Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

–Короче, вы были самостоятельными, хорошими девочками, – подытожил Арсений, интенсивно работая ложкой. – А как остальные болезни золотой молодёжи? Наркотики, алкоголь и прочее?

–Наркотики? Фу! Я даже не пробовала такое! Мне хватило и наглядных примеров, когда после этой гадости девчонки полуголыми на столах начинали танцевать, а мальчишки насмерть разбивались на машинах. Правда, Лина один раз всё же попробовала, как я её не отговаривала, но ей не понравилось. Так что это нас не затронуло. А спиртное… Бокал-два хорошего вина, шампанское, какой-нибудь коктейль – выпить можем, но чтобы постоянно напиваться – нет.

–Прямо не верится в это! Какие-то вы с сестрой уж очень положительные.

–А зря не верится! И, между прочим, у состоятельных родителей не все дети вырастают моральными уродами. Нам с сестрой дорого незапятнанное имя папы и его хорошая репутация. Но я понимаю твой скептицизм. В этом отчасти виноваты средства массовой информации. Просто так получается, что как только кто-то из отпрысков богатых людей сделает гадость или попадёт в неприятную ситуацию, СМИ мгновенно раздувают скандал и клеймят всех подряд, а про хорошее писать не видят смысла. Опять же, приведу на нас пример. Мы с сестрой всегда старались прилежно учиться, и оценки хорошие нам ставили за знания, а не за папины деньги. А после школы сами поступили в университет. И даже скажу больше, по балам проходили на бюджетное отделение, но посчитали бесчестным учиться там. Ведь отец в состоянии оплатить всё, а кто-то не может этого, хотя и жаждет получить высшее образование, поэтому мы сразу пошли на платное обучение. Ты думаешь, газеты об этом стали бы писать? Нет. Хорошие поступки никого не интересуют. Вот если бы папа дал взятку за наше поступление и его на этом поймали, только в этом случаи пресса бы пошевелилась.

–Ладно, убедила, – ответил он, отодвигая пустую тарелку и взялся за второе, а когда попробовал картошку и курицу, снова принялся нахваливать меня.

Опять краснея и чтобы прервать этот поток похвалы, я решила перейти к другой теме и, стесняясь, сказала:

–Мне очень неудобно, но я хотела бы одолжить у тебя немного денег. Понимаешь, мне нужно съездить на Монастырский остров, чтобы передать одному духу весточку, а также на кладбище, к своей могиле. И сразу обещаю, деньги я тебе обязательно отдам! Планирую в понедельник устроиться в рекламное агентство и зарабатывать пока раздачей листовок.

–Ты меня всё больше удивляешь. И работать готова идти? – Арсений изумлённо посмотрел на меня. – Нет, ты всё меньше похожа на девочку из богатой семьи…

–Ой, ну вот опять! А что ты хочешь? Чтобы я морщила носик, брезгливо осматривалась вокруг, требовала только шёлковое постельное бельё, дизайнерские вещи, а на ужин бутерброды с чёрной икрой? И постоянно капризничала, что – то не так, и это – не этак? Ладно, могу себя и так вести…

–Не-не-не! Не надо мне такого счастья! – Арсений громко рассмеялся, когда я попыталась нацепить маску высокомерия и спесивости. – Ты мне и такой нравишься. Оставайся собой, а с работой, давай повременим. Побуду чуть-чуть эгоистом и поэксплуатирую тебя. Мне сегодня понравилось, что придя домой, я нашёл и квартиру чистой, и ужин приготовленный. Дай мне этим насладиться. А деньги я тебе одолжу, не волнуйся. Даже если окажешься аферисткой и не отдашь их, я в накладе не останусь. Поживу хоть месяц, как нормальный человек.

–Сибарит! – ехидно бросила я. – Тиран и сатрап!

–Да, я такой!

–Но работать я всё же пойду. Это частичная занятость и ужины буду успевать тебе готовить, – поднимаясь из-за стола и собирая посуду, сказала я, а потом весело спросила: – Чай будешь, “такой”?

–Будешь, – откинувшись на спинку стула, он довольно потянулся и снова погладил свой живот. – Ляпота! Кстати, а что значит – весточку передать и что хочешь на кладбище делать?

Приготовив чай и поставив перед Арсением чашку, я вернулась за стол и грустно посмотрела в окно.

–Про возврат к жизни мне рассказа одна молодая женщина Лида. Примерно год назад её сбил пьяный водитель, и она до сих пор не может найти успокоения. Виновник откупился, да ещё и грозил подать на родителей этой женщины в суд, чтобы они компенсировали повреждения после аварии. Она долго собирала информацию о возвращении назад и поделилась только со мной. После чего мы договорились, что обязательно дадим друг другу знать, если получится воплотиться…

–И как ты дашь ей знать об этом? Или ты духов теперь способна видеть? – он с интересом посмотрел на меня.

–Духов не вижу, и не дай Бог! Но точно знаю, где их очень много, – улыбнувшись, ответила я.

–Где? – в глазах Арсения зажегся огонёк любопытства.

–На Монастырском острове. Там основное место встречи, возле храма. Правда, не знаю как днём, но вечером там точно ими всё кишит, поэтому хочу съездить туда…

–На острове? А поехали сейчас!

–Сейчас? А ты разве не устал?

–Устал, но очень интересно посмотреть, как ты будешь это делать.

–Думаю, со стороны это будет выглядеть глупо, – ответила я, раздумывая, ехать сегодня или нет. – Просто в пустоту скажу, что у меня всё получилось. Лида взяла с меня слово, что я никому не расскажу о способе воплотиться, чтобы у неё не появилось лишних конкурентов. Ведь подходящего самоубийцу найти сложно.

–Пусть – глупо. Всё равно поехали! Заодно свежим воздухом подышишь, – он поднялся из-за стола и, помыв чашку, выжидающе посмотрел на меня.

–Ладно, поехали, – согласилась я. – Только переоденусь.

Через полчаса мы уже ехали в маршрутке, направляясь в центр. Устроившись в самом конце салона, я ёрзала на узком сиденье, проклиная свой лишний вес, и чувствовала дискомфорт. После стирки джинсы немного сели, и пояс сейчас давил на живот, что немного нервировало.

–Кстати, а на кладбище зачем собралась ехать? Тоже весточку передать? – спросил Арсений, отвлекая меня.

–Нет. Там мне предстоит самое тяжелое, – я тоскливо вздохнула. – Необходимо встретиться с одним парнем и убедить его не скорбеть по мне.

–Ух ты! И как я понимаю, этот парень, не твой жених.

–Нет. Мой бывший одноклассник, с которым я когда-то дружила и постоянно общалась. Это долгая история.

–Рассказывай. Люблю долгие истории, – добродушно потребовал он.

Понимая, что не отстанет, я принялась рассказывать всю историю нашего знакомства с Матвеем, а потом и про его хождения к моей могиле, а затем рассказала, как планирую поступить.

Выслушав всё, Арсений уважительно посмотрел на меня и произнёс:

–В сотый раз скажу – ты хорошая девушка, и я очень рад, что ты так переживаешь за парня. Но ты уверена, что не стоит ему рассказывать про воскрешение? Если он тебя так любит, то слова не облегчат его горя…

–Понимаю, что не облегчат, – согласилась я. – Но если он постоянно будет ходить на могилу, то его душевная рана никогда не затянется, а я от всего сердца желаю ему счастья.

–Как я понимаю, счастья он хотел только с тобой…

–Да, со мной. Но со мной той, красавицей Эвой, какой я была, – перебив, с горечью произнесла я. – А сейчас я убожество, и никогда не стану прежней, поэтому и не хочу разочаровывать Матвея.

–Эва, скажу прямо, женская красота нас интересует, когда нам развлечься охота, а для более глубоких чувств не только симпатичная мордашка нужна… Нет, это конечно тоже играет немаловажную роль, но серьёзность отношений не этим определяется. Парень уже тебя любит, и будь ты Квазимодой, думаю, всё равно бы порадовался твоему воскрешению, а ты не так уж и страшна. Так что подумай хорошо, прежде чем разговаривать с ним и рассказывать успокаивающие сказки, которые вряд ли ему помогут. В этом есть смысл, только если он тебе не нравится. Но твой голос и то, с какой нежностью ты о нём говоришь, заставляет думать, что он не просто одноклассник, за которого ты переживаешь.

–Хорошо, подумаю, – пообещала я, хотя испытывала твёрдую уверенность, что как раз из-за симпатии к Матвею, не решусь рассказать о воскрешении.

–Молодец! – похвалил он, обняв меня за плечи. – О, а мы уже почти приехали! Скоро выходить. Пошли, а то проедем остановку.

Выйдя из маршрутки, возле пешеходного моста ведущего на остров, я посмотрела на церковь, стоящую недалеко от берега, тёмную воду Днепра и вспомнила, как, то неспешно парила здесь, то быстро летала, наслаждаясь ощущениями.

–Боишься? – спросил Арсений, тоже глядя на церковь.

–Нет. Вспоминаю, как мне нравилось здесь летать, и со сколькими интересными духами успела познакомиться, – ответила я, улыбаясь. – Замечательное время, если не считать страха и боли за родных.

–А мне вот что-то не по себе.

–Зря. Духи ничего не могут сделать даже друг другу, не то чтобы людям. Так что не надо их пугаться.

–А кто сказал, что я пугаюсь? Ещё чего! Просто не по себе! Всё, пошли, нечего тут стоять, – взяв за руку, он повёл меня к ступенькам на мост.

Держась за перила и поднимаясь наверх, уже через два пролёта я начала тяжело дышать, а зайдя на сам мост, остановилась, чувствуя, как сердце выскакивает из груди, а мышцы ног ноют.

–Ох… да что же… такое! – остановившись и пытаясь отдышаться, пробормотала я. – Неужели Рая совсем спортом не занималась? Сдаётся, после первой же пробежки я если не умру, то долго не смогу нормально ходить.

–Похоже на то, – Арсений с жалостью посмотрел на меня.

Постояв с минуту и приведя дыхание в норму, я кивнула на церковь и потопала к ней, думая о том, что сказать и при этом не подставить Лиду, создав ей лишнюю конкуренцию. “Опишу её, скажу, что получилось, но имени своего называть не буду. Тут полно духов, знакомых со мной, и назовись я, они если не сразу всё поймут, что есть способ вернуться в человеческое тело, то не оставят Лиду в покое”.

Сойдя с моста и повернув направо, мы прошли по небольшой аллее и, выйдя к берегу реки, возле самой церкви, остановились.

Осмотревшись, чтобы никого из живых, кроме нас, рядом не было, я глубоко вздохнула и подняла голову вверх.

–Привет всем парящим в вышине! У меня к вам огромная просьба. Иногда сюда залетает Лида. Молодая женщина лет тридцати, с каштановыми волосами, среднего телосложения. Передайте ей, пожалуйста, что всё вышло. Это очень важно!

Громко произнеся это, я замерла, сама не зная чего ожидать, а Арсений наклонился ко мне и шёпотом спросил:

–А тут точно кто-нибудь есть? Как-то слишком тихо. Хоть бы ветерок пахнул или холодом повеяло.

–Мы не можем влиять на физические предметы, издавать звуки или как-то обозначать своё присутствие, – тоже шёпотом ответила я, а потом громко повторила: – Очень прошу, передайте Лиде, что всё получилось и это возможно!

Неожиданно среди деревьев пронёсся порыв ветра, и ветки зашелестели.

–По-моему нас услышали, – Арсений оглянулся вокруг. – Как-то немного жутковато…

–Хм, а может, если объединиться в большие группы и можно проявить своё присутствие? – с интересом пробормотала я.

–Пока не горю желанием это выяснять. Пошли уже отсюда.

–Пошли, – согласилась я и, бросив последний взгляд на церковь, а потом на реку, направилась к мосту.

Когда мы снова оказались на набережной, Арсений широко улыбнулся и произнёс:

–Что-то я всё больше верю тебе насчёт духов. Хотя неделю назад сказал бы, что это бред.

–Спасибо, это очень важно для меня, – ответила я.

–И знаешь, я теперь к этой церкви ни ногой! Как представлю, что через моё тело духи пролетаю, дрожь пробирает.

–Поверь, и для духа это не совсем приятно! Помню, когда моё тело везли в морг, и я следовала за ним, понимая, что умерла, стало интересно исследовать свои ощущения. И я ненароком залезла рукой в голову одного водителя. Меня так передёрнуло, что я потом вообще боялась что-либо проверять!

–Брр, предлагаю закрыть эту тему. Лучше давай прогуляемся, и ты расскажешь про то, как вы веселились и где успели побывать, – взяв меня под локоть, сказал он и повёл по набережной.

–Хорошо, – ответила я. – Если тебе, конечно, не стыдно со мной гулять. Ты всё таки вон какой видный парень, а я… Дураков хватает, могут и шуточки начать отпускать в твой адрес…

–Да плевать мне на это! Раз я не парюсь на этот счёт, и ты не переживай. А попробует кто-нибудь высказаться, в табло так выпишу, что стоматолог на месяц будет загружен работой.

–А ты хулиган и драчун оказывается! – рассмеявшись, произнесла я и с благодарностью посмотрела на него, радуясь, что парню плевать на мой внешний вид, и что могут подумать окружающие. – Ну раз так, слушай, как мы развлекались, – и принялась рассказывать о наших путешествиях по Земле.

К счастью, прогулка прошла без эксцессов. Хотя некоторые компании подвыпивших молодых людей и бросали на нас недоумённые взгляды, никто не решился сказать что-нибудь в мой адрес, и скоро я перестала вообще обращать внимание на окружающих, полностью сосредоточившись на разговоре с Арсением. Он, слушая мои рассказы, смеяться от всей души, и не менее уморительно комментировал мои слова, поэтому, когда мы, наконец, вернулись домой, от смеха уже болел живот и мы долго ещё не могли улечься спать, болтая о всякой ерунде.

На следующее утро я проснулась от шума, доносящегося с кухни и нехотя поднявшись, поплелась туда.

–Доброе утро, соня, – весело сказал Арсений, одетый уже для утренней пробежки.

–А почему меня не разбудил? – с обидой спросила я.

–Потому что сегодня ты не бегаешь. Сначала необходимо купить тебе одежду и кроссовки. Или хочешь бежать в своих ботинках, которые того и гляди разваляться, да и не приспособлены для бега?

–Ой, точно, – я поморщилась, вспомнив свою неудобную обувь.

–Так что сегодня ещё живи и наслаждайся! Съездим чуть позже в магазин, и купим тебе всё необходимое, а завтра уже начну тебя муштровать, договорились?

–Договорились, – кивнув, ответила я. – Может это к лучшему, что сегодня не бегу. Боюсь, после тренировки я пластом упаду, а нужно ещё и на кладбище съездить.

–Кстати, по поводу кладбища, во сколько планируешь туда отправиться и мне ехать с тобой?

–Часам к одиннадцати поеду. Раньше вряд ли Матвей приедет. А потом буду его ждать, пока не стемнеет, – подумав, ответила я. – И лучше мне сделать это одной. Проще будет заговорить.

–Хорошо. А не испугаешься бродить по кладбищу одна?

–Конечно, нет, – я улыбнулась. – После смерти меня тяжело чем-то таким испугать. И я говорила ведь уже, что там духов почти нет. У них и более интересные дела имеются, чем дежурство возле своих могил.

–Ну, тогда собирайся. Прибегу с пробежки, поедем в магазин, а потом ты поедешь на кладбище, а я займусь своими делами, – сказал он и вышел из кухни.

К моменту, когда он вернулся, я уже была полностью готова к выходу. Пока Арсений принимал душ, я приготовила ему завтрак, а ещё спустя двадцать минут мы уже ехали в маршрутке, в центр.

В спортивном магазине я чувствовала себя немного скованно, потому что все продавцы вокруг были подтянутыми и атлетичными, и среди них я смотрелась как жирная, неповоротливая индюшка. Но Арсений и здесь себе не изменил и не позволил смотреть на меня с пренебрежением, даже прикрикнув на одного из продавцов, когда тот попытался скорчить гримасу из-за моего внешнего вида.

Выбрав спортивный костюм и обувь, он рассчитался за всё, а когда мы вышли из магазина, вручил мне деньги.

–Это тебе на маршрутку. И может, плюшками захочешь побаловаться. До нужной маршрутки я тебя сейчас провожу, а назад вернёшься на тридцать седьмой. Она прямая, до нашего района.

–Спасибо, – корчась от стыда, я взяла деньги и положила их в карман. – Я обязательно тебя всё верну… и за костюм… и так, за всё остальное…

–Эй, немедленно прекрати стесняться и краснеть! Мы обо всём уже договорились! А будешь так себя вести, выставлю из квартиры. Поняла? – строго спросил он.

–Поняла, – я признательно посмотрела на него, радуясь, что судьба свела меня с таким парнем.

–А теперь пошли на остановку. У меня сегодня ещё работы много. Покупки домой я сам завезу.

До остановки было рукой подать и через пару минут мы уже находились там, а ещё через пять минут подъехала нужная мне маршрутка.

–Тебе до конечной, – сказал Арсений, когда двери передо мной открылись. – А я буду ждать дома. Удачного тебе разговора с одноклассником.

–Спасибо! – помахав, я села у окна и когда маршрутка отъехала, поняла, что волнуюсь.

Всю дорогу, глядя в окно, я вспоминала нашу школьную дружбу с Матвеем и очень надеялась, что сегодня он появится на кладбище. Хотелось, как и в детстве, услышать его голос, поболтать о всякой ерунде, посмеяться. Но я понимала, что едва ли всё это получится. “Для него я буду сокурсницей Эвы, не больше, и тех тёплых отношений, что были между нами, сейчас возникнуть, просто не успеет. Не смогу я с ним встречаться даже для разговоров, да и он вряд ли захочет… Мы слишком разные. Я ходячее недоразумение, а он стильный, видный, симпатичный парень… Ха, а жизнь ироничная штука! Раньше он был некрасив, а я красавица, а сейчас всё наоборот. Вот было бы смеху, узнай он, что я Эва!” – меня начал душить смех, когда я представила реакцию Матвея, но он тут же прошёл, потому что эта ирония судьбы казалась слишком жестокой.

Приехав на кладбище, я чуть ли не бегом бросилась к своей могиле, и только увидев, что свежего букета нет, с облегчением выдохнула. “Значит, в прошлые дни Матвей не появлялся. И если не сегодня, то завтра заедет… Будем надеяться, что сегодня”, – подумала я, и уселась на лавочку возле могилы.

Было очень странно сидеть возле своей могилы, смотреть на крест со своей фотографией и осознавать, что в двух метрах от меня, под землёй, лежит моё собственное тело.

“Хм, а не поскользнись я тогда и не умри, сейчас была бы замужем за Андреем… И жила бы во лжи, продолжая любить его всей душой. И возможно никогда бы не узнала какой он человек или не дай бог узнала бы…”, – по телу прошла дрожь, когда я вспомнила вкусы бывшего жениха. “А самое главное, не встретила Арсения и не узнала о чувствах Матвея… Или узнала бы? Он же приехал за полтора месяца до свадьбы и возможно попытался бы повлиять на моё решение. Но я бы точно не послушалась его и таким образом причинила боль… Бедный Матвей, и останься я жива, и умри, одинаково принесла бы боль. Да и сейчас не лучшая ситуация…”.

–Здравствуйте, – раздалось рядом, и от неожиданности я вскрикнула и вскочила со скамейки.

Сердце в груди бешено застучало, особенно, когда повернувшись, я увидела Матвея, держащего в руках букет цветов.

–Простите, не хотел вас испугать, – он с извинением посмотрел на меня.

–Н-ничего, я просто задумалась, – заикаясь, ответила я, и приложила руки к груди, пытаясь унять сердцебиение.

–Ещё раз простите, – сказал он и, подойдя к могиле, убрал старый букет, а на его место положил новый и замер, глядя на фотографию.

В груди защемило от тоски, исходящей от парня и захотелось обнять его плечи и, прижав к себе, сказать что-нибудь ласковое и нежное. Но такое со стороны незнакомого человека выглядело бы странно, поэтому я просто мягко сказала:

–Не грустите так. Эва сейчас в лучшем мире. И ей не понравилось бы, что вы до сих пор не хотите её отпускать. Она желала бы вам только добра и счастья, а не горя и печали.

–Вы знали Эву? – не поворачиваясь, спросил Матвей.

–Да. В университете мы учились в одной группе, и дружили с ней, – заготовленной фразой ответила я. – Она была жизнерадостной и не любила доставлять неприятности. И сейчас бы точно не желала вашей скорби.

Промолчав в ответ, Матвей продолжил стоять, не шевелясь, а я, растерявшись, начала переминаться с ноги на ногу. “Надо как-то успокоить его. Но судя по всему, на контакт он не желает идти. А если вообще сейчас развернётся и уйдёт? Что тогда делать? Бежать за ним? Или караулить следующий раз?” – пронеслось в голове и по старой привычке я нервно начала тереть палец о палец. Хотелось прямо сейчас хоть немного облегчить его страдания, а не ждать ещё три-четыре дня до следующего визита.

Внезапно он повернулся и спросил:

–А не могли бы вы рассказать о ней. Как она жила последние годы, чем интересовалась, какой стала и что планировала в жизни? Так получилось, что мы давно не виделись и утратили связь, и сейчас хотелось бы многое узнать об Эве.

–Конечно, Матвей! Что смогу, обязательно расскажу, – ответила я, чуть не запрыгав от радости, что он сам захотел поговорить. А потом до меня дошло, какую оплошность я совершила.

–Откуда вы знаете, как меня зовут? – он прищурился, внимательно разглядывая меня своими чёрными глазами.

–Эээ… Лина с Эвой рассказывали про вас… Про учёбу в школе… – придумывая отговорку на ходу, я понимала, что она абсолютно никакая. – Мне почему-то показалось, что вы должны быть Матвеем…

–Рассказывали про меня? – он удивился, и я с облегчением выдохнула, поняв, что вопросов не последует, он оказалось, что рано. – Даже если и так, от себя в школе и сейчас, я кардинально отличаюсь. Вряд ли по описанию вы могли узнать меня.

И тут на меня снизошло озарение.

–Не так часто встретишь парня с чёрными глазами, способными действовать гипнотически, – ответил я. – А изменились вы действительно сильно. Стали выше, намного симпатичнее, приобрели атлетичное телосложение, стали со вкусом одеваться. От прежнего Матвея мало что осталось, но это всё равно вы.

–Хм, похоже, вы действительно хорошо знали Эву, – произнёс он и сев на лавочку, указал на место, рядом с собой.

–Мы дружили, – ещё раз подчеркнула я, садясь рядом с ним и замолчала, не зная, что конкретно рассказывать.

–Это хорошо. Значит, Эва не изменилась и по-прежнему продолжала быть душевной девушкой, обращающей внимание на внутренний мир человека, а не на… – начал говорить Матвей, разглядывая меня, а потом осёкся, но я поняла, что он имел в виду. – Простите, про вас ничего плохого не хочу сказать…

–Всё хорошо, – мягко перебив, ответила я. – Могу смело заверить, для неё в людях была важна не внешность и социальный статус, а именно характер человека.

–А как вообще в университете шли дела? Вы дома у неё бывали? Как она проводила свободное время? Чем интересовалась? Расскажите, мне всё интересно, – произнёс он.

Осторожно подбирая слова и следя за собой, чтобы не начать говорить в первом лице, я принялась рассказывать о прошлой жизни, и оказалось, что это очень непросто. Если бы меня спрашивали про другого человека, я бы не стесняясь, хвалила его и говорила только добрые слова, но про себя так отзываться было неудобно. А сдержанный рассказ мог заставить подумать Матвея, что я либо не очень хорошо знала Эву, либо слегка её недолюбливала.

А парень засыпал меня вопросами. Отвечая на них, я погрузилась в воспоминания о студенческой жизни и постепенно перестала скованно вести себя, рассказывая уже и смешные история, потому что было приятно видеть улыбку Матвея или слышать его тихий, бархатный смех. Одного я боялась – вопросов о свадьбе и бывшем женихе. И когда разговор дошёл до этого, невольно поморщилась. Парень мгновенно стал серьёзным и напрямую спросил о том, каким был жених и не обижал ли он Эву. Сославшись на то, что была не знакома с Андреем и заверив, что Эва никогда не жаловалась, я постаралась снова переключить разговор на другое и вернуть непринуждённую атмосферу, что царила до этого. Матвей, слава Богу, не стал вдаваться в подробности и спустя некоторое время мы снова смеялись с весёлых эпизодов. Ещё мне очень хотелось узнать, как он жил всё это время, но понимая, что будет странным задавать такие вопросы, я радовалась уже тому, что парень перестал хмуриться и уже с тёплой улыбкой, а не с печалью, посматривал на мою фотографию на кресте.

Беседуя, я совсем утратила чувство времени, и только когда солнце начало заходить и стало прохладно, поняла, что мы сидим тут уже очень долго.

–Ой, я вас, наверное, совсем заболтала, – произнесла я.

–Это я вас заболтал. Но мне было очень приятно слушать про Эву, и я давно ни с кем так не разговаривал,– ответил Матвей и улыбнулся, а потом мягко добавил: – Очень давно… А вернее, только с Эвой так разговаривал, как сейчас с вами. Мне очень этого не хватало все эти годы, – он вздохнул, и опять тоскливо посмотрел на могилу.

“Ох, ну снова! Так было приятно и весело, и вот опять он грустит! Не позволю!” – подумала я и сказала вслух:

–Умоляю, перестаньте печалиться! Эве бы это не понравилось! Она желала бы вам счастья. Не рвите себе душу, не ходите на могилу. Вы должны её отпустить и жить дальше. Вы заслуживаете только самого лучшего!

–Самое лучше лежит здесь, под землёй, – тихо пробормотал он, а затем поднялся со скамейки. – Давайте я вас подвезу. Вы не представляете, как помогли мне. Я очень рад, что встретил вас.

–И я рада, что мы поговорили, – ответила я, тоже вставая. – А насчёт моих слов, всё же подумайте. Достаточно и того, что вы помните Эву. Живите ради неё, и будьте счастливы. Ваша скорбь огорчила бы её.

–Знаю. Она всегда остро переживала, если кому-то доставляла неприятности, – сказал он и грустно улыбнулся, бросив последний взгляд на фотографию, а потом протянул мне руку, и когда я вложила свою ладонь, направился к выходу с кладбища.

Шагая рядом с ним, чувствуя жар его ладони, я ощущало, как внутри разливается тепло, а прощаться совсем не хочется. “А может всё же сказать, что я Эва?” – промелькнуло в голове и я покосилась на парня. Но тут же отбросила эту мысль. “Нет. Нельзя говорить. Не хочу его разочаровывать. Если бы хоть немного посимпатичнее была, то может и сказала, а так… Лучше пусть считает мёртвой, чем видит меня такой”, – твёрдо решила я.

За оградой кладбища он подвёл меня к серебристому, спортивному Мерседесу и галантно открыв дверь, усадил на сиденье, а заняв водительское место, поинтересовался, куда отвезти. Назвав район, я решилась спросить и про его жизнь, а вернее, мягко посоветовать, как избавиться от скорби, и навсегда отпустить прошлое.

–Эва говорила, что ваш отец посол в одной из европейских стран, и я знаю, что вы проживали все эти годы за границей. Может, вам стоит вернуться назад? Так легче будет перенести смерть Эвы. Здесь многое напоминает о ней, и вы часто посещаете могилу, а уехав, вам проще будет всё это пережить и забыть.

–Спасибо за заботу, – ответил он, выезжая на дорогу. – Но здесь мне намного легче, и уезжать я не собираюсь.

Поняв, что он не желает менять своё решение и, не зная, что ещё сказать, я замолчала. Матвей тоже всю дорогу сосредоточенно вёл автомобиль, думая о чём-то своём, и только когда мы въехали на нужную улицу, спросил:

–Куда конкретно вас подвезти?

–За перекрёстком остановите, – попросила я. – Тут уже пешком дойду.

Припарковавшись у обочины, он повернулся ко мне и, улыбнувшись, сказал:

–Очень рад был с вами познакомиться… Хм, а я даже имени вашего не знаю!

–Рая, – представилась я.

–Очень приятно, Рая, – он снова улыбнулся. – Так вот, повторюсь. Очень рад нашему знакомству, и спасибо огромное за рассказ об Эве. После её смерти, этот день был самым приятным. Рад был узнать, что она не изменилась и продолжала оставаться такой же душевной и хорошей девушкой.

–И мне было очень приятно с вами поговорить, – искренне ответила я.

Прощаться с парнем совсем не хотелось и сердце в груди заныло, а в горле образовался комок. “Ох, надо выметаться из машины. Иначе сейчас расплачусь, или ещё сделаю какую-нибудь глупость!” – поняла я, поэтому быстро произнесла:

–Спасибо, что подвезли и прощайте! – после чего открыла дверь и выскочила из машины.

На глаза навернулись слёзы, и я чуть ли не побежала, скрываясь в толпе и боясь оглянуться назад, хотя показалось, что я услышала, как Матвей окликает меня.

Скрывшись в одном из дворов, я уселась на лавочку и вытерла слёзы, ощущая, как меня охватывает тоска. Проведённое с парнем время напомнило о прошлой жизни, о том, как мне всегда комфортно и легко было с ним, и я вдруг поняла, что такого ещё никогда не испытывала. “Даже с Андреем я не ощущала такого… Всегда оставалась какая-то недосказанность, или боязнь что-то рассказать, полностью раскрыть свою душу… Не было той духовной близости, что с Матвеем. Вот с ним я всегда была собой, могла рассказать, что угодно и была уверенна, что он поймёт меня, поддержит, а если надо и даст дельный совет, а не бросит: “да ладно, принцесса, не бери это в голову, а то морщинки появятся”, или что-нибудь наподобие этого. Матвей всегда меня внимательно выслушивал и относился, как к личности… Как жаль, что я поздно всё это поняла…”, – печально подумала я, и тут же добавила: “Но радоваться надо, что хотя бы поняла, а не продолжила жить в том фарсе, который когда-то принимала за любовь”.

Посидев ещё немного и только успокоившись, я поднялась и пошла к дому, чувствуя, что хоть прощание и далось тяжело, однако это встреча греет сердце и я нисколько не жалею, что поговорила с Матвеем. “Но лучше больше не встречаться. Каждое новое расставание будет даваться больнее. Буду надеяться, что Матвей прислушается к словам и хотя бы перестанет так часто ездить на кладбище, а потом и начнёт нормальную жизнь”.

Подойдя к дверям квартиры, я остановилась и только после того, как заставила себя улыбнуться, не желая грузить Арсения своим печальным настроением, позвонила в звонок.

–Ну, наконец-то! Я уже чёрт знает что начал думать! – воскликнул он, открыв дверь, а потом выглянул на площадку и нахмурился. – Исходя из того, что ты одна, тебе либо не поверили, либо ты не сказала, что воскресла.

–Не сказала, – пробубнила я, проходя в квартиру.

–Ну и дура! – Арсений осуждающе посмотрел на меня.

–Не могу я рассказать о воскрешении! Не могу! Посмотри на меня! – с жаром воскликнула я. – Матвей заслуживает намного большего! Если бы ты его видел, сам бы это понял! Рядом с ним должна быть красивая девушка! Та Эва подошла бы ему, но сейчас с него просто будут смеяться все, если увидят меня рядом! Не желаю, чтобы он терпел насмешки!

–Вот ты упрямая! Дай ему самому шанс решить – что он хочет. И потом, судя по твоим словам, он сам в подростковом возрасте был далёк от идеала, но сейчас-то стал нормальным…

–Ох, если бы просто нормальным, я бы обязательно рассказала всё! – перебив, с горечью произнесла я. – Но он более чем просто нормальный! Он симпатичный… нет, даже красивый! Стильный, уверенный и мужественный! Уверена, что пожелай он, девчонки к его ногам штабелями будут ложиться, и думаю, эти годы он только с красавицами и встречался, и тут – я, на тебе, здрасте, неписаная красавица!

–Вот вы, блин, девушки, умеете возводить проблему в такую степень, хоть в гроб ложись! Дослушай меня сначала до конца, а потом рассказывай о своей нелёгкой доле, – Арсений с недовольством посмотрел на меня. – Раз он стал нормальным, кто тебе мешает?

–Никто не мешает! Но и прежней Эвой я не стану! А раз так, то нечего парню жизнь портить. Всё, не хочу больше об этом говорить!