Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Подумав, я решила, что именно так поступлю и приготовилась уже доставать сестру. Но когда прилетела домой, тут же забыла обо всём и расстроенно начала метаться по холлу, потому что оказалось, что Лина приняла приглашение Андрея прогуляться по набережной и посидеть в уютном ресторанчике.

“Это какое-то издевательство? Да, я хотела, чтобы Лина подышала свежим воздухом и отвлеклась, но не в обществе Андрея, а как можно дальше от него!” – пронеслось в голове и от досады захотелось топнуть ногой.

–Лина! Не ходи с ним! Лучше останься дома! – начала приговаривать я, наблюдая, как она надевает сапожки, а Андрей уже взял её пальто и ждёт момента, чтобы помочь его одеть. – Пожалуйста, не поддавайся ему! Он плохой! Держись, как можно дальше!

Сестра как обычно дрогнула, когда я громко заговорила с ней, но тут же встряхнула головой и потянулась к пальто.

–Папа, ну хоть ты вели ей остаться дома! – воскликнула я, метнувшись к отцу, стоящему здесь же. – Не отпускай их вдвоём!

Но папа ничего не сказал, продолжая наблюдать за сборами Лины и мне ничего не оставалось, как замолчать.

–Борис Анатольевич, не волнуйтесь, через два-три часа я верну Лину в целости и сохранности, – заверил Андрей и кротко улыбнулся.

–Хорошо, – буркнул папа и направился к себе в кабинет, а Лина с Андреем вышли из дома.

Через тридцать минут они сидели в одном из ресторанчиков на набережной и делали заказ, а я парила над ними, злясь и проклиная всё на свете. Место, куда мой бывший жених привёл сестричку, так и дышало романтической атмосферой. Приглушённый, мягкий свет, тихая приятная музыка, небольшие столики на двоих, разделённые между собой ширмами из бамбука и увитые зеленью, уже целующиеся парочки – всё это располагало к флирту и настраивало на непринуждённую беседу.

“Неспроста Андрюшечка выбрал этот ресторан! Неужели ринется в бой и начнёт Лине рассказывать о своей мнимой любви?” – спросила я себя, боясь больше всего именно этого и зависнув рядом с ними, с нетерпением ожидала развития событий.

Первое время ничего существенного не происходило. Заказав блюда и ожидая их приготовления, они пили вино. Андрей всё время пытался втянуть сестру в беседу, но она пока больше молчала, слушая его, однако затем, немного охмелев начала отвечать уже не односложными фразами, типа “да”, “нет”, а более подробно, и я увидела, как на лице бывшего жениха промелькнула ухмылка.

“Гад! Специально подпаивает её! Сволочь!” – хотелось разбить что-нибудь о голову этого подонка, чтобы он так не ухмылялся, но это было невозможно и, подлетев к сестре, я с жаром затараторила:

–Не смей его слушать! Не верь! Линочка, беги от него!

Но сестра уже начала вести себя более раскованно, и не слышала меня.

Наблюдая за их беседой, как сменяются блюда, и при этом Андрей не забывает подливать Лине спиртное, я уже пыхтела от ярости, не зная, как предостеречь сестру и понимая, что скоро мой бывший женишок что-нибудь сделает.

И не ошиблась. Когда ужин подходил к концу, и принесли уже десерт, Андрей протянул руку к ладони Лины, лежащей на столе. Аккуратно сжав её, он проникновенно посмотрел в глаза, а затем нежно произнёс:

–Ангелина, я хочу кое-что тебе сказать… Сам не ожидал, что так получится, но больше не могу молчать…

–Нет! Лина, не позволяй ему тебя окрутить! – закричала я, понимая, что сейчас последует признание.

–Я очень любил твою сестру и когда мы потеряли её, не знал, как жить, – тем временем произнёс Андрей. – Особенно тяжело дались первые дни… Я был растерян и если честно ненавидел тебя. Постоянно спрашивал у Всевышнего: “Почему умерла Эва, а не Лина?”, и очень злился на тебя…

–Понимаю, – кивнул, сестра тяжело вздохнула. – Я и сама часто задавалась тем же вопросом. Эва намного лучше и добрее меня, и она достойна была жизни.

–Вот-вот, и я так же думал, – поддакнул бывший женишок. – Но сейчас думаю, что это не так. Раньше, любя Эву, я не особо обращал на тебя внимания, не желал понять тебя, не видел насколько ты душевно прекрасный человек… Да-да, не спорь! Ты замечательная девушка! Ведь именно благодаря тебе я смог пережить смерть Эвы. Видя тебя каждый день, слышала твой голос, я осознал, что мир может быть так же прекрасен, как раньше, потому что в нём есть ты…

“Мягко стелит, ублюдок! Когда-то приблизительно такое я слышала в свой адрес и верила ему… Лицемер!” – с ненавистью подумала я, слушая, как Андрей рассыпается в комплиментах и рассказывает, как ему помогла Лина.

–И ты мне помог пережить её смерть и немного прийти в себя, – призналась сестра, прерывая сладкие речи. – Когда-то я ненавидела тебя за появление в жизни Эвы. Не желала её отпускать и менять свою жизнь. И только после её смерти поняла, что вела себя эгоистично. Если бы можно было всё вернуть назад, я бы наоборот порадовалась за то, что ты был в её жизни, дал ей любовь… Она тебя очень сильно любила… – Лина всхлипнула и замолчала, не в силах больше говорить.

–Но прошлое не вернуть, – вставил Андрей, протягивая сестре бокал с вином, и печально добавил: – Необходимо жить дальше, сегодняшним днём и с надеждой смотреть в будущее. Эва хотела бы именно этого…

–Я бы хотела, чтобы ты убрал руки от моей сестры и немедленно исчез отсюда! – крикнула я, понимая, к чему он клонит.

–И я как раз хочу поговорить о будущем… нашем будущем, – изображая нерешительность, продолжил он. – За эти два с половиной месяца после смерти Эвы, я во многом изменился, а совсем недавно понял, что хочу видеть тебя не как сестру Эвелины, а как девушка, которая мне нравится…

–Андрей, не надо, – простонала Лина. – Я давно заметила это, но между нами ничего не может быть…

–Почему? Из-за Эвы?

–И поэтому в том числе. Признаюсь, ты мне тоже нравишься и мне кажется я поняла, почему Эва тебя любила, но лишь поняла. Мы можем стать друзьями. Но не парой. Прости, но как мужчина ты меня не привлекаешь…

–Молодец, сестричка! – воскликнула я и радостно захлопала в ладоши, однако тут же приуныла, услышав слова Андрея.

–Но ведь раньше и как друга ты меня не воспринимала, – не сдавался он. – Может позже и любовь придёт? Мне кажется, между нами уже сейчас что-то завязывается…

–Ничего не может завязываться. Вообще это ненормально! Сначала ты с моей сестрой встречался. Сейчас хочешь со мной. Я не могу…

–Лина, умоляю, дай мне шанс! Просто не отталкивай, – Андрей изобразил на лице такое горе, что не знай я правды, точно бы поверила ему. – Ты возродила в моей душе надежду на лучшую жизнь и сейчас убиваешь её. Я на самом деле не могу без тебя. Днями и ночами только и жду вечера, чтобы увидеть тебя, услышать голос, заглянуть в прекрасные глаза…

“Господи, какой-же высокопарный и пафосный козёл! Знаю я, что ты делаешь ночами!” – с отвращением подумала я.

–Ничего не могу тебе обещать, – пробормотала Лина. – Мне надо всё обдумать…

–Понимаю, – он с готовностью кивнул. – А насчёт того, что я когда-то встречался с Эвой… Думаю, она бы нас поняла и желала бы только счастья и тебе, и мне.

“Вот скот! И меня сюда приплёл! Ты ещё скажи, что я вас с небес благословлю! Сестре я желаю счастья, а тебе… Чтоб ты в аду горел при жизни!” – паря рядом, я с ненавистью смотрела на бывшего жениха.

–Отвези меня домой, – попросила Лина, осторожно высвобождая свою ладонь.

–Хорошо, – согласился он, поняв, что дальше сегодня говорить, только вредить делу.

Рассчитавшись, он помог Лине надеть пальто и, поддерживая за руку, повёл к машине, а привезя домой, галантно открыл дверь автомобиля и проводил до дверей дома.

–Я буду с нетерпением ждать ответа, – нежно произнёс он, и поцеловал сестру в щёку, с обожанием глядя на неё.

Скованно улыбнувшись, сестра юркнула за дверь, не приглашая Андрея войти и ему ничего не оставалось, как уехать.

Зависнув во дворе дома, я проводила его машину взглядом, чувствуя, как меня с новой силой охватывает злость и страх за сестру. “Этот урод не остановится, пока не получит своего. А Лина сейчас может повести себя неизвестно как. Случись такое раньше, сестра бы плюнула на чувства воздыхателя, и твёрдо сказав “нет”, даже перестала с ним встречаться. Но после моей смерти она сильно изменилась и может произойти что угодно! У меня всё меньше времени, чтобы предостеречь родных, а тела всё нет!” – подумала я, ощущаю надвигающуюся беду и решила направиться в больницу, надеясь, что хоть сегодняшней ночью привезут подходящего самоубийцу.

Однако ночное дежурство в приёмном покое не принесло результатов и, продолжая волноваться за сестру, я решила слетать домой. “Всё равно в половине седьмого утра никто на себя руки накладывать не будет. Можно часам к десяти сюда прилетать. А пока посмотрю на состояние сестры, оценю, насколько она задумалась о вчерашних словах Андрея” – подумала я, и направилась в сторону дома.

Летя над просыпающимся городом, я смотрела вниз и думала о том, что где-то там внизу живёт человек, который может уже сегодня примет решение уйти из жизни, и тело которого я займу. “Или не сегодня… А может мне и не повезёт вообще”, – добавило подсознание и я поморщилась, всё же надеясь на лучшее.

Неожиданное, когда я пролетала над рекой, моё внимание привлекла девушка, стоящая на мосту и смотрящая вниз. Заинтересовавшись тем, что она в такой ранний час здесь делает, я подлетела ближе. “Хм, здесь на противоположной стороне парк имеется очень удобный для любителей побегать трусцой, и некоторые специально с левого берега бегут через мост на правый, чтобы размяться. Но на спортсменку она не похожа”, – тут же поняла я, глядя на одежду, не предназначенную для бега и полную фигуру, за которой явно никогда не следили. “Что же она делает на мосту так рано?” – спросила я себя и почти мгновенно поняла планы девушки, когда она схватилась за перила и начала неуклюже через них перелезать.

–Эй, ты чего!? – закричала я. – Не смей прыгать вниз! Тут глубоко и вода ещё ледяная! Тебя ведь никто не спасёт! Знаю, что грешно так говорить, но если хочешь уйти из жизни, сделай это по-другому!

Но девушка, конечно же, не слышала меня и, перебравшись через перила, замерла глядя на быстрое течение внизу. Заглянув ей в глаза, я поняла, что она прыгнет в любом случаи и испытала и жалость к ней, и злость, что она собирается закончить свою жизнь, не давая шанса, таким как я, использовать тело.

“Эх, ну вот тебе и самоубийца, только вряд ли её телом я смогу воспользоваться! Эта дурёха сейчас сиганёт вниз и утопится. Да что же за невезение такое! Или может попробовать вселиться? Хотя бы понять, как происходит всё… А может даже душа отойдёт чуть раньше, пока сердце ещё будет биться и я смогу выплыть… Ведь утопиться, это тебе не таблеток наглотаться и заснуть… Да и самое страшное, что может со мной произойти, это снова умру. Попробовать в любом случаи стоит”, – решила я и в этот момент девушка оттолкнулась и полетела вниз.

А потом внезапно раздался мужской крик:

–Нет! – и я увидела парня на велосипеде, как раз только что въехавшего на мост.

“Это реальный шанс!” – поняла я, глядя как парень энергично крутит педали и постоянно вытягивает шею, глядя на воду. “Этот не испугается и прыгнет вниз, чтобы хотя бы попытаться спасти утопленницу. Значит, нужно и мне действовать!” – поняла я и стрелой бросилась вниз.

Войдя в мутную воду, я закрутила головой, ища девушку и, сразу увидела её. Медленно уходя на дно, она даже не сопротивлялась и не пыталась выплыть, по-видимому, твёрдо решив умереть. Выпуская воздух, она начала дёргаться от судорог и я ужасом смотрела на последние секунды её жизни и чувствовала жалость к ней.

Но сейчас больше волновала своя семья и, подплыв ближе, я всматривалась в её открытые глаза, пытаясь понять – жива она или нет. “Ну почему не отлетает душа?! Ведь драгоценные секунды проходят! Давай же, отлетай! И где тот парень с моста? Неужели испугался и передумал прыгать?” – подумала я и подняла голову вверх, ища его в воде, а когда повернулась, увидела рядом с телом изумлённого духа девушки, разглядывающего меня.

Очень хотелось спросить у неё разрешение на вселение в тело, или хотя бы как-то её успокоить, но под водой разговаривать было бесполезно, из-за того, что она поглощала все звуки и я жестом указала на тело, а потом на себя и умоляюще посмотрела на утопленницу. Но она естественно ничего не поняла, продолжая удивленно разглядывать меня, и я бросилась к телу, успокаивая себя тем, что погружаясь, девушка не боролась, а значит, и умирать не передумала.

“Ну с Богом!” – напутствовала я себя и юркнула в тело, пытаясь занять такую же позу, как и у него. Пытаясь в нём устроиться, я периодически поднимала голову и смотрела, насколько моя душа правильно расположена в теле и горячо повторяла про себя: “Ну, пожалуйста! Мне очень надо! Я должна закрепиться! Обязана!”. Однако пока ничего не происходило, и я по-прежнему не чувствовала тела. “Но я не сдамся, и до последнего буду пытаться!” – настырно повторяла я, ёрзая в теле. “И где мой спаситель, а? Пора бы уже меня найти и вытащить из воды, иначе тело умрёт…”.

Неожиданно я почувствовала какой-то холодок и замерла, прислушиваясь к своим чувствам, а потом чуть не издала победный клич, поняв что на самом деле с каждой секундой всё больше меня охватывает холод. А затем внезапно разом на меня обрушились ощущения, про которые я уже успела забыть и поняла, что испытываю холод ледяной воды, тяжесть неподвластного мне тела, и ужас от того, что умираю, а потом наступила темнота…

–Давай же, дыши! – откуда издалека доносился злой голос. – Идиотка! Не вздумай сдаваться и умирать!

Меня кто-то энергично встряхивал, а потом я ощутила, что в живот что-то упирается и мне пытаются разомкнуть губы, при этом сильно давя в спину. Мгновенно после нажима внутри что-то забулькало, и я закашлялась, отрыгивая воду. Горло саднило неимоверно, тело трясло в ознобе и казалось невероятно тяжёлым настолько, что я даже не могла заставить себя открыть веки, а руки и ноги болели так, что хотелось расплакаться.

–Ну наконец-то! – воскликнул рядом мужской голос.

Меня положили на спину, а потом я ощутила нажим в районе груди и вяло замычала, протестуя против такого обращения. “Господи, как же это неимоверно тяжело после жизни духа, вернуться в тело, и как больно и неприятно”, – пронеслось в голове, потому что ощущения становились всё ярче, а давление на грудную клетку причиняло сильную боль.

Чтобы прекратить эту пытку, я заставила себя открыть глаза и прокаркала чужим голосом:

–Жива, – после чего меня снова поглотил мрак…

Глава 8.

Пришла я в себе уже в больнице. Открыв глаза, я тут же зажмурилась от яркого света и поморщилась от резкого запаха лекарств, а потом повернула голову набок и снова попыталась осмотреться.

Я находилась в палате, где стояло ещё четыре койки, три из которых были заняты.

–Что, очухалась? – спросила одна из женщин, увидев, что я обвожу их взглядом. – Дурёха! Молодая, здоровая, а жизни себя лишить удумала. Тут болея борешься за жизнь, а ты… Не ценишь данное природой…

Остальные соседки по палате тоже осуждающе посмотрели на меня, и мне почему-то стало стыдно. “Но придётся терпеть. Для всех я самоубийца. Если начну говорить, что я другой человек, то меня точно посчитают психически больной… Ой, а какой я человек? Кто я, и как меня зовут? Не могу же сказать, что я Эвелина Борисовна Свирская… И как назваться? Или у девушки с собой имелся паспорт, и врачи уже знают, как меня зовут?” – в голове возникло масса вопросов, и я нахмурилась, не зная как вести себя дальше.

“По идее с потенциальными самоубийцами должен беседовать психолог. Значит, необходимо проявить осторожность в разговоре с ним. Молчать о том, кто я на самом деле и прикидываться… А кем прикидываться? Почему эта девушка решила умереть? Психолог в любом случаи попытается меня разговорить, чтобы оценить состояние и мою склонность к дальнейшим попыткам суицида”, – я задумалась, выбирая линию поведения, чтобы не застрять в больнице надолго. “А скажу-ка я, что ничего не помню! Амнезия у меня. Это не даст врачам копаться в моём прошлом, и для оценки будет только моё теперешнее состояние. Но я-то жить очень хочу, и значит, меня обязательно вскоре выпишут!” – подумала я и решилась наконец-то пошевелиться, чтобы понять насколько меня слушается новое тело.

Осторожно пошевелив пальцами руки, и поняв, что чувствую их, я решила сесть, но как только оторвалась от подушки, тут же стоном упала назад. Тело мгновенно пронзила боль, и я тяжело задышала, пытаясь справиться с ощущениями. “Ох, да что же это такое? По мне что, асфальтным катком проехали? Почему всё так болит и такое тяжёлое? Или не тяжёлое, и это просто я теперь всё по-другому воспринимаю после жизни духа? Ведь за два с половиной месяца я привыкла испытывать только лёгкость, парить в облаках, летать, не ощущая своего веса, и поэтому тело кажется неподъёмным? А боль? Я тоже от неё отвыкла, как и от яркого, раздражающего света и резких запахов? Или эта утопленница что-то себе повредила и поэтому такие неприятные ощущения?”.

Лёжа на койке, второй раз было уже страшно пошевелиться, но и просто валяться и жалеть себя не имело смысла. “Больно – не больно, а надо! Я должна показать всем, что здорова не только психологически, но и физически. А если буду стонать и охать, меня не скоро выпишут. Мало ли что там Андрей за это время сделает! Ведь не могу же я позвонить домой и сказать, что я – Эва, и попросить приехать ко мне в больницу, чтобы рассказа кое-что важное. Никто не поверит. Нужно только лично ехать к отцу и Лине”.

Мысли о действиях бывшего жениха мгновенно придали сил и, сжав зубы, я предприняла вторую попытку сесть. Тело снова отозвалось волной боли, и стон вырвался против воли, но я заставила себя сидеть. Перед глазами всё плыло, в голове появилась пульсирующая боль, мышцы и рук и ног ныли, как после продолжительной тренировки и казалось, что на плечи положили груз в несколько тонн.

–Фух! – выдохнула я, немного придя в себя и глубоко дыша.

В это время одна из соседок по палате поднялась и вышла в коридор, а вернулась уже с мужчиной лет сорока пяти, одетым в белый халат.

–Вижу, Раиса, ты уже приходишь в себя, – сухо произнёс он, подходя к койке.

“Раиса… Значит, паспорт при девушке был. Уже хорошо”, – подумала я, выжидающе глядя на доктора.

–Что, болит всё? – поинтересовался он.

–Да, – ответила я, и прокашлялась, чувствуя, как горло до сих пор першит.

–Ещё бы! С такой-то высоты спрыгнуть. Удивительно, что ты не отбила о воду внутренние органы, и ничего не сломала себе. Можно сказать, отделалась очень легко и родилась в рубашке, – сказал он, взяв меня за руку и меряя пульс. – Поди, жалеешь сейчас, что тебя спасли. Да?

–Не жалею. Наоборот рада, что выжила, – искренне ответила я.

–Даже так? – мужчина с интересом посмотрел на меня. – И больше не хочется укоротить себе жизнь?

–Не хочется, – заверила я.

–А почему прыгала?

“Ох, ну вот и начались неудобные вопросы” – пронеслось в голове, и я жалобно сказала, разыгрывая придуманную роль:

–Я не помню… Честно! Вы зашли и назвали имя Раиса, и если не смотрели в этот момент на меня, я бы даже не знала, как меня зовут…

–Не помнишь? – врач нахмурился и, достав из кармана небольшой фонарик, сел на край койки.

Дотронувшись до моего века, он направил луч света в глаз, и я моментально дёрнулась, ослепнув на пару секунд.

–Реакция нормальная, – пробормотал мужчина, а потом добавил: – Следи глазами за моим пальцем, – и начал водить им перед моим лицом.

Послушно следую взглядом за его пальцем, я очень надеялась, что с этой мнимой амнезией не создала себе лишних проблем. “Будем надеяться на халатность врачей. Ведь у нас как – есть у пациента деньги, будут лечить даже от того, чем ты и болеть не можешь. А нет денег – умирать будешь, а лишний раз к тебе и не подойдут. Меня устраивает второе. Нельзя мне здесь задерживаться”, – подумала я и сразу решила прояснить вопрос с моим нахождением в больнице.

–Доктор, а когда меня выпишут?

–Эк ты быстрая какая! – он иронично посмотрел на меня. – Сегодня, по словам своего спасителя, ты клиническую смерть пережила, а уж подумываешь уйти отсюда. Нет, дорогуша, придётся полежать здесь минимум пару дней. Понаблюдаем за тобой. Может, чуть позже проявятся последствия твоего падения в реку. Заодно разберёмся с амнезией. Да ещё и с психологом встретиться необходимо. Может, ты только говоришь, что жить хочешь, а выйдешь из больницы, и опять побежишь к реке или какой-нибудь многоэтажке, чтобы снова попробовать умереть. А нам потом снова тебя спасай, или собирай по кускам, вместо того, чтобы уделить время тем, кто действительно хочет жить.

–Поверьте, я очень хочу жить, – уверенно ответила я.

–Вот и докажи это. Слушайся рекомендаций врачей и бережно относись к себе, – произнёс он, поднимаясь на ноги.

–Хорошо! А хотя бы вставать мне можно? Я даже не помню, как выгляжу, и хотелось бы посмотреть на себя в зеркало. Может, внешность что-то позволит вспомнить. И как я понимаю, паспорт находился при мне, когда я прыгала, поэтому хотелось бы узнать своё полное имя, и дату рождения.

–Вставать можно, если чувствуешь, что для этого есть силы, – ответил он и полез в карман халата. Достав оттуда блокнот, он открыл его и добавил: – А зовут тебя Николаева Раиса Ивановна. Седьмого января тебе исполнилось восемнадцать лет. Остальные данные можешь узнать на посту у медсестры.

–Спасибо! – я с благодарностью посмотрела на врача и задумалась.

“Итак, значит я Раиса, и мне восемнадцать… Хм, восемнадцать?” – я удивилась, вспомнив девушку на мосту. Времени на её разглядывание не было, и сейчас я не могла вспомнить внешности девушки, но мне она точно показалась намного старше, лет двадцати трёх не меньше. “Хотя, полнота всегда прибавляет года. А тело девушки далеко от идеала”, – я посмотрела на свои руки и тяжело вздохнула. Пухлые, короткие пальцы, маленькие, неаккуратно обстриженные ногти – уже это нагоняло уныние и я с тоской вспомнила своё предыдущее тело. “Раньше у меня были длинные, красивые пальцы и я не раз слышала, как говорили, что имей мы с Линой слух, то могли бы стать пианистками. Да и ногти у нас были красивые. Любой маникюр смотрелся хорошо. А с такими ноготочками в маникюрный салон и ходить нет смысла. И это только мои новые руки… Даже страшно представить, что меня ждёт в зеркале… Но выбирать не приходилось и тело требовалось срочно, а значит – нужно с ним мириться! Так что давай, проводи ревизию, чтобы знала – с чем конкретно мириться”, – сказала я себе и откинула одеяла, чтобы посмотреть на всё остальное.

“Оооо! Кошмар!” – мысленно простонала я, оглядывая себя. “Ну разве можно запускать себя до такого состояния в восемнадцать лет?!” – возмущению не было предела, когда я увидела, как кожа на животе собралась в три складки, явно наполненные жиром, а грудь настолько мала, что через больничную ночнушку выглядит, как четвёртая складка жира. “А ноги! Это ужас!” – переведя взгляд ниже, я чуть не расплакалась, вспомнив свои стройные, прямые ножки, на которые парни постоянно заглядывались. “Мои ноги теперь – сплошное разочарование! Это какой у меня рост, что они такие маленькие? И такие толстенькие…”, – я поморщилась, понимая, что теперь на меня точно никто засматриваться не станет. “И неужели девушка никогда не слышала об эпиляции? Хотя бы элементарные способы ухода применяла, если не желала сидеть на диете! Как мне теперь всё это привести в порядок?!” – настроение ухудшалось с каждой секундой. “А я ведь ещё лица не видела!” – напомнила я себе.

Приложив руки к голове, я провела по волосам, и расстроилась ещё больше, посмотрев на одну прядку. “Господи, мало того, что они пережжённые краской и на ощупь, как пакля, так они ещё и редкие, с жёлтым оттенком! Как я понимаю, планировался цвет спелой пшеницы, а вышло вот такое убожество. Не уверена, что я хочу смотреться в зеркало… А уши? Они что, у меня торчат?” – продолжая исследовать себя, я провела ладонями по ушам, а потом и дотронусь до лица.

“Плакать и рыдать! Даже кожа лица какая-то неприятно шероховатая! В зеркале меня ждёт очень большой и неприятный сюрприз… Ну что ж, давай тогда быстрее преподноси его себе, чтобы уже точно знать с чем имеешь дело”, – скомандовала я себе, и попробовала спустить ноги с кровати.

Каждое движение отзывалось болью внутри и давалось тяжело, но всё же я заставила себя встать. Опёршись рукой о спинку койки, я громко выдохнула, снова посмотрев на себя. “Интересно, мне так тяжело из-за падения в реку, веса тела или потому что вообще отвыкла от оболочки?” – пронеслось в голове. “А рост у меня реально маленький… То есть намного меньше, чем раньше. Мы с Линой были метр семьдесят восемь, а Раиса наверное метр шестьдесят или шестьдесят пять, вот поэтому ножки и короткими смотрятся… Ладно, надо этими ножками теперь двигать к зеркалу, висящему возле раковины”, – бросив взгляд на противоположный угол палаты, я медленно двинулась к нему, вспоминая, как легко было передвигаться в теле духа.

Однако через два шага чуть не завалилась на соседскую кровать. Привыкнув, что в последние два с половиной месяца для меня не существует преград, я двинулась к зеркалу по прямой и тут же наткнувшись на койку, естественно не смогла сквозь неё пройти. “Блин! Теперь надо заново привыкать, что нужно не по прямой лететь, а еле волочить ноги обходя препятствия! И через стены проходы тоже теперь закрыты… Ох, много чего теперь невозможно сделать, и боюсь, я ещё не раз попаду впросак, пока не привыкну!” – поняла я, и восстановив равновесие, мысленно проложила себе путь и только после этого снова двинулась к зеркалу.

Соседке по палате с интересом наблюдали за мной, но на помощь никто не спешил прийти, хотя видели, что каждый шаг даётся мне с трудом. “Но я не осуждаю их. К самоубийцам всегда относятся с подозрением. Ведь мало ли что у меня может быть в голове. Может, я сейчас подползу к зеркалу, разобью его и при всех перережу себе вены или горло. Или может я какая-нибудь нервно больная, и брошусь на любую из них. Вот они и держатся в стороне… Ладно, сейчас не до них. Больше интересует с каким лицом мне теперь жить придётся”.

Дойдя до раковины, я опёрлась на неё руками, отдышалась и только после этого решилась посмотреть в зеркало. Зажмурившись, я подняла голову и приоткрыла сначала один глаз, а потом и второй, чувствуя, как меня уже охватывает паника.

Из зеркала на меня смотрела, прямо скажем – уродливая девушка, выглядевшая больше, чем на восемнадцать лет. Жиденькие, неухоженные волосы, с жёлтым оттенком длиной были до плеч и обрамляли круглое, полное лицо, усыпанное прыщами и мелкими веснушками. Глаза казались какими-то мутно-грязно-голубыми и на полном лице смотреть непропорционально маленькими. Брови, судя по всему, никогда не выщипывали и не придавали им правильную, красивую форму. Губы тоже оставляли желать лучшего – и они казались маленькими, да и нижняя губа была больше верхней. Плюс, второй подбородок тоже не добавлял привлекательности. Всю эту картину “неземной” красоты завершали торчащие из-под волос уши, и я чуть не расплакалась.

“Боже, да такое чтобы исправить, нужно не один раз под нож пластического хирурга лечь! А тело… Тут килограмм пятнадцать лишнего веса, а то и больше! Не знаю, какие неприятности сподвигли девушку на самоубийство, но очень может быть, что не последней причиной являлась внешность! Мне уже хочется умереть от того, что я вижу в зеркале!” – подумала я и, развернувшись, снова направилась к койке.

“Теперь я маленькая, толстенькая и некрасивая”, – резюмировала я, шаркая ногами по полу. “Про Эву-красавицу навсегда нужно забыть”.

Рывок к зеркалу, расстройство от собственного внешнего вида, тяжесть тела – всё это далось нелегко, и ощущения были неприятными. “Это усталость”, – напомнила я себе. “Теперь многие ощущения придётся вспоминать заново… И по моему я хочу ещё спать”, – прислушавшись к себе, поняла я и тут же зевнула.

Добравшись до койки, я свалилась в неё и, улёгшись на бок, укрылась одеялом, думая о своём будущем. “Столько всего теперь нужно учитывать и делать. Мне снова требуется сон и еда, необходимо ходить в туалет и принимать душ, следить за собой, стараться не пораниться… Ох, список бесконечен… И параллельно с этим нужно приводить тело в порядок… А это буде очень непросто…”, – закрыв глаза, думала я и начала проваливаться в сон…

Проснулась я только на следующее утро. Из окна лился солнечный свет, и это немного придало бодрости. А потянувшись, я поняла, что тело болит уже не так сильно, как вчера. “Но вот тяжесть никуда не исчезла… Всё же интересно, это из-за жизни в теле духа сейчас так тяжело, или потому что тело полное? А впрочем, какая теперь разница”.

Мои мысли прервало урчание и сосущая, неприятна боль в желудке и я поняла, что очень хочу есть. “А ещё, в туалет!” – дошло до меня, и сев на кровати, я схватилась за живот, испугавшись, что прямо под себя сейчас всё сделаю.

“Боже, как же просто быть духом! Ничего не болит, не тревожит, ничего не требуется!” – подумала я, поднимаясь с кровати и поняв, что сегодня контроль над телом даётся лучше, направилась к дверям палаты. А уже через секунду чуть не разбила себе лоб, ударившись о дверь.

“Да что ж такое-то! Эва, запомни, чтобы выйти из помещения, снова необходимо взяться за ручку, открыть дверь, а потом только идти туда, куда надо!” – напомнила я себе, одной рукой потирая лоб, а второй открывая дверь, и сведя вместе ноги, чтобы не уписаться, посеменила в конец больничного коридора.

–Туалет там? – спросила я проходящую мимо медсестру и когда она кивнула, уже чуть ли не вприпрыжку бросилась туда.

“Хм, а если я бы встретила парня-самоубийцу, и вселилась в его тело, было бы, наверное, ещё интереснее”, – сидя на унитазе, подумала я и улыбнулась, представив, как в тот же туалет училась бы ходить стоя.

“Нет уж, лучше вселиться в такое тело девушки, чем скажем в тело какого-нибудь мачо-красавца. В виде мужчины существовать мне было бы тяжело”.

Сходив в туалет, я подошла к раковине и, взглянув в зеркало здесь, недовольно поморщилась, всё же ещё не привыкнув к себе.

“Долго же я буду пугаться, видя своё отражение. По крайней мере, пока хоть не приведу внешность в более-менее нормальный вид”, – умываясь, подумала я, а потом снова посмотрела на себя в зеркало, думая с чего тут начинать.

“Итак, начать необходимо с волос и кожи. Во-первых, нужно срочно перекраситься и постричься. И причёску выбрать такую, чтобы закрывала мои оттопыренные уши, а значит, что-нибудь объёмное надо делать. Ещё избавиться от прыщей… Господи, нам с Линой повезло, что мы избежали этого, когда каждый второй одноклассник мучился из-за этой проблемы, но вот теперь я столкнулась с этой неприятностью, хотя думала, что больше такое не грозит… Ладно, прыщи ерунда. Вот самая большая проблема – лишний вес! Жёсткая диета и спортзал помогут конечно же, но придётся потрудиться… Ох, столько всего теперь нужно сделать”, – я вздохнула. “Но и не совсем всё плохо. Нос у меня вполне даже миленький, а ведь мог же быть какой-нибудь курносый, или картошкой, или длинный. Да и зубы на удивление красивые – белые, ровные. Прям голливудский оскал!” – улыбнувшись себе в зеркало, с оптимизмом подумала я, видя, что не всё так страшно, как могло быть. “В общем, прежней красавицей я никогда не стану, но и совсем уродливой не буду, когда поработаю над собой”, – констатировала я и, бросив на себя последний взгляд, вышла из уборной.