пошел на выручку, а Инна поехала на поезде, который опять же сопровождала наша же пехота.

Ну что сказать. Бронепоезд валялся внизу достаточно высокой насыпи, откуда достать его нашими силами просто нереально. Было немало пострадавших, но вроде только раненых, которых мы погрузили в наши вагоны, а дальше я распорядился снимать орудия и все остальное с поверженного короля железных дорог.

А сам пошел с полусотней солдат в тот город, куда и спешил этот полковник, который бордовый от ярости сейчас распоряжался разбором его грозной техники.

И тут нас встретила налаженная оборона. Не сказать, что я не видел способа её прорвать, но главное, что она просто была. До роты солдат в окопах и пара пушек.

А еще и посыльный прибежал и сообщил, что первый городок был атакован военным кораблем, но второй полковник поступил верно, и катаясь бронепоездом туда-сюда, обстрелял корабль, так что тот предпочел уплыть восвояси.

Время уже шло к ночи, и я решил провернуть прием с проникновением в тыл обороняющихся и ликвидацией или пленением командиров, а также уничтожением орудий. Ива в моей голове, хоть и не одобряла мою лихость, но деваться ей было некуда, так что я возглавил десяток солдат и двинулся по лесу к позициям противника.

Однако в этот раз нашла коса на камень. Похоже у османов здесь был маг, или скорее магичка, которая умела ставить охранные заклинания. И хорошо что вояки не стали нас подпускать поближе, а еще издалека открыли бешеную стрельбу, ранив двоих моих бойцов. Так что пришлось отступить.

Утром наш второй бронепоезд попытался атаковать позиции османов так сказать в лоб, но попал под огонь орудий, да так что были повреждены пара вагонов, а главное паровоз. В общем, еле смог уехать.

А еще наши наблюдатели заметили вражеский бронепоезд, тот самый с которым мы воевали в первый день столкновений.

Так и застряли. К нам подкрепления не присылали, вероятно решив, что трех бронепоездов на этом направлении достаточно. Османы тоже в атаку лезть не стремились.

На второй день противостояния до нас дошли новости, что на другом участке границы произошли серьезные бои. Османские войска через территорию одного из султанатов, там где была железная дорога, провели несколько бронепоездов, и случилась битва этих махин с нашей и вражеской стороны. Никто успеха не добился, но и крови пролили немало и почти все бронепоезда в лучшем случае подлежали серьезному ремонту.

Война не успев начаться переходила в затяжную стадию. Я согласовал с командиром второго бронепоезда зоны ответственности, после чего приказал вырыть окопы, где держал пятьдесят бойцов. А с ними всегда дежурил или я, или Инна, передавая друг другу Иву, потому что я серьезно опасался обострения. Куда-то сюда уже должны были прибыть императорские янычары, а те войска очень даже серьезные. И сюрпризов от них можно ожидать очень неприятных.

Дриада была страшно недовольна тем, что вынуждена сидеть на такой скучной войне, вместо того, чтобы жить, как она говорила, «полной жизнью». Даже наши увещевания, что она здесь самый полезный боец, потому что не даст подкрасться к нам врагам незаметно, не очень-то помогали.

Но такое сидение в окопах не затянулось. В один из вечеров, когда я дежурил в командирском окопе на склоне горки и посматривал то на спящую рядом Инну, то на бойцов в окопах ниже нашего, заодно слушая заунывную песню, которой развлекала себя в моей голове Ива, вдруг, можно так сказать, свет погас.

Разбудил меня отчаянный вопль дриады:

– Андрей! Просыпайся! Они уже здесь!

Я ошалело потряс головой и перехватил управление телом у дриады, которая в панике уже успела схватить винтовку, но к счастью, ничего натворить еще не успела, только передергивая затвор, выкидывала один за другим неотстрелянные патроны из обоймы.

Посмотрел вниз и тут же толкнул Инну, но та не проснулась. А внизу к нашим окопам подходило человек двадцать в форме янычар. Спокойно так шли. Ничего не опасаясь. И не все люди были этими гвардейцами османского султана. Один был в очень нарядном мундире, а рядом с ним шла молодая женщина в расшитом золотом халате. Или мантии волшебницы. И с вуалью на лице. Что именно она большая шишка, свидетельствовали два телохранителя прямо за её спиной. И эти типы были с автоматами, а может и пистолетами-пулеметами из-за довольно компактного размера.

В этом мире автоматическое ручное оружие распространено пока очень мало, потому что надежной конструкции еще не придумали. Но я встречал такое у царской стражи, и вот, второй раз увидел. Это если не считать разных оружейных выставок.

Еще рядом с этой дамой шагал какой-то человек европейской внешности, в обычной европейском костюме, да еще и с тростью и моноклем в глазу.

Последними хоть сколько-то примечательными людьми были знакомый мне бургомистр занятого нами городка с помощником. Те шли явно не по собственной воле, чуть не трясясь от страха и поминутно вытирая пот огромными платками. Уж не знаю, для чего их захватили с собой. Скорее всего показать дорогу, хотя здесь, на узкой полоске побережья, зажатой между морем и горами, заблудиться просто негде.

Вся эта толпа остановилась перед окопами, и богато одетый молодой осман сказал на латыни, обращаясь к важным спутникам:

– Ну что? Прикажу солдатам экономить патроны? Пусть ятаганами поработают.

– Мне все равно, – лениво протянула женщина, оказавшаяся по голосу молодой девушкой. – Хотя я бы предпочла прежде отпустить сознания этих шакалов.

Тут вмешался по-европейски одетый тип, ради которого, похоже, османы и говорили на латыни.

– Вам, светлейшая госпожа, надлежит тренировать ваше умение контроля над людьми, в том числе и в момент их смерти. В городке уже проверили на десятке солдат, и вы перенесли откат от смерти хорошо. Поэтому продолжаем.

– Хорошо, наставник, – манерно протянула начинающая колдунья.

И мне стало понятно, как эти типы подошли, не потревожив охранных точек Ивы. Они шли не от османских позиций, а из нашего тыла. Усыпили и убили солдат в сонном городке за нашей спиной, хотя такое очень не принято. Если обезвредил противника, то бери в плен, а не убивай. Что ж… война резко обострилась.

Разодетый хлыщ что-то скомандовал на гортанном языке, но я все понял благодаря моему умению. Он просто скомандовал начинать. После чего янычары закинули винтовки за плечи и потянули из ножен ятаганы.

– Эта магичка невероятной силы! – кричала у меня в голове Ива. – Я думала, что она усыпила всех здесь, а нет! Усыпления на такие площади не действуют. Она сделала намного опаснее! Она взяла контроль над всеми мозгами. Но ничего дельного приказать никому не может, потому что людей здесь слишком много. Только и смогла, что приказать всем спать. Тренируется, тварь.

– Главное не это, – ответил я приникая к прицелу. – Главное то, что они убили солдат в городе. Усыпили и убили. А значит и их брать в плен нет необходимости. И убивать я их буду не особо гуманно.

Первую пулю я послал в живот наставника, перебив заодно и позвоночник. Вторую в грудь магичке, а дальше подстрелил обоих телохранителей. Те палили из своих пистолетов-пулеметов, сразу сообразив откуда я стреляю. Но расстояние было великовато для несовершенного оружия, и пули только шуршали по кустам или выбивали фонтанчики перед бруствером моего окопа.

А дальше я принялся планомерно отстреливать янычар, которые только и успевали, что сунуть ятаган в ножны и снять из-за спины винтовку, как я простреливал им грудь. Всего с полминуты мне потребовалось, чтобы перестрелять два десятка врагов. На ногах остались только дрожащие и скулящие бургомистр с помощником и разодетый хлыщ. Его я оставил напоследок, потому что он даже не пытался достать оружие, а теперь еще и стоял с поднятыми руками и вопил:

– Сдаюсь! Сдаюсь!

Последний выстрел грохнул особенно громко, и парнишка завалился с простреленным животом и позвоночником.

– Ужас… – простонала у меня в голове Ива. – Ты их так неаккуратно убил. Никогда такого за тобой не замечала. А ты со мной в голове уже немало народу перестрелял.

– Они первые начали, – только и нашел, что проворчать я. – Правила войны надо соблюдать.