Текст книги "День, когда умерли драконы (СИ)"

Автор книги: Влада Ольховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Если Аналейра постоянно оставалась величественной и окутанной древними тайнами, то Исса от вопросов быстро устала и ответила прямо:

– Драконы ее пьют. Не ради удовольствия и уж точно не ради вкуса. Когда дракон рождается, он слаб и беспомощен. У матерей этого племени нет молока, поэтому они дают ребенку свою кровь. С ней он получает силу предыдущих поколений и их знания о мире, их воспоминания и опыт. Иначе нельзя: в отличие от людей, у чудовищ нет времени на постепенное развитие. Поэтому первые семь дней детеныш пьет кровь своего родителя. После этого он обычно становится достаточно силен и умен, чтобы охотиться самостоятельно.

Но у Тьернана не было матери, готовой дать ему свою кровь, и он не был обычным драконом. Он не рвался к мирному существованию, скорее всего, даже не был способен на это. Он не только получил исключительную власть при рождении, он впитал силы всех магов, которые принимали участие в ритуале. Он стал яростью, которую нельзя остановить.

И конечно, он не был мирным охранником границы. Зачем ему, самому могущественному существу Мертвых земель, прятаться и выжидать? Он перешел в нападение.

Его внимание привлекали не все чудовища. Многие из них были слишком мелкими и ничтожными, чтобы стать для него добычей. Они просто не отражались в глазах этого гиганта. Он охотился на тех, кто был для него достойными противниками.

– Они сражались за свою жизнь. Ты знаешь, что они не сдались бы просто так, – Аналейра заглянула в глаза Иссе. – Все они, и твоя семья тоже. Сильнейшие воины племен пытались сражаться с ним один на один. Василиски устраивали ловушки. Ламии нападали на него всем кланом. Иногда разные хищники объединялись против него – прежде такого не было.

Но все это оказалось бесполезно. Тьернан не был существом, которое пришло в мир ради жизни. Он был энергией, поэтому его раны надолго не задерживались. Многие отдали жизнь, чтобы нанести удар по его пылающей шкуре, только все напрасно. Удар, который для другого чудовища стал бы смертельным, для него не имел никакого значения.

Но больше всего он ненавидел драконов. Это уже не было наследием магического приказа, это была воля его матери, которая лишь за миг до смерти узнала, ради чего ее приносят в жертву. Тьернан выискивал их по всей долине, испепелял целые стаи и не останавливался, если еще чувствовал их кровь.

Поэтому драконы умерли первыми, и эти земли уже не могли быть прежними. Дело было не только в Тьернане – виды, которые были связаны с драконами, начали исчезать сами по себе. Те, кто охотился на них. Те, кто питался остатками их добычи. Те, кто нуждался в их покровительстве.

Тьернана это не волновало, для него важна была сама охота. Когда разумных чудовищ не стало, он начал убивать других хищников, достаточно крупных, чтобы послужить ему добычей. Последний из драконов не чувствовал времени и вряд ли понимал, кто он такой. Его гнало вперед чувство, в котором он был рожден, единственное, которое он знал, – ненависть.

– Почему ты не остановила его? – прошептала Исса. На желтых глазах блестели слезы, и Сальтар вдруг понял, что никогда раньше не видел, как она плачет. Он даже не верил, что это существо способно на такое! – Ты ведь могла, ты всесильная! Почему ты не остановила тот проклятый ритуал?

– Я почувствовала его, когда стало слишком поздно. Мысли матери Тьернана привлекли меня, но когда я пришла, магический круг был замкнут. Я не могла его пересечь, не могла вмешаться. Я сумела лишь прочесть их мысли и воспоминания, не более. Когда Тьернан вырвался из тела матери, я едва успела укрыться от его пламени. Исса, я до последнего не знала, что будет делать это создание! Я надеялась, что он станет обычным драконом, таким, каким я была когда-то!

– Но он не стал! – напомнила девушка. – Ты должна была остановить его, когда он начал убивать!

– Я не могла...

– А ты хотя бы пыталась? Ведь если он был рожден кровью Реи, то вашей же кровью и может быть убит! Я знаю, как работает магия вашей семейки, я сама через это прошла! Кровь Торема заточила меня в камень, кровь Кирина выпустила. Если кто и может остановить Тьернана, то только ты!

Аналейра выслушала ее с холодным спокойствием, однако Сальтар, наблюдавший за ними со стороны, не позволил себе обмануться. Ведьма злилась – и злилась серьезно. Исса тоже заметила бы это, если бы не поддалась собственному отчаянию. Замолчать ее заставило лишь вмешательство Кирина: тот мягко обнял девушку за плечи, прижимая к себе. И хотя Сальтар был все еще против их связи, сейчас он считал, что брат поступил правильно.

– Закончила? – безразлично произнесла Аналейра.

– Закончила и жду ответа! Ты ведь осталась здесь не только для того, чтобы хранить границу... Ты всегда поддерживала мир в Мертвых землях. Так почему ты не остановила Тьернана?

– Потому что никто не может его остановить, – сказала ведьма. – Я пыталась вступить с ним в открытый бой, пыталась использовать кровь Реи.

– И? Не говори мне, что ты проиграла!

Вместо ответа Аналейра резко сорвала с себя накидку и откинула в сторону, позволяя гостям увидеть, что левой руки у нее больше нет. Не осталось даже культи, ткань платья была зашита поверх частично вырванного левого плеча.

Исса глухо вскрикнула и закрыла лицо руками, Кирин нахмурился. Сальтар надеялся, что его собственный страх в этот момент не слишком очевиден.

– Вот что случается с теми, кто противостоит Тьернану, – голос Аналейры дрогнул. – Моя кровь и правда повлияла на него, лишь поэтому я до сих пор жива. Он вырвал мне руку, но этого оказалось достаточно для того, чтобы ненадолго отпугнуть его, давая мне возможность бежать. Да, Исса, я бежала от него – с поражением и позором. Раны, нанесенные им, едва зажили, никакая магия была не в силах вернуть мне руку. Мое бессмертие тоже ничего не значит для него. Возможно, если бы крови было больше, его можно было бы убить... Но я не представляю, сколько для этого нужно! Я в безопасности только здесь, в своем доме, потому что его защищают тела великих магов. Но дальше – его территория. Мертвые земли давно уже принадлежат Тьернану. И нет силы, ни в этом мире, ни в другом, которая была бы способна его победить.

***

Все вокруг стало очень тихим, и Наргису это не нравилось. Утро в этих местах обычно проходило иначе – и он любил это время, когда день только-только начинается. Но сегодня его не покидало предчувствие беды. Где птицы? Где те насекомые, что носятся над полями? Мир застыл в ожидании чего-то, и только люди, не замечая надвигающейся угрозы, наслаждались жизнью.

У них не было причин волноваться: войска императора наконец-то оставили их в покое. После того, как они уничтожили отряд драконьих всадников, все они ждали наказания, но его не было. Расчет Наргиса оправдался: император решил не тратить силы на какую-то жалкую деревню из дальней провинции.

Однако и переговорщики к ним не шли. Все словно застыло, как тяжелые темные облака, так и не пролившиеся дождем. Другие маги считали, что в этом нет ничего особенного. Чтобы не унижаться, император просто сделал вид, что никакого столкновения не было. Однако Наргис не верил, что такое возможно. Камит – опытный правитель и отличный воин, он не склонит голову перед какой-то деревней!

И все же дни покоя повлияли даже на Наргиса, заставляя его расслабиться. Он видел, что к ним все еще приходили новые люди со всего Дорита. Слава деревни, которую ему удалось возродить, разлеталась по провинции. Он решил, что заслужил немного простого наслаждения моментом.

Теперь оно улетучилось. Что-то приближалось к деревне.

– Ты встревожен, – заметил один из старших магов, помогавших ему. – Случилось что-то?

– Не знаю... Мне кажется, я чувствую энергию.

– Колдовскую? Это вряд ли! Мы ж тут все беспокоимся постоянно, ты не думай, что кто расслабился. Если б к деревне приблизился колдун, его бы заметили.

– Я знаю, – вынужден был признать Наргис. – Видно, день просто неудачный...

– Нет ничего плохого в том, чтобы беспокоиться. Но тебе это лучше не показывать, ты – глава деревни, люди на тебя равняются.

Глава деревни... он никак не мог к этому привыкнуть. Наргис не видел тут большой чести: другие могли бежать отсюда, если станет опасно, он – нет.

Вопреки его опасениям, день шел своим чередом. Люди работали в полях под охраной воинов, червей давно уже не было поблизости, улицы разрастались. Воздух, в котором не было дыма погребальных костров, манил сюда новые семьи.

Но что-то все равно было неправильно. Наргис раз за разом обходил деревню, пытаясь понять, не прокрался ли сюда под покровом ночи посторонний. Ничего! Ни новых лиц, ни магии, все в покое.

Лишь ближе к полудню он увидел, как к небу поднимается одинокий столп дыма. Он сам это придумал: в полях вокруг деревни построили наблюдательные вышки. С них можно было разглядеть все дороги, чтобы ни один отряд не подкрался к ним незамеченным. Вот только один столп означал не опасность. Так часовые показывали, что к деревне приближается кто-то, кого они не посчитали угрозой.

В другое время Наргис не стал бы обращать на это внимание. Скорее всего, к ним пришла новая семья, разыскивающая кров, их обычно встречали маги послабее. Однако на этот раз он не мог остаться в стороне. Он поспешил ко входу в деревню и издалека увидел три фигурки, приближавшиеся со стороны главной дороги.

Это, вне всяких сомнений, были дети – лет десяти, не больше. Они шли без сопровождения взрослых и без походных сумок, но при этом на всех троих были одинаковые дорогие плащи. Такие носили обычно даже не купцы, а аристократы! Это удивило крестьян, которые теперь шептались за спиной у Наргиса. А маг между тем пытался понять, кто перед ним.

Энергия, окружавшая их, не была похожа ни на человеческую, ни на колдовскую. Наргис такого прежде не видел, и что-то подсказывало ему, что эти дети, не запуганные и уверенные, друзьями ему не станут.

– Собери здесь всех, – велел он воину, стоявшему рядом. – Срочно. Скажи, пусть готовятся к обороне!

– К обороне от кого? – удивился воин. – Это же всего лишь маленькие дети!

– Быстро, я сказал!

Он не знал, воспримут ли его слова всерьез. У него не было времени проверять, потому что троица уже остановилась шагах в десяти от него.

Они одновременно скинули плащи, и Наргис смог убедиться, что перед ним точно не люди, магические способности его не подвели. Они напоминали людей, но при этом не пытались скрыть чешую на коже, когти и хвосты, совсем как у ящериц.

Двое детей были похожи – мальчик и девочка, оба светлокожие и светловолосые, с белой чешуей и пронзительными голубыми глазами. Третий ребенок, мальчик, точно был их братом, и все же он отличался черными волосами, того же цвета чешуей и глазами темного синего оттенка – совсем как вода на глубине.

А еще они не были детьми, не по-настоящему. Они были небольшого роста, с детскими лицами, но эти взгляды... Ни один ребенок, каким бы он ни был, не будет так смотреть. Их глаза пылали вековой мудростью, недостижимой для людей.

– Он все понял, – заметил светловолосый мальчик. – Как мило.

– Но только он один, – указала девочка. – Остальные все так же глупы.

– Какая разница? – удивился темноволосый.

– Разница есть. Тех, кто понимает, что умрет, убивать веселее. А остальные... они визжать только в последний момент начнут.

– Вы так уверены, что сможете убить нас? – вмешался Наргис. Он обратился к ним надменно, как тот, на чьей стороне сила. Ему оставалось лишь надеяться, что они не могут почувствовать его страх.

– Ну да, за тем и пришли, – отозвалась девочка.

– Это подарок от нашего отца, – добавил темноволосый мальчик.

– Кто вы такие и кто прислал вас? Император Камит? Вас он выбрал для переговоров?

– Мы – Норфос, Киара и Сейден, – ответил светловолосый мальчик. – Камит не мог нас прислать. Кому вообще какое дело до приказов Камита?

– Я не понимаю... А кто тогда?

– Тот, у кого власть, – усмехнулась девочка. Она повела плечами, словно разминаясь перед боем. – В деревню ведет только одна дорога? Славно.

– Они попытаются убежать по полям.

– Ну и что? В поле они двигаются медленнее, чем по дороге, и паники больше. Так будет намного интереснее.

Пока они говорили, Наргис собирал вокруг себя магическую энергию. Он знал, что сил у него много, знал, что ему сразу же помогут. Его союзники были уверены в себе как никогда и закалены предыдущими сражениями. Казалось бы – как может этого не хватить, чтобы расправиться с тремя маленькими детьми?

И все же Наргис чувствовал, что все уже решено и от него не зависит. Драться он собирался только потому, что покорно принять смерть было слишком унизительно. С тех пор, как началась война, он много раз думал о том, как погибнет – но никогда не представлял себе такую битву.

Император Камит действительно не стал опускаться до переговоров с одной маленькой деревней. Он просто решил стереть ее с лица земли.

Глава 7

Никогда еще такие гости не бывали в этом доме. Доротею доводилось встречать предыдущего императора, но всегда – на балах, проводившихся в Рене. Если прежний правитель и посещал провинцию Дорит, то жил в своем замке.

Но теперь ведь император другой, и все изменилось. Доротей относился к тем, кто не сожалел об этом, хотя и не радовался. При императоре Жене ему жилось неплохо. При императоре Камите, возможно, станет лучше, ведь он уничтожил многих магов, а именно они были секретом богатства других провинцией. По крайней мере, так считал Доротей. Теперь у провинции Дорит были все шансы снова стать великой... если, конечно, удастся победить болезнь. Однако то, каких гостей он принимал в своем доме, служило для главы провинции добрым знаком.

Сам император Камит не приехал, но это и понятно. В такие времена он не мог покинуть столицу. Для Доротея честью было уже то, что в его замок явился первый советник, о котором многие говорили, но никто ничего толком не знал.

Лорд Танис оказался не таким страшным, как шептала молва. Он был моложе, чем представлял Доротей, и сложно было сказать, из какой он провинции родом. Но главное, советник был спокоен и постоянно улыбался. Главе провинции казалось, что это хорошо. Ведь люди, приехавшие в гневе, не улыбаются, не так ли?

– Провинция Дорит во всем поддержит императора Камита, – поспешил заявить он, когда они с гостем сидели за богато накрытым столом. Доротей сделал все, чтобы советник не догадался, что в провинции намечается голод. – Мы были первыми, кто признал его власть, причем добровольно!

– Император помнит об этом. – Танис не прекращал улыбаться. – И, конечно же, оценит в будущем.

– Мы будем его радовать, вот увидите! Нам бы только болезнь эту кровавую победить...

– С ней будет покончено, – сказал советник. – Я позабочусь об этом. Хотя вы и сами, вижу, начали бороться.

Доротей прекрасно знал, о чем он говорит. Ему доносили слухи о загадочном чародее, который взялся изгонять червей из деревень. Это должно было обрадовать главу провинции – но не обрадовало. Доротей терпеть не мог колдунов, особенно тех, что начинали распоряжаться тут самостоятельно, даже не спросив у него разрешения. Нет, император Камит все-таки был прав, отсылая их на костер.

– Это маги чудят, – вздохнул Доротей. – Может, они делают и доброе дело, но всюду должен быть порядок, а у них его нет.

– Мысли, достойные мудреца, – кивнул Танис. – Переживать не нужно, это все временно. При старом императоре магам было слишком многое позволено, теперь закон другой. Потерпите, и вы увидите перемены к лучшему.

– Не сомневаюсь в этом! Я знал императора Камита, когда он управлял провинцией Тол, это достойнейший человек!

Благостное настроение советника нравилось Доротею. Если сначала он был напряжен и даже напуган, то постепенно расслаблялся, начинал доверять своему гостю. Он-то боялся, что Танис прибыл сюда, чтобы покарать его! А это был визит вежливости и доказательство поддержки со стороны императора.

Этим моментом нужно было воспользоваться. Доротей перешел к теме, о которой и вовсе собирался промолчать.

– Во всем Дорите верны императору Камиту и будут верны всегда. Есть только одна маленькая деревня, которая возомнила о себе неизвестно что, и там тоже не обошлось без магов...

– Мне известно об этом, и императору тоже, – прервал его Танис. – Этой деревни больше нет.

– Но как же?...

– Просто поверьте мне, волноваться вам больше не о чем. Лучшие из моих людей избавили вас от этого гнездовища мятежников раз и навсегда. Скоро люди, верные императору, смогут забрать те земли, и все пойдет по-старому. Вы правильно поступили, выбрав сторону императора Камита. И вы мудры, потому что понимаете, что все трудности временны, так всегда бывает. Когда народ привыкнет к переменам, исчезнут и мятежи, и болезни. Мир перестроится, вам не нужно ничего делать для этого. Я приехал не за тем.

– Не за тем? – эхом повторил Доротей. Похоже, его уверенность в том, что все дело в вежливости, была преждевременной. – Но что я еще могу сделать для вас?

– Расскажите мне о вашей жене.

Это было совсем уж внезапно. Доротей растерялся, не зная, что ответить. Какое дело может быть императорскому советнику до его жены? Сама по себе она – никто. Да, она из древнего рода, но давно уже обедневшего. Ее родня много лет не имеет никакой власти в Дорите!

– О Лирике? – уточнил Доротей. – При чем тут она?

– Ваша супруга в добром здравии?

– Конечно...

– Я бы хотел познакомиться с ней, – объявил Танис.

– Как вам будет угодно. Если б я знал, что она вам нужна, я бы сразу привел ее сюда! Просто у нас в Дорите...

Советник снова перебил его:

– Я знаю. Женщин допускают не ко всем гостям. А когда речь заходит об управлении провинцией, им и вовсе здесь делать нечего. Мне известны традиции Дорита, и все же я буду настаивать на встрече с леди Лирикой.

– Так я ведь не против, – простодушно развел руками Доротей. – Я вот только в толк взять не могу... зачем она вам? В моей жене нет ничего интересного!

– Вы определенно слишком скромны, лорд Доротей, но скромность красит слугу императора. Насколько мне известно, ваша супруга была в родстве с погибшим императором.

Так вот в чем дело...

– В очень дальнем родстве, – поспешил сообщить Доротей. – Там во многих поколениях связь затерялась! Ее двоюродная бабка была племянницей прапрадеда императора Жена – что-то такое, и даже в этом я не уверен!

Когда он выбрал Лирику своей женой, он гордился ее связью с императорским домом. Она и правда была далека от престола, но ему нравилось думать, что ее вороные волосы того же цвета, что и у императора, а в ее синих глазах то и дело мелькают фиолетовые искры.

Сейчас эта редкая красота была уже не так безобидна. Возможно, император Камит готов уничтожить всех, кто был связан с его предшественником. Отдать им Лирику – не проблема, Доротей больше боялся, что и он, ее муж, пострадает теперь.

Однако Танис смотрел на него с прежним равнодушием, в котором Доротей предпочитал видеть дружелюбие. Постепенно глава провинции успокаивался.

– Я не собираюсь вредить леди Лирике, – заверил его советник. – Я лишь хотел уточнить, правду ли говорят о ее семье.

– О родстве этом?

– Да. Есть ли в ней хоть капля крови Реи?

Когда Танис говорил о крови, его глаза странно блеснули – нечеловечески даже. Но Доротей решил, что ему мерещится. Кровь Реи – это всего лишь привычный выбор слов, Таниса интересуют родственные связи, а не она сама. Зачем ему кровь?

– Капля есть, – рассмеялся Доротей. – И даже не одна! Династия Реи правила тут много столетий, как вы знаете. Главная ветка всегда была одна, но родни у них развелось – тьма!

– Насколько хорошо вы знаете эту тьму?

– Кого-то знаю, кого-то – нет... А что? Я буду рад сделать что угодно для императора Камита!

– Не сомневаюсь, – кивнул Танис. – Для начала, приведите сюда леди Лирику, думаю, она поможет нам.

– В чем нам может помочь женщина?

– Не важно, женщина она или нет. Важно, что она знает всю свою семью. Мне понадобится список всех, кто состоит в кровном родстве с династией Реи. Не важно, если семьи пересеклись один раз пятьсот лет назад. Общая кровь – вот что мне нужно.

– Но зачем вам это? – недоумевал Доротей. – Это будет большая толпа!

– Да, но если в каждом по одной капле крови, то итог все равно невелик, – задумчиво произнес советник. – Будем собирать по капле...

Этим он окончательно смутил Доротея.

– Что?...

– Ничего, лорд Доротей, ровным счетом ничего. Времена пока неспокойные, не все так умны, как вы, чтобы сразу же признать власть нового императора.

– Моя жена – не мятежница, это точно! – торопливо предупредил глава провинции.

– В этом я не сомневаюсь. Но я боюсь, что мятежники могут использовать ее. Теперь, когда прямых наследников трона не осталось, эти преступники попытаются найти наследника династии Реи среди дальней родни. Поэтому мне очень важно отыскать всех, в ком есть кровь Реи, раньше них, и собрать их вместе... ради защиты, разумеется.

Что-то тут было нечисто. Доротей чувствовал, что где-то Танис врет ему, но никак не мог уловить, где именно, а спрашивать или упрекать никогда бы не рискнул. По большому счету, ему было важно, чтобы его оставили в покое и позволили сохранить богатство и власть. А Лирика... он и так прожил с ней слишком долго. Время ее не красило, она теряла прежнюю привлекательность и стройность, а отказаться от жены он не мог: ее род, пусть и обедневший, был слишком благородным.

Так что если Танис заберет ее, будет не так уж плохо.

– Я сейчас позову Лирику, – пообещал Доротей. – Служанка приведет ее... Простите, лорд Танис, можно один вопрос?

– Можно сколько угодно, – милостиво позволил советник.

– Одного мне хватит. Дорит – провинция тихая, далекая от столичной жизни, поэтому тут сложно отделить сплетни от новостей. До меня доходили слухи, что принц Сальтар выжил и начал служить новому императору. А вы сказали, что прямых наследников нет... Значит, те слухи были неправдой?

Танис мгновенно помрачнел, и Доротей тут же пожалел о своем вопросе, но отступать было поздно. К его удивлению, советник все же ответил:

– Они были верны, но лишь отчасти. Сальтар и правда служил императору Камиту, он перестал быть наследником. Но теперь это не важно, потому что он погиб на поле боя. Все три принца давно мертвы.

***

Сальтар чувствовал, как прохладные пальцы ведьмы касались его кожи, изучая магическое клеймо на шее. Странно было думать об этом женщине, незнакомой, только что встреченной, как о своей родственнице. Еще сложнее – как о прародительнице, с которой началась его семья.

Да простого в его мире вообще ничего не осталось. Он надеялся, что Хозяйка Мертвых земель поможет ему освободиться, а потом он, Кирин и Исса вернутся обратно в империю, чтобы продолжить войну. А что в итоге? Все стало сложным, запутанным... Они узнали слишком много такого, к чему не были готовы. Разговор зашел в тупик после того, как Аналейра рассказала о своем ранении. Они не представляли, что еще сказать, как продолжить. Им всем нужно было время, чтобы хоть как-то примириться с новой реальностью.

Поэтому они разошлись по гостевым комнатам. Сальтар не знал, как дела у остальных, но он так и не смог сомкнуть глаз. И не только потому, что из леса, окружавшего их, доносился вой, какого он прежде не слышал – даже в ночных кошмарах представить не мог! Это уже не пугало его. Сейчас сложнее было справиться с собственными мыслями и страхом перед будущим.

Долго он не выдержал, и когда Мертвые земли залил багряный рассвет, он вышел в гостиную, чтобы дождаться остальных. А ведьма уже была там, видно, и ей пришлось нелегко. Пока Кирина и Иссы здесь не было, она предложила изучить магическую печать, которую поставил на него Танис.

– О чем ты думаешь? – спросила она.

– Должен, пожалуй, о той ловушке, в которой оказался. А думаю о том, не пошли ли мой брат и его чудовище в одну комнату.

Странно было говорить с ней вот так – как со старой знакомой. Сальтар понимал, что не нужно настолько быстро доверять, ни ей, ни кому бы то ни было. Но он устал от вечных страхов и подозрений. Кирин и Исса доверяли друг другу больше, чем ему, и это напрягало.

– Они не были этой ночью вместе, – заверила его ведьма. – Да и, думаю, им далеко до того, чего ты так боишься. Хотя твой брат ее любит.

– А то я не вижу, – поморщился Сальтар. – Я надеюсь лишь на то, что он еще ребенок и перерастет это, одумается прежде, чем натворит бед.

– Я бы не сказала, что он такой уж ребенок. Но шанс у твоей мечты еще есть. Исса по-прежнему помнит того, ради кого ушла из Мертвых земель, хотя вряд ли прежняя любовь еще жива в ней. А Кирину сложно смириться с ее природой. Да, время есть... У них. Я надеюсь, что есть оно и у тебя. Оставайся пока на месте.

Чтобы изучить клеймо, она отвела его в свою мастерскую, заставила лечь на широкий стол, застеленный плотной тканью. Так ей проще было осмотреть центр печати – знак, оставленный у него на шее. Сальтару от всего этого становилось не по себе, однако противиться и спорить с ней он не стал. Он по-прежнему мало понимал в магии и не знал, чего ждать.

Аналейра ненадолго отошла от него, открыла деревянный сундук у стены, стала искать что-то.

– Так мне можно помочь или нет? – не выдержал принц.

– Я буду пытаться, но... Сейчас я ничего сказать не могу. Это очень сильная магия.

– Которой Танис научился от вас!

Сальтар знал, что обвинять единственную ведьму, которая может его спасти, – не лучшая идея. Однако он больше не мог держать обиду в себе. Ведь, если задуматься, все началось не с Таниса, а с нее. Без нее этот ящер-переросток никогда не научился бы колдовать!

Ведьма не стала ни возмущаться, ни огрызаться. Она лишь тяжело вздохнула.

– Ты прав. Но, клянусь себе, я и предположить не могла, что он однажды использует эти чары против моей семьи. Против тех, ради кого я отказалась от собственной жизни! Он затаил ненависть к клану Реи так глубоко, что даже я не догадывалась о ней. А может, не хотела видеть в нем столько ненависти, не знаю. Судя по тому, что вы рассказали мне, ненависть победила в нем все остальные чувства.

Она вернулась к столу с несколькими камнями, тускло мерцавшими синим и красным светом. Сальтар почувствовал, как она один за другим выкладывает их у него на спине, вдоль позвоночника. Она создавала символ, который он не мог узнать. Он лишь ощущал, что поверхность у камней шершавая и теплая.

– Он знает магию лучше, чем Исса, ведь так? – поинтересовался принц.

– Да, – ответила Аналейра. – И он сильнее. С ним вообще все было по-другому.

– Почему?

– Потому что и в мою жизнь он пришел по-другому.

Этот разговор отвлекал Сальтара от собственного страха. Он не боялся магии – он боялся, что у ведьмы ничего не получится. К тому же, казалось справедливым, что он наконец-то узнает правду о Танисе после того, как проклятый маг влез в его душу и отнял все, что было ему дорого.

– Исса вряд ли сама понимает это, но она многое изменила, – продолжила Хозяйка. – Еще до своего ухода. Она не строит коварных планов и не просчитывает шаги наперед. Она – дитя эмоций, и в этом она честна. Она пришла в мой дом, когда в Мертвых землях установились порядок и покой. Она не нуждалась в моей помощи, ей просто было скучно. Для ее пытливого ума закрытая территория Мертвых земель была настоящей темницей.

– Но я не спрашивал про Иссу, – напомнил Сальтар. – Я хотел знать о Танисе...

– Тогда просто слушай меня, потому что в этом мире все связано. Исса быстро смекнула, что я отличаюсь от чудовищ Мертвых земель – не только внешне, но и тем, что я могу и что знаю. Она стала приходить к моему дому. Пересечь ограду она не могла, эти чары сдерживают, видишь, даже Тьернана. Но она оставалась неподалеку от моих окон, так, чтобы я могла видеть ее.

– Зачем?

– Потому что она хотела новых знаний, которые никто больше не мог ей дать. Ее собственная семья не помнила жизнь вне Мертвых земель, но она догадалась, что мне известно гораздо больше.

– Она не боялась вас? Разве вы не могли ее убить?

– Могла, – подтвердила ведьма. – Думаю, она это знала. Чудовища из ее рода такое на уровне инстинктов чувствуют. Но знала она и другое: что я не хочу убивать ее, смысла не вижу. Когда мне досталась роль Хозяйки Мертвых земель, я поклялась себе, что не буду сближаться с теми, кто живет здесь. Только так я могла сохранить хоть какую-то справедливость. Первое время я была верна этой клятве, не позволяя себе даже контакт с теми, кто был мне дальней родней, – с драконами. Но Исса появилась не тогда, а спустя несколько столетий, когда одиночество уже измотало меня, когда дни и годы стали сливаться и я устала от звенящей тишины, в которой никто не знает мое имя. Будь в Иссе хоть капля коварства и злого умысла, мне было бы проще прогнать ее. Однако я видела, что передо мной всего лишь молодой зверь, любопытный и открытый миру, как все дети.

Понемногу, постепенно Исса приучала ее к себе. А ведьма, хоть и все понимала, ничего не могла поделать. Она помнила дни, когда ее тело не было человеческим, поэтому Аналейра не воспринимала Иссу как безмозглое чудовище. Она видела равную себе, а в чем-то даже узнавала себя.

Их знакомство длилось не день и даже не год. Сначала Исса начала сопровождать ведьму в прогулках по Мертвым землям, отгоняя от нее других хищников. Все это Аналейра с легкостью могла бы сделать сама, но ей было приятно, что впервые за столетия хоть кому-то не безразлично, жива она или нет.

Расстояние между ними сокращалось. Скоро Исса уже не таилась в тенях, а уверенно двигалась рядом с ведьмой. Аналейра не звала ее, но и не прогоняла. Первые разговоры между ними были такими же осторожными: как бы между делом, ничего не значащими фразами. Они не рассказывали друг о друге, говорили только о том, что происходило рядом с ними. Смеялись. Аналейра успела отвыкнуть от шуток и смеха.

– Две вещи сближают, как ничто другое, – заметила она. – Общий смех и общие слезы. Сначала у нас был смех, а потом и слезы.

Исса стала первой, кому она решилась рассказать правду о себе. И вот тогда она плакала – Аналейра даже не представляла, что она так сильно скучает по своей семье. Эта боль жила в ней годами, глухая, неосознанная. Однако теперь, когда она вышла наружу, стало легче.

Она стала рассказывать Иссе о магии и о внешнем мире. О том, чтобы изменить тело чудовища, пока и речи не шло. Такие беседы просто развлекали их обеих. При всей своей скуке, Исса даже не думала о том, чтобы покинуть Мертвые земли. Здесь была ее семья, ее привычный мир, а за границу ее ничто не влекло.

Все изменилось, когда в долину явился Торем Реи. Они с Иссой сблизились так быстро, что Аналейра поверить в это не смогла.