Текст книги "День, когда умерли драконы (СИ)"

Автор книги: Влада Ольховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Хозяйка Мертвых земель была самой сильной из всех колдунов, которых доводилось встречать Иссе. Она должна была разобраться, что за ритуал тут провели, она все объяснит. Но это если она все еще живет здесь... а теперь девушка ни в чем не была уверена. Долина изменилась настолько, что в ней могла умереть даже бессмертная.

***

Ракиму было стыдно за то, что он позволил себе покой в дни, когда его дочь и остальные готовились к бою. Но в этом поместье иначе не получалось: семейный дом был построен для мира, здесь много поколений жила любовь одной семьи, а поля и сады надежно ограждали эти земли от забот империи. Здесь никогда не случалось великого горя, и даже если сюда приходила смерть, ее встречали со смирением, позволяя забрать стариков. Жизнь просто шла своим чередом.

Он помнил, что скоро ему нужно будет продолжить путь. Свою совесть Раким успокаивал тем, что отдых в поместье позволил ему привести мысли в порядок, подавить эмоции, придумать, как быть. Он знал еще нескольких мастеров из Норита, которые могли помочь ему с артефактами. Они были не так хороши, как лорд Ирмеон, да и Раким им доверял меньше, но выбора уже не оставалось. Нужно было ехать к ним и, несмотря на риск, осторожно выяснять, на чьей они стороне.

Он выбрал день отъезда и готовился к нему, когда его внимание привлек шум во дворе. Выглянув в окно, Раким обнаружил суету, которая обычно не посещала это тихое миролюбивое поместье. Слуги метались по двору, женщины плакали и причитали, мужчины хмурились. А возле дома стоял боевой отряд императорских войск, сопровождавший большую крытую телегу.

Раким поспешил отойти от окна и задернуть шторы. Он ни от кого не скрывался, но и не хотел лишний раз показываться на глаза воинам Камита. В поместье и без того творилось что-то странное, и теперь ему нужно было разобраться, что именно.

Маги с врожденным талантом могли распознавать эмоции и даже читать мысли, Раким – нет. Его сила основывалась на артефактах, а они сейчас были бесполезны. Ему оставалось только наблюдать, слушать и ждать.

Он видел, что солдаты приехали на лошадях, не на драконах, а значит, это не карательный отряд. Они не пытались ничего забрать у лорда Ирмеона, они что-то привезли ему. Но что и почему это вызвало такой переполох?

На мгновение мелькнула шальная мысль, что старый друг выдал его. Теперь солдаты привезли сюда артефакты или чудовищ, которые смогут уничтожить мага! Однако эти страхи Раким быстро подавил и даже устыдился их. Если бы воины Камита действительно пришли за ним, они бы не стали медлить. Да и потом, его судьба вряд ли так опечалила бы слуг! А некоторые из них рыдали, не в силах взять себя в руки. Раким понимал, насколько это плохо.

Он покинул свою комнату лишь когда солдаты уехали. Телега, которую они привезли с собой, так и осталась стоять во дворе. Очень скоро Раким узнал, почему.

Посланники императора Камита привезли лорду Ирмеону останки его дочери – с глубочайшими извинениями и сочувствием Его Высочества. В письме, доставленном ими, говорилось, что во дворце произошел несчастный случай. Молодая леди Илиза случайно подошла слишком близко к клеткам, в которых были заперты боевые звери императорской армии. Замок не выдержал, и животное набросилось на девушку. Конечно же, солдаты попытались помочь леди Илизе, но когда они убили хищника, она уже была мертва. Такого император Камит не хотел, и теперь он считает себя вечным должником семьи лорда Ирмеона.

Раким допускал, что все и правда могло произойти так, в императорском дворце хватало тварей из Мертвых земель, которыми люди Камита едва управляли. А может, случилось и что-то другое, но сути это не меняло. Илиза была мертва.

Если бы она была дочерью менее знатного рода, Камит легко скрыл бы ее смерть. Но она была из старейшей семьи Норита, она часто писала своему отцу. Камит решил, что вернуть ее тело для захоронения и сослаться на трагическую случайность будет проще, чем давать повод для подозрений и сплетен.

Для лорда Ирмеона это ничего не меняло. Он только что потерял единственную дочь, ту, кого считал своим будущим. Раким знал, какое горе это приносит, и не мог остаться в стороне. Это уже не было делом империи, он хотел лишь поддержать друга.

Он нашел лорда Ирмеона в мастерской. Поместье сейчас наполнилось плачем и причитаниями, а здесь, под землей, было тихо и спокойно. Хозяин дома тоже не плакал – он был не из тех людей, что позволяют себе слезы. Но в его напряженном молчании, в его пустом остекленевшем взгляде читалось больше страдания, чем в отчаянном крике служанок, знавших леди Илизу с детства.

Маг не знал, что нужно говорить. Он просто сел напротив лорда Ирмеона, ожидая, что тот скажет. Он знал, что его друг всегда был человеком действия. Если он и сейчас захочет сделать что-то, чтобы уменьшить боль, Раким готов был помочь ему.

Но первые слова хозяина дома все равно удивили его:

– Осмотри ее.

– Что?...

– Это будет тяжело, но осмотри ее, – Ирмеон поднял на мага застывший взгляд. – Прошу.

– Ты не веришь словам Камита?

– Я знаю, что он врет мне. Илиза была осторожна, она боялась даже моих охотничьих псов, она бы никогда не подошла к клеткам.

С этим Раким был согласен, но все равно допускал, что смерть девушки была случайной. Возможно, люди Камита не уследили за чудовищами, и это была их вина. Но признать ее перед семьей погибшей император не мог, это ослабило бы его авторитет. Какая теперь разница? К сожалению, Рена превратилась в город, где никто не мог быть уверен в своей безопасности.

– Думаю, он не хотел, чтобы кто-то осматривал ее тело, – добавил лорд Ирмеон.

– Почему ты так считаешь? – насторожился Раким.

– Из Рены до моего дома путь неблизкий, но тело все равно везли дольше, чем нужно было. Ее обложили травами, как полагается, однако магию сохранения не использовали. Даже сквозь закрытый гроб я чувствую запах.

Это было или дополнительным издевательством – или попыткой скрыть что-то. Но издевательство такого уровня было слишком низким даже для Камита. У него хватало магов, которые могли бы наложить чары сохранения сразу после смерти Илизы, чтобы ее родные успели попрощаться с ней. А вместо этого с ней обошлись как с куском мяса, сделали все, чтобы ее отец не открывал гроб, чтобы он боялся увидеть ее такой.

Слишком наглый ход для простого несчастного случая.

– Ты сможешь? – тихо спросил лорд Ирмеон. – Я больше никого не могу об этом просить... Я понимаю, что у меня нет права рассчитывать на твою помощь после того, как я отказал тебе...

– Глупости, – прервал его Раким. – Мы сейчас говорим не о военных делах. Я знал Илизу и любил ее! Мне тоже важно понять, что с ней случилось. Я все сделаю как надо, можешь быть спокоен.

– Спасибо...

– Но никто из твоих слуг не должен знать об этом,– предупредил маг. – Пусть готовятся к похоронам, пусть верят, что с Илизой случилось то несчастье, о котором рассказал император Камит. Остальное – наша с тобой забота.

– Конечно. Все будет так, как ты скажешь.

Раким знал, что это будет непросто. Камит действительно изуродовал тело долгой дорогой под жарким солнцем. Сам лорд Ирмеон не разбирался в целительстве, он не смог бы ничего понять. Да и обычный чародей, занимающийся лечением, тоже, император наверняка был уверен, что он в безопасности, потому и вернул тело.

Он ведь не подозревал, что здесь Раким. А Раким, в свою очередь, знал человеческое тело как никто другой. Он изучил все, когда ему нужно было вернуть к жизни Нару, и теперь не сомневался: если останки Илизы действительно таили следы преступления, от него бы это не укрылось.

Для его работы подготовили погреб, самый холодный зал поместья. Раким лично выбрал инструменты, установил осветительные артефакты, создал травяную маску, защищавшую его от запаха. Защита все равно была условной, но ее должно было хватить.

Он не хотел, чтобы Ирмеон видел все это, чтобы вообще находился в том же зале. Лучше было бы, если бы он дождался ответов наверху, управляя подготовкой к похоронам. Но хозяин дома отказался уходить, и Раким мог понять его. Ему лишь удалось отговорить старого друга смотреть на то, что осталось от его дочери. Ирмеону предстояло остаться в другом конце зала, откуда он мог разговаривать с магом, не видя, чем тот занимается.

Открывая крышку гроба, Раким в глубине души надеялся, что это не она. Камит затеял свою игру, решил украсть девушек из благородных семей, а их родителям прислал двойников, а то и вовсе магических кукол.

Увы, надежда долго не продержалась. Увидев тело, Раким сразу понял: перед ним Илиза. Он узнал ее лицо, даже изуродованное смертью, узнал энергию, которая раньше жила в ней, а теперь постепенно испарялась. Хотя бы в этом Камит не обманул: дочь лорда Ирмеона вернули домой.

Лицо девушки не пострадало, самые страшные раны располагались на животе. Все выглядело так, будто на нее и правда напал дикий зверь, вырвал из нее все, что мог, выпотрошил до того, как ей успели помочь. Если бы лорд Ирмеон пригласил сюда человеческого лекаря, тот сказал бы, что слова императора Камита верны, это всего лишь несчастный случай.

Однако Раким заметил странную черту с первого же взгляда. Тело Илизы попытались прикрыть белым платьем, но срезав его, чародей обнаружил, что кожа на ее руках и ногах осталась нетронутой. По сути, раны на животе были единственными травмами на ее теле.

А так быть не могло. Если бы на нее действительно напало чудовище, Илиза попыталась бы защититься, да хотя бы закрыться руками от когтей и клыков. Это ничего не изменило бы для нее, но таковы инстинкты, не зависящие от ее воли. Получается, никакого нападения просто не было.

Тихий голос лорда Ирмеона прервал его размышления:

– Это ведь она, не так ли?

– Мне жаль.

– Я знал, что это она. Мне не нужно ее видеть... Еще до того, как мне передали то письмо, когда я только увидел проклятую телегу, я почувствовал, что так будет. Веришь?

– Верю, – ответил Раким.

– Это магия?

– Думаю, любовь тоже можно назвать магией. Самой совершенной ее формой.

Маг осторожно приподнял руку девушки, придвинул ближе сияющий артефакт, чтобы получше изучить ее.

– Скажи мне, что она не страдала, – попросил лорд Ирмеон. – Что ее смерть была быстрой, она ничего не почувствовала, не поняла даже, что с ней случилось.

– Так и было. Она умерла быстро.

Прозвучало это уверенно, и Ракиму оставалось лишь надеяться, что хозяин дома в своем горе не сумеет распознать ложь.

Раким уже знал, что смерть девушки не была быстрой. Он так и не нашел рваных ран на ее руках, зато обнаружил кровавые полосы, оставленные веревкой на ее запястьях. Илиза вырывалась, сражаясь за свою жизнь, отчаянно рвалась к спасению. Она прекрасно понимала, что с ней происходит, просто изменить ничего не могла.

Получается, там, во дворце, ее связали и... сделали что-то. Раким не представлял, что именно, он впервые видел такую неоправданную жестокость. Илиза была безобидна, она никогда не стала бы угрозой для нового императора. Она была ценнее живой, ведь это помогало сдерживать ее отца! У Камита должна была появиться очень серьезная причина так обойтись с наследницей из благородной семьи. Единственной подсказкой для Ракима оставалось это тело.

Он подумал было, что ее принесли кому-то в жертву, но сам разочаровался в этой версии. Тогда ее тело не вернули бы отцу, да и потом, магические ритуалы оставляют колдовской след на трупе. А на Илизе его не было.

– Я ведь не хотел ее отпускать, – задумчиво и глухо произнес лорд Ирмеон. – Когда за ней пришли, у меня сразу появилось дурное предчувствие. Я мог спрятать ее от них, оставить здесь!

– Камит не простил бы тебе этого, – заметил Раким, не отрываясь от работы. – Второй раз за ней бы пришли воины.

– Я знаю. Но я успел бы увезти ее.

– Тогда пострадали бы твои люди... много людей.

– Илиза сказала то же самое! – горько рассмеялся хозяин дома. – Мое доброе, глупое дитя... Я сам вырастил ее такой. Я учил ее ценить жизнь! Она беспокоилась обо всех наших крестьянах. Она уговорила меня отпустить ее во дворец, и я согласился.

– Ты думал, что так будет лучше для нее.

– О да, я заставил себя поверить в это! Целый список причин подобрал. Я знал, что Камит собирает девушек из многих семей. Мне казалось, что я понимаю его действия. Если я скрою Илизу, за ней и за мной всегда будут охотиться. А если отправлю во дворец, с ней будут обращаться как с почетной гостьей, оградят от ужасов войны! Где тогда безопасно, если не в императорском дворце?

– Не кори себя за то, что произошло, – посоветовал Раким. – Я на твоем месте поступил бы точно так же. Ты не мог знать.

– Что если мог? Что если предчувствие то не было предчувствием, это боги говорили со мной, предупреждали об опасности? Я должен был...

Лорд Ирмеон запнулся, не зная, что сказать. Он был не из тех, кто во всем видит волю богов. Но сейчас многое изменилось, и он искал новый путь – да только не находил.

А Раким, слушая его, продолжал работать. Чем дольше он изучал рану на животе девушки, тем больше убеждался, что однозначных ответов здесь просто нет. Похоже, клыки зверя не касались тела девушки. На ее плоти, поврежденной долгой дорогой, он видел следы ножа и рваные раны.

Казалось, что живот Илизы надрезали грубо, в спешке, а потом просто вырвали из нее что-то, не заботясь о том, что с ней станет. Да и зачем? Как бы аккуратны ни были ее мучители, она бы все равно не смогла пережить такое. И если это был не колдовской ритуал, Раким мог найти только одно объяснение.

Он открыл рану, изучая внутренние повреждения.

– Ты все еще работаешь, – указал лорд Ирмеон. – Это ведь не нападение зверя?

– Если и нападение, то не такого простого, как хочет показать Камит, – задумчиво отозвался Раким.

– Я не понимаю тебя...

– Позволь мне сначала понять самому.

Как и ожидал Раким, основное разрушение пришлось на органы, связанные с рождением ребенка. Получается, Илизу связали, чтобы разрезать ей живот и просто вытащить из нее дитя, не позволяя ему родиться так, как задумала природа. Но к чему это? Да и потом, Илиза жила в замке не так уж долго...

– Твоя дочь была замужем? – спросил Раким.

– Нет. Ты бы о таком знал! Илиза не была даже помолвлена.

– Есть ли вероятность, что она могла быть беременна, когда отправлялась в императорский дворец?

– Ты хоть понимаешь, что говоришь?! – От возмущения лорд Ирмеон взвился на ноги. – Моя дочь – не подзаборная потаскуха!

– Стой на месте, – жестко велел Раким. – Сюда даже не подходи. Я спрашиваю то, что нужно.

– Ты хочешь сказать...

– Я хочу сказать, чтобы ты там стоял и не дергался!

Судя по состоянию тела Илизы, в ее чреве вырос младенец, готовый к жизни. Но это было невозможно! Никакая магия не могла ускорить то, что должно развиваться естественно.

Если только девушка вынашивала человеческое дитя. А Раким теперь ни в чем не был уверен.

Он осматривал тело внимательно, заставил себя забыть о боли, не думать о том, кто перед ним, кем была для него эта девушка. Раким просто работал, очистив разум от эмоций. И только так он смог найти то, что было надежно скрыто.

Он достал свою находку и опустил в прозрачный сосуд с травяным раствором. После этого он накрыл тело Илизы чистой тканью, сменил свою окровавленную одежду на новую и направился к Ирмеону.

– Ты уверен, что хочешь знать? – спросил он. – Подумай. Иногда неведение – лучшая защита.

– Я понимаю, – кивнул хозяин дома. – Если бы я и правда мог выбирать, я бы выбрал неведение. Но теперь уже – нет. Я ведь сам попросил тебя о помощи! Потому что я знал про обман Камита. Мне осталось лишь выяснить, что было на самом деле.

– Ее заставили выносить дитя.

– Что? – отшатнулся от него лорд Ирмеон.

Даже Ракима это шокировало; о человеке, который не занимался магией, и говорить не стоило. И тем сложнее было то, что чародею предстояло объяснить.

– Это было не человеческое дитя. Ее тело использовали как сосуд, чтобы привести в этот мир нечто новое. Илиза была молода и здорова, они думали, что этого достаточно. Но такие игры не проходят даром. То, что она носила, не сумело выжить. Они попытались спасти его и не сумели. Илиза умерла, когда они доставали из нее этого уродца.

Лорд Ирмеон справлялся с этим лучше, чем ожидал Раким. Чувствовалось, что ему хочется отрицать все, злиться – и на мага, и на весь мир. Но он был слишком умен, чтобы не верить. Он только спросил:

– Откуда ты знаешь, что это... дитя... что оно мертво?

Вот теперь Раким мог показать ему сосуд с тем, что достал из тела Илизы. Это была крошечная рука – совсем как человеческая, но при этом покрытая светлой чешуей, с мягкими пока когтями на кончиках пальцев. Ткани были настолько нежными, что рука просто оторвалась, когда младенца доставали из тела женщины. Чем бы ни было это существо, оно не могло жить.

Но для Ирмеона это было не просто чудовище. Он видел то, что убило его единственную дочь, нарушение всех законов, всего, было для людей святым. Раким, даже прошедший когда-то через смерть своего ребенка, не брался представить, какая буря бушевала в его душе. Нара умерла от болезни, и даже это оказалось невозможно принять. То, что произошло с Илизой, было кошмаром наяву.

– Я помогу тебе, – наконец сказал лорд Ирмеон, не глядя в глаза собеседнику.

Это было настолько неожиданно, что Раким растерялся, не зная, как понимать его.

– Что?...

– Ты пришел в мой дом не просто так. Ты просил меня о помощи, а я отказал тебе, потому что боялся за жизнь Илизы. Но теперь-то мне нечего терять, правда? Я сделаю все, что нужно, чтобы Камит и все, кто рядом с ним, сгнили заживо!

– Это будет очень опасно, – предупредил Раким.

– А ты думаешь, я боюсь за себя? Или что моя жизнь хоть что-то значит? Это было мое будущее! – Ирмеон указал на гроб, прикрытый тканью. – Теперь его нет. Я не могу жить так, как раньше, для себя. Но я могу жить ради памяти о ней. Я хочу уничтожить тех, кто уже уничтожил меня. Тебе нужны мои работы? Забирай все, и я сделаю больше, все, что нужно! Если бы все мы не смалодушничали, а сразу поддержали настоящего императора, такого бы не было. Помнишь, старые легенды говорили, что предательство рода Реи обрушит проклятье на всю империю? Мы слишком рано перестали им верить.

Раким мог только кивнуть. Он не был уверен, что Ирмеон не прав.

– А еще мы должны предупредить остальные семьи, – добавил хозяин дома. – Сейчас они расслаблены, как я. Они думают, что война идет по привычным правилам, что их дочери в безопасности! Может, для некоторых семей уже слишком поздно, а они даже не представляют об этом.

– Тебе сейчас нельзя этого делать, – возразил маг. – Люди Камита знают, что ты опечален и разгневан смертью дочери. Они будут следить за тобой особенно внимательно, проверять, примешь ли ты их ложь. Они должны поверить, что обманули тебя.

– Ну и что теперь? Хранить их тайну?

– Нет. Просто действовать с умом! Ты важен для этой войны и для настоящего императора, – указал Раким. – Ты должен остаться вне подозрений. Мы сделаем так, что об обмане Камита начнут говорить не господа, а слуги.

– Как это?

– Очень просто. Я прослежу за тем, чтобы на рынках Торем-вала появились люди, рассказывающие, что дочери знатных родов не в безопасности, что во дворце их используют для темных ритуалов. Слуги из всех городов, бывающие там, услышат и поверят. Они разнесут эту весть быстрее любых гонцов – по всей провинции, а если повезет, то и за ее пределы. Уж я-то их знаю!

– Тогда, даже если Камит узнает про слухи, он не сможет выяснить, где их источник, – догадался лорд Ирмеон.

– Именно так. Наши силы пока серьезно уступают ему. Но, быть может, мы сможем ударить сразу с двух сторон. Ты создашь оружие, способное побороть его чудовищ. А весть о смерти твоей дочери станет пламенем, которое сожжет покорность завоеванных провинций.

***

Алая полоса, вызывающе яркая, свежая, тянулась по белому мрамору пола. Она пересекала просторную галерею и исчезала в саду. Сомневаться, что это кровь, не приходилось, в воздухе повис тяжелый сладковатый запах, на который уже слетались насекомые.

Камит шел по этому следу, как завороженный, не зная, что и думать. До войны, когда он правил провинцией Тол, его замок был оплотом безопасности. Об императорском дворце и говорить не приходилось! Но теперь настали другие времена – его времена. Кровавые разводы на полу больше никого не шокируют, просто показывают, что от этих залов и коридоров нужно держаться подальше. Здесь никто не был уверен, что доживет до завтрашнего дня.

Даже император.

След тянулся по густой траве, по дорожкам из белых камней, по цветам. Он привел Камита к одному из фонтанов, украшавших сад, легких и воздушных. Их тут было много, они радовали глаз, а в жаркую погоду освежали воздух. Иногда в их воду добавляли цветочные масла, чтобы сад наполнился дивным ароматом.

Теперь даже это не могло помочь. Вода в фонтане стала красной, густой, и Камит не видел, что находится на дне. Он и не хотел видеть.

Сейчас его больше интересовало то, что он в саду не один. На другой стороне фонтана стоял маленький худенький мальчик – лет семи, не больше. Ребенок не двигался, просто смотрел на Камита, он казался безобидным и даже беспомощным. Но император не позволил себе обмануться, он слишком хорошо знал эти светлые волосы и эти светлые глаза – черные при рождении и сменившие цвет теперь... такие же, как у отца этого ребенка.

Да и о том, что перед ним не человек, сложно было забыть. Дети, в отличие от Таниса, не умели притворяться. Их животные черты никуда не исчезали, их когти были опаснее любого ножа. А главное, ни один из тех троих, что теперь бродили по дворцу, не был настоящим ребенком. Камит давно уже понял, что они лишены всего, что человеческие дети получали при рождении и лишались лишь в зрелом возрасте, побитые жизнью: доброты, любви, наивности и открытости миру. Эти зверята были созданы, чтобы с первых дней охотиться и убивать.

Если бы Камит действительно управлял империей сам, он бы лично утопил маленьких чудовищ в этом фонтане еще младенцами. Увы, ему право голоса никто не давал, и он вынужден был наблюдать, как они за день вырастают больше, чем человеческие дети – за год.

– Норфос, это твоя работа? – холодно спросил Камит.

Он прекрасно знал, что они отзываются на свои имена и все понимают. Они были намного умнее, чем могло показаться из-за их возраста. Но отвечали они всегда только Танису, на остальных могли и не обращать внимания.

Впрочем, на этот раз мальчик не стал отмалчиваться. Он поднял вверх руки, покрытые светлой чешуей.

– А похоже, что это моя работа?

Его чешуя, кожа и одежда были чисты. Он не успел бы отмыться от крови так быстро – да и не стал бы. Камит уже усвоил, что они гордятся каждым своим убийством.

– Ты знаешь, кто это сделал?

– Киара, – отозвался мальчик.

– И где она?

– Не знаю.

– Чья это кровь?

– Плевать. Разве в этом доме мало мяса, чтобы жалеть о каждом куске?

Норфос сделал шаг вперед, и Камит едва удержался от отступления. Он не имел права на такую трусость, он же император!

В то же время, он ничего не мог с собой поделать. Он боялся их, на животном уровне боялся, и даже больше, чем Таниса. В случае с магом, он еще мог убедить себя, что рядом с ним человек. Эти трое не позволяли ему такой роскоши.

Чем сильнее они становились, тем больше им хотелось проверить границы дозволенного, бросить вызов, Камит чувствовал это. Он стал их целью, потому что среди людей он был на вершине. Они знали, что если они смогут запугать его, то ни один человек не избежит страха перед ними.

Поэтому Камит держался, стоял спокойно, даже когда Норфос оказался прямо перед ним. Этот мальчик, маленький, худенький, был бы победителем в схватке с ним – высоким крепким мужчиной, который никогда не покидал свои покои без меча. Камит даже не брался сказать, сколько ему удалось бы продержаться, если бы он все же схлестнулся с маленьким монстром.

Но и в этот раз ему не довелось узнать. В их немое противостояние вмешался голос со стороны:

– Достаточно, Норфос.

Танис появился беззвучно, без предупреждения, как тень. Когда-то это пугало Камита, а теперь он привык. Он ко многому привык.

Больше всего ему хотелось развернуться и уйти, но он не мог. Он остался последним мостом между этими тварями и людьми.

– Ты считаешь, что это нормально? – Камит указал на кровавый фонтан.

– Нет, конечно, – пожал плечами маг. – И не слишком красиво.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Остальное я скажу не тебе. А ты не должен забывать, что они все еще дети. То, как быстро они растут, может сбить с толку, заставить верить, что для них другие правила. Но они только пришли в этот мир, они испытывают его, пробуют на вкус.

– После того, как они пробуют мир на вкус, я узнаю имена погибших лишь по тому, кого начинают искать!

– Это скоро прекратится, – заверил его Танис. – Они получат необходимый опыт, станут взрослее. К сожалению, пока я не разберусь, кто помогает принцу Кирину, я не могу выпустить их из дворца, это слишком опасно. Поэтому их охотничьи инстинкты проявляются здесь. Нужно только подождать. А теперь оставь нас, и я попытаюсь сделать все, чтобы беспокоиться тебе пришлось меньше. Я сам займусь очисткой фонтана, тебе, думаю, пора кое-кого навестить.

Со стороны могло показаться, что Танис обращается к нему с должным почтением и выполнит любой приказ своего императора. Но Камит прекрасно знал, кто тут на самом деле отдает приказы. Любое слово мага всегда имело два значения, и то, что он сказал сейчас, на самом деле было угрозой.

Поэтому Камит поспешил вернуться во дворец. Он сразу направился в защищенное крыло, туда, где эти маленькие твари и их отец не появлялись. Таков был уговор: Танис мог творить, что хотел, во всем дворце, кроме этой части. Потому что там, в золотой спальне, отдыхала и набиралась сил женщина, ради которой Камит и начал эту войну.

Ему доводилось раньше слышать легенды о безумствах, на которые шли мужчины ради своих любимых. Камит лишь смеялся над ними, он знал, что настоящий правитель должен быть свободен от любых привязанностей. Только так он сможет служить своему народу.

Но настало время, когда он перестал верить сам себе. Появилась сила, значившая для него больше, чем любые клятвы. Он думал, что теперь, пройдя через все препятствия, они наконец-то смогут быть счастливы.

Однако все оказалось не так просто. Принимая помощь Таниса, Камит поклялся, что заплатит за это любую цену. И маг попросил отдать ему ее – единственную женщину, которая имела для Камита значение.

Правда, Танис сказал, что она выживет, и слово свое сдержал. Только она сумела пережить рождение чудовища. Для этого потребовалось колдовство, но его оказалось достаточно. Танис обещал, что теперь он точно оставит их в покое, однако так и не объяснил, почему из всех женщин ему нужна была именно она. А среди трех уродцев, убивавших людей во дворце, у одного теперь были вороные волосы и черная чешуя.

Заглянув в комнату, Камит решил, что она спит, и собирался уйти, но она окликнула его.

– Побудь со мной.

– Конечно, – улыбнулся он.

Здесь ему не обязательно было оставаться гордым императором, который нарушил древнюю клятву верности. Он мог быть собой, и с годами он наконец понял, какая это роскошь.

Она все еще была слаба после всего, через что ей пришлось пройти. Она была намного старше других рожениц, а ведь даже они не перенесли этого! Она выжила, но лихорадка не отпускала ее уже много дней. Камит лишь надеялся, что сил Таниса хватит, чтобы удержать ее в мире живых.

Он присел на край кровати, осторожно поцеловал ее и отстранился, чтобы не нависать над ней.

– Как ты? – спросил он.

– Лучше, – поспешила заверить его она. – Тот отвар, который принес Танис, помог, мне не больно. Думаю, я скоро смогу подняться! А как... как он?

Камит знал, что сейчас она говорила не о Танисе. Он нахмурился:

– Зачем тебе знать? Мы ведь договорились, что ты просто забудешь о нем!

– Я помню, – она виновато отвела взгляд. – Прости.

Она прошла через все это с мужеством, которому позавидовал бы любой воин. Она позволила злу проникнуть свое тело, не боялась существа, жившего в ней, терпела боль. Она была спокойна даже в день родов, хотя видела, что стало с другими женщинами. Камит гордился ею за это.

Но теперь она не могла не думать о том существе, которое вышло из ее тела. Зачем? Это ведь не дитя даже! Это сгусток темной энергии, способный принести только боль и страдания всем, кто его окружает.

Она заметила, что он сердится, и поспешила коснуться рукой его щеки.

– Я не буду больше спрашивать!

– Все хорошо, – только и сказал ей Камит. – Ты скоро поправишься. А Танис и его выродки, как мне кажется, долго тут не задержатся.

– Они уезжают? – удивилась она.

– Точно я не знаю, он никогда не сообщает мне свои планы до последнего. Но его нервирует то существо, что помогает Кирину, и он будет его искать. А когда Танис и эти монстры покинут дворец, мы с тобой наконец-то будем счастливы. О прошлом можешь забыть, теперь все будет хорошо.