Текст книги "Я – Король Баварии ((Бедный, Бедный Людвиг)) (СИ)"

Автор книги: Влад Тарханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

[1] В германских государствах было вполне в норме, когда выходец из одного королевства или герцогства служил в армии другого. Именно на это намекал Людвиг I.

[2] Конечно, я не употреблял в разговоре этот русский жаргонизм, а использовал нечто похожее на баварском акценте.

[3] Не смог найти аналог на немецком и применил русский термин.

Глава двенадцатая

Людвиг на тренировке

Глава двенадцатая

Людвиг на тренировке

Бавария. Ашаффенбург. Замок Йоханнесбург

20 июля 1860 года

Сегодня трижды знаковый день в моей пока еще скромной жизни в ЭТОМ времени. Во-первых, вчера дед куда-то уехал и вернулся только сегодня утром, уставший. Но на его лице сияла самодовольная улыбка. Улыбка – победителя. Что случилось? О! Ничего сверхнеобычного. Всего-навсего Людвиг уговорил моего папашку передать меня ему на то время, что осталось до поступления в университет. Ага! Максик никак не мог представить себе, что я не получу представление о прекрасном искусстве в стенах Мюнхенского рассадника вольнодумства. Тоже мне… решение… Только отец и представить себе не мог, что, во-первых, университетской стезе я предпочту военную (и это раз), а ежели придется все-таки поступить в Баварскую альма-матер, то изучать я буду основы права, политэкономию и, если получится, логистику. Не уверен, что специалисты в этом направлении есть в университете. Это, все-таки, военное училище, скорее, их профиль. Может быть, вместо универа военное училище? Но тут я вспомнил, что Максимилиан долго не протянет. Что-то у него было со здоровьем, но что? И нужно ли ему помогать? Всё-таки врачебное образование за спиной, и то, что у нынешнего короля серьезные проблемы типа одышки я не мог не заметить. А это – либо сердце, либо легкие. Но как легализовать мои довольно куцые по собственным меркам, но весьма солидные по нынешним, медицинские знания? Пойти учиться на медицинский? Типа очередная блажь будущего королька? Ээээ… нет, не буду себя обманывать. Кое-что я смогу протолкнуть и без этого. Нужно будет только легенду придумать правильную! На костер-то меня не отправят, времена не те, но потерять любовь и доверие народных масс можно только так, легко и быстро.

Второй хороший знак на сегодня: мы, наконец-то, утрясли с капитаном фон Штауффенбергом план занятий и начали пробежку, уже вдвоем! Причем, если я думал, что победил бравого капитана егерей, о только сейчас понял, насколько я ошибался. Граф в своей военной форме бежал легко и совершенно не запыхался, когда мы сделали пять кругов возле замка, а вот ваш покорный слуга выглядел, мягко говоря, бледновато. И это несмотря на третий знаковый момент этим утром. А именно: мне наконец-то пошили форму для тренировок. Нечто вроде спортивного костюма, о котором тут мало кто догадывался. Комплект состоял из гимнастерки – просторной рубахи со свободным воротником и легких, чуть мешковатых штанов, которые совершенно не мешали двигаться. А вот с обувью произошел затык. Сделать что-то типа кроссовок – не было никакой возможности, технологии не позволяли. Тогда что-то типа берцев, я объяснил мастеру-сапожнику, что я хочу, но тот заявил, мол, только на подбор кожи уйдет неделя, в общем – жду их. А пока что использовал офицерские сапоги (скорее всё-таки полусапожки) из очень мягкой кожи. Правда, у них весьма тонкая подошва, поэтому каждый камешек на тропинке, по которой мы бежим, ощущаю как свой собственный мозоль. Увы. Эти сапожки своих ожиданий не оправдали.

Надо сказать, что дед меня действительно любит. Во-первых, его плотники изо всех сил сооружают для меня нечто вроде спортивной площадки с простейшими брусьями, перекладиной, стойкой с канатами, в общем, самый необходимый, на мой взгляд, минимум. Во-вторых, он дал распоряжение, и одно из помещений переделывают в гимнастический зал. Заодно там буду укреплять навыки в фехтовании.

Одна из причин, по которой маман и папа не отдавали меня учиться вместе со сверстниками, это… дуэли!

Если я не буду защищать свою честь –позор на веки вечные и клеймо труса, если же буду, то что гарантирует меня от встречи с профессиональным бретером?

И тут защита высокородностью, мол, мне с каким-то барончиком схлестнуться не по чину, может и не сработать. Общественное мнение, оно такое себе… Но, если фехтовал я сносно, судя по замечаниям моего тренера в Хоэншвангау, то мои родители оставались перестраховщиками и к деду отпустили только с условием индивидуального обучения. Никаких сверстников рядом! А как мне собирать свою команду? Как находить более-менее преданных товарищей? КАК?

Вечером курьер доставил письмо от Марии. Это которая тут, в ЭТОМ времени моя мамаша. Прусская принцесса и королева Баварии по совместительству, а еще внучка Фридриха Великого ко всему прочему. Письмо содержало жалобы на мое своеволие, нежелание понимать и принимать заботу со стороны родителей (это мое полуголодное существование они принимали за заботу?), недисциплинированность и сыновью неблагодарность. Далее следовало уведомление, что генерал-майор, граф де Ла Розе останется воспитателем ее младшего сына, а в должности моего воспитателя, по настоянию деда, утвердили графа фон Штауффенберга. Так, смотрю, папашка, вдруг и чином новым для дедушки Тома Круза разживется. Простите, внезапно всплыло воспоминание о самой неудачной роли боевого карлика Голливуда. Далее шли целых две страницы с ценными советами. И кто сказал, что страной советов был СССР? Бавария тут стоит на первом месте! Особенно ее королева! Советы касались всего – от одежды до норм приличия (маман боялась, что эти нормы станут не столь крепкими из-за влияния старшего Виттельсбаха). А еще обучение, правила поведения и совет ни в коем случае не перегружать себя физическими упражнениями! Ага! Тоже мне, советчица.

Как оказалось, фон Штауффенберг оказался моими физическими кондициями более-менее доволен. Это выразилось в его фразе:

– Я ожидал намного более худшего состояния Вашего королевского высочества.

Причем сказано то было после полусотни приседаний и отжиманий от пола, которые капитан егерей тщательно контролировал, дабы я не волынил, и отжимался как положено. А благодаря регулярным пробежкам в Австрийских Альпах я чувствовал себя словно выжатый лимон, но всё-таки чувствовал! Значит, не всё потеряно и есть куда тянуться!

Пришлось договариваться с Карлом, что во время наших тренировок он – командир, а я починенный. И неуместно тут такие длинные титулования. Графу разрешалось обращаться ко мне «курсант», я же, в отместку, никакого «сиятельства» применять не буду, а просто слово «командир». Фон Штауффенберг для виду поморщился, но я-то заметил, что ему такой подход с моей стороны оказался более чем уместным. Решив вопросы с Клаусом фон… пошел искать Клауса второго – своего слугу. С ним у меня был незакрытый гельштат, и это требовало скорейшего разрешения. Удивительное дело, я застал слугу в собственных покоях. И он ничего не делал! Совершенно. И только заметив, что я вошел, встрепенулся и сделал вид, что протирает ручки кресла, в котором восседал. Получилось довольно глупо, поэтому я расхохотался и произнёс:

– Клаус, тебе не кажется, что нам надо кое-что выяснить?

– Что же, Ваше высочество? – лоб не очень старого слуги наморщился, обозначив начало мучительного мыслительного процесса.

– Я не пойму, почему ты ко мне так плохо относишься, Клаус? Разве я чем-то тебя обидел? Давай начистоту…

– Ваше высочество, разве вы можете меня обидеть, кто вы, а кто я?

– Могу, по глупости или вообще незаслуженно. Но ты стараешься услужить мне, я ведь вижу. И в тоже время – огрызаешься, и ведешь себя без обычного уважения. Какие выводы мне необходимо из этого делать, как считаешь?

– Мой принц. Семья Кеттлеров служит Виттельсбахам более двух веков. Если точнее, двести одиннадцать лет. С той вашей болезни вы стали проявлять болезненное упрямство и чрезмерную настойчивость. Ранее столь любимый мною принц Людвиг больше размышлял. А действовал исключительно в рамках правил, установленных королевой Марией. Но вы с первого же дня после болезни стали нарушать установленные правила и раздвигать рамки возможностей. Простите, ваше высочество, но вы же знаете. Что все слуги обязаны писать отчеты о вашем поведении, как и ваша матушка регулярно проверяла записи в вашем дневнике…

Клаус после столь длинного диалога взял небольшую паузу, чтобы отдышаться и собраться с мыслями. Я же превратился весь во внимание.

– Понимаете, тот Людвиг был намного ближе и намного понятнее мне. а мои отчеты вашей матушке весьма кратки, я бы сказал лаконичны. Но теперь все изменилось. Мне приходится постоянно писать полуправду, боясь навлечь на вас родительский гнев. Поверьте, отцовская порка окажется сущей ерундой по сравнению с теми ограничениями, которые может придумать королева Мария! Именно поэтому я испытываю постоянные трудности и не могу скрывать своего отношения к новому Людвигу! Мне мил тот, предыдущий. Верните его, Ваше высочество! И все само собой станет на свои места.

Ну вот и прояснил ситуацию, черт меня подери! И что делать? Уволить Карла? Или попросить Людвига его втихаря где-нибудь придушить? Или… или… ничего не делать? Если убрать одного соглядатая матушка, несомненно, сразу же найдет ему замену, и кто знает, что насочиняет этот самый шпион? Да. вопросы, которые может решить только правильно построенная служба безопасности, а чего нет, того нет, извините!

А на следующий день начались мои тренировки уже на подготовленной спортивной площадке. И тут я взвыл, ибо жалеть мою скромную нескладную тушку жилистый капитан фон Штауффенберг не собирался от слова «совсем». И вот тут все недостатки моего физического воспитания вылезли столь показательно, что мне еще неделю было крайне стыдно, а месяц просто весьма стыдно. И долгие два месяца просто стыдно. И все это время – весьма и весьма больно! А потом стало что-то получаться! И боль стала пропадать! Говорят, что именно так и бывает!

Глава тринадцатая

Нам бы только день простоять да ночь продержаться!

Глава тринадцатая

Нам бы только день простоять да ночь продержаться!

Бавария. Ашаффенбург. Замок Йоханнесбург

16 августа 1860 года

Если вы думаете, что все так просто у королей, то вы ошибаетесь. Конечно, как говорила героиня одной сказки – королевство маловато, разгуляться негде! Точность цитаты не гарантирую, но бесподобный голос Фаины Раневской в моей голове отпечатан навечно. И, конечно же, ее совет поссориться с соседями… дорогого стоит! Особенно когда у тебя в соседях великая и пока еще могучая Франция и начинающая точить зубы на мировой пирог Пруссия. Только чтобы откусить от этого пирога кусок побольше Пруссия должна превратиться в Германию! А уж свои порядки в Рейхе она вколотит в головы через задницу палкой фельдфебеля. (Не поймите меня превратно, какую палку имею ввиду). Никто в этом не сомневается. Но это я скрипел вчера от сознания того, насколько тяжелым будет день сегодняшний. Ибо вчера мне сообщили новость, что приезжает маман с учителями и будут проводить мою экзаменовку. И если я не пройду это испытание, то мои каникулы в Йоханнесбурге будут тут же закончены. Ага! Это папашу моего дедуля смог легко (сравнительно) уговорить – с маМа такой вариант не проходит! Ох уж и изобретательная в своем коварстве прусская принцесса! Уверена, что я тут баклуши бью, расслабился – и внезапная проверка знаний станет для меня приговором: нечего тебе тут делать под тлетворным влиянием дедули! Ага! Тут на носу война Австрии с Пруссией, а мамашу заботит не потерять контроль над любимым чадом, который должен быть до приторности «положительным» и послушным ребенком. И вот – я с самого утра испытывал некий мандраж. Вроде, чего уж нервничать, чему быть, того не избежать. Но уже в полдень я встречал вереницу экипажей, на которых приехала матушка со свитой и господами экзаменаторами. Надо сказать, что старший из Людвигов к карете с королевой не вышел. Старый король демонстрировал, кто тут, в этом замке, хозяин.

Матушка милостиво меня приветствовала и даже позволила изобразить поцелуй ее руки (согласно требованиям этикета, положено было только лишь имитировать прикосновение, но ни в коем случае не дотронуться до руки губами!). Она изображала соскучившуюся мамашу, но делала это откровенно плохо. Всё, что ее интересовало – это контроль над наследником престола. Я долен был быть надежным инструментом в ее крепких (совсем не принцессовских) руках. Да, правду говорили. что у Марии железная воля и бульдожья хватка!

– Людвиг! Я уверена, что ты меня не подведешь и покажешь себя с лучшей стороны перед господами профессорами.

Сказано это было столь приторно-елейным тоном, что я чуть было не поскользнулся в луже немецкой патоки, что лилась из ее рта. Но собрался и отвечал… как можно более учтиво:

– Вы можете быть во мне уверенной, дорогая матушка! – за столь приятный ответ меня потрепали по волосам, что стало, видимо. проявлением высочайшего ободрения.

Пока мы поднимались по главной лестнице, появился дед, сделавший вид, что очень спешил и запыхался. Ага! Так я и поверил! В общем, спектакль продолжался. И я в нем был в роли статиста, которого хотели облапошить, как младенца.

– Ваше величество! – поприветствовал тот невестку.

– Ваше величество! – весьма холодным тоном отзеркалила она ему, после чего продолжила: – Мой дорогой супруг приболел. Врачи посоветовали ему сменить климат на более теплый, возможно, это будет Ницца. Поэтому, Его Величество Максимиллиан просил меня проследить, как проходит процесс обучения наследного принца Баварии в Йоханнесбурге. Думаю, по результатам экзаменов можно будет принимать соответствующие решения.

– Прошу вас, пройдемте. – нейтральным голосом ответил король Людвиг, при этом поинтересовавшись, совсем между делом, – и какие решения вы собираетесь принимать?

– О месте, где Людвиг будет проходить обучение дальше. – столь же вежливо сообщила маман.

– О! По этому вопросу у меня с Макси было достигнуто вполне определенное соглашение. И не вам, мадам…

– Извините, Ваше Величество! Но Его Королевское Величество Максимиллиан Баварский уполномочил именно меня проконтролировать как вы выполняете взятые на себя обязательства.

Ха! И именно поэтому мамаша не дала мне оговоренные три месяца на подготовку к экзаменам? А примчалась, чтобы застать меня врасплох! Хороша стерва! Вот умеет же помыкать людьми. И я еще удивляюсь, почему у Людвига оказалась столь изуродована психика, я даже вижу, кто прошелся по детским мозгочкам, превращая их в удобное для употребления и манипуляции желе… «Людвиг, ты должен не расстраивать родителей!» «Людвиг, будь примером для младшего брата!» «Людвиг, ты опять не проявил усердие во время молитвы!» «Людвиг, я запрещаю тебе ковыряться в носу!»

И если с последним запретом я кое-как согласен, то все остальное – бред сивой кобылы. Впрочем, пока еще не сивой… Седины в волосах мамаши я как-то не замечал. Острая пикировка с применением политеса… А мамашка-то в присутствии деда все-таки тушуется, не настолько уверено себя ведет, не так нагло, как обычно.

– Я пригласила с собой профессоров Берлинского университета, дабы оценка знаний наследника престола была как можно более объективной.

– О! Вы, баварская королева не доверяете баварской же профессуре и пригласили родных вам пруссаков? – король влил в свой вопрос столько ироничного яда, сколько имел в своих запасах, но не зря Марию считали «железной леди» намного раньше пресловутой госпожи Тэтчер. Она и не такие удары сносила.

– Я не доверяю вашему влиянию в Мюнхенском университете, Ваше величество! Мне же необходима совершенно объективная оценка… Разрешите представить вам…

– О! Это совершенно излишне. Дела требуют моего срочного отъезда, так что весь замок и ваш сын в вашем распоряжении. Сегодня. К сожалению, вы не поставили в известность о своем визите заранее. А у нас с Людвигом на завтра запланирована встреча с папским легатом. Как вы понимаете, представитель Священного престола ждет наш совместный визит, посему у вас не так много времени, Ваше величество для решения всех ваших вопросов.

И Людвиг резко развернулся и вышел прочь. А разговор-то получился практически в коридоре, ага! Даже в кабинет деда не зашли! Дворецкий тут же проводил Марию в отведенные ей покои, как и чуть позже остальных прибывших по их гостевым комнатам. А вскоре начались мои экзамены. Конечно, я переживал. Достаточно того, что греческий у меня принимал мировая величина, конечно же в научном мире, Филипп Август Бёк. Он стал знаменит изучением высеченных на камнях эллинских надписей. Своеобразные увлечения у товарища. Вообще, как мне позже сообщили, что его книги послужили основанием нового научного направления – эпиграфики. Ну а мне от этого легче не было. Но с Божьей помощью да судьбой проведения мой перевод греческого текста профессора полностью устроил. Не менее грозным испытателем оказался Эмиль Гюбнер, экзаменовавший меня по латыни. Вот тот меня гонял так гонял, но тоже оказался вполне моими познаниями в еще одном совершенно мертвом языке доволен. Удивление вызвал у меня экзаменатор по католической религии. Почему? Но ведь господин Целлер был протестантом, точнее, лютеранином![1] Правда, не понимаю, почему, может быть, у маМа никого не оказалось под рукой, а богослов, пусть и протестантский, в католичестве, которое он критикует, разбираться должен! Немецкий прошел совершенно спокойно: дряхлый филолог Август Эммануэль Беккер, которому перевалило за седьмой десяток лет[2] покачивал головой и подремывал в довольно удобном кресле. Не вполне уверен, что он вообще слышал, о чем я там вещал. Об искусстве со мной беседовал Карл Фридрих Вердер, а вот об истории Баварии у меня экзамен принимала матушка и это была самая головоломная и сложная беседа из сегодняшнего репертуара! Всё дело в том. что маМа тесно переплела историю королевства и Виттельсбахов. А посему гоняла меня по свершениям предков со всем своим прилежанием! Но и тут память моего предшественника оказалась на высоте! Я всех Людвигов правильно назвал и никого ни с кем не перепутал!

А наутро королева исчезла… даже не попрощавшись! Ибо повода отобрать сына под свое крыло так и не нашлось, а играть на сей раз лицом королева опасалась, могла и сорваться…

А мы с дедом поехали в публичный дом… вот не знал, что именно там встречаются с папскими легатами! Зато с девицами легкого поведения… запросто!

От автора: меня попросили этот абзац развернуть до целой главы, напоминаю, что Джойс развернул его до целого романа в шестьсот страниц мелким шрифтом и девятисот страниц примечаний переводчика. [3] Я на такой подвиг пойтить не могу! Посему оставим всё как есть! И не забудьте накидать лайков. Тогда, может быть… Всё может быть!

[1] Речь идет о Эдуарде Готтлобе Целлере, лютеранине, известном богослове и критике католичества.

[2] О! известному филологу в это время было уже 75!

[3] Д. Джойс «Улисс», читать сложно, понимается с трудом.

Глава четырнадцатая

Следствия и последствия

Глава четырнадцатая

Следствия и последствия

Бавария. Ашаффенбург. Замок Йоханнесбург

1 сентября 1860 года

Сегодня произошёл тектонический сдвиг! В замке появились несколько молодых людей, которым предстояло осваивать воинское умение вместе со мной. В некотором роде, «великолепная семёрка» из десяти представителей младших ветвей весьма известных баварских родов, впрочем, не из самых богатых и влиятельных. Первым прибыл Рудольф Генрих фон Вильденау, из побочной ветки фон Ахамов, влиятельной фамилии, но в Австрии. В Баварии остались несколько довольно бедных представителей когда-о серьезных землевладельцев. Это был довольно высокий, худощавый и весьма подвижный юноша (в наше время сказали бы гиперактивный). Казалось, что в его тощем заду засела какая-то иголка, и даже минуты пребывать в спокойной состоянии на одном месте он не способен. Не менее примечательной фигурой являл собой молодой фрайгерр (типа барон) Кристофер Ульрих фон Унгельтер, младший представитель баронского рода, который разросся, так что стал играть серьезную роль в политики Баварии. Он оказался невысок, кругловат, его движения представлялись какими-то слишком уж вальяжными, но… он обладал даром мгновенно преображаться, становясь весьма стремительным и опасным соперником. В этом я убедился, скрестив с ним клинки учебных рапир. При всей своей внешней неказистости и добродушном лике это оказался самый сложный соперник на фехтовальной дорожке. И уж точно – он мог бы подрабатывать бретером, и я против него на дуэль не вышел бы ни за какие коврижки!

Кроме них появились два родственника: Леон Максимиллиан фон Фуггер-Бабенхаузер и Густав Мария Фуггер фон Эльгау. Они не были похожи, разве что почти одинакового роста. Крепко сбитый с почти квадратным лицом и мощными костями Леон мало походил на русоволосого Густава с издевательски тонкими чертами лица, мне почему-то захотелось назвать его Арамисом, так он напоминал мне актера, сыгравшего этого «святошу в мушкетерском плаще» в восхитительном фильме Юнгвальда-Хилькевича[1]. Не менее интересным персонажем показался мне будущий барон Кристиан Губерт Теодор Мария Карл фон Пфеффель, во всяком случае, по количеству имен в нашем небольшом коллективе он стал абсолютным рекордсменом. Род Пфеффеля восходит к ночному сторожу из Нойбурга-ан-дер-Донау, один из его потомков сумел выбиться в дипломаты и совершенно недавно (по историческим меркам), во время наполеоновских войн, служил послом Баварии в Лондоне, а потом и в Париже. Он и получил баронский титул, обеспечив присоединение баварцев к антинаполеоновской коалиции. Так что Кристиан оказался всего лишь третьим поколением баронов Пфеффелей. Кстати, все они (по традиции) отмечались на различных государственных должностях и тяготели к дипломатической деятельности. Внешность молодого фон Пфеффеля была самая непримечательная, разве что выделялась весьма непокорная шевелюра, постоянно норовившая изобразить нечто вроде взрыва артиллерийского снаряда. Этому способствовала привычка молодого человека постоянно засовывать руки в волосы, особенно во время тяжких раздумий. Как вы понимаете, это было только начало.

Прибывших встретил лично капитан фон Штауффенберг. Как объяснил он Людвигу Старшему, чтобы принц начал служить в горно-егерской роте, таковую надо создать. Даже если делать это на основе частных пожертвований (почему-то капитан был уверен, что местные бюргер не захотят выделять на это даже крохи из военного бюджета Баварии), чтобы рота работала – надо подготовить ее командный состав. А это, как минимум, три командира взводов, шесть командиров отделений, комроты и его заместитель. Всего одиннадцать военных рыл! И вот именно их и планировалось обучить именно сейчас. Вторым этапом должно было стать наполнение роты рядовым составом из местного населения – жителей предгорий и самих Баварских Альп. Но сначала – полугодовой курс молодого бойца, который мы обсудили вместе с Карлом фоном…

На следующий день в замок прибыли оставшиеся пять подростков, среди которых оказался даже один мой родственник… Ну как родственник… Эммануил Фридрих Герман Берг происходил из бастардов одного из последних графов фон Вартенберг – побочной линии Виттельсбахов, владевших замком Вартенберг в Верхней Баварии. Предок Эмманула получил титул фрайгерра и небольшую деревушку, но уже в Нижней Баварии, подальше от замка отца. Дед Берга был младшим сыном в семье и пошел делать карьеру по религиозной линии. Ибо наследство ему не светило, как и его потомкам приставка фон к фамилии. Тем не менее, сами Берги считались дворянами, хотя и не совсем правильными. Берг был невысок, обладал поистине выдающимся носом, так и хотелось сравнить с Сирано де Бержераком, который постоянно совал не в свои дела, но благодаря природной хитрости и обаянию ему многое сходило с рук. Говорили, что он уже сумел поучаствовать в дуэли, но так ли это… Думаю если такое и произошло, да еще закончилось раной или смертью другого участника, то его бы тут не было. Дед такого бы не допустил!

Надо сказать, что кроме коренных баварцев, в нашу тесную кампанию затесался выходец из ливонских дворян Карл Густав фон Кубе, как я выяснил несколько позже, часть его ближайших родственников обитала в Российской империи, верно служила новой родине. Он обладал весьма неприятной, я бы сказал отталкивающей внешностью, но выручала искренняя улыбка, которая неожиданно меняла весь интрефейс, иначе, не знаю, как бы на него реагировали окружающие. Кроме него приехал Иоганн Карл Фридрих фон Шварценберг, увы, это была бедная побочная линия влиятельного княжеского рода, который чем-то не угодил владетельному князю и искал службу на стороне. Вот тут чувствовалась «голубая кровь»: среднего роста, хрупкого телосложения, он напоминал мое собственное отражение до того, как я занялся своим телом (естественно, до моего попадания в ЭТО время). С удивлением узнал, что в нашем коллективе образовалась еще одна родственная пара: Максимиллиан Густав фон Зейнцхайм цу Шёнах был каким-то троюродным дядей побочной линии князей Шварценбергов, младший сын владельца замка Шёнах. Красавчик и покоритель дамских сердец! И последним в череде моих новых соратников оказался Антон Леопольд Мария фон Хегненберг-Дукс. Вот этот потомок известного аристократа, который всего тридцать лет назад стал имперским графом. И он считался наследником графского титула. Насколько я понял, его можно было считать маркизом, или же графёнышом? Ох! И тяжело это наследие Средневековья! А вот этот мне совершенно не понравился, ибо имел столь впечатляюще высокомерное выражение на почти графской морде лица, что хотелось сходу дать ему леща, чтобы сбить высокородную спесь!

К этому времени мой венценосный дедушка доказал, что навыки менеджера у него никуда не делись: после небольшого неформального знакомства молодежи, торжественного обеда, и отдыха после дороги, все наше воинство переселилось в охотничий домик короля неподалеку от Ашаффенбурга в прекрасной лесной местности. По планам Штауффенберга первые три месяца мы должны были посвятить физическим упражнениям и походам по «диким лесам» (ага, они никогда в тайге не бывали, где это в Баварии вы найдете дикий лес?), последующие три – теоретической подготовке и муштре и еще полгода, уже в предгорьях Баварских Альп – непосредственно горно-стрелковой подготовке.

Здравствуй, моя новая жизнь!

[1] Если что – актер Игорь Старыгин

Глава пятнадцатая

По ускоренному курсу

Глава пятнадцатая

По ускоренному курсу

Верхняя Бавария. Оберзальцберг

11 ноября 1860 года

Что прикажете делать, если хочется матерится? Я в таких случаях использую великий и могучий, слава Богу, его понимает только Кубе. Поэтому матерюсь исключительно тогда, когда сержанта Кубе нет на горизонте. Так! Давайте все по порядку. Я торопился, это правда. Я не помнил, когда скончается нынешний король и отец моего тела, но я точно знал, что это произойдет довольно скоро. Мне врезалась в память фраза о том, что Максимиллиан умер скоропостижно и молодой Людвиг вступил на престол, совершенно неподготовленный к правлению. Но когда это было? И как было этому самому Людвигу готовиться, если он, по планам родителей обучался непонятно чему. И инициатором такого положения вещей была матушка кронпринца, прусская принцесса Мария. Я не воспринимал ее как врага, но мне казалось, что она являлась агентом влияния Прусского королевства. И мой мягкий, слишком интеллигентный отец-подкаблучник стал прекрасной мишенью для реализации ее усилий. И вот, она сумела «догрызть» Макса Второго, дабы вернуть меня под сень ее влияния и вырвать из-под тлетворного воздействия слишком уж развратного деда. Правда, Людвиг I был не так прост и наш с ним союз чего-то стоил. И вот в своем письме король Максимиллиан II фактически приказал мне для получения дальнейшего образования в следующем году отправится в Мюнхенском университете. Таким образом, моя военная подготовка, которая была распланирована на два года вперёд, ужалась подобно шагреневой коже.

Капитан Карл фон Штауффенберг долго морщился, ибо он более чем терпеть не мог менять планы на ходу, да и меня, заставил задуматься, может ли такой педант подготовить к командованию подразделением, которое должно уметь импровизировать? Очень уж он уставник. Как там у Толстого в «Войне и мире»? «Die erste Kolonne marschiert, die zweite Kolonne marschiert…»[1]. Не помню, кому эти слова принадлежали, но воевать вот так, по диспозиции для горно-егерского подразделения смерти подобно[2].

Физическая подготовка в лесах Нижней Баварии началась… с драки. Точнее, высокомерная морда графеныша Дукса все-таки довела меня до грешка. Съездил я ему по морде, когда он заявил, что подчиняться должны только ему, ибо он тут самый подготовленный из нас. И смотреть на кронпринца как на пустое место – это вообще ни в какие ворота не лезет!

Впрочем, для Дуксов, которые, к тому же, имели к Виттельсбахам некоторое родственное отношение (Георг фон Гегненберг[3] – родоначальник фамилии был внебрачным сыном герцога Баварии Вильгельма IV), высокомерие – такая же родовая черта, как страсть покровительствовать искусствам со стороны Виттельсбахов. Тем более что сейчас Фридрих Максимиллиан фон Гегненберг-Дукс возглавлял министерство иностранных дел Баварии. Элита, блин! И никак не ожидал графеныш получить хук в челюсть. Правой. Отлетел, опрокинул стул, причем, его висок, к счастью, избежал контакта с углом массивного стола, а то потом срача было бы с этими графами имперскими… Так их и переэтак! Вскочил! Сразу же на дуэль меня вызывает. А мне невместно! Могу спокойно проигнорировать, и получить… звание записного труса. Поэтому принимаю вызов, но условия… Это сюрприз!

– Я согласен на поединок, но… поскольку егерь Антон утверждает, что он тут лучше всех подготовлен, то и дуэль у нас будет проходить следующим образом. Тут вы видели, размечена тропинка в лесу, она длиною в одну французскую милю. Бежим вместе двенадцать кругов, кто финиширует первым – тот и победит. Я принесу извинения и признаю первенство оппонента. Побеждаю я – и мой соперник наше общество добровольно покидает.

Не прокатило! Этот придурок из Дуксов заявил, что я трус и таким образом боюсь пролить свою королевскую кровь на баварскую землю, которая им, Дуксам, принадлежит по праву. О как загнул! Вот тут у меня возник вопрос – а какую роль играли его родственнички в деле свержения короля Леопольда с престола? И как он вообще тут оказался? Пришлось усмехнуться и согласиться на дуэль на шпагах до первой крови. И что-то мне подсказывало, что Антоша постарается нанести мне рану как можно более серьезную. Что-то в нем такое проскользнуло, во взгляде, мол, добился своего… Жаль, что нельзя дуэль провести на кулаках – общество не поймет. А так – отколотил бы его сиятельство, челюсть своротил набок и всё пришло бы в норму. А тут… Конечно, графёныша фехтованию обучали лучшие, но и у меня учителя значились не из последних. Моим секундантом стал Берг (чисто по-родственному), а у Дукса – Кубе.