Текст книги "Позор царства (СИ)"

Автор книги: Владимир Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Позор царства

Глава 1

– Ноги пошире… э-э-э… раздвинь что ли! Как ваши любят делать, – громко сказал я, внезапно запутавшись в латыни, которую в целом уже неплохо изучил.

– Уот? – донеслось в ответ, а дальше малоразборчиво.

Ну да… Английский язык он такой. Я его хорошо знаю еще по прошлой жизни, но здесь какой-то техасский диалект, плюс попробуй пойми, что говорят с набитым ртом. И хоть для английского языка это некритично, потому что как нередко шутили, добиться хорошего произношения можно как раз напихав чего-нибудь в рот. Но в данном случае явно имеет место перебор.

Впрочем, моё магическое умение понимать любой язык не подвело, и у меня в голове зазвучал перевод:

«Что? Не понятно. Кстати, ты у меня сотым будешь. Юбилейным.»

Я поморщился и оглянулся. Юбилейным значит… То-то кроме изрядной толпы, еще и журналисты из разных американских и европейских королевств набежали. И вот как в такой обстановке, хм… работать?

Одна нахальная тощая журналистка подбежала к хмуро смотревшей на меня Инне – самой любимой из пяти моих девушек, и сунув ей под нос новомодный записывающий артефакт, похожий на доску размером так полметра на полметра, затараторила на плохой латыни, языке международного общения в этом мире:

– Вы же невеста барона Андрея? Как вы относитесь к тому, что сейчас делает ваш жених?

Инна еле удержалась от злой реплики, но всё-таки смогла проигнорировать журналистку и уставилась на меня сердитым взглядом, скрестив на груди руки. Но это только игра. Пока скрещивала руки, она тайно подала мне два сигнала: «опасно» и «внимание».

Я отвечать никак не стал, а обернулся и повторил:

– Ноги держи пошире, когда начнем.

Немолодой мужик с трехдневной щетиной и массивной, типично американской челюстью, которая непрестанно двигалась, пережёвывая его вечную табачную жвачку, непонимающе уставился на меня. Пришлось пояснить:

– Встань как в комиксах ковбои стоят, когда стреляются. Ноги пошире. Я тебе собираюсь отстрелить яйцо. А если будешь стоять со сдвинутыми ногами, то могу вообще всё нахрен снести. Да и бедренную артерию могу задеть. Целителям больше работы будет.

Моя речь была рассчитана не на то, чтобы предупредить противника, а на то, чтобы попытаться вывести его из себя. Эта дуэль мне очень не нравится!

И предупреждение Инны мне не требуется, хотя я ей и благодарен за это. По нашим договоренностям, на моих дуэлях из всех девчонок может присутствовать только она, потому что является вторым по умениям стрелком в нашей банде. Мне не нужна поддержка, но просто на всякий случай. Вчера она была в отъезде, наблюдая за учениями царских войск, и только к началу дуэли успела вернуться в Тверь, так что мы и словом перекинуться не успели. И по пути, похоже, собрала сведения об этом американце. Стрелке. Профессиональном наёмном бретёре, которого специально выписал из Техасского королевства кто-то из моих недоброжелателей, потому что местные бретёры меня откровенно боятся.

Сам я был далек от спокойствия, но это специально. Чтобы спустить пар, и когда мы выйдем на позицию, быть уже предельно сосредоточенным. А сейчас я ругал себя последними словами, потому что попался на примитивную провокацию. Когда вчера ко мне подошел этот гаденыш и плюнул мне на ботинок своей коричневой жвачкой, то я не сдержался и двинул ему в челюсть. А это по их американским правилам нормальный такой вызов на поединок.

И правила в данном случае действовали именно американские, так как инцидент произошел в общем посольстве американских королевств, куда я как последний дурак приперся на оружейную выставку. Вот и стреляемся мы сегодня на условиях бретёра. Ничего страшного, но главное то, что я не должен был такого допустить, потому как рано или поздно, если отдавать инициативу в чужие руки, это может очень плохо кончиться.

Сейчас же правила простые – стреляемся каждый из своего револьвера, с тремя патронами в барабане. Изначально стоим в шестидесяти шагах друг от друга, то есть примерно в сорока пяти метрах, и сходимся на двадцать шагов. Стрелять можно в любой точке, но отстреляв все патроны, необходимо дойти до ближней линии.

Я взял из рук назначенного секунданта свой револьвер и сунул в открытую кобуру на ремне. Затем заметил, как возвращают оружие сопернику, и отметил, что у того на стволе одиннадцать крестиков. Одиннадцать противников он застрелил насмерть. Значит остальных восемьдесят восемь ранил. Скорее всего специально, потому что именно за такой исход ему и заплатили. И тут сомнений нет, что этот тип одиннадцатерых убил намеренно, потому как он настоящая мировая знаменитость. То-то журналистов на нашу дуэль набежало…

А ещё этот гад из известного техасского графского рода. Но титул не всегда спасает от закона, так что из своих сорока двух лет он провел в тюрьмах шестнадцать. Так себе бизнес.

Я двинулся к начальной позиции, недовольно оглядывая трибуны. Да, место для дуэлей в Твери – настоящий стадион. И народу сегодня и на дешевых скамейках, и в дорогих ложах уйма. А еще прямо за моей позицией, почти под навесом перед входом под трибуны, стоит японка, знакомая мне по статье из вчерашней газеты. Настоящая, в очень ярком кимоно, с веером, на котором изображена ветка сакуры, и с гигантским бантом на пояснице.

Вообще-то там стоять не положено, потому что это место точно на линии огня, о чем свидетельствует здорово испещренная пулевыми выбоинами дубовая дверь в нескольких метрах за спиной этой дуры.

Но дамочка считает, что не для всех законы писаны, хотя то, что она дочь наследника одного из даймё или, по-европейски, герцога Ниппонской империи, от пули явно не защитит. Но рядом стоят две хмурые магички, которые, как я понимаю, держат мощный воздушно-кинетический щит, готовый остановить пулю.

И все равно мне непонятно, что этой дуре надо. Но пока шел, всмотрелся в лицо по сути принцессы, потому что герцогства Ниппонской империи по населению и мощи даже посильнее нашего Тверского царства.

Кстати или некстати, я обратил внимание, что дамочка не чистокровная японка. Скорее всего её мать из Европы. Ну да, при всём декларируемом патриотизме, большинство японцев считают европейских женщин красивее своих. А некоторые вельможи могут и позволить себе плевать на генеральную линию пропаганды.

И тут мне стало понятно, что эта стерва забыла за моей спиной во время предстоящей дуэли. Она подмигнула мне, затем сложила и раскрыла веер, на котором рисунок ветки сакуры, явно благодаря какому-то хитрому механизму, сменился на сценку из японской средневековой порнографии, примитивной, но выразительной. Но она тут же еще раз свернула и развернула веер, и рисунок превратился в надпись на латыни: «Шутка. Просто всегда хотела посмотреть, как вышибают мозги».

Я чертыхнулся, но затем развернулся лицом к противнику, который встал напротив меня, действительно широко расставив ноги. На самом деле это у него такая стойка для стрельбы. Но я всё равно одобрительно показал ему большой палец, на что этот гад выплюнул свою полужидкую жвачку, похожую на то, как будто на траву отбомбилась большая птица. Еще этот почти ковбой шептал, судя по движениям губ, в мой адрес скорее всего грязные, но неизобретательные ругательства. Ого! Я его всё-таки достал. Отлично!

Сам я вдохнул, выдохнул, полностью успокоился и привел себя в максимально собранное состояние. Только после этого встал в стойку, чуть сместившись влево внутри размеченной для дуэли узкой дорожки.

Еще я наколдовал себе усиленное зрение и сейчас видел каждую щетинку на морде техасца, челюсть которого двигалась из стороны в сторону даже когда пережёвывать было нечего. Ну да. Рефлекс. Выработается, если всю жизнь жевать жвачку.

Моя рука замерла, на сантиметр не доставая рукоять револьвера, и я принялся ждать сигнала. Ударил гонг, и я, не дожидаясь пока до меня дойдет звук, а просто заметив сам момент удара, мгновенно выхватил револьвер. Рывком поднял его на уровень глаз, только на последних сантиметрах сгладив движение и уже начав выбирать ход спускового крючка. Поймал цель и выстрелил, уже начав поворачиваться боком и чуть смещаться вправо. Главное не переступить линию дорожки, чтобы потом претензий не было.

И так действовать мне пришлось потому, что противник очень быстрый. Самая быстрая рука в Техасе, как пишут про него. Но я намного быстрее. Тренировки, а особенно дриадская татуировка на груди, которой меня одарила Ива, сделали меня и сильнее, и ловчее, и быстрее обычного человека. Беда только в том, что на то, чтобы моя пуля пролетела разделяющие нас сорок пять метров, требуется почти десятая доля секунды. И прежде чем моя пуля долетела, этот чёртов ковбой тоже успел выстрелить. Для того я и смещался.

Первым делом я скосил глаза и рассмотрел как у меня на кончике носа набухает кровавая капля. Всё-таки этот тип попал в меня, чиркнув пулей по носу. А если бы я не сместился, то и убил бы нафиг. Вот так. Меня здорово подловили, и только дриадская татуировка спасла меня от смерти. Мгновенно мелькнула мысль, что Ива, моя первая подруга в этом мире, которая и одарила меня этой татуировкой, просто невероятно полезна. Хотя… так-то вреда от неё тоже хватает.

Стрелять дальше я не собирался, потому что противник уже лежал широко раскинув руки и ноги. Ну всё как в так любимых его соотечественниками комиксах. А во лбу у него зияло пулевое отверстие. Ничего я ему отстреливать, конечно, не собирался. Такой прием не годится с таким опытным и быстрым типом.

Я всё-таки выругался, потому что точка попадания оказалась в двух сантиметрах правее, чем я рассчитывал. Так-то я с такого расстояния попадаю в монету, ну да ладно. Главное, что вообще не промазал.

Глава 2

Тем временем сзади донеслись вопли, и я обернулся, после чего не сдержал улыбку. Ниппонская полупринцесса, а её и так можно титуловать, потому что вся высшая знать у них так или иначе в родстве с императорским домом, стояла перед задрапированным тканью навесом, который оказался обычными козлами, с которых маляры ремонтировали высокое ограждение поля стадиона. А задрапировали они его верхушку, чтобы не уносить ведра с красками. И надо же так случиться, что пуля ковбоя прошла выше кинетического щита и низкорослой японки, да и очень удачно снесла одну из ножек козел, отчего те накренились, и сейчас на голову наглой дамочки падали вёдра. Нет, совсем по башке попало только одно, но остальные от удара о землю очень красиво расплескивали содержимое, заливая всё вокруг яркими потоками. И создавая очень выразительную абстрактную картину на траве и на зловредной принцесске.

Трибуны неистовствовали, но я не стал даже раскланиваться, ибо не в цирке, а направился к счастливо улыбающейся Инне. Но вперед меня успела всё та же чёртова журналистка, сунула под нос девушке свой артефакт и пронзительно завопила на плохой латыни:

– Как вы относитесь к тому, что ваш жених не сдержал слово? Он обещал отстрелить знаменитому ганфаеру… э-э-э… один орган, а вместо этого попал ему в лоб! Или он такой плохой стрелок, что так сильно промазал?

Вообще-то я говорил не про тот орган, на который намекала эта стерва, но в этом вся суть работы изрядной части журналистов. Здесь немного не договорить, там чуть переврать. Главное, чтобы статья получилась поскандальнее.

– Он не промазал! – рыкнула Инна. – И слово сдержал! Потому что ваш стрелок весь этим органом и был.

– Каким таким органом? – провокационно улыбнулась журналистка.

И Инна поняла, что что бы она сейчас ни сказала, всё это извернут так, как этим газетчикам захочется. Напишут что или девушка не знает, что за орган, поэтому дура, или что во всеуслышание заявила, что знает, а это неприлично.

Но моя красавица не растерялась, и вышла из щекотливой ситуации весьма элегантно. Выхватила у журналистки записывающий артефакт и обрушила ей на голову, так что тот развалился на несколько кусков, и из него во все стороны брызнули какие-то тонкие пластинки. И правильно! Нечего провоцировать.

А ещё я почему-то вспомнил, что именно с Американского континента в этом мире пошла мода на аудиогазеты – артефакты, на которых статьи и заметки записаны в виде звука. Ну и стопка картинок прилагается. Очень дорого, но это пока. Потом подешевеют, и люди в этом мире тоже постепенно отвыкнут читать обычные газеты. А может даже возникнет что-нибудь наподобие магического интернета.

– Ну что? – спросила Инна, когда мы отправились ловить такси, чтобы вернуться в наше поместье Мортира. – Увязывать манатки? Думаю, что через несколько дней придется уже выезжать.

– Куда выезжать? – удивился я.

– В ссылку, – развела руками девушка. – Если бы ты не убил этого типа, то ограничились бы внушением. А за труп ссылка гарантирована. На дальнюю границу какую-нибудь. В самый захудалый гарнизон. А так-то профессиональных бретёров бывает и за решетку отправляют.

– Чёрт! – действительно задумался я, припоминая внешние границы содружества русских царств. – И если туда, куда волки гадить не бегают, то это на Урал получается?

– И хорошо если не заполярный, – кивнула Инна. – Но что поделать? Ты не мог этого гада не убить. Очень уж он меткий стрелок… Был.

– Я не должен был попадаться на провокацию, – проворчал я.

– Да нет, – вздохнула воинственная блондинка, хотя когда я с ней познакомился была брюнеткой, но для девушек менять внешность совершенно естественно. – Если вызов хотят кинуть, то ничего ты не сделаешь. Зато может больше никто не рискнет. Этот и вправду самый опасный был. А на трибунах, я думаю, много понимающих в стрельбе сидело.

Я только выругался, понимая, что все мои планы на обзаведение заводами-пароходами в Твери откладываются на неопределенный срок. А Инна, явно желая разрядить обстановку, спросила:

– А эта ниппонка что-то тебе сигнализировала? И зачем она вообще туда вылезла?

– Тварь она, – вздохнул я. – Хотела посмотреть вблизи, как меня подстрелят. Так что краской получила справедливо.

– А-а-а… – протянула девушка, беря меня под руку. – А я уж думала, что она какие-то намёки делала.

– Да нет, – отмахнулся я, не желая лишний раз акцентировать внимание на повышенном внимании ко мне со стороны кучи девушек и женщин от школьниц до совсем взрослых матрон. – И она же какая-то совсем большая шишка, как я понимаю.

– Большая-то большая, но тварь еще та. Вдобавок вертит папашей как их палочками для риса. Поначалу сильно привередничала и всех женихов очень сильно и грубо посылала, так что те от неё теперь шарахаются, особенно когда она в перестарки попала. Ей уже двадцать пять. Вот с отцом по Европе мотается, он с неё глаз не спускает, чтобы ничего не закрутила ни с кем, но в других развлечениях не ограничивает. А вот романы ни-ни. Все ещё надеются её у себя выгодно пристроить. А она от всего этого дико бесится. Гадость кому сказать, а при возможности и сделать – только так.

– Откуда ты всё это знаешь? – удивился я, прежде не замечав ни у кого их моих девушек страсти к сплетням, особенно великосветским.

– В войска съездила. Пообщалась. Думаешь они там об оружии болтают?

– Думаю, что нет. Но не предполагал, что и с девушкой будут о своём… о наболевшем.

– Ну, со мной-то как раз о великосветских сплетнях, – улыбнулась Инна, прижимаясь к моему плечу. – Я не позволяю даже болтать о чём-то покруче в моём присутствии.

– И о чем великосветском ещё болтают? – неосторожно спросил я, о чём тут же пожалел.

– Княжна Ольга Владимирская родила, – ехидно произнесла Инна. – Но это уже месяца два как, а вот буквально вчера стало известно, что у ребёнка нашли какой-то нереальный магический потенциал.

Мне оставалось только зубами скрипнуть. Вот… стал папашей. И хоть виноват не я, а Ива, но тело-то моё работало… хм… развлекалось.

Мы быстро доехали до окраины Твери, где в конце жилой улицы, зажатое между складами и полудохлым заводом, раскинулось небольшое поместье, почти посередине которого возвышалась толстостенная башня, прозванная Мортирой. Ну и всё поместье так назвали. Сейчас там кипит стройка нашего нового дома, взамен разрушенного. Но кипеть ей еще долго, потому как деньги у нас водятся и дом хочется посолиднее и попрочнее. Стены из тесанного камня, способные надежно остановить пулю и малокалиберный снаряд, в местных реалиях совсем не роскошь

Жить же пока приходится в вагончиках, впрочем вполне комфортных. Нас выбежали встречать все девчонки, и Инна чуть не захлебываясь от восторга рассказала, как прошла дуэль. Правда, остальные девчонки восторга не разделили. Для них дуэль была очередной реальной опасностью для меня, а не развлечением, как для воинственной Инны. Хотя и та разошлась уже после того как всё закончилось.

Глава 3

Вполне ожидаемые неприятности начали поступать со следующего утра. Девчонки приволокли кучу газет, и я в очередной раз поразился заголовкам. Нет, как это понимать? Даже одна из так называемых солидных газет тиснула передовицу: «Барон Мухоморов-Мортира опозорил Тверское царство, подлым приемом убив на дуэли невинного американца». Это каким подлым приемом? Оказался быстрее? То есть я должен был позволить убить себя, чтобы доказать, что без хитростей обычный человек не мог выиграть дуэль у профессионального бретёра, или как говорят сами американцы, ганфаера?

Нет, меня не сильно волновало, что пишут газеты, но было просто интересно наблюдать, как изворачиваются журналисты, сочиняя очередную утку про меня.

И в данном случае автор статьи разорялся на тему, имел ли я право смещаться в момент выстрела. По европейским правилам положено не скакать из стороны в сторону, уворачиваясь от пули, а принимать её в башку, если противник оказался достаточно метким. А вот по американским можно хоть в сторону отшатнуться, хоть пригнуться. Главное не переступать границы очерченной узкой дорожки, по которой положено сходиться.

А я поступил хитрее, развернувшись и чуть отшатнувшись вбок. Это меня и спасло, но теперь мне пытались предъявить претензии за надругательство над честью русского дворянина. Не важно, что правила действовали американские. Я обязан был стоять как скала, дабы не ронять честь.

Естественно, что официально мне никто ничего предъявить не может, но многие авторитетные старпёры из владетельных домов высказывали со страниц газеты свое твердое мнение, что я опозорил скопом всех дворян русских царств. Еще они призывали отлучить меня, как позор царства, от каких-то домов, не приглашать на светские тусовки, и так далее. И они даже забывали, что отлучать-то собственно уже не от чего. Во все приличные места мне уже давно ходу нет.

Другая, уже совсем жёлтая газетёнка, разразилась стенаниями, что в результате дуэли пострадала дочь наследника очень знатного ниппонского рода. Это меня даже развеселило, потому что в статье совершенно серьезно утверждалось, что я должен был не пытаться «подло уворачиваться от пули», а остановить её своей башкой, только чтобы знатная дама не пострадала.

А в обед привезли официальный пакет с сообщением, что в понедельник меня вызывают в государственную канцелярию, где выдадут предписание отправляться на войну. И тут я задумался, благо сейчас пятница и до понедельника время подумать есть.

И первым делом я спросил девчонок:

– А что за война? Я даже не знал, что Тверское царство именно сейчас с кем-то воюет.

– Нет войны, – уверенно заявила самая информированная в политике Вика.

Ей, как принцессе, хоть и бывшей, причем не комнатному цветочку, а очень умной и деловой девушке, о таких вещах знать просто положено. Поэтому остальные только переглянулись, пожимая плечами.

А Инна подумала и сказала:

– В войсках говорят, что скоро будет война с османами.

– А-а-а… с османами, – отмахнулась Вика. – С ними раз в два-три года войны происходят. Поэтому если кто-то скажет, что скоро будет война в Тмутаракани, то сильно не ошибется.

– Ещё там по всей южной границе постоянно с горцами перестрелки, – не унималась Инна.

– Не больше, чем наши владетельные семьи друг с другом воюют. Поэтому мне и не понятно, куда хотят отправить Андрея. Вдобавок – война это по нашим представлениям не наказание, а поощрение для благородного. Вот меня и настораживает, что нашего парня отправляют в такую странную ссылку.

– Но ты же возьмешь меня? – с надеждой посмотрела на меня Инна.

– Да нам всем неплохо бы отправиться, – проворчала Вика, и я вдруг понял, что как раз она никуда уезжать из Твери не хочет.

– Знаете что, – рассмеялась Инна. – Если Андрея отправят в ссылку, то нам всем будет нормально отправиться с ним. А вот если на войну он припрется с пятью девчонками, то его мягко говоря не поймут. Поэтому с ним поеду одна я. Я проходила подготовку и имею звание кадета. И специальность военной целительницы. Так что если я от его рода Мухоморовых-Мортира отправлюсь вторым бойцом, то это будет только большим плюсом.

– Это Ива, – сказала Малина, первым делом предупредив, что сейчас говорит сидящая у неё в голове дриада. – Я тоже хочу на войну. Но в твоей башке.

Девушка безапелляционно ткнула в меня пальцем, и добавила:

– И ты будешь давать мне управление телом. И не на несколько минут, чтобы только обновить поисковые заклинание, а на несколько часов в день.

– Да. Частично. Нет, – резко ответил на все три просьбы я. – На войну поедешь, будешь в голове у меня или Инны, управления надолго не получишь.

В общем, все оказались чем-то да недовольны. Ну да… Гадости, на то и гадости, чтобы портить настроение. Я немного послушал препирательства, да отправился в свою комнату думать. А подумать мне надо серьезно. И в первую очередь как сделать так, чтобы девчонок тут без меня не обидели.

Для начала я достал из ящика стола вырезанные из дерева фигурки, которые сделала Алесса. Вот такой второй талант, кроме увлечения механикой, у девчонки обнаружился. Маленькие статуэтки изображали всю нашу банду в виде немного карикатурных или скорее юмористических шаржей, если этот термин можно применить не только к рисункам.

Первый, это я в виде кого-то вроде Конана-варвара в императорской короне и мантии. Ну в принципе верно. Этому моему телу скоро исполнится девятнадцать, фигуру я накачал на загляденье, и всей нашей бандой правлю твердой, но справедливой и доброй рукой. И жизненный опыт у меня кое-какой имеется. Так-то мне семьдесят два скоро, и это моё второе тело, в которое меня переселил огромный инопланетный сверхкот.

Взял вторую фигурку в виде девушки в мантии волшебницы, со здоровенной книгой и волшебной палочкой. Малина. Двадцать лет. Бывшая монашка, но не из религиозного ордена, а из изучающего некую ускользающую истину, попутно усмиряя плоть. Средней силы магичка, но очень умная и начитанная. Студентка Тверской Магической Академии. Ко мне она относится немного иронично, но вместе с тем и очень уважительно. Обожает Иву и очень многое ей позволяет.

Я отставил фигурку Малины в угол стола, который обозначал Тверь. Вот уж кого не стоит никуда отсюда увозить. Она совсем не воительница и не путешественница. Иву у неё забрать на время можно, потому что если на студентку нападет демон, то ей помогут дриады в университете.

Покрутил в руках следующую фигурку в виде девушки в шортах и маечке. И со здоровенной винтовкой. Инна. Ей уже девятнадцать. Очень боевитая, и единственная, кто по настоящему любит меня, так сказать – и умом, и сердцем. Я-то люблю всех девчонок, но её больше всех. Ещё она обожает оружие и Вику. Вот уж кто всегда будет у меня за спиной в любых переделках. Нет, я уверен во всех подругах, но сейчас имею в виду именно войну.

Третья фигурка изображала классическую такую принцессу в укороченном бальном платье и с тонкой короной на голове. Вика. Второй человек в нашей банде с благородным происхождением. Да ещё каким! Младшая дочь тверского царя, правда лишенная всех титулов за непослушание. Но дворянское звание у неё забрать не могли, так что если что, может многим показать где раки зимуют. Ей девятнадцать и она очень похожа на Инну, которую безо всякого преувеличения любит больше всех на свете. Инна двойник Вики, поэтому если они желают этого, то даже я могу отличить их только на ощупь, потому что Вика тренируется меньше. Она предпочитает заниматься экономикой и юриспруденцией. Даже временно работает на одном заводе экономистом, чтобы набраться опыта.

А еще Вика и Инна великолепные притворщицы, натренировавшиеся подменять друг друга. Плюс обе очень красивые и умеющие подать себя, если этого желают.

Я уверенно отставил фигурку Вики на угол стола. Принцессе надо набираться опыта в экономике и управлении, а не с винтовкой бегать. Да и не пустят её на войну.

Взял четвертую фигурку в виде девушки с огромной лупой. Елена. Самая старшая среди нас, кроме меня, конечно. Ей двадцать два. Дипломированная сыщик и бывшая инквизитор. А ещё она обученная шведская шпионка. Вспоминать об этом не любит, поэтому Алесса ей польстила, изобразив именно в виде следователя. Лена, или урожденная Хелен, любит всех нас одинаково, но в меру. Она вообще с нами только потому, что ей больше некуда податься. Нет, вру. Лена по настоящему любит Алессу и всеми силами оберегает ту от любых трудностей и опасностей.

Она единственная по настоящему рада жить в гареме, видя в таких отношениях уйму плюсов. А на минусы ей плевать, потому что ко всему на свете она относится с некоторым цинизмом.

Отлично стреляет из револьвера и знает боевые единоборства. В общем – хорошо обученная, хотя еще малоопытная охранница и следователь. Воевать точно не рвется, хотя если я попрошу, то с готовностью поедет хоть к черту на куличики. Но в Твери для охраны девчонок она незаменима.

Я взял пятую фигурку в виде девушки в рабочем комбинезоне и с огромным гаечным ключом. Алесса. Ей нет и восемнадцати, а выглядит вообще на девчонку, но это еще и из-за низкого роста. Нет, в этом мире совершеннолетие с пятнадцати, так что все в порядке. Алесса мулатка из Бразилии. Гениальная механик и немного не дружит с жизненной логикой. И «немного», это мягко говоря. Ей хватило дурости, получив от меня всего несколько писем на более-менее нейтральные темы, заочно влюбиться и приехать в Тверь. Правда за ней тогда гнались наркоторговцы, но и с теми она связалась не от большого ума. Нас всех обожает до визга, потому что всегда мечтала о большой семье. Лену она очень сильно слушается, чем та иной раз пользуется в своих интересах.

Вот уж кого точно надо держать подальше от приключений, да и вообще, лучше чтобы с неё глаз не спускали.

Я взял последнюю фигурку, которую без всяких скидок можно было назвать настоящим произведением искусства. Обнаженная девушка, переплетенная со стволом дерева. Причем формы у красавицы совершенно неестественные. Ну да. Дриады иной раз делают себе тела самых заманчивых пропорций. А Ива дриада, причем из правящего рода. Потенциально очень сильная магичка. Но так как ей всего двадцать один год, то она тупа как пробка, как и положено её расе в таком возрасте. Нет, не так. Иной раз соображает, но в другой раз может выкинуть такой фокус, что хочется её прибить.

Сейчас она вообще тела не имеет, а живет как дух в головах у нас всех поочередно. Пока только я умею забирать её из чужих мозгов и подселять в другие, но надеюсь, что Малина, да и Инна с Викой скоро научатся такому же.

Я отдаю себе отчет, что эта безбашенная девушка оказалась для меня безумно полезной. И на войне она мне будет совершенно необходима. Как минимум она умеет ставить охранное заклинание, которое заметит любое живое существо крупнее кошки в радиусе ста пятидесяти метров. Может перекрывать такими же заклинаниями, но радиусом метров в десять, три точки на расстоянии до километра.

Но глаз с нее спускать нельзя. Отмочит такое, что потом задолбаешься расхлебывать. Вот недавно родились двое детей, которых эта дурочка походя сделала, тайком захватывая моё тело, когда я еще не умел правильно ею управлять. Я даже для успокоения совести считаю, что это дети дриады. Хорошо хоть, что оба пристроены очень замечательно. Да и меня в тех владетельных семьях если и ждут, то только чтобы попытаться спустить с лестницы в одной, а в другой, вообще, оторвать башку.

Я убрал фигурки и взял лист бумаги, чтобы отметить всех, кто меня не любит. Мягко говоря. Просто попытаюсь вычислить, кто ко мне подослал импортного бретёра. И хоть я выиграл дуэль, но последствия всё равно могут быть неприятными. Убийства на дуэлях очень не приветствуются.

Первый – это князь Вологодский. Шишка очень большая. Ива ему здорово подгадила в моём теле, одарив ребенком порученную его покровительству Владимирскую принцессу, и это открыло военные действия, если так можно назвать противостояние целого по сути государства и одного человека, пусть и с отличной бандой девчонок за спиной. А вот дальше князь решил с моей помощью провернуть почти что государственный переворот, но я с помощью девушек вывернулся и в итоге стал родоначальником собственного владетельного рода. Да еще формально в статусе равном аж царю. Проще говоря, я не вассал никого из князей, одним из которых является и сам царь, а подчиняться обязан только Тверскому государству.

Князь Вологодский, конечно, мог нанять бретёра, но как-то это для него не изящно.

Второй – Князь Владимирский. Так-то он иностранец, потому что его княжество входит в Нижегородское царство. Вот этому точно нужна только моя кровь. Именно его дочка, с помощью Ивы в моем теле, сообразила ребенка, чтобы не выходить замуж за старика.

Я отметил этого типа как очень вероятного нанимателя ганфаера, но толку-то… Мне с ним пока не тягаться.

Третий – княжич Псковский. Третий не только в моем списке, но и в очереди на престол его княжества, являющегося частью Новгородского царства. Я даже имени этого типа не знаю. Но как раз за него хотели выдать Ольгу, княжну Владимирскую. За жирного вонючего мужика пятидесяти лет. И вот именно ему я отвесил отменнейшую оплеуху тем приключением.

Еще один очень даже вероятный кандидат.

Четвертый – ни много ни мало, а сам царь Тверской, отец Вики. Явно его не радует, что младшая дочь сбежала ко мне, но относится он к этому, как я понимаю, весьма пофигистически. Чего не скажешь об окружении, которое может иметь своё мнение, как надо действовать против молодого нахала. Плюс, царь наверняка в курсе, как я ему помог, помешав князю Вологодскому устроить государственный переворот. Так что монарх может ко мне и весьма хорошо относиться. Но виду, конечно, не покажет.

Нет, царя вычеркиваю.

Пятый – король краковский, дед Вики. Он хотел из принципа распорядиться судьбой Вики, выдав её замуж за полнейшего придурка. А я похитил невесту из-под венца. Причем Вику тогда изображала Инна. Но этот вариант я тоже вычеркнул, потому что о моей роли в похищении никто не знает. Иначе бы тут не о бретерах речь шла, а о спецслужбах.